Эпиграф появился сначала в виде особого стихотворения «Свободное сердце» по-словенски и по-немецки (в 1838 г.).
1. Струнам (напечатано чуть ли не впервые в издании 1847 г.) — общее введение к этому отделу, указывающее на то, что, во всяком случае, главное его содержание есть любовь поэта к Юлии, почему и в таких стихотворениях, которые с первого взгляда кажутся не имеющими к ней никакого отношения, мы можем искать некоторого соприкосновения с ней, хотя бы только по настроению, их вызвавшему. Впрочем трудно предположить, что это вступительное стихотворение написано именно в виде предисловия к «Песням», т. е. позже остальных (о чём см. к 2): Преширн не написал бы такого в 40-х годах. Неустанное хождение за нею ср. Балл. и ром. 3 ст. 2, 12 и 24—26, бледность, померкший взор и слезы ср. Разные стих. 4 ст. 25 и 27—2S.
2. Девицам (и по-немецки) — написано до любви к Юлии (см. выше стр. IX), быть, по поводу одного из увлечений, упомянутых в газели 4, но, будучи включено в сборник, посвящённый Юлии, легко получает смысл предостережения и ей против чрезмерной разборчивости относительно женихов, на которую направлено и Посм. 2. Итак это стихотворение есть самое раннее, в этом отделе, а следующие 3—9, несомненно относящиеся к Юлии, расположены, очевидно, в хронологической последовательности, и притом так, что охватывают собою всю историю внутренних отношений Преширна к любимой, потом в почти презираемой женщине. Отсюда ясно, что порядок этого отдела основан на строго обдуманном плане, что ещё более подтверждает высказанную выше догадку о связи всех «Песен» с этой любовью поэта, — конечно, по его чисто субъективному толкованию своего мрачного миросозерцания (ср. выше стр. XXI и XXV)[1].
3. Под окном (в издании 1847) — серенада, подобная тем, о которых речь в Посм. 10 ст. 19—22, очевидно, из того периода знакомства с Юлией, когда сопернику ещё не было отдано решительно предпочтение, но окончательно отделанное, может быть, только для издания. Впрочем, если эта песня и прочие, изданные в 40-х годах, были и написаны тогда же, во всяком случае они так или иначе воспроизводят те настроения, которые поэт переживал лет 10—15 до того времени, — может быть, по тогдашним наброскам.
4. Просьба (там же) — о том, чтобы Юлия не лишала его своих взоров, из чего можно заключить, что она стала уже избегать его. О лучезарном взоре Юлии, вдохновляющем поэта и повергающем его в восторг или уныние (и таковы, говорят, были в самом деле её голубые глаза), ср. 9 ст. 1 — 2. Сон. 6 ст. 11, 7 V ст. 2—4, 7 X ст. 10, 7 ХІІІ ст. 1—4, 10 ст. 9—14, Посм. 10 ст. 1, нем. 2 III ст. 9 — 11. Не столько на свете цветов, птиц, рыб, сколько у поэта мыслей, — ср. у Петрарки сестину I 7[2]. Что до очей возлюбленной, то и Петрарка говорит о них часто, посвящая им иногда целые стихотворения, напр. канцону I 8, сонеты I 47, 58, 64, 61, 100 и др.
4. Куда? (и по-немецки, 1836 г.) — поэту закрыт доступ к ней, однако не окончательно если верно предположению хронологического плана. Жалобы на то, что возлюбленная не хочет его видеть, также в 6 ст. 9—10, 7 ст. 1 —2, Сон. 7 IV ст. 6 — 11. Начало ср. Платена Romanzen und Jugendlieder XVI: Ich schleich' umher Betrüibt und stumm, Du fragst, о frage Mich nicht, warum?
6. Приказы (1843) — возрастающий ряд ограничений общения поэта с возлюбленной до предписания полного её забвения, откуда впрочем видно, что было время, когда он не только ходил к ней, но и говорил ей о своей любви. Ср. 7.
7. На прощанье (1841) — поэт, видя её всё резче выказывающееся отвращение от него, сам предлагает ей отказать ему раз на всегда. Ср. Посм. 10 ст. 43 — 46.
