Существо брака. Наилучшее, по выраженію Номоканона‚ опредѣленіе брака оставлено римскимъ юристомъ Модестиномъ: nuptiae sunt coniunctio maris et feminae, et consortium omnis vitae, divini et humani iuris communicatio (Dig. 23, 2, 1, Inst. 1, 9 § 1, Cod. 9, 32, 4). Это опредѣленіе принято было и въ каноническихъ сборникахъ (Nomocan. 12, 13; Matth. Blast. γʹс. 2) и въ переводѣ на славянскій языкъ занесено въ нашу Кормчую (гл. 49): «Бракъ есть мужеви и женѣ сочетаніе и сбытіе во всей жизни, божественныя же и человѣческія правды общеніе». Христіанская церковь, принявъ эту языческаго происхожденія формулу, вложила въ нее свое содержаніе. Это содержаніе понятія о бракѣ дается въ катехизическомъ его опредѣленіи: «бракъ есть таинство, въ которомъ‚ при свободномъ предъ священникомъ и церковію обѣщаніи женихомъ и невѣстою взаимной ихъ супружеской вѣрности, благословляется ихъ супружескій союзъ, во образѣ духовнаго союза Христа съ Церковію, и испрашивается имъ благодать чистаго единодушія, къ благословенному рожденію и христіанскому воспитанію дѣтей».
Изъ сопоставленія двухъ приведеныхъ опредѣленій открывается, что въ бракѣ необходимо разсматривать нѣсколько сторонъ или составляющихъ его элементовъ. По происхожденію бракъ старше христіанства, поэтому первымъ элементомъ брака можно поставить физическій: бракъ есть осуществленіе вложенной въ природу человѣка потребности, соединеніе двухъ лицъ разнаго пола. Насколько эта природная потребность свойственна всѣмъ живымъ существамъ на землѣ, настолько же она свойственна и человѣку; но насколько въ человѣкѣ признается бытіе сознанія и личности, настолько та же потребность въ немъ составляетъ его особенность, возвышающую его надъ міромъ животныхъ. Поэтому ученіе о такъ называемой свободной, внѣбрачной любви низводитъ человѣка въ рядъ остальныхъ животныхъ и не можетъ имѣть за себя никакого оправданія. Нравственный элементъ брака и есть первая особенность‚ отличающая бракъ человѣка. Наличность этого элемента уже сразу ограничиваетъ понятіе о свободной любви, предполагая взаимное обязательство между лицами двухъ половъ и поставляя вступившихъ въ сожитіе на различныя ступени лѣстницы, возвышающей человѣка надъ міромъ другихъ обитателей земли. Этотъ элементъ привноситъ въ пониманіе брака идеи долга и самопожертвованія. Представляясь такимъ образомъ личнымъ дѣломъ отдѣльныхъ людей, бракъ выдѣляетъ ихъ въ особую самостоятельную группу въ общемъ строѣ человѣческаго общежитія и слѣдовательно небезразличенъ для этого послѣдняго. Отсюда открывается юридическій элементъ брака, который выражается въ трехъ видахъ: политическомъ, экономическомъ и гражданскомъ. Значеніе семьи для государства едва ли требуетъ объясненія: брачное право служило и служитъ предметомъ заботъ государства во всѣ времена и у всѣхъ народовъ. Экономическій элементъ брака становится вполнѣ яснымъ, если взять во вниманіе, что соединеніе лицъ‚ — изъ коихъ каждое способно къ обладанію имуществомъ и можетъ владѣть имъ до брака, — для образованія общаго хозяйства и новаго имущества есть явленіе далеко не безразличное въ экономіи общественной жизни. Личныя права каждой особи, вступающей въ сожитіе съ другою на всю жизнь, обязанности ихъ въ отношеніи другъ къ другу и дѣтямъ, а равно и дѣтей къ родителямъ, при условіи неодинаковаго нравственнаго состоянія людей, все это открываетъ особый порядокъ отношеній, который въ организованномъ общежитіи долженъ быть строго выясненъ. Вообще же, что касается юридическаго элемента брака, то въ сужденіи о немъ слѣдуетъ помнить прекрасное выраженіе Савиньи: не всѣ отношенія человѣка къ человѣку входятъ въ область права и могутъ быть облечены въ юридическія формулы; семейныя отношенія, въ которыхъ преобладаетъ элементъ нравственный, могутъ получить юридическія опредѣленія только отчасти. Главнымъ же элементомъ брака является религіозный. Природа двухъ половъ есть, конечно, явленіе физическое, но въ образованіи ихъ, съ существенными взаимнодополняющими особенностями каждаго пола, даже особенностями духовнаго порядка, невозможно видѣть одно механическое дѣйствіе мертвой природы. Въ планѣ мірозданія всякій безпристрастный изслѣдователь долженъ находить обнаруженіе единаго Верховнаго Разума, сотворившаго первую брачную чету, отъ которой долженъ былъ произойти и произошелъ весь родъ человѣческій. Посему и физическій элементъ брака есть не одно удовлетвореніе природнаго инстинкта, но и главнымъ образомъ осуществленіе намѣренія Творца. И это присущее самой физической природѣ брака свойство открываетъ дѣйствіе и силу религіознаго элемента во всѣхъ сторонахъ брака. Нравственный элементъ брака безъ религіозной основы невозможенъ, безъ этой послѣдней онъ превращается въ юридическій элементъ. Юридическій же элементъ по своей природѣ не исчерпываетъ всего существа брака, а по качеству, по достоинству стоитъ въ прямой зависимости также отъ религіозной основы. Брачная тайна велика, говоритъ св. ап. Павелъ (Эфес. 5, 31—32), и едва ли былъ хоть одинъ человѣкъ на землѣ, который по совѣсти не согласился бы съ таковымъ утвержденіемъ. По мысли Творца міра, таинственное соединеніе людей въ бракѣ простирается до единенія ихъ въ плоть едину. Очевидно, что такому единенію отвѣчаетъ только моногамія, почему въ началѣ и сотворилъ Господь мужчину (одного) и женщину (одну), почему никакія резолютивныя условія при заключеніи брака не могутъ имѣть мѣста. Съ обычной человѣческой точки зрѣнія идеальный бракъ представляется невозможнымъ, такъ какъ обыкновеннымъ человѣческимъ силамъ не свойственно вынести бремя, налагаемое такимъ бракомъ. При установленіи бракъ вполнѣ отвѣчалъ нормальнымъ силамъ человѣка, а когда эти силы были ослаблены грѣхомъ, то по исполненіи временъ указано было спасительное средство къ восполненію этихъ силъ. Это — благодать Божія, подаваемая въ христіанскомъ таинствѣ брака. Но если религіозный элементъ и составляетъ необходимую принадлежность брака и проникаетъ всѣ его стороны, онъ однако не исчерпываетъ собою всего понятія о бракѣ: религія благословляетъ уже образованный бракъ. Образованіе же его стоитъ въ зависимости отъ многихъ условій, которыя сложились въ теченіе многовѣковой жизни человѣчества, не пожелавшаго сохранить условія перваго нормальнаго брака. Такимъ образомъ, для уразумѣнія всего понятія о бракѣ, необходимо обратиться къ исторіи, начиная съ священной исторіи ветхаго завѣта.
Исторія еврейскаго народа открывается призваніемъ Авраама изъ среды всѣхъ нечестивыхъ обитателей земли, для того чтобы онъ былъ носителемъ религіозной истины и хранителемъ обѣтованія о грядущемъ искупленіи человѣчества. Такимъ образомъ только въ будущемъ можно полагать и идеалы семейной жизни евреевъ; а дѣйствительная ихъ жизнь полна была многихъ неустройствъ и далеко отошла отъ пути къ идеалу семейнаго счастья. Отсюда даже у ближайшихъ потомковъ Авраама мы видимъ многобрачіе [Нахора (Быт. 22, 23)[1], Исава (28, 8), Іакова (29, 15—29)]‚ наложничество [Валла и Зельфа у Іакова (Быт. 29, 14 — 30, 24)] и сложившійся по особымъ условіямъ жизни евреевъ принудительный (левиратный) бракъ (Быт. 38). Несчастная судьба этого народа въ Египтѣ, а позднѣе общеніе его съ развращенными язычниками Ханаанской земли, конечно, не служили къ улучшенію ихъ нравовъ. Законодательство Моисея предложило въ свое время рядъ мѣръ къ смягченію этихъ нравовъ, ограничило исключительныя права мужа и отца и указало женѣ и матери право на заслуженныя ими почетъ и уваженіе (Исх. 20, 12; 21, 15, 17; Лев. 19, 3; 20, 9; Втор. 27, 16), такъ какъ участіе женщины въ дѣлѣ искупленія опредѣлено было съ самаго начала (3, 15 и 20), ограничило стѣснительныя требованія левиратнаго брака (Втор. 25, 7—10), упорядочило разводъ (24, 1—4), а въ извѣстныхъ условіяхъ и запретило его (22, 13—29). Позднѣе же брачное право евреевъ оказалось въ полной зависимости отъ ухищренныхъ раввинскихъ толкованій и потеряло патріархальную простоту и законную опредѣлительность. Въ такомъ видѣ оно встрѣтилось и съ новозавѣтнымъ ученіемъ.
Основная причина, извратившая брачную жизнь, коренится въ первородномъ грѣхѣ и наказаніи за него. Дѣйствіе послѣдствій этой причины у другихъ народовъ, лишенныхъ особенныхъ попеченій, какими пользовался народъ еврейскій, было еще болѣе разительно. Довольно указать, что ученые изслѣдователи такъ называемой первобытной культуры человѣчества не находятъ въ ней даже слѣдовъ первоначальнаго божественнаго установленія брака (см. напр. сводъ сужденій въ энцикл. слов. Брокгауза подъ словомъ Бракъ) и готовы отказаться отъ мысли, что этой культурѣ предшествовало бытіе непорочныхъ счастливыхъ супруговъ въ раю. О нравственности язычества временъ, когда явилось христіанское ученіе о бракѣ, достаточно свидѣтельства ап. Павла (Римл. 1, 24, 26—31). Очевидно поэтому, что христіанское ученіе о бракѣ не могло быть усвоено человѣчествомъ сразу и непосредственно, особенно когда это ученіе стали принимать не въ силу убѣжденія, а по обычаю и закону, и что дѣйствіе сего ученія въ христіанскомъ обществѣ уподоблено должно быть дѣйствію закваски, о которой говоритъ евангельская притча (Лук. 13, 21), и въ настоящемъ историческомъ моментѣ еще не достигло законченности.
