| 1045 | БРА | ЭНЦИКЛОПЕДІЯ. | БРА | 1046 |
пріемничество не вызывалось необходимостью. Засимъ установилось положеніе, въ силу котораго духовный отецъ замѣнялъ плотскаго отца. Въ развитіе сей мысли Юстиніаномъ въ 530 г. запрещенъ былъ бракъ воспріемника и воспринятой, а Трульскій соборъ (53 пр.) счелъ нужнымъ запретить бракъ между воспріемникомъ и матерью воспринимаемаго дитяти (2 ст.). Позднѣе, когда къ воспріятію допускаемы стали быть и женщины (за ослабленіемъ ученія о manus mariti) кругъ запрещеній по необходимости расширился, такъ что напр. при патр. Николаѣ III Грамматикѣ (1092 и 1107 г.) духовное родство признавалось брачнымъ препятствіемъ до 7 степени. Нѣкоторые стали даже пользоваться установленіемъ духовнаго родства ради прекращенія законносовершенныхъ браковъ, и очевидно распространительному движенію запрещеній слѣдовало поставить предѣлъ. Исторія русскаго церковнаго права даетъ примѣръ обратнаго движенія мысли въ данномъ вопросѣ, сокращая препятствія, возникающія изъ духовнаго родства. Выходя изъ требованія, что при крещеніи долженъ быть воспріемникъ одного пола съ воспринимаемымъ, наше право требуетъ, чтобы не совершаемы были браки: а) между воспріемникомъ и матерью воспринятаго и б) между воспріемницею и отцомъ воспринятаго.
Членъ церкви, давшій обѣтъ безбрачія, по правиламъ церковнымъ не можетъ вступать въ бракъ. Церковь сравниваетъ обѣтъ дѣвства и безбрачіе съ обѣтомъ супружеской вѣрности: по ея представленію обѣтъ безбрачія есть обрученіе съ женихомъ Христомъ. Поэтому 19 пр. анк. собора нарушившимъ обѣтъ безбрачія назначаетъ епитимію двоеобрачныхъ, а Василій Великій епитемію прелюбодѣевъ (пр. 18, 19, 50). Гражданскіе законы издавна (Nov. 5 cap. 8. Nom. IX, 29) также запрещали монашествующимъ вступленіе въ бракъ подъ угрозою тяжкихъ наказаній. 16 пр. халкидонскаго собора подвергаетъ вступившаго въ бракъ монаха лишенію церковнаго общенія, а грекоримское право по разлученіи таковаго отъ супружества возвращало въ монастырь мѣрами полиціи (Iust. Nov. 123 c. 15 et 42). Въ нынѣ дѣйствующихъ нашихъ законахъ положено: «монашествующимъ и посвященнымъ въ іерейскій или діаконскій санъ, доколѣ они въ немъ пребываютъ, бракъ вовсе запрещается на основаніи церковныхъ постановленій» (ст. 2, 37 п. 6 ч. I т. X). Это обобщеніе въ одномъ тезисѣ монашествующаго и бѣлаго духовенства объясняется рѣшительнымъ запрещеніемъ брака и сему послѣднему 26 пр. ап.‚ 1 пр. неок. и 3, 6 трул. соб.‚ подтвержденнымъ въ кодексѣ Юстиніана (1, 3, 45). По силѣ 6 пр. св. Вас. и 3 пр. трул. соб. бракъ священныхъ лицъ подлежалъ уничтоженію, какъ незаконный (ср. Cod. 1, 3, 45). Новелла Льва Философа (79) предписываетъ уже оставлять вступившихъ въ бракъ священныхъ лицъ на такихъ должностяхъ въ клирѣ, гдѣ допускаются второбрачные, посему практика стала признавать такіе браки дѣйствительными, наказывая нарушителей церковнаго закона лишеніемъ токмо сана. У насъ на Руси такой взглядъ принятъ московскимъ соборомъ 1667 г. (Дѣян. гл. 1 в. 3).
Различіе религіи жениха и невѣсты служитъ брачнымъ препятствіемъ. Религія кладетъ отпечатокъ на образъ мысли и обычаи своихъ послѣдователей, такъ что ожидать полнаго духовнаго единенія супруговъ, принадлежащихъ къ разнымъ религіямъ, нельзя. Въ этомъ мы видимъ своеобразное примѣненіе имѣвшаго другой смыслъ римскаго общенія въ ius divinum, которое вполнѣ отвѣчало и христіанскому ученію. Не умѣстно намъ, говоритъ ап. Павелъ (2 Кор. 6, 14) запрягаться въ одно ярмо съ невѣрными и заповѣдуетъ вступать въ бракъ о Господѣ (1 Кор. 7, 39), т. е. съ лицомъ вѣрующимъ въ Господа Іисуса Христа. Другое дѣло, если одинъ изъ нехристіанъ — супруговъ принимаетъ христіанство: въ этомъ случаѣ апостолъ учитъ, что прежде обратившійся въ христіанскую вѣру можетъ обратить и пребывающаго въ заблужденіи (1 Кор. 7, 16). Церковныя правила показываютъ, что въ первыя времена церковь терпѣла смѣ-
