Причины исчезновенiя памятниковъ православiя. — Числовыя данныя о богослужебныхъ зданiяхъ Полоцкой епархiи. — Древняя церковь Спаса. — Время, мѣсто и обстоятельства заложенiя преп. Евфросинiей дѣвичьяго монастыря и сооруженiе въ немъ церкви Спаса. — Описание этого храма. — Историческiя судьбы храма и монастыря до возвращенiя ихъ въ православное ведомство. — Древняя Борисоглѣбская церковь. — Впечатлѣнiе производимое монастыремъ. — Церковь св. Параскевiи-Пятницы. — Время сооруженiя Борисоглѣбской церкви. — Монастырскiя укрѣпленiя. — Осада его Кунцевичемъ. — Историческiя судьбы монастыря. — Настоящее состоянiе храма. — Развалины Пятницкой церкви. — Витебскiй, единовѣрческiй св. Благовѣщенскiй храмъ видъ и описание его. — Кѣмъ и когда сооруженъ сей храмъ. — Историческiя судьбы его. — Древнiе колокола. — Настоящее положенiе церкви. — св. Троицкiй храмъ Витебскаго Маркова монастыря. — Видъ и описанiе его. — Время постройки. — О монастыре вообще. — Другие монастырскiе храмы и зданiя — Общiй видъ обители.
Много историческихъ памятниковъ въ Бѣлоруссiи истреблено временемъ, еще болѣе невѣжествомъ и равнодушiемъ. Къ счастiю сохранилось еще нѣсколько драгоцѣнныхъ памятниковъ, знамѣнующихъ историческiй разсвѣтъ этой страны.Киркоръ.
Казалось бы, что земля кривичей и полочанъ, составляющая нынѣ, такъ сказать, ядро Витебской губернiи, просвѣтясь почти десять вѣковъ тому назадъ христiанствомъ, должна была бы сохранить въ себѣ много древнихъ храмовъ съ ихъ утварью и убранствомъ но, къ сожалѣнiю, на дѣлѣ выходитъ совершенно иначе.
Вслѣдствiе религiозной нетерпимости поляковъ, усердной заботливости прiютившихся въ Полоцкѣ, по милости русской Императрицы, Iезуитовъ, наконецъ, вслѣдствiе двухъ сотъ сорока-лѣтняго господства въ Бѣлоруссiи унiи и почти поголовнаго ополяченiе мѣстнаго дворянства, даже принадлежавшаго къ лучшимъ русскимъ фамилiямъ, памятники древняго православiя исчезли, или потерпѣли въ наружности свой столько измѣненiй, что потеряли свой первообразъ до неузнаваемости. Къ счастiю сохранились еще три, четыре древнихъ храма, знаменующихъ исконное господство въ этомъ краѣ православiя и русской народности.
Мы посвятимъ настоящую главу описанiю ихъ; но прежде скажемъ нѣсколько словъ о числѣ православныхъ храмовъ Витебской губернiи.
Въ настоящее время, по словамъ памятной книжки Вiтебской губернiи, за текущiй 1889 годъ, въ Полоцкой епархiи числится — 466 церквей, 33 часовни, 4 мужскихъ и 3 женскихъ монастырей. Изъ этого числа, по замѣчанiю того же изданiя, только пятая часть православныхъ храмовъ [103]возникла ранѣе текущаго столѣтiя. По свѣдѣенямъ же, собраннымъ нами, оффицальнымъ путемъ, двадцать лѣтъ тому назадъ, и напечатаннымъ въ памятной книжкѣ виленскаго генералъ-губернаторства на 1852 годъ, въ то время въ Витебской губернiи числилось 564 православныхъ богослужебныхъ зданiя, не включая въ этотъ счетъ восьми единовѣрческихъ, изъ нихъ три каменныхъ и 5 деревянныхъ, именно:
К.
Д.
Ж.
Всего.
Соборовъ
9
-
-
9
Приходскихъ церквей
57
236
-
293
Приписныхъ
8
58
1
67
Кладбищенскихъ
10
62
-
72
Домовыхъ
6
2
-
8
Часовенъ
10
92
-
102
Въ 8 монастыр., церквей
14
9
-
23
____________________________________________
Всего
114
459
1
574
Изъ 172-хъ православныхъ церквей только двѣ монастырскихъ: Спаская и Борисоглѣбская, сооружены ранѣе XVII вѣка; семь по времени сооруженiя принадлежатъ XVII и семьдесятъ семь XVIII вѣкамъ. Всѣ остальные, включая въ ихъ число и тѣ, годъ сооруженiя коихъ непоказанъ, несомнѣнно сооружены въ текущемъ столѣтiи.
Не причисляя къ построеннымъ ранѣе XVII вѣка церквамъ полоцкую Софiйскую, какъ перестроенную iезуитами съ измѣненiемъ фасада и размѣровъ[1], мы упомянемъ еще о свято-Благовѣщенской единоверческой церкви города Витебска.
Въ какомъ именно году сооружена преподобною Евфросинiею — княжнею полоцкой[2] въ основанной ею близъ города Полоцка, въ мѣстности называвшейся Сельцо, дѣвичей обители, нынѣ существующая каменная церковь Всемилостивѣйшаго Спаса, ни преданiя, ни лѣтописи отвѣта не даютъ; несомнѣнно одно, что храмъ сей заложенъ и построенъ въ началѣ второй половинѣ XII вѣка, именно: между 1150 и 1160 годами.
Въ томъ же мѣстѣ, гдѣ находится нынѣ каменная церковь Спаса была до сооруженiя ея деревянная во имя Преображенiя Господня; при ней то устроила св. Евфросинiя дѣвичью обитель по особому о томъ указанiю Божiю.
О событiи этомъ лѣтописцы повѣствуютъ такъ: св. Евфросинiя узрѣвъ въ сонномъ видѣнiи ангела, который взялъ ее за руку, вывелъ за городъ, на мѣсто называемое Сельцо, гдѣ находился загородный домъ Софiйскаго собора и при немъ церковь Преображенiя Господня сказалъ: „подобаетъ ти здѣ пребыти, хощетъ бо [104]Богъ тобою на семъ мѣстѣ многихъ наставити на спасенiе“, сообщила о семъ епископу Илiи, которые въ тоже время также видѣлъ во снѣ ангела Господня сказавшаго ему: „веди рабу Божiю Евфросинiю къ церкви Спасителевой, яже въ Сельцѣ и всели ее при той церкви, яко да будетъ тамъ монастырь освященныхъ Богу дѣвъ, ихже хощетъ спасти сею рабою своею“.
Исполнивъ повелнiе Господне, преподобная Евфросинiя усердно занялась устройствомъ своей обители и скоро привлекла въ нее многихъ благочестивыхъ дѣвъ лучшихъ родовъ, искавшихъ спасенiя въ молитвѣ и трудахъ. Въ числѣ первыхъ приняла иночество родная сестра преподобной, княжна Градислава, скрывшая свое свѣтское величiе подъ скромнымъ монашескимъ именемъ Евдокiи, а затѣмъ вскорѣ и двоюродная ея сестра, дочь князя Бориса — Звенислава, промѣнявшая шумные мiрскiе удовольствiя на тихую монашескую жизнь и принесла съ собою въ даръ монастырю: „драгоцѣнныя одежды, утварь и брачныя украшенiя“. — Звенислава была уже невѣстой, когда Господь призвалъ ее въ число своихъ избранныхъ подъ именемъ Евпраксiи.
Видя затѣмъ „день отъ дня умножающiеся сестры и распространяющуюся обитель“, преподобная Ефросинiя вознамѣрилась соорудить, на мѣсто прежней деревяной церкви новую каменную, во имя Спасителя; что при особомъ покровительствѣ Божiемъ, совершилось въ теченiи одного года. Церковь эту, существующую по нынѣ, освятилъ преемникъ епископа Илiи — Дiонисiй, (рис. 65).