Чинопослѣдованіе Б. — излагается въ требникѣ и не нуждается въ особомъ воспроизведеніи. Современный составъ сего чинопослѣдованія сложился не сразу, въ зависимости отъ того, что церковное благословеніе обрученія и вѣнчанія долгое время не было общеобязательнымъ, особенно въ смыслѣ самостоятельнаго и единаго церковнаго обряда; элементы же этого обряда происхожденія весьма древняго, въ большей части ветхозавѣтнаго. Представляется несомнѣннымъ, что въ древней христіанской церкви обряды обрученія и браковѣнчанія совершались отдѣльно, причемъ первый долгое время носилъ по преимуществу гражданскій характеръ, тогда какъ второй всегда, начиная со свидѣтельства св. Игнатія Богоносца, былъ церковнымъ. Археологія брака знаетъ указаніе изъ IV в. папы Сириція о благословеніи невѣсты обрученной, но о церковномъ обрядѣ обрученія можетъ съ уввренностію говорить едва съ VIII в. (по 1 барберинову списку). Императоры Левъ Философъ и позднѣе Алексѣй Комнинъ сдѣлали обязательнымъ обрученіе въ церкви. Значеніе церковнаго вѣнчанія для признанія дѣйствительности брака признано въ 74 нов. Юстиніана (4 гл. §§ 1 и 2), а съ патр. Аѳанасія и имп. Андроника ни одинъ бракъ не могъ быть заключенъ безъ вѣдома и благословенія приходскаго священника (nov. 1306 c. II Zach. I. G. R. III, 632). Тогда чинъ обрученія получилъ усиленное развитіе и, постепенно видоизмѣняясь, къ XVII ст. получилъ свой настоящій видъ; съ вѣнчаніемъ же онъ соединялся и въ XVI в.‚ а обязательно у насъ соединяется въ силу указа 1775 г. (П. С. З. 14356 п. 3 ср. 31 ст. X т. Св. Зак. и исключеніе для Высочайшихъ Особъ по 143 ст. т. I зак. осн. Выс. утв. докл. Синода 24 апр. 1841 г.). Изъ исторіи этого чина любопытно отмѣтить, что благословеніе обручаемыхъ горящими свѣчами наблюдается въ спискахъ XV в.‚ а въ слѣдующемъ XVI в. обрученіе кольцами иногда замѣнялось обрученіемъ крестами и существовало прилѣпленіе теплаго воска къ волосамъ жениха и невѣсты и постриженіе власовъ. Что касается церковнаго вѣнчанія, то оно старше церковнаго обрученія. Кромѣ неопредѣленнаго указанія св. Игнатія, который говоритъ о заключеніи христіанскаго брака по мысли епископа, имѣются болѣе точныя свѣдѣнія объ этомъ бракѣ у св. Климента александрійскаго, который въ 3 кн. своего Педагога, осуждая ношеніе женщинами накладныхъ волосъ, говоритъ: на кого пресвитеръ при этихъ волосахъ возлагаетъ руку, кого благословляетъ? Не жену, вступающую въ бракъ, а чужіе волосы и слѣдовательно чужую голову. Въ Строматахъ св. отецъ заключаетъ: только тотъ бракъ освящается, который совершается словомъ молитвы. Тертулліанъ въ соч. — К женѣ — пишетъ: могу ли описать счастіе брака, который заключаетъ церковь, утверждаетъ приношеніе, запечатлѣваетъ благословеніе, свидѣтельствуютъ ангелы, утверждаетъ Отецъ. Слововыраженія сего церковнаго учителя наводятъ на основательное предположеніе о первоначальной формѣ христіанскаго брака: церковное благословеніе брака соединялось съ Божественной Литургіею. Сопоставляя теперешній чинъ вѣнчанія съ чиномъ литургіи, нельзя не замѣтить, что онъ по отдѣленіи отъ литургіи въ самостоятельный обрядъ сохранилъ ея общій типъ: апостолъ, евангеліе, сугубая ектенія, ектенія просительная, сподоби насъ Владыко, Отче нашъ, миръ всѣмъ... общеніе чаши. Въ древнихъ же спискахъ вѣнчанія были и болѣе точныя указанія, напр. въ XIII в. (сп. криптоферратскій) было возглашеніе: «преждеосвященная святая святымъ», у Симеона Солунскаго (XIV) встрѣчаемъ и запричастный стихъ: чашу спасенія, а въ древнерусскихъ и возношеніе: «пріимите, ядите». Составъ молитвъ, какъ и другихъ частныхъ подробностей чина, возвращаетъ насъ къ ветхому завѣту, когда благословеніе брака имѣло несомнѣнно религіозный характеръ, и когда въ благословенныхъ Богомъ семействахъ патріарховъ даны высокіе образцы супружскаго благополучія. Въ ветхомъ завѣтѣ участіе въ брачномъ обрядѣ раввина признавалось необходимымъ: раввинъ былъ свидѣтелемъ брачнаго контракта, онъ же полагалъ на невѣсту священное покрывало, произносилъ семь благословеній и предлагалъ брачущимся чашу съ виномъ. Въ еврейскомъ же бракѣ мы находимъ и кольцо и соединеніе рукъ и круговое движеніе (невѣсты) и начало употребленія вѣнцовъ (вѣнковъ на брачномъ торжествѣ). Отдѣльные изъ брачныхъ обрядовъ, относящихся къ составу современнаго чина, могли быть ранѣе и въ языческихъ обычаяхъ, такъ что напр. даже общую чашу мы видимъ въ древне-римской формѣ заключенія религіознаго брака (confarreatio), хотя и затруднительно было бы установить фактическое преемство между христіанскими и языческими брачными обрядами. Та же общая чаша едва ли вошла въ составъ христіанскаго чина изъ римской конфарреаціи, такъ какъ эта древняя брачная форма была ко времени христіанства самими римлянами забыта. Ко времени же составленія чина вѣнчанія брачные обряды были въ употребленіи у христіанъ и христіанскіе обряды занесены были въ составъ чинопослѣдованія, выборъ же между ними сдѣланъ съ точки зрѣнія распространенности и соотвѣтствія христіанской идеѣ брака. Что касается въ частности до обмѣна кольцами и украшенія брачущихся вѣнцами, то смыслъ этихъ обрядовъ опредѣлительно выясняется въ молитвословіяхъ обрученія и вѣнчанія. «Перстнемъ дадеся власть Іосифу въ Египтѣ, перстнемъ прославися Даніилъ въ странѣ вавилонстѣй, перстнемъ явися истина Ѳамары, перстнемъ Отецъ нашъ небесный щедръ бысть на Сына Своего: дадите бо, глаголетъ, перстень на десницу его, и заклавше тельца упитаннаго, ядше возвеселимся»... Словомъ перстень есть символъ силы, власти и права на уваженіе. Кольца носили женщины и еврейскаго и классическаго міра. Въ христіанскомъ бракѣ кольцо получило символическое значеніе не въ смыслѣ только видимаго доказательства брачнаго состоянія, а въ смыслѣ усвоенія получавшей кольцо особыхъ правъ. Св. Климентъ александрійскій во II гл. Педагога говоритъ: мужчина долженъ дать женщинѣ золотое кольцо не для внѣшняго ея украшенія, но для того, чтобы этимъ подаркомъ положить печать на хозяйство, которое съ тѣхъ поръ переходитъ въ ея распоряженіе и поручается ея заботамъ. Древніе римляне носили обручальное кольцо не безъимянномъ пальцѣ лѣвой руки, который и назывался у нихъ annualis digitus. Взаимный обмѣнъ кольцами, очевидно, знаменуетъ взаимообмѣнъ правъ, а форма колецъ говоритъ о сочетаніи на вѣчность. Вѣнецъ есть символъ торжества и величія, о чемъ и говорятъ прямо церковныя молитвословія вѣнчанія. Употребленіе вѣнцовъ при бракахъ христіанъ удостовѣрено для IV в.; а ранѣе того самое положеніе христіанской церкви не открывало поводовъ къ открытому торжеству и величію. Это же обстоятельство показываетъ, что вѣнцы въ нашъ чинъ заимствованы не изъ еврейскаго брака, такъ какъ со временъ Веспасіана евреи оставили употребленіе вѣнковъ при бракахъ, а изъ народныхъ обычаевъ классическаго міра, гдѣ вѣнки имѣли самое широкое примѣненіе. Въ древнемъ чинѣ вѣнчанія встрѣчается тропарь св. Константину и Еленѣ: креста Твоего образъ на небеси видѣвъ... быть можетъ на томъ основаніи, что съ понятіемъ о брачныхъ вѣнцахъ соединяется понятіе о царскомъ достоинствѣ, а Константинъ былъ первымъ христіанскимъ царемъ, открывшимъ истинное величіе христіанской церкви въ мірѣ. Впрочемъ, если преемственной зависимости отъ еврейскихъ вѣнковъ нашего употребленія вѣнцовъ и нельзя устанавливать, то молитвословія брачнаго чина все-таки находятъ возможнымъ образцы семейнаго величія указывать и въ священной исторіи евреевъ. Св. Іоаннъ Златоустъ, говоря о брачномъ вѣнкѣ, какъ явленіи обычномъ у христіанъ его времени, считаетъ его символомъ побѣды человѣка надъ своими страстями. Что касается матеріала вѣнцовъ, то въ древности это были вѣнки изъ цвѣтовъ и растеній, какъ это принято въ греческой церкви и теперь. Въ сѣверныхъ же странахъ по климатическимъ условіямъ вошли постепенно въ употребленіе вѣнцы деревянные и потомъ металлическіе. Форма ихъ есть форма царской короны и мѣнялась по связи съ исторіею этой послѣдней.
Совершитель брака. Первое условіе дѣйствительности брака, по самому существу его, есть обоюдное согласіе вступающихъ въ бракъ сторонъ (consensus nuptias facit Dig. L. 17, 30, XXXV, 1, 15). Это требованіе считается даже не условіемъ, а творческою причиною брака (causa efficiens), необходимою формою его заключенія, какъ сказано въ 50 гл. Кормчей: «форма или образъ совершенія брака есть словеса совокупляющихся, изволеніе ихъ внутреннее, (предъ іереемъ извѣщающая)». При наличности указанной производящей бракъ причины открывается два ряда дальнѣйшихъ дѣйствій: одинъ рядъ долженъ установить юридическую состоятельность брака, другой церковную. Ежели религіозный элементъ брака не признается въ томъ или другомъ законодательствѣ, то consensus, дополненный юридическимъ актомъ, составитъ такъ наз. гражданскій законный бракъ. Если же по закону требуется и церковное вѣнчаніе, то для совершенія брака необходимо участіе совершителя таинства — пресвитера (по крайней мѣрѣ). Гражданскій юридическій актъ у насъ совершается не въ свѣтскомъ присутственномъ мѣстѣ, а въ церкви же священникомъ, составляющимъ обыскъ и метрику о бракѣ. Въ древней Руси священникъ-совершитель брака означался въ вѣнечной памяти, юридическомъ актѣ, разрѣшающемъ вѣнчаніе. По Кормчей, такимъ священникомъ долженъ быть приходскій священникъ жениха, или, гдѣ въ обычаѣ, невѣсты. Это правило подтверждено въ Дух. Регламентѣ и въ указѣ 1731 г. (П. С. З. 5892) и послѣ отмѣны вѣнечныхъ памятей указано правиломъ непреложнымъ (П. С. З. 1765 г. № 12433, 1775 г. 14356; ср. 25 ст. I ч. X т.). Поэтому, въ случаѣ необходимости вѣнчаться въ чужомъ приходѣ, нужно имѣть особое разрѣшеніе своего приходскаго священника (тамъ же и 18, 41 ст. инстр. благоч.). Тоже правило относится до военно-служащихъ и полковыхъ ихъ священниковъ (Св. в. п. VII, (изд. 1892) ст. 950, и Пол. Воен. Дух. § 44). Отсюда слѣдуетъ, что кто не уполномоченъ вести метрическіе акты, тому и несвойственно вѣнчать, напр. монашествующимъ (Номок. пр. Б. Тр. 84 пр), хотя исполняя послушаніе церковной власти совершить вѣнчаніе канонически правоспособенъ всякій клирикъ, не ниже пресвитера. Въ нашей церкви были примѣры вѣнчанія августѣйшихъ особъ чернымъ духовенствомъ (даже высшимъ): бракъ не есть нечистота въ церкви (Зонар. на 5 ап. пр., Гангр. 21), онъ установленъ Богомъ (ап. 51) и гнушаться участіемъ въ совершеніи его нѣтъ основаній. Соборное служеніе при бракахъ не возбраняется.
Законное мѣсто совершенія православнаго брака есть церковь. Вѣнчаніе внѣ церкви допускается только въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ, по обстоятельствамъ, вѣнчаніе въ церкви невозможно, но и здѣсь подъ непремѣннымъ условіемъ архіерейскаго на то разрѣшенія. У грековъ не запрещается вѣнчать браки и въ домахъ («Хр. Чт.»‚ 1871 г., 2 ч. стр. 543).
Время вѣнчанія устанавливается отрицательнымъ путемъ. Нельзя вѣнчать браковъ, пока не соблюдены всѣ предбрачныя предосторожности. Нельзя вѣнчать, когда нѣтъ свидѣтелей брака, и слѣд. ночью. Нельзя совершать браковъ въ церковные посты, а именно: 1) отъ недѣли мясопустной до Ѳомина воскресенья, 2) во весь Петровъ постъ, 3) во весь Успенскій постъ, 4) во весь Филипповъ постъ и святые дни праздниковъ по 6 января. Церковный уставъ запрещаетъ вѣнчаніе и въ посты однодневные, т. е. въ навечерія среды и пятка, на основаніи церковнаго исчисленія сутокъ. На ряду съ однодневными постами поставлены праздники (воскресные и праздничные дни, также дни коронаціи восшествія на престолъ Государя (см. ук. Св. Син. по Выс. пов. 25 января 1889 г.). Разрѣшеніе вѣнчать браки подъ среду и пятокъ на сплошныхъ седмицахъ практика предоставляетъ усмотрѣнію архіерея («Цер. Вѣст.», 1887, № 47).
Въ древней церкви вѣнчаніе совершалось въ связи съ литургіею, потому что новобрачные тогда причащались евхаристіи. Кормчая требуетъ вѣнчанія «абіе по божественной литургіи». Инструкція благочинному требуетъ: вѣнчать днемъ. Впрочемъ, нужно замѣтить, что нарушеніе правилъ о времени и дняхъ не лишаютъ брака законной силы (Синод. рѣш. патр. Мануила II, Synt. V. 115—116).
Въ случаяхъ, когда обвѣнчанные при недостаткѣ церковнаго совершеннолѣтія (и разлученные отъ сожительства по 218 ст. Уст. Дух. Конс.) пожелаютъ, по достиженіи совершеннолѣтія гражданскаго, продолжать супружество, и въ случаяхъ оставленія въ силѣ брака супруговъ, заключеннаго до обращенія ихъ въ христіанскую вѣру (П. С. З. № 5400, ук. 1729 г.), совершается благословеніе или подтвержденіе брака по особому чину: священникъ въ церкви публично предлагаетъ обоимъ вопросы, установленные при вѣнчаніи относительно свободнаго произволенія на вступленіе въ бракъ, и, по полученіи утвердительныхъ отвѣтовъ, читаетъ заключительную молитву вѣнчанія: «Отецъ, Сынъ и Св. Духъ, Всесвятая и Единосущная и Животворящая Троице»... Полнаго вѣнчанія при семъ не бываетъ (см. Булгаковъ, Настол. книга, стр. 827).
Юридическая сторона брака. Бракъ по дѣйствующему праву не есть только исполненіе церковнаго обряда вѣнчанія, а и самоцѣнное явленіе гражданской жизни. Поэтому законъ обязываетъ духовнаго совершителя брака исполнить и нѣкоторыя юридическія дѣйствія, составить брачную метрику, которая потомъ должна будетъ служить доказательствомъ законнаго брачнаго состоянія тѣхъ лицъ, о которыхъ она составлена. Важность метрическаго брачнаго акта, изъ котораго возникаютъ многочисленныя законныя послѣдствія для мужа, жены и дѣтей, по общественному положенію и по имуществу, обязываетъ совершителя акта къ соблюденію особенныхъ предосторожностей, дабы и самый бракъ не оказался неправильнымъ или даже недѣйствительнымъ и совершитель его не признанъ былъ виновнымъ предъ закономъ. Въ предупрежденіе неправильныхъ браковъ необходимо удостовѣриться въ безпрепятственности ихъ. Въ древней русской церкви желающій вступить въ бракъ искалъ дозволенія отъ своего епископа. По порученію послѣдняго, уѣздная церковная администрація (десятильники, поповскіе старосты, протопопы) выдавала просителю вѣнечную память или знамя съ предписаніемъ приходскому священнику произвести обыскъ на мѣстѣ о безпрепятственности брака. Вѣнечныя памяти отмѣнены были въ 1765 г., но при этомъ производство обыска вмѣнено было священнику въ непремѣнную обязанность (П. С. З. № 12433), съ записью показаній обыскныхъ людей въ метрическую тетрадь (№ 14356). Съ 1802 г. для записи обысковъ заводятся шнуровыя книги (№ 20256), а въ 1837 г. Св. Синодъ разослалъ по епархіямъ особую форму для записыванія обысковъ (2 П. С. З. № 10759). Эта форма вошла потомъ въ законъ (прил. ст. 26 т. X, ч. 1), и съ ней священники должны неизмѣнно считаться при каждомъ отдѣльномъ бракѣ, предваряя его составленіемъ обыска. Въ печатномъ примѣчаніи къ формѣ обыска перечисляются и тѣ документы, которые оставляются при обыскѣ въ подлинномъ видѣ, и тѣ, съ какихъ должны быть сняты копіи. Письменныя удостовѣренія отъ родителей о дозволеніи ими дѣтямъ вступить въ бракъ къ обыску по закону не требуются. Метрика составляется немедленно по совершеніи вѣнчанія и является документомъ чрезвычайной важности. Она есть гражданскій актъ, равнозначительный тѣмъ актамъ, какіе составляются неправославными въ меріяхъ, у нотаріусовъ и т. д. Метрическія записи ведутся по формѣ, установленной въ 1838 году; книги метрическія отъ обысковъ отдѣлены въ 1802 году.
