Вся местность, лежащая от верховьев Аму-Дарьи по левому берегу до хребта Гиндукуша, и часть правого берега, в древности носила название Бактрианы, с главным городом Бактры, который впоследствии во время владычества арабов получил название Бальха. В числе главных городов Бактрианы, недалеко от впадения Сурхана в Аму-Дарью, находился город Термез, лежащий на пути от Самарканда в Бальх, причём город этот, вследствие особенности своего расположения, явился главною переправою через Аму-Дарью. По преданию, существующему среди афганцев, столица Бактрианы Бальх была построена Адамом, когда он был изгнан из рая. В этой же местности, говорят, жил Авраам до своего переселения в землю Ханаанскую. Ктезий, придворный врач при царе Артаксерксе, в своих записках сообщает, что Бактриана отличалась необыкновенным многолюдством, высоким политическим развитием и замечательным цветущим состоянием, вследствие чего ассирийский царь Нин предпринял поход для завоевания этой богатой страны. Но первый поход его, благодаря храбрости бактрийцев, был неудачен. Тогда царь Нин, решившись присоединить эту страну к своему царству, собрал огромное войско, с которым и двинулись в Бактрию. Войско Нина состояло из 1 300 000 пехоты и 210 000 конницы. Храбрый царь Бактрии Оксиарт, не побоявшись вступать в борьбу с войсками Нина, встал со своими войсками на защиту своей родины. Первое время войны войска Оксиарта с успехом отражали натиски несметных полчищ царя Нина, но силы были неравны и бактрийцы принуждены были отступать и запереться в своих городах. После долгой осады, лишь благодаря уму царицы Семирамиды, Нину удалось взять Бальх приступом.
Хотя часть новейших историков и отрицает даже существование Нина и Семирамиды, а вместе с этим и их походов в Бактрию, но в данном случае сообщение Ктозия подтверждает значение Бактрианы среди государств того времени в Средней Азии. По сведениям более позднейшей эпохи, жители этой страны славились по всей Азии замечательными познаниями по выполнению всяких сложных технических сооружений. Исключительное положение страны, в которой почти не бывало дождей, в особенности развило среди её жителей искусство устройства оросительных каналов и водопроводов. Подтверждением мнения, что Бактрия стояла на высоком уровне культурного и духовного развития, служит ещё и то обстоятельство, что в этой стране долго жил и проповедовал своё учение уроженец Адербейджана Зороастр. Из Бактрии это учение впоследствии распространилось по Персии и одним из первых её принял царь Дарий. В настоящее время вся местность древней Бактрии у афганцев носит название Бактр-Земин, то есть Бактрийская страна.
Термез, носивший название Тармида, Та-Ми, Термиза, являлся, как уже раньше нами сказано, переправой через Аму-Дарью и в то же время крепостью, которая служила защитою богатой Ширабадской долины, расположенной по Сурхану. По сказанию современников это был богатый торговый город с почти милионным населением, царь которого находился лишь в некоторой зависимости от бактрийского царя.