Рис 65. Общий видъ полоцкаго дѣвичьяго Спасо-Евфросиньевскаго монастыря. Монастырскiй паркъ. Новая кам. колокольня. Древняя церковь Спаса. Теплая церковь Пр. Евфросинiи. Домъ церковнаго причта.
На прилагаемомъ рисункѣ читатели усмотрятъ какъ точное, по послѣдней фотографiи, изображенiе древней, каменной церкви Всемилостивѣйшаго Спаса, занимавшей средину монастырскаго двора, такъ новую теплую церковь во имя преподобной Евфросинiи и колокольню съ двумя подъ ней келiями.
Спасская церковь въ основанiи своемъ представляетъ удлиненный параллелограмъ, размѣры ея снаружи почти такiя же какъ и Борисоглѣбской монастырской церкви, о чемъ скажемъ ниже.
Внутри же Спасская церковь, значительно менѣе Борисоглѣбской. Стѣны храма гладкiя съ очень узскими сверху закругленными окнами, помѣщенными въ нишахъ. Надъ входной дверью довольно широкое окно позднѣйшей формы. Алтарная стѣна закруглена. Крыша двускатная; надъ фронтономъ и дверью кресты; посреди крыши возвышается куполъ слабо освѣщающiй средину церкви своими узкими окнами. Тяжелые своды, поддерживаются двумя массивными столбами, сильно стѣсняющими
церковь. Значительная толщина столбовъ и расположенiе ихъ по сторонамъ средней части церкви, какъ бы дѣлитъ ее на двое, закрывая бока иконостаса. Нынѣ иконостасъ деревянный; но первоначально, какъ можно думать по нѣкоторымь признакамъ, былъ каменный[3]. Широкiе далеко выдающiеся внутрь храма хоры также покоятся на двухъ массивныхъ столбахъ. По сторонамъ хоръ имѣются двѣ малые келiи, слабо освѣщаемыя малыми круглыми окнами, пробитыми въ стѣнахъ, въ коихъ устроена и узенькая лѣстница, съ крутымъ подъемомъ, ведущая въ келiю преподобной Евфросинiи. Въ келiи этой хранятся древнѣйшiя святыни монастыря — кресты преподобныхъ Евфросинiи и Параскевiи[4], о коихъ скажемъ ниже. Алтарь церкви, по древнему обыкновенiю дѣлится на три части изъ коихъ въ средней помѣщается престолъ, въ правой — ризница, а въ лѣвой жертвенникъ. Храмъ Всемилостивѣйшаго Спаса, какъ и обитель преподобной Евфросiнiи раздѣляли общую судьбу Бѣлоруссiи вообще и Полоцка въ особенности. Нашествiе на Русь
татаръ побудило монахинь оставить монастырь и искать спасенiя въ бѣгствѣ; многiя изъ нихъ и по минованiи опасности не вернулись, а въ числѣ ихъ и преподобная Параскевiя, отправившаяся, по словамъ польскихъ лѣтописцевъ въ Римъ на поклоненiе св. мощамъ апостоловъ Петра и Павла, гдѣ по кончинѣ ея,
въ 1239 году, была причислена къ лику святыхъ.
Завоеванiе Полоцка царемъ Iоанномъ [106]Васильевичемъ Грознымъ въ 1563 году имѣло тѣ же послѣдствiя для монастыря какъ и набѣгъ татаръ. Напуганные разсказами о жестокостяхъ Грознаго несчастныя монахини бѣжали изъ своей мирной обители, въ коей поселился со своими приближенными боярами царь Iоаннъ.
Во все продолженiе владычества въ Полоцкѣ Грознаго т. е. до 1579 года и послѣ взятая города королемъ Стефаномъ Баторiемъ Спасо-Евфросиньевскiй монастырь оставался въ пустѣ. Все что было въ немъ болѣе цѣннаго и чтимаго, частiю унесено при бѣгствѣ монахинями, частiю по распоряженiю царя увезено въ Россiю. Драгоцѣнный же крестъ устроенный преподобной Евфросинiей былъ переданъ на храненiе въ Софiйскiй соборъ.
Баторiй овладѣвъ Полоцкомъ учредивъ въ немъ Iезуитскiй коллегiумъ и отдалъ Iезуитамъ, въ числѣ прочихъ православныхъ монастырей и опустѣлый Спасскiй,[5] гдѣ нѣкоторое время помѣщался самъ. Должно однако же замѣтить: что церковь Спаса перешла къ Iезуитамъ будучи уже въ развалинахъ что ясно выражено въ грамотѣ короля Стефана Баторiя, на основанiе въ Полоцкѣ iезуитской коллегiи и присвоенiе ей всѣхъ полоцкихъ православныхъ церквей и монастырей, съ ихъ отчинами и имуществомъ, за исключенiемъ только архiепископской кафедры отъ 20 января 1582 года. Въ грамотѣ этой при перечисленiи отдаваемыхъ Iезуитамъ монастырей и храмовъ говорiтся: „женскiй называемый игуменьевскимъ (hegumeniae) монастырь св. Спаса (Spasa) коего храмъ, близкiй къ разрушенiю (ruinosum), еще виднѣется надъ рѣкою Полотою“.
Iезуиты обратили церковь Спасса въ костелъ; устроили подъ нимъ обширный склепъ для погребенiя членовъ своего ордена.
По удаленiи Iезуитовъ изъ Полоцка въ 1821 г. церковь Спаса и монастырь, въ которомъ во время владычества Iезуитовъ былъ выстроенъ каменный двухъэтажный домъ (нынѣ настоятельскiй) вмѣстѣ съ другими Iезуитскими зданiями были, по
Высочайшему повеленiю переданы монахамъ Пiарскаго ордена.
Чрезъ десять съ небольшимъ лѣтъ именно въ 1832 году, по случаю занятья бывшiхъ Iезуитскихъ зданiй подъ кадетскiй корпусъ, Пiаре были переведены въ другiе римско-католическiе монастыри, а Спасская церковь, со всѣми принадлежащими монастырю угодiями и имѣнiями передана въ православное духовное вѣдомство.
Спустя почти сто лѣтъ послѣ взятiя Полоцка грознымъ, именно въ 1654 году, городомъ этимъ овладѣлъ царь Алексѣй Михайловичъ, который и прибылъ въ него 5-го июля 1656 года, а 8 числа посѣтилъ бывшiй Спасскiй монастырь, гдѣ на другой день было освященiе церкви преображенiе Спасово. Чрезъ десять дней царь выѣхалъ къ войску, стоявшему подъ Ригой, а 12 октября снова вернулся въ Полоцкъ, причемъ возвратилъ православному духовенству всѣ [107]имѣнiя, отошедшiя отъ нихъ къ iезуитамъ при королѣ Баторiи.
По возвращенiи, на основанiи Андрусовскаго договора въ 1677 году города Полоцка Польшѣ Спасо-Евфросиньевская обитель снова перешла во власть iезуитовъ.
Въ 1705 году, въ эпоху войны Августа II съ шведскимъ королемъ Карломъ XII, царь Петръ I какъ союзникъ Августа II, занялъ Полоцкъ и поселился, вмѣстѣ съ командовавшимъ войсками княземъ Меншиковымъ, въ келiяхъ Спасскаго монастыря, гдѣ еще хозяйничали iезуиты.
