Краткий исторический обзор морских походов русских (Висковатов)/1864 (ВТ:Ё)/Указания на источники

Краткий исторический обзор морских походов русских и мореходства их вообще, до исхода XVII столетия
автор А. Висковатов (1804—1858)

См. Оглавление. Опубл.: 1864. Источник: А. Висковатов. Краткий исторический обзор морских походов русских и мореходства их вообще, до исхода XVII столетия. — СПб., 1864.

УКАЗАНИЯ НА ИСТОЧНИКИ

---

(¹) а) У Нестора (Полное собрание русских летописей, изданное по высочайшему повелению Археографическою комисиею, Том I. С.-Петербург 1846), на страница 8. Изгнаша Варяги за море, и не даша им дани, и почаша сами по собе володети; и не бе в них правды, и вста род на род; быша в них усобице, и воевати почаша сама на ся. Реша сами в себе: «поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». Идоша за море к Варягом к Руси».

б) В первой Псковской летописи (Полн. собр. русск. лет. Т. IV), стр. 173: «И не даша им дани, и начаша сами себе владети и городы ставити; и не бе в них правды, восташа, и бысть промежу ими брань межусобная. Послаша Словяне, Чюдь к Варягом к Руси за море».

в) Во второй Псковской летописи (Полн. собр. русск. лет. Т. V}, стр. I: «И начаша владети сами себе и городы ставити; и бысть межю ими рать, град на град, и не бяше правды. И рекоша к себе: поищем собе князя, иже бы рядил по праву и владел нами. И идоша за море к Варягом».

г) В первой Софийской летописи (Полн. собр. русск. лет. Т. V), стр. 88: «Начаша сами себе володети и городы ставити; и не бе в них правды, и вста род на род, и бысть межи ими рать велика и усобица, и воевати начаша сами на ся. И реша сами к себе: «Поищем себе князя, иже бы володел нами, и рядил ны и судил вправду… послаша за море к Варягом к Руси».

д) В Архангелогородском летописце (Летописец, содержащий в себе российскую историю от 6382/852 до 7106/1598 года. М. 1781) стр. 3: «Приидоша за море к Варягом Словяни и проч.

(²) а) Нестор 8: «И избрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю Русь, и придоша; старейший Рюрик седе в Новеграде, а другий Синеус на Белеозере, а третий Изборсте Трувор. От тех прозвася Руская земля».

б) Первая Псковкая летопись, 174: «И Рюрик седе в Новегороде, а Синеус на Белеозере, а Тривор в Словенске. И от тех Варяг находниц прозвашася Русь, а оттоле словет Руская земля».

в) Первая Софийская летопись, 88: «Рюрик седе в Новегороде, а Синеус, брат Рюриков, на Белеозере, а Трувор в Изборьсце… А от тех Варяг находницех прозвашася Русь, и от тех словет Русьская земля».

г) Архан. лет., 4. «От тех Вараг находник прозвася Русь, и от тех словем Русская земля».

(³) Нестор, 13: «Аще приидут Русь». Там же 19: «Русь же взвратишася к дружине своей…» «Се идут Русь без числа корабль» Там же 29: «Бебо Руси 10 тысящь только». Там же (в договоре Олега с греками) 14: «Аще кто убиеть крестьяна Русин, или христьян Русина». Там же (в договоре Игоря с греками) 21: «Аще сотворить Грьчин Русину.» — Первая Софийская летопись. Прибавления (В правде Русской), 57: «Аци ли будет Русин». — Там же (в древнем сказании о Куликовской битве) 95: «А инде видети Русин за Татарином гонится». — См. также Буткова, Оборона летописи русской Несторовой от навета скептиков. С.П.Б. 1840, 124.

(⁴) Наприм. у аравийских писателей Массуди и Ибн-Хаукала руссы, у Константина Багрянородного — россы, у Льва Дьякона Колойского — руссы, скифы и тавроскифы. См. Буткова, Обор. Нест. 11, 23, 71 и др. Черткова, Описание войны великого князя Святослава Игоревича против болгар и греков в 967—971 годах: М. 1843, стр. 19. 21—26. 39—42 и др.

(⁵) Нестор 3: «Словени же седоша около езеря Илмеря, прозвашася своим именем, и сделаша град, и нарекоша и Новъгород».

(⁶) Нестор 5: «Кривичи, иже седять на верх Волги, и на верх Двины и на верх Днепра, их же град есть Смоленьск».

(⁷) Нестор 5: «На Белеозере седять Весь».

(⁸) Карамзин: История государства российского. Издание второе, I, 35: «Чудь в Эстонии и на восток к Ладожскому озеру».

(⁹) См. выше, пр. 2, б и в.

(¹⁰) Нестор 9: «По дву же лету Синеус умре, и брат его Трувор, и прия власть Рюрик».

(¹¹) Там же: «И раздая мужем своим грады, овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро. И по тем городом суть находници Варязи; а перьвии насельници в Новегороде Словене, Полотьски Кривичи, в Ростове Меря, в Белеозере Весь, в Муроме Мурома, и теми всеми обладаше Рюрик». Следовательно, в это время Рюрику, сверх племён, призвавших его, Синеуса и Трувора к себе на княжение, были подвластны ещё полотские кривичи или полочане, с городом Полотеском (нынешний Полоцк); меря, с гор. Ростовом, и Мурома, с гор. Муромом. Полоцк (Витебская губ.) находится при впадении реки Полоты в Западную Двину; Ростов (Ярославская губ.) — на берегу озера Неро или Ростовского; Муром (Владимирская губ.) — на Оке. См. также Карамзина, I, прим. 280.

(¹²) Нестор 9: «И бяста у него (Рюрика) 2 мужа, не племени его, но боярина, и та испросистася ко Царюгороду с родом своим. И поидоста по Днепру, и идуче мимо, и узреста на горе градок и упращаста, реста: «чий се градок?» они же реша: «была суть 3 братья, Кий, Щек, Хорив, иже сделаша градок ось, и изгибоша, и мы седим платяче дань родом их Козаром. Асколд же и Дир остаста в граде сем, и многи Варяги скуписта, и начаста владети Польскою землею. Рюрику же княжащу в Новегороде». См. также Карамзина, I, стр. 117 и прим. 282.

(¹³) Приводим извлечения из русских и иностранных источников о походе Аскольда и Дира в Грецию:

а) Нестор 9. В лето 6374 (866), иде Асколд и Дир на Греки, и придоша в 14 лето Михаила царя. Царю же отшедшю на Огаряны дошедшю же ему Черные реки, весть епарх посла к нему, яко Русь на Царьгород идеть; и врятися царь. Си же внутрь Суду вшедше, много убийство крестьяном створиша; и в двою сот корабль Царьград отступиша. Царь же едва в град вниде; с патреярхом с Фотьем к сущей церкви святей Богородице Влахерне всю нощь молитву створиша, таже божественную святы Богородиця ризу с песньми изнесше, в реку омочиша. Тишине сущи, морю укротившюся, абье буря вста с ветром, и волнам вельям вставшем засобь, безбожных Руси корабль смяте, к берегу приверже, и изби я, яко мало их от таковыя беды избегнути в свояси взвратишася».

б) Первая Псковская летопись 176: «В лето 6374 (866). Испросшеся бояре Рюриковы из Новагорода Асколд ко Царюграду, и пришедше на Днепру в Полянех заседоша град Киев, и потом ходиша воевати на Царьград во двою сту кораблей, и много зла сотвориша; а самех потопи море, и мало их избысть».

в) Первая Софийская летопись, 88: «В лето 6374 (866). Бысть в Грецех царь, именем Михаил… при сем цари приходиша Русь на Царьград, и якоже пишется в летописании Гречьстем, в 14 лето Михаила царя; прииде Асколд и Дир на Грекы ко Царюграду. Царю же отшедшю на Агаряны воевати и дошедшю ему Черные реки, весть епарх посда к нему, яко Русь идешь на Царьград, и воротися Царь. Се же внутрь Суду вшедше, много убийство крестианом створиша, и отступиша Царьград во двою сту корабль. Царь же едва вниде в град; и с патриархом Фотием приде к церкви Святей Богородици Влахерну, и всю нощь молитву створив, таже и святую ризу божественую святыя Богородица с песнми изнесше с плачем, и омочи в реце. Бе бо море укротилося и тихо бысть, и абие вста буря с ветром, и волнам велиим засобь вставшим, и разби корабля, и смяте безбожных Русь, и к берегу приверже, и изби я; мало их избы от таковые беды избегнути, и в свояси с побежением взвратишася. А Асколд и Дир вмале приидоша к Киеву».

г) Русская Летопись по Никонову списку. Ч. I. С.П.Б. 1797 г., стр, 16: «Влето 6374 (866). Иде Аскольд и Дир на Греки, Царемже Михаилу и Василию отшедшим на Агаряны воевати, и дошедши им Черныя реки, посла к ним Епарх, глаголя: яки Русь идет на Царь град вдвою сту и множае кораблей. Они же возвратишася, и едва внидоша во град, и спатриархом Фотием приходяще кцеркви святей Богородицы влахерну, изнесше ризу пречистые Богородицы сплачем и сослезами многими, и крайся вморе омочиша; бе бо тогда море тихо велием. И егда омочиша ризу, абие воссташа буря зелна, и разби множество кораблей, и потопи безбожную Русь. Влето 6375 (867). Возвратишася Аскольд и Дир от Царя града вмале дружине, и бысть вКиеве плачь велие».

д) Хронограф Георгия Амартоло (Полн. собр. русск. лет. I, прилож. I, стр. 242). «Царь же изыде воевати на Агараны, оставль в граде Орифа ипарха, иже не у цареви ни от-ихже поучаваашесе и вь уме имеаше твориму, безбожных Русь вьзвести нашьствие, бывшу уже у Мавропотама; и царь убо и пришьствия пути удержасе и чесо деля сия остави, ничесоже царьско и мужьско сьдела, Руси же приспевше вьнутрь быти церкве, много сьделаше убийство христианомь и неповину крьвь пролияше; беху же корабле 200, иже окрочише градь и многь страхь вьнутрь сущиим сьтвориши. Царь же уведавь, едва вьзможе преити, и сь патриархом Фотием в Влахерну приидоста, и ту Бога моляаху; таже сь песньми святыи Богородице изнесше омофорь, вь море краи омочите. И тишине сущи, абие ветромь наитие, и мору вьзмутившусе, вьлнамь вьстание често бысть; и безбожных Русь корабле погрезоше, малем убегшемь от-беды». — Там же: «Царь же на Агаряны изыде воевать, Орифаита в Костянтине граде оставив; дошедшу же ему Черныя реки глаголемы, и се абие весть ему епарх посла, яко Русь на Костянтинь градь идуть, Аскольд и Дир, и темь царь прочь не иде. Русь же внутрь Суда вшедше, много убийство хрестияном створиша; и пришли бо бяху в двую сту лодей, Костянтинь град оступиша. Царь же дошед, едва во град вниде, и с патриярхом Фотием сущии церкви святыя Богородица в Влахернех всенощную молбу створиша: и имя же се прият место то, некоторому князю, Скифянину родом, Влахерну нарицаему, ту ему убиену бывшу. Таче божественую святыя Богородица ризу с песньми изнесше, в мори скуть омочивше. Тишине же сущи и морю укротившюся, абие буря с ветром воста, и волнам велием воздвигшимся засобь, безбожных Руси лодья возмяте; и к брегу привержени избиени, яко мало от них таковые беды избегнути, восвояси с побеждением возвратишася».

е) Лев Грамматик (Leonis grammatici Chronographia) 368: «Император (Михаил) препоручил Византию Урифе и отправился на войну против агарян. Михаил уже находился на Чёрной реке, как вдруг неожидаемо получил известие от Урифа, что руссы идут на Византию. Они вошли в Иерон и проливали кровь христиан (тут живших). Руссы явились пред Византиею на двух ста лодьях и, окружив ими город (с моря), навели великий страх на жителей. Сам император едва мог пробраться в свою столицу и пошёл с патриархом Фотием в храм Влахернский… Поднялся великий ветр, опрокинул и разбил корабли безбожных Руссов; из них весьма мало спаслось от погибели».

ж) Георгий Монах (Georgii monachi vitae recentiorum imperatorum. Imperium Michaelis, cum matre Theodora) 400—401. «Император (Михаил) отправился против агарян, оставив в Царьграде префектом Урифу. Михаил был уже у Мавропотамо, когда получил известие от Урифа, что безбожные руссы идут на Византию. Тогда император решился возвратиться в свою столицу, а руссы между тем взошли в Иерон, убили множество християн и пролили потоки крови. Руссы прибыли на двух стах лодьях, которыми обложили город и навели страх на всех жителей. Михаил, возвратясь с большою опасностью в город у отправился с патриархом в храм… Вдруг поднялась буря, лодьи руссов были рассеяны, разбиты и весьма мало их спаслось от погибели».

з) Зонара (Ioannis Zonarae, annales) T. II. lib. XVI. C. V: «Руссы, народ скифский, жители горы Тавра, вошли в Понт Эвлесинский и угрожали своими кораблями окрестностямь Византии; но заступлением божием не были допущены до самой столицы».

и) Симеон Логофет (Symonis magistri ac logothetae annales) §§ XXXVII et XXXVIII. p. 334: «Император (Михаил) в девятое лето своего царствования предпринял поход против агарян и дошёл до Чёрной реки. Здесь получил он известие, что руссы на двух стах лодьях идут на Византию. Услышав это Михаил возвратился в свою столицу. В десятое лето (его царствования) руссы вошли в Иерон, соделали множество убийств… Как только император едва нашёл возможность возвратиться в Византию, то пошёл с патриархом в церковь Влахернскую… Вдруг поднялось буря; корабли нечестивых рустов были разбиты и рассеяны ветром; весьма малое число избежало погибели».

і) Продолжатель Константина Багрянородного (Constantini Porphyrogeneti Continuator) lib. IV p. 90. § XXXIII: «Руссы, народ скифский, попали на страны, принадлежащися римлянам, опустошили берега Понта и окружили самую столицу, в то время как император находился в походе против Измаелитов».

к) Кедрин (Georgii Cedreni Compendium historiarum) II. 433: «Между тем руссы на своих лодьях опустошали берега Чёрного моря. Руссы суть народ скифский, живущий у Северного Тавра, свирепый и жестокий. Они угрожали великим бедствием столице, но испытав гнев божий, возвратились домой; потом прислали послов в Византию с усиляною просьбою о принятии их в христианскую веру и сподобились получить оную».

См. еще А. Черткова. Описание войны великого князя Святослава Игоревича против болгар и греков, в 967—971 годах. М. 1843. 127—131, 159, 166; и Карамзина. И.г.р. I. стр. 117—119 и прим. 282—284 и Е. de Mural Eseai de chronologie. Byzantine S.P.В. 1855 p. 439—440.

В большей части приведённых здесь выписок говорится о чуде, произведённом погружением в воды Чёрного моря ризы Влахернской Божией Матери, но мы не поместили этого обстоятельства в нашем рассказе, основываясь на том, что о нём умалчивает сам патриарх Фотий, коему приписывают это погружение. См. Карамзина I. прим. 284.

(¹⁴) Вот как рассуждает об этих событиях 867 года, Г. Бутаков в «Обороне Нестора,» стр. 71—74: «Не имея ни малейшего сомнения, что россов Аскольдовых, нападавших на окрестности цареградские в 866 году, греки признавали за один народ с россами Игоревыми, предпринявшими подобное покушение с 11 июня 941 года, ибо оба эти действия россов описываются одними и теми же шестью византийцами, полагаем, что Аскольд и Дир не успокоились после первого, на двухстах лодьях неудачного похода, но смело, по-норманнски, скоро опять пустились туда на новый поиск. Таким образом, они при открытии весны 866 года, в первую неделю великого поста, раньше последовавшего, в 26 день мая, назначения Василия Македонянина в соправители Михаилу, поднялись на греков и продолжали военные действия ещё и в то время, как Василий, умертвив Михаила, объявил себя самодержцем 23 апреля 867 года; а тогда прекратили с греками вражду мирными договором и обращением своим в веру християнскую. К этому мнению ведут нас: во-первых, повествование, помещённое в Никоновской летописи и в Степенной книге, заимствованное у византийцев, что россы пленовали римскую страну, и что император Василий сотворил с ними мирное устроение и преложил их на християнство; во-вторых, сказание Временников наших, взятое также из греческих хроник, что руссы после первого похода на Царьград при «Михаиле начаша», — во время преемника его Василия, — «пленовати страну Римскую хотя же пойти на Константин граде, но возбрани имя Вышний Промысл, паче же приключися им Божий гнев тогда, и возвратишась тщи Князи их Осколд и Дир… Василий же… сотвори мирное устроение с Руси и преложи их на Християнство». В-третьих, слова Фотия патриарха в окружной грамоте его к архиепископам восточным, писанной до последовавшего в 25 день сентября 867 года низведения его с паствы, что «россы, покорив оружием соседственные страны, возгордились и подняли оружие на Римскую державу, а теперь и сами преложили нечестивое языческое суеверие на чистую и неблазную християнскую веру, и, приняв епископа и пастыря, ведут себя яко послушные сыны и друзья, несмотря что не задолго предсим тревожили нас своими разбоями и причинили великое злодеяние», состоявшее в том, по словам Никиты Давида, бывшего в 878 году епископом пафлагонским, что россы, вступив из Евксина в Боспор фракийский для грабежа и убийств, опустошили всю ту страну с её монастырями; и в-четвёртых, сказание Константина Багрянородного в жизнеописании деда своего Василия Македонянина, что сей император «не могши покорить Россов» оружием, одарил их щедро золотом, серебром и шёлковыми тканями; «склонил к миру» сей неукротимый, чуждый бога и благочестия народ, и «после разных переговоров, заключил прочный мир»: что россы согласились даже принять архиепископа, который, прибыв в «столицу» россов, легко привлёк к себе их сердца, что государь россов (Аскольд), собрав в совет подданных простолюдинов, председательствовал с сенаторами (старейшинами) и вельможами (мужами, боярами) своими, которые по долгой привычке к ложной вере были к ней привязаннее прочих, и что когда архиепископ показал им чудо несгараемого Евангелия, варвары начали креститься. — Здесь видим, что греки с россами Аскольда и Дира летом 887 года заключили «мирное постановление», без сомнения, письменное, ибо византийские императоры, как свидетельствуете Багрянородный, вели посредством грамот сношения свои с российскими владетельными князьями. Содержание Аскодьдова договора неизвестно; но сей договор, покоивший Империю Восточную со стороны руссов целые сорок лет, не связывал рук Олега, как и Олегов не обуздывал самодержавного Игоря.

Ссылки Г. Буткова помещены в том же сочинении, в примечаниях 166—171. См. также Карамзина I. 119—120.

(¹⁵) См. ниже, пр. 16.

(¹⁶) Нестор 3: «Поляном же… бе путь из Варяг в Греки; и из Грек по Днепру, и верх Днепра волок до Ловоти, по Ловоти внити в Илмерь озеро великое, из него же озера потечет Волхов и втечеть в озеро великое Нево; того озера внидет устье в море Варяжское, и по тому морю ити до Рима, а от Рима прити по тому же морю к Царю городу, а от Царягорода прити в Понт море, в не же втечет Днепр река. Днепр бо потече из Оковьского леса, и потечет на полдне: а Двина из того же леса потечеть, а идет на полунощье, и внидет в море Варяжское; из того же леса потече Волга на всток, и втечет семьюдесять жерел в море Хвалисьское. Темже и из Руси может ити в Болгары и в Хвалисье, на всток дойти в жребии Симов; а по Двине в Варяги, из Варяг до Рима, от Рима до племени Хамова. А Днепр втечет в Понетьское море жерелом, еже море словет Русское, по нему же учил святый Ондрей брат Петров».

(¹⁷) См. выше, пр. 16. В Лаврентьевской рукописи — Оковьский лес, в Ипатиевской, Хлебникова и Троицкой — Воковский, в Радзивиловской — Волковский. Именуя его Волоковским, мы следуем Карамзину (I прим. 515), полагая достоверным, что это название произошло от слова волок.

(¹⁸) Книга Большому Чертежу или древняя карта Российского Государства, поновленная в разряде и списанная в книгу 1627 года. Издание второе. С.П.Б. 1838. стр. 177: «А город Выбор (Выборг) стоит на Котлине озере».

(¹⁹) См. выше. пр. 16 и Кн. Бол. черт. 177: «А Корельско озеро пало в озеро в Нево, а Ладожское озеро тож». — Там же 178: «А из Ладожского озера против города Орешка, вытекла река Нева».

(²⁰) См. выше, пр. 16 Кн. Бол. черт. 54: «А с Нагайской стороны от Азова, до усть реки Волги, до Хвалинскаго (Хвалимскаго) моря, полем верст с 600». Там же 66: «А (от) устья реки Волги от Астарахани, Хвалимским морем, на восток, до устья реки Яика, 500 (400) верст».

(²¹) Устрялов, I. 37.

(²²) Нестор 10: «В лето 6390 (882). Поиде Олег, поим воя многи, Варяги, Чюдь, Словени, Мерю, Весь, Кривичи, и приде к Смоленьску с Кривичи, и прия град, и посади мужь свой. Оттуда поиде вниз, и взя Любець, и посади муж свой. Придоста к горам к Киевским, и увиде Олег, яко Осколд и Дир княжита, похорони вои в лодьях, а другие назади остави, а сам приде нося Игоря детьска. И приплу под Угорьское, похоронив вои своя, и присла ко Аскольду и Дириви, глаголя: «яко гость есмь, идем в Греки от Олга и от Игоря княжича; да прилета к нам к родом своим». Асколд и Дир придоста; выскакав же все прочии из лодья, и рече Олег Аскольду и Дирови: «вы неста князя, ни рода княжа, но аз есмь роду княжа.» И убиша Асколда и Дира… Седе Олег княжа в Киеве, и рече Олег: «се буди мати градом Руским». «Беша у него Варязи и Словени, и прочи прозвашася Русью».

(²³) Карамзин I. 132.

(²⁴) Чертков 142. «Кстати о щите, прибитом или повешенном Олегом на византийских воротах: этому рассказу наших летописей мы никак не хотим верить, потому что не решаемся и до сих пор изучить нравы и обычаи скандинавов во всей их подробности. Занявшись сим предметом поприлежнее, мы бы открыли, что поднятие, прибитие, или вывеска щита над городскими воротами был у норманнов обыкновенный знак примирения. Олег прибил свой щит к византийским воротам именно после заключения мира». Depping. Histoire des expéditions des Normans I. 250.

(²⁵) а) Нестора 12: «В лето 6415 (907). Иде Олег на Грекы Игоря оставив Кыеве; пояже множьство Варяг, и Словен, и Чюди, и Кривичи, и Мери, и Поляны, и Северо, и Деревляны, и Радимичи, и Хорваты, и Дулебы, и Тиверци… си вся звахуться Великая Скуфь. И с семи всеми поиде Олег на конех и в кораблех и бе числом кораблий 2000. И приде к Царюграду, и Греци замкоша Суд, а город затвориша. И вылезе Олег на берег, и повеле воем изъволочити корабля на берег, и повоева около города, и много убийство створи Греком, и полаты многы разбиша, а церкви пожьгоша; а их же имяху полоняникы, овех посехаху, другыя же мучаху, иныя же разстреляху, а другыя в море вметаша, и ина много зла творяху Русь Греком, елико же ратнии творять. И повеле Олег воем своим колеса изделати и вставити корабля на колеса; и бывшю покосну ветру, успяша пре с поля, и идяше к городу. Видевше же Греце убояшася и ркоша, выславше ко Олгови: «не погубляй город, имемся по дань, якоже хочеши». И стави Олег вои, и вынесоша ему брашна и вино, и не прия его; бе бо устроено с отравою. И убояшася Греце и ркоша: «несть се Олег, но святый Дмитрий, послан на ны от Бога». И заповеда Олег дань даяти на 2000 кораблий, по 12 гривне на человека, а в корабли по 40 мужь; няшася Греци по се, и почаша Греци мира просити, дабы не воевал Грецькой земли. Олег же мало отступив от города, нача мир творити с царема Грецькыми, с Леоном и с Александром, посла к нима в город Карла, Фарлофа, Велмуда, Рулава и Стемида, глаголя: «имете ми ся по дань». И ркоша Греце: «чего хочете и дамы ти». И заповеда Олег дати воем на 2000 кораблей, по двенадцать гривне на ключь, и потом даяти уклады на Руские городы: первое на Киев, таже и на Чернигов, и на Переяслав, и на Полтеск, и на Ростов, и на Любечь, и на прочая городы; по тем бо городом седяху князья под Ольгом суще… Царь же Леон с Олександром мир створиста с Ольгом, имешеся по дань и роте заходивше межи собою, целовавше сами крест, а Ольга водиша и мужей его на роту; по Рускому закону кляшася оружьем своим, и Перуном богом своим, и Волосом скотьим богом, и утвердиша мир. И рече Олег: «исшийте пре паволочиты Руси, а Словеном кропийныя», и бысть тако; и повесиша щиты своя в вратех, показующе победу, и поиде от Царяграда. И вспяша Русь пре паволочитые, а Словене кропийные, и раздра я ветр, и ркоша Словене: «имемся своим толстинам, не даны суть Словеном пре кропинныя». И приде Олег к Киеву, неся золото, и паволокы, и овощи, и вина и всяко узорочье; и празваша Ольга вещий: «бяху бо людие погани и невеголоси». Почти эти же словами описан Олегов поход в Первой Софийской летописи, стр. 93, и в летописи Никоновской, I стр. 29. — См. также Карамзина I стр. 130 и след. Устрялова, Русская история, издание четвертое. С. П. Б. 1849. I. 38—39 и Арцыбашева I, 21. — О щите, повешенном Олегом на воротах Константинополя, см. выше, пр. 24.

