115. Тяжущимся не запрещается, по взаимному их соглашению, просить мирового судью о решении дела на основании принимаемой одним из них присяги; но мировой судья не может ни принудить тяжущихся к принятию присяги, ни предлагать ее от себя истцу или ответчику. 1864 Ноябр. 20 (41477) ст. 115.
Уст. гр. суд. допускает только один вид присяги — добровольную.I. Из буквального текста 485 ст. с очевидностью явствует, что наш устав гр. судопр. допускает только один вид присяги, — присягу добровольную, или по договору. Это видно из следующих слов рассматриваемого закона: — «суд не может ни принудить тяжущихся к принятию присяги, ни предлагать ее от себя истцу или ответчику». Следовательно, все те постановления законов гражданских и уст. суд. торг., в которых суду предоставлено было назначать тяжущимся присягу, в судебных установлениях, действующих по уставам 20 ноября 1864 г., никакого применения иметь не могут.
Доказательная сила присяги.II. Доказательная сила добровольной присяги заключается в доверии одного тяжущегося к показаниям другого, когда они даются им по выполнении присяги: тяжущиеся, вступающие в соглашение об окончании спора присягой одного из них, заключают условие, в силу которого одна сторона обязуется признать безусловно верными все те факты, справедливость или истинность которых противная сторона согласится подтвердить присягой. Отсюда являются понятными те последствия выполнений присяги или уклонения от нее вопреки состоявшемуся соглашению, которые установлены в законе.
Последствия выполнения присяги и уклонения от нее.III. Последствия эти таковы: если тяжущийся, обязавшийся принять присягу, действительно выполняет ее, то все то, что подтверждено им присягой, — противная сторона и суд обязаны считать безусловной истиной, не подлежащей опровержению никакими доказательствами (117 ст.). Так: если по согласию сторон истец примет присягу в подтверждение того, что ответчик взял у него взаймы известную сумму и не возвратил, то это обстоятельство должно считаться вполне доказанным, хотя бы никаких других доказательств в подтверждение существования долга со стороны истца не было представлено; и наоборот: если ответчик примет присягу в подтверждение того, что поискиваемый истцом долг он уплатил, то это обстоятельство должно считаться безусловно верным, хотя бы иск был основан на формально совершенном акте, а доказательств уплаты ответчик не представил никаких. Если же обязавшийся пред противной стороной принять присягу, впоследствии откажется выполнить ее, то все то, что противная сторона утверждает и в опровержение чего должно было выполнить присягу, считается с его стороны признанным и дальнейшему доказыванию со стороны противной не подлежит. Это следует из правила 492 ст. уст., коим по силе 116 ст. должны руководствоваться и мировые судьи. Посему, если истец обязался принять присягу в подтверждение того, что ответчик не уплатил следующего ему долга, но потом откажется от присяги, факт уплаты долга должен считаться признанным со стороны истца и ответчик освобождается от представления каких-либо доказательств в подтверждение его; и наоборот: если ответчик обязался принять присягу в подтверждение того, что он выполнил принятую на себя известную, обязанность пред истцом, но потом откажется от присяги, следует считать, что ответчик признал, что он не исполнил той обязанности.
Отсюда видно, что состоявшееся между сторонами условие о присяге имеет двоякое значение, — если оно исполняется тем из тяжущихся, который обязался исполнить его, — считается доказанным утверждение этого тяжущегося; если же оно оставляется без исполнения вследствие уклонения обязавшегося тяжущегося, — считается доказанным утверждение противной стороны.
116. Просьба о допущении к присяге приносится и тяжущиеся приводятся к присяге по правилам, изложенным в статьях 486—496, с соблюдением отступлений, указанных в статьях 1161 и 1162. 1912 Июн. 15 (собр. узак.) I, ст. 116.
1161. Тяжущиеся могут заявить свое согласие на решение дела присягою, подписью на составленном о том мировым судьею протоколе, в котором означаются сведения, указанные в статье 487. Там же, ІІ ст. 1161.
1162. В предусмотренном в предшедшей (1161) статье случае присяжный лист (ст. 489) составляется мировым судьею. Там же, ст. 1162.