В 380 г. до Р. Х. в Бактрию вошёл со своими войсками Александр Македонский, преследовавший царя персидского Дария. Взяв приступом Бальх, он в 327 году переправился через Аму-Дарью у Чушка-Гузара и Келифа и осадил Термез. Долго длилась осада Термеза, и лишь большое количество катапульт, находившихся при войсках Искандера, разбивших часть крепких стен, вынудили царя Оксиарта открыть ворота и сдаться на милость великодушного победителя. Преследуя особую политику в целях сближения с государствами завоёванных им стран, Искандер вступил в брак с дочерью Оксиарта красавицею Роксаной[1]. И долго шли пиры по этому случаю во вновь оживившимся Термезе. Проживая в Бальхе и частью в Термезе со своей молодой женой, он здесь готовил свои победоносные войска, расположенные в городах по Оксу, к походу на Индию. Впечатление, произведённое ,_p.192.png)
Костюмы женщин Восточной Бухары пребыванием великого завоевателя в этих местах, было среди народов, населявших Бактрию, так сильно, что пережило два тысячелетия и сохранилось до сих пор в легендах и преданиях, приуроченных к его имени. По смерти Александра Македонского, через шестьдесят семь лет образовалось с 255 года до Р. Х. самостоятельное Греко-Бактрийское государство, причём первым царём был сирийский губернатор Диодот, отложившийся от Селевкидов и воцарившийся под именем Диодота I. Греко-Бактрийское государство, просуществовавшее около двухсот лет, занимало пространство от Яксара (Сыр-Дарьи) и до Инда и, в сущности, состояло из полунезависимых владетелей, признававших над собою власть греко-бактрийских царей. В эту эпоху Термез получил особенное развитие, являясь переправою на торговом пути из Европы в Индию. Значение же города как торгового центра достигло наивысшего положения в царствовании царя Эвкратида, который, разбивши войска индийского царя Дмитрия, совершил победоносный поход и завоевал Индию.
Если последить историю Греко-Бактрийского государства, то приходится констатировать, что цари Диодот I, Диодот II, Ефидем, Аполодот, Дмитрий, Эвкротид, Мендар, Агафон, Антимах, Гермей, Лисий и другие с поразительной быстротою сменяли один другого и, наконец, в 125 г. до Р. Х. царство это было разрушено скифами и парфянами, пришедшими сюда с востока.
Постоянный недостаток лошадей в Китайской империи и слава чудесных лошадей, находившихся в нынешнем русском Туркестане, побудила китайцев в 104 г. др Р. Х. предпринять первый свой поход в Среднюю Азию за небесными лошадьми с кровавым потом. Как говорит предание, в Азии существует две породы лошадей, происшедшие одна от жеребца Ракша, принадлежащего легендарному герою Рустему, а другая от Буцефала, известного коня Александра Македонского, на котором он совершил все походы в Среднюю Азию. Китайцев, на территории которых жили лошади непородистые, лимфатического темперамента, поражали горячие скакуны, рождённые в степях Туркестана. Способность этих лошадей выбрасывать излишнюю кровь ещё более их удивляла и они считали, что лошади эти выделяют необыкновенный кровавый пот.
Ряд походов китайцев имел огромное значение в жизни населения прежней Бактрии, изменив совершенно их религию. Постепенно учение Зороастра было оставлено, а вместо него везде распространялся буддизм. Богатый Термез, завоёванный китайцами, и вся страна к югу до Бальха, а к востоку до теперешнего Тахтабазара, покрылись буддийскими монастырями. В Термезе, получившем в эту эпоху название Та-ми и явившемся особым вассальным царством, по сообщению китайского путешественника Сюан-Цзана, было десять буддийских монастырей и тысяча человек монахов. В числе замечательных священных предметов главного монастырского храма в Термезе находилась чудотворная ступня самого Будды и огромная его статуя.
Около начала нашей эры Бактрия образует новое индо-скифское царство, а затем в V веке вторгаются тюрки, от имени которых она получает название Тохаристана. Волна христианства, всплеск которой начался в Палестине, быстро побежала по Средней Азии, находя везде огромное количество последователей. Распространяясь через Персию, Афганистан, она охватила все народы, жившие по Аму-Дарье, и перекатилась через Памиры, где широко разлилась по китайскому Туркестану. Постепенно буддизм был вытесняем и вместо него возникло христианство. В Самарканде образована была епископия, существовавшая до половины V века, а по всей Аму-Дарье, в том числе и в Термезе, встречались христианские храмы. До VI столетия часть христиан была, по сказаниям, выходцами с запада, а часть их была из местных уроженцев. Вообще, исторические судьбы стран по Аму-Дарье мало известны и поэтому нет точных сведений о династиях этих стран в течение первых пяти веков.