Двѣнадцатый годъ не прошелъ безслѣдно для несчастной обители. Въ двукратное пребыванiе у Полоцка французской армiи, первый разъ на побѣдоносномъ пути ея въ Москву 4, 5 и 6 августа, а второй при постыдномъ бѣгствѣ изъ Россiи 4 и 6 октября 1812 года, стѣны святой обители не разъ обагрялись кровiю, пули и ядра пытались сокрушить ихъ многовѣковую мощь; но благое провидѣнiе и на этотъ разъ спасло древнiй храмъ Спаса и состоящую при немъ обитель.
По удаленiи изъ Полоцка, какъ было сказано выше, въ 1821 году iезуитовъ, а въ 1832 году замѣнившихъ ихъ Пiаровъ и по передачѣ Спасо-Евфросиньевскаго монастыря въ духовное вѣдомство православнаго исповѣданiя, настала эпоха его
возстановленiя и возобновленiя.
Седьмаго августа 1833 года, послѣ очистки и необходимыхъ исправленiй, перенесенъ былъ въ церковь Спаса, изъ Полоцкаго Богоявленскаго монастыря небольшой, временный иконостасъ, и совершено освященiе самаго храма. Все это было сдѣлано на скоро, чтобы удовлетворить желанiе православнаго населенiя, жаждавшаго скорѣйшаго возобновленiя въ семъ древнемъ храмѣ православнаго Богослуженiя.
Въ томъ же году послѣдовало Высочайшее повелѣнiе: о немедленномъ разсмотрѣнiи въ строительномъ комитетѣ, представленныхъ генераломъ-губернаторомъ плановъ возобновленiя сего храма, что и было исполнено.
Возобновленная церковь украсилась трехъяруснымъ позолоченнымъ иконостасомъ, стѣны, по древнему мѣстами уцѣлевшему подъ побѣлкой письму, расписаны заново возможно вѣрнымъ изображенiемъ, тѣхъ самыхъ событий, лицъ и надписей какiе виднѣлись изъ подъ штукатурки и слоевъ побѣлки.
По случаю разсмотрѣнiя въ строительномъ комитетѣ, представленныхъ княземъ Хованскимъ, проэктовъ возобновленiя Спасской церкви, въ журналѣ М. В. Д. были напечатаны планъ и фасадъ древней церкви, съ поясненiемъ что: „сiя церковь именуемая по бѣлорусскому нарѣчiю Спасо-Юровичи (Спасъ-Георгiевъ) сохраняетъ доселѣ какъ и снаружи, такъ и внутри не изглаженные временемъ признаки священной древности. Образъ построенiя, необыкновенная толщина каменныхъ стѣнъ съ малыми узкими окнами, иконное стѣнное писанiе въ старинномъ греческомъ вкусѣ, сохранившееся отъ поврежденiя, и древнiя надписи подтверждаютъ истину историческихъ указанiй“. — По возобновленiи церкви Спаса, согласно Высочайшимъ повелѣнiямъ и указанiямъ строительнаго комитета, было приступлено къ возстановленiю самой обители. Это [108]важное въ судьбѣ ея событiе свершилось на другой годъ по возсоединенiи унiятовъ т. е. въ 1840 году. Вершителемъ его былъ преосвященный Исидоръ, нынѣ Митрополитъ Новгородскiй и С.-Петербургскiй.
Монастырь былъ возстановленъ подъ древнимъ названiемъ дѣвичьяго Спасо-Евфросиньевскаго, съ причисленiемъ его къ первому разряду монастырей.
Первой настоятельницей его была, переведенная сюда изъ верхне-замковаго унiятскаго монастыря Инокентiя Кулешанка.
Съ этого момента начинается новая исторiя жизни монастыря и его святыхъ храмовъ, — для написанiя которой еще не настало время.
Рис. 66. Древняя Борисоглебская церковь.
Вотъ и еще храмъ и еще памятникъ древняго православiя полочанъ, стѣны котораго могутъ объяснить многiя страницы исторiи мѣстнаго края. Мы указываемъ вамъ читатель на Полоцкiй въ древности Бѣльчицкiй — Борисоглѣбскiй бывшiй мужской монастырь, а нынѣ приписной къ вышеописанной дѣвичей Спасо-Евфросиньевской обители, скромно возвышающiй кресты свои на лѣвомъ берегу рѣки Западной Двины, при впаденiи въ нее небольшой рѣчки Бѣльчицы. (рис. 66).
Непривлекательна мѣстность монастыря, не горятъ золотомъ кресты главы церковныя, не поражаетъ взоръ вашъ ни громадность зданiй монастырскихъ, ни величiе архитектуры ихъ; видъ обители такой скромный, такой печальный, что кажется, будто бы время забыло стереть съ лица земли этотъ, давно свершившiй свое историческое назначенiе памятникъ старiны.
Но вотъ до слуха нашего долетаетъ тихiй, плачевный звукъ монастырскаго колокола, сквозь полуоткрытую дверь ограды видны двѣ, три человѣческiя фигуры, медленно двигающiеся изъ монастырскаго дома въ храмъ. Войдемъ и мы за ними въ мирную обитель, чтобы узнать прошедшую и настоящую жизнь ея.
Вотъ мы въ монастырской оградѣ. Почти насупротивъ воротъ стоитъ небольшое, четырехъ угольное, съ растрескавшимися и почернѣвшими стѣнами, вѣнчанное поверхъ плоской крыши небольшимъ куполомъ зданiе главной монастырской церкви
во имя св. князей Бориса и Глѣба.
При первомъ взглядѣ на храмъ, на толщину его стѣнъ, форму и способъ кладки кирпича, на узкiя приземистыя двери, на задѣланныя ниши [109]старiнныхъ оконъ и наконецъ, на малый деревяный куполокъ поверхъ плоской крыши, — ясно видишь, что сей храмъ принадлежа къ XII или XIII вѣку, былъ не разъ передѣлываемъ, прежде чѣмъ получилъ эту наружность, въ какой представляется нынѣ очамъ нашимъ.
Въ нѣсколькихъ шагахъ лѣвѣе Борисоглѣбской церкви стоитъ 2-хъ этажный, неоштукатуреный домъ, назначенный для игумена и братiи; домъ этотъ связанъ длиннымъ, но узкимъ бревенчатымъ корридоромъ съ другимъ монастырскимъ храмомъ, то есть съ теплой церковью во имя святой Параскевы. Прибавимъ къ этимъ зданiямъ небольшой, деревяный сарайчикъ, помещенный насупротивъ входа въ Борисоглѣбскую церковь, вы однимъ, такъ сказать, взглядомъ обнимете всю скромную внутренную картину нѣкогда славной и богатой Борисоглѣбской обители. — Не лучше рисуется обитель это и съ противуположнаго городскаго берега Западной Двины; вся разница въ томъ, что оттуда взоръ нашъ обнимаетъ всю монастырскую усадьбу, опоясанную красной кирпичной стѣной, да Нѣсколько тѣнистыхъ липъ роскошнаго зеленью своей листвы смягчаетъ общiй грустный колоритъ картины (рис. 67).
Рис 67. Церковь во ими св. Параскевiи-Пятницы.
Теплая церковь, во ими св. Параскевiи-Пятницы построена около 1670 года заботливостiю бывшаго настоятеля Борисоглѣбскаго монастыря, архимандрита Чудовскаго.
Ксенофонтъ Антоновичъ Говорскiй писалъ, что на сооруженiи сей Пятницкой церкви архимандритъ Кесарiй Чудовскiй употребилъ кирпичь изъ развалинъ древней церкви того же имени, о коей мы скажемъ ниже. Это не совсѣмъ вѣрно. Быть можетъ [110]архимандритъ Чудовскiй и употребилъ нѣкоторое количество кирпича, взятаго изъ близъ лежавшихъ развалинъ древней Параскевiевской церкви, что было весьма естественно и удобно; но главнѣйшимъ матерiаломъ для этой постройки, несомнѣнно служитъ новый кирпичь, въ чемъ мы имѣли случай убѣдится лично при тщательномъ осмотрѣ, въ 1865 году Борисоглѣбскаго монастыря. Мнѣнiе наше раздѣлялъ и господинъ Струковъ, осматривавшiй Пятницкую церковь годомъ ранѣе насъ.