Форма договора о присяге.I. Этими тремя статьями указывается форма того договора и его необходимых принадлежностей, в который должно быть облечено соглашение сторон о принятии одною из них присяги в подтверждение или опровержение спорных обстоятельств дела. Форма эта — письменная или словесная просьба, заявляемая тому мировому судье, у которого производится дело, подлежащее разрешению на основании присяги одной из спорящих сторон. Но в какой бы форме она ни была излагаема, ее могут заявлять только сами тяжущиеся лично, и отнюдь не чрез поверенных. Это потому, что представительство в присяге не допускается, как это прямо выражено в законе (ст. 494). Существенные же принадлежности прошения суть: а) общая подпись обоих тяжущихся и обозначение — б) кто из них обязуется принять присягу, и в) какие именно действия или обстоятельства должны быть подтверждены присягой (ст. 487). Эти три условия должны считаться настолько существенными, что, при несоблюдении хоть одного из них, просьба тяжущихся не должна иметь никакого действия, т. е. она должна быть оставлена судом без последствия. Посему, и мировой судья, к коему тяжущиеся обратятся с словесной просьбой, обязан, составляя на основании 1161 ст. протокол, обязан с надлежащею полнотою изложить в нем все, что должно быть изложено в соглашении сторон об окончании дела присягою, без чего выполнение таковой окажется невозможным.
Значение времени определяемого сторонами для принятия присяги.II. Но, кроме этих условий, п. 3 ст. 487 требуется еще обозначения в прошении времени, когда тяжущийся обязывается явиться для принятия присяги. Это потому, что для принятия присяги стороны должны явиться лично к мировому судье, и вот, чтобы не быть захваченными врасплох неожиданным вызовом в такое время, когда они не в состоянии отлучиться, закон предоставляет им право самим, по их добровольному соглашению, назначить время, более для них удобное. Но так как и мировой судья, удовлетворяя ходатайство их о допущении присяги, должен согласно 491 и 492 ст., назначить время выполнения обряда присяги, соображаясь и с своими занятиями и с возможностью доставления сторонам вызова, то время, определяемое сторонами, должно быть означено не совершенно точно — с указанием дня и часа, — что может оказаться неудобным для судьи — а в известных более или менее широких пределах, в которых суд всегда в состоянии избрать один день. При таких условиях, явка тяжущегося на определенный судьей день и час должна считаться обязательной настолько, что неявка должна влечь за собою последствия, указанные в 492 ст. Но если судья, по какой-либо причине, назначит явку на время, не обусловленное сторонами, то неявка обязавшегося принять присягу не должна иметь для него никаких последствий, так как он вызывается на такое время, на которое не обязывался явиться. Посему следует признать, что коль скоро в прошении тяжущихся обозначено время, более или менее продолжительное, судья должен назначить срок именно в указанных ему пределах; если же это почему-либо окажется невозможным, напр., по невозможности сделать вызова за краткостью указанного ему срока, он не должен изменять последний, но ограничиться объявлением об этом тяжущимся, и буде с их стороны не последует нового соглашения, оставить ходатайство их без последствия за невозможностью исполнить его. С другой же стороны, если стороны вовсе не обозначат в прошении срока выполнения обряда присяги, то это обстоятельство не должно влечь за собою оставление прошения без последствий, — тяжущиеся, значит, не ограничивают себя каким-либо определенным временем, предоставляя судье назначить его по своему усмотрению и обязуясь явиться на всякое его требование, и следовательно, в этом случае неявка обязавшегося принять присягу должна влечь за собою последствия, указанные в 492 ст.
Последствия подачи просьбы о допущении присяги.III. Получив просьбу о допущении одной из сторон принять присягу, мировой судья прежде всего должен разрешить вопрос, — может ли в данном случае быть допущена присяга, как доказательство. Это потому, что по силе 118 ст., не всякий спор может быть разрешаем присягою и не всякий тяжущийся допускается к принятию ее. По каким данным мировой судья должен разрешить этот вопрос, мы скажем при рассмотрении 118 ст., здесь же допустим, что мировой судья разрешает этот вопрос утвердительно, — что же затем он должен делать?
В первой из разбираемых статей сказано: «тяжущиеся приводятся к присяге по правилам, изложенным в статьях 486—496». Точное соблюдение этих статей безусловно необходимо, «ибо, — постоянно повторяет правительствующий сенат, — присяга признается за судебное доказательство тогда лишь, когда она дана с соблюдением предписанных законом форм» (97 № 8) и — «суд не может обвинить тяжущегося в иске, если не были соблюдены правила 489 и 492 ст.» (80 № 110). Обращаясь, посему, к этим правилам, мы находим:
Внушение тяжущимся.IV. В законе (ст. 490) изложено: «председатель суда, по получении просьбы о присяге, делает прежде всего внушение тяжущимся, чтобы они помирились, не вступая в присягу». В чем же должно заключаться это внушение?
