| „Бушменъ — несчастное дитя минуты. |
| Г. Фритчъ. |
Нѣкогда бушмены дѣлили съ готтентотами юго-западъ Африки и выдвигались оттуда къ востоку и сѣверу. Распространеніе ихъ еще до прибытія европейцевъ, соотвѣтственно ихъ образу жизнн, было столь же разсѣяннымъ, какъ и разселеніе ихъ родичей въ центральной Африкѣ. Европейцы, которые встрѣтили ихъ на мысѣ Доброй Надежды (мулатообразный цвѣтъ кожи, безобразныя лица, худощавость и подвижность были описаны еще Георгомъ Шпильбергомъ, который въ 1601 изслѣдовалъ Столовую бухту и далъ ей это названіе), еще больше содѣйствовали ихъ разсѣянію. Вытѣсненные въ горы и пустыни, они вели въ сравненіи съ готтентотами бѣдственное существованіе. Лишь въ немногихъ странахъ они скученнѣе и многочисленнѣе, въ особенности въ странѣ бушменовъ ближе къ Оранжевой рѣкѣ. Въ началѣ этого столѣтія они жили еще непосредственно къ сѣверу отъ Нижняго Боккефельда, но во времена Лихтенштейна уже тревожили Роггефельдъ. Ихъ нельзя было понудить къ осѣдлому поселенію, отчасти по ихъ собственной неохотѣ, отчасти по сопротивленію буровъ; бушмены живутъ вмѣстѣ съ фингусами и готтентотами лишь у подножія Сторбмерга. Въ мѣстообитаніяхъ намаковъ по обѣимъ сторонамъ Ауба они избѣгаютъ подчиненія, лишь благодаря разсѣянію и блужданію по самымъ пустыннымъ мѣстностямъ. Далѣе они обитаютъ въ болѣе обильной краевой полосѣ Калагари, внутреннюю часть которой занимаютъ разсѣянные бакалагаріи и другіе бечуаны. Здѣсь они образуютъ самыя крупныя племена съ достаточно упорядоченнымъ управленіемъ. У овамбовъ (до Кунене) положеніе ихъ колеблется между подчиненіемъ и свободой; они живутъ независимо къ западу и сѣверо-западу отъ озера Нгами, гдѣ племя Маденассана между Шошонгомъ и Замбези обозначается какъ особенно крѣпкое и темнокожее. Въ подчиненномъ состояніи они были найдены Андерссономъ, шведскимъ охотникомъ, у байеевъ и бечуановъ на пять дней пути къ сѣверу отъ озера, а Ливингстономъ еще восточнѣе. Это раздвигаетъ ихъ границы и расширяетъ распространеніе желтыхъ народовъ южной Африки вообще до 17° сѣв. ш., т. е. до той страны, въ которой Дампиръ указываетъ „готтентотовъ Мономотапы“, которые также были бушмены. Землемѣръ Андерсонъ переноситъ самыя сѣверныя деревни бушменовъ къ 15° южн. ш., на верхнюю Кубанго и называетъ бушменовъ семействъ Мазарва, Казака и Кайкайбріо единственными постоянными обитателями страны между Кубанго, Чуби и землями Овамбо и Дамара. На востокѣ, по словамъ Меренскаго, немногочисленные бушмены живутъ на плоскихъ возвышенностяхъ, изъ которыхъ вытекаютъ Вааль и Слоновая рѣка, а Вангеманъ слышалъ еще въ 1867 году, что они обложили данью стада Лонгалибалеле, начиная отъ Драконовыхъ горъ. Отдѣльныя развалины бушменскихъ кралей встрѣчаются и на холмахъ въ Оранжевой республикѣ. Поэтому они на востокъ простираются не далѣе 25° юж. ш. Но лѣтъ 100 тому назадъ Шпарманъ находилъ ихъ у Воскресной рѣки и въ области истоковъ Большой Рыбной рѣки, но въ такомъ рѣдкомъ разселеніи, что тамъ по цѣлымъ днямъ Женщины бушменовъ съ кароссомъ, амулетомъ и украшеніями. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритта.)Женщины бушменовъ съ кароссомъ, амулетомъ и украшеніями. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритта.) нельзя было увидать ни одного краля. Самые южные рисунки ихъ на скалахъ, несомнѣнно принадлежащіе имъ, но не очень давніе, встрѣчаются въ горахъ Энгоро въ Дамараландѣ, гдѣ въ настоящее время ни вблизи, ни вдали нельзя найти ни одного бушмена. Краснымъ желѣзнякомъ они по преимуществу изображаютъ охотничьи сцены и съ такой вѣрностью природѣ, что сразу можно узнать каждый видъ животнаго. При разсѣянной и зависимой жизни нерѣдко могли происходить смѣшенія. Оставивъ въ сторонѣ намаковъ-бушменовъ западной части южной Африки, выродившихся смѣшанныхъ потомковъ готтентотовъ, горныхъ дамаровъ, гереросовъ и даже бѣлыхъ, настоящіе бушмены тамъ, гдѣ они не вымираютъ, подвергаются поглощенію сосѣдями. Уже половину ихъ можно считать смѣшанными. Согласно сообщенію д-ра Шинца, изъ 5000 бушменовъ Калагари не смѣшанными можно назвать только 3000—3500.
Въ наружномъ видѣ бушмена всего болѣе бросается въ глаза его малый ростъ. Г. Фритчъ нашелъ средній ростъ шести взрослыхъ мужчинъ равнымъ 144,4 сант. Прежнія, менѣе вѣрныя измѣренія дали еще болѣе мелкіе резулътаты. Напротивъ, Шинцъ въ Калагари опредѣлилъ ростъ самаго мелкаго бушмена въ 1,49, а самаго крупнаго въ 1,67. Разницы роста мужчинъ и женщинъ почти не замѣчается: Фритчъ, ввидѣ средней изъ измѣреній ияти бушменовъ, вывелъ 144,8 сант. Сюда надо прибавить еще стройное строеніе при худощавости, даже сухости членовъ. Даже у дѣтей не замѣчается полноты дѣтскихъ формъ. Содержаніе подкожнаго жира у обоихъ половъ крайне незначительно; кожа своей сухостью отчасти походитъ на дубленый сафьянъ и на животѣ и сочлененіяхъ образуетъ крупныя складки. Характерное кожное испареніе настоящихъ негровъ у бушменовъ не встрѣчается. Основной тонъ ихъ окраски — красноватый, приближающійся къ мѣдно-красному. Слабая волосистость соотвѣтствуетъ незначительной толщинѣ кожи. Отдѣльные волосы круто закручены и легко образуютъ, такъ же, какъ у готтентотовъ, свалявшіеся узелки, похожіе на перечныя зерна (см. табл. „Бушмены Капской колоніи“). Волосы въ старости сѣдѣютъ, Бушменка. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.)Бушменка. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.) но лысины встрѣчаются рѣдко. На тѣлѣ не замѣчается даже тонкаго пушка; мѣста, обыкновенно покрытыя волосами, обнаруживаютъ рѣдкую, слабую волосатость; на лицѣ чаще обозначены только усы. Отвислый животъ свойственъ лишь молодымъ индивидуумамъ. Повсюду угловатыя, западающія очертанія, обусловливаемыя худобой, составляютъ рѣзкій контрастъ съ этимъ отвислымъ вздутіемъ, вслѣдствіе котораго нижняя крестцовая область некрасиво втягивается. Поэтому большая подвижность поясничныхъ позвонковъ вызываетъ способность свертываться на возможно тѣсномъ пространствѣ. На худощавыхъ членахъ мускульные тяжи часто выступаютъ подъ вялой кожей, какъ на муміяхъ. Кисти рукъ и ступни относительно еще меньше, чѣмъ у готтентотовъ. У женщинъ жиръ на ягодицахъ не развивается до такой степени, какъ у готтентотовъ. Зато всѣмъ имъ свойственно образованіе, называемое „готтентотскимъ передникомъ“.