(²⁶) Содержание этого договора помещено у Нестора, стр. 13—16.

(²⁷) Нестор 18: «В лето 6421 (913). Поча княжичи Игорь по Ользе».

(²⁸) Frähn jbn Foszlan's und anderer Araber Berichte über die Russen alterer Zeit. S. P. B. 60—62. 244—247. В журнале Министерства Народного Просвещения. 1833. Ч. V, стр. 229—287, статья г-на Григорьева о древних походах руссов на Восток. — Карамзин I прим. 364. — Бутков 22.

(²⁹) Карамзин, I, 147.

(³⁰) Нестор 18: «В лето 6449 (941). Иде Игорь на Греки; яко послаше Болгаре весть ко царю, яко идут Русь на Царьград скедий 10 тысящь. Иже поидоша и приплуша, и почаша воевати Вифаньские страны, и воеваху по Понту до Ираклия и до Фафлагоньски земли, и всю страну Никомидийскую попленивше, и Суд весь пожьгоша. Их же емше, овех растинаху, другие аки странь поставляюще и стреляху в ня, изимахуть, опаки руце связывахуть, гвозди железныи посреди главы вбивахуть их; много же святых церквии огневи предаша; манастыре и села пожгаша, и именья не мало обою страна взяша. Потом же пришедшем воем от встока, Памфир деместик с 40-ми тысящь. Фока же патрекий с Макидоны, Федор же стратилат с Фраки, с ними же и сановници боярьстии обидоша Русь около; Свещаша Русь, изидоша вружившеся на Греки, и брани межю ими бывши зьли, одва одолеша Грьци; Русь же взратишася к дружине своей к вечеру, на ночь влезоша в лодью и отбегоша. Феофан же устрете я в лядех со огнемь, и пущати нача трубами огнь на лодье Руские, и бысть видети страшно чудо. Русь же видящи пламянь, вметахуся в воду морьскую, хотяще убрести, и тако прочии взвратишася в свояси. Тем же пришедшим в землю свою, и поведаху каждо своим о бывшем и о лядьнем огни: «якоже молонья», рече, «иже на небесех, Грци имут у собе, и сию пущающе жежаху нас; сего ради не одолехом им». Игорь же пришед нача совкупляти вое многи, и посла по Варяги многи за море, вабя е на Греки, паки хоте поити на ня. Тоже и в Первой Софийской летописи, стр. 97, но вместо скедий 10 тысящь, сказано: лодей 10 тысящь.

б) Георгий Амартоло (см. выше, пр. 13. д.) 245—246: « Июния же месяца 11 низьплуше Руси на Константинь градь с корабли 10 тысущ. Посланже бысть на них сь всеми корабльми, елико прилучишесе в Цариграде, патрикие Феофань, и корабле наредивь и уготовавь, и постомь и сльзами себе оградивь яко паче, на Руси поиде братисе с ними в кораблех. И понеже они приидоше и близ Фара быше, сь кь Евксинскому Понту в устии лову, в Иеро глаголемое, вьнезаяпу нападе на не, и убо своим прьвее кораблемь приплувь, от-Руского плька множаиших порази, и устроеннем огнемь множаишее корабле пожеже; прочии же корабле побегоше. Имже последующее, и прочии корабле велиции потекше, сьврьшену сьтворише победу, и многы убо корабле потопите сь самеми мужии, многы же низложише, другых-же живыих еше; эти же бывшеи убо вьсточную страну, в Згоры глаголемые, ведени быше. Послан же бысть тогда и Варда Фока по суху на конех брьзиих претещи их; и убо сих пльку мнозехь пославшу к Вифиниисцеи стране, яко пищу себе и ину потребу купити, и обреть плькь их реченный Варда, зле сих порази, победивь и поклавь их. Сьниде же тогда и Иоань магистрь сь всеми вьсточными вои, и многы от-сих искази. Многа же и велика зла сии сьтворише, прежде даже не сниде Грьчьского воиска: ибо Стенонь глаголемыи весь пожегоше, и ихже поемаху пленникы, овехь убо распинааху, овех-же по земли протезааху, овех-же якоже белегы поставляюще, стрелами сьстреляаху, елико же от священник поемааху, наопеть руце свезающе, гвозды железны на средь главы имь прибывааху, многыи же святыи церкви огневи предаше. Зиме же уже настающе и пищу не имуще, тогда нашьдь воиска боещесе убо; и в корабле же свое вышьдше, хотеаху в своя отити и утаитесе кораблеи тьщещесе. Септемвриа месяца, 15 ендикто, отплути устрьмившемсе в Фракиискую страну от-реченного Феофана патрикия стретени быше, ибо не могоше утаитесе бьдрьливне оны и добрые душе; абие убо вьторую брань сьвькупи и многы корабле потопи, и многы от-них поби реченный мужь; маломже от-кораблеи спасшемсе, в нощи наставши побегоше. Феофан же патрикие сь победою светлою вьзвращьсе, и чьстне и великолепне приеть бысть, и паракимоменскыим саном почтень бысть.—» Там же; «Июня же месяца 18 день, 14 индикта, приплу Русь на Костянтинь град лодиями тысящь 10, иже и скеди глаголемь, от рода Варяжска сущим: Послан же на ня в трырех, рекше оляди дромоны, елико бяху в Костянтини граде, патрикий Феофан… воя же лодийные преже урядив и уготовив, постом же и слезами себе паче утвердив. Руси же ожидаше в лодиях, на ня хотя ити, искрь столпа, глаголемого Форо стражница, в ней же и огнь, влагаем на просвещение в нощи шествующим. Се на утрия Евксина Понта, сиречь доброродна Понта, стражу дея (с преложением имя наречено, злородный бо, зане частое ту разбойничьство, на страшные нагнание, ихже изби Ираклий, якоже глаголеть, и тишину получивше путницы, сего доброродна Понта нарекоша), в Еро, рекше в Святое глаголемо, напрасно носим возложи (его же ради другое имя прият, зане скоро лодиями ту приходящим, ту созда церковь); таче в своей дромонии приплувь, полкы Руским лодиям раздруши и устроенном огнем много сожже, прочии же лодии обратишася на бег. Яко луфьже, рекше по следуяй, и прочии дромонии оляди погнавше, свершеную створиша победу: многы же лодия погрязоша с мужи, многы же уязвиша, многы же живые яша. Оставшии же убо на восточную страну, в Аюра глаголемая, приплуша. Послан же тогда и Варда Фока берегом, се снузники лучшая, сих последовати; и се Русь хусы послаша в Винийскыя, яко да пищу им и прочее принесуть; приключися се и хусе, Варда Фока зле сия преложи, победив исече я. Сниде же Иоанн магистр и доместик схолом, Коркуя глаголемый, со всеми восточными вои, многых погуби, расшедшемся семо и овамо изимая, яко убоявшимся им страха его нападаниа, пребывати вкупе у своих лодий, никакоже оттекивати дрьзающим. Много же и велия зла створиша Русь, прежде даже Греческым воем не приити: тогда убо узмен, глаголемый Суд, все пожгоша, а ихже емше пленники, овех растинаху, иные же к земли присекиваху, другыя же яко стража поставляюще стрелами стреляху; елико ратному чину изъимаху, опако руце связавше, гвозды железны посреде главы вбиваху им; много же святых церкви огневи предаша. Зиме же наставающе и брашна не имуще, пришедших же вой боящеся, паче же воемх лодииным, сущим во оляди совещашася во своя снити, и се утаитися лодийней силе тщахуся. Септевриа месяда, индикта 15, нощию, устремившеся преидоша на Фракийскыя страны, преждереченым патрикием Феофаном устретены быша, никакоже бо можаху утаитися их бодрую его и доблюю его душю. Пакы же 2 лодииныи свои съчетася, и многы лодия погрузи, многи же от них изби прежденареченный сьи мужь; мало же их в лодиях избыша, и к реце глаголемей Кули приринушася; нощи же наставши бежаша. Феофан же патрикий с победою светлою и великым одолением возвратися, честно и велелепно прият и паракимумен царем».

См. также Карамзина I, 147—149 и Арцыбашева, I. 24—26.

Из приведенных здесь выписок видно, что Игорь по разбитии его в Вифинии удалился к Воспору фракийскому или Константинопольскому проливу, но другие источники называют Воспор киммерийский, то есть пролив Керченский (Бушков, 20) и последнее нам кажется правдоподобнее. Бросясь к стороне Константинополя, русский флот подвергался гораздо большим опасностям от неприятелей, нежели в Киммерийском Воспоре, где только решимости и смелости протевитиария Феофана обязаны были греки за окончательное поражение Игорева морского ополчения.

(³¹) См. выше, пр. 30 а и б и Черткова 164—166.

(³²) Нестор 19: «В лето 6432 (944). Игорь же совокупив вои многи, Варяги, Русь, и Поляны, Словени, и Кривичи, и Теверьце, и Печенеги, и тали у них поя; поиде на Греки в лодьях и ня коних, хотя мьстити себе. Се слышавше Корсунцеи, послаша к Роману глаголюще: «се идуть Русь без числа корабль, покрыли суть море корабли». Такоже и Болгаре послаша весть, глаголюще: «идуть Русь и наяли суть к собе Печенеги». Се слышав Царь, посла послы к Игорю лучие боляре, моля и глаголя: «не ходи, но возьми дань юже имал Олег, придам и еще к той дани». Такоже и к Печенегам посла паволоки и злато много. Игорь же дошед Дуная, созва дружину и нача думати, поведа им речь Цареву. Реша же дружина Игорева: «да аще сице глаголет царь, то что хочем боле того, не бившеся имати злато, и сребро, и паволоки? егда кто весть кто одолеет, мыли, онели? ли с морем кто светен? се бо не по земли ходим, но по глубине морьстей; обьча смерть всем». Послуша их Игорь, и повеле Печенегом воевати Болгорьску а сам взем у Грек злато и паволоки и на вся воя, и възвратися вспять, и приде к Киеву в свояси». То же в Первой Софийской летописи 99. — См. Карамзина, I, 149, и Арцыбашева, I, 26.

(³³) Нестор, 19—23, Карамзин, I, 150—153.

(³⁴) Карамзин, I, 158. Frahn, 59. пр. 17.

(³⁵) Бутков. 270 (его сомнение) и Журн. Мин. нар. просв. 1833. Ч. V. 250—287.

(³⁶) Журн. мин. нар. просв. 1833. Ч. V. 271—272. Frahn. и след. и Карамзин. 1. 241—243.

(³⁷) Карамзин. I , прим. 90 и 387 и V. прим. 133. Бутков, 283—286.

(³⁸) Нестор 27. «В лето 6472 (964). Князю Святославу възрастъшю и възмужавшю, нача вои совкупляти многи и храбры, и легко ходя аки пардус, войны много творяще… Посылаша к странам глаголя: «хочю на вы ити.» И иде на Оку реку и на Волгу… В лето 6473 (965). Иде Святослав на Козары. Слышавше же Козари, изидоша противу с князем своим Каганом, и съступишася бити; и бывши брани, одоле Святослав Козаром и град их Белувежию взя. Ясы победи и Касочы. В лето 6474 (966). Вятичи победи Святослав, и дань на них възложи». — Карамзин I. 171—173. Арцыбашев I. 33—34. Журн. Мин. нар. просв. 1833. Ч. V. 275—276. Frahn. 64—67. Бушков. 287—296.

(³⁹) Карамзин. I. 170. Там же прим. 364: «Когда в 946 году представляли послов эмира тарсийского императорам, тогда многие крестившиеся россияне, вооружённые мечами, были во дворце и держали в руках знамёна».

(⁴⁰) Чертков 155, пр. 50. Карамзин I. 170 и прим. 364.

(⁴¹) Там же.

(⁴²) Чертков. 135 пр. 30.

(⁴³) Карамзин I. 170 и прим. 364.

(⁴⁴) Там же. 129, и Чертков. 152 пр. 39.

(⁴⁵) Известно, что Дунай пред впадением своим в Чёрное море разделяется на три главные рукава или гирла. Верхний, или северный называют Килийским, средний — Сулинским, а нижний или южный — Георгиевским. От него отделяется ещё небольшой, четвёртый рукав: Дунащ или Портлокое устье. Сулинский рукав, более удобный для судоходства нежели прочие в настоящее время, по всей вероятности, был таким и в первые веки существования России. В эпоху Святославовых походов и не позже он встречается у писателей под именем реки или речки Семе[?]ы.^[1] См. между прочим у Карамзина I. 242 и у Буткова, 181—182.

(⁴⁶) Карамзин I. 173. Арцыбашев. I. 34—35. — Чертков 19 и след. Нестор говорит очень кратко о походе Святослава в Болгарию в 967 году (стр. 27): «В лето 6475 (967). Идя Святослав на Дунай на Болгары. Бившемся обоим, одоле Святослав Болгаром и взя город 80 по Дунаеви; седе княже ту в Переяславца, имея дань на Грьцех».

(⁴⁷) Чертков. 189, пр. 60: «Из сочинений Анны Комнены видно, что в Болгарии были две Преславы, большая и малая (Stritter. II. 628). Первая находилась близ Дуная и была лучший город в той стране: греки её называли Megalopolis (Gebhardi. allgem. Geschichte T. 56, p. 22). Вторая или малая известна в наших летописях под именем Переяславца для отличия, может быть, от великой Преславы; наш Переяславец назывался у греков Марцианополем и находился близ Емских (то есть Балканских) гор, и далеко от Дуная; Врана, протекающая у этого города, впадает в Чёрное море в четырёх милях оттуда. Болгары и теперь это местечко называют Преславою, а турки Если-Станебулом. Переславец при римском правлении был главным городом нижней Мисии; укреплённый Траяном он был назван Марцианополем в честь его сестры Марцианы. В Болгарии и Фракии при описании позднейших происшествий встречаются имена городов и урочищ, напоминающие пятилетнее занятие этих стран руссами. Например: Россокастр, Rhusium; на некоторых картах мы находим близ Варны: Rossico, у Дуная: Rossig, Oroschik, нынешний Рущук и проч. У Раича: Русииград». Там же 224: «Переяславец был городок, находившийся при выходе из дефилей со стороны Болгарии, род крепостцы, защищавший вход в клизуры (горные теснины и дефилеи в Балканах) с севера. Это местечко было столь невелико, что называлось предпочтительно малым Переяславцем, в отличие от другого города, известного у византийцевь под именем Megalopolis, большего города, Великого Переяславля. «При устьях Дуная, именно на правой стороне Георгиевского рукава, к юго-востоку от Тулчи, существует ещё и поныне селение Прислав, некоторыми ошибочно почитаемый за Преславу или Переяславец Святослава. Чрез последний, то есть чрез нынешний Ески-Стамбул турок, ещё и теперь пролегает прямое сообщение Константинополя с Шумлою. Для сравнения. См. ниже, в пр. 49, выписки из Г. Буткова.

(⁴⁸) Карамзин. I. 174—176. — Арцыбашев. I. 36—36. — Нестор. 27—28.

(⁴⁹) Нестор. 28: «Рече Святослав к матери своей и к боляром своим: «нелюбо ми сть Киеве быти, хочю жить в Переяславци на Дунае, яко то есть середа в земли моей, яко ту вся благая сходятся: от Грек злато, паволоки, вино, овощеве разноличныя, из Чех же, из Угор сребро и комони, из Руси же скора и воск, мед и челядь». Нестор ошибается, говоря, что Святославов Переяславец был на Дунае. См. выше. пр. 47. — Бутков. 97: «Нам часто случалось слышать в Рущуке, от булгарь и румынов, что первые называют сей город (Рущук) Руси, а последние Рущукулуй, давая и народу нашему имя руши; но наименование Рущука с большим правдоподобием может быть относимо прямо к обладанию Булгариею нашего Святослава и заменять Переяславец Несторов, так названный уменьшительно для отличия от Великого Переаслава, Перифлавы византийцев, стоявшего под Балканом». Там же 159: «Константин Великий, в 523—525 году победив сармат, заложил в нижней Мизии, в пределах померанской Булгарии, города Перифлаву (Переяслав), Дистру (Силистру), Плискуку и на месте Томе, Овидиевой ссылки, Констанцию, называемую турками Кюстенжи». Из предыдущей выписки видно, что г-н Бутков даёт место Преславе дунайской в нынешнем Рущуке.

(⁵⁰) Карамзин I. 179. — Арцыбашев, I. 37. Нестор. 29.

(⁵¹) См. выше, в пр. 49, выписка из Нестора.

(⁵²) Карамзин. I. 180. Арцыбашев. I. 37—38. Чертков, 35—34, 37, 42—43.

(⁵³) Карамзин. I. 180—182. — Арцыбашев. I, 38. — Чертков. 39, 43, 193 пр. 68, 213. — У Карамзина, у Арцыбашева, а также у Зоноры и Кедрина, упоминаемых выше, в пр. 13, под лит. з и к, в числе Святославова войска, сверх русских, болгар и венгров показаны ещё печенеги, но г-н Чертков основательно отвергает их, говоря (стр. 498 пр. 72): «О печенегах под Адрианополем в числе Святославова войска нет и помину у Льва Диакона. Кедрин и Зонара прибавили их, вероятно, для увеличения количества неприятеля, и для составления полного числа 300 т., которое они назначили у руссов в этом сражении.

(⁵⁴) Чертков 47—52, 56—58, 61, 216—222, 228.

(⁵⁵) Карамзин. I. 185 — Арцыбашев. I. 39. — Чертков 60—68, 70—71, 76, 223, 227.

(⁵⁶) Карамзин. I. 185—186. — Арцыбашев. I. 39—40. — Чертков. 68—70, 74—76, 229—232.

(⁵⁷) Карамзин. I. 186—188. — Арцыбашев. I. 40—41. — Чертков. 81—87, 93—98, 232—239. — Полную речь Святослава Нестор (стр. 30) приводит следующими словами: «Уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу: да не пострамим земле Русские, но ляжем костьми, мертвый бо срама не имам, аще ни побегнем, срам имам, ни имам убежати; но станим крепко; аз же пред воина пойду, аще глава моя ляжет, то промыслите собою». — Карамзин (I. 181, 182 и пр. 408) относит эту речь к тому времени, когда Святослав действовал против греков за Балканами, и даже определяет, что она была сказана под Адрианополем. Гораздо достовернее, что это было в Даростане, перед последнею отчаянною битвою с греками, битвою на «быть и ли не быть», как находим у Арцыбашева (I. 41 и примеч. 170) и у Устрялова (I. 46.) У Нестора по случаю большего пропуска в описании событий 970—971 годов время произнесения этой речи определено весьма неясно, о чём см. у Черткова стр. 76—77, 103. Там же на стр. 205, приведён перевод Святославовой речи из повествования Льва Диакона, в следующих выражениях: «Если мы теперь постыдно уступим римлянам, то лишимся славы, всегда сопровождавшей наше оружие, которое до сих пор легко побеждало всех соседственных народов и покоряло русской власти без кровопролития обширные страны. Вот почему нам, представителям обычной храбрости наших предков, должно ещё раз отчаянно вступить в бой за нашу жизнь с тою мыслью, что руссы до сих пор всегда были непобедимы. Мы не привыкли спасаться бегством в отечество, но возвращаться победителями или умереть со славою, совершив подвиги достойные храбрых людей».

(⁵⁸) Нестор I. 30—34. — Карамзин. I. 188—192. — Арцыбашев, Чертков. 88—92, 96—102, 239—242. В последнем из сих соглашений (стр. 91) приведён следующий рассказ очевидца, Льва Дьякона: «Когда мир был заключён, то Святослав желал иметь свидание и говорить с императором. Иоанн на это согласился, и в вызолоченных доспехах, воссев на коня, прибыл к берегу Истра; за ним следовал многочисленной отряд вооружённых всадников в блестящих, золотом покрытых одеждах.

Тогда увидели Святослава, плывшего по Истру в Скифской лодье и действовавшего веслом наравне с другими гребцами. Он был среднего роста и его нельзя было назвать ни очень высоким, ни слишком малым. Он имел плоский нос, глаза голубые с густыми бровями, мало волос на бороде и длинные косматые усы. Все волосы на его голове были выстрижены, кроме одного локона, висевшего по обеим сторонам: это означало знатность его рода. Шея его была плотная, грудь широкая, и все прочие члены весьма стройные. Вся наружность представляла что-то мрачное и свирепое. В одном ухе висела золотая серьга, украшенная карбункулом и по обеим сторонам двумя жемчужинами. Белая его одежда ничем другим не отличалась от прочих скифов, кроме чистоты её. Не вставая с лавки своей ладьи, Святослав говорил недолго с императором о мире и отправился назад».

(⁵⁹). Бутков. 290: «Печенеги занимали кочевьем своим всё пространство степей от рек Сулы и Рси на восток до Дона, на запад до Дуная, на юг до Азовского моря, гор Таврических, берегов черноморских, а на север до Донца». — Чертков. 192— 193: «Печенеги пришли в европейскую часть России в исходе IX века и весь X сильно господствовали в наших южных степях. Во время Константина Порфирородного и по его словам (следовательно в описываемую эпоху), печенеги занимали обширную область, которая начиналась на востоке от правого берега Дона и Саркела, Хазарской крепости и простиралась до впадения Прута в Дунай. С южной стороны земли печенегов доходили до Чёрного моря, Херсони, принадлежавшей грекам, и Воспора Пантикапейского; с севера они граничили с Русью. Эту последнюю границу можно провести от вершин Прута и Днестра мимо Роса (впадающего в Днепр в пятидесяти верстах ниже Витичева), вверх по Суле и через источники Остра, вдоль по Семи (на юг от Курска, который построен в 1032 году), и потом от народа вятичей до Дона печенеги делились на восемь орд или областей и каждая из последних ещё на сорок частей или улусов. Четыре орды кочевали по западную и другие четыре по восточную сторону Днепра. Следовательно, всё течение этой реки, начиная от Витичева или впадения Роса до Чёрного моря, находилось во владении печенегов.

(⁶⁰) Нестор. 31. «Стварив же мир Святослав с Греки, поиде в лодьях к порогом, и рече ему воевода отец Свендел: и поиди, княже, на коних около, стоят бо Печенеги в порозех». И не послуша его, поиде в лодьях, и послаша Переяславци к Печенегам, глаголюще: «се идеть вы Святослав в Русь, взем именье у Грек и полон бесчислен, с малыми дружины». Слышавше же се Печенези, заступиша пороги и приде Святослав к порогом, и не бе льзе проити порог; и ста зимовати в Белобережьи, не бе у них брашна уже, и бе глад велик, яко по полугривне глава коняча и зимова и Святослав ту. Весне же присиевъши. В лето 6480 (972), поиде Святослав в пороги, и нападе на нь Куря князь Печенежский, и убиша Святослава. Взяша главу его и во лбе его съделаша чашю, оковавше лоб его, и пьяху по нем, Свеналд же приде Киеву к Ярополку.—» Чертков. 92 (по Льву Диакону): «Святослав, оставя Доростол и возвратя по условию пленных, посадил своих воинов в лодьи и поплыл Истром (Дунаем) в своё отечество. Но печенеги, многочисленный, втеядный и кочевый народ, живущий в кибитках, ожидали в засадах руссов, плывших мимо их степен, убили Святослава и большую часть его сподвижников, так что весьма мало их возвратилось домой.—» Там же 102 и 103 (по Кедрину и Зоноре): «После заключения мира Святослав желал иметь свидание с императором, который на это согласился, и они съехались для беседы; потом Святослав возвратился к войску. Император по его же просьбе послал к печенегам с предложением быть им в союзе с римлянами, не переходить через Истр, не раззорять Болгарии и позволить руссам проити через их землю в своё отечество. Феофил архиепископ эвхаитский, был отправлен с этими предложениями к печенегам. Они согласились на все условия Иоанновы, кроме только пропуска руссов через их землю. Когда руссы отправились в отечество на своих лодьях, тогда император приказал укрепить города и прочее… Что касается до Святослава, то печенеги, когда он проходил чрез их землю, сделали засаду, напали на него и предали смерти как самого Святослава, так и всех с ним бывших воинов. Печенеги ожесточены были на руссов за то, что они заключили мир с римлянами». Мы держались рассказа Нестора, полагая, что обстоятельства возврата Святослава в отечество и бедственной его кончины ближе были известны Нестору, нежели чужеземцам. См. также Карамзина. I. 192—194. — Арцыбашева. I. 43—44 и Черткова. 243—245.