В 705 г. из Мерва пришли арабы и завоевали Термез. Владычество их, как видно из остатков некоторых зданий, принесло огромную пользу всей стране, и деятельность их надо признать глубоко просветительной. Во время их владычества через Аму-Дарью у Термеза был устроен для переправы плавучий мост, который соединял оба берега с островом Аралом, лежавшим против Термеза. До начала X века жизнь города протекала спокойно под властью династии Саманидов, которым принадлежала почти вся Средняя Азия. В 1041 году войска сельджукидов осадили Термез, но храбрый правитель его Эмирек-Бейхани защищал в течении пятнадцати лет город от их нападений. В начале XII века Термез был взят хорезмийским эмиром Мухамедом с помощью некоторых югурских народов, которые были в его войсках, а затем отдан был им после взятия, к глубокому негодованию всех мусульман, но в 1207 году правитель Термеза сдал его снова ,_p.196.png)
Мечеть Зибад в Бухаре эмиру самаркандскому Осману. Спустя несколько лет к Термезу подошёл с своими полчищами Чингисхан. Тяжёлое время пережили тогда его жители. Полагаясь на крепость стен Термеза, с одной стороны, и защиту города Аму-Дарьей, с другой, жители решили защищаться, но несмотря на эту геройскую оборону, силы были слишком неравны. Чингисхан выжег все окрестности, сжёг плавучий мост, и город, лишённый припасов, принуждён был в 1220 году сдаться страшному победителю. Современники сохранили подробности взятия Термеза страшным всемирным завоевателем. Целые потоки крови были пролиты, и кровь, не переставая, лилась две недели. Старики, юноши, дети и женщины были безжалостно перебиты. Чингис приказал лишь сохранять жизнь учёных и ремесленников. Говорят, что одна женщина просила сохранить ей жизнь, за что предложила громадную жемчужину, которую она проглотила, чтобы её не потерять. Но суровый полководец в ответ лишь посмотрел на неё своими страшными глазами и приказал, убивши, разрезать ей желудок и вынуть многоценную жемчужину. Затем, предполагая, что таким способом и другие могли скрыть свои драгоценности, он отдал приказание разрезать и осматривать затем желудки всех убиваемых… Термез был разрушен до основания.
Если проследить всю историю существования Термеза, то нужно признать, что он играл огромную роль в истории всей Трансоксании; вполне правильно было сделано относительно него определение, что это был один из тех городов, которые, как сказочный феникс, погибали в огне и в этом же огне возрождались вновь, росли, достигали могущества и славы и опять погибали в пламени.
И действительно, после разрушения Чингисхана Термез был вновь выстроен, но в четырёх верстах от старого места, и снова на берегах Окса разросся город. Огромные дворцы его, окружённые садами, водопроводы, каналы, мечети возбуждали удивление современников. Он сделался центром учёности и соперничал в этом отношении с Багдадом, где жили калифы. Хотя мусульманство глубоко пустило корни среди населения Средней Азии, но, видно, Термезу суждено было и в этом отношении сыграть крупную роль в истории мусульманства и занести вновь своё имя на скрижали истории.
После долгого периода тишины в мусульманстве, к сектам сунитов и шиитов прибавилась совершенно неожиданно новая секта маконистов. Экзальтированный, нервный и настойчивый житель Трансоксании Макона выступил с новым учением, которое завоевало себе огромное количество последователей и потрясло страны Средней Азии. Он проповедовал, что он сам бог, являвшийся прежде на земле в виде Авраама, Моисея, Иисуса, Магомета и других, а ныне воплотившийся в его, Маконы, оболочку. Последователи его учения собрались к нему в огромном количестве, но калиф, стоявший на страже чистоты мусульманства, выступил против него с войсками. Под стенами Термеза встретились обе враждующие стороны. Судьба благоприятствовала пророку Макона и четырнадцатитысячный корпус калифа был разбит наголову и рассеян.