Лицо съ широкимъ лбомъ, незначительнымъ выступаніемъ скуловыхъ дугъ и боковымъ расширеніемъ нижнихъ челюстей походитъ на четыреугольникъ. Глаза поставлены горизонтально, а иногда и нѣсколько косо. Взглядъ ихъ робкій и дикій. Носъ вдавленъ у корня и кончикъ его вздутъ. Ротъ широкъ, губы умѣренно выворочены, вся челюстная часть выдвинута впередъ и подбородокъ закругленъ, вслѣдствіе чего нижняя часть лица выступаетъ часто, какъ у животнаго. Бушменскій черепъ, подобно Бушмены Капской колоніи. (По фотографіи.)Бушмены Капской колоніи.
(По фотографіи.) готтентотскому, длннный и низкій. Замѣчательно небольшое различіе между тазомъ мужчины и женщины; сжатымъ строеніемъ отличаются и всѣ части скелета. Быть можетъ, въ нѣжномъ строеніи костей заключается причина, почему бушмены такъ часто поражаются солнечнымъ ударомъ; они весьма подвержены и маляріи. Физическую энергію можно найти Мальчикъ бушменъ. (По фотографіи проф. Д-ра Г. Фритча.)Мальчикъ бушменъ. (По фотографіи проф. Д-ра Г. Фритча.) скорѣе въ выносливости, чѣмъ въ моментальномъ проявленіи силы. При ихъ легкомъ и жилистомъ строеніи, они превосходные ходоки и скороходы. Нѣкоторые виды дичи они съ успѣхомъ догоняютъ пѣшкомъ. Острота чувствъ есть слѣдствіе упражненія: въ способности зрѣнія и выслѣживанія они не имѣютъ соперниковъ. У нихъ также развита способность выносить голодъ и жажду и быстро оправляться; безъ этого такая „случайная“ жизнь, какъ у бушменовъ, была бы немыслима.
Довольно трудно опредѣлить умственные и душевные задатки такого дикаго народа. Умственныя способности почти вполнѣ посвящены поддержанію жизни и пользованію ею. Поэтому мы должны судить о даровитости этихъ людей, главнымъ образомъ, по той ловкости, какую они проявляютъ въ занятіяхъ, необходимыхъ для жизни, т. е. по преимуществу на охотѣ. Кромѣ того, у нихъ можно отмѣтить нѣкоторыя неразвитыя мысли о сверхестественныхъ предметахъ и нѣкоторыя смутныя и спутанныя преданія. Этимъ исчерпываются всѣ выраженія ихъ духовной жизни. Изъ такого скуднаго инвентаря мыслей нельзя заключать, однако, объ умственной скудости и животности. Во всякомъ случаѣ, образъ жизни долженъ служить смягчающимъ обстоятельствомъ въ сужденіи о душевной жизни. Еще въ большей степени это можно сказать о характерѣ. Трудно сказать: что̀ является здѣсь Браслетъ бушменовъ, усаженный раковинами (Cypraea.) (Берлинскій музей народовѣдѣнія.) Ср. текстъ, стр. 726.Браслетъ бушменовъ, усаженный раковинами (Cypraea.) (Берлинскій музей народовѣдѣнія.) Ср. текстъ, стр. 726. прирожденнымъ и что оказывается результатомъ внѣшнихъ „смягчающихъ“ обстоятельствъ. Бушменъ — несчастное дитя минуты, какъ выражается о немъ Г. Фритчъ. Легкомысліе его готтентотскихъ соплеменниковъ у самого бушмена доходитъ до пагубной безпечности: все дѣло для него рѣшается минутнымъ расположеніемъ. Этимъ объясняются всѣ противорѣчія и пороки, приписываемые этому ненавистному южному африканцу цвѣтными и бѣлыми сосѣдями.