Из приведённых здесь слов Нестора видно, что Святослав с своим флотом зимовал в Белобережьи. Писатели до сих пор не исследовали с точностью, где оно находилось. В договоре Игоря с греками (Нестор, 22) между прочим говорится: «Да неимеют власти Русы зимовати в вустьи Днепра, Белъбережи, и у святого Ельферья (ныне остров Березань, близ Очакова): но егда придет осень да идут в домы своя в Русь». По смыслу этих слов Карамзин определяет место Белобережью в устье Днепра. В Архангелогородском летописце (стр. 21) сказано: «И прииде Святослав к порогом, и видев нельзе протити; а битися с Печенеги некем, и возвратися вспять до устья Днепрского, и ста зимовати в лузе море, на Бел берегу». Вот что говорит г-н Чертков (стр. 209 прим. 99): «Мы в скором времени представим в особом рассуждении наше мнение о месте, где должно искать «Белобережье» Несторово; ибо всё, что до сих пор было писано о сем предмете, нимало не удовлетворяет нашего любопытства и несходно с другими обстоятельствами, при которых упоминается Белобережье в наших летописях». — Там же в прим. 100, сочинитель говорит: «Лет тридцать тому назад», — писал ко мне покойный А. Н. Оленин, — «попался в рыбачий невод в днепровских порогах серебряный сосуд с греческою надписью; в нём найдены были монеты византийских императоров: Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия и медный стладный ключ». Всё это предполагалось изобразить в «Древностях российского государства», которые приготовлял к изданию покойный президент Академии художеств, и может служить новым и живым доказательством, что Святослав с войсками своими погиб в днепровских порогах: иначе каким образом могли бы попасть в эти путины именно монеты Никифора и Цимисхия, двух цареградских владык, воевавших с нашим великим князем? Также и серебряный сосуд есть, конечно, одна из добыч наших руссов, отправившихся обратно восвояси «взем имение много у Грек и полон бесчислен», как говорит наш летописец.

(⁶¹) Чертков. 246—247—250.

(⁶²) Там же.

(⁶³) Там же. 156—171—178.

(⁶⁴) См. выше пр. 25.

(⁶⁵) Там же.

(⁶⁶) Чертков. 172. Его ссылка на: Toustain-Richebourg. Essai sur l'histoire de la Neustrie ou Normandie I. 36—37 и Depping, Histoire des expeditions des Normands. I 127—131.

(⁶⁷) Чертков. 172. Его ссылка на: Depping I. 127—131.

(⁶⁸) Чертков. 173—174. Его ссылка на Toustain-Richeburg I. 49 и Depping I. 138—139.

(⁶⁹) Чертков. 173. Его ссылка на: Des Michels, Histoire du moyen ôge. II. 457 и Depping I. 164—167.

(⁷⁰) Чертков. 175. Его ссылка на: Depping I. 196—197.

(⁷¹) Чертков. 176. Его ссылка на Depping I. 179.

(⁷²) Чертков 177: Его ссылка на Thierry, Hisitoire de la conquête de l'Angleterre I. 135—136.

(⁷³) Чертков 177. Его ссылка на Thierry I. 136—137.

(⁷⁴) Чертков. 170, в примечании: «Depping говорит, что на судах норманнских помещалось не более двадцати, а иногда только восемь человек. См. Histoire des expéditions des Normands I. 198 и. II. 20. — Remi de Tescamp donna au duc de Normandie pour son expedition en Angleterre, un vaissaux et 20 hommes». Thierry, Histoire de la conquête de l'Angleterre, I. 285. — Малые суда имели одного кормчего, двенадцать человек гребцов; во время продолжительного плавания эти суда вытаскивали всякой вечер на берег в том месте, где располагались на ночлег. Большие лодки, называемые Snekkar (земля), имели до двадцати гребцов и употреблялись предпочтительно для морских сражений, но и на этих весьма мало помещалось съестных припасов; по сей причине должно было выходить на берег и добывать мечом съестные припасы. Обыкновение продовольствовать себя таким образом, на счёт несчастных прибрежных жителей, вошло вскоре в обычай на всём севере, и его можно сравнить с нынешнею обязанностью кормить даром солдат, проходящих через селения во время войны. У норманнов это называлось Strandhag. Depping I. 71. — В 1806 году найдена была норманнская лодка под песком, покрывающим дно Сены. Эта лодья была отрубок выдолбленного дерева без железа и могла поместить восемь человек с их съестными припасами (Mongez. Sur la manière de naviguer des Normands et sur un bateau déterré à Paris. Mémoires de l'académie Royale des inscrip. et bel. lettres. T. V. 1821).

(⁷⁵) Чертков, 174. «Во второй половине IX века норманны на пятидесяти судах вошли в Сену; с этих лодок два отряда, составлявшие всего семьсот человек, отправились на берег грабить жителей. Полагая семьсот человек на пятидесяти судов, приходится на каждое по четырнадцать человек, но, конечно, все норманны, плывшие по Сене, не могли покинуть своих лодок без прикрытия; а потому можно, кажется, допустить, что на каждом судне было по двадцать человек. Если при каждой лодке осталось для охранения по три человека, то всего было на пятидесяти судах восемьсот пятьдесят человек.

(⁷⁶) Нестор 46—54. — Карамзин. I. 213—219 — Арцыбашев, I. 49—51.

(⁷⁷) Устрялов. I. 53.

(⁷⁸) Первый поход Аскольда и Дира к Константинополю был в 866 году; поход Владимира к Корсуни в 988.

(⁷⁹) Карамзин. II. 29 и 30. — Лимн есть нынешний Лемсон.

(⁸⁰) Там же. прим. 37: Фунт византийский состоял из семидесяти двух золотников.

(⁸¹) Триремы, как называли их греки. См. ниже прим. 83 лист. б.

(⁸²) Карамзин. II. 30—33.

(⁸³) Для сравнения приводим две следующие выписки:

а) Нестор. 66—67: «В лето 6551 (1043). Посла Ярослав сына своего Володимира на Грькы, и вда ему вой мног, а воеводство поручи Вышате, отцю Яневу. И пойде Володимер в лодьях, и придоша в Дунай пойдоша ко Царюграду; и бысть буря велика, и разби корабли Руси, и княж корабль разби ветр, и взя князя в корабль Иван Творимирычь, воевода Ярославль. Прочии же вои Володимири ввержени быша на брег, числом 6000, и хотяче поити в Русь, и не иде с ними никтоже от дружины княжее. И рече Вышата: «аз поиду с ними и выседе из корабля к ним рек: аще жив буду, то с ними, аще погыну, то с дружиною, «и поидоша хотяче в Русь. И бысть весть Грьком, яко избило море Русь, и посла царь, именем Мономах по Руси олядий (лодей) 14, Володимер же видев с дружиною, яко идут по них въспявтивъся изби оляди Гречьскые, и взвратися в Русь, сседевшеся в корабле свое. Вышату же яша с извержеными на брег, и приведоша я Царюграду, и слепиша Руси много; по трех же летех миру бывшю, пущен бысть Вышата в Русь к Ярославу».

(б) Muralt. Essai de Chronologie Byzantine S. P. В. 1855. 627: «1043 Juin. Vladimir, accompagné de 100,000 hommes recrutés en partie dans les îles de l’océan arctique et portés sur des monoxyles, arrive pour venger la mort d'un noble Scythe, qui avait été tué dans une querelle survenue après de longues années d’un commerce pacifique et où se trouvaient engagés des marchands Scythes. — Les envoyés de l’Empereur ayant été traités ignominieusement, bien que chargés d'offrir toutes les reparations possibles, Constantin fait incarcerer les marchands et les soldats Scythes, qui se trouvent à Constantinople et au Phare. — L'Empereur part avec des trières et des vaisseaux de transport pour attaquer la flotte ennemie, tandis qu'une cavalerie nombreuse prenait la route de terre. Les Russes exigent pourtant trois pièces d'or pour chacun d'eux, bien qu'ils n'osent pas sortir du port. Vers le soir Basile Théodorocane envoyé contre eux avec trois trirèmes; brule sept de leurs canots, en coule à fond trois et en prend un. Le reste de la flotte, à l'approche des vaisseaux de l'Empereur, se disperse et se jette au milieu des ecueils; ceux qui parviennent à gagner la terre, sont tués par les soldats, et l'on compta plus tard 15000 cadavres». Jd. 688: «Juillet. L'Empereur retourna trois goui s après à Constantinople, laissant pour garder les côtes les deux légions et les alliés sous le commandement de Nicolas et de Théodorocane; 24 vaisseaux qui poursuivaient les ennemis, sont pris ou detruits par eux. — Varna. Le reste de l'armeé Russe, qui s'en retournait par terre et par mer, est battu par Catacalou Vestas, dit Ambustus, gouverneur du bas Danube, qui envoie 800 prisonniers à Constantinople. Le même les avait attaqués déjà lors de leur arrivé et forcés à regagner leurs navires.»

См. также Арцыбашева. II. 20—24.— В этом же сочинении (II. 64) говорится о неудачных действиях русских на берегах Дуная в 1116 году при великом князе Владимире Мономахе: «Князь Великий Володимир посла Иоанна Войтишича и посажа Посадникы по Дунаю… Тогож лета ходи Вячеслав (сын Владимира) на Дунай с Фомою Ратиборичем и пришед к Дерстру и не успевше ничтоже воротишася». Не имея достаточных сведений об этом обстоятельстве, тем более что главнейшие наши летописи не говорят о нём, мы также не включали его в наш текст.

(⁸⁴) Monoxyla — как сказано у Константина Багрянородного. См. Карамзина. I. 242. — Арцыбашева. I. 65, прим. CXV и II. 10 пр. 103.

(⁸⁵) Энциклопедический лексикон. X. 464: «Витичев, некогда город Киевского княжества, ныне местечко в пятидесяти верстах ниже Киева, на правой стороне Днепра. Stuckenberg. Hydrographie des Russischen Reichs.

(⁸⁶) Смотри ниже пр. 91 о порогах.

(⁸⁷) Чертков. 180.

(⁸⁸) Там же и Арцыбашев I. 66, прим. CXXI.

(⁸⁸) Там же 184—182.

(⁹⁰) Нестор 3: «А Днепр втечет в Понетьское море жерелом, еже море словет Руское». Бутаков. 94 — Färhn. 27—29, 193, 235, 236.

(⁹¹) О плавании русских Днепром и Чёрным морем см. Карамзина, I. 241—243. — Черткова, 178—182. — Буткова, 152. Muralt 522. Арцыбашева, I. 44—45, прим. 54 стр. 65—67 и в особенности Лерберга, Исследования, служащие к объяснению древней русской истории. С. П. Б. 1819. стр. 265—320. Кроме этих пяти сочинений, о днепровских порогах можно ещё читать: в «Книге большого чертежа», 100—101; в «Description d'Ukranie par le S. de Beaup1an. Paris. 1661» p. 19—22;» в Hydrographie des Russischen Reichs. von J. Ch. Stuckenberg.» — (см. выше, пр. 85). III. 229—231, 232, 234, 253—258; в «Горном журнале. 1843 Ч. I № 1. стр. 119; в «Журнале Министерства внутренних дел. 1847. Ч. XVII. 305—312; в «Приказе» главноуправляющего путями сообщения и публичными зданиями, от 30-го сентября 1846 года, № 186, и в друг.

(⁹²) Нестор, 13: «И рече Олег: «сшийте пре паволочиты Руси, а Словеном кропийныя».

(⁹³) Нестор, 66: «И пойде Володимер в лодьях, и придоша в Дунай, поидоша ко Царюграду, и бысть буря велика и разби корабли Руси».

(⁹⁴) Карамзин, I. прим. 508.

(⁹⁵) Нестор, 18: «Иде Игорь на Греки; яко послание Болгаре весть ко Царю, яко идут Русь на Царьград скедий 10 тысящь». О слове скедия или схедия см. Сын отечества. 1811. № 2. стр. 49—61.

(⁹⁶) Бутков, 94.

(⁹⁷) Библиотека иностранных писателей о России. Том I. С. П. Б. 1836. Путешествие в Тану Иосафата Барбаро, стр. 57.

(⁹⁸) По расчёту, что на пятистах судах было пятьдесят тысяч человек.

(⁹⁹) Продолжение первой Софийской летописи. Прибавления стр. 65: «Аще лодию украдет, то 60 кун продажи, а лодию лицом воротити; а не будет ли лицем, то за заморьскую лодию 3 гривны, а за набойную лодию 2 гривны, а за струг гривна, а за челн 8 кун».

(¹⁰⁰) Нестор, 142—143: «Изяславу же блюдущю и недадущю вбрести в Днепр, бьяхуться межи собою, ездяче в лодьях; не могшим же им что успети противу Кыеву бе бо исхитрил Изяслав лодье дивно: беша бо в них гребци гребуть невидимо, токмо весла видети, а человек бяше не видети, бяхуть бо лодье покрыты досками, бяхут же борци стояще горе во бронях и стреляюще, а кормника 2 беста, един на корме, другый на носе, и аможе хотяхуть тамо поидяхуть, необращающа лодьями».

(¹⁰¹) Арцыбашев II. 73.

(¹⁰²) Карамзин, II. 198. — Арцыбашев, II, 85. — Первая Новгородская летопись. 9.

(¹⁰³) Карамзин, III. 207.

(¹⁰⁴) Там же. 207. — Бутков, 154. — Лерберг, Журнал Мин. нар. просв. 1839. Ч. XXII. Отд. II. 4.

(¹⁰⁵) Карамзин, III. 208 и прим. 244.

(¹⁰⁶) Там же. 208. — Бутков, 152 и 386 пр. 343 (его ссылки). — Bullettin Scientifique, publié par l'Academie Imperiale des sciences de St. Petersbourg. IX. 1842 p. 301—332.

(¹⁰⁸) Карамзин, III. 208— 209. — Лерберг. III. Журн. Мин. Нар. Просв. 1839. XX. Отд. II. 4 и сл. — См. также Арцыбашева, II. 368—369 и прим. CXLVII, CLI и III. 232—233.

(¹⁰⁸) Карамзин, I. 37—38.

(¹⁰⁹) Там же. II. 43—45. — О дани, платимой новгородцам Печорским краем, см. у Нестора, ниже, в пр. 111, а о Югории или Югрии у Лерберга. 3—82.

(¹¹⁰) Нестор. 107: «Се же хощю сказати, яже слышах преже сих 4 лет, яжа сказа ми Гюрятя Роговичь Новгородець, глаголя сице: яко послах отрок свой в Печеру, люди, яже суть дань дающе Новугороду; и пришедши отроку моему к ним, и оттуду иде в Югру. Югра же людье есть язык нем, и седять с Самоядию на полунощных странах».

(¹¹¹) Карамзин, II. прим. 61. — Лерберг 175— 177, 180—184.

(¹¹²) Карамзин, II. 44 и прим. 64. — Двинский летописец (Древняя Российская Вивлиофика. М. 1791. XVIII) 1 и след.

(¹¹³) Там же.

(¹¹⁴) Карамзин, III. 35—35. — Арцыбашев II. 225—227.

(¹¹⁵) Карамзин, IV. 94. Пермь и Вологда в первый раз упоминаются в приведённой на этой стран. грамоте.

(¹¹⁶) Бутков, 181. — Frâhn. 175, 227 и сл.

(¹¹⁷) Арцыбашев, I. 44, прим. 50 и III. 3, пр. 21.

(¹¹⁸) Карамзин, II. 44.

(¹¹⁹) Карамзин II. прим. 62. — Литке. Четырёхкратное путешествие в Северный Ледовитый океан. С. П. Б. 1828. I. 65. — Акты Археографической комиссии. С. П. Б. 1836. I. 384: «С Москвы в Поморье на Мурмонское море, до усть Колы».

(¹²⁰) Арханг. Летоп. 172—173: «В лето 7004 (1498)… а ходиши с Двины морем Акияном, да через Мурмонский нос». — Там же 173: «В лето 7005… пришли на Двину около Свейского королевства, и около Мурмонского носу морем Акияном, мимо Соловецкой монастырь на Двину».

(¹²¹) Stuckenberg. Hydr. II. 130. — Литке, I. 142.

(¹²²) Stuckenberg, II. 17. — Мурмонским всегда называют лапландской берег поморцы, то есть жители деревень между Онегою и Кемью (см. Записки Гидрогрофического депо. V. С. П. Б. 1837, стр. 112 прим. внизу, и стр. 114).

(¹²³) Карамзин III. 210.

(¹²⁴) Там же, IV. прим. 160. — Акты Археогр. комм. I. 365.

(¹²⁵) Чулкова, Историческое описание Российской Коммерции. С. П. Б. 1781. T. I. Кн. I. 107—108. На последней из сих страниц, в последней её строке, над примечанием, вместо реки Камы должно читать Нем, как объясняет Stuckenberg. Hydr. II. 2. 190. 191. V. 569.

(¹²⁶) Чулков, T. I. Кн. I. 104—105. Здесь на стр. 108 и 109 приведён следующий любопытный рассказ: «Из всех вышеупомянутых рек, составляющих сообщение между реками Камою и Печорою, самые затруднительные суть Еловка и Вогулка. Осенью и летом бывают они столь мелки, что едва в ненагруженной лодке по них проплыть возможно; но собственная корысть научила пловцов преодолевать сии препятствия. Они, плывучи с судами, полным грузом нагруженными, употребляли в таком случае, что и ныне делают, нижеследующий способ. Приплыв ко оным источникам в сухое лето, вколачивали по обоим берегам толстые деревянные сваи, к коим привязывали парусы с своих судов, прицепляя к нижней части оных каменья, дабы они могли погрузиться ко дну источников. А чтоб способнее удержать стремление сих вод, то бросали на дно довольное число дерну и хворосту. Сей способ составлял некое подобие плотины; ибо чрез несколько времени вода, не находя себе протоков и будучи ограждена утверждёнными парусами, скопившись в одно место, умножала речную глубину. Когда пловцы усмотрят, что пруд наполнен довольным числом воды, тогда сняв ко дну утверждённые парусы, её спускали, и вместе с стремлением спущенных вод плыли их суда до тех пор, пока речка не оскудеет опять водою. Такого затруднительного пути плывущие находили по реке Еловке шесть да по Вогулке пятнадцать вёрст; а потому обыкновенно соединялись несколько судов вместе, дабы случающаяся препятствия отвращать общими силами. Суда употреблялись тамо, как и ныне употребляются коюки или каючки и брусеники. Таковое средство поднимать в реках воду употреблено было и Ермаком при начальных предприятиях его к завоеванию Сибири, когда он возвращался из реки, называемой Межевою Уткою, в реку Серебрянку. А. г. профессор Фишер подтверждает, что оное средство и не очень давно употреблено было (Сибир. Истор. стр. 119) с добрым успехом.

(¹²⁷) Stuckenberg, Hydr. II. 268—278. — Литке, I. 43.

(¹²⁸) Литке, I. 13—14.

(¹²⁹) Там же, 19, 32, 33, 43 и 59.

(¹³⁰) «Записки Гидрогр. депо. V. 124—125: Коляне и поморцы (см. выше пр. 123), и почти все прибрежные жители Архангельской губернии привычны к морю, бойки и смелы в матросском деле. В торговых оборотах сметливы и честны; разумеется, не без исключения, которое однако ж очень невелико. Плавание их простирается большею частью около берегов, нередко в Норвегию до Бергена. Жители городов Архангельска, Мезени и некоторых селений Поморья предпринимают путешествия на Шпицберген (по тамошнему Груман) и с нынешнего (1833) года возобновили плавания свои к Новой Земле за промыслом моржей. Коляне в этих походах не участвуют. На промышленничьих наших судах хотя и нет строгой дисциплины, однако управление принадлежит одному кормщику, который как полный хозяин отвечает за безопасность судна. Между кормщиками есть отважные моряки, но ни одного знающего науку мореплавания. Путеводитель их память и наглядность вида берегов; в открытом море компас самого плохого устройства показывает им путь на перевал к берегу. Нельзя однако не удивляться необыкновенной памяти и соображению этих людей; мне случалось видеть поморцев, не знающих читать, которые при первом взгляде на морскую карту тотчас показывали на ней каждое становище, в котором случалось им бывать. Наизусть помнят они румб и расстояние между приметными местами. Многие имеют рукописные лоции и карты, самими ими или опытнейшими кормщиками составленные из памяти. На Груман ладьи переваливаются от Семи островов или от Вардэгуза; на Новую Землю также от Семи островов или от мыса Орлова идут мимо мыса Канина. В этих дальних плаваниях, встречая противный ветер, лодьи теряют счисление и, не в силах будучи бороться с бурею, спускаются наугад к берегу; но это не всегда проходит счастливо. Наука мореплавания и лучшая постройка и вооружение судов могли бы отвратить многие крушения этих отважных аргонавтов. С недавнего времени начали они привыкать к употреблению морских карт и охотно слушают о кораблевождении и вооружении судов».

(¹³¹) Литке. I. 76—77. — Чулков} T. I Кн. I. 97—99.

(¹³²) Карамзин. III, 85 и прим. 85. — Лерберг, 109. Трое суток в Новгороде. С. Пб. 1842 ст. 21.

(¹³³) Карамзин. III. пр. 85. — Лерберг 110.

(¹³⁴) Арцыбашев. II. 267. — Лерберг, 110—111.

(¹³⁵) Карамзин. III. 236—237 и 239. — Арцыбашев, II. 317 и 319. — Ипатьевская летопись (Полное собрание русских летописей, Т. II.) 164: «Галичькые придоша по Днепру и воидоша в море; бе бо лодий тысяща, и воидоша во Днепр и взведоша порогы и сташа у реки Харътице на броду у Протолчи». Первая Софийская лет. 172—173: «Тогда же Князь Мстислав Галичьский… за Днепр на множестве лодей,… а выгонце Галичьскые приехаша в лодьях по Днестру, и выидоша в море». Никон. лет. II. 551: «и Галичане влодиях по Днепру (должно быть Днестру) в море: бе бо их вящше двою тысящь людей, пакиж из моря выидоша в Днепр, и возставиша пороги, и проидоша креке Хортице на бродь на Протолчивое». Здесь, несогласно с другими летописями, показано две тысячи лодей, и самое событие вместо 1224 отнесено к 1223 году. Протолочий брод или брод у Протолчи, по мнению Карамзина (II пр. 200), было ничто иное как протоки Днепра, обтекающие остров Хортицу. См. также Арцыбашева. II. 58. прим. 347. (¹³⁶) Карамзин, IV. 162—164. Арцыбашев, III. 69. Лерберг, 147—148. — Первая Софийская лет. 203: «В лето 6808 (1300)… приидоша из замория Немци Свейскыя в силе велице в реку в Неву, и приведоша с собою мастеры хитрыя, из великого Рима и от папы мастеры приведоша нарочиты, и поставиша город над Невою на усть Охт рекы, и утвердиша его твердостию несказанною и поставиша в нем порокы и похвалившеся окаяннии нарекоша его Венець Земли; бе бо с ними наместник королев, именем Ламаскалка, и посадиша в нем мужа нарочитыя с воеводою их Стенем, а сами отъидоша в свою землю, князю же великому Андрею Александровичу не сущу тогда в Новегороде». В лето 6809 (1301). Прииде великий князь Андрей Александрович в Новъгород со всею силою своею, и иде с Новогородци к городу тому, и приступиша к нему месяца Маия в 18 день, на память святаго Патрикея, и начаша битися крепко; помощию же Божиею, и святыя Софии и святою мученику Бориса и Глеба, твердость та бысть ни вочтоже за высокоумие их, зане всуе трудишася без Божия повеления; град их взят бысть, овых избиша, а иных изсекоша, а иных связавше ведоша из града, а град запалиша огнем, а гору раскопаша». — Почти то же в Первой Новгородской лет. 67—68.

(¹³⁷) Карамзин. IV. 173 и прим. 214. — Арцыбашев, III. 72. — Лерберг. 148—151. — Первая Софийская лет. 205: В лето 6819 (1311)». Ходи князь Дмитрей Романовичь с Новогородци на Немецкую землю, за море, на Ем: и переехавше море первое взяша Купецьскую реку, и села пожгоща и в полон поимаша многых, и скоты посекоша; и потом взяша Черную реку и вси села по Черной реце повоеваша, и приидоша к городу Ванаю, и город взяша и пожгоша; а Немци вбегоша в детинець: бе град той крепок велми, на камени высоце, не имея приступа никуды же; и прислаша Немци с поклоном к Новгородцем, просячи мира у них, Новгородци же миру им не даша, и стояша у града того 3 дни и 3 нощи, волости их воююще, и села великая их пожгоша, и обилие все потравиша, а скота не оставиша ничтоже; и потом взяша, идущи назад, реку Кавголу и Перну реку, и выидоша на море, и приидоша в Новгород вси поздорову. — «Первая Новгородская лет. 69—70: В лето 6819 (1311) ходиша Новгородци воиною на Немецьскую землю, за море, на Емь, с князем Дмитрием Романовичем, и переехавше море взяша первое Купецьскую реку, села пожгоша и головы поимаша, а скот изсекоша и ту убиен бысть Костянтин Ильин сын Станимировича, в загоне, потом взяша Черную реку всю и тако по Чернои придоша к городу Ванаю, и взяша город и пожгоша, а Немци взбегоша на детинець, бяше бо место велми сильно твердо, на камени высоце, не имея приступа ни откуду же и сослаша с поклоном просяще мира, Новгордци же мира не даша и стояша 3 дни и 3 ночи, волость труче, села великая пожгоша, обилие все потравиша, а скота не оставиша ни рога; и потом идуче, взяша Кавгалу реку и Перну реку, и выидоша на море, и придоша здорови вси в Новгород». — Карамзин (IV. пр. 214) принимает город Ванай за нынеший Биернеборг, Лерберг (стр. 150), — за местечко Ванё или Ваанё, по-фински Ваная. Замок (детинец), упоминаемый в приведённых здесь двух выписках из летописей, по мнению Лерберга есть замок Тавастбург, называемый также Кроноборг.

(¹³⁸) О реке Кавгале см. Арцыбашева, III. 72. прим. 533 и Лер­берга, 150—136.

(¹³⁹) Арцыбашев. III. 75. — Лерберг, 158—185. Первая Софийская лет. 207: В лето 6826 (1318). Ходиша Новогородьци войною за море в Полную реку, и много воеваша, и взяша город Людергв Сумьского мастера и бискупль, и приидоша все здорови». — Первая Новгородская лет. 72: «В лето 6826 (1318) Ходиша Новгородци воиною за море в Полную реку, и много воеваша, и взяша Людерев, город Сумьского князя, и пискупль, и придоша в Новъгород вси здорови». — Лерберг доказывает, что Полная река есть перевод финского названия Аураиоки, — а Людеревым назван Або.