Церковь св. Параскевiи при двухъ саженной ширинѣ внутри, имѣетъ въ длину отъ входа до алтаря семь саженъ. Иконостасъ ея каменный, съ такими узкими простѣнками, что мѣстныя иконы помѣщены на откосахъ царскихъ вратъ.
Изъ старинныхъ образовъ по живописи болѣе замечательны: Iоанна Златоустаго и Амвросiя Медiоланскаго, первый въ греческой, а попослѣднiй въ римской митрахъ, оба они большихъ размѣровъ, вставлены въ прочныя деревянныя рамы
и повѣшены одинъ противъ другаго.
Мѣстные образа Божiей Матери и Спасителя остались отъ стараго иконостаса древней церкви, оба они покрыты серебряными ризами. Божiя Матерь изображена держащей на лѣвой рукѣ Младенца Iисуса, а въ правой цветущую вѣтвь. Правая
рука Предвѣчнаго Младенца изображена двуперстно благословляющею, а въ лѣвой находится шаръ, съ изображенiемъ на немъ солнца и луны.
У ногъ Богоматери стоитъ коленопреклоненная св. мученица Васса, съ восьмиконечнымъ крестомъ въ правой рукѣ. На образѣ Спасителя, у ногъ Его, изображены: св. Михаилъ, епископъ Синатскiй и св. мученикъ Өеодоръ
Стратилатъ. Образа эти писаны на липовыхъ доскахъ по полименту; надписи на нихъ начертаны славянской вязью.
За престоломъ на стѣнѣ, па простой деревяной доскѣ, изображена Богоматерь съ держащимъ въ лѣвой рукѣ красную ложку Младенцемъ Iисусомъ.
Вотъ все, что показалось намъ почему либо заслуживающимъ вниманiя изъ находящагося въ храмѣ св. Параскевiи, видъ коего находится предъ очами читателя.
Основанiе Борисоглѣбскаго монастыря приписываютъ внуку литовскаго князя Мингайлы, полоцкому князю Борису Генвиловичу, относя это событiе къ концу XII вѣка, именно къ 1190 году. Какова была первоначальная монастырская церковь, каменная или деревяная, и гдѣ именно она находилась, на мѣстѣ ли настоящей, въ большемъ или меньшемъ отдаленiи отъ нея, — свѣдѣнiй не имѣется. Судя по сказанiю Стрыйковскаго,[6] слѣдуетъ допустить, что нынѣ существующая каменная церковь, во имя св. Бориса и Глѣба, заложена въ 1217, а окончена въ 1222 году. Что церковь построена не позже XIII вѣка, это доказывается величиной и формой кирпичей, имѣющихъ, при 1⅝ англ. дюймовъ толщины, 13 дюймовъ въ длину и 8½ дюймовъ въ ширину; такъ равно способомъ кладки его и составомъ цемента, толщина слоевъ коего ростирается [111]отъ З½ до 5 англ. дюймовъ, а равно самой формюй зданiя и внѣшнимъ его видомъ.
По словамъ того же историка видно, что князь Борисъ на сооруженiяе этого храма привозилъ строевой матерiалъ, т. е. кирпичъ и известь изъ Ливонiи, сплавляя таковой по р. Западной Двинѣ. Стрыйковскiй на основанiи какой то древней лѣтописи, свидѣтельствуетъ, что будто бы въ память благополучной доставки къ монастырю строевыхъ матерiаловъ, князь Борисъ велѣлъ высѣчь на камнѣ, лежащемъ въ руслѣ р. Двины, верстахъ въ семи за городомъ Дисной, крестъ съ надписью: „Вспомози Господи раба своего Бориса, сына Генвилова“ [7].
К. А. Говорскiй основываясь на свидѣтельствѣ Стрыйковскаго и древнихъ актовъ, говоритъ, что Борисоглѣбскiй монастырь въ древности былъ обнесенъ каменной стѣной, надъ которой, во многихъ мѣстахъ, возвышались башни и бойницы, что придавало ему видъ и значенiе крѣпости, внутри которой, еще во времена князей Владимiрова рода, находились княжескiе терема и, быть можетъ древнѣйшая изъ каменныхъ полоцкихъ церквей, — церковь во имя св. Параскевiи, отъ которой остался одинъ только фундаментъ и которую, впрочемъ уже полуразрушенную, видѣлъ польскiй лѣтописецъ, каноникъ Стрыйковскiй, жившiй въ половинѣ XVI вѣка.
Въ русскихъ и ливонскихъ лѣтописяхъ не однажды упоминается объ осадѣ этого монастыря Ливонцами и упорной защитѣ его Полочанами, предводительствуемыми ихъ князьями, чѣмъ доказывается, что монастырь былъ въ срединѣ крѣпости. Каменная стѣна съ бойницами н башнями, о которой упоминаетъ Говорскiй, существовала еще въ хорошемъ видѣ, во времена полоцкаго унiатскаго архiепископа Iосафата Кунцевича (т. е. въ началѣ XVII вѣка), который, въ качествѣ архимандрита сего монастыря, по Смерти своего предмѣстника, архiепископа Гедеона Брольницкаго, хотѣлъ вступить во владѣнiе онымъ, но ктиторы монастыря, Корсаки, Щиты и другiе православные бояре бывшаго полоцкаго воеводства, поставивъ на бойницахъ пушки, засѣли въ немъ со множествомъ вооруженнаго народа, чтобы силою оружiя отстоять сей искони православный монастырь отъ посягательства на него унiатскаго архiерея. Съ своей стороны Iосафатъ, послѣ тщетныхъ увѣщанiй передать ему какъ законному настоятелю, утвержденному въ семъ санѣ королемъ, — монастырь, осадилъ его войсками, составлявшими постоянный гарнизонъ Верхняго и Нижняго полоцкихъ замковъ, при содѣйствiи множества вооруженныхъ католиковъ и унiатовъ, для чего были свезены на лодкахъ по р. Двинѣ изъ Верхняго замка осадныя орудiя
и поставлены на земляныхъ окопахъ, нарочно по сему случаю устроенныхъ на берегу р. Двины, противъ монастыря. Въ концѣ одинадцатаго дня осады была пробита въ монастырской стѣнѣ брешь, чрезъ которую побѣдоносно вошли въ обитель приспѣшники Iосафата. [112]
Завладѣвъ такимъ способомъ Борисоглѣбскимъ монастыремъ архiепископъ Кунцевичъ приказалъ разрушить окружающiе его укрѣпленiя до основанiя.
