Подобно чёрному рассеянному стаду,
Которое пасёт зловещий ураган,
Неслися облака сквозь призрачный туман
И бездна тёмная внизу являлась взгляду. 5 Там, где клубилися тяжёлые пары,
Вершина мрачная чудовищной горы,
Подобно призраку, из бездны поднималась.
Её подножие в глубокой тьме терялось,
А наверху её — горе подобен сам — 10 Закованный титан предстал моим глазам.
Терзаем коршуном, к утёсу пригвождённый
Цепями вечными, громадный обнажённый —
На камне корчился в мучениях титан.
И к небу взор его с угрозой обращённый 15 Дышал отчаяньем, а из отверстых ран
С кровавою волной струились волны света.
И я спросил: — Чья кровь струится здесь? — На это
Мне коршун отвечал: — Людская, и вовек
Ей литься суждено. — А как горы названье? — 20 — Кавказ. — Но кто же ты: жестокие страданья
И муку вечную терпящий? — Человек.
И всё смешалось тут, как отблески зарницы,
По мановению властительной десницы,
Мгновенно с темнотой сливаются ночной, — 25 Как рябь, мелькнувшая на глади водяной…
Опять развёрзлася бездонная пучина,
Явилась из неё другой горы вершина;
Шёл дождь, — и, трепетом неведомым объят,
Я слышал, как сказал мне кто-то: — Арарат. 30 — Кто ты? — я вопросил таинственную гору.
И молвила она: — Ко мне плывёт ковчег,
А в нём — избранник тот, что гибели избег,
И близкие его. Согласно приговору,
Открылась хлябь небес с пучиной водяной;
35 Вослед созданию — явилось разрушенье.
— О, небо! — молвил я: — кто этому виной? —
И вновь исчезло всё, как будто в сновиденье.
Сквозь тучи, и туман, и дикий грохот бурь
Блеснула в сумраке волшебная лазурь — 40 И выплыла горы вершина золотая.
Предавшись буйному веселью торжества,
На ней верховные царили существа,
Жестокой красотой и радостью блистая.
Имели все они со стрелами колчан, 45 Чтоб смертных поражать грозою тяжких ран.
Стекались к их ногам утехи и забавы,
Любовь венчала их. — Олимп в сиянье славы! —
Услышал я. И вновь всё рушилось кругом.
50 И снова в хаосе предстала вековом
Вершина мрачная. Громо́вые раскаты
Гремели в вышине, и, трепетом объяты,
Склонялися дубы столетнею главой,
И горные орлы полёт могучий свой 55 В испуге к небесам далёким направляли —
От места, где пророк предстал пред Еговой,
И вот, исполненный божественной печали,
На землю он сошёл, держа в руках скрижали.
И громы вечные… И глас вещал: — Синай! —
60 Тумана ризою небес холодных край
На миг задёрнулся, шумели ураганы…
Когда ж рассеялись зловещие туманы —
Узрел я, как вдали, на мрачной высоте,
Страдалец умирал, распятый на кресте. 65 Высоких два креста по сторонам чернели
И тучи заревом кровавым пламенели.
Распятый на кресте воскликнул: — Я Христос!
И в дуновении зловещем пронеслось:
— Голгофа! 70 Так прошли, сменяясь, как страницы
Из книги бытия, видений вереницы,
Как будто саваном — окутанные тьмой, —
И я взирал на них, смятенный и немой.
См. также одноимённые страницы.