| 1031 | БРА | БОГОСЛОВСКАЯ | БРА | 1032 |
были въ употребленіи у христіанъ и христіанскіе обряды занесены были въ составъ чинопослѣдованія, выборъ же между ними сдѣланъ съ точки зрѣнія распространенности и соотвѣтствія христіанской идеѣ брака. Что касается въ частности до обмѣна кольцами и украшенія брачущихся вѣнцами, то смыслъ этихъ обрядовъ опредѣлительно выясняется въ молитвословіяхъ обрученія и вѣнчанія. «Перстнемъ дадеся власть Іосифу въ Египтѣ, перстнемъ прославися Даніилъ въ странѣ вавилонстѣй, перстнемъ явися истина Ѳамары, перстнемъ Отецъ нашъ небесный щедръ бысть на Сына Своего: дадите бо, глаголетъ, перстень на десницу его, и заклавше тельца упитаннаго, ядше возвеселимся»... Словомъ перстень есть символъ силы, власти и права на уваженіе. Кольца носили женщины и еврейскаго и классическаго міра. Въ христіанскомъ бракѣ кольцо получило символическое значеніе не въ смыслѣ только видимаго доказательства брачнаго состоянія, а въ смыслѣ усвоенія получавшей кольцо особыхъ правъ. Св. Климентъ александрійскій во II гл. Педагога говоритъ: мужчина долженъ дать женщинѣ золотое кольцо не для внѣшняго ея украшенія, но для того, чтобы этимъ подаркомъ положить печать на хозяйство, которое съ тѣхъ поръ переходитъ въ ея распоряженіе и поручается ея заботамъ. Древніе римляне носили обручальное кольцо не безъимянномъ пальцѣ лѣвой руки, который и назывался у нихъ annualis digitus. Взаимный обмѣнъ кольцами, очевидно, знаменуетъ взаимообмѣнъ правъ, а форма колецъ говоритъ о сочетаніи на вѣчность. Вѣнецъ есть символъ торжества и величія, о чемъ и говорятъ прямо церковныя молитвословія вѣнчанія. Употребленіе вѣнцовъ при бракахъ христіанъ удостовѣрено для IV в.; а ранѣе того самое положеніе христіанской церкви не открывало поводовъ къ открытому торжеству и величію. Это же обстоятельство показываетъ, что вѣнцы въ нашъ чинъ заимствованы не изъ еврейскаго брака, такъ какъ со временъ Веспасіана евреи оставили употребленіе вѣнковъ при бракахъ, а изъ народныхъ обычаевъ классическаго міра, гдѣ вѣнки имѣли самое широкое примѣненіе. Въ древнемъ чинѣ вѣнчанія встрѣчается тропарь св. Константину и Еленѣ: креста Твоего образъ на небеси видѣвъ... быть можетъ на томъ основаніи, что съ понятіемъ о брачныхъ вѣнцахъ соединяется понятіе о царскомъ достоинствѣ, а Константинъ былъ первымъ христіанскимъ царемъ, открывшимъ истинное величіе христіанской церкви въ мірѣ. Впрочемъ, если преемственной зависимости отъ еврейскихъ вѣнковъ нашего употребленія вѣнцовъ и нельзя устанавливать, то молитвословія брачнаго чина все-таки находятъ возможнымъ образцы семейнаго величія указывать и въ священной исторіи евреевъ. Св. Іоаннъ Златоустъ, говоря о брачномъ вѣнкѣ, какъ явленіи обычномъ у христіанъ его времени, считаетъ его символомъ побѣды человѣка надъ своими страстями. Что касается матеріала вѣнцовъ, то въ древности это были вѣнки изъ цвѣтовъ и растеній, какъ это принято въ греческой церкви и теперь. Въ сѣверныхъ же странахъ по климатическимъ условіямъ вошли постепенно въ употребленіе вѣнцы деревянные и потомъ металлическіе. Форма ихъ есть форма царской короны и мѣнялась по связи съ исторіею этой послѣдней.
Совершитель брака. Первое условіе дѣйствительности брака, по самому существу его, есть обоюдное согласіе вступающихъ въ бракъ сторонъ (consensus nuptias facit Dig. L. 17, 30, XXXV, 1, 15). Это требованіе считается даже не условіемъ, а творческою причиною брака (causa efficiens), необходимою формою его заключенія, какъ сказано въ 50 гл. Кормчей: «форма или образъ совершенія брака есть словеса совокупляющихся, изволеніе ихъ внутреннее, (предъ іереемъ извѣщающая)». При наличности указанной производящей бракъ причины открывается два ряда дальнѣйшихъ дѣйствій: одинъ рядъ долженъ установить юридическую состоятельность брака, другой церковную. Ежели религіозный элементъ брака не признается въ томъ