Очевидно, здесь идет речь о святости присяги, о том грехе, который стороны примут на свою совесть, если присягой одной из них будет удостоверен несуществующий факт, вследствие чего правильнее было бы, если бы спорящие согласились окончить дело примирением, сделав кое-какие уступки друг другу. О результатах этого внушения должен быть составлен протокол.
В какое же время мировой судья может сделать это внушение? В тех случаях, когда обе стороны лично заявляют свою просьбу о присяге, самое правильное, если тут же будет сделано внушение. Если же почему-либо в это время нельзя соблюсти рассматриваемое требование закона, то мировой судья должен назначить заседание для рассмотрения сей просьбы и постановления определения по правилу 491 ст., вызвать тяжущихся в это заседание и тут сделать им внушение.
Присяжный лист.V. Предположим теперь, что внушение судьи оказалось безуспешным, т. е. что стороны настаивают на разрешении дела присягой. В этом случае судье не остается ничего более, как постановить определение, о котором говорится в 491 ст., но предварительно должен быть составлен присяжный лист.
По правилу 489 ст., присяжный лист должен быть составлен тяжущимися заранее и представлен при подаче прошения о присяге. Но по 1162 ст., в тех случаях, когда тяжущиеся заявляют свою, просьбу на словах, присяжный лист составляется самим мировым судьей. Это последнее правило и отсутствие в законе указания на те последствия, которые должно влечь за собою непредставление тяжущимися заранее изготовленного ими присяжного листа, дают основание к тому заключению, что неисполнение сего требования закона не должно служить основанием ни для непринятия прошения, ни для оставления его без последствия. Самое большее, что может сделать мировой судья, — это объявить просителям, что они обязаны к такому-то сроку составить присяжный лист и представить его судье, Если же тяжущиеся заявят просьбу о том, чтобы мировой судья сам составил этот лист, то судья не вправе уклониться от исполнения этой просьбы, ибо последствием сего может быть то, что стороны возьмут свое письменное прошение обратно, и заявят свою просьбу на словах: это же поведет ни к чему иному, как к исполнению правил 1161 и 1162 ст., т. е. к составлению мировым судьей не только присяжного листа, но и протокола о желании тяжущихся разрешить возникший между ними спор присягою одного из них.
Его форма.VI. Закон не устанавливает особой формы для присяжного листа, но в нем должны быть точно обозначены те обстоятельства, по коим присяга предоставлена одной из сторон и самых выражений и слов, подтверждаемых присягою (ст. 489). Это требование закона должно быть исполняемо с возможной полнотою, дабы иметь возможность без всякого колебания и без всяких сомнений установить, какие обстоятельства доказываются присягою и других доказательств не требуют, без чего постановление решения на основании присяги невозможно.
Определние о допущении присяги.VII. В каком бы смысле мировой судья ни разрешил просьбу о допущении тяжущегося к присяге, он должен постановить о сем свое определение. Если просьба оставляется без уважения, то в определении должны быть указаны основания к тому.
Если же она уважается, то в определении должны быть приведены: 1) «имена тяжущихся, согласившихся на присягу одного из них; 2) время, когда тяжущийся должен явиться для исполнения сего обряда и 3) обстоятельства, в подтверждение коих присяга приемлется» (ст. 491).
Объявление определения тяжущимся.VIII. Закон (492) предписывает суду постановленное о присяге определение сообщать тяжущимся с вызовом их на определенный срок и с предупреждением согласившегося на принятие присяги, что неявка его к назначенному сроку или отказ от принятия присяги будут приняты за признание в отношении того обстоятельства, по которому присяга была назначена.
Это требование закона должно быть исполняемо мировым судьей неукоснительно, без чего постановленное им решение не может иметь силы (80 № 110). Это потому, что тяжущиеся должны иметь полное убеждение в том, что присяга одного из них допущена именно на тех условиях, на коих они согласились заменить все другие доказательства присягою и что в этом отношении никакой ошибки со стороны судьи не допущено.
Но вопрос в том, — в каком же порядке судья должен сообщать тяжущимся свое определение, делая вместе с тем вызов их и означенное предупреждение тому из них, который обязался принять присягу?