(¹⁴⁰) Карамзин. IV. 199. — Арцыбашев. III. 81. — Лерберг, 186. — Первая Софийскал лет. 216: В лето 6831 (1323). Ходиша Новгородци с князем Юрием Даниловичем в Неву, и поставиша город на усть Невы, на Ореховом острове». «Первая Новгородская лет. «В лето 6831 (1323). Ходиша Новгородци, с князем Юрьем: и поставиша город на усть Невы на ореховом острове». — Здесь под словом усть Невы должно разуметь исток Невы, где, как известно, лежит Ореховый остров, на котором построен нынешний Шлиссельбург.

(¹⁴¹) Карамзин. IV. 199 и прим. 255.— Арцыбашев, III. 81. — Лерберг, 188—190. — Первая Софийская лет. 216. — Первая Новгородская лет. 73.

(¹⁴²) Энциклоп. Лексик. XII. 116 и 115, статья Воты. Если, как там приведено, составлявшая часть новгородских владений Вотская Пятина заключала в себе по южному берегу Финского залива всю Ингерманландию, отделявшуюся от Эстляндии Наровою, то эта последняя река была пограничною. В подтверждение этому вспомним, что воздвигнутая в исходе XV столетия против Нарвы русская крепость Ивангород, была построена на правом, России принадлежавшем берегу Наровы.

(¹⁴³) Лерберг. 93.

(¹⁴⁴) Там же 124.

(¹⁴⁵) Там же 132—133. 191.

(¹⁴⁶) Карамзин. IV. 264—263 прим. 262. — Арцыбашев, III. 100—101). — Первая Новгородская лет. 83—84. — Первая Софийская лет. 225—227. — Там же, на стр. 227, помещено «рукописание Магнуша короля Свейскаго», вымышленная сказка о походе его в Неву и в Ладожское озеро. В этом «рукописании», между прочим, говорится, что Магнус, побуждаемый раскаянием, постригся в Спасопреображенском монастыре на острове Валааме, чего никогда не было. Замечательно, что ещё и поныне близ этой обители, в роще, показывают могилу Магнуса, между тем как известно по истории, что он утонул в Готландии, у Бломмесгольма. См. Карамзина. IV. прим. 348.

(¹⁴⁷) Карамзин. 265—266. — Арцыбашев, III. 104. Первая Софийская лет. 226.

(¹⁴⁸) Карамзин III. прим. 248. — Энциклоп. Лексикон. IV. 204.

(¹⁴⁹) Двинский лет. (Др. Росс. Вивл. XVIII), 6: «В лето 6920 (1412) году, Заволочане ходили войною на Мурманы по новогородскому веленью, Воеводою Яков Степановичь, и повоеваша Мурман». — Там же 7: «В лето 6927 (1419) года пришедше Мурманы войною 500 человек, с моря в бусах и в шняках, и повоеваша, в Варгузе погост Корельский и в земли Заволоческыя погост в Неноксе и Корельской монастырь святаго Николы и Онижской погост, Яковлю Курью, Андреяновской берег, Кег остров, Княжь остров, Архистратига Михаила монастырь, Цигломино, Хечемино, три церкви сожгли, а христиан и чернцов всех посекли. И Завологане две шняки Мурман избиша, а инии убегоша на море». Об этом нападении норвежцев упоминается также: у Арцыбашева, III. 172, и в первой Новгородской лет. 108—109.

(¹⁵⁰) Троицк. лет. (Карамзин. V. прим. 8): «Проидоша Волгой из Новгорода из Великаго 150 ушкуев Ноугородци разбойници ушкуйници, избиша Татар множество, Бесермен и Ормен в Новегороде Нижнем, жен и детей, товар их пограбиша, а съсуды их, кербати и лодьи и учаны и набусы и струги, то все посекоша». — Никон. лет. IV. 12: «и суды их вся иссекоша, и паузски и кербасы и лодьи и учаны и мошаны и бафьты и струги». — Арханг. лет. ³/₁₆₆; «а Устюжане и Двиняни и Важане и Каргополяцы и Белозерцы а Вологжане и Вычегжане и Вымичи и Сысоличи шли в судех.— Там же ¹/₁₂₃: «Вятчанеж здумавше и кинувся скоро, князя Александра и со княгиною поимавше, и вметалися во княжие суды». Там же, 143: а царь Абреим скопил много силы на Волзе в судех… а Татарове Волгу суды застали а великаго князя силы мало; и начашася битися на Волзе в судех… и бил их скачючи по судом ослопом, и многих Татар топили и с суды, занеже Татарове пойдучи на бой суды вязалися». — В жалованной грамоте вел. кн. тверского Михаила Борисовича Троицкому Сергиеву монастырю, около 1463 года (см. Акты Арх. лет. I. 57): что коли с их солью ходот повозок с подъвозками, сквозе мою отчину Великое Княжение, по Волзе, и выб мои мытника… с тех судов, по сей моей грамоте Великого князя, мыта и всех пошлин и некоторых не имали». — В царской жалованной грамоте тому же монастырю, от 25 марта 1588 (см. Акты Арх. лет. I. 405): велено им посылать в Астрахань, по соль и по рыбу, для монастырского обоходу, в дву судех болших а наших пошлин с тех судов и с соли ни в котором городе имати не велено».

(¹⁵¹) О путешествиях Виллоби и Ченслера можно читать в следующих сочинениях: Hakluyt's, Collection of the early Voyages. Travels and Discoveries of the Englisch Nation. London. 1809—1812. I. 259; Sammlung Russischer Geschichte, v. G. F. Müller. S. Petersb. 1732—1764 VII. 432 ff; Geschichte der Entdeckungen und Schifffahrten im Norden, v. J. K. Forster. Frankfurt an d. 0. 1784 p. 315; S. Petesburgischer Journal.

Четырёхкратное путешествие в Северный Ледовитый океан, Ф. П. Литке. С. П. Б. I. 14—17; История государства российского, Карамзина, XVIII. 230—234; Древн. Росс. Вивлиофика. XVIII. 11—12; Журнал Министерства народного просвещения и др.

(¹⁵²) О плавании Бурро см. Hakluyt. I. 307—312 и Литке I. 17—20.

(¹⁵³) Карамзин, (X. 70) говорит, что Архангельский город основан близ того места, где стоял монастырь сего имени и двор купцов Анилийских», и ссылается на Двинский Летописец (Древ. Росс. Вивл. XVIII), но там на стран. 15, сказано: «В лето 7092 (1584) присланы с Москвы на Двину Воеводы Петр Афонасьевичь Нащокин да Залешанин Никифоров сын Волохов. Оные Воеводы от морского устья за 30 верст, над Двиною рекою на Пур на Волоке круг Архангедьского монастыря, Архангельской город древянной одним годом поставили.» Царская грамота по этому предмету от 4 марта 1583 года помещена в Актах Археогр. комисии I. 380. Покойный историограф сам противоречит своему показанию, приводя в прим. 53 того же тома выписку из грамоты Б. Ф. Годунова от 1 генваря 7095 (1587) года, где читаем: «Также есмя их (Англичан) пожаловали, двора их с морскава пристанища, с Пудожерскова устья, к новому Архангельскому, городу, к морскому пристанищу, переносити не велели, а приставати им по прежнему с своими товары на тот свой двор». Следовательно, у Архангельского монастыря ни в то время, когда состоялась эта грамота, ни преждеа англичане не имели своего торгового двора. Считаем необходимым пояснить ещё одно обстоятельство. В тексте нашем, в описании прибытия Ченслера в Северную Двину, сказано, что англичане построили для себя торговый дом близ монастыря Св. Николая, в Корельском устье, а в грамоте Годунова говорится, что он существовал в устье Пудожерсковом, — то есть Пудожемском. Тут не будет противоречия, если мы знаем, что первое из сих устий почти у самого моря, только в четырёх верстах, отделяется от второго и составляет как бы часть его. — В «Краткой истории о городе Архангельском», сочиненной В. Крестининым, С. П . Б. 1792, и состоящей из вопросов и ответов, на стр. 1—4, читаем: Вопр. Где стоит город Архангельск? Отв. При реке Двине, по правой стороне, в сорока двух верстах от Белого моря. Вопр. Место, на котором стоит город Архангельск, как называлося в старину прежде сего города? Отв. Пур Наволок. Разумеется же под сим собственным именем мыс двинского берега, примечания достойный потому, что Двина река при оном разделяется на разные устья, в море протекающие между островами. Вопр. Какое было на сём месте селение прежде города? Отв. Монастырь Архангельский, древностью все московские монастыри превосходящая обитель, построенная во втором на десять столетии в земле Заволодцкой, названной после по имени реки Двиною (должно читать: Двинскою). Вопр. Когда и кто открыл путь из Европы морем к двинским берегам для торговли? Отв. Англичане, пришедшие в 1553 году по морю на корабле к киколаевскому или корельскому двинскому устью и монастырю, при котором прежде города иностранные торги тридцать лет продолжались. Вопр. Когда и чьим повелением город Архангельский построен? Отв. Заложен здесь 1584 года, повелением государя царя Иоанна Васильевича второго или Грозного. Вопр. Как проименован сей город вначале? Отв. Новохолмогорским городом, потом прозван Архангельским, по монастырю сего ж имени. Вопр. Когда переведены с корельского устья иностранные торги в сей новый город? Отв. В 1587 году». Последнее справедливо, как видно выше, из грамоты Годунова. Об Архангельске см. также Литке. I. 136—146, где приложена и подробная карта Северной Двины от Архангельска до выхода в Белое море; Энциклоп. Лекс. III. 243 Stuckenberg, II. 57—64 и др.

(¹⁵⁴) Следующее известие, если не ошибаемся, в первый раз появившееся в печати в Adelung's Geschichte der Schiffahrten. Halle, 1768 p. 57, заимствуем мы из сокращённого перевода письма некоего Иоанна Баллаха (см. Литке, I. 122) к знаменитому географу Меркатору, писанного в Аренсбурге в 1581 году: «Помня сколь охотно читывал ты древних землеописателей, радуюсь я, что встретился с подателем сего письма. Рекомендую тебе его как человека, который может быть тебе полезен в таком деле, о коем ты давно с великим трудом старался собирать известия, и в рассуждении которого новейшие наши географы не соглашаются; я говорю тебе об открытии мыса Табина и славного и богатого царства Китайского. Человек сей родом из Фландрии, званием солдат, был несколько лет пленным в России и состоял в службе некоторых знатных особ Якова и Аникия (Iacovius et Unekius), которые посылали его в Антверпен для нанятия там за хорошую цену несколько искусных и опытных мореходцев, и когда он ему таковых доставил, построили они для преднамеренного путешествия на реке Двине два корабля с помощью некоторого морского немецкого художника». Неоспоримо, что упоминаемые в письме Баллаха Яков и Аникий были никто иные как Аникий и старший его сын Яков Строгоновы, приобретшие громкую известность со времени государствования Иоанна Грозного. Зная из царской грамоты от 6 августа 7074 или по Р. Х. 1566 года (см. Устрялова. Именитые люди Строгоновы. С. П. Б. 1842 стр. 9. прим. 4), что первый из них был жив в это время, и соображая, что Баллах писал к Меркатору в 1581 году, а плавание Бурро для открытия северо-восточного пути, давшее повод к предприятию Строгоновых, происходило в 1556 году, — последнее могло иметь место в промежутке между сим годом и 1581. Иностранцы приписывают Аникию Строгонову, впрочем не называя его по фамилии, а, как и Баллах, только по имени, Аника, — открытие торгового пути в реку Обь (см. Wilsen Noord en Oast Tartarye. Amsterdam. 1705 p. 512), но это ошибочно. Не приняли ли они по дошедшим до них неясным рассказам снаряжения судов к Новой Земле с плаванием по Оби? На севере России постоянно живёт искажённое временем предание, что находящаяся на Новой Земле Строгонова губа получила своё название от обитавших там некогда новгородских переселенцев Строгоновых. Ф. П. Литке, упоминающий об этом событии, относит его (II. 85—86), основываясь на соображениях, к XVI веку, то есть к тому времени, около которого писал Баллах. Мы, кроме вышеприведенной выписки из письма к Меркатору, слича существующее предание с временем и обстоятельствами, основываем наше предположение ещё на том, что посетивший в 1594 году Новую Землю голландский мореходец Баренц видел поблизости Строгоновой губы дома и другие предметы, заставившие его предполагать, что тут жили люди, скрывшиеся от прибывших гостей. «Баренц», — читаем у Литке (II. 86), — «в 1594 году нашёл в губе, названной им губою Св. Лаврентия, которая точно соответствует нашей Строгоновской, — селение, состоявшее из трёх изб, коего обитатели, как он полагал, с намерением от него скрылись». Там же. I. 26—27: «8 августа (1594). В трёх милях от Чёрного островка нашли они (голландцы) низменный мыс с крестом, названный по сей причине Крестовым; четыре мили далее другой низменный же мыс, названный Пятым или мысом Св. Лаврентия, за которым находился большой залив. Ещё четыре мили далее открыли мыс Gchashoeck, к которому вплоть лежит низменный Чёрный камень и на нём крест. Тут съезжали они на берег и нашли зарытые шесть кулей ржаной муки и кучу камней, и заключили, что в сём месте долженствовали быть люди, от них убежавшие. На фалконетный выстрел оттуда стоял другой крест; а возле него три деревянные дома, построенные по образцу северных жителей, в которых лежало множество разобранных бочек, из чего они заключили, что тут должна производиться ловля семги. Тут же стояли на земле пять или шесть гробов возле могил, наполненных каменьями, и обломки русского судна, сорок четыре фута по килю; находящейся в сём месте безопасной при всех ветрах гавани дали они название Мучной (Meelhaven) по причине найденной муки». Нет невозможного, чтобы это разбитое судно не было одним из двух строгоновских судов, построенных антверпенским мореходцами, и что люди, которых Баренц полагал скрывшимся от него, уже не первый год жили на Новой Земле, после претерпенного ими крушения. Время, когда оно могло произойти, близко совпадает с тем временем, в которое Строгоновы могли снарядить свои суда в Ледовитое море. Примем в соображение ещё и то, что место, описываемое Баренцем, находится поблизости губы, получившей название Строгоновой.

(¹⁵⁵) Карамзин. VIII, 294—295. — Арцыбашев, IV. 276—277.

(¹⁵⁶) Карамзин. VIII. 295. — Арцыбашев. IV. 280.

(¹⁵⁷) Карамзин. VIII. 295—296. — Арцыбашев. IV. 280—281. — В Арх. летописи (см. Карамзина. I. XXXI. прим. 561), 337 на обороте: «И как пришли под Очаков и тут взяли корабль, и Турчан и Татар побили, а иных поимали с вожи, и пришли на Чулу остров на море, и тут на протоках взяли другой корабль… и пришли на Крымские Улусы, на Ярлаш остров, и тут многие верблюжьи стада поимали и пришли на сидячих людей, на Кременчик, да на Коршалы, да на Когольник, от Перекопа за 15 верст… и повоевали и отошли на Озибек осттров». Там же. 348, на об.: «Коли Данило с моря приходил на Улысы, тогда у них страх был великий». Там же. 338 на об. «пошли вверх Днепром и дал Бог и перевозы и пороги прошли». — Сказания князя Курбского, изд. Н. Устрялова: С. П. Б. 1842 стр. 64: а подругое лето с Данилом Адашевым и с другими стратилаты со осмь тысящей, такоже водою, послал; они же выплыша Днепром на море, и над надежду Татарскую, немалую торгу учиниша в орде: яко самих побиша, також жон и детей их не мало плениша, и христианских людей от работы свободили немало, и возвратишася восвояси здрово». — Остаётся определить, где находятся места, приведённые выше под названиями: Чуду, Ярлаш, Кременчик, Коршалы, Когольник и Озибек. Соображая слова летописи с направлением, по которому мог плыть Адашев из Днепра к берегам Крыма, полагаем не ошибиться, приняв Чюлу-остров за остров, находящийся к югу от Кинбурнской косы и названный в Российском Атласе 1792 года на карте Таврической губернии — «Чиле», а в Атласах Чёрного моря Будищева (1807 г.) и Манганари (1836) — Долгий. Под протоками, где был взят второй корабль, должно разуметь пролив между этою косою и островом Чюле; Ярлаш остров, где татары пасли верблюдов, есть ничто иное как показанный на гравированной карте 1736 года (Карта предприятых в 1736 году от Армеи Ея Императорскаго Величества, против Турок и Татар победоносных военных действий между Доном и Днепром и при оных реках) остров Эрлаяш, а по позднейшим картам коса Джарилгач в северной части Перекопского залива. Коршалы, по всей вероятности, есть нынешний полуостров Хоралы (у Манганари — Хорлы) в той же части залива; Кременчик и Когольник долженствовали быть ближайшие к нему селения, в настоящее время, как кажется, не существующие. Наконец, Озибек (правильнее Осибек) остров должен быть нынешний остров Березань, лежащий близ Очакова, почти перед входом в днепровский лиман из Чёрного моря. Это предположение тем вероятнее, что Оси-суии есть турецкое название Днепра и что Очаков назывался у турок Калафли, то есть крепость при Днепре или Днепровская.

(¹⁵⁸) Schmidt Phis. Materialien zu der Russischen Geschichte seit den Tode Kaisers Peter den Grossen. 1777. I. 431.

(¹⁵⁹) Scheltema. Rusland en de Nederlanden. Amsterdam. 1817. I. 22—23.

(¹⁶⁰) Там же, 24. — Карамзин. VIII. 257 и прим. 479.

(¹⁶¹) Scheltema I. 23-25.

(¹⁶²) Никон. лет. VII. 283: «Тогож году (1557) Апреля послал царь и Великий князь околничаго князя Дмитрея Семеновича Шастунова да Петра Петровича Головина до Ивана Выродкова на Иван город, а велел на Нерове ниже Ивана города на устье на морском город поставить для корабельнаго пристанища, а положити велел заповедь в Нове городе и во Пскове и на Иване городе, чтобы нихто в Немцы не ездил ни каким товаром, а приедут Немцы, и в царя и великого князя вотчину, и с ними велев Государь в своей земле торговати опричь заповеднаго товару, а зацепки Немцам не велел делати никакие». — Там же 288: «Тогож году (1557) Июля поставлен град от Немец усть Неворы реки на розене у моря для пристанища морскаго корабельнаго, а ставил его Петр Петров (Головин) да Иван Выродков».

(¹⁶³) Карамзин. VIII. 274. — Арцыбашева. IV. 264—266.

(¹⁶⁴) Карамзин. VIII. 276. — Арцыбашев. VIII. 267—269.

(¹⁶⁵) Карамзин. VIII, 279—283. — Арцыбашев. IV, 271—272.

(¹⁶⁶) Storh. IV. 226—228.

(¹⁶⁷) Там же 227—232. — Карамзин. IV. 541. — Арцыбашев. IV. 366.

(¹⁶⁸) Карамзин. IX. 414—415. — Арцыбашев. IV. 377.

(¹⁶⁹) Карамзин. IX. 346—348. — Арцыбашев. IV. 370.

(¹⁷⁰) Müller Samml, Russ. Gesel. VIII. 35.

(¹⁷¹) Storh. IV. 251.— Muller VIII. 449. — Hakluyt I. 373.

(¹⁷²) Карамзин. X. 50—51.

(¹⁷³) Там же. 109—112.

(¹⁷⁴) Там же 26—32 и прим. 54.

(175) Там же XI. 40—42.

(176) Там же. 32—33.

(177) Hakluyt. I. 573—574.

(¹⁷⁸) Карамзин. X. 255: «Довольные выгодною меною с европейскими народами в своих северных пристанях купцы наши не мыслили ездить морем в иные земли, но любопытно знать, что мы в сие время уже имели корабли собственные. Борисов посланник в 1599 году возвратился из Германии на двух больших морских судах, купленных и снаряжённых им в Любеке, с кормщиком и матросами немецкими, там нанятыми». — Там же прим. 427 (ссылка на дела австрийские в московском Главном архиве Министерства иностранных дел, 1599 г. о посольстве Власьева): «Посланник наш Офонасей Власьев, на своих на купленых на дву кораблех, а корабельщики и деловые люди на тех его кораблех были наемные из Любка». Под словами: корабельщики и деловые люди должно разуметь матросов и мастеров. Весьма вероятно, что между ними был, как упоминает Карамзин, и штурман, по русскому простонародному выражению кормщик.

(¹⁷⁹) Древн. Росс. Вивл. III. 114—115: «Тогож года (1600), по Государеву Указу посланы из Тобольска в Мангазею письмянной голова, князь Мирон Михайловичь Шаховской, да Даниило Хрипунов, да целовальник торговый человек, Семен Новоселов, и служивых людей сто человек; а велено им в Мангазее острог поставить, и ясак сбирать, и Тунгусов и Самоядцов и Остяков, привести к вере, к шерти, и быть тамо до Указу. И они первой Мангазейской острог поставили». Щекатова Словарь географический Российского государства М. 1805. IV. 175: «По устроении города Берёзова (уездн. гор. Тобольской губ.) посылались от оного разного звания люди для приискивания и склонения к платежу ясака диких орд, которыми во-первых найдены тазовские самоеды, и по многом с ними переговоре обнадежили их, что они от государя будут жалованы, только б в верное вступили подданничество, и в знак к ним государской милости на реке Тазу, близ их кочевья, построен магазин и доставлен в оной из города Березова провиант, которой был для приохочивания тех диких орд из казны даван самоедам без положения цены. Они, видя к себе доброхотство, по своей воле давали промысла своего зверей… и как взяли привычку к хлебу, то не только те найденные приходили, но ещё не знающих о том месте приводили такие же орды… А как тех орд умножилось в самом том месте, где построен магазин, то застроен город, которой поименован по причине начального построения магазина Мангазея. Оной город Мангезея от нынешнего города Мангазеи вёрст сот на пять в левую руку, совсем в стороне от всех больших рек, можно считать между енисейским и обским устьями, но не близок он и к Северному океану». Книга Большому Чертежу определяет место города Мангазеи так: (стр. 195): «За рекою за Обью Таз река, а в Таз реку пала река Пур. А на реке на Тазу и на Пуру Мангазея. — Стр. 211: «А за рекою за Обью 200 верст пала в море река Таз. А в Таз реку пала река Пур. Протоку Таз реки 890 верст, a реки Пура протоку 460 верст. А по реке по Тазу Мангазея, Самояд Пяки.» В записке о царском дворе, церковном чинопочитании, придворных чинах, приказах войске, городах, и проч., относящиеся к 1610—1613 годам, и помещённой в Актах исторических, собранных и изданных Археографическою комиссиею. С. П. Б., 1841. II. 425, сказано:

«Сибирская земля, а в ней городов: Тюмень, Тобольской, Верхотурье, Пелымь, да на Оби четыре городы: за Обью в Мангазеи город, в Югре, в Калмаках, в Чяте». Эта первоначальная Мангазея находилась на правом берегу реки Таза, впадающей в Тазовскую губу, из которой чрез Обскую губу суда выходили прямо в море. Положение Мангазеи показано на карте Югорской земли, приложенной к сочинению Лерберга: Исследования, служащие к объяснению древней русской истории. Об упразднении первой и обосновании второй Мангазеи у Щекатова (VI. 498) сказано: «На том месте, где нынешней Туруханск построен, было с 1609 года Ясашное зимовье, которое с году на год стало быть важнее, и как оным путём разные народы по Енисее и по впадающим рекам во оный, Мангазейскими служивыми людьми в Ясак приведены были, то наконец Туруханское зимовье стало центром Мангазейского уезда, где иногда и мангазейские воеводы жительствовали. В 1672 году Указом государя царя и великого князя Алексея Михайловича все жители из города старой Мангазеи туда переведены были, и вместо зимовья построен город, что и было началом новой Мангазеи или города Туруханска». — Чулков (Ист. опис. Росс. Коммерции. Т. III. Кн. I. стр. 32) говорит, что плавание судов из Архангельска в Мангазению для торговли прекратилось в 1620 году.

(¹⁸⁰) Bъ Актах истор. Арх. комм. II. 411, № 343, помещена сдедующая царская Грамота верхотурскому воеводе князю Львову и голове Новосильцову, от 15 ноября 1602 года: «От Царя и Великаго Князя Бориса Федоровича всея Русии, на Верхотурье, князю Матвею Даниловичю Львову да голове Угриму Васильевичю Новосильцову. По нашему указу, послано из Ерославля да с Вологды, на Верхотурье, с Васильем с Хомутовым, для Мангазейского ходу судовые снасти, на пятнадцать судов морянок, пятнадцать шеем, по сороку сажен, толстых пеньковых варовых, пятнадцать веревок кубасных по пятидесят сажен, пятнадцать завозень по осмидесят сажен, тридцать дрог по двенадцати сажен, сто пятдесят веревок на ношки по семи сажен, тридцать пайн, по осми сажен, тридцать поясов по тридцати сажен, пятнадцать вожжей по двадцати сажен, тридцать скут, по пяти сажен, пятнадцать веревок, круг парусов обшивати, по двадцати по пяти сажен, три тысячи аршин холстов на парусы; да для Мангазейскаго ж ходу велено сделати двадцать якорей двоерогих, да на Сибирские расходы сорок пуд железа. А какова судовая снасть и якори велено в Ерославле и на Вологде взять, и для того послан с ним Мангазейской толмач Шумко Васильев. И так к вам ся наша грамота придет, и Василей Хомутов судовую снасть и якори и железо на Верхотурье привезет, и выб у него тое судовую снасть, и якори, и железо взяли в нашу казну; а как у него судовую снасть и якори и железо возмете и выб о том отписали с ним к нам, к Москве.