Въ 1563 году царь Iоаннъ Васильевичъ Грозный, завоевавъ Полоцкъ, отдалъ Борпсоглѣбскiй монастырь, со всѣми принадлежавшими ему имѣнiями Корсакамъ и Щитамъ, обязавшимся за то строить и содержать въ исправности задвинскiе пограничные замки; это обстоятельство еще болѣе способствовало къ разтройству монастырскихъ дѣлъ и къ обѣднѣнiю обители. — Съ переходомъ Полоцка при Стефанѣ Баторiѣ къ Польшѣ, обстоятельства монастыря не переменились къ лучшему: имъ по прежнему владѣли Корсаки, а часть имѣнiй перешла въ руки Щитовъ, Соломерецкаго и князя Друцкаго-Сокольницаго. Когда же Полоцкiй архiепископъ Өеофанъ Рыпинскiй женилъ сына своего на дочери одного изъ Корсаковъ, то, вмѣсто огражденiй правъ церкви, далъ своимъ родственникамъ уступочную грамоту на все монастырское имущество. Только въ 1597 г. архiепископъ Германъ Загорскiй позвалъ къ суду неправильно захватившихъ въ свои руки монастырское имущество: Корсаковъ, Щитовъ, Соломерецкаго и князя Друцкаго-Сокольницкаго, которые боясь послѣдствiй суда въ ихъ неправомъ дѣлѣ, миролюбно обязались ежегодно давать въ пользу монастыря по 30 копь грошей, по 20 бочекъ ржи, и по 25 бочекъ яроваго хлѣба, и кромѣ того приняли на себя исправленiе монастырскихъ церквей и постройку новыхъ келiй. Загорскiй хотя и улучшилъ матерiальныя средства монастыря, но будучи ревностнымъ поборникомъ принятой имъ на Брестскомъ соборѣ унiи въ 1596 г., обратилъ въ оную и монастырь; однакожъ по смерти его, Корсаки, остававшiеся еще въ православiи, изгнавъ унiатскихъ монаховъ, снова обратилъ монастырь въ православiе. Наконецъ въ 1618 г. архiепископъ Iосафатъ Кунцевичъ, какъ было объявлено выше, силою отнялъ отъ православныхъ Борисоглѣбскiй монастырь, населилъ его унiатскими монахами.
Съ 1654 по 1667 г., т. е. во все время принадлежности Полоцка, по случаю завоеванiя его царемъ Алексѣемъ Михайловичемъ Россiи, Борисоглѣбскiй монастырь снова былъ возвращенъ православiю; но съ переходомъ этого города, на основанiи Московскаго договора 1686 года, къ Польшѣ, онъ опять сдѣлался достоянiемъ унiатскихъ монаховъ, во владѣнiе коихъ и состоялъ по день общаго возсоединенiя унiатовъ къ православiю.
Въ 1842 году населенныя имѣнiя Борисоглѣбскаго монастыря поступили въ казну а самъ онъ причисленъ въ разрядъ заштатныхъ, съ надѣломъ на издержки его 150 десятинъ пахатной и сѣнокосной земли, озеромъ, мельницею и съ ежегоднымъ отпускомъ изъ казны по 290 рублей.
Борисоглѣбская церковь, изображенiе которой помѣщено нами выше, имѣетъ въ длину 9, а въ ширину — сажень[8]. Внутреннiе размѣры [113]храма, какъ по причинѣ толщины стѣнъ, такъ и потому, что для помѣщенiя ризницы отдѣлено довольно большое пространство за алтарной стѣной — гораздо меньше. Иконостасъ деревянный,[9] двухъ-ярусный, взятый изъ Струньской бывшей архiерейской церкви. Всѣ образа нынѣшняго иконостаса новые, по крайней мѣрѣ не древнiе, и не тѣ, кои были на каменномъ иконостасѣ, за исключенiемъ двухъ мѣстныхъ — Спасителя и Богоматери, украшенныхъ серебрянными ризами.
Своды и стѣны храма дали сильныя трещины, въ особенности правая алтарная стѣна и сводъ надъ жертвенникомъ; вообще храмъ видимо приходитъ въ разрушенiе и скоро, очень скоро, если не будетъ принято энергическихъ мѣръ къ сохраненiю этого замѣчательнаго памятника нашего православiя, онъ разрушится на глазахъ равнодушныхъ къ своему славному прошедшему современниковъ; уже и теперь никто не рѣшается взобраться подъ плоскую крышу храма, боясь, чтобы не рухнулся сводъ его.
Внутри храма, на задней стѣнѣ, подъ хорами, съ правой стороны, изъ за толстаго слоя известковой обмазки виднѣются остатки древнихъ фресковъ. Колоритъ рисунка и поставка ногъ фигуры сильно напомнили намъ фрески кiевскаго Софiйскаго собора.[10]
Подъ алтаремъ храма устроенъ глубокiй погребальный склепъ, въ которомъ покоятся тѣла бывшихъ настоятелей монастыря, а въ томъ числѣ и Кесарiя Чудовскаго[11].
О Чудовскомъ живетъ въ народѣ преданiе, что онъ былъ человѣкъ строгой монашеской жизни, набожный и трудолюбивый. Намъ указывали на остатки фундамента отъ келiи этого труженика, находящiеся въ углу монастырской ограды, въ саду; здѣсь мы нашли еще уцѣлѣвшую наружную стѣну келiи, на которой сохранились украшавшiя ее арабески.
На восточной сторонѣ двора монастырскаго, въ 30 саж. отъ Борисоглѣбской и въ 10 саженяхъ отъ Параскевiевской церкви, среди покрывающаго дворъ, зеленаго дерна, виднѣются остатки фундамента отъ древней, быть можетъ, первой въ Полоцкѣ, Пятницкой или св. Параскевiевской церкви. Развалины эти существовали уже во времена Стрыйковскаго, т. е. въ XVI вѣкѣ, и тогда уже почитались древностью, по этому преданiе народа о постройкѣ храма этого раньше, чѣмъ сооружена Спасская церковь нынѣшняго Спасо-Евфросиньевскаго дѣвичьяго монастыря, весьма правдоподобно, впрочемъ, судя по размѣрамъ кирпича, способу кладки и наконецъ по размѣрамъ и фигурѣ фундамента, очевидно, что церковь эта не могла быть сооружена позже XIII вѣка.
Судя по фундаменту, древняя церковь св. Параскевiи должна была имѣть въ длину, вмѣстѣ съ среднимъ [114]выступомъ алтарней стѣны, около 75 фут., въ ширину 49 фут. (рис. 68).
Рис. 68. Планъ фундамента древней Параскевiевской церкви снятый въ 1865 году.
Фигура ее представляетъ четырехугольникъ, съ тремя полукруглыми выступами алтарной стѣны, изъ коихъ среднiй выступъ былъ вдвое больше крайнихъ. Внутри храма находится четыре круглыхъ, имѣющихъ по 7 футовъ, въ дхаметрѣ, столба,
которые, вѣроятно, поддерживали арки или своды, подобно тому какъ это сдѣлано въ Спасо-Ефросиньевскомъ монастырѣ. Предъ главнымъ фасадомъ церкви лежитъ большая куча щебня оставшагося, вѣроятно, отъ бывшаго притвора. Есть преданiе, не выдерживающее, впрочемъ, критики, о томъ, что древняя церковь св. Параскевiи была соединена подземнымъ ходомъ съ Спасо-Евфросинiевскимъ моиастыремъ и церковiю св. Софiи, бывшей въ Нижнемъ замкѣ. Намъ рассказывали также о находкѣ, лѣтъ 50 тому назадъ, близь фундамента алтарной стѣны развалинъ, значительнаго числа большихъ олованныхъ сосудовъ[12]. Все это даетъ право предполагать, что тщательныя археологическiя развѣдки на мѣстѣ бывшей древней Параскiевской церкви могли бы имѣть, если не богатыя, то во всякомъ случаѣ, интересныя для исторiи послѣдствiя.
Переходимъ къ описанiю послѣдняго изъ древнѣйшихъ храмовъ Витебской губернiи каменной, приходской Свято-Благовѣщенской единовѣрческой церкви, въ г. Витебскѣ находящейся.