Понятіе охотничій народъ охватываетъ все содержаніе жизни бушмена во всѣхъ возрастахъ и положеніяхъ. Бушмены — самые односторонніе и въ то же время самые искусные охотники. Въ зависимости отъ дичи охотникъ мѣняетъ свое мѣстопребываніе. Онъ можеть жить лишь маленькими группами, такъ какъ большія сборища только пугаютъ дичь. Подобная жизнь дѣйствуетъ неблагопріятно на увеличеніе численности населенія: беременныя женщины и маленькія дѣти должны подвергаться всѣмъ невзгодамъ жизни мужчинъ, будучи почти совершенно лишены необходимаго покоя и ухода. Такія условія содѣйствуютъ развитію индивидуума, а не общества. Способности отдѣльнаго лица тамъ значительнѣе, но такъ называемые соціальные инстинкты весьма скудны. Острота чувствъ, физическая выносливость, дикое самосознаніе, упрямая, безумная смѣлость, Оружіе бушменовъ: 1) стрѣлы, 2) колчанъ изъ коры алоэ и кожи. (Берлинскій музей народовѣдѣнія.)Оружіе бушменовъ: 1) стрѣлы, 2) колчанъ изъ коры алоэ и кожи. (Берлинскій музей народовѣдѣнія.) доходящая до презрѣнія къ жизни, вмѣстѣ съ лукавствомъ и знаніемъ природы — таковы характерныя черты этого настоящаго охотничьяго народа. Бушмена облагораживаетъ только то, что, впрочемъ, свойственно и животному, — любовь къ свободѣ. Въ этомъ отношеніи онъ стоитъ выше всѣхъ африканцевъ. Противоположно готтентоту, бушменъ никогда не склонялся подъ иго рабства. Въ плѣну его не покидаетъ дикое стремленіе къ свободѣ настоящаго сына природы. Поэтому изъ дикой ненависти исходитъ его разрушительная борьба противъ всего, что со стороны бѣлыхъ и черныхъ противодѣйствуетъ этому стремленію, въ особенности по отношенію къ стадамъ, стѣсняющимъ область его охоты. Интересы готтентотовъ и бѣлыхъ именно въ Капской колоніи такъ тѣсно связаны съ ихъ стадами, что нарушеніе ихъ дѣлаетъ похитителя скота общимъ врагомъ. Но въ особенности его лишаетъ всякихъ правъ и ставитъ за предѣлы человѣчества безполезная жестокость, съ какою онъ совершаетъ свои разбойничьи нападенія. Бушменъ — анархистъ среди южныхъ африканцевъ. Однако, тамъ, гдѣ онъ вступалъ въ прочныя служебныя отношенія съ бѣлыми, онъ всегда пользовался довѣріемъ. Бушменъ, несомнѣнно, имѣетъ болѣе жесткую душу, чѣмъ готтентотъ или негръ, какъ будто въ нее отчасти перешла сухость его тѣла. Объ его жестокости и мужествѣ разсказываются удивительныя исторіи. Г. Фритчъ довольно часто слыхалъ отъ свѣдущихъ людей, что они съ дюжиной дисциплинированныхъ бушменовъ не побоятся 100 кафровъ. Страхъ передъ бушменами содѣйствовалъ даже обезлѣсенію южной Африки, такъ какъ колонисты, чтобы отнять у враговъ возможность подкрадываться, уничтожали всю лѣсную поросль по близости своихъ жилищъ.
Богатый источникъ проникновенія въ сущность дикаго человѣка, открывающійся при переходѣ его въ болѣе цивилизованныя условія, для бушмена оказывается весьма скуднымъ: рѣдко случается, чтобы онъ перешелъ въ „прирученное“ состояніе и еще рѣже, чтобы онъ остался въ немъ. Тѣмъ менѣе можемъ мы пройти молчаніемъ нарисованный рукою кафра оригинальный очеркъ бушмена, съ которымъ насъ познакомилъ миссіонеръ Коллэуей. „Абатоа гораздо меньше остальныхъ людей: они прячутся въ травѣ и спятъ въ муравьиныхъ кучахъ; они выходятъ въ туманъ; они живутъ въ высокихъ скалахъ; у нихъ нѣтъ никакихъ прочныхъ мѣстообитаній; родина Лукъ бушмена. (Изъ коллекціи Щинца въ Цюрихѣ.)Лукъ бушмена. (Изъ коллекціи Щинца въ Цюрихѣ.) ихъ тамъ, гдѣ они убиваютъ дичь; они совершенно съѣдаютъ ее и отправляются дальше. Таковъ ихъ образъ жизни. Ихъ очень боятся, но не по причинѣ ихъ роста или наружнаго вида.Они исчезаютъ въ травѣ. Охотникъ неожиданно узнаетъ о близости абатоа, когда его уже пронизала стрѣла; но того, кто спустилъ стрѣлу, онъ не видитъ. Абатоа подобны мухамъ, которыя неизвѣстно откуда прилетаютъ“. Это вполнѣ кафрское, но наглядное описаніе.
Ни въ одной области исторія миссіонерства въ южной Африкѣ, столь богатая превратностями, не можетъ указать столь значительнаго неуспѣха, какъ въ бушменскихъ миссіяхъ. Поселянинъ Флорусъ Фингеръ предположилъ въ бушменахъ на рѣкѣ Цакъ стремленіе къ религіозному руководству и былъ одинъ изъ первыхъ, который добросовѣстнымъ договоромъ пытался положить конецъ безконечнымъ спорамъ. Но миссіонерская станція могла собирать бушменовъ только обильными подарками табаку; жизнь перваго миссіонера, нѣмца Кихерера, находилась въ постоянной опасности. Миссія въ 1806 году должна была закрыться. То же было и съ миссіями, основанными въ Тоорнбергѣ (въ настоящее время Коленбергъ) и въ Гефзибѣ. Процвѣтаніе миссіи на Каледонской рѣкѣ началось только тогда, когда она сдѣлалась миссіей для бечуановъ (Ветулія).
Бушменъ недостаточно одѣтъ въ виду суровости климата. У дикихъ народовъ одежда зависитъ прежде всего не отъ него, а отъ степени культуры. Для бушмена часто бываетъ достаточно треугольнаго куска шкуры, который протягивается между ногами и прикрѣпляется къ поясницѣ шнуркомъ. Въ сосѣдствѣ съ готтентотами, въ особенности женщины заимствуютъ ихъ лучше прикрывающій плащъ, а въ западномъ Калагари, вблизи европейскихъ торговцевъ, можно встрѣтить бушменовъ въ панталонахъ и курткахъ. Многіе изъ нихъ днемъ носятъ на плечахъ кароссъ, сшитый изъ шкуръ, а ночью покрываются имъ. Недостаточность одежды часто замѣняется корой изъ грязи на всѣхъ частяхъ тѣла. Толстый слой золы и жира покрываетъ, точно коркой, лицо и худощавые члены. Причиною того является у затронутыхъ „готтентотскою культурою“ бушменовъ вымазываніе тѣла любимой мазыо буху, при свойственной имъ неопрятности. Бушменъ легко располагается на ночь въ горячей золѣ или въ пескѣ, или же въ муравьиной кучѣ. Передникъ у женщины больше, чѣмъ у мужчины, и обшитъ кожаной бахромой. Кароссъ превращается у нея въ плащъ, который служитъ защитою для грудныхъ дѣтей. Мужчины носятъ иногда сандаліи изъ кожи или лыка. украшенія ихъ скудны и малоцѣнны. Нѣсколько мѣдныхъ или желѣзныхъ колецъ, цѣпь темныхъ бусъ, нѣсколько нанизанныхъ въ родѣ бусъ деревянныхъ палочекъ и кусочки желѣза или мѣди служатъ для украшенія шеи или волосъ. Болѣе естественными украшеніями являются охотничьи трофеи — перья или заячьи хвосты въ волосахъ, зубы, когти, рога и раковинына шеѣ и на рукахъ. Въ короткихъ козьихъ рогахъ или въ изящныхъ щитахъ лаземныхъ черепахъ, на поясницѣ и на шеѣ, они носятъ табакъ, мази и таинственные амулеты. Придѣланный къ палкѣ хвостъ шакала исполняетъ обязанности вѣера и носового платка.