В XV столетии Улугбек, находя таблицы времяисчисления, составленные Птоломеем, неправильными, поручил учёным Бухары составить новые астрономические таблицы. В этих сложных работах принимали участие и учёные Термеза, где была в это время хорошо устроенная обсерватория. Затем в царствование Абдулаха-Хана Термез, стоявший на страже переправы через Аму-Дарью, ещё более разбогател и украсился.
В XVI столетии престол всей Трансоксании занял Шейбани-Хан, и его отряды заняли Термез, откуда они всё время делали набеги на Бальх. В конце этого же века, когда Шейбаниды были свергнуты и престол Бухары перешёл в руки династии Аштарханидов, Вали-Магомед-Хан под стенами Термеза разбил войска своих возмутившихся сыновей, желавших свергнуть власть отца, воспользовавшись для этого его пребыванием в Бальхе. В следующие два века Термез являлся резиденцией феодальных владетелей подвластных Бухаре и был почти независим. Постоянные войны, которые вели властители Афганистана с бухарскими эмирами, отразились на Термезе, постепенно превратив его в развалины, лишь остатки которых в настоящее время напоминают о том славном времени, когда этот город был могуч, богат и силён.
В настоящее время в шести верстах от развалин Термеза находится кишлак Патта-Гисар, а рядом с ним русское укрепление Термез.
Всё русское поселение на месте переправы через Аму-Дарью у старого Термеза возникло сравнительно недавно. В 1894 году решено было совершенно изолировать бухарские владения от влияния Афганистана, для чего внешняя граница Бухары по Аму-Дарье была занята постами пограничной стражи, а кишлак Патта-Гисар был назначен местом пребывания штаба вновь сформированной Аму-Дарьинской пограничной бригады. Назначенный на должность командира бригады полковник Костевич непоколебимой энергией и железною силою воли в течение трёх лет создал в Патта-Гисаре довольно значительный русский городок, среди которого красиво выделяется на широкой площади православная бригадная церковь, построенная его трудами при участии всех офицеров штаба бригады. От площади широкие улицы, обсаженные деревьями, идут по всем направлениям, и по ним расположены казённые дома офицеров этой бригады, службы, канцелярия, мастерские и лазарет. Много положено было труда на создание этого городка, вокруг которого с одной стороны тянутся улицы с домами торговцев и магазинами, а с другой примыкает укрепление Термез, обнесённое высокою стеною, за которой длинными рядами тянутся казармы расположенных здесь стрелковых батальонов.
— Воды у нас мало[2], — жаловались нам все обитатели этого глухого уголка. — Если бы нам больше воды, мы бы не то здесь развели… Чахнет наша растительность, которую разводили здесь с такими огромными трудами. Воды в Аму-Дарье масса, а как её сюда поднимешь, когда берег выше уровня воды почти на две сажени. Хорошо, что военное ведомство отпустило суммы, и уже теперь ведутся работы по устройству нового арыка, по которому проведут сюда воду из реки Сурхана; тогда в ней недостатка не будет. Выводят воду по арыку из Сурхана за семнадцать вёрст и на производство работ отпущено двести с лишком тысяч…
— А как же старые термезские арыки, которыми питался этот город в прежнее время, — заинтересовались мы. — Неужели ими нельзя воспользоваться теперь?
— Нет!.. Представьте себе, что в течение последнего столетия в этом месте с берегами произошла какая-то пертурбация, вследствие которой даже часть развалин старого Термеза находится в настоящее время в воде, а берег поднялся над уровнем воды…
Вместе с частями войск в Патта-Кисаре появилась масса торговцев, построивших дома и открывших в них магазины, благодаря чему городок постепенно год от году увеличивается, имея всё же характер военного города с совершенно особою жизнью, которая так отличается от жизни наших культурных центров. Прекрасно устроенное офицерское собрание пограничной стражи является центром, около которого группируется всё общество. Каждый вечер с заходом солнца один за другим тянутся обитатели городка на приветливо мигающий в его окнах огонёк. Раскрытые зелёные столы уже давно ожидают желающих, в которых недостатка никогда не бывает.