Почти въ равномъ разстоянiи отъ Рынковой и Заручевской Свято-Воскресенскихъ церквей, съ правой стороны Замковой улицы, идущей отъ соборной площади къ р. Западной Двинѣ и Заручевскому мосту, на малой площадкѣ, тѣснимой громаднымъ зданiемъ бывшаго фарнскаго костела[13] и дворомъ упраздненнаго Марiавитскаго монастыря, стоитъ одиноко, обратясь главнымъ ходомъ къ забору ветхаго костельнаго домика, древнѣйший памятникъ православiя витеблянъ — Свято-Благовѣщенская единовѣрческая приходская церковь, имѣющая такой видъ: (Смотри ниже рис. 69).
Толстыя стѣны, узкiе, высокоподкатые отъ земли, окна и несоразмѣрно большой восьми гранный куполъ, при легкой, какъ бы случайно попавшей на переднюю часть крыши, колокольной башеньки, рѣзко выдѣляютъ этотъ храмъ не только изъ
группы окружающихъ его но даже изъ всей церковной семьи Витебска.
Съ правой стороны ея имѣется двухъ этажная каменная пристройка, крытая желѣзомъ въ одинъ скатъ. Въ верхнемъ этажѣ пристройки помѣщается училище для дѣтей единовѣрцевъ а въ низу квартиры сторожа и пономаря. До 1862 года т. е. до преобразованiя храма въ настоящiй его видъ и до передачи его единовѣрцамъ въ верхнемъ этажѣ пристройки помѣщалась зимняя церьковь во имя Покрова Пресвятыя Богородицы, но съ устройствомъ печей въ большомъ храмѣ, помѣщенiе ея о6ращено въ училище, а бывшiе погреба приспособлены для житья причетника и сторожа.
До описанной нами передѣлки сего храма на алтарной стѣнѣ его, противу царскихъ вратъ, была съ незапамятныхъ временъ вырѣзана надпись, гласившая: что въ этомъ самомъ алтарѣ убитъ католиками православный священникъ. — Надпись эта при перестройкѣ рабочими сглажена.
Внутреннее помѣщенiе храма соотвѣтствуетъ его наружности: оно представляетъ видъ четырехугольника, при длинѣ, отъ входа до алтарной стѣны, 22½ аршина и при 12½ аршинахъ ширины. Алтарь отдѣленъ отъ внутренней части храма, а сiя послѣдняя отъ передней или хоровой, каменными стѣнами, что придавая зданiю особую прочность, значительно уменьшаетъ его вмѣстительность.
Преданiе говоритъ, что будто бы [116]храмъ этотъ соорудила великая княгиня Ольга, супруга Игоря, во время путешествiя своего по областямъ княжества. Лѣтописи дѣйствительно упоминаютъ о путешествiи в. кн. Ольги по р. Мстѣ и о повелѣнiи ея, въ видахъ удобнѣйшаго взысканiя податей, раздѣлить жителей на погосты, т. е. приходы; но показанiямъ этимъ никакъ нельзя доказывать вѣрности народнаго преданiя, которое тѣмъ не менѣе должно же имѣть какое либо основанiе; принимая же во вниманiе, что во время Ольги, т. е. въ половинѣ X вѣка, христiанство еще только начинало проникатся въ Витебскъ, — сооруженiе этого храма должно отнести къ гораздо позднѣйшему времени, именно, придерживаясь указанiю Стрыйковскаго, къ началу XIV вѣка. По словамъ этого лѣтописца, Благовѣщенская церковь построена въ Нижнемъ замкѣ, напротивъ Пречистенской башни, литовскимъ княземъ Ольгердомъ, имѣвшемъ въ супружествѣ сперва витебскую княжну Марiю Ярославовну, а потомъ Улiану Александровну тверскую, отличавшуюся приверженностiю къ Православiю и любовiю къ созиданiю храмовъ Господнихъ. Такъ или иначе, но Богословская церковь существуетъ болѣе пятисотъ лѣтъ.
И сколько въ этотъ пятивѣковой перiодъ времени, храмъ сей вытерпѣлъ гоненiй! сколько разъ переходилъ онъ изъ рукъ въ руки, то отъ первыхъ жиздителей его — православныхъ къ унiатамъ, то отъ сихъ послѣднихъ къ первымъ и обратно, пока, наконецъ, въ 1849 г. не перешелъ къ возсоединившимся православiю — единовѣрцамь. Трудно съ точностiю, да и нѣтъ, надобности, опредѣлять годы этихъ перемѣнъ въ судьбѣ храма, но кажется безошибочно можно указать на 1619 и 1831 годы, какъ на начало и конецъ принадлежанiя храма унiатамъ и католикамъ. Мы указываемъ на 1619 годъ, какъ на время обращенiя православной Благовѣщенской церкви въ унiатскую, на основанiи слѣдующихъ фактовъ: а) донесенiя полоцкаго вознаго Ивана Скирмунта, отъ 5 марта 1623 года объ уступкѣ владыкѣ (т. е. Iосафату Кунцевичу) пустыхъ, ограбленныхъ церквей (въ томъ числѣ и Благовѣщенской) и б) реляцiи того же вознаго и отъ того же года, мѣсяца и числа: о нападенiи дизунитовъ (не принявшихъ унiи) на Благовѣщенскую церковь и о побитiи поповъ и слугъ церковныхъ.
До обращенiя въ унiи Богословская церковь пользовалась особымъ уваженiемъ, какъ это видно изъ слѣдующихъ словъ подтвердительной грамоты короля Сигизмунда I на права и вольности города Витебска, отъ 18 февраля 1509 года: „также Витибляномъ жити у Витебску добровольнѣ всякому постарому покуле хощетъ кто, а которому витеблянину одъ насъ будетъ насильно а будетъ ему не-любо, намъ его силою не держати, и но ему путь чистъ куда хочетъ безъ всякой зачепки, а пойти ему въ нашу отчизну въ Литву не тайно: светом у Благовѣщенiю чоломъ ударивши и нашему воеводѣ обвестившись“[14].
Ктобы подумалъ глядя на гладкiя стѣны храма, на вѣющiй стариной [117]православiя иконостасъ, что въ судьбѣ его было столько рѣзкихъ переворотовъ! но опытный глазъ археолога невольно останавливается, то надъ обширными хорами, очевидно приспособленными къ поставкѣ на нихъ органа, то надъ громаднымъ деревяннымъ куполомъ, подавляющимъ тяжестiю своей архитектуры массивныя стѣны церкви, то надъ уцѣлевшими подъ крышей остатками двухъ колокольныхъ башенъ, составляющихъ архитектурное отличiе костеловъ и унiатскихъ церквей отъ православныхъ. А все же рука провидѣнiя, невзирая на ревностную заботливость поляковъ стереть съ этого храма слѣды православiя, сберегла для насъ, кромѣ многихъ письменныхъ свидѣтельствъ о принадлежности Благовѣщенской церкви православнымъ русскимъ, еще и другiе замѣчательные памятники того же. Мы разумѣемъ подъ ними, между прочимъ, большой колоколъ этой церкви, на которомъ подъ литерами, обозначающими 1610 годъ, начертано:
Сей звонъ церкви мурованой Витебской въ нижнемъ замку стоячей.
А подъ надписью образъ Благовѣщенiя.
Есть на колокольнѣ и другой колоколъ, нѣсколько меньшiй, но гораздо старѣйшiй и быть можетъ повѣшенный задолго до убiенiя Iосафата Кунцевича. На немъ тоже виднѣется двустрочная надпись, но время, а быть можетъ и святотатственная рука фанатика такъ избили ея, что едва можно разобрать только нѣкоторыя буквы.