Едва ли есть основание для сомнения в том, что когда тяжущиеся находятся налицо при постановлении мировым судьей своего определения, таковое может быть тут же прочитано им с объявлением дня, когда они должны явиться, и тут же тяжущемуся, обязавшемуся принять присягу, должны быть подробно разъяснены те последствия, которые повлечет за собою неявка его к назначенному сроку и вообще отказ от принятия, присяги. Об исполнении всего этого должен быть составлен протокол с подробным указанием в нем, что требование закона исполнено в точности, и с отобранием от тяжущихся расписок в том, что все это объявлено им.
В случае отсутствия тяжущихся, им должны быть посланы копии состоявшегося определения и вызов в обычной форме к назначенному дню, т. е. посредством повесток, составляемых в двух экземплярах.
Обряд выполнения присяги.IX. «Тяжущиеся приводятся к присяге в церкви или молитвенном доме их исповедания», сказано в законе (ст. 498). Это предписание закона также безусловно. Присяга, принятая тяжущимся в камере мирового судьи — недействительна (70 № 1007; 73 № 1035). Правилом этим возбуждаются следующие три вопроса:
1) Должен ли мировой судья присутствовать при выполнении тяжущимся обряда присяги? — В законе ни слова не говорится о такой обязанности, и несомненно потому, что закон не находит надобности в присутствии судьи, почему не требует и того, чтобы судья скреплял своею подписью присяжные листы, так как по силе 495 ст., последние должны быть подписываемы принявшим присягу тяжущимся и приводившим его к присяге духовным лицом.
Посему, мировой судья вправе ограничиться сообщением подлежащему духовному лицу о том, что оно должно в такой-то день и час привести к присяге такое-то лицо, с соблюдением правил, изложенных в 493—495 ст., и по такому-то присяжному листу, который при этом и должен быть препровожден ему. Затем, явившимся тяжущимся должно быть объявлено, что они обязаны явиться в назначенное время в такую-то церковь или такой-то молитвенный дом. Духовное лицо, получив такое сообщение, обязано исполнить изложенное в нем требование с точным выполнением указаний на этот предмет закона.
2) Как должно поступать в тех случаях, когда в месте нахождения камеры мирового судьи нет церкви или того молитвенного дома, в котором по 493 ст. присяга должна быть выполняема? — По нашему мнению, в подобных случаях, место выполнения присяги должно быть избрано самими тяжущимися, по их взаимному соглашению, куда они и должны явиться в назначенный срок, уведомив о сем мирового судью, дабы последний мог послать сообщение подлежащему духовному лицу.
3) Чем должно быть удостоверено, что приводившим тяжущегося к присяге в точности исполнены требования закона, изображенные в статьях 493—495?
Надо признать вполне достаточным, если лицо, приводившее к присяге, удостоверит исполнение означенного закона своею подписью на присяжном листе. Но другой вопрос: а как это лицо должно поступить, когда ему неизвестны означенные требования? — Ведь не всякое духовное лицо имеет у себя судебные уставы, справясь с которыми могло бы разрешить возникшее недоумение. Полагаем, что для избежания возможных отступлений от закона, мировой судья в своем сообщении о приводе тяжущегося к присяге должен указать, что именно, кроме самого обряда приведения к присяге, должно быть выполнено духовным лицом.
Когда соглашение о присяге теряет свою силу?X. Наконец, в 496 ст. предусматриваются случаи прекращения силы соглашения сторон о присяге. По смыслу этой статьи, означенное соглашение теряет свою силу лишь со смертью тяжущегося, согласившегося принять присягу. Следовательно, смерть противной стороны не уничтожает состоявшегося соглашения, — оно остается обязательным и для наследников ее, которые, поэтому, не могут требовать отмены допущенной присяги и разрешения дела по представленным данным. Это, нужно полагать, потому, что правопреемники лица, выбывшего из процесса за смертью, вступают во все его права и больших не приобретают.