Болѣе необходимую принадлежность бушмена, чѣмъ одежда и украшенія, составляетъ оружіе. Оно даетъ ему возможность существовать и является въ то же время самымъ замѣчательнымъ произведеніемъ его техническаго умѣнья. Бушменъ умѣетъ пользоваться лукомъ и стрѣлами съ большимъ искусствомъ. Лукъ имѣетъ обыкновенно до 5 фут. длины, т. е. выше самого стрѣлка, и состоитъ изъ круто согнутаго, мало или вовсе невыглаженнаго куска твердаго дерева (по Шинцу, изъ Grevia) и тетивы, скрученной изъ сухожилій, толщиною въ соломину. Стержень стрѣлы, по большей части камышевый, толщиною въ палецъ, обмотанъ нитками, чтобы онъ не расщеплялся, и снабженъ на нижнемъ концѣ вырѣзкой для Отравленный ножъ бушменовъ съ засохшимъ ядовитымъ сокомъ. (Музей Берлинскаго миссіонерскаго дома.)Отравленный ножъ бушменовъ съ засохшимъ ядовитымъ сокомъ. (Музей Берлинскаго миссіонерскаго дома.) накладыванія на тетиву. На верхнемъ концѣ на него насажена въ видѣ острія кость, преимущественно голени антилопы или крѣпкой ноги страуса, или къ этому концу придѣланъ маленькій треугольный кусочекъ желѣза и связанъ съ нимъ промежуточной частью въ видѣ трубки. Стрѣлы бываютъ и просто изъ заостреннаго тростника для охоты на мелкихъ животныхъ. Зарубка промежуточной части заставляетъ стержень обламываться какъ только стрѣла вопьется, или къ насадкѣ наконечника стрѣлы придѣлывается маленькая отравленная пластинка въ видѣ зазубрины, легко остающаяся въ ранѣ. Передній конецъ всегда тяжелый; его отдѣльныя части связаны сухожиліями; прямое перо въ поломъ заднемъ концѣ способствуетъ вѣрности полета. Длина стрѣлы колеблется между 2 и 3 фут. Разстояніе, на которое попадаетъ стрѣла бушмена, часто преувеливалось. Съ точностью онъ попадаетъ не болѣе, какъ на 20 шаговъ, что̀ достаточно для такого охотника съ его тонкимъ слухомъ и умѣньемъ безшумно подкрадываться. Колчанъ дѣлается изъ коры Aloë perforata или изъ древесной коры, снабжается дномъ и крышкою изъ кожи, или даже весь обтягивается кожей; онъ заключаетъ около 30 стрѣлъ и, кромѣ того, кусочекъ дерева съ размочаленнымъ концомъ для впитыванія яда, деревяшку для добыванія огня и часто также камень для оттачиванія стрѣлъ. Во время военнаго похода стрѣлы, совершенно готовыя для выстрѣла, прикрѣпляются на лбу въ видѣ лучей. Рядомъ съ этимъ оружіемъ употребляются, въ качествѣ метательнаго и ударнаго оружія, палицы „кирри“, дубинки длиною до ½ мет, съ утолщеніемъ, похожимъ на кулакъ, обыкновенно изъ твердой жирафовой акаціи. Ассагаи и ножи попадаютъ къ нимъ изъ другихъ мѣстъ и встрѣчаются рѣдко. Только къ сѣверу отъ Нгами, какъ разсказываютъ, живетъ племя бушменовъ, вооруженное копьями. Дальнѣйшее снаряженіе бушменовъ составляетъ несшитый поперечный мѣшокъ изъ шкуры антилопы, сѣть изъ волоконъ мимозы, въ которой носятъ запасъ воды, заключающейся въ скорлупѣ страусоваго яйца, заткнутой травою, или въ мѣхѣ, и палка, снабженная просверленнымъ камнемъ для выкапыванія кореньевъ и скрывающихся въ землѣ животныхъ, или для устройства западней въ видѣ ямъ (см. рис., стр. 87).
Бушменъ отыскиваетъ себѣ жилища въ расщелинахъ скалъ, въ пещерахъ (см. рис., стр. 106), въ защищенныхъ мѣстахъ подъ нависшими камнями, или ложится въ сухія борозды или въ покинутую нору муравьеѣда. Можно уже считать прогрессомъ, когда онъ пригибаетъ къ землѣ вѣтви кустарниковъ и, съ иомощью другихъ вѣтвей и мха, сплетаетъ ихъ въ видѣ заслона отъ вѣтра, подъ которымъ устраиваетъ себѣ ложе изъ сухихъ листьевъ и мха. До постройки хижинъ онъ доходитъ лишь въ самыхъ рѣдкихъ случаяхъ; тамъ, гдѣ онъ, вслѣдствіе прибыльности охоты, остается продолжительное время на открытомъ мѣстѣ, онъ ограничивается лишь тѣмъ удобствомъ, что прикрываетъ жерди вѣтвями, хворостомъ и шкурами. Женщины, впрочемъ, дошли до искусства плетенія грубыхъ циновокъ. Но образъ жизни бушмена не допускаетъ прочности даже и такихъ жилищъ. Напротивъ, въ скалистыхъ мѣстностяхъ республикъ буровъ онъ строитъ на горахъ круговыя стѣны изъ набросанныхъ камней, въ которыхъ укрывается, окруживъ ихъ кольцами западней. Барроу описываетъ даже краль изъ 25 бѣдныхъ, но не лишенныхъ извѣстной тщательности въ постройкѣ травяныхъ хижинъ.
О домашней утвари не можетъ быть и рѣчи: бушменъ не нуждается въ томъ, чего онъ не можетъ унести съ собой. Даже домашнія животныя, если ему удается похитить ихъ цѣлымъ стадомъ, кажутся ему бременемъ, отъ котораго онъ старается отдѣлаться какъ можно скорѣе. Охотничьихъ собакъ можно найти у него только случайно; по Барроу, это — порода небольшихъ овчарокъ съ острыми мордами. Гончарное искусство здѣсь почти отсутствуетъ, быть можетъ, потому, что страусовыя яйца представляютъ удобную посуду: въ нихъ воду можно переносить и зарывать въ песокъ для охлажденія. Для ѣды бушмену ничего не нужно, кромѣ огня, который онъ добываетъ треніемъ кусковъ твердаго и мягкаго дерева. Куски мяса обыкновенно бросаются въ огонь только на короткое время. Внутренности изъ дичи часто извлекаются не вполнѣ. Совершенно сырыми бушменъ употребляетъ въ пищу только насѣкомыхъ и яйца бѣлыхъ муравьевъ. Когда у него нѣтъ дичи, ему служатъ пищею: ящерицы, змѣи, даже такія, о которыхъ говорятъ, что онъ заимствуетъ у нихъ ядъ для отравы стрѣлъ, лягушки, черви, гусеницы и личинки; все это онъ поѣдаетъ съ удовольствіемъ. Медъ составляетъ его любимое лакомство; ульи, открытые имъ, бушменъ считаетъ собственностыо своей семьи или орды. И при полномъ засыханіи наружнаго растительнаго покрова онъ распознаетъ луковицы и коренья по остаткамъ травы или по глухому звуку почвы отъ удара кирри. Точно также, несмотря на ихъ горькій вкусъ, онъ ѣстъ дикіе арбузы, сокъ которыхъ часто служитъ единственнымъ средствомъ для утоленія жажды. Подобно готтентоту, бушменъ — страстный курильщикъ.