Для дѣйствительности заключеннаго брака необходима особенная предусмотрительность со стороны совершителя брака. Конечно, психическая и физіологическая способность къ супружеству стоятъ внѣ компетенціи совершителя брака, но ему, какъ и самимъ вступающимъ въ бракъ, необходимо знать тѣ препятствія, какія необходимо устранить или избѣжать, чтобы позднѣе не раскаяться въ легкомысліи. Системы брачнаго права дѣлятъ эти препятствія на два вида: impedimentia dirimentia и imp. prohibentia. Препятствія перваго вида дѣлаютъ бракъ незаконнымъ, и недѣйствительнымъ, а второго вида только незаконнымъ, навлекая на предусмотрительныхъ взысканія по суду за нарушеніе закона. Законъ принимаетъ подъ свою защиту требованія, предъявляемыя къ браку какъ со стороны его физическаго, такъ и другихъ элементовъ: моральнаго, юридическаго и церковнаго (религіознаго). Къ группѣ перваго порядка относятся условія возраста и природной способности къ браку отдѣльныхъ людей, ко второму порядку: отношенія по родству (переходъ отъ перваго порядка), свободное согласіе самихъ брачущихся и дозволеніе лицъ, отъ которыхъ они зависятъ; къ третьему — отношенія къ другимъ лицамъ, противныя новому браку (переходъ отъ второго порядка), государственная и общественная правоспособность съ точки зрѣнія церковныхъ правилъ. Вліяніе церковныхъ правилъ, по общему значенію религіознаго элемента, простирается и на брачныя условія первыхъ трехъ порядковъ. Возрастъ. Выходя изъ требованія, что вступленіе въ бракъ предполагаетъ согласіе брачущихся и зрѣлость ихъ физическую, законы о бракѣ должны были установить предѣлы брачнаго возраста. Въ римскомъ и греко-римскомъ правѣ, пока была сильна potestas семьи, manus, согласіе имѣло второстепенное значеніе и физическая способность признавалась съ 12 л. для женщины и 15 для мужчины. Таковы термины юстиніанова законодательства, но они безусловнаго значенія не имѣли, такъ что напр. эклога Льва Исаврянина повысила возрастъ на одинъ годъ для обоихъ супруговъ. У насъ въ Россіи Стоглавъ и Кормчая назначили для мужчины 15, для женщины 12 лѣтъ. Указъ 1774 г. увеличилъ брачный возрастъ женщины до 13 л. (П. С. З. 14229). Въ 1830 г. установленъ по Высочайшему указу возрастъ‚ указуемый въ законѣ и теперь — 18 л. для мужчины и 16 для женщины, съ оставленіемъ прежняго возраста для жителей Кавказа. Этотъ возрастъ 15—12 л. называется церковнымъ совершеннолѣтіемъ въ отличіе отъ гражданскаго, явившагося въ 1836 году. Оно считается необходимымъ условіемъ законности и дѣйствительности брака. Для офицеровъ регулярныхъ войскъ этотъ возрастъ опредѣляется въ 23 г. (Св. в. п. VII, ст. 946). Нарушеніе закона о церковномъ совершеннолѣтіи обязательно влечетъ за собою разлученіе супруговъ до времени исполненія возраста (29 ст. X т. ср. 218 Уст. Дух. Кон.), или даже уничтоженіе брака (209 ст. Уст. Дух. Кон.), а для офицеровъ нарушеніе закона о брачномъ возрастѣ увольненіе въ запасъ, причемъ самый бракъ остается въ силѣ (Выс. пов. 29 апр. 1885 г. и 21 апр. 1887 г.). Другой предѣлъ брачнаго возраста старость. У римлянъ, по закону Юлія, крайнимъ предѣломъ брачнаго возраста мужчины было 60 л., женщины 50. Позднѣе этотъ законъ не соблюдался. Церковь всегда смотрѣла неодобрительно на браки стариковъ (1 Тимоѳ. 5, 9, 14). По дѣйствующему праву запрещается вѣнчать 80-лѣтнихъ (4 ст. 1 ч. X т.) и браки ихъ не считаются законными (ст. 37 п. 5). Для вступающихъ въ бракъ отъ 60 л. требуется архіерейское разрѣшеніе. Большое различіе въ возрастѣ жениха и невѣсты обязываетъ священника отклонять такіе браки (ук. Св. Син. 1860 г. 20 февр.). Рядомъ съ неспособностью къ браку по возрасту поставляется неспособность, зависящая отъ существеннаго пораженія природы человѣка болѣзнью тѣлесною и душевною. Такая неспособность, обнаруженная послѣ брака, но неспособность добрачная, влечетъ за собою признаніе брака недѣйствительнымъ. Фактъ неспособности по тѣлеснымъ недостаткамъ, а равно по безумію или сумашествію (5, 37 ст. 1 ч. X т. 205, 208 ст. Уст. Дух. Конс.) удостовѣряется медицинскимъ изслѣдованіемъ.
Физической, а тѣмъ болѣе моральной природѣ человѣка не свойственны браки въ близкомъ родствѣ (кровосмѣшеніе), почему законъ всегда и повсюду запрещалъ браки въ родствѣ, хотя степени запрещеннаго родства исчислялъ и неодинаково. По дѣйствующему праву (точно формулированному въ указѣ Св. Синода 19 янв. 1810 г.) въ кровномъ родствѣ бракъ воспрещается въ прямой и боковыхъ линіяхъ до 4 степени включительно. Въ свойствѣ двухродномъ, по тому же указу, браки безусловно не допускаются въ первыхъ 4 степеняхъ; степени слѣдующія служатъ препятствіемъ, если чрезъ бракъ произойдетъ смѣшеніе родственныхъ именъ (напр. отецъ и сынъ станутъ шурьями чрезъ бракъ на троюродныхъ сестрахъ), и требуютъ спеціальнаго разрѣшенія епархіальнаго архіерея (ук. Св. Син. 28 марта 1859 г.). Въ свойствѣ трехродномъ браки безусловно воспрещены въ 1 степени, въ остальныхъ же допускаются, согласно указамъ Св. Синода 26 апр. 1841 г. и 28 мар. 1859 г., съ разрѣшенія архіерейскаго (для исчисленія родовъ и степеней и установленія разрѣшенныхъ и запрещенныхъ по родству браковъ въ каждомъ частномъ случаѣ необходимо справиться съ таблицею, печатаемою къ прилож. къ 1 ч. X т. Св. Зак. и спеціальными руководствами, изъ которыхъ лучшимъ считается С. Григоровскаго).
Родство физическое, происходящее отъ незаконнаго сожительства и достаточно установленное, на духовномъ судѣ признается равносильнымъ кровному (см. С. Григоровскаго, О родствѣ и свойствѣ стр. 12—13).
Главное моральное условіе законнаго брака — это согласіе самихъ брачущихся, взаимное и непринужденное. Посему законъ запрещаетъ родителямъ своихъ дѣтей, а опекунамъ ввѣренныхъ ихъ опекѣ принуждать ко вступленію въ бракъ противъ ихъ желанія (12 ст. 1 ч. X т.). Если невѣста, говорится въ § 123 кн. о долж. пресв. прих., нерѣшительностью отвѣтовъ, плачемъ или чѣмъ другимъ покажетъ, что она вступаетъ въ бракъ недобровольно, вѣнчаніе отмѣняется. Бракъ по насилію не считается законнымъ и подлежитъ признанію недѣйствительнымъ (ст. 37 ч. 1 т. X).
Съ другой стороны и свободное произволеніе брачущихся подлежитъ ограниченіямъ. Запрещается вступать въ бракъ безъ дозволенія родителей, опекуновъ и попечителей (ст. 6 ч. 1 т. X). Что до родительскаго дозволенія, то по правилу — благословеніе отчее утверждаетъ домы чадъ — никакой возрастъ не освобождаетъ отъ необходимости имѣть такое дозволеніе, однако это нравственное требованіе встрѣчаетъ въ свою очередь ограниченіе въ ученіи о полной гражданской правоспособности лицъ, достигшихъ гражданскаго совершеннолѣтія. Возможныя при семъ коллизіи устраняются духовнымъ, отеческимъ участіемъ въ дѣлѣ со стороны совершителя брака и епископской власти. Состоящія подъ опекою дѣвицы судомъ ограждаются отъ произвола опекуновъ (ст. 7 и 264 ч. 1 т. X). Питомцы воспитательнаго дома до времени совершеннолѣтія зависятъ отъ согласія на ихъ бракъ со стороны воспитательнаго дома. Дѣти раскольниковъ, присоединившіяся къ православію, могутъ не испрашивать у остающихся въ расколѣ родителей согласія на свой бракъ (Инстр. благ. 18, прим. 1, Выс. утв. опр. Св. Син. 1842 г. 28 окт).
Различныя общественныя состоянія людей приводятъ ихъ къ необходимости искать согласія на бракъ со стороны замѣняющихъ имъ родителей и опекуновъ. Такъ запрещается лицамъ, состоящимъ въ службѣ, какъ военной такъ и гражданской, вступать въ бракъ безъ дозволенія ихъ начальствъ‚ удостовѣреннаго письменнымъ свидѣтельствомъ (ст. 9‚ ч. 1‚ т. X, ср. опр. Св. Син. 10 окт.1 ноябр. 1880 г.). Въ опредѣленныхъ же случаяхъ начальства не могутъ вовсе давать разрѣшенія на бракъ состоящимъ въ ихъ вѣдѣніи лицамъ. И это требованіе вводитъ насъ въ третій чисто юридическій порядокъ брачныхъ препятствій. Запрещается вступать въ новый бракъ во время существованія прежняго, не прекратившагося смертію одного изъ супруговъ и закономъ не расторгнутаго (ст. 20, ч. 1, т. X). Тоже запрещеніе простирается на супруга, по винѣ которого бракъ расторгнутъ (253 ст. Уст. Дух. Конс.), на нижнихъ чиновъ, состоящихъ на дѣйствительной военной службѣ (уст. о воин. пов. по изд. 1886 г. ст. 25), до увольненія въ запасъ (ст. 27 и 28), за исключеніемъ проходящихъ службу въ нѣкоторыхъ областяхъ, перечисленныхъ въ законѣ (св. в. п. VII, ст. 947—948), вдовыхъ‚ имѣющихъ дѣтей, и унтеръ-офицеровъ, отбывающихъ сверхсрочную (послѣ пяти лѣтъ) службу (прик. в. в. 17 іюня 1866 г. № 173). Есть особые законы о бракахъ ссыльныхъ. Ссыльнымъ[2] браки запрещаются между собою до распредѣленія ихъ въ Тюмени, но дозволяется жениться на пути на непреступницахъ, если онѣ на сіе согласятся и не будетъ другихъ законныхъ препятствій; причемъ онѣ во все время слѣдованія не должны быть отдѣляемы отъ мужей и не подлежатъ строгости надзора (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г.‚ ст. 85, 86 и 87). Въ Тюмени и вообще въ Сибири, по дѣйствительномъ распредѣленіи, ссыльные обоего пола могутъ, съ вѣдома мѣстнаго начальства, вступать въ бракъ и между собою съ соблюденіемъ правилъ, ниже указанныхъ (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г., ст. 409). О бракахъ сихъ, для надлежащихъ отмѣтокъ, должны быть своевременно увѣдомляемы Экспедиціи о ссыльныхъ и Тюменскій приказъ (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г., ст. 410). Ссыльно-каторжные, мужчины и женщины, перваго разряда чрезъ три года, второго — чрезъ два года, а третьяго — чрезъ одинъ годъ, послѣ поступленія въ отрядъ исправляющихся, могутъ вступать въ бракъ какъ между собою, хотя бы сроки, которые имъ слѣдуетъ пробыть въ работахъ, были не одинаковы, такъ и съ ссыльными, лишенными всѣхъ правъ состоянія. Вступившіе въ бракъ ссыльно-каторжные обязаны, въ случаѣ окончанія однимъ изъ нихъ срока работъ раньше другого, проживать съ женою или мужемъ до окончанія того срока работы, до котораго долженъ пробыть остающійся изъ супруговъ; равнымъ образомъ ссыльно-каторжныя женщины, вступившія въ бракъ съ ссыльно-поселенцами, не увольняются отъ работъ и не исключаются изъ числа каторжныхъ прежде истеченія законнаго срока. Объ этомъ вступающимъ въ бракъ должно быть объявлено, до совершенія онаго, съ подпискою (т. XIV, уст. о ссылк.‚ изд. 1890 г., ст. 412). Лицамъ женскаго пола, осужденнымъ за преступленія къ ссылкѣ въ Сибирь на поселеніе съ лишеніемъ правъ состоянія, не исключая и сибирскихъ уроженокъ, когда онѣ тоже за преступленія переселяются, по судебнымъ приговорамъ, изъ мѣстъ ихъ жительства въ другія сибирскія губерніи и округи, дозволяется вступать въ браки съ одними только ссыльными, также лишенными правъ состоянія (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г., ст. 413). Тѣмъ изъ лицъ женскаго пола, сосланныхъ въ Сибирь за принадлежность кь скопческой ереси, которыя послѣ осужденія, присоединятся къ православной церкви, дозволяется вступать въ бракъ съ лицами свободнаго состоянія, хотя бы эти женщины и не были еще перечислены въ сословіе крестьянъ; на такія браки распространяется дѣйствіе нижеуказанныхъ ограничительныхъ условій (прим. къ ст. 413, т. XIV, уст. о ссыл.‚ изд. 1890 г.). Помянутыя въ 413 ст. лица женскаго пола, будучи перечислены, по истеченіи опредѣленныхъ сроковъ, въ сословіе крестьянъ, могутъ вступать въ браки на общемъ для лицъ сего сословія правѣ, но съ тѣмъ, чтобы вступающіе съ ними въ бракъ были обязываемы подписками не вывозить ихъ и самимъ не переселяться изъ Сибири и чтобы браками сими не сообщались упомянутымъ женщинамъ права и преимущества, какихъ онѣ были лишены по суду (XIV, уст. о ссыл.‚ изд. 1890 г., ст. 414). Мужчинамъ ссыльнымъ дозволяется браки какъ съ сосланными преступницами, такъ и съ женщинами свободнаго состоянія (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г., ст. 415). Несовершеннолѣтнимъ женщинамъ, отправленнымъ въ Сибирь на житье, если онѣ, по достиженіи указаннаго возраста, вступятъ въ бракъ во время ссылки съ людьми, не обязанными оставаться въ Сибири, разрѣшается по истеченіи опредѣленныхъ сроковъ выѣздъ въ другія мѣста, но не иначе какъ вмѣстѣ съ мужьями (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г., ст. 501). Сосланнымъ въ Сибирь бродягамъ воспрещается вступленіе тамъ въ браки до истеченія пяти лѣтъ со дня ихъ туда прибытія (т. XIV, уст. о ссыл.‚ изд. 1890 г., 511), причемъ вѣнчать ихъ можно только по представленіи ими достовѣрнаго свидѣтельства о ихъ безженствѣ (§ 125 книги о должн. пресв.). Вступленіе въ бракъ въ Сибири водворяемымъ рабочимъ (бродягамъ), незамужнимъ женщинамъ съ людьми свободныхъ званій можетъ быть дозволено, если со времени прибытія ихъ на мѣсто назначенія до испрошенія дозволенія на заключеніе брака, ими не учинено никакого преступленія или проступка, влекущаго за собою лишеніе всѣхъ правъ состоянія, но и въ семъ случаѣ браки совершаются не иначе, какъ съ соблюденіемъ условій, въ 414 ст. означенныхъ (т. XIV, уст. о ссыл., изд. 1890 г.‚ ст. 512). Политическіе ссыльные могутъ вступать въ бракъ, лишь имѣя на то дозволеніе отъ начальниковъ губерній (отнош. Иркут. Общ. Губ. Учр. въ Иркут. Дух. Конс. отъ 13 іюля 1870 г. № 2411). При заключеніи и совершеніи браковъ ссыльныхъ, а равно въ дѣлахъ о расторженіи и признаніи ихъ браковъ незаконными и недѣйствительными должны быть соблюдаемы полностію всѣ правила, вообще о бракахъ установленныя.