(¹⁸¹) Устрялов. Сказания современников о Димитрии Самозванце. С. П. Б. 1831. I. 69: «В тридцати верстах от Москвы есть обитель Вяземская: царь велел обвести её ледяною крепостью и прибыл туда с немецкою гвардиею, двумя отрядами польской конницы, также со всеми боярами в намерении показать им искусство осаждать крепости… Царь первый ворвался в крепость; за ним вся гвардия. Торжествуя победу, он говорил коменданту ледяной крепости: «Дай боже! взять со временем таким же образом и Азов». См. это же в Сказаниях иностранных писателей о России, изданных Археографическою комиссиею С. П. Б. 1831. I. (летопис. К. Буссова) 41. Там сказано: »Der Kayser selbst überwältigte den geschätzten Woywoden, band ihme und sagte: Gott gebe und fuge es, dass ich einmahl Assow in Tartareyen als möge einkriegen, und den Tartarischen Zaren als gefangen bekomme, als ich itzund habe».

(¹⁸²) Карамзин. XII. 153. Акты истор. Арх. комм. II. 327. № 272 и сл.

(¹⁸³) Карамзин, XII. 268. 314—325, Никон. лет. VIII. 168—170, 174.

(¹⁸⁴) Устрялов. Русск. ист. изд. IV. I. 287. Собрание государственных грамот и договоров. С. П. Б. III. №.

(¹⁸⁵) Врангель. Путешествие по северным берегам и по Ледовитому морю, совершённое в 1820—1824 годах, С. П. Б. 1841. I. 5.

(¹⁸⁶) Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комисиею. С. П. Б. 1848. IV. 17.

(¹⁸⁷) Там же. 16.

(¹⁸⁸) В указанном выше, в пр. 185, сочинении Ф. П. Врангеля в начале I тома помещено краткое, но вполне удовлетворительное «Историческое обозрение путешествий по Ледовитому океану, между Карским морем и Беринговым проливом, до 1820 года».

(¹⁸⁹) Stuckenberg. II. 762—764. VI. 176.

(¹⁹⁰) Для примера приводим извлечение из отписки якутскому воеводе Францбекову служилого человека Уварова (Дополн. к Акт. истор. III. 355—356), посыланного в 1651 году на Амур для разведывания о Хабарове. Выписку начинаем от того времени, когда Уваров и его товарищи, не найдя нигде Хабарова, пришли к устью Амура… и поплыли мы холопи государевы по Амуру реке и выплыли, не знаючи устья Амура реки, в Амурскую губу. И мы холопи государевы, плывучи по Амуру реке, приказнаго человека Ерофея Павловича не нашли и признак нигде не видали. И как… холопей государевых вверх идти по Амуру не пустят, берегом бичивою идти не можно, Гиляцкие мужики не пропустят, и у нас холопей твоих судовых снастей нет, парусов и дрогов нет, и мы холопи государевы стали по нуже для морскаго ходу к судам пашвы нашивать в Амурской губе на берегу с великою обережью за караулы; и на нас на той стоянке те Гиляцкие мужики напустились боем во многих стругах, и нам пособил Бог струг один пробить и в стругу мужиков побить человек с сорок; и оттуда мы холопи государевы пошли по морю на гребях, и выгребли из губы на море, и понесло нас холопей государевых во льду на море, и носило нас во льду 10 дней, и принесло на берег на пустое место, и тут нас холопей государевых к берегу льдом… раздавило судно и судно потонуло, и мы холопи государевы на берег пометались душею да телом, хлеб, и свинец и порох потонул, и платье все потонуло и стали без всего. И оттуда мы холопи государевы пошли пеши подле моря, и шли мы холопи государевы пешою ногою подля моря пять дней, а питалися мы ягодами и травою и находили на берегу по край лося битого, зверя морского нерпу да моржа, и тем мы душу свою осквернили, нужи ради питалися; и дошли мы холопи государевы до речки, и тут мы стали суднишко делать, и нам Бог пособил, суднишко сделали, и пошли по морю, и дошли до речки, и на усть речки Тунгуские юрты и изь тех юрт Тунгуские мужики подсмотрили, и из юрт побежали и пометали свой рыбной корм, и мы холопи государевы тот запас побрали, и шли мы холопи государевы до той речки с усть Амура реки восмь недель и три дни, а питалися травою, да водою, да морским зверем нерпою, и на той речке мы холопи государевы осеновали; и с той речки поднялися мы на нартах чрез хребет на Ленские покоти, и шли мы на нартах четыре недели со днем, и нашли Тунгускую аргушницу, а аргушницею шли четыре дни и нашли Тунгуские чюмы на третей день Рождества Христова, и изымали двух Тунгуских мужиков, и тех Тунгусов пасадили в аманаты, и под них взяли ясаку великому государю 78 соболей, и запасу взяли мы холопи государевы на тех Тунгуских чюмах на полгода, и нонече мы холопи государевы питаемся тем запасом Июня в 30 день… а здеся я Ивашко с товарыщи на Тугире реке наги и босы, и голодни и холодни, со всякие нужи в конец погибаем и холодною нужною смертию озябаем, потому что у нас топоров нет; и проведывали мы Тунгускими мужиками Руских промышленных людей далеко. А по старой государевой наказной памяти служилого человека Ивана Нагибы нас служивых и новоприборных жалованных людей послано было с ним Иваном из Банбулаева городка 26 человек и нонече нас здесь всех осталося двадцать человек, а писать было государю челобитная о нуже и о бедности, чтобы государь пожаловал, да не стало в войске бумаги, писать не на чем, и подарков у нас государевых нет чем Тунгусов дарить, олова и одекую.

(¹⁹¹) Скалъковский. История Новой Сечи или последнего Коша Запорожского. Одесса. 1846. I. 17—34.

(¹⁹²) Броневский. История Донского войска. С. П . Б. 1834. I. 30—53.

(¹⁹³) Там же. 57—58.

(¹⁹⁴) Там же. 61.

(¹⁹⁵) Там же. 62—63.

(¹⁹⁶) Там же. 62.

(¹⁹⁷) Там же. 61, 63—76.

(¹⁹⁸) Маркевич. История Малороссии. 1842. М. I 54.

(¹⁹⁹) Там же. 59.

(²⁰⁰) Там же. 71.

(²⁰¹) Там же. 102. — Баншыш-Каменский. История Малой России. М. 1830. I. 182.

(²⁰²) Маркевич. I. 103. — Бантыш-Каменский. I. 183.

(²⁰³) Маркевич. I. 104. — Бантыш-Каменский. I. 183.

(²⁰⁴) Маркевич I. 104. — Бантыш-Каменский. I. 184.

(²⁰⁵) Тургенев. Акты исторические, относящиеся к России, извлечённые из иностранных архивов и библиотек. С. П . Б. 1842. II. 412—430.

(²⁰⁶) Бантыш-Каменский. I. 200.

(²⁰⁷) Там же. 204. — Боплан. Описание Украйны. Пер. с французского Ф. Устрялова. С. П. Б. 1832. стр. 138. Француз Боплан, служившей в качестве инженера польским королям Сигизмунду III и Владиславу IV, прожил около семнадцати лет в Украине, осмотрел Днепр от Вислы до самого устья, видел суда запорожцев и слышал на месте рассказы о подвигах казаков. Он написал и посвятил королю Яну Казимиру весьма любопытное сочинение, под заглавием: «Description d’Ukranie qui sont plusievrs Prouinces du Royaume de Pologne. Contenvës depvis les Confins de la Moscouie, iusques aux limites de la Transilvanie, ensemble levres moevres, façons de viures, et de faire la guerre. Par le sieur de Beavplan. A Roüen, chez Iacques Cailloüe dans la cour dupalas MDCLXI. Русский переводчик в предисловии (стр. VIII) говорит, что первое издание этой книги было напечатано в 1650 году. Мы не имели случая его видеть, а имеем самое издание 1661 года, напечатанное в Париже. В экземпляре этого же издания, принадлежащем II отделению Библиотеки СПБ Академии наук, перед заглавным листом рукою известного Бакмейстера написано: «Il ne faut pas tout croire ce que l’editeur dit dans l’avertissement: il n’y a qu’une seule édition de cette description, imprimée à Rouen 1660 chez Iaques Cailloue et qui se trouve à la bibliotheque de l’Ermitage. Celle ci est la même, l’Editeur n’a fait que changer le titre, sans y ajouter le moindre mot. Une traduction anglaise s’en trouve dans le premier tome de Voyage p. Churchile. — 1776». По чрезвычайной редкости Бопланова сочинения на французком языке мы делаем указания на русский перевод, тем более что в последнем есть примечания и пояснения, которых в подлиннике не находится.

(²⁰⁸) В «листе, писанном до Хана Крымского от Атамана Кошового Ивано Сирка, и от всего Коша Казацкого» (Маркевич. III 123—128), между прочим сказано: «Ежели отважные, мужественные кавалеры преишлия войска Запорожскаго вожди, предки, Антецессори наши, здавна на Крым и на Царство Турецкое, морем и землею воевали, яко то Самусь Кушка, Атаман и Гегман Кошовой воевал по Черному морю, а по нем 1570 года Богданко с козаками Крым воевал и плюдровал, потом року 1609, Петр Конашевич, Сагайдачний, прежде Гетманства своего с-Запорожцами запливши челнами в Ставрики ваши взял в ней знаменитые и крепкие места, Кеору с многими користми щастливе до сечи повернувся. Потом, року 1621, такожь пред Гетманством, Богдан Хмельницкий, на море Черном воюючи в своих моноксилях, многие корабли и которги Турецкия опановал и благополучно до сечи повернулся. Потом року 1629, братия наша, Запорожцы с певным вождом своим воюючи в чолнах по Експонту, коснулися мужественно и самих стен Константинопольских, и тие довольно окуривши димом мушкетным превеликии Султанове и всем мешканцам Цареградским сотворили страх и стяжание, и некоторые, отлеглые Константинопольские селения запаливши тож щастливе, из многими добычами до коша своего повернулися. А в року Божом 1633. Судима Гетман войска низоваго Запорожскаго, в монаксилях, от сечи, по Днепру, на Черном море, через остров Кимирийский в Меотицкое запливши озеро, достал был прекрепкаго Турецкаго града вазий Азова; а что наихвалебнейше и наиславнейше, что тииж славно именитии вожди наши Козацкие и скафославянские нетокмо Цари граду, но и всему Царству Греческому первейшим от иных соседних народов были страхом, где кроме Константинополя, за тысячу миль и вяще, Евксинопонт в лодках переплывши, в славные грады Азиатийские Еникоп и Трапизон вистинали, иные замки по берегу тамошнем спеподровали, не токмо моцному Белограду не раз крыла осмалили, але Варну, Смаилов и иные фортеции под-Дунайские повидирали и вневец обратили, тому ежели Ваша Ханская моць неповерит, то изволь в своих Кримских и Константинопольских летописцах писарям своим приказати поискати, певне знайдешь». — Здесь встречаются три названия судов: чолны, моноксилы и лодки. Под первым мы разумеем собственно запорожские лодки (см. ниже пр. 219), подобно тому как донские казаки называли челнами свои лодки; моноксилы или однодеревки суть дубы, а лодки или лодии есть общее название тех и других, соответствующее древнему — лодии.

Не излишним считаем привести здесь несколько выписок из депешей французского посланника в Константинополе, Сези (de Cesy), к королю Людовику XIII с 1620 по 1637 год о действиях запорожцев против турок:

а) от 13 марта 1620 — «Les Polonais ont fait quelque espèce d’accomodement avec les Tartars par l’entremi e de Gaspar Gratiani, maintenant Prince de Moldavie. Je ne sais encore à quelle condition sinon de faire cesser les courses des Cosaques lesquels ordinairement descendent par le Boristhène dans la mer Noire et viennent à la guerre fort près d’ici; pour à quoi remedier à l’advenir le Grand Seig-r a envoyé depuis deux jours un Bacha pour bastir deux forts à l’embouchure de ce fleuve et tenir par ce moyen le passage en subiettion.

б) От 9 августа 1620. — «Les Cosaques sont à toute heure près d’ici sur la mer Noire, où ils font des prises incroiables veu leur foiblesse, et sont en telle réputation, qu’il faut des coups de baston pour faire resoudre les soldats turcs à aller à la guerre contre eux sur quelques galères que le Grand-Seig-r y envoie avec grande peine.

в) От 25 августа 1620. Les Cosaques avec 150 barques ravagent toute la mer Noire ayant pillé et entièrement bruslé Varne où il n’y avait pas moins de quinze ou seize mille âmes.

г) От 17 июня 1621. — L’effroi a esté si grand en cette ville qu il ne jse peut dire. Seize barques de Cosaques estant venues ces jours passez usqu’ à la colonne de Pompée proche de l'embouchure du canal de la mer noire prendre des Caramussals, brusler et saccager des villages dont l'espouvante fut telle que force personnes de Pera et Cassombacha vers l’arsenal sauvoient de là leurs meubles en C. P-le, sur quoi le Caimacan et le Bostangi Bassi se trouverent bien empechez, le Grand Seig-r et son conseil ayant laissé si peu d'ordre pour la garde de cette ville, que sans trois galères qui estoient icy il n'y avoit pas de quoi pouuoir enuoier deffendre l'embouchure du dit canal, bien que iour et nuit le Caimacan et Bostangi fissent toute diligence pour armer quelques frégates, prenant des hommes par les rues qui n'avoient iamais creu aller à la guerre, et quant aux armes elles se prenoient des vaisseaux chrestiens qui étaient dans le port, ces gens cy n'ayant pas un mousquet de reserve. Enfin après deux jours de confusion ces trois galères et quarante que barques et fregates sortirent pour chercher les Cosaques hors l'embouchure, oú les ayant trouvez qu'ils pilloient un village, ils n'osèrent jamais approcher ni combattre les seize barques, dont la moitié des hommes estoient encore â terre; et à la faueur de la nuit les trois galères et le reste de la recreue rentrèrent bien avant dans l'emboucbure soubs les châteaux que l'on appelle icy les Tours de la mer noire, à la honte du Bacha qui en avoit la charge. Le Caimacan et le Bostangi ont escrit au Grand seig-r cette lascheté pour le faire chastier.

д) От 18 августа 1621. — Nous apprenons aussi que le Bascha de la mer ayant enuoié qelques vingt galeres en cours sur la mer noire qu’elles ont pris quelques 16 ou 17 barques de Kosaques, qui se sont tellement deffendus que les Turcs y ont autant perdu que gagné. Ceux qui restèrent du combat furent présentez par le Bascha de la mer au Grand Seig-r qui les fit tous mourir et vouloit lui mesmes leur couper la teste si le Hodgia ne l'en eust detourné; mais il ne l'empecha pas d'en tirer quelques uns à coups de flèches de sa main, les autres furent écrasez soubs les éléfans, autres tirez par quatre galiéres et le reste enterrez tous vifs; qui fait juger que ce Seig-r n'épargnera pas les chrestiens qui tomberont entre ses mains.

е) От 1 мая 1622. — Le grand Visir a esté plus occupé qu'il ne désirait, les Roux et Cosaques estant venus près d'ici dans la mer noire prendre quelques vaisseaux dont le Grand Seig-r entra en telle colère qu'il le menacea de lui trancher la teste et au Grand Tresorier qu’ils appelent Teftedar, si le lendemain ils ne faisoient partir les galères pour aller à la mer noire.

ж) От 12 июля 1622. — Les Cosaques sont venus à quinze lieues d'ici avec trente barques prendre une ville nommée Caudria à cinq lieues de la mer noire dans la Natolie; ils ont laissé de leurs marques et emmenés plus de mille prisonniers dans les Caramussals qu’ils ont pris.

з) От 18 сентября 1622. — L’ostage de la Pologne qui est ici n'apprend rien de l'acheminement de l’Ambassadeur qui est toujours vers les frontières et les Turcs y on fait envoier un courrier pour en scavoir la verité et pour asseurer le dit Ambassadeur que sa venue est grandement desirée à cette Porte, car le bruit de quatre barques de Cosaques dans la mer noire les trouble plus ici que ne ferait la peste de la Morée ou de la Barbarie, tant ils craignent ce costé de deçà.

и) От 19 марта 1623. — On continue à preparer sur le Danube et le lang des costes de la mer noire force fregates pour opposer aux Cosaques que ces gens ci croient debvoir venir cette année à la guerre nonobstant la paix avec les Polonais.

і) От 12 марта 1624. — Cosaques avec 80 barques sont descendus par le Borysthéne et on mis pied à terre assez prés du Caffa dans la peninsule et ont saccagé la ville de Crime ou ils ont tué beaucoup de Tartares.

к) От 21 июля 1624. — Le jour de la Pasque des Turcs qui estait hier, les Kosaques sont venus avec cent barques saccager un gros bourg nommé Neocoris qui touche aux tours de la mer Noire à la veue du Serrail du Gr. Seig-r et plus proche d’ici qui plusieurs maisons de plaisir ou il va quelquefois passer le temps. Et après avoir demeuré plus de six heures en terre brulants et ravageants quantité de belles maisons sur le bord du Canal, ils se sont retirez sans perdre un homme; car n’y ayant point ici des galères dans le port ils ont esté si longtemps à armer des barques que les Kosaques ont eu tout loisir de charger et emmener leur butin. Cette entreprise est si hardie qu’elle merité d’estre estimée, car pour l’executer il faut qu’ils ayent résolu de combattre trente galeres qui sont à la mer noire lesquelles y ont esté enuoiées aussi tost pour chercher les Cosaques que pour le subiet du Roy de Tartarie. Pendant cette allarme le Grand Seig-r estait à cheval sur le bord de la mer deuant son Serrail qui faisait pointer quelques pieces de canons et pressoit le partement des barques temoignant autant de resolution que ces gens ci d’estonnement et de frayeur.

л) От 4 августа 1624. — Aussitost que les Cosaques eurent saccagé Neocoris et autres lieux à la veue du Serrail, les Turcs estaient tellement irritez qu’il fut prorosé et mis en délibération si on deuait tuer tous les Chretiens Francs, mais Dieu destourna ce cruel dessein et fut seulement résolu qu’ils seraient desarmez et qu’on visiteroit toutes les maisons, ce qu’on attend d’heure à autre avec action de grace d’en être quitte a si bon marché, car deux iours durant les pauvres chretiens n’osoient sortir de leurs maisons.

м) От 18 августа 1624. — Les forces de mer sont extraordinairement foibles et quand il y auroit des galeres il n'ya plus ici des gens pour les commander ni pour les armer Ces iours passés on en avait envoié trois ici près à l'embouchure de la mer Noire avec quelques fregats pour faire garde et empescher que les Cosaques ne reveinssent; mais après quelles eurent ésté deux iours dans un port se trouvant sans biscuits, sans poudre ni autres munitions, tous ceux qui étoient dessus les quittèrent et reveinrent ici, laissant les galeres à l'abandon.

н) От 23 марта 1623. — La plus grande partie des galeres du Grand Seig-r sera emploièe à garder que les Cosaques ne soient maistres de la mer Noire et ne viennent visiter les faux fauxbourgs de Constantinople, comme l'année passée.

о) От 5 июня 1625. — Les Cosaques ont saccagé Trébisonde avec deux cent cinquante bourgs; le chasteau s'est sibien deffendu qu' ils en ont abbandonné l'entreprise.

п) Ces iours passés les Cosaques avaient pris quelques barques Turquesques descendues par le Danube pour fortifier les galéres du Grand Seig-r mais la joye a esté courte pour esx, ayant ecté rencontré par le Bacha de la mer avec 40 galéres qui les a defaits bien qu'ils fussent presque trois cents barques.

р) От 5 октября 1625. — Le Bacha de la mer est reuenu avec 50 galéres de la mer Noire, oû il n'a pas eu tant d'avantage sur les Cosaques que l'on avait publié à cette Porte; car si une tramontane grandement fraische ne se fut eslevée en faveur du Bacha, les Cosaques defaisaient son armée qu'ils avaient bravement attaqué avec 380 barques; et lorsque le vent se leva ils estoient desia sur la Reale couppant les cordages et ostant le timon ayant reduit le Bacha de la mer en très mauvais estat; mais le mauvais temps submergea leurs barques et furent contreipe ints se retirer ayants tué deux ou trois cents hommes sur les galéres et perdu environ autant de chrétiens leurs compagnons. Leur armée n'estait guère moins que de vingt mille hommes si résolus et si déterminez qu'ils eurent la gloire de donner la chasse à l'armée Turquesque lorsque sur le soir le vent se fut un peu calmé. Faites un peu reflexion la dessus et considérez, s'il vous plaist, qu'avec moins de cinquante mille escus par an distribuez parmi ces Cosaques l'on occuppe la principale force du Turc sur la mer Noire à garder l'embouchure du Canal qui n'est qu'à quatre lieues d'ici.

(²⁰⁹) Вот содержание этого договора, заимствуемое нами из «Ист. Малороссии» Маркевича (III. 51—56):

I. Позволяет султан турецкий войску козаков и народу их иметь свободное плавание на Чёрном море ко всем своим портам, городам и островам, также на Белом море ко всем своим владениям и островам с их портами и к портам других государей и владениям христианским, также по всем рекам и ко всем городам, с коими по желанию своему в торги и купеческие дела входить имеют, продавать, покупать и менять по воле своей, стоять в портах и выезжать, когда захотят, без всякого препятствия, сопротивления и затруднения.

II. Для споспешествования новой торговли Войска запорожского и народа его султан турецкий освобождает купцов их от всякой пошлины, мыта и подати, а также и товары их, какие только они в государство его ввозить или из государства его вывозить захотят, с сроком на сто лет (если не на сто лет, то хотя на пятьдесят или по крайней мере на тридцать), за чем должностные начальники повсюду смотреть будут, а по истечении ста лет, если бог позволит, не большую тягость податей нести имеют, как и самые турки.

III. Дома для складки товаров в городах и портах султана турецкого как при Чёрном море, так и при Белом быть имеющих, позволяет султан войску казаков заводить и тем торговать, и купцам их свободно пребывать, не платя никакой подати в продолжение вышепомянутых ста лет.

IV. Наместник Войска запорожского и народа его в Стамбуле иметь будет своё пребывание с должным почтением и без всякой опасности и обязан ходатайствовать о правосудии обиженным казацким купцам; также и Войско запорожское наместника султанского в портовом городе своём имеет, который должен выдавать пашпорты казакам для свободного их проезда на галерах или кораблях, куда захотят, и за пашпорт не более брать одного червонца. В присутствии его начальник галеры или корабля имеет учинить присягу, что он никакой измены против государства султанова не сделает; оный же наместник султана обязан право сие, на турецком языке писанное, каждому требующему на письме выдать за своеручною подписью и с приложением печати.

V. Для удержания своевольных людей от нападений на море с дозволения султана Войско запорожское заложит несколько городов портовых ниже порогов, даже до устья реки Буга в Днепр, откуда и торговлю свою производить, и безопасность на море против своевольства обеспечить само собою имеет.

VI. Если бы кто своевольно из Войска запорожского нападал на море, над таким надлежащий суд учинить должно Войско запорожское при наместнике султанском; а для сего торговли казаков и купечеств их затруднений и препятствий делать никогда и никто в государстве турецком не будет.

VII. Если бы с Дону какое возникло своевольство, и оттуда на море выехали для разбоя, то вместе с турецкими галерами ловить надлежит и казацких своевольников наказывать, и взаимно друг другу вспомоществовать, чтоб море было чисто и свободно.

VIII. Если бы галера казацкая в чём будь право султана (да сохранит бог) преступила, то начальник сей галеры должен быть наказан, а сама она с товарами и работниками своими останется свободною, и другие также, в товариществе с нею находящиеся галеры и корабли, имеют быть свободными, дабы невинно не терпели и заключённый мир был бы ничем на нарушен.

IX. Если бы галера или корабль казацкий разбился на берегу султанском, то вещи те, кои могут сохраниться, были бы спасены и наследникам отданы.

X. Касательно долгов купеческих, право купцам казацким такое же быть имеет, как и туркам во всём государстве, и суд немедленный.

XI. Галер или кораблей казацких ни на какие потребы, ни на какую службу султан турецкий употреблять не позволит, ни их людей, ни товаров, ни оружия; но свободный вход и выход со всем, что имеют, когда захотят, им обещает и обеспечивает.

XII. Когда какой купец умер в государстве турецком на море или на суше, то всё имущество его принадлежать будет наследникам его и никем удержано быть не может; и хотя бы, что кому отказал или записал при смерти, недействительным почитаться будет.

XIII. Невольников христианских у турок, так как и турецких у христиан, купцам казацких свободно выпускать позволено будет; а если бы невольник христианский, в государстве турецком находившийся, на галеру или корабль казацкий убежал, то его утаивать или укрывать начальник галеры не имеет, но должен его выдать и на сие никакого убытка или обиды не потерпит ни он, ни галера его, ни люди, ни товар его; также, когда б работник какой вольной или невольник с галеры казацкой бежал, турки должны будут выдать его казакам.

(²¹⁰) Броневский. I. 108.

(²¹¹) Там же. 109.

(²¹²) Там же 116—122.

(²¹³) Там же. 124—136.

(²¹⁴) Там же, 126—127.