Соглашение это не уничтожается передачей прав обязавшегося присягнуть третьему лицу.XI. Отсюда следует, что и правопреемник лица, выступившего из процесса вследствие переуступки им своих прав, также не может требовать отмены допущенной присяги, ибо и он не приобретает прав более, чем его праводатель. Но является вопрос: уничтожается ли соглашение за выбытием из процесса, вследствие переуступки своих прав другому, того лица, которое обязалось принять присягу? — Нам кажется, что вопрос этот, должен быте разрешен отрицательно: такое выбытие из процесса должно быть рассматриваемо, как уклонение от присяги и должно влечь за собою те же последствия, как неявка к назначенному сроку, или отказ от принятия присяги, т. е. — обстоятельство, которое утверждает противная сторона и в опровержение которого должна была исполниться присяга; должно считаться признанным. Это мы основываем на том, что если допустить, что выбытие из процесса лица, согласившегося принять присягу, должно уничтожить состоявшееся соглашение, то следует допустить, что это соглашение должно терять свою силу вследствие произвола одной из договорившихся о том сторон, так как всегда можно сделать фиктивную передачу прав своих в процессе, чтобы уклониться от раз принятой на себя обязанности; но уничтожение соглашения по произволу одного из договорившихся закон видимо не допускает, устанавливая последствия на случай произвольного отказа и указывая один лишь случай уничтожения соглашения — смертью согласившегося принять присягу.
Соглашение может быть уничтожено по взаимному согласию сторон.XII. Но если, таким образом, из смысла рассматриваемой 496 ст. и из смысла 492 ст. вытекает то заключение, что одна из сторон не может разрушить силу состоявшегося соглашения по единоличному своему произволу, то является вопрос: а может ли быть уничтожено такое соглашение по обоюдному согласию сторон? Нам кажется, что в этом не может быть отказано тяжущимся: если присяга допускается только тогда, когда стороны согласились на нее, то раз от такого соглашения они обе отказываются, — его более нет, и суд, в силу 485 ст., не вправе принудить их к разрешению дела присягой вопреки явного нежелания их на это.
Уничтожение соглашения не влечет за собою никаких последствий.XIII. С уничтожением соглашения за смертью ли лица, согласившегося принять присягу, или за обоюдным отказом сторон, дело должно решиться по имеющимся в нем доказательствам и объяснениям сторон. Как же это понимать? — следует ли думать, что после отмены присяги никакие новые доказательства и объяснения сторон не могут быть допущены и суд должен ограничиваться теми лишь, которые представлены были до подачи прошения о допущении присяги? — Нет сомнения, что такого ограничительного толкования рассматриваемой статьи невозможно допустить, иначе это было бы равносильно наказанию сторон за то, что произошло помимо их воли и желания. «По имеющимся в деле доказательствам и объяснениям сторон» следует толковать в том смысле, что за отменой присяги по той или другой из двух названных причин, дело обращается в то положение, в котором оно находилось до подачи прошения о допущении присяги, и что соглашение о ней не оказало на него никакого влияния, как бы его вовсе и не было, а потому в дальнейшем производстве дела стороны вольны представлять и новые доказательства и новые объяснения, которые они признают нужными для правильного разрешения дела, и суд не вправе уклониться от их рассмотрения.
117. Присяга принимается за доказательство того, в чем она учинена, и не может быть опровергаема никакими другими доказательствами. 1864 Ноябр. 20 (41477) ст. 117.
В этой статье говорится о последствиях принятия присяги, о чем мы говорили выше (ІІІ объясн. к 115 ст.).
118. Присяга тяжущихся не допускается:
1) по делам о праве собственности на недвижимое имущество;
2) по делам, в коих имеют участие несовершеннолетние и вообще лица, коим не дозволяется свободное распоряжение имуществом;
3) по обстоятельствам, состоящим в связи с каким-либо преступлением или проступком;
4) в делах, сопряженных с интересом казенных управлений, земских учреждений и городских или сельских обществ;
5) в делах обществ, товариществ и компаний;
6) в опровержение прямого смысла актов, не заподозренных в подлинности. 1912 Июн. 15 (Собр. узак. 118) I, ст. 118.
В этой статье указаны те субъекты и объекты, которые, не могут быть субъектами и объектами присяги. Знание этих субъектов и объектов необходимо, так как за исключением их всякое лицо может быть субъектом и всякое обстоятельство объектом присяги.