Засимъ, по общему порядку воспитанники учебныхъ заведеній не могутъ вступать въ браки до окончанія курса или выхода изъ учебнаго заведенія. Время ученія можетъ захватить и брачный возрастъ. По этому поводу общественная жизнь привела къ двумъ положительнымъ требованіямъ, чтобы студенты духовныхъ академій въ теченіе курса (опред. Св. Син. 13 іюня15 іюля 1885 г. № 1148) и въ годъ окончанія до мѣсяца сентября (тоже 10 дек. 1875 г.10 янв. 1876 г. № 1834) не вступали въ бракъ. Подобное распоряженіе сдѣлано и въ отношеніи студентовъ университета (16 мая 1885 г. прав. ст. 17). Практика же указала и выходъ изъ затрудненія желающимъ жениться студентамъ — или временно оставить учебное заведеніе или прямо просить свое начальство объ изъятіи изъ общаго требованія на каждый отдѣльный случай.
Здѣсь умѣстно вспомнить о гражданскомъ родствѣ, которое возникаетъ по юридическому акту усыновленія. По формулѣ римскаго права adoptio naturam imitatur, почему приличіе требовало, чтобы въ близкихъ степеняхъ возникшихъ отъ усыновленія отношеній браковъ не было. При Львѣ Философѣ введена была церковная форма усыновленія, почему наша Кормчая (гл. 48 и 50) запрещаетъ бракъ въ родствѣ отъ усыновленія до 7 степени. Но въ дѣйствующемъ правѣ усыновленіе совершается гражданскимъ путемъ (ст. 145—163 ч. 1 т. X), почему и брачнымъ препятствіемъ не служитъ, хотя въ близкихъ степеняхъ не можетъ не смущать совѣсти православныхъ и побуждаетъ искать разрѣшенія архіерейскаго (Неволинъ, Ист. р. гр. 3, стр. 204, ч. 1); гражданскія же послѣдствія усыновленія, какъ наслѣдованіе, раскрываются особымъ порядкомъ.
Дѣйствіе религіознаго элемента въ бракѣ поставило цѣлый рядъ условій для законности брака. Сюда относится требованіе, чтобы далѣе трехъ браковъ никто не простирался (ст. 21 ч. 1 т. X) и въ счетъ сихъ браковъ пріемлется и расторгнутый бракъ. Этотъ законъ несомнѣнно церковнаго происхожденія и въ самой православной церкви принятъ былъ не безъ усилій, какъ показываютъ исторіи браковъ Льва Философа и нашего царя Іоанна IV Грознаго. Запрещеніе 4 брака установлено въ 920 г. и занесено въ нашу Кормчую (τόμος ἐνώσεως въ 58 главѣ). Римское право число послѣдовательныхъ браковъ не ограничивало. Въ православной же церкви уже второй бракъ создаетъ нѣкоторыя ограниченія въ правахъ: запрещается второбрачныхъ возводить на іерархическія степени; второй бракъ псаломщиковъ лишаетъ ихъ права носить стихарь (общераспространенное требованіе, введенное м. Филаретомъ); третій бракъ даже на мірянъ навлекаетъ церковную епитимію (не публичную, впрочемъ), по 4 пр. Св. Вас. и 102 шестаго вс. соб. Церковнаго же происхожденія и особый видъ родства, какъ препятствія къ браку: это духовное родство, возникающее чрезъ воспріятіе крещаемаго. Духовное родство, какъ препятствіе къ браку, очевидно, принято было не сразу, такъ какъ крещеніе въ первенствующей церкви долгое время было въ обычаѣ принимать по достиженіи зрѣлаго возраста и стало быть самое воспріемничество не вызывалось необходимостью. Засимъ установилось положеніе, въ силу котораго духовный отецъ замѣнялъ плотскаго отца. Въ развитіе сей мысли Юстиніаномъ въ 530 г. запрещенъ былъ бракъ воспріемника и воспринятой, а Трульскій соборъ (53 пр.) счелъ нужнымъ запретить бракъ между воспріемникомъ и матерью воспринимаемаго дитяти (2 ст.). Позднѣе, когда къ воспріятію допускаемы стали быть и женщины (за ослабленіемъ ученія о manus mariti) кругъ запрещеній по необходимости расширился, такъ что напр. при патр. Николаѣ III Грамматикѣ (1092 и 1107 г.) духовное родство признавалось брачнымъ препятствіемъ до 7 степени. Нѣкоторые стали даже пользоваться установленіемъ духовнаго родства ради прекращенія законносовершенныхъ браковъ, и очевидно распространительному движенію запрещеній слѣдовало поставить предѣлъ. Исторія русскаго церковнаго права даетъ примѣръ обратнаго движенія мысли въ данномъ вопросѣ, сокращая препятствія, возникающія изъ духовнаго родства. Выходя изъ требованія, что при крещеніи долженъ быть воспріемникъ одного пола съ воспринимаемымъ, наше право требуетъ, чтобы не совершаемы были браки: а) между воспріемникомъ и матерью воспринятаго и б) между воспріемницею и отцомъ воспринятаго.
Членъ церкви, давшій обѣтъ безбрачія, по правиламъ церковнымъ не можетъ вступать въ бракъ. Церковь сравниваетъ обѣтъ дѣвства и безбрачіе съ обѣтомъ супружеской вѣрности: по ея представленію обѣтъ безбрачія есть обрученіе съ женихомъ Христомъ. Поэтому 19 пр. анк. собора нарушившимъ обѣтъ безбрачія назначаетъ епитимію двоеобрачныхъ, а Василій Великій епитемію прелюбодѣевъ (пр. 18, 19, 50). Гражданскіе законы издавна (Nov. 5 cap. 8. Nom. IX, 29) также запрещали монашествующимъ вступленіе въ бракъ подъ угрозою тяжкихъ наказаній. 16 пр. халкидонскаго собора подвергаетъ вступившаго въ бракъ монаха лишенію церковнаго общенія, а грекоримское право по разлученіи таковаго отъ супружества возвращало въ монастырь мѣрами полиціи (Iust. Nov. 123 c. 15 et 42). Въ нынѣ дѣйствующихъ нашихъ законахъ положено: «монашествующимъ и посвященнымъ въ іерейскій или діаконскій санъ, доколѣ они въ немъ пребываютъ, бракъ вовсе запрещается на основаніи церковныхъ постановленій» (ст. 2, 37 п. 6 ч. I т. X). Это обобщеніе въ одномъ тезисѣ монашествующаго и бѣлаго духовенства объясняется рѣшительнымъ запрещеніемъ брака и сему послѣднему 26 пр. ап.‚ 1 пр. неок. и 3, 6 трул. соб.‚ подтвержденнымъ въ кодексѣ Юстиніана (1, 3, 45). По силѣ 6 пр. св. Вас. и 3 пр. трул. соб. бракъ священныхъ лицъ подлежалъ уничтоженію, какъ незаконный (ср. Cod. 1, 3, 45). Новелла Льва Философа (79) предписываетъ уже оставлять вступившихъ въ бракъ священныхъ лицъ на такихъ должностяхъ въ клирѣ, гдѣ допускаются второбрачные, посему практика стала признавать такіе браки дѣйствительными, наказывая нарушителей церковнаго закона лишеніемъ токмо сана. У насъ на Руси такой взглядъ принятъ московскимъ соборомъ 1667 г. (Дѣян. гл. 1 в. 3).
Различіе религіи жениха и невѣсты служитъ брачнымъ препятствіемъ. Религія кладетъ отпечатокъ на образъ мысли и обычаи своихъ послѣдователей, такъ что ожидать полнаго духовнаго единенія супруговъ, принадлежащихъ къ разнымъ религіямъ, нельзя. Въ этомъ мы видимъ своеобразное примѣненіе имѣвшаго другой смыслъ римскаго общенія въ ius divinum, которое вполнѣ отвѣчало и христіанскому ученію. Не умѣстно намъ, говоритъ ап. Павелъ (2 Кор. 6, 14) запрягаться въ одно ярмо съ невѣрными и заповѣдуетъ вступать въ бракъ о Господѣ (1 Кор. 7, 39), т. е. съ лицомъ вѣрующимъ въ Господа Іисуса Христа. Другое дѣло, если одинъ изъ нехристіанъ — супруговъ принимаетъ христіанство: въ этомъ случаѣ апостолъ учитъ, что прежде обратившійся въ христіанскую вѣру можетъ обратить и пребывающаго въ заблужденіи (1 Кор. 7, 16). Церковныя правила показываютъ, что въ первыя времена церковь терпѣла смѣшанные браки (Карѳ. 30, 4 вс. с. 14), но уже со временъ трульскаго собора (пр. 72) явилось повелѣніе расторгать браки съ язычниками и еретиками. Что же касается смѣшанныхъ браковъ съ евреями, то запрещеніе такихъ браковъ относится еще къ 339 году, когда изданъ былъ объ этомъ Констанціемъ особый законъ, подтвержденный за симъ Валентеніаномъ II, Ѳеодосіемъ I и Аркадіемъ. Въ нашихъ гражданскихъ законахъ изложено: россійскимъ подданнымъ православнаго и римско-католическаго исповѣданія бракъ съ нехристіанами, а протестантскаго бракъ съ язычниками вовсе запрещается (ст. 85 ч. 1 т. X), и брачныя сопряженія православныхъ съ нехристіанами признаются незаконными и недѣйствительными (ст. 37 п. 7). Но если супруги — одинъ или оба — уже по вступленіи въ бракъ приняли православіе, то сіи случаи разсматриваются особо и разрѣшаются духовнымъ начальствомъ на основаніи постановленій церкви. Такимъ образомъ, воспринявшему св. крещеніе лицу нехристіанской вѣры не возбраняется, по заповѣди апостола, оставаться въ единобрачномъ сожительствѣ съ прежнимъ неокрещеннымъ супругомъ и бракъ ихъ остается въ силѣ безъ утвержденія онаго вѣнчаніемъ (ст. 79). Бракъ нехристіанъ остается въ силѣ, по переходѣ обоихъ супруговъ въ христіанство, даже и тогда, когда онъ заключенъ въ степеняхъ родства, церковью возбраненныхъ (ст. 84). Въ случаѣ обращенія въ православіе одного изъ супруговъ-іудеевъ и оставшійся въ іудействѣ пожелаетъ жить съ обратившимся, то слѣдуетъ обязать подпискою обоихъ: одного въ томъ, чтобы онъ тщательное имѣлъ попеченіе о приведеніи другого увѣщаніемъ къ воспріятію православной вѣры, а сего въ томъ‚ чтобы рождаемыхъ въ семъ бракѣ дѣтей ни прельщеніями, ни угрозами, или же другими какими-либо способами не приводилъ въ законъ іудейскій и обратившемуся въ православную вѣру супругу за содержаніе оной поношенія и укоризны не наносилъ. Если же мужъ или жена по обращеніи другаго супруга, жить въ прежнемъ брачномъ союзѣ не пожелаютъ, то бракъ расторгается и обратившемуся лицу разрѣшается вступить въ бракъ съ лицомъ православнымъ. Въ случаѣ же, если бракъ не расторгнутъ, ни мужу, ни женѣ не дозволяется постоянное жительство въ губерніяхъ, гдѣ евреямъ осѣдлость воспрещается (ст. 81) (ср. опр. Св. Син. «Церк. Вѣд.» 1892 г. № 11). Если новокрещенный имѣлъ до того нѣсколькихъ женъ, то по воспріятіи св. крещенія, онъ долженъ выбрать изъ нихъ одну, съ которою жить пожелаетъ, преимущественно обратившуюся къ христіанству, и тогда бракъ ихъ благословляется по церковному чиноположенію. Тоже правило относится и до женъ, бывшихъ за нѣсколькими мужьями (ст. 82). Если ни одна изъ женъ креститься не пожелаетъ и мужъ не изъявитъ согласія жить съ некрещенною, то ему дозволяется вступить въ новый бракъ съ православною (ст. 83). Наконецъ, закономъ (ст. 80) положено: «если жена или одна изъ женъ магометанина или другаго лица нехристіанскаго исповѣданія приметъ св. крещеніе, то бракъ ея можетъ оставаться во своей силѣ, безъ утвержденія онаго вѣнчаніемъ по правиламъ прав. церкви, но тогда лишь когда мужъ остающійся въ своей вѣрѣ, дастъ обязательство: 1) имѣющихъ родиться отъ нихъ съ того времени дѣтей, которыя должны быть крещены въ православную вѣру, ни прельщеніями, ни угрозами, ниже другими какими-либо способами, не приводить въ свой законъ, и женѣ своей, за содержаніе православной вѣры, поношенія и укоризны не наносить; 2) состоять съ принявшею св. крещеніе во все время ея жизни, или доколѣ продолжится бракъ ихъ, въ единобрачномъ сожительствѣ, откинувъ прочихъ женъ, если имѣетъ. Сверхъ того должно быть извѣстно, что принявшая св. крещеніе не была предъ тѣмъ отлучена мужемъ своимъ отъ брачнаго съ нимъ сожительства. Въ противномъ случаѣ, то есть когда мужъ не согласится дать вышеизложенныя обязательства, или когда откроется, что принявшая св. крещеніе была имъ отлучена отъ сожительства, бракъ ихъ расторгается и женѣ дозволяется вступить въ новый съ лицомъ христіанскаго исповѣданія». Такимъ образомъ слѣдуетъ помнить, что хотя случаи сіи и разсматриваются на основаніи постановленій церкви, но постановленія эти внесены въ гражданскій законъ.