(²¹⁵) Там же 114, 127, 151, 188, 191, 195, 197.

(²¹⁶) Там же 108—109.

(²¹⁷) Тургенев. II. 433—434.

(²¹⁸) Боплан. 62—69. — Находящееся у Боплана название basteaux в русском издании верно переведено: челны, потому что так всегда назывались у запорожцев описанные здесь их лодки. Бопланово слово basteaux соответствует нашему: суда,. См. также пр. 208.

(²¹⁹) Боплан. 153—155. — Это перевод из Крюйса.

(²²⁰) Двинск. Летоп. 11—13: «Того же лета (7062) Августа в 24 день, пришел корабль с моря на устье Двины реки, и обослався, приехали на Колмогоры в малых судех, от Английскаго Короля Эдварта Посол Рыцерт (Ричард Ченслер), а с ним гости… и велели корабль на зимовье ввести в Унскую губу. — Они же приехав с Москвы на Двину, и жили у корабля до весны. — Прииде весть к Царю и Великому Князю от заморския Корелы, сказали они: нашли де мы на Мурмонском море два корабля, стоят на якорях в становищах. — Князь же Семен Микулинский посылал в лодиях на Мурмонское море к кораблям. — Пришел корабль на устье Двины реки из Английския земли, а на нем Англинскаго короля Посол Рыцерт со многими гостьми, и на Холмогорах суды наймовали, и товар из корабле взяв, посол и гости к Вологде пошли. — В статейном списке посольства Стольника Чемоданова (Древн. Росс. Вивл. IV. 147.), ездившего, в 1657 году, в Венецию «а говорили чтобы де вам Царскаго Величества посланником идти в ладьях к кораблям и на корабли садиться… чтоб под посланников прислали лодки, на чем ехать к кораблям… изо многих государств стоят в том месте многие корабли» Там же, 180: «Да гостьже Джан с Посланники за столом в разговоре говорил и Посланников спрашивал: у Великаго Государя вашего с Турскими людми, кораблями ли бои бывают, и по часту ли? И Посланники говорили: Великаго Государя нашего Донские Козаки ходят на Турских людей часто, в бусах и в иных воинских судех, а не кораблями.»

(²²¹) Подробности всех приведённых здесь путешествий Англичан чрез Каспийское море можно читать в Hakluyt I. 362—409, 437—450 и 470—486. См. также Морской Сборник. T. XI. Часть учёно-литературная стр. 140—157. Adelung Kritisch-Literarische Uebersicht der Reisenden in Russland bis 1700. S. P. B. 1846. I. 214—220, 231— 233, 243, 310—311.

(²²²) Olearius 2.

(²²³) Там же. 34—66. — Дворцовые разряды, по высочайшему повелению изданные II Отделением собственной его императорского величества канцелярии. С. П . Б. 1831 II. 391, 398, 399, 402, 403, 404, 406.

(²²⁴) Договорная запись, состоявшаяся по этому случаю между российским и голштинским дворами в декабре 1634 года, напечатана в Актах исторических, изданных Археографическою комисиею (T. III. стр. 329—332).

(²²⁵) Вот содержание этой грамоты, выписанное из хранящихся в московском Главном архиве Министерства иностранных дел, дел Голштинского двора № 2-й: «Бога всемогущаго и во всех всяческая действующаго и утешения благая всем человеком дарующаго, того в Троице славимаго и во единстве поклоняемаго Бога нашего милостию и властию, силою и действом и благоволением, Богом избранный, христьанский содержаще скифетр православия, во осмотрение и во обдержание великаго Росийского царствия и многих прибылых государств и с Божиею помощию соблюдати мирно и безмятежно на веки. От Великаго Государя Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича, всеа Русии Самодержца, Владимерского, Московского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Царя Сибирского, Государя Псковского и Великаго Князя Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского и иных Государя и Великого Князя Новагорода, Низовские земли, Резанского, Ростовского, Ярославского, Белозерского, Удорского, Обдорского, Кондинского и всея северныя страны Повелителя и Государя Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей и Кабардинские земли, Черкаских и Горских Князей и иных многих Государств Государя и обладателя, велеможному Фредерику, наследнику Норвецкому, Арцуху Шлезвицкому, Голстенскому, Стормарскому и Дитмарскому, Графу Олденбургскому и Делменгорскому любительное поздравление. Присылал еси к нашему Царскому Величеству послов своих Филипуса Крузиюса думного судебного чину да Отто Брюгмана с грамотою, и мы Великий Государь послом Вашим велели быти у нас Великого Государя на посолстве вскоре и посолства их выслушали и грамоты твои велели принять и выслушали милостиво и любително; и что послы ваши, будучи у нас на посолстве, говорили, поздравляючи нас Великаго Государя на наших великих государствах Росийскаго Царствия, и мы Великий Государь от Вашего Велможства приимаем в любовь. А что еси к Нашему Царскому Величеству писал и послы твои говорили, что ты Фредерик Князь, по совету с велможною с Свейскою Королевою Христиною, к нашему Царскому Величеству послахь их послов своих и нашемуб Царскому Величеству по прошенью Вашему у послов Свейские Королевы и у твоих, речей их велети выслушати и во всем им верити, как бы вам самим и доброй ответ на то учинить и мы Великий Государь Свейские Королевы Христины и твоим послом велели быти в ответ нашего Царского Величества у бояр и дел их, о чём от Вас с ними наказано, велели у них выслушати. И послы твои будучи с бояры нашими и с думными людьми при послех Свейские Королевы Христины говорили и просили у нас Твоим словом Голстенским: твоим торговым людем в Персиду ходу для торгового промыслу. И по нашему Государскому изволенью, как тому быти годно, бояри наши и думные люди с послы твоими о Персицком ходу и о торговле договорились и письмо нашим бояром и думным людем на ту торговлю послы ваши дали за своими руками и за печатьми; а хотели к нашему Царскому Величеству на тое Персидцкую торговлю и почему Вашим торговым людем Голштенские земли компанеи от тое торговли давати в нашу Царского Величества казну ефимков привести свидетельствованную и утвержденную грамоту за своею рукою и за печатью. А тоб тебе Велеможному Фредерику князю ведати, что той торговли в Персиду преж того прошали у нас и иные Государя и их подданные, и мы Великий Государь дати им не произволили; и тебеб Фредерику Княсю наша Царского Величества любовь и доброе приятельство ведать и тому, что в ответе говорили бояре наши и думные люди и писмо на те речи дали, верить, и на ту Персидцкую торговлю о казне, почему тем людем давати в нашу Царского Величества казну прислать грамоту свою с подписью твоей руки и за печатью. А как твои послы приедут к нам с Вашею грамотою и с казною, и мы Великий Государь Вашим послом и Голштенской компанеи на ту Персицкую торговлю нашу Государскую грамоту, за нашею Государственною печатью дати велим, чтоб к Вам любов и к Вашим подданным наша Государская милость о той торговле и впредь была крепка и стоятелна. А послов ваших, пожаловав нашим Государским жалованьем, отпустили есмя к Вам, не задержав. Писана в Государствия нашего дворе в царствующем городе Москве, лета от создания миру 7143-го, месяца Декабря 13-го дня».

(²²⁶) Выписываем эту грамоту вполне, из дел, упомянутых выше, в пр. 225. — «От Царя и Великаго Князя Михаила Федоровича всеа Русии в Нижней Новгород Воеводе нашему Василью Петровичу Шереметеву да Диаку нашему Осипу Пустынникову. Присылал к нам Голштенской Фредерик Князь послов Филипа Крузиюса да Отто Брюгмана бити челом и просити Голштенским своим торговым людем через наше Государство дороги в Персиду, а оттоле в Индею: и мы по прошенью Фредерика Князя Голштенским его торговым людем ход в Персиду дали на 10-ть лет. А по нашему указу договорилися бояре наше с послы его, что ходити им в Персиду из Ярославля Волгою на 10-ти кораблех, а корабли им делати в нашей земле, где такие леса, которые к тому делу годны найдут, а тот лес покупати им у наших людей волною торговлею а плотников к тому корабелному делу к их корабелным мастером в прибавку наймовать наших подданных охочих людей и наем им платити по договору с ними волною торговлею, а от тех плотников корабельного мастерства не скрывать и не таить. И били нам челом Голштенские послы, чтоб нам пожаловати велети им те корабли делати в Нижнем Новегороде у кого такие леса найдут, а для того корабелного дела поволитиб им отпустити в Нижней Новгород Московскаго торговаго Немчина Анца Беркова да с ним 4-х человек своих Голштенских людей да корабелнаго мастера. И мы, по челобитью Голштенских послов, тех Немец в Нижней Новгород, для корабелнаго дела, отпустили. И как к вам ся наша грамота придет, а Московской Немчин Анца Берков с Голштенскими Немцы в Нижней Новгород приедут… в Нижнем Новегороде и в Нижегородском уезде к корабельному делу лес приищут, и выб им тот лес у тех людей… и корабли делати велели и плотников им наших охочих людей к тому корабельному делу к их мастером в прибавку наймовати волно поволили… Писана на Москве лета 7143 го Декабря в 22 день». — Места, означенные точками, от времени вытерлись.

(²²⁷) В тех же делах: «143 года (1634) Декабря в 1-й день явился в Посольском Приказе Немчин, о котором говорили в ответе Голштенские послы, чтоб его, наняв, послати для корабельнаго дела в Нижней Новгород. А сказал про себя: что он Московскаго служилого Немчина сын, а зовут его Анцею Берковым, а по-русски Иваном; а отец де его Яковом зовут Бережицкой и он живет на Москве своими дворы, жены и дети у них есть; а из помещен де отец его в Волгодском уезде, а служит с иноземцы; а он Анца с иноземцы не служил, проживал для наученья торговаго промысла у Московских и у приезжих Немецких торговых людей, а наймуют де его Голштенские послы ехати с Немцы своими для корабельнаго дела в Нижней Новгород. И только будет Государь пожалует укажет ему у них наняться и он у них для того дела на полгода наймется». «Лета 7143-го Декабря в 15-й день по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Руссии указу память Печатнику и Думному Дьяку Ивану Тарасьевичу Грамотину да Дьяку Максиму Матюшкину. В Иноземской Приказ к Боярину ко Князю Ивану Борисовичу Черкаскому да к Дьяку к Василью Ртищеву. В памяти, за твоею Максимовою приписью, написано, велетиб отписати к вам в Посольской Приказ, Московской Немчин Анц Яковлев сын Бережитцкой в служилом списку написан ли и Государеву службу служить ли и что ему государева жалованья поместной и денежной оклад, и поместье за ним есть ли, или емлет Государево жалованье поденной корм, и что ему на день или на месяц указано. И в иноземском приказе иноземец Анц Яковлев сын Бережитской в окладных книгах и в служилых списках не написан и Государевы службы в иноземском приказе он не служить, а поместным и денежным окладом не верстан и Государева жалованья корму ему не дают. Дьяк Василий Ртищев. Справил Смирка Богданов». Таково письмо прислали в Посольской Приказ Голштинские послы: Того Великого Государя Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича, всеа Русии Самодержца и иных многих государств Обладателя, Его Царского Величества Печатнику и Думному Дьяку Иваву Тарасьевичу Грамотину сим дружно ищут: чтоб царскому Величеству доложить, чтоб его Княжеские милости Государя Фредерика, наследника Норветцкого, Арцуха Шлезвитцкого, Голштенского, послы и Думные Филипус Крузиус судебного чину, да Отто Брюгеман и под всех своих людей, для их подъему, чтоб им дали 80 подвод. А людем их, которым ехать в Нижней Новгород 10-ть подвод. Имена тем людем, которых посылают в Нижней Новгород: Михель Кордес, Анца Берков, Корнелиюс Юстен корабельной плотник, Кашпер Зелер, Еган Стирпомяс, Ефим Кранце. — И против их письма выписано из ответы. — В ответном письме, каково послано к Голштенским послом Ноября в 7-й день написано: На 16-ю их статью, что они в письме своем написали: покаместа они дойдут до Государя своего Фредерика Князя и им бы на Москве своих людей в то время оставить шти человек, которым идти в Нижней Новгород и там корабли делать и все изготовить, что надобно для их походу в Персиду. — И на ту им статью по Государеву указу от Бояр ответ дан: что Царское Величество тем их послов пожалует на то им произволит, шти человек людей их для корабельного ходу отпу­стить велит на их проторех и пить им и есть свое. — И ныне, по письму их, что они тем людем своим до Нижнего просят 10-ть подвод, Государевых подвод дати, мимо прежнего Государево указу и боярского ответу, нельзя. — И по Государеву указу посылан к послом говорить с отказом о Нижегородских подводах переводчик Иван Фомин. — И переводчик Иван Фомин в Посольском Приказе сказывал печатнику и Думному Дьяку Ивану Тарасьевичу Грамотину да Дьяку Максиму Матюшкину: что Голштенские послы приказывали с ним, чтоб Государь пожаловал их велел людем их до Нижнего дати свои Государевы подводы, а прогоны они учнут ямщиком давати свои. — И о подводах в Ямской Приказ память послана такова: — Лета 7143-го Декабря в 22-й день по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии указу, память Боярину Князю Ондрею Васильевичу Хилкову да Диаком Федору Опраксину да Василью Яковлеву велети им дати от Москвы до Нижнего Новагорода, по челобитью Голштенских послов, Московскому Немчину Анце Беркову да Голштенских послов Немцом Михель Кордесу с товарищи пяти человеком 10-ть подвод с саньми и с подводники, а за те подводы велети имати прогоны у их Голштенских Немец, а из Государевы казны прогонов не давать. — Такова грамота послана о Голштенском деле и о людех их в Нижней.

(²²⁸) Olearius 2: «Le lendemain ils (les ambassadeurs) arrivèrent à Lubec, et le 8 à Travemunde, où les ambassadeurs prirent à leur service un très expérimenté Capitaine de navire, nommé Michel Cordes, pour s'en servir de pilote, principalement sur la mer Caspienne.» — Там же 66: «Comme nous avions à faire le voyage de Perse, il fut jugé à propos d'envoyer Michel Cordes et six autres personnes de notre suite à Nise (Нижний Новгород), qui est a 100 lieux de Moscou, pour y faire batir les navires dont nous aurions besoin, tant sur la rivière de Wolga, que sur la mer Caspienne,» Там же 86: «Michel Cordes, de Lubek, Capitaine de vaisseau.

(²²⁹) Выше, в пр. 227: «Корнелиюс Юстен корабельный плотник, а у Олеария, на стр. 86: «Corneille Iosten, de Schmaland en Suède, maitre charpentier du vaisseau».

(²³⁰) См. выше, в пр. 227.

(²³¹) В делах, упомянутых выше, в пр. 225, хранятся:

а) Царская грамота в Нижний Новгород Воеводе Шереметеву и Дьяку Пустынникову. «От Царя и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии в Нижней Новгород Воеводе нашему Василью Петровичу Шереметеву да Диаку нашему Осипу Пустынникову. Писано от нас к вам наперед сего, что по нашему указу договорилися Бояре наши и Думные люди с Голштинскими послы с Филипом Крузиюсом да с Отто Брюгманом, которые были у нас на Москве, ходити Государя их Голштинского Князя торговым людем в Персиду из Ярославля Волгою на 10-ти кораблех, а корабли им делати в нашей земле, где такие леса, которые к тому делу годны найдут, а тот лес по договору покупати им у наших людей волною торговлею: и били нам челом Голштенские послы, чтоб нам пожаловати велети им те корабли делати в Нижнем Новгороде у кого такие леса найдут; а для того корабелного дела поволити б им отпустили в Нижней Новгород Московского торгового Немчина Анца Беркова да с ним 4-х человек своих Голштенских людей да корабельных мастеров. И по челобитью Голштенских послов те Немцы в Нижней Новгород для корабелного дела отпущены. А вам велено, как Московской Немчин Анца Берков с Голштенскими Немцы в Нижней Новгород приедут дати им двор на посаде, из найму, а корм им покупати велети собою, да у кого они в Нижнем Новегороде, или в Нижегородском уезде, к корабельному делу лес приищут, и вам велети им тот лес у тех людей торговати и наймовати ценою по договору с теми людьми, где те леса найдут и в тех местех велети им корабли делати и плотников им наших охочих людей к тому корабельному делу, к их мастером в прибавку, наймовати поволити; а наем им велети давати по договору с ними, как с кем договорятся. И ныне нам ведимо учинилось, что Голштенские Немцы в Нижнем Новегороде кораблей по договору не делают, а в заводе де у них ныне только один корабль, и выб Московского Немчина Анца Беркова и Голштенских Немец, которые с ними приехали в Нижней для корабельного дела, допросили сами: для чего они кораблей, сколько им по договору к Персидскому ходу велено делать ныне не делают, по своему ли произволу, или по приказу Голштенских послов; да будет они скажут, что велено им по Посольскому приказу делати для Персидского ходу по договору, и выб им по прежнему нашему указу велели те корабли для Персидского ходу, по посольскому договору, в Нижнем и в Нижегородском уезде делать. Да что они вам про то корабелное дело скажут и выб о том к нам отписали тотчас, чтоб нам про то было ведомо. Писан на Москве лета 7133 (1645) Марта в 15 день».

б) Отписка Шереметева и Пустынникова. «Государю Царю и Великому Князю Михаилу Фоедоровичу всеа Русии холопи твои Васка Шереметев, Осипко Пустынников челом бьют. В нынешнем, Государь, во 143 году Апреля в 20 день, в твоей Государеве и Цареве и Великого Князя Михаила Феодоровича всеа Русии грамоте писано нам холопем твоим: что по твоему Государеву указу договорились твои Государевы Бояре и Думные люди с Голштенскими послы сь Филиппом Круаиюсом да с Отто Брюгманом которые были у тебя Государя на Москве, ходити Государя их Голшетенского Князя торговым людем в Персиду из Ярославля Волгою на 10 кораблех, а корабли им делати в Твоей Государеве земле, где такие леса, которые к тому делу годны найдут, а тот лес по договору, покупати им у Твоих Государевых людей волною торговлею. И били челом Тебе Государю Голшстенские послы, чтобы Ты Государь, пожаловал велел им те корабли делати в Нижнем Иовегороде у кого такие леса найдут, а для того корабельного дела поволитиб им отпустити в Нижней Новгород Московского торгового Немчина Анца Беркова да с ним 4-х человек своих Годшстенских людей да корабельных мастеров. И по челобитью, Государь, Годшстенских послов те Немцы в Нижней Новгород для корабельного дега отпущены; а велено нам холопем твоим как Московской Немчин Анца Берков с Голштенскими Немцы в Нижней Новгород приедут, дати им двор на посаде, изь найму, а корм им покупати велено собою; да у кого, Государь, они в Нижнем Новѣгороде и в Нижегородском уезде к корабельному делу лес приищут, и нам бы холопем твоим велети им тот лес у тех людей торговати и наймовати ценою, по договору с теми людьми, где те леса найдут и в тех местех велети им корабли делати и плотников им Твоих Государевых охочих людей к тому корабельному делу к их мастером, в прибавку, наймовати поволити, а наем им велети давати по договору с ними, как с кем договорятся. И ныне Тебе Государю, ведомо учинить, что Голшстенские Немцы в Нижнем Новегороде кораблей по договору не делают, а в заводех у них только один корабль. И нам бы холопем Твоим Московского Немчина Анца Беркова и Годшстенских Немец, которые с ним приехали в Нижней для корабельного дела допросити: для чего они кораблей, сколько им, по договору к Персидскому ходу, велено делать, ныне не делают, по своему ли произволу или по приказу Голшстенских послов, а время уже кораблем спеет близко; да будет, Государь, они скажут, что велено им по посольскому приказу делати корабли для Персидского ходу, по договору, и нам бы холопем твоим по прежнему твоему Государеву указу велети им те корабли для Персидского ходу, по посольскому договору, в Нижнем и в Нижегородском уезде делать по договору с теми людьми, где такие леса найдут: да что Государь, они нам холопем Твоим про то корабельное дело скажут, и нам бы холопем Твоим о том к тебе Государю отписати тотчас, чтоб тебе Государю про то было ведомо. И по твоей Государеве грамоте мы холопи твои о корабельном деле Московского Немчина Анца Беркова и Голшстенского Немчина Михель Корца допрашивали. И в роспросе Голшстенской Немчин Михель Корц сказал нам холопем твоим: что по приказу Годшстенских послов делает он в Нижнем Новегороде один корабль, писали де к нему Михелю в Нижней о том Голшстенские послы и велели ему сдедать один корабль, а вперед ко 144-му году велели на достальные на все корабли лес готовити; а в нынешнем де во 143-м году идти в Персиду Голшстенским послом ни одном корабле, для ради посольства, а не се торгом и для Персидского ходу один корабль ныне у него поспеет, а на достальные корабли вперед ко 144-м у году учнет лес готовити. А Московский Немчин Анц Берков сказал: что о корабельном деле от Годшстенских послов приказ весь Голшстенскому Немчину тому Михель Корцу, а он Анц послан с ним ради толмачества».

(²³²) Доказательством служат следующие три акта, выписанные из дел, показанных в пр. 225:

а) Отписка к Государю Шереметева и Пустынникова, посланная в Июне 1635 года. «Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всеа Русии холопи твои Васка Шереметев и Осипко Пустынников челом бьют. В нынешнем, Государь, во 143-м году Июня в 15 день в Съезжей Избе Московской иноземец толмачь Иван Берков подал нам холопем твоим явку Голшстенские земли на иноземца на Михаила Корца, которой прислан к корабельному делу, что де тот Михайло его Ивана от корабельного дела отослал и похваляется его Ивана убить и плотником де корабля доделывати Михайло не велит. А Июня, Государь, в 20 день на Московского иноземца на толмача Ивана Беркова Голшстенские земли иноземец Михайло Корц подал нам холопем твоим челобитную да роспись, чтоб, Государь, по его Михайлове челобитной и по росписи толмача Ивана распросити и речи его записати. И мы холопи Твои по той Михайлове челобитной и по росписи толмача Ивана в Съезжей Избе роспрашивали, а что, Государь, в распросе нам холопем Твоим Иван сказал, речи его велели записати. Да после, Государь, роспросу, Июня в 26-й день, Московской иноземец толмачь Иван же Берков подал нам холопем Твоим челобитную Голшстенские земли на иноземца на Михаила Корца, чтоб по челобитной его Иванове распросити его Михаила. И мы холопи твои иноземца Михаила Корца в Съезжей избе к роспросу ставили, и Михайло Корц, не слушав челобитные, нам холопем Твоим сказал: что он Михайло по челобитной, какову на него подал толмач Иван ни про что ответу не даст, потому что у Голшстенских де послов тот толмачь Иван наемной, а ему Михайлу подданной, и буде какое дело есть ему Ивану до него Михаила, и он де Иван бей челом на него Михайла Голшстенским послом. И мы холопи Твои Московского толмача Ивана явку, и челобитную и Голшстенские земли иноземца Михайла Корца на толмача Ивана челобитнуюж и роспись и толмачовы Ивановы распросные речи, за их руками послали к Тебе Государю к Москве с сею отпискою вместе Июня в 30 день; а на Москве, Государь, отписку, и явку, и челобитные, и роспись и роспросные речи велели подати в Посольском приказе Твоему Государеву Печатнику и Думному Дьяку Ивану Тарасьевичу Грамотину да Дьяку Максиму Матюшкину».

б) Явка, поданная Берком Шереметеву и Пустынникову, 15-го Июня 1655 года. «143-го Июня в 15 день в Нижнем Новегороде, в Съезжей Избе, Воеводе Василью Петровичу Шереметеву да Дьяку Осипу Пустынникову Московской инозомец толмач Иван Берков Голшстенские земли на иноземца на Михайла Корца подал явку, а в явке пишет: Царю Государю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всеа Руси бьет челом и являет Московской старой иноземец Ивашко Иванов сын Берков Голшстенскова Князя на человека на Михайла Иванова сына Корца. В нынешнем, Государь, 143-м году по Твоему Государеву указу и по челобитью Голстинскова Князя, послан я Ивашко с Москвы из Посольсково приказу в Нижний Новгород к корабленому делу с ним Михайлом; а велено было Государь, ведати корабленое дело мне Ивашку с ним Михайлом вместе за одно. И ныне Государь, меня Ивашка тот Михайло от корабелново дела отбил прочь и с чеканом за мною Ивашком тот Михайло трожды гонялся и из пищали похваляется убити и в корабленом деле ни в чем с собою мне Ивашку тот Михайло ведати не дает; и ныне, Государь, тот Михайло плотником корабля доделывати не велит и сам к корабленому делу не ездить, а в записях, Государь, и во всяких крепостях я Ивашко с ним Михайлом написан. Милосердый Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всеа Руси смилуйся, вели, Государь, мое челобитье и явку записати, чтобы мне от плотников, которые делают корабль и по записем и по всяким крепостям в убытках в конец не погибнуть. Царь, Государь, смилуйся пожалуй!» На обороте сей явки помечено: «143-го Июня в 15 день Воеводе Василью Петровичу Шереметеву, да Дьяку Осипу Пустынникову подал явку иноземец Иван Иванов сын Берков». Подписано: Диак Осип Пустынников.