8. Сила памяти (и по-немецки, 1843) — после разрыва. Здесь упомянуты прежние песни поэта о несчастной любви — какие? сюда можно отнести Песни 3 — 7, почти все словенские и немецкие сонеты, касающиеся Юлии, Разн. 1 и 4, Посм. 8 и 10. В последнем, как уже сказано, можно найти заметные и здесь признаки колебания Юлии между двумя обожателями.
9. Утраченная вера (и по-немецки, 1842 г., но написано, говорят, вслед за 15 и в связи с ним) — утрата Юлией того обаяния, которое в глазах поэта давало ей сверхчеловеческую прелесть.
10. Моряк (и по-немецки, 1843) — жертва измены возлюбленной, вышедшей замуж за другого, желает ей счастья с ним, как сам Преширн в Посм. 10, и удаляется, уступая ему место, как в Балл. и ром. 8 ст. 33. Сравни также выше к 7. Говорят, что в этой песне иносказательно изображается неудача Андрея Смолета, которая упомянута в 13. Впрочем есть и у Платена Matrosenlied (Romanzen und Jugendlieder VI), правда, иного смысла и настроения, но заключающая в себе между прочим стихи: Denkst du der heil'gen Eide noch im stillen, Und hieltstdu, Theure, dasbeschwor'ne Wort?
11. Рекрутская (1832) — бесшабашное житьё с постоянной переменой места и возлюбленных — прямая противоположность жизни и настроения Преширна, которого при таких условиях постигла бы участь рыбака в Балл. и ром. 10. Ср. к 2.
12. В память Валентина Водника (1843) — утешение поэта в одиночестве, связанном с его призванием; ср. 17 и Разные стих. 6.
13. В память Андрея Смолета (1843) — изображение жизни человека, претерпевшего разочарование в мечтах о счастье как личном, так и общем, подобно Преширну, который говорит о том же в Разн. стих. 5, Сон. 7 XI, 21, 22, 24, 25, 26, 28, нем. 1 II. О смерти, как отдыхе, Сон. 24 ст. 12 — 14 и нем. 3 ст. 69. О славе предков — вероятно, из чешских источников, каковы Челаковский, Коллар и др. — ср. Посм. 3 ст. 17 — 18 и 22 — 28. О бодрящем действии вина ср. там же ст. 1 — 7. Эта песня представляет собою почти несомненный пример того, что Преширн, согласно с советом Копытаря, данным ему в Вене, держал свои стихотворения, по крайней мере, иногда более или менее долго под спудом, а это важно для хронологии песен 3, 4, 6 и 9.
14. Железная дорога (1843) — «милые бранятся — только тешатся», а в заключение брак с мещанской (бюргерской) обстановкой, как Преширн представлял себе, может быть, и собственное семейное счастье. С художественно-психологической стороны стóит отметить поворот в настроении молодого человека, как только его невеста упомянула о своих надеждах на веселое препровождение времени со всяким, кто ей приглянется, втайне от старого мужа.
15. Покинутая (1841) и 16 Незамужняя мать (1847) — могут быть поняты как предостережение от доверия к первому встречному любезнику. Предостережение Юлии, в том смысле, как 2, заключает в себе и газель 5. Впрочем такая связь этих стихотворений с Юлией мыслима только в плане, а не в действительности, так как 15 заведомо касается Юлии иначе, а именно оно написано по поводу предстоявшего брака одной из её подруг с молодым человеком, соблазнившим девушку из простонародья и прожившим с ней два года. Оно-то и было прочитано Юлии и её матери (см. выше стр. XXXI). Относится ли сюда и 16, неизвестно.
17. Поэту (1838) — душевные муки суть неизбежный удел этого призвания.
Примечания переводчика править
- ↑ Если верна догадка о плане, сомнительно, чтобы подходило к нему Посм. 3, которое в рукописи, признанной Левстиком за цензурный экземпляр, находится между 11 п 12, где и помещено в издании Пинтаря.
- ↑ Параллели из Петрарки подобраны отчасти уже Стритарем. Здесь цитаты по изданию Леопарди (Firenze, F. Le Monnier. 1854).