— И записывали и приписывали они мелом… Так в далёкой глуши неизменно они занимаются делом, — шутит молодцеватый штабс-ротмистр, указывая нам рукою на зелёные поля.
— Что, сильно играют? — интересуюсь я, видя, как постепенно, один за другим, у столиков усаживаются компании.
— Как вам сказать — порядочно… Ведь жизнь здесь такая, что кроме службы времени почти ничем не займёшь… Книги, — указал он на следующую комнату, где виднелся стол, заваленный газетами и журналами, — хороши в меру… А если читать запоем целые дни, так дойдёшь до одури. Развлекаем себя по мере возможности: бывают танцевальные вечера, любительские спектакли, ездим на охоты, на рыбную ловлю, но всё же скучаем, потому что остаётся слишком много свободного времени. Жизнь ведь наша серенькая, хотя мы все здесь сжились и, в сущности, живём одною семьёю…
Меланхоличные звуки вальса мягкими тонами понеслись из соседней комнаты. Мы перешли в залу, где уже начались танцы, и пары одна за другой мелькали перед нашими глазами. Вечер был как и все вечера, которые в войсковых частях везде одинаковы. Те же изящные дамские туалеты, та же музыка и то же оживление царствовало в зале…
Устроившись в столовой с несколькими не танцующими, мы провели за разговорами совершенно незаметно весь вечер, закончившийся общим ужином с тостами, шумными разговорами, смехом и тем неподдельным оживлением, которым отличаются части с хорошим, тесно сплочённым составом офицеров. Широкое русское гостеприимство этой заброшенной на далёкую окраину военной семьи совершенно уничтожило воспоминания о неудобствах путешествия, и самые мертвые песчаные пустыни теряли свою неприглядность.
За высокой стеной укрепления Термеза виднелись ряды казарм казённого типа, дома офицеров, службы, расположенные по сторонам широких улиц, обсаженных деревьями. Военный город кипел особенною жизнью. Солдаты в белых рубахах и красных кожаных шароварах, встречавшиеся на каждом шагу, и полное отсутствие всякого невоенного элемента лишь наглядно указывало нам, что мы находимся в районе укрепления, стоящего на страже России против Афганистана.
В нескольких верстах от Патта-Гисара разбросаны на равнине развалины Термеза, среди которых ещё сохранилось несколько круглых башен и стен, на которых заметны остатки облицовки из разноцветного кирпича. Вокруг на далёком пространстве видны стены прежних зданий, возведённых частью из жжённого и частью из сырцового кирпича. Недалеко от Термеза стоят развалины крепости Зюнын-Абада, имевшей вид четырёхугольника, а на востоке развалины Термеза, по сообщению местных жителей, соединяются с развалинами Гулистана или Гуль-Гуля, расположенного к северу по дороге на Ширабад.
На западе развалины Термеза подходят к самой Аму-Дарье, где ещё осталась постройка из тёсанного гранита, в которой помещается мавзолей святого Хакима Абду-Абдулаха-Мухамеда-Бен-Али-Термизи, умершего в 860 году. Мавзолей сделан из белого мрамора, отличающегося замечательной белизною и чудного полировкою. На нём вырезаны рельефные надписи на арабском ,_p.204.png)
Минарет языке. Памятник поставлен, по-видимому, в XIV веке и охраняется в настоящее время особыми шейхами, которые принадлежат к числу потомков святого и существуют на счёт доброхотных пожертвований благочестивых паломников, являющихся на поклонение могиле святого.
— Некоторые путешественники, основываясь на показаниях совершенно невежественных шейхов, впадали в ошибку и считали, что здесь похоронен какой-то султан Термез, основатель города Термеза, — сообщил нам один знаток здешней старины, — но это, как видите, неверно. Слово Термизи, поставленное после имени святого, означает лишь, что он был из города Термеза или, точнее перевести, уроженец Термеза.