Различіе исповѣданій служитъ препятствіемъ къ браку по тѣмъ же основаніямъ, какъ и различіе въ религіи. Бракъ лицъ разныхъ исповѣданій при неодинаковомъ религіозномъ усердіи ихъ влечетъ за собою совращеніе менѣе усерднаго въ исповѣданіе другаго, а при одинаковомъ усердіи разладъ, несогласіе, которое по необходимости отражается на воспитаніи дѣтей и которое противно христіанскому ученію о бракѣ. Ученіе о смѣшанныхъ бракахъ съ еретиками появляется весьма рано. Уже 14 пр. IV вс. соб. назначаетъ епитимію за такіе браки, а 72 пр. VI вс. соб. признаетъ такіе браки незаконнымъ сожитіемъ и предписываетъ расторгать. Гражданскіе законы византійской имперіи требовали воспитывать дѣтей отъ такихъ браковъ въ православной вѣрѣ. Позднѣе строгость взглядовъ на эти браки была неодинакова. Когда съ половины XVIII в. греки стали называть латинянъ еретиками и принимать ихъ въ православіе чрезъ крещеніе, браки съ латинами были запрещены. Они запрещены и теперь во всѣхъ четырехъ патріархатахъ и въ Румыніи (Zhishman 556). Въ королевствѣ греческомъ, послѣ войны за освобожденіе, прежняя строгость начала смягчаться и въ 1861 г. такіе браки разрѣшены закономъ. У насъ смѣшанные браки съ католиками и лютеранами до Петра I не дозволялись, какъ свидѣтельствуютъ клятвенныя обѣщанія епископовъ. Разрѣшеніе дано впервые въ 1720 г. (П. С. З. № 3814). По X т. Св. Зак. нынѣ лицамъ православнаго исповѣданія невозбранно дозволяется вступать въ бракъ съ лицами всѣхъ вообще христіанскихъ исповѣданій (ст. 61), но для дѣйствительности такого брака необходимо соблюденіе особыхъ формальностей. Если женихъ или невѣста принадлежитъ къ православному исповѣданію, то вездѣ, кромѣ Финляндіи, требуется: 1) чтобы лица другихъ исповѣданій, вступающія въ бракъ съ лицами православнаго исповѣданія, дали подписку, что не будутъ ни поносить своихъ супруговъ за православіе, ни склонять ихъ чрезъ прельщенія, или угрозы, или инымъ образомъ къ принятію своей вѣры и что рожденныя въ семъ бракѣ дѣти крещены и воспитаны будутъ въ правилахъ православнаго исповѣданія; подписка сія берется священникомъ предъ совершеніемъ брака по особой формѣ, по совершеніи брака подписка представляется епархіальному архіерею[3]; если священникъ встрѣтитъ сомнѣніе, то, не приступая къ совершенію брака, обязанъ донести преосвященному, съ изложеніемъ причинъ сомнѣнія, по разсмотрѣніи которыхъ преосвященный разрѣшаетъ дѣло лично самъ отъ себя, или, когда потребуется формальное производство, предписываетъ консисторіи; 2) чтобы при вступленіи въ сіи браки, непремѣнно исполнены и соблюдены были всѣ правила и предосторожности, для браковъ между лицами православнаго исповѣданія постановленыя; 3) чтобы сіи браки вѣнчаны были православнымъ священникомъ въ православной церкви, впрочемъ безъ испрошенія на то каждый разъ разрѣшеній епархіальныхъ архіереевъ, если къ тому нѣтъ препятствій по правиламъ и обрядамъ православной вѣры, и просьбы о дозволеніи совершать обрядъ по правиламъ одной лишь иностранной церкви принимать запрещается (ст. 67). Въ 1834 году предписано Святѣйшимъ Синодомъ архіереямъ подольской, могилевской, минской, полоцкой и волынской епархій въ наставленіе, что сила указа 23 ноября 1832 г. (П. С. З. № 5767), коимъ постановлено браки разновѣрныхъ лицъ въ западныхъ и бѣлорусскихъ губерніяхъ совершать на основаніи общихъ, дѣйствующихъ въ всероссійскомъ государствѣ узаконеній, простирается на тѣ только лица, кои вступили въ браки по распубликованіи сего постановленія, а что отъ родителей православнаго и иновѣрческаго исповѣданій, коихъ браки заключены прежде обнародованія помянутаго указа, должно требовать относительно крещенія и воспитанія дѣтей исполненія той обязанности, какую они приняли на себя предъ вступленіемъ въ бракъ по существовавшему тогда закону, т. е. трактату 1768 г. февраля 12—24 (П. С. З. № 13071), въ которомъ (арт. II, ст. 10) постановлено слѣдующее: «дѣти, отъ разной вѣры родителей рождающіяся, сыновья въ отцовой, а дочери въ матерней вѣрѣ воспитываны быть должны, выключая договоръ для дворянства, если бы каковой чрезъ контрактъ брачный, предъ свадьбою заключенный, состояться имѣлъ». Что же касается случаевъ, въ которыхъ одинъ полъ дѣтей по прежнему правилу долженъ быть воспитанъ въ господствующемъ вѣроисповѣданіи непремѣнно, а другой можетъ, по волѣ иновѣрныхъ родителей, быть или воспитанъ въ ихъ вѣроисповѣданіи, или, по ихъ согласію, присоединенъ къ господствующему: то въ сихъ случаяхъ Святѣйшій Синодъ предоставляетъ православному духовенству силою убежденія достигать того, чтобы всѣ дѣти воспитываемы были въ православіи (примѣч. къ 67 ст.). Въ заключенныхъ въ Финляндіи бракахъ лицъ разныхъ христіанскихъ исповѣданій, вѣнчаніе производится въ обѣихъ церквахъ. Дѣти, рождающіяся въ сихъ бракахъ, должны быть воспитаемы въ той вѣрѣ, къ которой принадлежитъ отецъ, не допуская о семъ особенныхъ договоровъ. Постановленіе сіе въ отношеніи лицъ, исповѣдающихъ православную вѣру, распространяется на однихъ только коренныхъ жителей Финляндіи; браки же военнослужащихъ православнаго исповѣданія, находящихся въ тѣхъ мѣстахъ, по командѣ и квартированію, должны быть совершаемы православными священниками на основаніи общихъ постановленій (ст. 68). При бракахъ лицъ православнаго исповѣданія съ протестантами въ губерніяхъ лифляндской, эстляндской и курляндской, отъ сихъ послѣднихъ въ особенности требуется свидѣтельство пастора, что они въ приходѣ своемъ оглашены, и что къ заключенію брака не открылось никакого препятствія; по совершеніи же онаго, пасторъ долженъ быть увѣдомленъ о времени вѣнчанія (ст. 69). При вѣнчаніи православной съ римско-католикомъ отъ послѣдняго, вмѣсто предбрачнаго свидѣтельства отъ ксендза, можно требовать удостовѣреніе мѣстной полиціи о внѣбрачномъ его состояніи и правоспособности ко вступленію въ бракъ (2-е прим. къ 67 ст., по прод. 1893 г.), но бракъ римско-католика съ православнымъ, совершенный однимъ римско-католическимъ священникомъ, почитается не дѣйствительнымъ, доколѣ не будетъ обвѣнчанъ православнымъ священникомъ, (ст. 72). При вступленіи въ бракъ дипломатическихъ чиновниковъ съ иностранками не только должны они испрашивать на то предварительное дозволеніе начальства съ объясненіемъ, какое имѣніе получатъ въ приданое, и нѣтъ ли въ виду права на наслѣдство въ чужихъ краяхъ, но при томъ представить и подписку невѣсты, что ей объявлено, что будучи въ замужествѣ за дипломатическимъ чиновникомъ, она должна продать имѣніе свое въ чужихъ краяхъ: ибо, въ противномъ случаѣ, мужъ ея обязанъ оставить сей родъ службы (ст. 66). Лица женскаго пола, вступившія въ законный бракъ съ иностранцами, несостоящими ни на службѣ, ни въ подданствѣ Россіи (какого бы вѣроисповѣданія, православнаго или иновѣрческаго, ни были супруги) слѣдуютъ состоянію и мѣстожительству своихъ мужей (ст. 102). При отпускѣ въ отечество военноплѣнныхъ, вступившихъ въ бракъ, во время нахожденія ихъ въ Россіи, съ россійскими поддаными православнаго исповѣданія, требуется отъ нихъ подписка въ томъ, намѣрены ли они возвратиться къ своимъ женамъ, и если отсутствіе ихъ продолжится болѣе двухъ лѣтъ, то жены получаютъ свободу на вступленіе въ новый бракъ (ст. 77). Въ случаѣ отсутствія въ мѣстности священниковъ иныхъ христіанскихъ вѣроисповѣданій, бракъ инославныхъ христіанъ можетъ быть повѣнчанъ и православнымъ священникомъ; но въ семъ случаѣ какъ совершеніе, такъ и распоряженіе подобныхъ браковъ совершается по правиламъ и обрядамъ церкви православной (ст. 65).
Браки раскольничьи. Браки раскольниковъ пріобрѣтаютъ въ гражданскомъ отношеніи, чрезъ записаніе въ установленныя для сего особыя метрическія книги, силу и послѣдствія законнаго брака. Но если по обжалованіи въ установленномъ порядкѣ опредѣленія полицейскаго управленія о препятствіяхъ къ записи, опредѣленіе это признано будетъ неправильнымъ, то бракъ, по просьбѣ супруговъ, считается имѣющимъ законную силу не со дня внесенія въ метрическую книгу, а со времени первоначальнаго о томъ заявленія, о чемъ и дѣлается отмѣтка въ метрической книгѣ (ст. 78 ч. 1 т. X). Возможный отказъ полиціи предполагается потому, что самое веденіе метрикъ о бракахъ раскольниковъ принадлежитъ полиціи. Очевидно, что не подлежатъ записи браки, возбраненные общими законами о брачныхъ препятствіяхъ и браки лицъ, которыя не принадлежатъ къ расколу отъ рожденія (ст. 78). Законный раскольничій бракъ расторгается только по суду, по опредѣленной причинѣ.
Бракъ православнаго съ раскольникомъ допускается не иначе, какъ по принятіи симъ послѣднимъ церкви святой соединенія съ присягою. А если раскольники, вступая въ бракъ между собою, пожелаютъ вѣнчаться въ православной церкви, то предъ вѣнчаніемъ надлежитъ обязывать брачущихся, присягою же, быть въ правовѣріи твердыми и съ раскольниками согласія не имѣть (ст. 33). Такой повѣнчанный въ православной церкви бракъ въ дальнѣйшемъ своемъ состояніи подлежитъ вѣдѣнію духовнаго начальства; браки же, повѣнчанные внѣ православной церкви старообрядческими попами, не признаются за браки законные въ церковномъ отношеніи, а считаются любодѣйными сопряженіями, и какъ таковыя подлежатъ разсмотрѣнію суда гражданскаго (П. С. З. 1827 г. № 1257).
О раскольничьемъ бракѣ въ недавнемъ прошломъ у насъ возникла особая полемика между учеными канонистами. Сюда относятся печатные труды: И. Бердникова, Замѣтка о раскольничьемъ бракѣ. Казань 1895 г. Вторая замѣтка его же 1896 г. Заозерскаго, Что такое раскольническій бракъ? «Богосл. Вѣстн.» февр. мар. 1895 г. Результатъ полемики о раскол. бракѣ. «Богосл. Вѣстн». 1896 г. ноябрь. Бердникова, Поправка къ результатамъ полемики, формулированнымъ проф. Заозерскимъ. Казань 1897 г. Заозерскаго, Юридическое и каноническое значеніе религіознаго элемента въ раскольничьемъ бракѣ. Серг. пос. 1896 г.
Обобщая все относящееся къ условіямъ законности брака, статья 37 ч. I т. X (205 ст. уст. дух. конс.) гласитъ: законными и дѣйствительными браками не признаются: 1) брачныя сопряженія, совершившіяся по насилію или въ сумашествіи одного или обоихъ брачившихся; 2) брачныя сопряженія лицъ, состоящихъ въ близкомъ, то есть, въ запрещенныхъ церковными правилами степеняхъ, кровномъ или духовномъ родствѣ или свойствѣ; 3) брачныя сопряженія лицъ, которыя уже обязаны другими законными супружескими союзами, не прекратившимися и законно не расторгнутыми духовнымъ начальствомъ ихъ вѣроисповѣданія; 4) брачныя сопряженія лицъ, которымъ по расторженіи брака запрещено вступать въ новый; 5) брачныя сопряженія лицъ, не достигшихъ возраста, церковью опредѣленнаго для вступленія въ бракъ, или имѣющихъ отъ роду болѣе восьмидесяти лѣтъ, или вступившихъ въ четвертый бракъ; 6) брачныя сопряженія монашествующихъ, а равно и посвященныхъ уже въ іерейскій или діаконскій санъ, доколѣ они пребываютъ въ семъ санѣ; 7) брачныя сопряженія лицъ православнаго исповѣданія съ не-христіанами.