При этой безпримѣрной неприхотливости, онъ, однако, много знаетъ и можетъ сдѣлать. Онъ могъ-бы жить гораздо удобнѣе, если-бы заботливѣе примѣнялъ свое знаніе природы, дары которой онъ испробовалъ, не исключая и наиболѣе отвратительныхъ. Безъ сомнѣнія, ему пришлось бы тогда отчасти отказаться отъ своей распущенности, въ которой, очевидно, заключается нить, связывающая его съ жизнью, колеблющейся между нуждой и удовольствіемъ. Онъ представляетъ собою оригинальное сочетаніе различныхъ родовъ искусства и умѣнья. Въ немъ малосилы и внушительности, за исключеніемъ внезапныхъ вспышекъ отчаянной смѣлости; онъ обладаетъ находчивостыо, хитростью, искусствомъ притворяться и подражать, т. е. свойствами слабыхъ индивидуумовъ. Впрочемъ, при массовомъ взглядѣ на него нельзя отрицать, что природа едва-ли надѣлила скуднѣе какой либо другой народъ земли и поставила его въ менѣе благопріятныя условія для безконечной борьбы за существованіе. Рисунки бушменовъ, мелко врѣзанные на твердомъ камнѣ. (Вѣнскій этнографическій музей.) Ср. текстъ, стр. 729.Рисунки бушменовъ, мелко врѣзанные на твердомъ камнѣ. (Вѣнскій этнографическій музей.) Ср. текстъ, стр. 729. Вслѣдствіе того, вдвойнѣ интересно изученіе средствъ и путей, которыми онъ пользовался, чтобы помогать себѣ въ своей величайшей скудости.
Ядъ бушменскихъ стрѣлъ умерщвляетъ даже крупныхъ животныхъ въ нѣсколько часовъ. Приготовленіе его держится втайнѣ, но большинство авторовъ сходится въ томъ, что главною составною частью его является змѣиный ядъ; онъ смѣшивается съ сокомъ молочайныхъ (главнымъ, образомъ, Euphorbia candelabrum, которымъ горные дамары отравляютъ водопои дикихъ животныхъ) и болѣе клейкимъ веществомъ луковицы ядовитаго амариллиса (Haemanthus toxicarius.) По словамъ Шинца, Струна горы: бушменовъ. (По Вуду.)Струна горы: бушменовъ. (По Вуду.) бушмены западнаго Калагари пользуются также сокомъ куколки, которую они выкапываютъ изъ земли. Они сами боятся этихъ ядовъ и носятъ отравленные наконечники стрѣлъ, обмотавъ сухожиліями животныхъ, въ колчанѣ. Но по изслѣдованіямъ нашихъ токсикологовъ дѣйствіе ихъ ядовъ менѣе продолжительно, чѣмъ ядовъ средне-африканцевъ.
Они умѣютъ такъ искусно ставить западни и силки, что, вѣроятно, захватываютъ въ нихъ больше быстроногихъ страусовъ, чѣмъ бѣлые съ лучшими ружьями и на самыхъ быстрыхъ лошадяхъ.
Ихъ даръ подражанія, способность передавать своимъ гибкимъ языкомъ звуки птицъ и болѣе рѣзкіе звуки четвероногихъ помогаетъ имъ при заманиваньи дичи. На охотѣ за страусами они кладутъ себѣ на Стрѣлы бушменовъ. (Изъ коллекціи проФ. Ганса Шинца въ Цюрихѣ.)Стрѣлы бушменовъ. (Изъ коллекціи проФ. Ганса Шинца въ Цюрихѣ.) плечи въ видѣ сѣдла подушку, утыканную страусовыми перьями съ прикрѣпленной къ ней головой и шеей страуса, и вымазываютъ себѣ ноги бѣлой краской, чтобы какъ можно болѣе походить на эту птицу. Держа въ лѣвой рукѣ лукъ и стрѣлы, они приближаются къ стаѣ противъ вѣтра, съ такими натуральными движеніями, что даже на разстояніи 200 шаговъ нельзя открыть обмана. Они подражаютъ и движеніямъ людей и животныхъ, но уже болѣе съ цѣлью увеселенія. Въ этомъ же направленіи нельзя не признать за ними способности рисовать какимъ либо остріемъ и красками фигуры людей и животныхъ; немногіе остатки ихъ рисунковъ, сохранившіеся въ прежнихъ жилищахъ на защищенныхъ стѣнахъ пещеръ, даютъ болѣе выгодныя понятія объ ихъ художественномъ умѣньи, чѣмъ безчисленные рисунки индѣйцевъ, нацарапанные на скалахъ (ср. рис., стр. 728). Эти изображенія частью намалеваны четырьмя красками, бѣлой, черной, желтой и красной (охрой), на скалахъ, частью нацарапаны въ мягкомъ песчаникѣ, и частью вырѣзаны въ твердомъ камнѣ. Кромѣ человѣческихъ фигуръ, они точно воспроизводятъ многихъ характерныхъ животныхъ — страуса, антилопу, кваггу, павіана, а также и рогатый скотъ. Лошади, попадающіяся на этихъ рисункахъ бушменовъ, показываютъ, какое глубокое впечатлѣніе произвело здѣсь животное, ввезенное европейцами.
Бушменъ по музыкальнымъ склонностямъ и способностямъ близко подходитъ къ готтентоту. Вездѣ, гдѣ онъ можетъ добыть старую скрипку отъ европейца, или устроить себѣ изъ тыквы подобіе скрипки съ двумя струнами, онъ извлекаетъ изъ этого инструмента довольно пріятные звуки и превосходно разыгрываетъ на немъ мелодіи, которыя слыхалъ въ миссіи или на танцовальныхъ собраніяхъ. Голосъ его отличается металлическимъ звукомъ. Къ скрипкѣ изъ тыквы нужно прибавить еще гору (см. рис., стр. 729) и барабанъ, сосудъ, обтянутый кожей и содердащій нѣкоторое количество воды. Эта музыка предназначается въ жизни бушменовъ для сопровожденія танцевъ. Движенія голоса самымъ тѣснымъ образомъ сплетаются съ Танцовальная трещотка бушменовъ. (По Вуду.)Танцовальная трещотка бушменовъ. (По Вуду.) движеніями тѣла. Танецъ бушменовъ можетъ превращаться изъ медленнаго и методическаго въ самый необузданный, соединенный съ судорогами (см. рядомъ рис. надѣваемыхъ при этомъ ножныхъ трещетокъ).