Удивительно какъ могли сохраниться эти памятники старины, когда рѣшенiемъ комисарскаго суда, отъ 22 января 1624 года, по дѣлу объ убiенiи жителями Витебска архiепископа Iосафата Кунцевича, между прочимъ, постановлено: „А такъ какъ возмущенiе началось по сигналу ратушнаго и нѣкоторыхъ церковныхъ
колоколовъ, то приказываемъ воеводичу витебскому войту: отнять всѣ колокола и отдать въ цейхаузъ, изъ которыхъ потомъ, съ вѣдома будущаго архiепископа, вылить, въ память произсшествiя большой колоколъ, съ надписью о семъ злодѣянiи и (таковой) отдать соборной церкви, Причистенской, при которой былъ умерщвленъ покойный владыка. — Съ того же времени, при всѣхъ иныхъ церквахъ, за исключенiемъ упомянутой соборной, колоколовъ не имѣть, безъ позволенiя и особеннаго разрѣшенiя его преподобiя, отца митрополита Кiевскаго нынѣшняго и его прiемниковъ“.
Сохраненiе Благовѣщенскаго колокола до нашихъ дней тѣмъ болѣе удивительно, что старшiй священникъ сей церкви попъ Давидъ былъ обвиненъ въ подстрекательствѣ жителей на убiйство Кунцевича, за что осужденъ, въ числѣ многихъ другихъ, на смертную казнь, отъ которой избавился бѣгствомъ.
Нынѣ Благовѣщенскiй храмъ поддерживается умѣреннымъ усердiемъ прихожанъ — единовѣрцевъ; отъ казны пособiя не получаетъ, а пользуется 188 дес. земли, находящейся въ семи верстахъ отъ г. Витебска, и двумя плацами, въ самомъ городѣ.
Этими строками можно бы окончить описанiе древнiхъ въ строгомъ смыслѣ, церквей Витебской губернiи; [118]но мы погрѣшили бы противу исторiи, умолчавъ еще объ одномъ, хотя и не особо древнемъ, но, по волѣ провидѣнiя пережившемъ, безъ малѣйшаго измѣненiя, всѣ гоненiя католиковъ и унiатовъ, кои опустошительной для православiя и русской народности двухсотлѣтней бурей пронеслись по несчастной Бѣлоруссiи, заливъ кровью страницы ея исторiи. Мы говоримъ о Св. Троицкомъ храмѣ Марковскаго мужскаго монастыря (рис. 71).
Рис. 71.
Этотъ святой храмъ Живоначальной Троицы, точное Изображенiе коего читатель видитъ предъ собою, есть главный въ Марковомъ монастырѣ, находящемся на правомъ берегу рѣки Западной Двины, внизъ по теченiю въ двухъ-верстномъ отъ г, Витебска разстоянiи.
Рисунокъ храма, сдѣланный съ фотографическаго снимка до такой степени отчетливъ, что едва ли нужно подробное описанiе храма. Свято-Троицкiй храмъ, какъ видитъ читатель, построенъ изъ бревенъ, имѣетъ въ основанiи фигуру креста; пять куполовъ его вѣнчаютъ стрѣлчатыя крыши четырехъгранныхъ, крытыхъ гонтомъ башень; высокiе сквозные, украшенные лучами золоченые кресты поддерживаются желѣзными цѣпями. Съ наружи церковь опоясываетъ не широкая открытая галлерея на рѣзныхъ колонкахъ; надъ главнымъ и боковымъ южнымъ ходомъ устроены навѣсы, украшенные крестами; алтарный же ходъ не имѣетъ прикрытiя.
Двухстворчатыя входныя двери храма замѣчательны своей оригинальностiю. Они устроены на подобiе царскихъ алтарныхъ, съ рѣзбою и изображенiемъ эмблемъ св. евангелистовъ, имена коихъ начертаны греко-славянскими литерами. На этихъ же
дверяхъ рельефно изображены два какихъ-то знака. По всей вѣроятности геральдическихъ, а вокругъ ихъ вырѣзаны латинскiе буквы S. K. O. M — W X — L. P. W., что означаетъ Симеонъ-Карлъ Огинскiй, Мечникъ Великаго Княжества Литовскаго, Подкоморiй Витебскiй. Верхъ и бока дверей украшены рѣзными орнаментами, окрашенными въ разные цвѣта, съ изображенiемъ св. Троицы
въ трехъ ѵпостасяхъ и двумя по сторонамъ ангелами. [119]Боковыя двери, украшены рѣзными изображенiями херувимовъ; на нихъ, по бокамъ изображены лики св. верховныхъ апостоловъ, а сверху имѣется монограмма изъ латинскихъ литеръ. Смыслъ коей не разгаданъ; надъ монограмной написано: „Премудрость созда себѣ домъ“, а подъ подписью изображены лики святителей: Поликарпа, Амвросiя, Василiя Великаго, Григорiя Богослова, Iоанна Златоустаго, Спиридона и Михаила митрополита Кiевскаго.
Пятиярусный, рѣзной, стариннаго образца иконостасъ раззолоченъ. Всѣ стѣны алтаря и храма, отъ верху до низу, росписанъ изображенiями событiй Вѣтхаго и Новаго Завѣтовъ.
Въ алтарномъ куполѣ написано изображенiе Св. Духа, въ среднемъ Св. Троицы, а на простѣнкахъ его, четыре великихъ святителей и чудотворца: Васiлий, Григорiй, Iоаннъ и Николай. Въ правомъ боковомъ куполѣ изображенъ Господь Саваоөъ окруженный ангелами, держащими въ рукахъ орудiя страданiй и крестной смерти Спасителя. Въ лѣвомъ находится изображенiе Пресвятой Дѣвы Марии на облакахъ, а кругомъ Ея сонмъ пророковъ съ хартiями въ рукахъ. Въ послѣднемъ, т. е. западномъ куполѣ помѣщено апокалипсическое изображенiе Iисуса Христа съ выходящимъ изъ устъ Его мечемъ, а предъ Нимъ семисвѣчникъ.
Между стѣнными изображенiями особенное обращаетъ на себя вниманiе картина большихъ размѣровъ, представляющая великаго князя Владимiра, копающимъ ровъ для фундамента подъ церковь во имя Спаса.
Св. Троицкая церковь, какъ это положiтельно извѣстно, построена княземъ Огинскамъ въ 1690 году, слѣдовательно въ наступающемъ 1890 году ей исполнится ровно 200 лѣть. Время построенiя этого храма обозначено двумя выпуклымя рѣзными на стѣнѣ надписями на русскомъ и польскомъ языкахъ, помѣщенными въ круглыхъ медалiонахъ, съ наружи по обѣ стороны входныхъ дверей.
Ten dom zbudowany jestna czesc 8 Troici - Roku 1690 Maia 8.
Этотъ храмъ построенъ въ честь святой Троицы. Года 1690 мая 8. Кромѣ сего съ правой стороны дверей прикрѣпленъ къ стѣнѣ восьмиконечный крестъ, на которомъ славянской вязью начертано; „Сей храмъ, благословенiемъ преосвященнаго Его
милости пастыря и отца Лазаря Барановича, милостiю Божiею православнаго арxiепископа Черниговскаго, благочестивымъ iеромонахомъ Өеофаномъ Ивановичемъ игуменомъ сего монастыря Марковскаго въ честь и славу Святыя и Живоначальныя Троицы освятися въ лѣто отъ рождества Христова ҂аХ҃ча мѣсяца мая 31 дня, въ день сошествiя Св. Духа.“
Теперь намъ остается сказать нѣсколько словъ о самомъ монастырѣ. Кѣмъ и когда основанъ Марковскiй монастырь, ни преданiя, ни лѣтописи, ни актовыя записи отвѣта не даютъ. Преданiе говорить одно, что въ той мѣстности , гдѣ нынѣ находится монастырь давно, очень давно жилъ отшельникъ но имени Маркъ, что
онъ своимъ благочестiемъ и святостiю жизни привлекъ подражателей и пустынная мѣстность, названная впослѣдствiи Марковщизной мало-по-малу обратилась въ общежитiе, а потомъ, по сооруженiи на мѣсто старой [120]часовни, построенной Маркомъ, храма, — въ монастырь.