в) Челобитная Государю от Кордеса, поданная, 20-го Июня 1655 года. «А Голстинские земли иноземец Михайло Корц в Съезжей Избе Воеводе Василью Петровичу Шереметеву да Диаку Осипу Пустынникову подал челобитную да роспись за своею рукою, а в челобитной и в росписи написано: Царю Государю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всеа Русии бьет челом Голстинские земли корабельник Михайло Иванов сын Корц. В нынешнем, Государь, во 143-м году, по Твоему Государеву указу прислан со мною с Москвы в Нижней Новгород толмач Московской иноземец Иван Иванов сын Берков для корабленова дела. Милосердый Государь, Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всеа Русии, пожалуй, вели для Государя моего Голстинсково Князя в Нижнем Новегороде воеводе Василью Петровичу Шереметеву, Дьяку Осипу Пустынникову ево Ивана Беркова против моево челобитья и росписи роспрошать и речи ево записати. Царь, Государь, смилуйся пожалуй!» На обороте сей челобитной помечено: «143-го Июня в 20 день подал иноземец корабленой мастер Михайло Корц».

(²³³) Olearius. 392: «le vaisseau n’était pas encore entièrement achevé; parceque les charpentiers Moscovites, que le Capitaine avait employez à cet ouvrage, avaient assés mal secondé ses bonnes intentions.» Олеарий обвиняет в замедлении работ Русских мастеровых, но едва ли это справедливо, судя по явке Кордеса, помещенной выше, в пр. 232.

(³²⁴) Olearius 592—593. «Nous nous rendimes d'abord sur le nommé Frideric, que nous avons fait bâtir par le Capitaine Michel Cordes.... Ce bâtiment étoit fait de bois de sapin, et avait six vingts pieds de long sur quarante de large, ayant trois mats et le fond si plat, qu’il ne prenoit que sept pieds d'eau. Son château étoit composé de plusieurs chambres et cabinets, pour la commodité des Ambassadeurs et des Officiers et Gentilshommes de leur suite. Il y avoit aussi sur le navire plusieurs pièces d'artillerie de fer et de fonte, quantité de poudre et de plomb, et un grand nombre de pierriers, de grenades, et d'autres armes à feu propres pour repousser, en cas de besoin, les insultes des Tartares et autres brigands. Et comme nôtre dessein étoit de nous en servir principalement sur la rivière de Wolga, qui est pleine de bancs et de sables mouvanson l'avoit fait bâtir de telle sorte, que faute de vent il pouvoit auss;

aller à la rame; et pour cet effet nous l'avions fait faire de douze bancs à deux rames chacun. Nous avions aussi fait faire une double chaloupe, pour servir de décharge au navire dans les lieux où il prendroit fonds, pour porter les ancres, les cables, les voiles, et autres choses, cfont nous pouvions avoir besoin dans ce grand voyage, et pour découvrir dans la mer Caspienne les bancs et les sables mouvans qui pourraient Parreter ou le faire échouer.

(²³⁵) о Кордесе см. выше, пр. 228, а об экипаже и пассажирах Olearius 82—87 и 142.

(²³⁶) Olearius, 394. «Le 24 Juillet les ambassadeurs envoyèrent le Sieur de Mandelslo leur escuyer et moi avec Jean Arpenbec notre truchement et Moscovite et nos Pristafs, au Weiwode ou Gouverneur, pour le remercier des bons offices, qu'il avait rendu à nos gens, durant le sejom qu'ils avaient fait clans la ville depuis un an qu'on y travaillait au navire.

(²³⁷) Там же. 397—451.

(²³⁸) Там же. 464.

(²³⁹) Там же. 476—507. — Извлечение из этого любопытного сочинения, обработанное г-ном Соколовым, помещено в Морском Сборнике, XI, Часть учёно-литературная. 157—173. См. ещё Adelung. II. 29—306, где исчислены все издания Олеариевых путешествий.

(²⁴⁰) В Предисловии, стр. 5, о содержании седьмой книги.

(²⁴¹) Карамзин. VI. 93—94. Упоминаемое Карамзиным путешествие Контарини помещено, в русском переводе и в итальянском тексте, в книге: Библиотека иностранных писателей о России С. П. Б. 1836.

(²⁴²) Карамзин. IX. 133—135.

(²⁴³) Там же. 417.

(²⁴⁴) Там же. X. 9.

(²⁴⁵) Там же. 191—196.

(²⁴⁶) Там же. XI. 58—67.

(²⁴⁷) Там же. XII. 43.

(²⁴⁸) Энцикл. Лекс. V. 175: «Слово это производится некоторыми от халдейских: Behe Zaar, что значит господствующий над ядом. Название безоар даваемо было каменистым, округлённым сросткам, образующимся в желудке и других частях кишечного канала разных животных, по составу своему уподобляющимся костяному веществу, с примесью фосфорнокислой магнезии, аммиака и смолы. Древние врачи приписывали безоарам чудесные целебные свойства».

(²⁴⁹) Кимбургер: Краткое известие о русской торговле. Пер. с нем. Д. П. Языкова. С. П. Б. 1820 стр. 122—130. На немецком языке это любопытное сочинение помещено в Büschings Magazin für die neue Historie und Geographie III. 245—338.

(²⁵⁰) Полн. Собр. Закон. Росс. Имп. I. 603. № 366.

(²⁵¹) Там же. 692—697, №№ 409 и 410. — Кильбургер. 124—125.

(²⁵²) Дополн. к Акт. Ист. Арх. Комм. V. 226: «Указали мы великий государь делать, для всяких отпусков на Хвалынском море корабли». Там же 228: «Указал великий государь делати для отпусков на Хвалынское море корабли».

(²⁵³) Полн. Собр. Закон. Росс. Им. I. 167. № 9.

(²⁵⁴) Кошихин. О России в царствование Алексея Михаиловича. С. П. Б. 1840. 85. — Древн. Росс. Вивл. XX. 345.

(²⁵⁵) Дополн. к Акт. Истор. Арх. Комм. V. 211.

(²⁵⁶) Мы имеем несколько жизнеописаний Ордина Нащокина. Самое полное помещено в сочинении г-на Терещенки: Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. С. П. Б. 1837. I. 31—68.

(²⁵⁷) Терещенко. I. 53, 55, 60, 61, 63 и 64.

(²⁵⁸) Акты Археогр. Эксп. IV. 187: «на Дедилов шесть сот сошников». — Щекатов. II. 327: «Дединово или Дедново, село Московской губернии, в уезде города Коломны, расстоянием от оного в двадцати пяти верстах, лежит на левом берегу реки Оки. Здесь строятся почти все суда и струги, которыми ход бывает по Оке вверх и вниз, даже до Астрахани, и коими наипаче хлеб из верховых мест в Москву привозится. Было оно исстари дворцовым селом, снабжавшим двор рыбою, но в 1762 году пожаловано генерал-поручику и кавалеру Михайле Львовичу Измайлову. Пространство оного села вдоль по реке Оке занимает пять вёрст. К оному принадлежит присёлок Клин, расстоянием от крайних дедновских жилищ на пять вёрст вниз по реке, при устье реки Цны, Владимирскую губернию от Коломенской округи разделяющей. В обоих находится по подушным переписям 2398 человек мужеск. и 2460 женск. душ». В дальнейшем описании Дединова Щекатов ошибается, говоря, что там в царствование Михаила Феодоровича голштинцы строили свой корабль для Каспийского моря, и что там же построен был знаменитый ботик, прозванный дедом русского флота. Последний был привезён из заграницы. — Ныне село Дедново находится в Рязанской губернии, на границе Зарайского уезда с Георгиевским. — Описываемое здесь село не должно смешивать с городом Дедиловым, часто упоминаемым в наших летописях и упразднённым в 1777 году (Щекатов V. 326—7). По Книге Большому Чертежу (стр. 2, 40; 114—115), и по Геогр. Лексикону Полунина, (стр. 80) город сей находился в двадцати, а по Щекатову (стр. 326) в тридцати трёх верстах. Он стоял на р. Живороне, впадающей выше Тулы в р. Упу.

(²⁵⁹) Кильбургер. 148.

(²⁶⁰) Дополн. к Акт. Истор. Арх. Комм. V. 211—218, 231—233.

(²⁶¹) Там же. 232. Привезёные фан Сведеном инструменты были: 232 бурава разной величины, 5 наугольников, 24 прямые пилы разной величины, 24 круглые пилы, 113 долот, 6 пазников, 16 стругов, 25 скоблей, 2 размера или лекала корабельных дерев, 6 медных размеров или циркулей, 12 железных циркулей, 8 железных обручей, 2 клещей, 12 верёвочных размеров (для толщины), 4 молота и 2 железных подъёма или домкрата.

(²⁶²) Там же. 218, 231 и 233. В сочинении: Scheltema Rusland en de Nederlanden. Amsterdam 1817. I. 287, Бутлер назван племянником фан Сведена (neef van Van Sweeden).

(²⁶³) Там же. 211—216.

(²⁶⁴) Допол. к Акт. Ист. Арх. Комм. V. 211. (²⁶⁵) Там же. 218.

(²⁶⁶) Там же. 212.

(²⁶⁸) Там же. 218.

(²⁶⁹) В московском Главном архиве Министерства иностранных дел, в делах о выездах иностранцев в Россию под 1649 годом № 5, находится следующее прошение Буковена к царю Алексею Михайловичу: «Государю Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу всеа Руси. Бьет челом холоп твой Капитан Корнилко Фан-Буковен. В прошлом, Государь, в 156 году приехал я холоп твой из Галандские земли с твоим Государевым Боярином с Ильею Даниловичем Милославским к тебе Государю к Москве служить тебе Государю, верою и правдою. И в нынешнем Государь, во 157 году будет женишка моя и с детишками из Голанские земли к Архангельскому городу, а она, Государь, человек чужеземец, Рускова языка не знает, проводить ее к Москве некому. Милосердый Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович всеа Руси! пожалуй меня холопа своего, вели Государь, меня отпустить по женишку мою к Архангельскому городу и вели, Государь, мне дать свое Царское жалованье корму впредь на четыре месяца для подмоги и подводку под меня и под женишку мою и под детишек, сколько ты, Государь укажешь. Царь, Государь, смилуйся пожалуй». — Стрейс в описании своих путешествий, на стр. 146, пишет фамилию Буковен — Boukhoven. Берх в своём сочинении: Царствование царя Алексея Михайловича, 1831. I. 250—251, ошибается, принимая везде Буковена за Бутлера. — В известном Дневнике генерала Гордона, изданном г-ном Поссельтом в немецком переводе под заглавием Tagebuch des Generals Gordon. I. S. P. B. 1849 стр. 304, 315, 320, 322, 362, 533, 544 и 665, несколько раз говорится о полковнике Корнилии Бокговене (Cornelius von Bockhoven), убитом в 1678 году при обороне русскими Чигирина против турок. По времени, по сходству в имени и по сходству в фамилии можно было бы думать, что это одно лицо с вышеупомянутым, но, кажется, тут два лица разные. Бокговен, упоминаемый Гордоном, был родом из Англии (Gord. I. 593 и 666), а Буковен, рекомендованный Сведеном, — из Голландии. При этом случае не излишне указать на опечатку, вкравшуюся в пятую строку 666 страницы III тома Gordon's Tagebuch: вместо 1662 года показан 1667. Сравн. того же тома стран. 315, внизу.

(²⁶⁹) Допол. к Акт. ист. Арх. комм. V. 218—220.

(²⁷⁰) Там же. 220—221.

(²⁷¹) Там же. 222—225.

(²⁷²) Кильбургер. 160—170. Гамель. Описание Тульского оружейного завода. М. 1826. 1—26. — Кильбургер. 160 — Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 389—401. — Г-н Гамель пишет Марселиус, но в Государственных актах его называют везде Марселис. У Кильбургера также Marselis. В царских указах ему писалось: «Иноземцу Петру Гавриловичу Марселису».

(²⁷³) Долн. к Акт. ист. Арх. комм. V. 226, 227 и 248.

(²⁷⁴) Там же. 227.

(²⁷⁵) Там же. 228 и 248, где имена вновь нанятых иноземцев несколько переиначены.

(²⁷⁶) Там же. 228—229 и 230.

(²⁷⁷) Там же. 229—230.

(²⁷⁸) Там же. 235—237.

(²⁷⁹) Там же. 238 и 249.

(²⁸⁰) Там же. 230 и 249.

(²⁸¹) Там же. 250.

(²⁸²) Там же. 256 и 250.

(²⁸³) Там же. 235 и 249.

(²⁸⁴) Там же. 237 и 250.

(²⁸⁵) Там же. 249.

(²⁸⁶) Там же. 250.

(²⁸⁷) Там же. 254.

(²⁸⁸) Там же. 236 и 250.

(²⁸⁹) Там же. 236, 249 и 250. В памяти, посланной 30 октября 1667 года в приказ Большого дворца, велено села Дединова всем плотником уговариватца безо всякого опасенья, а наем им будет без убавки, а в неволю на них корабельное дело покинуто не будет, и ссорным бы людям не верили».

(²⁹⁰) Там же. 256.

(²⁹¹) Там же. 250.

(²⁹²) Там же. 254.

(²⁹³) Там же. 239, 250 и 254.

(²⁹⁴) Там же. 238—239.

(²⁹⁵) Там же. 239—244, 254—252.

(²⁹⁶) Там же. 252.

(²⁹⁷) Там же. 244— 242, 254 и 252.

(²⁹⁸) Там же. 242, 252 и 253.

(²⁹⁹) Там же. 242— 247, 252—254.

(³⁰⁰) Там же. 252.

(³⁰¹) Там же и таже стр.

(³⁰²) Там же. 254.

(³⁰³) Там же. 256.

(³⁰⁴) Там же. 254.

(³⁰⁵) Там же. 256 и 257.

(³⁰⁶) Там же. 258—259.

(³⁰⁷) Терещенко. I. 57—64. К сожалению, сочинитель не указывает, откуда он почерпнул письмо Ордина-Нащокина.

(³⁰⁸) Дополн. к Акт. ист. Арх. комм. V. 262. О последовавшей около этого времени смерти фан Сведена должно заключить из состоявшегося 24 мая 1669 года указа, по которому, вследствие челобитной голландца Гельта и некоторых его товарищей, велено было взыскать 142 рубля 20 алтын, с вдовы Сведена и детей её. См. Дополн. к Акт. истор. Арх. комм. V. 286.

(³⁰⁹) Доп. к Акт. ист. V. 263, помещён список всем этим лицам, но он совершенно неверен, будучи искажён в своё время теми, которые составляли из подлинных бумаг, напечатанных в этом издании, перечень дела о строении судов в селе Дединове. Мы заимствовали наш список: 1) из договорных статей поименованных тринадцати голландцев при найме их в русскую службу, 2) из отписки к царю Алексию Михайловичу псковского воеводы Великого-Гачина о приезде в Псков Бутлера с товарищами, 3) из допроса, учинённого им в Посольском приказе, и из других бумаг, хранящихся в московском Главном архиве Министерства иностранных дел, под заглавием: «Выезды иностранцев в Россию, 1668—1669. № 42-й». При этом приводим и заимствованные из этих дел договорные записи:

а) Давыда Ботлера. «Объявляется при сем, что Давыд Иванов сын Будлер нанялся в службу его Царского величества и чрез Ивана Фан-Сведена именем его царского величества укрепился, что его царскому величеству служити на море Хвалынском капитаном и кормщиком генералом, и над людьми ему, которые к тому делу в службу его Царского величества наймутца, верно владети и меж ими как пристойно разрежати; также обещаетца людей к тому делу годных наймовати, и все что к тому надобно на его Царского величества искупити и к кораблю изготовити; а понеже он Давыд Иванов сын был во многих краех света и умеет говорить различными языки, и его царскому величеству ему служить во всяких прилучаюшихся статьях на море и где его царское величество изволит послать; также обещаетца: как ему укажут ехать к Москве, и ему неотложно ехати. — 1) Ему Давыду Иванову сыну Будлеру дано будет за его службу всякой месяц по 100 гулденов Галанских, а начнутца кормовые месяцы Марта с последних числ сего 1667 году; и быть ему в той службе 4 года. — 2) Все месячные деньги сполна заплачены будут в Амстрадаме чрез Ивана Фан-Сведена тем людем, которым он Давыд прикажет; за которое дело он Иван Фан-Сведен емлетца, и ко утвержденью того ручаетца по нем Исак Руц, Андрей Ортман и Микулай Фан-Тор. — 3) Дано будет при подписании сего письма ему Давыду кормовых денег на 6 месяцов; которые деньги он сказывает принял, и тех денег три месяцы зачтутся ему в его кормовые деньги, а другие три месяцы даны будут в подарок жене его. — 4) В тех четырех годех даны ему будут его кормовые деньги сполна по то время, как приедет паки в Амстардам; и тем временем он свободен будет от всяких харчей провозных кормовых, пищи и питья, и в Амстардам свободен от всего того поставится. — 5} Приехав в службу его царского величества и служа каким случаем потонет, или убит будет, чего Бог сохрани, и тогда жене его вдове дано будет, сверх его оставленных пожитков и кормовых денег, кормовых денег на 12 месяцов. — 6) Похотел он Давид жену свою и дети его царского величества в государство привезьти, то будет на харчах его, царского величества, и помимошествие его урочных 4 лет паки со всем, кроме всяких харчей, в Галандскую землю поставлен будет; а в Московском государстве жить ему с женою и с детьми на своих проторях. — 7) Случится ему заболети, и его как достойно надсматривать, и приставить доктура или лекаря и давати ему что требно будет, как в християнах обычаи есть. — 8) Должен будет он Давид ехати в тое страну, где его царского величества изволение будет, и в чину своем ему Давыду царскому величеству служить верно, и стояти ему против всяких его царского величества неприятелей, как водяным, так и сухим путем. Обещает он Давид крепко, что быть ему в том во всем верну, как честному человеку достоит. Се написано при свидетелях при Петре Говердене да Исаке Исакове в Феврале месяце, 1667 году, в Амстрадаме. — Давид Иван сын Будлер. Исак Руц порука. Гендрик Ортман порука. Николас Фан-Тор порука. Петр Говерд свидетель. Исак Исаков свидетель».

б) Яна Алберта. «Нанялся на 4 года служить корабельным кормщиком и писарем на проторях, харчах и подводах Великого Государя, со всею своею рухлядью поставлен будет до корабля, таким же образом поставлен будет до Амстрадама, все на проторях Великого Государя; и во всех записях также обещано ему и договорено давать от места кормовых денег на всякой месяц по 65 гульденов Голландских. Будет заболит, и ему кормовые деньги давать же, а умрет и ему с того числа давать кормовых денег на 6 месяцов, и те деньги отданы будут жене его и сродичам. — Ныне наперед дано денег кормовых на 4 месяца да в подарок 50 гульден, а те 50 гульден не будут выворачиваны. А те 4 месяца выварачивать из каждого года по месяцу. И те деньги у Давыда Бутлера приняты».

в) Петра Бартельса. «Нанялся на 4 года также на проторях, харчах и подводах Великого Государя, как выше сего. Кормовых денег ряжено ему на каждой месяц по 60 гульден Голландских денег. Как будет болен давать корм, а умрет кормовых денег на 3 месяца, и то все отдано будет сродичам его. — Наперед дано будет кормовых денег на 4 месяца, а выварачивать те деньги, как выше сего. Да в подарок 50 гульден, и те деньги принял он у Давыда Бутлера, а Давыд Бутлер во исполнение статей ручается, что по тех местах паки его поставить в Амстрадам, кроме всяких харчей, и проторей и подвод, как выше.

г) Мейндерта Мандерстена. «Быть ему в товарищах Начального ботсмана. О проторях, как выше и подводах, кормовых денег ряжено по 55 гульден Голландских. 4 месяца выварачивать, как выше, подарок 50 гульден. И те деньги принял же у Бутлера».

д) Вигерта Попперса. «Нанялся на 4 года на проторях, как выше. Кормовых денег ряжено на месяц по 55 гульден, в подарок дано будет 35 гульден, да наперед кормовых денег на 4 месяцы, а 4 месяцы выварачивать, как выше. И деньги приняты у Давыда Бутлера. А в прочих статьях как выше».

е) Элиса Петерсона. «Во всех статьях как выше, корму по 55 гульден Голландских, да в подарок дано 35 гульден, а 4 месяца напред, а выворачивать, как выше. И в тех статьях как в прежних».

ж) Корнилиуса Корнильсона. «Кормовых денег ряжено по 60 гульден, наперед дано за 4 месяцы, вычитать как в прежних. В подарок дано 50 гульден. В прочих статьях как выше».

з) Карстена Бранта. «Ряда 55 гульден, в подарок 45 гульден, наперед 4 месяцы, а вычитать как выше. И во всех статьях как в первых».

и) Яна Янсена Струса. «Корму ряжено по 60 гулден. В подарок дано^[2]. А в прочих статьях как выше».

і) Вилима Вилимса. «Ряда по 60 гулден. Наперед дано на 4 месяцы корму, в подарок 50 гулден. В тех прочих статьях, как выше».

к) Корнилиуса Брака, Якоба Трапена, Даниила Корнельса и Петера Арентсона. «Корму им по 50 гульден, наперед по 4 месяцы, выворачивать, как в первых. В подарок каждому дано по 31 гульдена по 3^[3].» Договорные записи приехавших прежде, с фан Сведемом: Гельта, обоих братьев фан ден-Стрек и Минстера, напечатаны в Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 212—216.

(³¹⁰) Там же. 562—363.

(³¹¹) Проект Ботлера, найденный в делах, упомянутых выше, в пр. 309, заключается в следующем: «Вельми потребно сделать судно морское полегче корабля, которое будет зело годно, чтоб Хвалынское море очищать от воров и казаков, и то судно будет сделано на образец каторги, как Венецияне против Турок имеют.

И то судно на подобие каторги, зело потребно в тихое погодье за неприятельми под берегами гнатися, потому что тому судну в воде ходу будет на 5 или на 6 пядей, и тем вельми угодно в реки всходить и всякие пески объезжать.

Также та каторга вельми годна, как корабль, во время тихости плавает и корабль от неприятелей оберегает и во всяких прилучающихся нуждах людей с корабля на берег перевозит и неприятелю всякую шкоду чинит. А на той каторге бывает 30 весел и косой парус, а гребцам мочно быть, как в иных Государствах, полоненникам и всяким ворам, которых сажати у каждого весла по 4 человека, и скованы бывают на долгих цепях. Также потребно баркантин или струг, которой будет 7 сажен, на нем с 20 весел, на котором будет 6 или 7 малых пушечек, ядро в один фунт, которым судном мочно с тою именованною каторгою за неприятелем гнаться и тому всякую шкоду учинить». — Проект Виниуса, напечатанный в Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 404—405, содержит в себе следующее: «Примилостивым Государем Герасиму Семеновичу Дохтурову, Лукъяну Тимофеевичу Голосову, Ефиму Родионовичу Юрьеву объявляет и извещает Андрюшка Виниус. Подал вам государем корабельной капитан письмо, в котором пишет, чтоб в тем кораблям, которые сделаны вновь, учинить для ходу на море и острегания тех кораблей на море судно на подобие каторги с веслами: и то письмо переведши пришло мне на мысль, кака потребность и надобье в устроение нетокмо единого, но и многих катарг для морского ходу належит; не мог сие по должности своей необъявлено оставить великих ради надобных причин, належащих не токмо к великой прибыли великого государя казне, но и к большим пожитком и корысти великого государя подданным. А чем каторги лутче на Хвалынском море караблей и какая прибыль от того великого государя казне может быть, являют сии статьи последственные: 1) Такие катарги по свойству того Хвалынского моря лутче и пригоднейше караблей тем, что то море глубостию не как Океан, и того ради во время бури валы ходят не таковы велики, как на Океяне, но часты, и тем кораблю чинится великая шкода, а тою катаргою мочно угрести; и тому свидетельство: как Голстинские послы в прошлых летех поехали на корабле в Персиду, и тогда на море корабль их разбило. 2) Как бывает на море погода и ветр противен, и тогда караблем не токмо вперед бежати невозможно, но бывает и назад отбивает, а во время безветрия, караблю вперед плыти не возможно, но шатается всегда в одних местех; а катаргою и во время противного ветра или безветрия спешно мочно вперед плыти, а во время добраго ветра парусом не тише карабля бежит. 3) Караблем вверх по великой реке ехать не возможно и впереди видя воров нетак мочно шкодить, как с катарги: потому что катаргою по великой реке всходить и воров впереди видя мочно по тех из великих пушек, которые бывают у катарги на носу, стрелять и шкодить, также и на море, не допуская до себя неприятеля, мочно по тем стрелять же. 4) Корабль во время безветрия поворотиться вскоре не может, а как неприятель наступит, то хотя на нем и пушек много, не так противится может как каторга, потому что каторгою великой скоростию за неприятелем мочно гнатися, и гоня стрелять и отбежать спешно, по времени смотря. 5) Всяких воров и бусурманских полоняников мочно на катарги сажать для гребли на цепях, чтоб не розбежались и зла не учинили; и чем таким ворам и полоняником, которых по тюрьмам бывает много, хлеб туне давать, и они б на катаргах хлеб заработывали, а иных воров, по делу смотря, мочно посадить на 5 и на 6 лет и больши, а иных, которые достоили смерти, и на век по обычаю иных государств. 6) А к строению тех катарг в Московском государстве всякие к тому запасы изобилны есть, лес, пенек, железа, смола, пушки, порох; а в иных землях мало не все то покупают из иных государств. — 7) А прибыли мочно быть великого государя казне в строении таких катарг много, потому что те катарги гораздо лутче бус крепостию, обороною и поспешением в ходу; и великими бури тех не будет разбивати, как бус разбивает часто, и тем великие богатства погибают, и от того великого государя подданным и иноземцам чинится великое разорение, а иным конечная нищета бывает; да сверх того катарга поспешнее переходити будет к сугубой прибыли великого государя казне в сборах таможенных. 8) Всякие люди Руские и иноземцы увидя, что в таких судех им по морю с товары своими ходить нетокмо от воров не опасно, но и от морского потопления бережняе и в пути поспешнее бус, склонность будут имети к простиранию своего торгового промысла. 9) Нетокмо с Персидами, но и с иными народы облежащих вкруг того моря, где те катарги будут приходить, мочно в пристанищах промысл торговой учинить, и в верховые городы с катаргами, будет реки великии, ехать: и то прибыли великого государя казне, а торговым людем пожиток. 10) Те катарги учинить мочно казною великого государя, и теми всяких купеческих Руских людей и иноземцов с товары их перевозить в которые страны похотят, а за то имать с них в таможенную избу с товаров липшую пошлину; и тем они с своими товары будут сохранены, а великаго государя сбору таможенному прибыль. — 11) А будет сыщется реками великими путь в Индею и промысл торговый учинится, то самая великая прибыль великаго государя казне и Московскому государству имать быти. 12) Хождением тех катарг мочно нетокмо великие промыслы с окрестными государствы чинить, но и воров всяких с моря очищать, которым отнюдь появиться будет не возможно, потому что тех нетокмо на море, но и в реках великих мочно догонять и разорять. 1) Всего потребнее, что такими катарги в Московском государстве промысл торговой умножится, великаго государя казне сбору прибыль, от воров великая оборонь и помочь и к пожитку купетских людей, которые как будут богатяе, то великого государя казне прибыльняе. Сие объявляя бью челом вашей пречестности, чтоб гнева своего на меня за се не имели, что изъявляю такие дела, которые на меня не положены, но своими высокими разумы извольте рассудить, и аще годно, то великого государя доложите, аще ж негодно, мою непристойную дерзость простить извольте».