Субъект присяги.I. Субъектом присяги не могут быть, во-1-х, все лица юридические, как существующие в силу закона (п. 4), так и в силу договора (п. 5), и во 2-х, из физических лиц несовершеннолетние и все те, коим не дозволяется свободное распоряжение имуществом, т. е. все состоящие под опекой по причине душевных или физических недугов (немые, глухие, глухонемые). Это совершенно понятно: лица юридические не могут быть субъектами присяги потому, что для выполнения ими таковой нет физической возможности, а выполнение ее чрез представителей было бы противно коренному началу, в силу коего представительство в присяге не допускается. Лица, коим не дозволено свободное распоряжение их имуществом, не могут быть допускаемы к принятию присяги потому, что они вообще признаются неспособными ни к какой самостоятельной гражданской деятельности, так как предполагается, что по причине ли недостаточности развития умственных способностей, или по причине притупления таковых физическим или психическим недугом, они лишены сознательного понимания святости присяги и ненарушимости ее ради имущественных интересов. Но представляется вопрос: — могут ли быть допускаемы к принятию присяги расточители и объявленные несостоятельными должниками?
Расточители.По отношению расточителей, вопрос этот должен быть разрешен отрицательно ввиду прямого текста закона — «лица, коим не дозволяется свободное распоряжение имуществом», а расточителям именно это не дозволяется. Хотя же признанные расточителями и не лишены права лично защищать на суде свои интересы при известных только ограничениях в свободе по некоторым из процессуальных действий, что должно было бы служить основанием к недозволению им присяги только в вопросах, вытекающих из этих недозволенных действий, но законодатель запрещает им присягу безусловно, как нужно думать, ввиду того, что расточительность, что бы об этом ни говорили, есть проявление психического расстройства, не дозволяющего ясно сознавать свои действия и могущие возникать из них последствия. Раз же существует предположение отсутствия свободной воли и сознания в одном, нельзя отрицать оснований к предположению отсутствия воли и сознания и в другом.
Несостоятельные.Что же касается несостоятельных, то мы думаем, они не могут быть допускаемы к присяге по тем только делам, по которым воспрещено принимать за доказательство и признание их, т. е. по делам о их имуществе; во всех же прочих делах едва ли в 4 п. рассматриваемой статьи возможно найти основание для недопущения несостоятельного к присяге. Несостоятельному воспрещается распоряжаться своим имуществом не потому, что он признается недееспособным к гражданской деятельности вследствие отсутствия или ограничения сознательной воли, что служит основанием к недопущению к присяге всех недееспособных, а вследствие того, что с момента объявления его несостоятельным должником, он лишается всего своего имущества, которое поступает в распоряжение его кредиторов, и делается принадлежащим им. Других же оснований к устранению несостоятельного от присяги в законе не имеется, а потому, если бы в деле, не касающемся его имущества, он согласился принять присягу, то он должен быть допущен к ней. Так, напр., трудно найти основание для недопущения несостоятельного к присяге в подтверждение того, что не он причиной отдельной жизни его с женой, когда он предъявит к ней иск о понуждении ее к совместной жизни с ним, а она будет утверждать, что он прогнал ее от себя и своим образом действия делает сожительство невозможным.
Допустима ли присяга некоторых из многих тяжущихся.II. Говоря о лицах, которые не могут быть субъектами присяги, мы должны разрешить вопрос, — допустима ли присяга, когда в деле участвуют несколько истцов или несколько ответчиков? Здесь могут быть такие случаи: все лица, составляющие одну сторону в процессе, соглашаются принять присягу в подтверждение одного какого-либо обстоятельства, оспариваемого противной стороной, и одни из них соглашаются, другие не соглашаются. В первом случае, конечно, суду нет, основания не дозволить присяги, если последствия выполнения ее одними и отказ от нее других могут быть легко разделены, как напр. — два ответчица соглашаются принять присягу в подтверждение того, что они уплатили поискиваемый с них долг, и затем, — один принимает присягу, а другой отказывается. Последствия этого таковы — присягнувший освобождается от платежа, долга, а отказавшийся присуждается к платежу. Но суд должен встретить затруднение, когда одни из обязавшихся принять присягу откажутся от нее, а другие не отказываются, а между тем последствия принятия присяги и отказа от нее не могут быть разделены, как напр.: — два истца, совладельцы, согласились присягой подтвердить, что ответчик, их сосед, переставляя забор между их дворами, изменил прежнее направление его; если оба они выполнят присягу, то факт изменения прежнего направления забора будет доказан, и суд может постановить решение об обязании ответчика поставить забор так, как он должен стоять согласно присяжного утверждения истцов; если они оба откажутся от присяги, то будет считаться признанным факт постановки забора в прежнем направлении, и в иске им должно быть отказано; но если один примет присягу, а другой откажется, то постановить решения невозможно, ибо на основании присяги одного должен считаться доказанным факт изменения направления забора, а на основании отказа от присяги другого — должен считаться доказанным факт постановки забора в прежнем направлении, т. е. получаются выводы, друг друга совершенно исключающие.