Мавзолей так красив, что может считаться образцом художественной работы. А надписи на нём по изяществу могут быть поставлены даже выше надмогильного нефрита Тамерлана в Самарканде…
С берега Аму-Дарьи виден в недалёком расстоянии остров Арал-Пай-Гамбар, покрытый крупною и густою растительностью, окружающей кишлак того же имени, среди которого возвышаются постройки какого-то древнего медресе. Остров Арал принадлежит к числу постоянных островов на Аму-Дарье и известен ещё с 705 года, когда на нём стоял арабский полководец Осман-Бин-Масуд с армией в пятнадцать тысяч человек, осаждавший город Термез, чтобы наказать восставших против калифа жителей. На острове до сих пор видны остатки валов, где, вероятно, находился укреплённый лагерь этого полководца, а, может быть, и существовало особое укрепление, защищавшее существовавший мост через Аму-Дарью.
— Здесь интересные монеты попадаются. В особенности их много находят после сильных ветров, которые сметают песок, покрывающий всё пространство между развалинами. Монеты преимущественно греческие и греко-бактрийские, хотя находят также много арабских. Но обратите внимание, — указал нам спутник, когда мы подошли к реке, — на самое интересное. Ведь часть развалин Термеза находится в воде: вот там в реке у самого почти берега даже видны основания круглых башен, построенных из жжёного кирпича на цементном растворе.
Действительно, по берегу виднелись остатки какого-то сооружения, имевшего вид набережной или моста, устои которых находились под водою, а дальше на спокойной поверхности воды поперёк реки видна была мелкая зыбь, указывающая, что на дне, недалеко от поверхности воды, находится также какая-то постройка.
Развалины города носят, по-видимому, характер нескольких эпох. Тут видны постройки из отлично жжёного кирпича, постройки из сырцового кирпича и, наконец, глинобитные. В середине города видны остатки цитадели, а самый город был обнесён стеной, неясные очертания которой видны и теперь. Местные жители, поселившиеся в Патта-Гисаре и на острове Арале, принадлежат к числу туркмен и узбеков, причём вследствие недавности своего пребывания они почти не знают ничего об исторических судьбах этих развалин. Название города Гулистана или Гуль-Гуля, развалины которого почти соединяются с Термезом, принадлежит, очевидно, к числу новых. Гуль-Гуль — значит шум. По сказаниям, слышанным от жителей, город этот в своё время был так велик, что шум его жизни на Аму-Дарье был слышен в г. Бальхе, отстоявшем за сто с лишком вёрст. Судя же по историческим данным, развалины Гуль-Гуля являются в действительности развалинами того же Термеза, построенного в четырёх верстах после разрушения старого Термеза Чингисханом.
Мы невольно с особенным вниманием остановились перед зданием старой мечети, лучше ,_p.207.png)
Старинная мечеть других сохранившейся среди развалин. Снаружи и внутри здание носит на себе следы разрушения временем и пожаром. Стены голы и покрыты копотью. Только под сводом портала вставлен, как видно, в недавнее время обломок какого-то мраморного орнамента. В мечети есть сохранившееся тёмное большое помещение, потолок которого поддерживается несколькими колонами. Под мечетью, как говорят, находятся обширные подземные ходы, засыпанные щебнем и песком, от которых в настоящее время видны лишь остатки сводов. Кроме мечети, среди развалин лучше всего сохранилась довольно высокая круглая башня, построенная из жжёного кирпича на известковом растворе. Украшения на башне сделаны в виде трёх широких поясов арабских надписей. В середине башни сохранилась винтовая лестница, а около неё несколько сводчатых построек.
Унылое впечатление производят эти остатки культурной жизни, когда-то бившей здесь ключом. Теперь же лишь развалины и груды битого кирпича напоминают о громадном торговом городе, имевшем, несомненно, огромное влияние на жизнь всей Трансоксании. Для археолога эти развалины послужат местом интересных научных исследований, которые прольют в будущем новый луч света на покрытую мраком неизвестности судьбу древнего города.