Мы немногое знаемъ о семейной жизни бушменовъ (см. табл. „Семья бушменовъ“). Поэтому мы тѣмъ болѣе должны остерегаться ставить ее слишкомъ низко. Бушменъ, достигшій возмужалости, старается пріобрѣсти себѣ жену не столько покупкой, сколько подарками, которые достаются ея роднымъ. Принятіе ихъ есть знакъ согласія. Угощеніе и подарки родныхъ и друзей жениха скрѣпляютъ союзъ. Преимущественно сила и ловкость рѣшаютъ вопросъ — можетъ-ли быть у бушмена одна жена или нѣсколько. По крайней мѣрѣ, въ племени каевъ юноша, повидимому, долженъ доказать свое искусство въ стрѣльбѣ или ловкость на охотѣ прежде, чѣмъ быть допущеннымъ къ сватовству. Браки не могутъ заключаться между такими близкими родственниками, какъ родители и дѣти, братья и сестры. О способѣ наслѣдованія мы ничего не знаемъ. Видимое желаніе избѣгать встрѣчи съ тестемъ и тещей, свойственное кафрамъ, находимъ мы и у бушменовъ. Внимательные наблюдатели считаютъ нравы бушменовъ не столь распущенными, какими изображали ихъ Лихтенштейнъ и др., которые, повидимому, видѣли передъ собою группы, впавшія въ полную деморализацію. Впрочемъ, за нарушеніе супружеской вѣрности, повидимому, не налагается тяжелаго взысканія.
Соотвѣтственно такому образу жизни народа, положеніе женщины является у него весьма низкимъ. Во время переходовъ онѣ несутъ не только дѣтей, но и большую часть запасовъ; на мѣстахъ остановокъ онѣ должны заботиться объ огнѣ, о пищѣ, о водѣ, достать которую бываетъ иногда очень трудно, объ утвари, однимъ словомъ, обо всемъ, что̀ не имѣетъ непосредственной связи съ охотой. Въ случаѣ недостатка пищи, онѣ первыя подвергаются лишеніямъ. Слабая, старая или больная женщина часто прямо оставляется безъ всякой помощи. Около нея ставятъ чашку съ водой, нѣсколько кореньевъ и кусокъ мяса; дикіе звѣри вскорѣ кладутъ конецъ ея жизненной драмѣ. Среди бушменовъ можно видѣть СЕМЬЯ БУШМЕНОВЪ.СЕМЬЯ БУШМЕНОВЪ. случай трогательнаго великодушія, но отсутствіе чувства гораздо обычнѣе у нихъ. Въ обращеніи матери съ дѣтьми всегда проглядываетъ нѣчто животное. Ребенка долго кормятъ грудью, но уже въ первые дни ему даютъ разжеванные коренья, мясо и другія твердыя вещества. Онъ рано научается и жевать табакъ. Не зная ни чистоты, ни присмотра, ни ухода, онъ растетъ съ непокрытой головой, часто совершенно обнаженный во всякую Деревянный снарядъ для вызыванья дождя бушменовъ (вращат. дощечка, ср. рис., стр. 373), вѣроятно употребляемый, какъ хлопушка, на охотѣ съ загонщиками. (Берлинскій музой народовѣдѣнія.)Деревянный снарядъ для вызыванья дождя бушменовъ (вращат. дощечка, ср. рис., стр. 373), вѣроятно употребляемый, какъ хлопушка, на охотѣ съ загонщиками. (Берлинскій музой народовѣдѣнія.) погоду. Мальчика отецъ посвящаетъ съ раннихъ лѣтъ въ тайны стрѣльбы, выслѣживанія дичи и отыскиванія меда. Впрочемъ, мы видимъ у нихъ одинъ предметъ, производящій впечатлѣніе дорогой и изящной вещи: это — зонтикъ изъ страусовыхъ перьевъ, который нѣжныя матери плетутъ для своихъ дѣтей.
Объ общественныхъ и иолитическихъ отношеніяхъ бушменовъ можно сказать лишь немного, такъ какъ они опустились на ступень самаго грубаго индивидуализма. Внѣшнимъ знакомъ принадлежности къ племени иногда служатъ только имя и діалектъ. Отдѣльныя семьи составляютъ деревни и самаго выдающагося изъ своей среды назначаютъ „каптейномъ“. Но отсюда не возникло болѣе прочныхъ и крупныхъ организацій. Кромѣ того, и ихъ быстро уменьшавшаяся численность не давала возможности образованію болѣе крупныхъ сообществъ. Во времена Шпармана существовали еще группы бушменовъ числомъ до 100 семействъ.
Мы не должны ожидать отъ бушменовъ ясныхъ и послѣдовательныхъ идей о высшихъ существахъ и о продолженіи существованія души послѣ смерти. У нихъ есть религіозныя представленія, но нѣтъ религіи. Черезъ всѣ поколѣнія до нынѣшняго у нихъ тянется нить преданій, связывающая слѣды религіозныхъ идей. Эти слѣды такъ многочисленны, что отношеніе названныхъ идей къ прочему культурному достоянію можно назвать благопріятнымъ. Но идеи эти сами по себѣ скорѣе отличаются выработанностью, чѣмъ богатствомъ. Всѣ бушмены безъ исключенія носятъ амулеты, которые должны отгонять злыхъ духовъ и приносить счастіе въ ихъ предпріятіяхъ. Такое-то племя не ѣстъ козьяго мяса, хотя въ его охотничьемъ районѣ козы — самое обыкновенное домашнее животное; другое почитаетъ антилопу, третье — гусеницу „нго“. Деревяшками, изображенными на рис. сбоку, они пытаются заворожить свое охотничье счастье. Нѣчто, напоминающее жертву, мы видимъ въ отрѣзываніи суставовъ пальцевъ, къчему прибѣгаютъ и въ цѣляхъ лѣченія, и для выраженія печали, и въ видѣ искупительной жертвы. Рѣдко можно встрѣтить бушмена, на лѣвой рукѣ котораго пальцы имѣли-бы всѣ суставы. Слѣды вѣры въ продолженіе жизни послѣ смерти прежде всего усматриваются въ памятникахъ по выдающимся усоишимъ. На могилы начальниковъ бросаютъ камни, пока ихъ помнятъ; въ этихъ могильныхъ холмахъ позднѣйшія поколѣнія видятъ мѣстонахожденія злыхъ духовъ, которые свертываютъ имъ шеи, если они, съ своей стороны, не бросятъ камня. Но вѣра въ существованіе души выражается у бушменовъ еще убѣдительнѣе способомъ погребенія. Вся семья оставляетъ мѣсто, гдѣ кто нибудь умеръ, послѣ того какъ его хижина превратится въ кучу камней. Голова мертвеца обмазывается мазью, затѣмъ его обкуриваютъ и кладутъ въ могилу въ вытянутомъ положеніи. Ни въ обращеніи головы трупа къ какой-либо странѣ свѣта, ни въ способѣ складыванія рукъ и ногъ не соблюдается, повидимому, никакого правила. Только Кэмпбелю говорилъ одинъ старый бушменъ, что солнце восходитъ позднѣе, если хоронить мертвыхъ не съ обращеннымъ къ нему лицомъ. Надъ трупомъ насыпаются камни въ видѣ кровли, чтобы воспрепятствовать осыпанію земли, и надъ ними накладываются другіе въ продольномъ направленіи. Вмѣстѣ съ трупомъ бушмены кладутъ иногда предметы, весьма цѣнные по ихъ понятіямъ: такъ Г. Фритчъ при Колесбергѣ нашелъ оловянное блюдо, кубокъ и ножницы для стрижки овецъ, положенные на груди умершаго. Дикіе бушмены кладутъ съ покойникомъ его оружіе.