(³¹²) В делах, упомянутых выше, в пр. 309. «Да в нынешнем во 177 году в Посольском Приказе корабельной капитан Давыд Бутлер подал Хвалынскому морю чертеж на паргамине да корабленому строю письмо на Галанском языке и в переводе с письма написано: Статьи правильные, против которых достоит всяким корабельным капитаном, повелителем или начальным корабельным людем применитися, будучи в службе у Кесаря, у Короля и у Князя или у инаго потентата, которое по чину об них прилежно достоит исполнено быть. — Достоит ему, яко начальнику людей своих, которые будут в его ведомстве, начальных и солдат и прочих работных людей в добром стройстве имети, чтоб единомысленно в корабле быть и подобает же ему печися о людских кормех; а кормовые деньги ему помесечно выдаваны будут. И о всем доброе остерегательство имети, чтоб ничто в кораблях даром издержано не было, особнож смотрети на ружье и на воинские прочие запасы и прочее все что к кораблю належит. И сие и последственныя статьи исполнять. — 1) Когда капитан с корабля сойдет, тогда достоит ему приказати и оставити вместо себя на корабле иного, который пребудет вместо его, пока он будет. — 2) Невольно будет никакому начальному человеку работному и солдату, кто ни есть, на берег, или куды ни есть с корабля сойти, токмо с позволением капитана. А будет капитана на корабле нет и кто на берег, или куды с корабля похочет, и тому позволение просить у того, кто вместо капитана на корабле остался. — 3) Также не вольно будет корабельщику, ни кормщику, или кто ни есть, якорь поднимать и переходить на иное место, токмо с нарочнаго позволения капитана, или от его полномочнаго оставленнаго. — 4) Также корабельщику, ни кормщику не вольно будет шествие переменяти, но должен будет о том нарочно капитана спрашивати. — 5) Будет капитан благо быти обрящет шествие свое пременити, или якорь опускати, шняк выставити, то его повеление вскоре последствовано будет. — 6) Будет на море увидятся пески, камени, корабли, то должен будет корабельщик, или кормщик, в чей стороже то учинится и увидится, немедленно капитану сказать, чтоб вскоре совет учинить, что к тому потребнее делать. — 7) Будет капитан усоветует что навестить на корабль или иное судно, что в море увидится, и тот его совет вскоре последствован будет. — 8) Будет капитан уразумеет, что то неприятельской корабль, то каждое в стройстве уготовлено будет и всяк в своем стройстве должен стать койждо в своем месте, где кому приказано. — 9) Никтож да не отступит от своего места, под великим наказанием. — 10) Как капитан намерен будет удариться боем на которой корабль, тогда корабельщику, кормщику, начальнику ботсману, пушкарю и прочим начальником должно будет вспомогати, чтоб все в доброе стройство привести, и все бы добро и урядно шествование имело. — 11) Также койждо готов к бою будет и никто дерзнет стрелять на неприятеля, точию с повеления капитана. — 12) Никтож да дерзнет от неприятеля отвращати и никтож осмелится своих от битвы отговаривать, или людей от смелости приводить на робость, под великим запрещением. — 13) Будет обрящет капитан благо быть неприятеля отступить, и то все порядком и стройством учинено будет. — 14) Будет же капитан пригодно увидит неприятельской корабль взять, тогда корабельной поручик с своими солдаты, немедля, должен на неприятельской корабль скочить и всяко радеть, чтоб тот корабль под свою мочь привести. — 15) Когда с каким кораблем в битве быть прислучится, тогда корабельному порутчику повремени должно сойти под палубы, и тамо осмотреть, как чинится, и о том корабельщику возвестить, чтоб во время нужды способ в том учинить. — 16) Буде корабельщик устроит зажигательной корабль, или зажигательное какое устроение, что неприятелю тем шкоду^[4] учинить, и тому, которого капитан годно к тому делу обрящет, готову и послушливу быть на то, что, по делу смотря и его за то подарить чем доведется. — 17) Будет усоветуется на неприятельские корабли в устьях речных или на их городки удариться, им чиня шкоду, или усоветуется сухим путем куды войною идти, и кождо должен к тому делу будет. — 18) Во всякое время когда возможно быть, и капитан удумает шняк в которое место для какова дела послать, или для отведывания глубины мест, или на берег, и каждому немедля, во всем быть послушливу. — 19) Ветром и бурею, или иною какою незгодою, на песок нанесет и принужденно будет деревья рубить и снасти резать, и то с позволения капитана учинено будет. — 20) В таком неслучае, чего Бог да сохранит, корабль обрящется, должно будет корабль не покидать ила на берег напустить или на шняк уходить с корабля, разве с позволенья корабельщика, а капитан должно будет о корабле промысл чинить сколько возможно. — 21) Должно будет корабельщику, или кормщику, капитану извещать обретенное высоту полуса и свою записную корабельное хождение книгу и книгу морскаго ходу показывати, чтоб налучше усоветовать к сохранению корабля и людей. — 22) Пушкарю должно остерегательну быть о порохе, чтоб никто близко пороховой казны с огнем или трубкою табашную не ходил и над ружьем доброе бы рассмотрительство имел и чтоб заряды всегда готовы были и всеб было чисто. — 23) Также начальнику ботсману должно остерегательство иметь на всякое канатное дело и веревки и корабль бы всегда быль высмолен и вымазан и деревья и чтоб веревки к большим канатом в готовности были. — 24) Каждой должен будет чин свой исправляти со всяким усердием и повеление своих начальников слушати. — 25) Никтож да дерзнет клястися, или имя святое Божие туне именовати. — 26) Никтож дерзнет инаго уграживать, или драться ножом, или иным каким оружием на корабле или за кораблем и самому собою не управлялся; но о том жалобы доносити капитану на того, кто его изобидит. — 27) Никтож да осмелится на берегу ночевать, точию с позволения капитана. — 28) Никтож на корабле дерзнет упиться допьяна. — 29) Кто сии статьи преступит, наказание примет, по делу смотря, в почитание капитана. — 30) Будет кто учинит измену, или иную какую тяжкую вину, и капитану того имети в крепком заключенье и к берегу пристав, отдать судьям. — 31) Капитану должно будет людей учить владеть оружьем. — 32) Капитануж должно учинить присягу верного служения, что ему корабль врученной неприятелю не отдать, а буде увидит что корабль сохранить и унесть невозможно, и ему лучше корабль зажечь или потопить, чтоб тем неприятелю укрепление не было. — 33) Капитануж достоит добрым образом своих предшествовать, их наговаривая верности и смелости. — 34) Также всем людем, которые на корабле, учинить присягу, что им быть верным и послушливым».

(³¹³) Доп. к Акт ист. Арх. комм. V. 264—265.

(³¹⁴) Там же. 264.

(³¹⁵) Там же. 267—273. За день до вторичного представления государю, Ботлеру и его товарищам посланы были от царского имени: «2 колача крупичетых по 2 лопатки колач, 2 колача толченых, 3 кружки вина двойнаго, вердо меду вишневого, ведро меду малинового, ведро меду обарного, 2 ведра меду паточного, 5 ведр меду цеженого, 5 ведр пива ячного, ведро вина, 7 ведр пива, меду тож, 40 хлебов ситных двудевежных, 40 саек двуденежных, 3 борана живых, полстяга говядины, 3 гуся, 3 утят, 3 тетерева, 10 куров, 2 зайца, 100 яиц, 10 гривенок (фунтов) масла коровья».

(³¹⁶) Там же. 273—274.

(³¹⁷) Там же. 267.

(³¹⁸) Там же. 273—277.

(³¹⁹) Там же. 273.

(³²⁰) Там же. 276—277.

(³²¹) Там же. 278. Ян Янсен Стрейс, служивший под начальством Ботлера парусным мастером и издавший в свет описание своих путешествий, говорит, что суда отправились из Дединова 12 мая. Это ни по новому, ни по старому стилю не подходит под число (7 мая), показанное в донесении Полуектова, которому тем более должно верить, что у Стрейса некоторые числа явно перепутаны. Стрейс (стр. 146) следующими словами описывает путешествие голландцев из Москвы до Дединова: «Nous nous embarquames dans un stroug, qui est un petit batiment de trente et deux tonneaux; nous descendimes le long de la riviére de Mosquereka et arrivàmes le lendemain à Colomna, qui est éloigné de quelques trente six lieux de Moscou par le chemin que nous fimes et de dixhuit seulement par uu autre, mais de trés difficile à cause des neiges et de la glace. Le 6 nous entrames dans la riviere d'Occa. On ne voit sur cette route qu'un village nommé Didenof (Дединово) ou Gédino (Дедново) que nous laissames á droite, et arrivames sur le soir à notre vaisseau nommé l'Aigle par l'ordre de l'Empereur. Nous y fumes reçu par M. M. Boukhoven et Stark, notre colonel et son lieutenant, qui nous y avaient précédés avec le maitre du navire etc…: «Le 12-me nous patrimes de Didenof ou notre vaisseau avait été fait.»

(³²²) Дополн. к Акт. ист. Арх. комм. V. 272. Здесь показан в числе сар Гаврило Петров, но это, должно быть, ошибка. По всем сохранившимся сведениям, такого лица никогда не поступало в состав экипажа дединовских судов. Слова Стрейса (стр. 147): «Tout l'Equipage consistait en vint Hollandais» — это подтверждают; да и далее (стр. 185 и 186), описывая свой побег из Астрахани, он говорит о Траппене, вместо которого в Доп. к Акт. ист. неверно показан Петров.

(³²³) Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 280—281.

(³²⁴) Str. 147—164.

(³²⁵) Там же, картинка: «La vile d'Astracan.»

(³²⁶) Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 269, 273, 278 и 279.

(³²⁷) Берг, в Царствовании царя Алексея Михайловича. I. 250, говорит: «По Стрюйсову рисунку видно, что корабль имел три мачты и 12 портов. Яхта была очень мала и об одной мачте». Вернее можно предположить, что число пушечных портов на Стрейсовом рисунке, по мелкости его, показано наобум. Что же касается яхты, представленной на том же рисунке впереди корабля, то трудно определить, яхта ли это или бот, в одно время с нею и кораблём построенный? Из рисунков подобного рода слишком трудно выводить заключения.

(³²⁸) Доп. к Акт. ист. Арх. комм. V. 269.

(³²⁹) Там же. 279

(³³⁰) Там же. 269 и 279.

(³³¹) Там же. 279.

(³³²) Там же, 269 и 279. Количество всех припасов, отпущенных для корабля, яхты и прочих судов со времени возвращения фан Сведена из заграницы, можно видеть в упоминаемом здесь томе Дополнений к Акт. ист. на стр. 218, 220, 225, 232, 267, 270—271, 272, 274—276, 280—281, 282—283.

(³³³) Кильбургер 63.

(³³⁴) Доп. к Акт. ист. Арх. комм. 284.

(³³⁵) В Актах истор. Арх. комм. IV. 374—435 и 482—496, помещено дело о бунте Разина и о его сообщниках.

(³³⁶) Ботлер в своём письме от 6 марта 1671 года, помещённом у Стрейса (Str. 340), называет построенное им судно barque, не приводя никаких дальнейших подробностей.

(³³⁷) Struyis 184—187 и 342.

(³³⁸) Там же. 187—340 и 343 360.

(³³⁹) Берх. Ц. ц. Ал. Мих. I, 261: «Разин взял также по значительном сопротивлении военный корабль Орёл и сожёг сей первый опыт флота нашего». Не знаем, на чём основано это показание о сопротивлении? Могло ли оно произойти, когда корабль был покинут всем экипажем? — В предисловии к первому изданию Морского Устава Петра Великого, напечатанному в С.-Петербурге в 1720 году, сказано: «Карабельное дело доселе у нас так странное, что едва о нем и слыхали. Сему доброхотному Монарху (Царю Алексию Михайловичу) пришло на память, восприял он намерение делать карабли, и навигацию на Каспийском море. И по неотменному желанию Его Величества, вывезен был из Голландии капитан Давыд Бутлер, с компаниею мастеров и матрозов. Которые сделали карабль, именем Орел, и яхту или галиот на Волге реке в Дединове, и сплыли в Астрахань. Но непостижимыми судьбами Божиими, пресеклось дело оное таковым случаем: забунтовал в то время Разин, и в нашествии своем на Астрахань, как иные многие вреды сделал, так и суды оные, яко противник всякого добра, разорил а капитана убил, а протчие ушли в Персиду, и оттоль в Индийскую компанию. А двое из них, лекарь иван Термунт, да карабельной плотник и констапель Карштен Брант, по усмирении бунты возвратились к Москве… И хотя намерение отеческое не получило конца своего, однакож достоиное оно есть вечного прославления: понеже и довольно нам являет, какового духа был оной Монарх, и от начинания того, яко от доброго семене произошло нынешнее дело морское». Здесь вкрались три неверности: 1) Дединово находится не на Волге, а на Оке; 2) Бутлер не был убит Разиным, и 3) Брант не был корабельным плотником. Он имел звание товарища корабельного пушкаря, и поэтому, вероятно, в предисловии к уставу назван констапелем, что прежде означало у нас первый офицерский чин в морской артиллерии.

(³⁴⁰) Проект этот в современном переводе хранится в Главном московском архиве Министерства иностранных дел, в Приказных делах 1672 года, св. № 407, под заглавием: «Проект, представленный Царю Алексею Михайловичу иноземцем Яном Вегроном, о заведении в России корабельного дела для заграничной морской торговли, разных фабрик и мануфактур. Около 7180 (1672 года)». Подлинник, равно как и каких-либо сведений о Вегроне, в делах архива не найдено. Содержание проекта, начала которого недостает, — следующее:

1-я статья. «Есть подлинно, что нечто есть, от чево Монарху такое великое богатство чинитца может, как от морского промыслу; и тако же и то, что ни един во всей вселенной есть, чтоб такими малыми проторми такое множество караблей мочно велеть делать и содержати как Его Величеству мочно, потому что его земля обильна и слишком имеет лесу, пенку, железо, смолу черную твердую, и смолу жидкую судовую и иные такие товары, которые к морскому ходу годны. — А прибыль, которая Его Величеству от того может быти, есть то, что буде он изволит, и ему ежегодь мочно устроить по 100-ту караблей; и будет изволит их продовати Веницеенам, и Портуеженам, или Француженам, и ему мочно за то имети за все про все за всякой корабль, по 10,000 рублев, а за 100 кораблей, по смете, 60 бочек золота по Гаванской цене^[5]. А будет Его Величества изволение будет большую прибыль от того имети, и ему изволить те корабли к своей прибыли велеть держати, что на них посылати товары, которые в его землях родятся, во иные земли, и оттоля назад велеть привозити всё то, что в его землях годно, как есть имены. Будет Его Величество изволят послать в Кенарейскую землю карабли, здесь нагрузя беременных бочек с дубовыми досками, — и против того имети будет, на мену, шпанского питья вин, сахару, лимоны, сахарные и паточные овощи и иные такие диковины. — А будет изволят послать во Итальянскую землю, во Флоренц, в Генея, в Неаполим и в Венецею: смолу, пенку, лен, золу, ювти, — и Его Величеству против того назад будет шолк, золото, серебро и драгоценные вещи. — А будет в Португальскую землю изволит послать: конаты, парусы, смолу черную и смолу судовую, чем карабли смолят, и лес на карабельное строение, или карабли сделанные, — и ему против того назад, на промену, будет жемчюг, золото, серебро, и пряные зелья. — А из Францужской земли против золы, и против ювтей, и черной смолы, и корабельной смолы и против иных таких товаров здешные земли, мочно назад привесть всякие Сурожские товары: золото, серебро и всё то что какую диковину вымыслить, мочно. — А будет Его Величество тех товаров слишком привесть велит больши того, нежели в его землях надобно будет, и те товары рассылать мочно по разным пристаням: в Датские, в Свейские, в Померское, в Амбургское, в Любское, в Ростокское, во Гданское, в Королевецкое, в Ригское и в Ругодивское пристанищи, и двойную прибыль иметь: и против того всякие товары, которые годны, сюда привесть. — И сие есть прямая мера, чем в сию землю привесть столько богатства, как помыслити мочно и сподобитися многими и великими диковинами немерно отмеными добрыми лошадьми из Барбарийские земли и Неапольскими бегуны, Испанскими жинецы и Английские земли гилдины сами (?) и лошадьми, из Францужской и из Цесарские земли, чтоб тем украсити прекраснейшую и отменную конюшню всей селенной. — И будет Его Величество изволят послать в Бразильянскую землю и в Индейские земли с портуежены торговати, и оттоля ему от златых и серебряных рудокопных гор руды, и жемчюг, и каменья, и сандал, и перец, и мушкат, и корицу, и всякие пряные зелья и аптекарские товары, о которых помыслити мочно, мочно имети. И сами Портуежаня ради будут о такой мере, потому что они многое время от Галанского мучительства потеснены. — А будет Его Величество изволит свои карабли послати в Китайское государство, в Хину, для скляношных сосудов, и для мелкого жемчугу, и для золота, и серебра, и для всяких розных пряных зелей, и дерева, разных красок, и для слонового зубья и для многих иных диковин, на обмен против карабля. — А сверх того есть под Его Величества областью, в Сибирских странах, земля прозвана Гронланд^[6], куды приходят разных земель люди Францужаня, Шпанские, Галанцы, Датченя, и иные ежегодь туды ходят, для китовой ловли; и те люди от того неизреченную прибыль имеют. А будет Его Величество изволит послать 10 караблей для тое ворвани, и будет прибыли на всякой карабль, на год больши 10.000 ефимков. — А как Государь изволит, велит строить карабельное дело и велит мне выбрать лес, каков годен к карабельному делу и надобно: карабельные конаты, и веревки и парусы, да надобно для того дела карабельной мастер и работные люди, чтоб совсем карабль изготовить, как плыть на воде. А для карабельных канатов к делу изволил бы Государь дати тюремных сидельцов, которыеб были дюжи, и те люди пригодятся на карабли работать, — и для того то дело будет не в больших проторях. И мне мочно показать Его Величеству, что мне морское дело за обычей, потому что преж сего в разных местех приказаны мне были места карабельные и был над ними капитаном и адмиралом».

2-я статья. «А как выберу лес, каков годится к карабельному делу, а остатки от карабельного дела, и бочяшные доски дубовые и от коры-дуб на кожи, да парусное деревье, и такие товары годны в иные земли вывозить, а от достального от усечков и щеп годно жечь золу, и поташь, и шмалчюк и велкаш, и от той золы будет великая немерная прибыль. А по смете, как Государь изволит накинуть на 100.000 крестьян по бочке золы готовить, и теми людьми прибыли будет 100 бочек золота, а в бочке золота, по смете 50.000 рублев на всякой год. А как тое золу отвесть в те места, где та зола надобна, и против того много товару привесть, которой здесь годен, на обмену, и от тех товаров будет прибыли другая 100 бочек золота. И тем обычаем у одной золы 200 бочек прибыли будет».

3-я статья. «А буде Его Величество укажет, что за Русские товары, за Русские кожи, за золу, за парусное деревья, за бочешные доски, за сало говяжье, за сало ворванное, за вар, за смолу, за пенки, за лес, за мед, за воск и за всякую мягку рухледь назад привести из Феронские, из Шпанские, из Алжерских городов шолку: и в те поры мочно призвать мастеровых людей ремесленных бархотного дела, которым бы мочно делать бархат золотой и серебряной, и олтабас, и всякое бархатное дело, и бархатной пан, и камку, и отлас и обьяри золотые и серебреные участки. И те мастеровые люди Русских людей научат тому, мастерству, и от того Государю будет самая большая прибыль. А те товары ему Государю достанутся не в дорогой цене, и мочно ему Государю перепустить за своими обиходы, в иные земли к суседству недорогою ценою, подешевле Немецких; потому что товары в пяти или во шти руках перебывают, покаместа они здесь станут».

4-я статья. «А потомуж, что иные люди карабли свои грузят каменем и песком, и в Его Величество карабли мочно в то место класть белой и черной мармер камень, и азпид и алебастр, и формур и иные такие диковины, имаючи их в том месте, где их обрятут. А для розстиранья, и ровнянья и лицо наставливать (полировать), мочно держать тех людей, которые в тюрмах и в поиманьях хлеб даром ядят. И таким обычаем мочно самыми малыми проторьми устроити такие украшенные дрогоценные полаты и теремы, что никаков монарх во всей вселенной лучши того имети не может».

5-я статья. «А потому что здесь на Руси животины и овец много, и как Его Величество изволит, и мочно призвать суконного дела мастера и красильника и коверкаю дела мастеров, которые узоры на коврех человеческие делают, и ненадобно будет вперед покупать у иноземцев никакие товары, ни сукна, ни узорное дело; но у такого заводнова дела мочно выслать товар из земли в иные земли, где пригоже, для корысти и прибыли большой. И то мошно, как изволит Государь призвать скляничнаго и зеркалнаго дела и которые заводят розных цветов скляницы и которые позолоченные кожи делают, и надобно хотя по одному мастеру всякого дела, для ученья Руских людей; а от тово Его Величеству прибыль будет великая. И Его Величество тем обычаем учинит соседем своим великую приятность, потому что ему те товары посылать мочно к ним по дешевой цене перед теми, которые привозят из дальных мест товары, которые сами дорогою ценою покупали. А ему Государю всегда прибыль будет».

6-я статья. «Для запасного карабельного заводу надобно было досок немало; а как будет терть пилою, людей много надобно. А будет Государь изволит и укажет мне заводить мельницу водяную и ветреную, и всякая мельница учнет терть по 15 и по 20 досок вдруг, не токмо что на карабелной обиход, но и мочно тех досок послать в иные земли продавать. А привозить лес карабельной надобет до первой реки, а у реки доспеть плот и гнать до устья карабельного».

7-я статья. «Как изволит Его Величество и укажет мне, я и присмотрю места, где доведется карабельной завод заводить, и конаты карабельные и парусы делать. А укажу лес, которой годен и кой негоден на парусное деревье и на дубовые брусья, и перечнем сказати: укажу, которой лес на золу годен и укажу, как вывозить всякие товары карабелного строения на заводное место, и укажу что на всяком месте какова надобного запасу добыти мочно и также укажу надобные снасти, чем болшие канасы якорные делать и также укажу как пеннек прясть и патруные холсты делать. А что про лен, и надобен указать, как такую пряжу прясть, чтоб из нее такиеж добрые полотна ткать, как и в Галанской земле из таковаж льну делают. И ко всему тому иного ничево больше того ненадобно, но чтоб Его Величество изволил приказать, чтоб мне после того, как Бог меня принесет во крещение Росейские веры, высмотреть и обыскать места, на которых пригоже карабли строить и запасы тому заводу готовить. И я потом совсем большим тщанием, сколько возмож, подлинно и праведно объявлю про всё то, что я увижу и примечу, чтоб мне Его Величества подлинно мочно обнадежити обо всех мерех сего дела, какова великая прибыль сего вымыслу быти может, и в сколько времени те карабли мочно сделать, и какой плод и прибыль от того быти может. А мне мочно нынешною зимою изготовить некоторые карабельные грузы к будущей весне; почему Его Величеству явственно будет знатно правду тех прибылей, которые сим моим объявлением учиниться могут и в сем и во всех иных делах, вчем мне мочно будет вымыслить некоторые остроумные вымыслы про Его Величества, и я всегда буду радеть и работать, чтоб оказать, что я всякими мерами ищу достойну быти имени Его Величества подданнейшим холопом». Подписано: «Ян Вегрон».

---

Примечания

1. Исправлено от руки поверх текста, неразборчиво. — Примечание редактора Викитеки.
2. Что дано, в записи не означено.
3. Следовавшего за этим слова недостаёт.
4. Шкода, с польского Szkoda — вред, потеря, урон, повреждение.
5. В подлиннике перевода на поле выноска: «А Галанская бочка золота 20,000 рублев».
6. В подлиннике на поле выноска: «Новая земля».