Дѣла о признаніи законности или незаконности браковъ подлежатъ разсмотрѣнію епархіальнаго начальства: 1) по донесеніямъ подчиненныхъ сему начальству мѣстъ и лицъ; 2) по отношеніямъ уголовныхъ судовъ, если по дѣламъ, производящимся въ оныхъ, возникнетъ сомнѣніе въ законности брака; 3) по жалобамъ и донесеніямъ частныхъ лицъ, если права ихъ нарушаются тѣмъ незаконнымъ бракомъ, или же въ тѣхъ случаяхъ, когда такой бракъ принадлежитъ къ числу преступленій, влекущихъ за собою наказаніе уголовное (уст. дух. конс. ст. 206). Дѣла о бракахъ, совершенныхъ по насилію, обману или въ сумашествіи одного или обоихъ брачившихся, принадлежатъ свѣтскому уголовному суду, во всемъ, что касается насилия и обмана, но рѣшеніе о дѣйствительности или недѣйствительности брака и о степени участія въ томъ духовныхъ лицъ предоставляется суду духовному (ст. 208). Дѣла о признаніи недѣйствительнымъ брака, совершеннаго ранѣе достиженія церковнаго совершеннолѣтія, могутъ начаться, по просьбѣ несовершеннолѣтняго, пока онъ не достигъ гражданскаго совершеннолѣтія и бракъ не сопровождался беременностью жены (ст. 209). Вступившіе въ незаконный бракъ, по расторженіи такого брака, не лишаются права на вступленіе въ новый, законами невозбраненный, если не было судебнаго рѣшенія объ осужденіи виновнаго на всегдашнее безбрачіе (ст. 210 и 213 уст. дух. конс.). На безбрачіе же осуждается виновный во вступленіи въ новый бракъ, при существованіи его брака съ другимъ лицомъ: новый бракъ признается недѣйствительнымъ, а въ прежнемъ невиновная сторона можетъ искать расторженія; съ послѣдствіемъ осужденія виновнаго на безбрачіе (ст. 214—215); а если оба супруга виновны въ многобрачіи, то по уничтоженіи ихъ сопряженія, они возвращаются къ прежнимъ брачнымъ союзамъ и лишаются права на новый бракъ‚ даже по прекращеніи прежнихъ брачныхъ союзовъ смертію ихъ (прежнихъ) супруговъ (ст. 216). Рѣшенія епархіальныхъ начальствъ о признаніи какого-либо брака незаконнымъ и недѣйствительнымъ приводятся въ исполненіе не прежде, какъ по утвержденіи таковыхъ рѣшеній Св. Синодомъ (ст. 449 зак. суд. гражд. изд. 1892 г. цирк. ук. Син. 26 ноября 1885 г. № 12), относящійся же къ тому рѣшенію приговоръ епархіальнаго начальства о виновности священнослужителей приводится въ исполненіе независимо отъ того, подается или нѣтъ на такой приговоръ жалоба въ Св. Синодъ со стороны обвиненныхъ клириковъ (ст. 174 уст. дух. конс.), если только они не приговорены къ лишенію сана или исключенію изъ духовнаго званія (171 ст.).
Вопросы о дѣтяхъ, рожденныхъ въ незаконныхъ брачныхъ сопряженіяхъ, подлежатъ разсмотрѣнію свѣтскихъ судовъ (ст. 132 п. 4 ч. 1 т. X изд. 1887 г. и 133 по продолж. 1891 г.).
Прекращеніе брака и разводъ. И по своему первоначальному происхожденію, когда сотворены были одинъ мужъ и одна жена, и по языческому римскому опредѣленію, какъ consortium omnis vitae, divini et humani iuris communicatio, и по христіанскому ученію, какъ благословляемый церковію союзъ, во образъ духовнаго единенія Христа съ Церковію, бракъ представляется нерасторжимымъ общеніемъ двухъ людей разнаго пола. Но идея чистаго единобрачія встрѣчала и встрѣчаетъ постоянно противодѣйствіе въ жизни, которая у одаренныхъ свободою людей проявляется не по законамъ необходимости, а по движеніямъ воли, опредѣляемой разумомъ и чувствомъ. Отсюда и пониманіе брака можетъ совпадать съ требованіями единобрачія, можетъ и не совпадать. Задача же, къ осуществленію которой всѣ должны стремиться, въ означенномъ совпаденіи. Христіанское ученіе, уяснившее высшія цѣли брака, указываетъ и средство къ достиженію сей цѣли — благодать таинства. Но и благодать не дѣйствуетъ принудительно, обращаясь при зломъ направленіи воли, не въ спасающую, а осуждающую силу. Изначальность брака, бытіе его у всѣхъ народовъ и во все время не могли не установить нѣкоторыхъ общепринятыхъ, всѣми усвоенныхъ понятій о бракѣ, соединившихся съ пониманіемъ самой природы брака (ius gentium), куда напр. относится единоженство и единомужество, такъ что полигинея и поліандрія отвергаются всѣми народами, по праву признающими себя культурными. Засимъ, начало равноправности половъ въ бракѣ, хотя и не сразу, но все же становится достояніемъ ius gentium. При высокой степени развитія религіознаго чувства и при исключительной высотѣ нравовъ первенствующая христіанская церковь, въ лицѣ нѣкоторыхъ отцовъ и учителей, заповѣдывала и вдовцамъ не жениться, и вдовамъ — не выходить замужъ, и тѣмъ показала, что идеалъ христіанскаго брака есть чистое и полное единобрачіе. Тотъ же принципъ свидѣтельствуется и тѣмъ, что только единобрачные признаются правоспособными къ возведенію на высшія степени служенія въ клирѣ, и тѣмъ, что на вступающихъ въ послѣдовательные браки по смерти супруговъ, церковь налагаетъ взысканія (епитимію). Такимъ образомъ, о прекращеніи брака не должно бы быть и особой главы въ трактатѣ о бракѣ, если бы бракъ разсматривать исключительно съ религіозной стороны. Но такъ какъ бракъ старше христіанства и принятъ симъ послѣднимъ въ видѣ вѣками сложившагося института, въ которомъ нѣсколько имѣющихъ самостоятельное значеніе сторонъ, то и въ правѣ христіанской церкви, поставившемъ цѣлью воспитаніе христіанъ до совершеннаго возраста мѣрами приспособленія къ человѣческимъ немощамъ, явилось ученіе о прекращеніи и расторженіи брака. Сообразно съ этимъ церковное ученіе о прекращеніи и расторженіи брака должно отправляться изъ положенія, какое наилучшимъ образомъ формулировано въ Чтеніяхъ по догм. богосл. преосв. еп. Сильвестра (Тр. К. Д. А. 1889 г. № 3, § 143, стр. 382): бракъ со всѣми касающимися вопросами и недоумѣніями подлежитъ вѣдѣнію и суду церкви.
Примѣняясь къ состоянію церковнаго общества, уже св. ап. Павелъ находилъ возможнымъ допустить, что смертью бракъ прекращается и остающійся вдовымъ супругъ свободенъ вступить въ новый бракъ: жена связана закономъ доколѣ живъ ея мужъ; если же мужъ ея умретъ, свободна выйти за кого хочетъ, только въ Господѣ (1 Кор. 7, 39). Позднѣе допущено было и другое послабленіе: освобожденіе одного изъ супруговъ отъ брачныхъ узъ въ томъ случаѣ, когда другой пораженъ какою-либо неспособностію къ продолженію брачнаго союза, плѣномъ, природнымъ безсиліемъ и под. Законъ дѣйствовалъ въ христіанскомъ обществѣ прежде, чѣмъ былъ проникнутъ ученіемъ Евангелія, и дѣйствіе его было настолько значительно, что церковь допустила цѣлую категорію причинъ, прекращающихъ бракъ подобно смерти. Другой порядокъ явленій, поражающихъ бракъ‚ даетъ разнаго рода супружеская невѣрность или нарушеніе чистоты брака прелюбодѣяніемъ. Въ явленіяхъ этого порядка начало брачной нерасторжимости понесло и несетъ наиболѣе сильный ущербъ, такъ какъ принуждено считаться не съ непреложными законами, какова смерть, а съ обнаруженіями злой человѣческой воли, способной не стѣсняться брачными обѣтами и горделиво возставать противъ самоочевидныхъ нравственныхъ и религіозныхъ требованій. За всѣмъ тѣмъ и здѣсь мы видимъ, что принципъ единобрачія въ христіанской церкви никогда утраченъ не былъ, почему, не смотря на допущеніе развода по винѣ прелюбодѣянія, церковь не признаетъ бракъ пораженнымъ даже при наличности этого преступленія и послѣ формальнаго развода открываетъ средства къ возстановленію расторгнутаго союза. Вслѣдствіе же сего и основныя задачи церкви въ ученіи о расторженіи брака отнюдь нельзя полагать въ ослабленіи брачныхъ узъ, въ облегченіи разводовъ, хотя, оставаясь по идеѣ defensor matrimonii, она конечно озабочена изысканіемъ средствъ и способовъ къ устраненію никому и ничему ненужныхъ мученій и формальныхъ затрудненій для законно ищущихъ развода.
Содержаніе положительныхъ законовъ о прекращеніи и расторженіи брака въ разныя времена не могло быть одинаковымъ, такъ какъ законы эти не церковные только, но и гражданскіе, и въ свою очередь подчинены не однимъ идеальнымъ требованіямъ церкви, но и генетическому движенію правовой мысли и наличному состоянію христіанскаго общества. Первое свидѣтельство о разводѣ у христіанъ находится во 2 апологіи св. Іустина, гдѣ разсказанъ случай, какъ одна женщина христіанка вынуждена была распутнымъ поведеніемъ мужа-язычника, «по совѣту своихъ», послать ему разводъ. Основаніемъ къ сему могъ служить и 15 ст. 7 гл. 1 Кор., гдѣ допускается разводъ смѣшаннаго брака, хотя и предусматривается, что мужъ невѣрующій способенъ развестись. Пославши разводъ, жена однако еще не вступаетъ въ новый бракъ (1 Кор. 7, 1 — ср. 1 Апол. Іуст. гл. 15). Второй мотивъ (теоретическій) къ допущенію развода возникъ на почвѣ борьбы съ еретическимъ ученіемъ. Маркіонъ напр. училъ о рѣшительной противоположности новаго завѣта ветхому и въ подтвержденіе своей мысли ссылался на то, что І. Христосъ запретилъ разводъ, тогда какъ Моисей его дозволилъ. Въ опроверженіе такого ученія явилась мысль, впервые высказанная Тертулліаномъ: противоположенія между завѣтами нѣтъ, и І. Христосъ запретилъ разводъ только тѣмъ, кто думаетъ вновь жениться, и слѣд. не запретилъ безусловно, слѣд. дозволилъ, ubi causa cessat, ob quam prohibuit, гдѣ отсутствуетъ причина, по которой запретилъ. Подобнымъ образомъ въ опроверженіи ученія Валентиніанъ о неотъемлемой благодати со ссылкою на благодать брака явился новый поводъ у церковныхъ учителей раскрыть мысль о возможности какъ бы пріостановки дѣйствія благодати брака. Съ другой стороны умножившееся общество христіанъ то давало такихъ мужей, которые изгоняли женъ подъ видомъ благоговѣнія (см. 5 и 51 пр. ап.)‚ то такихъ, которые были способны изгнать жену, чтобы жениться на другой (пр. 48). При наличности дѣйствительнаго нарушенія идеальнаго ученія о чистомъ единобрачіи, церкви очень скоро пришлось направить свои усилія не болѣе, какъ на упорядоченіе разводовъ, начиная съ запрещенія разводовъ безпричинныхъ (nulla praecedente causa), а засимъ и оказывать снисхожденіе относительно новыхъ браковъ. Уже 10 пр. арелатскаго собора 314 г. даетъ такое дозволеніе молодымъ мужамъ, жены которыхъ впали въ прелюбодѣяніе. Несомнѣннымъ остается во всякомъ случаѣ то, что всѣ усилія церкви направлялись къ ограниченію существующихъ разводовъ, а не къ уясненію подробнаго содержанія двухъ якобы бракорасторгающихъ категорій: смерти и прелюбодѣянія, и ради сей цѣли усвоенъ былъ даже древній принципъ мужней власти (manus mariti), именно въ качествѣ средства, сдерживающаго по крайней мѣрѣ одну сторону отъ свободы разводовъ. Принятіе этихъ категорій состоялось не сразу.
Въ первые три христіанскихъ вѣка римское брачное право не считалось съ началами новаго ученія. Въ этомъ же правѣ опредѣленіе брака, формулированное Модестиномъ, далеко не отвѣчало положеніямъ, установленнымъ другими юристами. Господство принципа consensus’а въ бракѣ и забвеніе ius divinum произвело то, что прекращеніе взаимнаго соглашенія служило достаточнымъ поводомъ къ разводу; mutuus consensus (взаимное соглашеніе) было основаніемъ для развода и нарушеніе соглашенія одною стороною (dissensus) прекращало бракъ. Ограниченіемъ служило только требованіе соблюдать формальности: волю на разводъ выразить открыто, въ присутствіи семи свидѣтелей и актъ развода занести въ книги присутственнаго мѣста. Засимъ въ видѣ реакціи крайней распущенности нравовъ, наиболѣе выпукло засвидѣтельствованной Цицерономъ, Тацитомъ и Ювеналіемъ, законъ пытался упорядочить жизнь и указалъ на опредѣленныя причины для предъявленія dissensus’а. Дигесты относятъ сюда старость (24, 1, 61), сумашествіе (24, 24, 3, 22 § 7 ср. 3, 2), плѣнъ (1, 61, 1—3), отсутствіе ночью изъ дома и уходъ жены на зрѣлища. Для новаго брака получившихъ разводъ затрудненій не было.
Съ объявленіемъ христіанской вѣры господствующею въ Римской имперіи, началось вліяніе церкви на законодательство о разводѣ; и уже въ 331 году сдѣланъ былъ опытъ запрещенія безпричинныхъ разводовъ и упорядоченія разводовъ по достаточной причинѣ. Императоръ Юліанъ въ 363 г. возстановилъ прежній порядокъ. Гонорій, Ѳеодосій и Констанцій установили различіе между repudia iusta и repudia iniusta, въ развитіе сего данный 449 г. законъ Ѳеодосія II и Валентеніана III уже не упоминаетъ о разводѣ по согласію. Юстиніанъ прямо запретилъ такой разводъ (nov. 117 с. 13, nov. 134 с. 11), но Юстинъ II вынужденъ былъ отмѣнить запрещеніе. Трульскій соборъ 87 пр. назначилъ строгія церковныя взысканія за такой разводъ, и это правило принято въ Эклогу Льва и Константина и подтверждено вновь Львомъ IV и Константиномъ (776—780 г.). Засимъ Прохиронъ 870 г.‚ Эпанагога Василія и Александра (ок. 884 г.) и Базилики (905—911) всѣ запрещаютъ разводъ по взаимному согласію. Что же до законныхъ причинъ развода, то у Константина Великаго (331 г.) ихъ исчисляется три для мужа и двѣ новыхъ для жены, по конституціи Ѳеодосія и Валентеніана упоминается двѣнадцать общихъ причинъ для развода, одинъ проступокъ мужа и три проступка жены, по закону 528 г. мужу вмѣняется 14 случаевъ, женѣ 18, по закону 536 года 13 и 15.