То же самое затруднение неминуемо должно встретиться и в том случае, когда в подобном споре один из истцов вступит в договор с ответчиком о решении дела его присягой, а другой не согласится на это. Как же быть в подобных случаях? Нам кажется, что здесь должны быть применены те правила, о которых мы говорили по отношению признания соучастников в процессе, а именно: если один из соучастников признает факт, утверждаемый противной стороной, а другие не признают его, то признание должно быть принято только против него, если этим ни в чем не нарушаются интересы прочих соучастников; в противном же случае такое признание не должно иметь никакого влияния на дело, которое должно решиться по представленным другим доказательствам. И здесь: если отказом от присяги одного из соучастников интересы других не нарушаются, суд может дозволить присягу этим другим; если же отказом одних устанавливается факт прямо противоположный тому, который должен быть установлен присягой других, и совместное бытие этих двух фактов, как исключающих друг друга, невозможно, — суд должен отклонить присягу ввиду полной невозможности постановления решения на основании присяги.
Объекты присяги.III. Теперь перейдем к рассмотрению тех обстоятельств, которые не могут быть объектами присяги:
Право собственности на недвижимое имение.IV. Право собственности на недвижимое имение также не дозволяется утверждать присягой; это потому, чтобы устранить возможность перехода прав собственности без соблюдения тех формальностей, которые для того требуются законом. Но так как особые формальности установлены и для констатирования некоторых других прав на недвижимые имения, как напр., права выгод в чужом имуществе, права закладного, сервитутного и пр., — то является вопрос — может ли быть допущена присяга по делам о подобных правах? Если иметь в виду цель, с которой постановлено правило 2 п. 497 ст., а именно: устранение возможности обхода закона, требующего укрепления прав на недвижимые имения не иначе, как в порядке, им установленном, то необходимо признать, что это правило допускает распространительное толкование, т. е. присяга не должна быть допускаема в спорах о вещных правах на недвижимые имущества.
Споры с юридическими лицами и с неправоспособными.V. Никакой спор, касающийся интересов какого бы то ни было юридического лица, также не допускается разрешать на оснований присяги, как и споры, касающиеся интересов несовершеннолетних и других лиц, права коих в распоряжения их имуществом ограничиваются законом. Основание к воспрещению присяги лицам юридическим и лицам неправоспособным мы рассмотрели выше, при рассмотрении субъектов присяги, но в делах с этими лицами могут участвовать и вполне правоспособные лица физические; почему же им запрещается принимать присягу по этим делам? — Очевидно потому, что по коренному правилу, не только принимать присягу, но и вступать в соглашение о разрешении дела присягой могут только сами тяжущиеся, а не их представители; а так как лица юридические вообще не могут непосредственно вступать в какие-либо договоры, а неправоспособные лица физические предполагаются неспособными к тому, то заключение этих договоров самими тяжущимися оказывается невозможным, почему и вполне правоспособное физическое лицо не может быть допущено к присяге для подтверждения обстоятельств, отрицаемых неправоспособными и юридическими лицами.
Обстоятельства, связанные с преступлением и проступком.VI. Присяга не допускается по обстоятельствам, состоящим в связи с каким-либо преступлением или проступком. Это потому, что закон не допускает ни подтверждать обвинения кого-либо в совершении какого-либо преступления или проступка, ни оправдывать себя от такого обвинения присягой. А так как если какое-либо спорное обстоятельство тесно связано с обвинением в каком-либо преступлении или проступке, то утверждение или опровержение его присягой было бы не что иное, как утверждение или отрицание самого обвинения. Так: если спор идет о подлоге документа, то присягой заявившего спор было бы подтверждено обвинение в совершении подлога, а присягой представившего заподозренный акт было бы подтверждено оправдание его от обвинения в совершении его; но и то и другое принадлежит исключительно суду уголовному. Конечно, вопрос о том, находится ли данное обстоятельство в связи с преступлением или проступком, не может быть предрешен на все возможные случаи вперед; а потому разрешение его должно быть предоставлено усмотрению суда.