Миѳическія представленія являются различными обломками. Въ сѣверо-западномъ Калагари вѣрятъ въ большую змѣю съ огненно-краснымъ гребнемъ и шейными лопастями, блестящей пестрой кожей и глухимъ звукомъ голоса, похожимъ на гоготаніе, обманывающимъ людей. Крокодиловая Бушменъ. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.)Бушменъ. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.) русалка готтентотовъ въ землѣ гереросовъ, повидимому, превратилась въ водяное божество. Неизвѣстныя орудія европейцевъ считаются жилищемъ духовъ; вообще бѣлому человѣку приписывается множество волшебныхъ средствъ. Профессіональные колдуны кафровъ не попадали къ бушменамъ, которые сами достаточно надѣлены воображеніемъ и не менѣе ихъ знакомы съ окружающей природой. Едва-ли у какого-либо другого народа Африки можно найти болѣе богатое собраніе животныхъ миѳовъ. Самую выдающуюся фигуру въ разсказахъ бушменовъ Капской земли представляетъ саранча. Самецъ и самка саранчи надѣляются различными именами. Отъ нихъ произошелъ дикобразъ, который не рѣшается жить съ своимъ отцомъ, „всепожирающимъ“, изъ страха быть съѣденнымъ имъ. Отъ него и отъ квамманы происходитъ умный ихневмонъ, который помогаетъ своему дѣду саранчѣ и открываетъ его злодѣянія, играя вслѣдствіе того видную роль. Когда морскія кошки дурно обошлись съ саранчей, она разорвала пузырь антилопы и этимъ вызвала темноту; но когда стало слишкомъ темно, она бросила свой башмакъ въ небо съ приказаніемъ, чтобы онъ превратился въ луну. Такъ какъ на башмакѣ осталась пыль земли бушменовъ, то мѣсяцъ красенъ, и онъ холоденъ, потому что башмакъ былъ просто изъ кожи. Миѳическая героиня борется съ существомъ, у котораго глаза находятся въ ногахъ, или съ кошкой, поющей, сидя на рыси, утверждавшей, будто кошка не можетъ бѣгать такъ же скоро, какъ она. Тогда ее обжигаетъ мать собаки-гіены, которую она хотѣла изжарить, но у нея опять отростаютъ крылья, когда она погружается въ воду; затѣмъ она борется съ клещами, которые скрываются въ рунѣ ея овецъ. Интересно похищеніе каменнаго козла, который служитъ саранчѣ вмѣсто игрушки, слонихой, оставляющей вмѣсто него своего дѣтеныша; послѣдній выдаетъ себя своими нечленораздѣльными отвѣтами на вопросы саранчи, и умерщвляется ею. Затѣмъ ее преслѣдуетъ слониха, проглотившая козла, и саранча находитъ убѣжище въ ея желудкѣ; подъ конецъ она проходитъ черезъ него и благополучно достигаетъ своего дома.
Блеекъ не сомнѣвается въ томъ, что бушмены развились до почитанія небесныхъ свѣтилъ. Тщательныя наблюденія открываютъ у нихъ не только сказки и миѳы, но и знакомство со звѣздами и съ ихъ названіями. Солнце жило въ видѣ человѣка на землѣ и испускало свѣтъ Бушменка. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.)Бушменка. (По фотографіи проф. д-ра Г. Фритча.) изъ подмышечной впадины, который, впрочемъ, освѣщалъ лишь небольшое пространство вокругъ хижины; поэтому первые бушмены послали нѣсколько дѣтей, чтобы бросить солнце на небо. Тамъ, гдѣ мѣсяцъ выступаетъ самостоятельно, онъ — мужчина, отъ котораго разгнѣванное солнце отрѣзываетъ своими острыми лучами кусокъ за кускомъ, пока онъ начинаетъ просить, чтобы оно оставило что-нибудь его дѣтямъ; оставшаяся часть начинаетъ расти, пока не наступитъ полнолуніе. Мѣсяцъ былъ созданъ саранчей. Съ нимъ приводится въ связь и происхожденіе смерти. Дѣти бушменовъ, когда мѣсяцъ идетъ на увеличеніе, обращаются къ нему съ бранными словами, хотя родители и запрещаютъ имъ это; мѣсяцъ съ досадой двигается по небу и темнѣетъ, пока „сердце его опять не смягчится“.