У насъ на Руси брачное законодательство и практика не были строго упорядочены до временъ преобразованій Петра I, а съ этого времени до изданія Свода Законовъ 1832 г. и Устава Духовныхъ Консисторій 1841 г. прошли длинный опытъ соглашенія строгости церковнаго ученія съ законами Византіи и обычаями народа и теперь являются вполнѣ законченными, причемъ конечно остается и возможность и желательность улучшенія въ самомъ бракоразводномъ процессѣ, гражданская сторона котораго лежитъ тяжкимъ бременемъ на духовномъ судѣ. По дѣйствующему праву, бракъ прекращается смертію одного изъ супруговъ; послѣ сего оставшійся въ живыхъ можетъ вступить въ новый бракъ, если нѣтъ законныхъ къ тому препятствій (Уст. Дух. Конс. ст. 222). Расторгается же бракъ: I) по просьбѣ одного изъ супруговъ, когда другой приговоренъ къ наказанію, сопряженному съ лишеніемъ всѣхъ правъ (слѣд. и семейственныхъ) состоянія, или безвѣстно отсутствуетъ‚ и II) по иску одного изъ супруговъ о разводѣ (ст. 223).
Лишеніе правъ семейственныхъ, очевидно, приравнивается къ смерти, однако бракъ считается прекратившимся не прежде, какъ по выраженіи другимъ супругомъ воли на такое прекращеніе и по рѣшенію епархіальнаго суда о расторженіи брака осужденнаго на лишеніе правъ. При семъ соблюдается порядокъ, указанный въ 225—229 ст. Уст. Дух. Конс.
Безвѣстное отсутствіе одного изъ супруговъ приравнивается къ явленіямъ той же категоріи. Опредѣленнымъ здѣсь является терминъ пятилѣтняго отсутствія, который долженъ быть доказанъ установленнымъ порядкомъ. До выраженія покинутымъ супругомъ воли на прекращеніе брака съ покинувшимъ и до рѣшенія духовнаго суда о расторженіи такого брака, онъ признается въ силѣ.
Порядокъ производства дѣлъ по прошеніямъ о расторженіи брака по безвѣстному отсутствію пересмотрѣнъ недавно и опредѣляется въ Высочайшемъ повелѣніи 14 января 1895 года. Дѣла о бракахъ лицъ‚ принадлежащихъ къ мѣщанскому или крестьянскому сословію, рѣшаются епархіальными начальствами окончательно, если не выражено по сему недовольства рѣшеніемъ.
Исковыя дѣла о разводѣ раздѣляются на двѣ категоріи: divortia sine damno или bona gratia, и divortia cum damno, т. е. по винѣ благословной и по винѣ наказуемой. Къ первой принадлежатъ дѣла о расторженіи брака по неспособности одного изъ супруговъ къ брачному сожитію, ко второй — по оскорбленію однимъ изъ супруговъ святости брака прелюбодѣяніемъ (ст. 238 Уст. Дух. Конс.). Искъ начинается подачею требующимъ развода супругомъ исковаго епархіальному начальству прошенія, съ оплатою его гербовымъ сборомъ и съ приложеніемъ пошлинъ (ст. 239). Епархіальное начальство, по полученіи такого прошенія о разводѣ, поручаетъ довѣреннымъ духовнымъ лицамъ сдѣлать увѣщаніе супругамъ чтобы они прекратили несогласія христіанскимъ примиреніемъ и оставались въ брачномъ союзѣ. Когда увѣщанія не достигнутъ своей цѣли, тогда епархіальное начальство приступаетъ къ формальному производству дѣла (ст. 240). По дѣламъ бракоразводнымъ требуется личное присутствіе супруговъ въ судѣ, такъ какъ судъ является охранителемъ и защитникомъ брака и при личномъ присутствіи супруговъ имѣетъ всѣ способы расположить ихъ къ прекращенію иска. Повѣренные допускаются только въ случаѣ доказанной невозможности самимъ супругамъ быть на судѣ (ст. 241).
По иску о расторженіи по неспособности бракъ расторгается не ранѣе трехъ лѣтъ послѣ его заключенія, при доказанной добрачной физической неспособности одного изъ супруговъ (242—243). По иску о расторженіи по прелюбодѣянію доказательствами принимаются: показанія очевидцевъ-свидѣтелей, прижитія дѣтей внѣ законнаго супружества или же совокупность обстоятельствъ, по убѣжденію суда, достаточно изобличающихъ наличность преступленія (249). Сторона, виновная въ разводѣ, осуждается на безбрачіе (253).
Изложеннымъ правиламъ подчиняются и дѣла о расторженіи, по искамъ супруговъ, браковъ православныхъ съ иновѣрцами (257).
Церковь римско-католическая признаетъ бракъ таинствомъ и въ послѣдствіе ученія о неизгладимости благодати отвергаетъ разводъ. Возникающія между супругами нетерпимыя отношенія она пытается устранять разлученіемъ ихъ отъ стола и ложа, а иногда и сравнительно широкою практикою признанія браковъ недѣйствительными. Литургическая сторона римско-катол. ученія о бракѣ имѣетъ не мало сходнаго съ православнымъ вѣнчаніемъ. По уставу римской церкви бракосочетаніе должно совершаться предъ литургіею, которая и составлена для сего изъ мѣстъ Священнаго Писанія, имѣющихъ отношеніе къ браку, и называется литургіею новобрачныхъ. Въ обрядѣ вѣнчанія опредѣлительно выступаютъ клятвенное обѣщаніе жениха и невѣсты по особой формулѣ, чего нѣтъ въ православномъ обрядѣ, и особое каноническое благословеніе (псаломъ 127).
Лютеранство не признаетъ бракъ таинствомъ, хотя и благословляетъ его молитвою.
Бракъ гражданскій на Западѣ. Закономъ 802 г. Карла Великаго, въ предупрежденіе безчестныхъ и воспрещенныхъ браковъ, предписано было духовенству вмѣстѣ со старѣйшинами изъ народа тщательно изслѣдовать родство, и затѣмъ должно было совершаться благословеніе браковъ священниками. Законъ этотъ могъ бы, по естественному порядку, получить такое дополненіе, что бракъ, совершенный безъ соблюденія указанныхъ предосторожностей, долженъ почитаться недѣйствительнымъ или незаконнымъ. Но сего дополненія не послѣдовало и законъ остался несовершеннымъ (lex imperfecta). Въ 893 г. Левъ Мудрый призналъ церковное вѣнчаніе обязательнымъ условіемъ законности и дѣйствительности брака. Законы 802 и 893 гг. и можно считать типичными для западнаго и восточнаго христіанства. По ученію западной церкви, вѣнчаніе желательно, по ученію восточной — оно необходимое условіе брака. Не задолго до изданія закона 893 г. папа имѣлъ случай высказать новообращеннымъ болгарамъ, что несоблюденіе брачной церемоніи не есть грѣхъ, какъ вамъ говорятъ греки, что согласіе — вотъ главное въ бракѣ, а когда нѣтъ согласія, нѣтъ и брака, не смотря ни на какія брачныя церемоніи. Совершенно послѣдовательно изъ такого взгляда было допущеніе тайныхъ браковъ (clandestina matrimonia), которые, при всѣхъ практическихъ неудобствахъ ихъ доказательства, приходилось считать законными. Накопленіе затрудненій въ области такихъ браковъ направило законодательство западной церкви къ требованію публичности браковъ. Тридентскій соборъ (16 в.) не старается связать законность брака съ вѣнчаніемъ, хотя и увѣщеваетъ всякаго католика принимать церковное благословеніе на бракъ, а опредѣляетъ, что согласіе на бракъ должно быть дано тремя свидѣтелями, изъ коихъ одинъ долженъ быть приходскій священникъ. Эта форма заключенія брака при участіи пароха, какъ юридическаго свидѣтеля, обязательна въ каждомъ приходѣ чрезъ 30 дней по опубликованіи соборнаго опредѣленія, а оно въ нѣкоторыхъ частяхъ Германіи, на Скандинавскомъ полуостровѣ, въ Голландіи, Англіи и Россіи не объявлено доселѣ. Осторожность католическаго требованія касательно церковнаго вѣнчанія стоитъ въ очевидной связи съ ученіемъ о неизгладимости благодати и нерасторжимости брака. Свѣтское законодательство во Франціи пыталось было пойти далѣе требованій церкви: по блуасскому ордонансу Генриха III 1579 г. установлено было обязательное вѣнчаніе (и 4 свидѣтеля), въ 1629 г. Людовикомъ XIII сдѣлана была попытка связать съ этимъ еще одно изъ внѣшнихъ условій дѣйствительности брака (согласіе родителей), но по сему же поводу, согласно представленію духовенства, королевскимъ комиссарамъ пришлось высказаться, что законъ 1629 г. относится только къ брачному контракту. Отсюда и началось ясное различіе церковнаго и гражданскаго брака. Къ тому же различенію законодательство пришло и по общему ходу исторіи въ эпоху, слѣдовавшую за реформаціею, и во время борьбы за такъ-назыв. «естественныя права» человѣка. Въ Голландіи, пока господствовалъ католицизмъ, не было дозволено принимать церковное благословеніе брака религіознымъ врагамъ католицизма; когда восторжествовалъ кальвинизмъ, реформаты не позволяли католическому духовенству благословлять браки; правительство тоже стояло за опредѣленное религіозное ученіе. Религіозныя общества возникали, видоизмѣнялись, не представляя изъ себя какой-либо опредѣленной, неподвижной величины, а часто и внѣшней организаціи. При этой религіозной борьбѣ и взаимныхъ запрещеніяхъ и отказахъ вѣнчать браки, очевидно, страдали интересы дѣтей, права наслѣдованія и под. При такихъ данныхъ и введенъ такъ назыв. Nothcivilehe, т. е. вынужденный (обстоятельствами) гражданскій бракъ, или запись брака въ оффиціальную метрику государственнымъ чиновникомъ. Въ Голландіи введеніе его относится къ 1580 г. (для двухъ штатовъ) и къ 1656 г. (въ остальныхъ). Послѣдняя редакція, уже по французскимъ образцамъ, принадлежитъ 1838 году. Въ Англіи религіозная ненависть индепендентовъ къ англиканской церкви и революція политическая привели къ изданію въ 1653 г. закона, которымъ духовенство устранялось отъ участія въ заключеніи брака. По этому закону (Кромвеля) женихъ и невѣста должны были записаться въ реестры гражданскаго состоянія у гражданскаго чиновника и явиться съ двумя свидѣтелями къ окружному мировому судьѣ, который и соединялъ ихъ руки и объявлялъ бракъ заключеннымъ. Когда состоящее на службѣ духовенство лишено было права вѣнчать браки, этимъ дѣломъ занялось духовенство долговаго квартала, т. е. лишенное извѣстныхъ гражданскихъ правъ, заключенное въ долговую тюрьму, но пользовавшееся нѣкоторою фактическою свободою дѣйствій. Въ 1753 г. такъ наз. актомъ лорда Гардвика положенъ конецъ бракосочетаніямъ долговаго квартала и предписано всѣмъ вѣнчаться по обряду англиканской церкви, въ храмѣ, послѣ троекратнаго оглашенія, въ присутствіи двухъ свидѣтелей. Поправкою къ сему послужилъ билль 1836 г. (Джона Росселя), по которому установленъ факультативный бракъ, т. е. дано разрѣшеніе вступить въ бракъ или гражданскимъ порядкомъ, или церковнымъ, и вѣнчаться дозволено по обрядамъ англиканской церкви или секты брачущихся. Но англиканскій священникъ можетъ совершить бракъ не иначе, какъ по полученіи отъ гражданскаго регистратора‚ ведущаго метрики, увѣдомленія о безпрепятственности брака.
Во Франціи, съ отмѣною Нантскаго эдикта въ 1685 г., всѣмъ протестантскимъ пасторамъ предписано было немедленно оставить государственную территорію, почему заключеніе браковъ съ участіемъ протестантскаго духовенства сдѣлалось невозможнымъ. Духовенство укрылось въ глухихъ мѣстахъ и совершало многочисленные mariages du desert. А такъ какъ подобные браки затруднительно было узаконить, то появилась необходимость допустить для протестантовъ факультативные браки: закономъ Людовика XVI 1787 дозволено было имъ или вступать въ бракъ предъ государственнымъ должностнымъ лицомъ, или вѣнчаться у католическаго священника. Засимъ скоро ученіе о естественныхъ правахъ человѣка и революція вовсе отвергли церковныя формы и ввели обязательный для всѣхъ гражданскій бракъ. Случилось это въ 1792 г. Согласно идеѣ гражданскаго брака расторженіе его допускалось: 1) по опредѣленнымъ причинамъ; 2) по взаимному соглашенію; 3) по волѣ одного изъ супруговъ въ виду несходства характеровъ. Опредѣленныя причины къ разводу суть: присужденіе одного изъ супруговъ къ тяжкому или позорящему наказанію, преступленіе, жестокое обращеніе и тяжкія оскорбленія, распутная жизнь, оставленіе одного супруга другимъ на время не меньше двухъ лѣтъ, сумашествіе, безвѣстное отсутствіе свыше пяти лѣтъ. Разводъ по соглашенію остается на волю супруговъ и законодатель не заботится о дѣтяхъ и о семьѣ. Супруги, желающіе развестись, должны созвать совѣтъ родныхъ или друзей, по три съ каждой стороны. Совѣтъ долженъ состояться чрезъ мѣсяцъ по приглашеніи и имѣетъ цѣлію примирить супруговъ, а въ случаѣ несостоявшагося примиренія заявить чиновнику, къ которому разводящіеся явятся чрезъ мѣсяцъ (самое раннее), для записи акта развода. Въ случаѣ односторонняго желанія развестись сроки назначены еще болѣе продолжительные. По обнародованіи закона въ первые 27 мѣсяцевъ состоялось 5,994 развода, въ первые три мѣсяца 1793 г. число разводовъ равнялось числу браковъ. Позднѣе зло ослабѣло и въ X году республики на 3,000 браковъ было только 900 разводовъ. Законъ 1792 г. принятъ былъ и въ составленный десятью годами позднѣе наполеоновскій гражданскій кодексъ — code civil. По этому кодексу бракъ есть гражданскій договоръ. Такъ какъ таинство брака здѣсь игнорируется, то на его мѣстѣ долженъ былъ стать особый гражданскій актъ. Поэтому бракъ слагается изъ двухъ моментовъ: брачнаго контракта, совершаемаго у нотаріуса, главнымъ образомъ для опредѣленія имущественныхъ отношеній будущихъ супруговъ, и брачнаго акта (acte de mariage) или записи брачной метрики гражданскимъ чиновникомъ. Форма заключенія брака состоитъ въ томъ, что послѣ двукратной въ теченіе недѣли публикаціи (на дверяхъ общиннаго присутственнаго мѣста) женихъ и невѣста являются въ мерію и здѣсь въ присутствіи четырехъ свидѣтелей чиновникъ гражданскаго состоянія (l’officier de l’état civil) прочитываетъ документы о женихѣ и невѣстѣ, удостовѣряющіе ихъ личность, излагающіе согласіе родителей (до 25 л. жениха и 21 г. невѣсты), нѣкоторыя статьи закона объ обязанностяхъ супруговъ, спрашиваетъ жениха и невѣсту порознь объ ихъ желаніи вступить въ бракъ и объявляетъ ихъ супругами во имя закона, о чемъ и записываетъ въ метрику.
