| 1027 | БРА | БОГОСЛОВСКАЯ | БРА | 1028 |
необходимо обратиться къ исторіи, начиная съ священной исторіи ветхаго завѣта.
Исторія еврейскаго народа открывается призваніемъ Авраама изъ среды всѣхъ нечестивыхъ обитателей земли, для того чтобы онъ былъ носителемъ религіозной истины и хранителемъ обѣтованія о грядущемъ искупленіи человѣчества. Такимъ образомъ только въ будущемъ можно полагать и идеалы семейной жизни евреевъ; а дѣйствительная ихъ жизнь полна была многихъ неустройствъ и далеко отошла отъ пути къ идеалу семейнаго счастья. Отсюда даже у ближайшихъ потомковъ Авраама мы видимъ многобрачіе [Нахора (Быт. 22, 23)[1], Исава (28, 8), Іакова (29, 15—29)]‚ наложничество [Валла и Зельфа у Іакова (Быт. 29, 14 — 30, 24)] и сложившійся по особымъ условіямъ жизни евреевъ принудительный (левиратный) бракъ (Быт. 38). Несчастная судьба этого народа въ Египтѣ, а позднѣе общеніе его съ развращенными язычниками Ханаанской земли, конечно, не служили къ улучшенію ихъ нравовъ. Законодательство Моисея предложило въ свое время рядъ мѣръ къ смягченію этихъ нравовъ, ограничило исключительныя права мужа и отца и указало женѣ и матери право на заслуженныя ими почетъ и уваженіе (Исх. 20, 12; 21, 15, 17; Лев. 19, 3; 20, 9; Втор. 27, 16), такъ какъ участіе женщины въ дѣлѣ искупленія опредѣлено было съ самаго начала (3, 15 и 20), ограничило стѣснительныя требованія левиратнаго брака (Втор. 25, 7—10), упорядочило разводъ (24, 1—4), а въ извѣстныхъ условіяхъ и запретило его (22, 13—29). Позднѣе же брачное право евреевъ оказалось въ полной зависимости отъ ухищренныхъ раввинскихъ толкованій и потеряло патріархальную простоту и законную опредѣлительность. Въ такомъ видѣ оно встрѣтилось и съ новозавѣтнымъ ученіемъ.
Основная причина, извратившая брачную жизнь, коренится въ первородномъ грѣхѣ и наказаніи за него. Дѣйствіе послѣдствій этой причины у другихъ народовъ, лишенныхъ особенныхъ попеченій, какими пользовался народъ еврейскій, было еще болѣе разительно. Довольно указать, что ученые изслѣдователи такъ называемой первобытной культуры человѣчества не находятъ въ ней даже слѣдовъ первоначальнаго божественнаго установленія брака (см. напр. сводъ сужденій въ энцикл. слов. Брокгауза подъ словомъ Бракъ) и готовы отказаться отъ мысли, что этой культурѣ предшествовало бытіе непорочныхъ счастливыхъ супруговъ въ раю. О нравственности язычества временъ, когда явилось христіанское ученіе о бракѣ, достаточно свидѣтельства ап. Павла (Римл. 1, 24, 26—31). Очевидно поэтому, что христіанское ученіе о бракѣ не могло быть усвоено человѣчествомъ сразу и непосредственно, особенно когда это ученіе стали принимать не въ силу убѣжденія, а по обычаю и закону, и что дѣйствіе сего ученія въ христіанскомъ обществѣ уподоблено должно быть дѣйствію закваски, о которой говоритъ евангельская притча (Лук. 13, 21), и въ настоящемъ историческомъ моментѣ еще не достигло законченности.
Чинопослѣдованіе Б. — излагается въ требникѣ и не нуждается въ особомъ воспроизведеніи. Современный составъ сего чинопослѣдованія сложился не сразу, въ зависимости отъ того, что церковное благословеніе обрученія и вѣнчанія долгое время не было общеобязательнымъ, особенно въ смыслѣ самостоятельнаго и единаго церковнаго обряда; элементы же этого обряда происхожденія весьма древняго, въ большей части ветхозавѣтнаго. Представляется несомнѣннымъ, что въ древней христіанской церкви обряды обрученія и браковѣнчанія совершались отдѣльно, причемъ первый долгое время носилъ по преимуществу гражданскій характеръ, тогда какъ второй всегда, начиная со свидѣтельства св. Игнатія Богоносца, былъ церковнымъ. Археологія брака знаетъ указаніе изъ IV в. папы Сириція о благословеніи невѣсты обрученной, но о церковномъ обрядѣ обрученія можетъ съ уввренностію говорить едва съ VIII в. (по 1 барберинову списку). Императоры Левъ Фи-
- ↑ По Библіи, он былъ не потомкомъ, а братомъ Авраама. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