Изъ всѣхъ звѣздъ бушмены всего лучше знаютъ Канопусъ; у нихъ есть пять различныхъ названій для него. Звѣздныя группы также называются образными именами, хотя и не ради ихъ формы. Такъ поясъ Оріона они называютъ тремя самками черепахи, висящими на палкѣ, Кастора и Полукса — самкой антилопы, Прокіона — самцомъ антилопы, α, β и γ Южнаго Креста — львицами, другія звѣзды того-же созвѣздія — львами, магелланово облако — каменнымъ козломъ, Ахернаръ — камнемъ звѣздной палки для выкапыванія корней. У нихъ есть названія и для планетъ, и съ ними связаны различные миѳы. Дѣвушка прежде жившаго здѣсь народа пожелала произвести свѣтъ, чтобы люди находили дорогу домой; поэтому она бросила на небо раскаленную золу, которая превратилась въ звѣзды. Отъ одного взгляда львы Южнаго Креста сдѣлались звѣздами. Были двѣ четы птицъ, и въ числѣ ихъ голубой журавль, оба самца которыхъ были изжарены львами. Самка Ки отказалась отъ предложеннаго ей мяса ея мужа; но самка голубого журавля взяла его и, въ свою очередь, была съѣдена. Ки отправилась вмѣстѣ со своимъ дѣтенышемъ къ воронѣ, жившей въ терновникѣ, и была поднята ею наверхъ съ помощью веревки изъ козьей шкуры. Ворона развела огонь и раскалила камни. Левъ Гу, преслѣдовавшій Ки, пришелъ и хотѣлъ, чтобы его также подняли; Ки, по совѣту вороны, спустила ему веревку изъ мышиныхъ кишекъ; она оборвалась, и левъ упалъ въ огонь. Другой левъ Тане-та-гу пришелъ туда, привлеченный запахомъ мяса, между тѣмъ, какъ птицы уже улетѣли, и взялъ кусокъ мяса изъ бедра своего товарища, который неожиданно проснулся и пожелалъ съѣсть кусокъ своего мяса. Они съѣли его вмѣстѣ. Затѣмъ они тщетно охотились, пока не нашли самца черепахи; Гу проглотилъ его, не подѣлившись со своимъ товарищемъ. Когда онъ пришелъ къ водѣ, черепаха закричала, чтобъ вода эта высохла; когда приближалась дичь, черепаха совѣтовала ей бѣжать, а когда приходили люди, она просила ихъ бросать въ льва горящими головешками. Такъ обоимъ львамъ не досталось ничего. Даже старая, хромая женщина, жившая съ молодымъ зайцемъ, спаслась отъ нихъ. Лишь послѣ того, какъ Гу умеръ съ голоду, другой левъ опять досталъ себѣ пищу. У планеты Юпитера, называемаго „сердцемъ сумерекъ“, есть дочь — одна изъ звѣздъ, восходящая незадолго передъ нимъ. Онъ называетъ ее „мое сердце“, проглатываетъ ее и опять выплевываетъ; затѣмъ она становится „сердцемъ сумерекъ“ и выплевываетъ „дитя сердца сумерекъ“, которое слѣдуетъ за ними обоими. Она была рысью и потомъ жила въ образѣ красивой женщины, за которой младшая сестра носила палку для выкапыванья кореньевъ. Мужъ скрылъ ея ребенка подъ сухими листьями съѣдобнаго корня въ надеждѣ, что она найдетъ его. Раньше приходили другія животныя, изъ которыхъ каждое выдавало себя за мать ребенка, — но ребенокъ смѣялся надъ всѣми, и подъ конецъ призналъ только свою мать. Среди осмѣянныхъ находились шакалъ и гіена, которые, съ помощью волшебнаго бушменскаго рису, превратили рысь въ львицу, послѣ чего гіена заняла ея мѣсто; однако, она была открыта ребенкомъ „сердца сумерекъ", который ранилъ ее копьемъ и, когда она убѣгала, обжегъ ей ногу; отъ этого она прихрамываетъ на ходу. Околдованную мать ея младшія сестры выманили изъ камышей, а братья поймали ее; они сняли съ нея львиную кожу, и она опять сдѣлалась женщиной. Но такъ какъ она была околдована бушменскимъ рисомъ, то ужъ не могла его ѣсть; поэтому она вновь превратилась въ плотоядную рысь.
Къ этимъ разсказамъ примѣшиваются длинные монологи и діалоги гіенъ, львовъ н шакаловъ и многія мелкія басни. Такъ, между прочимъ, разсказывается, что шакалъ, собака-гіена и др. нѣкогда были людьми, что отпадающія страусовыя перья превращаются въ страусовъ-самцовъ, что мѣсяцъ и страусы-самцы опять оживаютъ и т. д. Поразительно часто выступаетъ какой то „прежній народъ“, предшествовавшій бушменамъ. Мужчины отъ взгляда дѣвушекъ превращаются въ деревья, дѣвушки въ лягушекъ, кароссы въ каменныхъ козловъ и т. д. Въ этихъ разсказахъ разсѣяны также многочисленныя краткія стихотворенія, молитвы къ солнцу, лунѣ, звѣздамъ и т. д. Взятые изъ жизни или, по крайней мѣрѣ, вѣроятные разсказы о животныхъ занимаютъ довольно видное мѣсто среди этихъ сказокъ, и бушмены черпаютъ изъ нихъ значительную часть своихъ безконечныхъ бесѣдъ. И здѣсь фантазія иногда проявляется съ большой силой. Левъ играетъ первыя роли, а гіена и шакалъ — вторыя.
Драматическая живость усиливается тѣмъ, что животныя говорятъ па отличительномъ для каждаго языкѣ, при чемъ разсказчикъ старается придать своему рту соотвѣтствующую характерную форму. При этомъ появляется болѣе щелкающихъ звуковъ, чѣмъ обыкновенно, и Блеекъ считаетъ вѣроятнымъ, что этимъ указывается, будто въ прежнее время въ языкѣ бушменовъ существовало болѣе пяти щелкающихъ звуковъ
Примѣчанія править
- ↑ Названіе „бушменъ“. которое англичане и французы пишутъ также Bosjesman, Boschiman и проч., дано этому народу колонистами. Оно не требуетъ никакого объясненія; но, быть можетъ, не лишнимъ будетъ указать, что оно служитъ общимъ наименованіемъ и для нѣкоторыхъ негрскихъ племенъ западнаго берега, не имѣющихъ ничего общаго съ бушменами. Сами они называютъ себя Санъ (множественное число отъ „Сабъ“) и Сагуа. Смыслъ этого названія не вполнѣ ясенъ. Ближайшее толкованіе его означаетъ паріи, отверженные, основаніемъ чего служатъ факты ихъ жизни; по другому объясненію, это значитъ слуги, подчиненные. Вальманъ, бывшій инспекторъ Рейнской миссіи, производитъ слово „Сабъ“ отъ корпя sa, покоиться, отдыхать, и объясняетъ его: „первоначально осѣдлые“. Такія производныя названія встрѣчаются въ старинныхъ актахъ Капской земли. Въ оффиціальномъ отчетѣ 1685 года говорится, напримѣръ, что капитанъ Клаасъ, готтентотскій начальникъ находится въ войнѣ съ „сонками, обыкновенно называемыми бушменами“. Кафры называютъ бушменовъ, тамъ, гдѣ они соприкасаются съ ними, именемъ батоа, которое, по всѣмъ вѣроятіямъ — не что иное какъ батуа, общее обозначеніе для всѣхъ постороннихъ родовой общинѣ. Къ этому же слову сводится и обозначеніе словомъ батва народовъ пигмеевъ внутренней Африки.