Опровержение прямого смысла актов.VII. Наконец, закон воспрещает допускать присягу в опровержение прямого смысла актов, не заподозренных в подлинности. Это потому, что невозможно допускать опровергать то, что очевидно. Если актом удостоверяется воспоследовавшее между сторонами соглашение о каком-либо предмете, то это значит, что соглашение имело место, и доказывать присягой, что его не было, было бы крайне недобросовестно со стороны соглашающегося доказывать это, и предосудительно, со, стороны суда допускать такую недобросовестность. Но не следует смешивать опровержение прямого смысла актов с опровержением содержания его, т. е. доказывания того, что, изложенного в акте — соглашения и его условий — никогда не было, с доказыванием несоответствия содержания акта действительности. В акте, напр., сказано, что А продал В такую-то вещь за такую-то сумму; значит А действительно продал ту вещь В и за ту цену, которая показана в акте, и доказывать, что этого не было, т. е., что А не продавал, В не покупал, или А продал, а В купил не за ту цену, значит опровергать факт несомненный. Но если спор идет о том, что В, хотя в акте и сказано, что уплатил А покупную сумму, в действительности не уплатил, то тут идет речь, не об опровержении прямого смысла акта, а о несоответствии его действительности, доказывать чего закон не воспрещает, устанавливая лишь правило, коим ограничиваются самые способы доказывания, а именно тем, что содержание формально совершенных или засвидетельствованных актов нельзя доказывать свидетельскими показаниями. Но если по отношению формальных актов закон делает только это исключение, то оно, как правило ограничительное, не может быть толкуемо распространительно, и потому в опровержение содержания и формальных актов могут быть допущены всякие другие доказательства, кроме свидетельских показаний, а следовательно и присяга.
Вот те случаи, в коих мировой судья не должен допускать присяги. Следовательно, во, всех остальных, когда тяжущиеся просят о допущении одного из них к присяге в подтверждение или опровержение такого факта, который имеет существенное в деле значение, т. е. от признания коего доказанным или недоказанным должна зависеть сущность самого решения, мировой судья не вправе отклонить просьбу тяжущихся.
Последствия нарушения сих правил.VIII. Присяга тяжущихся есть один из видов судебных доказательств. Посему, разрешение вопроса о допустимости или недопустимости присяги в данном случае, а равно о ее силе и значении как доказательства есть то же, что разрешение вопроса о допустимости или недопустимости всякого другого доказательства и оценки оного. А. как правильность или неправильность разрешения сих последних вопросов всегда может быть оспариваема тяжущимся и составлять предмет поверки высшей инстанции, то и вопросы о допустимости или недопустимости присяги и об определении ее силы могут подлежать поверке высших инстанций, если будут обжалованы в установленном порядке. Очевидно же, что обжалование их возможно только в апелляционном порядке.
Допустим теперь, что та или другая сторона находит какую-либо неправильность в разрешении вопроса о присяге и, жалуясь на решения мирового судьи, указывает в апелляции на допущенную судьей неправильность. Мировой съезд может признать жалобу и заслуживающей уважения и неосновательной. Признание ее неосновательной не вызывает никаких новых вопросов, и стороне недовольной им не остается ничего более, как обжаловать решение съезда в правительствующий сенат, если оно постановлено против него. Но съезд может признать жалобу правильною, следовательно, действия судьи неправильными, и отменить их. Какие же последствия такой отмены?
Если съезд находит, что мировой судья неправильно допустил присягу, или что таковая была выполнена без соблюдения установленных в законе формальностей и потому неправильно принята за несомненное доказательство, то он должен ограничиться исключением ее из числа доказательств, и разрешить дело на основании других данных, представленных сторонами.
Если же мировой судья неправильно отказал тяжущимся в просьбе о допущении кого-либо из них к присяге, то мировой съезд должен исправить это упущение и, буде обе стороны настаивают на том, чтобы присяга была допущена, съезд должен уважить это требование.
Присяга в съезде.IX. Но тут является вопрос: допустима ли присяга тяжущихся во второй инстанции? Едва ли можно указать какие-либо основания для отрицательного ответа на этот вопрос. Присяга, как сказано, есть, один из видов доказательств; доказательства же могут быть представляемы тяжущимися во всяком положении дела и, раз они допустимы в данном деле, они не могут быть не приняты судом. Посему, и мировой съезд не вправе отказать тяжущимся в просьбе о допущении одного из них к принятию присяги, причем, должен, руководствуясь указанием статьи 116, поступить по правилам 486—496 ст.