Въ наполеоновскомъ уложеніи сохранился и разводъ, даже по взаимному соглашенію, впрочемъ обставленный нѣкоторыми гарантіями противъ злоупотребленій свободою. При этомъ возстановлена была и сепарація, отвергнутая революціоннымъ законодательствомъ. Въ 1816 г. разводъ былъ вовсе уничтоженъ и оставлена одна сепарація (séparation de corps). Съ революціею и кодексомъ Наполеона совершена была такъ наз. секуляризація брака, почему гражданскій законъ совсѣмъ не интересуется тѣмъ, вѣнчаются или нѣтъ вступившіе въ гражданскій бракъ. Но сила привычки католическаго народа, по церковному ученію не знавшаго развода, повліяла на изъятіе развода и изъ гражданскаго брака. И только 27 іюня 1884 г. допущенъ былъ вновь разводъ, но не по взаимному соглашенію или несходству характеровъ, а по опредѣленнымъ причинамъ, каковы: нарушеніе супружеской вѣрности, присужденіе къ тяжкому или позорящему наказанію, жестокое обращеніе и тяжкія оскорбленія (injures graves). Вмѣсто развода по тѣмъ же поводамъ можетъ быть требуема и сепарація. Подробности сепараціи раскрыты закономъ 6 февраля 1893 г. Вѣнчаніе не запрещено, но священникъ, совершившій его раньше гражданскаго акта, подлежитъ уголовной отвѣтственности.
Въ Италіи гражданскій бракъ введенъ въ 1866 г. Законность брака зависитъ только отъ гражданскаго акта. Освященіе брака церковнымъ благословеніемъ предоставляется совѣсти каждой брачной пары. Церковный бракъ можетъ даже предшествовать гражданскому, хотя брачныя препятствія опредѣляются гражданскимъ закономъ. Нѣкоторая искусственность во введеніи здѣсь гражданскаго брака свидѣтельствуется тѣмъ, что народъ и послѣ 1866 г. продолжалъ ограничиваться однимъ церковнымъ бракомъ. (По статистикѣ въ Палермо съ 1866 по 1871 г. около трети браковъ были только церковными). Отсюда возникаетъ затрудненіе, доселѣ еще неустраненное закономъ о томъ, не признавать ли подобные браки дѣйствительными, такъ ихъ много. Въ Румыніи опытъ введенія гражданскаго брака по code civil сдѣланъ былъ еще въ 1864 году, но такъ какъ юридическій бытъ этой страны складывался подъ значительнымъ дѣйствіемъ права восточной церкви, то французскій гражданскій бракъ здѣсь измѣнился до неузнаваемости. Здѣсь допущенъ разводъ, а нѣтъ сепараціи. Для самой законности гражданскаго брака какъ одно изъ условій требуется церковное его благословеніе. Въ Испаніи до 70 годовъ 19 столѣтія юридическое значеніе признавалось за церковнымъ бракомъ по тридентской формѣ. Послѣдовавшее за революціею введеніе гражданскаго брака привело къ тѣмъ же послѣдствіямъ, что и въ Италіи: народъ не хотѣлъ идти дальше церковнаго вѣнчанія. Поэтому въ 1872 г. предписано было дѣтей, рожденныхъ отъ церковныхъ только браковъ, считать незаконными, но уже декретомъ 22 марта 1874 г. пришлось воспретить особую регистрацію такихъ браковъ, такъ какъ законодатель призналъ, что церковный бракъ достоинъ полнаго уваженія. Декретомъ 9 февраля 1875 г. церковное благословеніе брака католиковъ признано юридическимъ доказательствомъ брака. Гражданское уложеніе 1889 г. различаетъ двѣ формы брака: каноническую для католиковъ обязательную и гражданскую для некатоликовъ. Регистрація же тѣхъ и другихъ браковъ ведется гражданскимъ учрежденіемъ, почему при браковѣнчаніи требуется присутствіе должностнаго лица. Католическая тенденція сказывается въ томъ, что развода не допускается, а также и въ томъ, что признаются дѣйствительными браки по совѣсти (matrimonia conscientiae), для которыхъ не требуется оглашеній и записей въ обыкновенныя книги регистратуры. Въ Португаліи съ 1877 г. признается два рода браковъ: церковный для католиковъ и гражданскій для некатоликовъ. Развода не допускается. Въ Швейцаріи съ 1 января 1876 г. повсюду введенъ гражданскій бракъ, а церковное вѣнчаніе допускается послѣ совершенія гражданскаго акта. Сепарація допускается не болѣе какъ на два года, когда нѣтъ достаточныхъ основаній къ разводу. Самый же разводъ допускается по code civil, только не по обоюдному соглашенію. Однако судья можетъ дать разводъ, если отъ обоихъ супруговъ поданы будутъ исковыя прошенія о разводѣ.
Въ Германіи гражданскій бракъ имѣлъ свою исторію. Лютеръ училъ, что бракъ не таинство, и не смотря на это, благочестивое настроеніе народа привело къ тому, что весьма долго въ Германіи не было другаго брака кромѣ церковнаго. Этимъ воспользовалось по своему Прусское законодательство. «Вѣрьте, чему хотите, обращалось государство къ сектамъ, вѣруйте и спасайте, какъ кому угодно, но ваши браки заключайте предъ духовнымъ лицомъ, которое государство поддерживаетъ своимъ довѣріемъ». Таковы принципы ландрехта 1794 г. Но такъ какъ государство не всѣхъ духовныхъ лицъ поддерживало, а кого оно поддерживало, не имѣли вліянія на всѣхъ нуждающихся въ вѣнчаніи, то появилось противорѣчіе: государство борется съ католическимъ духовенствомъ, лишаетъ его въ извѣстныхъ случаяхъ правъ, а совершенныя имъ браки обязывается признавать. Въ основныхъ правахъ франкфуртскаго собранія (§§ 20—21) 1848 г. дѣлается попытка ввести гражданскій актъ, какъ необходимое условіе дѣйствительности брака, но въ законъ это требованіе обратилось для Пруссіи 9 марта 1874 г.‚ а для всей Германіи 6 февраля 1875 г. Однако и послѣ того старые обычаи держались прочно, процентъ не вѣнчавшихся бывалъ сравнительно небольшой (отъ 17 до 11, а въ Саксоніи даже до 3 на сто). Законъ 1875 г. разрѣшаетъ вѣнчаніе послѣ гражданскаго акта. Возрастъ брачнаго совершеннолѣтія 20 и 16 л. Согласіе родителей на бракъ дѣтей требуется для сына до 25 л., для дочери до 24. Не воспрещается бракъ даже въ 3 степени родства. По французскому закону 1884 г. виновный въ прелюбодѣяніи, по расторженіи брака, не можетъ вступить въ бракъ, съ соучастникомъ. По германскому закону 1875 г. тоже самое. По французскому закону требуется двѣ предбрачныя публикаціи, по нѣмецкому довольно одной (объявленіе вывѣшивается на двѣ недѣли), а свидѣтелей только два. При совершеніи брачнаго акта нѣтъ чтенія статей закона объ обязанностяхъ супруговъ. Брачный реестръ (Heirathsregister) хранитъ имена брачущихся и выраженное ими согласіе. Законъ не требуетъ и шестимѣсячнаго пребыванія въ мѣстности, какъ это требуется во Франціи, чтобы явиться въ магистратъ для заключенія брака. По code civil некомпетентность записавшаго бракъ чиновника влечетъ за собою уничтоженіе брака, по нѣмецкому закону бракъ и при этомъ условіи остается въ силѣ.
Въ Австріи гражданскій кодексъ 1811 г. усвояетъ священнику права гражданскаго чиновника въ брачныхъ дѣлахъ при ихъ заключеніи, а при расторженіи браковъ отдаетъ эти дѣла на распоряженіе общихъ судовъ. Узаконенное вѣнчаніе у католическаго священника усилено было въ 1855—1856 г.г. требованіемъ обязательнаго воспитанія въ католической вѣрѣ дѣтей отъ смѣшанныхъ браковъ. Въ 1868 г. послѣднее обязательство отмѣнено, брачныя дѣла всецѣло отданы въ вѣдѣніе общихъ судовъ и допущенъ въ случаѣ крайней необходимости гражданскій бракъ (Nothcivilehe). Въ 1870 г. гражданскій бракъ для диссидентовъ сдѣланъ единственною формою для образованія семьи. Въ отношеніе же брака католиковъ государство поддерживаетъ только церковный бракъ и католическій принципъ нерасторжимости. Въ Венгріи въ 1894 г. сдѣланы отступленія отъ австрійскихъ законовъ: дѣйствителенъ только гражданскій бракъ, и священникъ, подъ угрозою штрафа, не долженъ вѣнчать раньше гражданскаго брачнаго акта. Допущенъ разводъ. Къ особенностямъ предбрачныхъ условій относится запрещеніе браковъ между убійцею супруга или покушавшимся на убійство и другимъ супругомъ.
Въ Соединенныхъ Штатахъ Сѣверной Америки нѣтъ общаго федеральнаго закона, которымъ бракъ былъ бы регулированъ для всѣхъ штатовъ. Доказывать бракъ можно всякими средствами, юридически допустимыми. Впрочемъ, насколько можно говорить здѣсь о регулярныхъ формахъ брака, то онѣ соотвѣтствуютъ англійскимъ. Допускается и разводъ и сепарація. Въ Мексикѣ и Чили введенъ гражданскій бракъ по code civil.
(См. Проф. Н. С. Суворова Гражданскій бракъ. СПБ. 1899 г.).
Ученая литература о бракѣ очень обширна. Наиболѣе извѣстны труды Zhishman, Das Eherecht der oriental. Kirche. Wien 1864. Unger, Die Ehe in ihrer welthistor. Entwicklung. Wien 1850; Неволина, Исторія росс. гражд. законовъ Спб. 1851; К. П. Побѣдоносцева, Курсъ гражд. права т. 1; Преосв. Іоанна (Смолен.) Обзоръ постановленій о бракѣ правосл. церкви, Прав. Соб. 1859 г. II—III; Горчакова О тайнѣ супружества Спб. 1880; Павлова 50 г. Кормчей книги Москва 1887; Бердникова Курсъ церковнаго права, Казань 1888 г. §§ 53—90; Загоровскаго О разводѣ по русскому праву. Харьковъ 1884. Засимъ Waechter Ueber Ehescheidungen bei Römern 1822; Roczbach Unterschungen über die römische Ehe. Stuttg. 1853; P. Lacombe La famille dans la societé romain. Etude. Paris 1889; Осипова Брачное право древняго Востока Уч. Зап. Каз. Ун. 1872; Лопухина Законодательство Моисея Спб. 1882; Азаревича Брачные элементы и ихъ значеніе 1879; Соколовскаго О постепенномъ развитіи идеи брака Спб. 1843; Страхова Бракъ, разсматриваемый въ его природѣ и со стороны формы его заключенія. Харьковъ 1893; Бердникова Форма заключенія брака у европ. народовъ въ ея историч. развитіи. Каз. 1887; Ляшкевича О бракѣ какъ таинствѣ въ древней церкви Спб. 1883; Объ отдѣльныхъ сторонахъ брака: Бердникова О воспріемничествѣ при крещеніи и дух. родствѣ, какъ препятствіи къ браку К. 1892; Павловъ О томъ же М. 1893. Сборникъ статей о различныхъ видахъ родства Москва 1890; Григоровскаго О родствѣ и свойствѣ изд. I—III. Безбрачіе духовенства. Истор.-пол. очеркъ. Кіевъ 1888; Дам. Бранкович О сродству по крови и млеку као брачной смет. Нов. Сад. 1888. Др. Емил. Parug. О бракоразвод. узроцима прав. цв. Нов. Сад. 1884. Для изученія практической стороны брачнаго права: Μελισσηνοῦ Χριστοδούλον Πρόχειρον Νομικόν. Констант. изд. 1889 г. Н. Ружачич Номоканон о браку Београд. 1880. По рус. праву Григоровскаго Сборникъ законовъ о бракѣ и разводѣ Спб. 1896.
- ↑ По Библіи, он былъ не потомкомъ, а братомъ Авраама. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
- ↑ Арестантамъ, содержащимся въ исправительныхъ арестантскихъ отдѣленіяхъ, бракъ также запрещается (ст. 297 уст. о содерж. подъ стражей Св. зак. XIV, изд. 1890 г.)
- ↑ По Высочайшему повелѣнію отъ 24 декабря 1883 г., иностранцы, проживающіе заграницей и вступающіе тамъ въ бракъ съ православными русскими подданными, отъ дачи этой подписки освобождаются.