Сооруженiе перваго храма приписывается князю Льву Огинскому и относится къ 1462 году.
Рис. 72. Общiй видъ витебскаго мужскаго Маркова монастыря. Келiя и теп. кам. церковь. Древняя троицкая церковь. Колокольня. Часовня. Монастырская усадьба. Нѣмцева гора и кладбище.
Нѣтъ сомнѣнiя, что Марковъ монастырь испыталъ, во время господства унiи, всѣ тѣ притѣсненiя и гоненiя какимъ подвергались другiе православные храмы, что онъ былъ, наконецъ, захваченъ унiатами, въ вѣдѣнiи коихъ состоялъ до присоединенiя Бѣлоруссiи къ Россiи. Сохранившiеся до сего времени акты свидѣтельствуютъ, что въ 1751 году, декабря 22-го. Витебскiй деканъ Казимиръ Лукашевичь, ворвавшись съ толпой витебской шляхты въ Марковъ [121]монастырь захватилъ игумена его Серафима Кочета и увезъ въ Витебскъ, а монаховъ выгналъ изъ монастыря, архивы и имущество котораго разграблено[15].
По присоединенiи Бѣлоруссiи въ 1772 г. Марковъ монастырь, въ слѣдующемъ же году былъ причисленъ къ Псковской епархiи, затѣмъ въ 1795 году перечисленъ въ Могилевскую, и только въ 1833 году отошелъ къ Полоцкой епархiи, въ вѣдѣнiи коей состоитъ и нынѣ.
Кромѣ главнаго св. Троицкаго храма въ Марковомъ монастырѣ находится еще четыре церкви: Покровская, Митрофановская, Николаевская и Параскевiевская. Изъ нихъ св. Николаевскiй храмъ находится внѣ монастырской ограды, а Прасковiевской на монастырскомъ хуторѣ Шидловщинѣ, въ полуторѣ верстѣ отъ монастыря.
Сооруженiе этихъ храмовъ относится: двухъ первыхъ къ XVIII, а двухъ послѣднихъ къ текущему столѣтiю. Описанiе ихъ не входитъ въ программу нашего сочиненiя. Мы можемъ замѣтить только, что на мѣстѣ церкви Покрова Пресвятыя Богородицы былъ въ древности каменный храмъ во имя св. апостоловъ Петра и Павла, что часть стѣнъ и матерiала изъ развалинъ этого храма было употреблено при возведенiи св. Покровской церкви. Знатоки мѣстной старины относятъ постройку древней Петро-Павловской церкви, къ тому же времени къ коему относится постройка и старой части жилаго каменнаго корпуса; судя по формѣ кирпича, способу кладки его и самой формѣ зданiя, — мнѣнiе это нелишено основанiя.
Къ числу церковно-монастырскихъ зданiй нужно еще прибавить: каменную колокольню, устроенную надъ южной стѣной, подъ которой имѣются ворота, ведущiе къ р. Западной Двинѣ и деревяную часовню во имя Святителя Николая, стоящую надъ береговымъ обрывомъ.
Общiй видъ обители весьма скроменъ и унылъ, какъ это видно изъ приложеннаго выше рисунка, (рис. 72).
↑Церковь эта имѣеть нынѣ костельный видъ. Въ составъ ея пошла лишь малая часть стѣны древняго храма. А. С.
↑По несомнѣннымъ историческимъ родословнымъ, княжна Предислава — Евфросинiя приходится правнучкой св. Владимиру. именно: послѣ Изяслава, сына св. Владимчiра отъ Рогнѣды, княжилъ въ Полоцкѣ сынъ его Брячиславъ, коему наслѣдовалъ Всеславъ Брячиславичъ, имѣвшiй одну дочь (тетка преподобной) и семь сыновей, изъ коихъ княжили въ полоцкѣ: Давидъ съ 1101 по 1119 годъ, Борисъ съ 1119 по 1127 г.: Рогвольдъ съ 1127 по 1129 г. Глѣбъ Всеславичъ господствовалъ въ Минскѣ. О княжѣнiи же Романа, Ростислава и Святослава свѣдѣнiй нѣтъ. Изъ нихъ послѣднiй былъ отцемъ преподобной Евфросинiи; христiанское имя его Георгiй. и по инымъ Григорiй. Преподобная Евфросинiя имѣла двухъ братьевъ: Вячеслава и Давида и сестру Градиславу, въ монашествѣ Евдокiя. См. Ист. Рос. Госуд. Карамзина. Табл. VII.
↑Преподобная Параскевiя происходила изъ литовскаго княжескаго дома Мингайлы Ердивиловича, господствовавшаго въ Новогрудкѣ и около 1190 года завоевавшаго Полоцкъ. — Завоевавъ Полоцкъ Мингайло посадилъ въ немъ на княженiе младшаго брата своего Генвила. Генвилъ въ св. крещенiи Георгiй, женился на тверской княжнѣ Марiи Борисовнѣ и имѣлъ отъ нея сына Бориса, извѣстнаго особымъ усердiемъ къ созиданiю храмовъ Божiихъ. Послѣ смерти Бориса (1226г.) полоцкiй престолъ наслѣдовалъ сынъ его Рогвольдъ — Василiй, который въ свою очередь, оставилъ это княжество сыну Глѣбу и дочери Параскевии, бывшей настоятельницей Спасо-Евфросиньевскаго монастыря, до нашествiя татаръ.
↑Все это дѣлается, говорилъ Стефанъ Баторiй въ грамотѣ своей отъ 12 января 1582 г. для того чтобы здѣшнiй народъ... и всѣ заблудшiе съ пути истины... сопричислены были къ единому видимому намѣстнику Христа на землѣ. Витебская Старина, томъ V. 1888 года.
↑Описанiю этого и другихъ находящихся въ руслѣ р. Западной Двины камней съ древними славянскими надписями и изображенiемъ крестовъ посвящена V глава этого сочиненiя. Авт.
↑Въ описанiи этого монастыря, составленномъ К. А. Говорскимъ, ошибочно сказано, что будто бы церковь эта извнѣ имѣетъ длины 7 сажень, а ширины 4 саж. 10 вершковъ.
↑К. А. Говорскiй также ошибочно сказалъ, что иконостасъ этой церкви каменный. Онъ действительно быль такимъ прежде, но уже болѣе 50 лѣтъ какъ замѣненъ деревяннымъ, о чемъ, по истинѣ, должно пожалеть, ибо выломка каменной стѣнки иконостаса имѣла вредное влiянiе на прочность храма.
↑Въ 1866 году по докладу моему о семъ Виленскому Генер. Губернат. фонъ-Кауфману, тѣла эти велено зарыть. Авторъ.
↑О находкѣ этой я слышалъ изъ устъ почившаго Архiепископа Василiя (Лужинскаго).
↑Въ этомъ зданiи, доселѣ сохраняющемъ костельный видъ, помѣщаются архивы: Витебскiй Губернскiй и древнихъ актовыхъ книгъ Витебской и Могилевской губернiй.
↑См. книгу привилегiй Городской Думы, хранившуюся въ 1865 году въ библiотекѣ Статистическаго Комитета; гдѣ она нынѣ неизвѣстно.
↑Впрочемъ, еще до насильственнаго обращенiя Маркова монастыря въ унiю, посетители его святыхъ храмовъ, а въ особенности состоявшiе по принужденiю въ унiи, нередко подвергались преслѣдованiю судебнымъ порядкомъ. См. Витебская Старина. Томъ V. 1888 г. Актъ № 163.
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
