Aeschўlus, Αἰσχύλος, афинянин из дема Елевсина, сын Евфориона, из благородной аттической фамилии, родился в ол. 63, 4 (525 г.), сражался при Марафоне, Саламине и Платее, 25-ти лет уже ставил драмы, соперничая с Пратиной, и с этих пор в течение почти полустолетия занимался разработкой драматического искусства, которое своими трагедиями и сатирическими драмами возвел на высокую степень совершенства. Около ол. 76 (476 г.) отправился в Сиракузы к царю Гиерону, вероятно, по приглашению последнего; написал здесь по поводу освящения нового города Этны драматическую пьесу на местный сюжет под заглавием «Αἰτναῖαι» и поставил в Сиракузах прежде уже игранную пьесу «Персы», может быть переработав ее. В ол. 77, 4 (468 г.) опять был в Афинах и состязался с Софоклом, но должен был уступить честь победы своему юному сопернику (Plut. Cim. 8). К непосредственно следующему времени относят некоторые второе путешествие Эсхила в Сицилию; побуждений и причин, по которым Эсхил покидал Афины, нельзя точно определить; по некоторым показаниям и намекам, отчасти, впрочем, очень ненадежным, можно только предполагать, что поэт вошел в столкновение с господствовавшей тогда в Афинах народной партией, с ее мнениями и стремлениями; на это указывает, между прочим, известие, по которому Эсхила обвиняли даже в том, что он в некоторых драмах разоблачил тайны мистерий (Aristot. eth. Nic. 3, 2. Aelian. v. h. 5, 19), но суд будто бы, ввиду объяснений, представленных Эсхилом, и его несомненных заслуг, оправдал его. Однако последнее из дошедших до нас произведений Эсхила «Орестия» доставило автору блестящую победу (ол. 80, 2 = 458) в Афинах. По всей вероятности, поэт сам руководил постановкой своего произведения на афинском театре, а вскоре затем снова отправился в Сицилию; в ол. 81, 1 = 456 он умер в сицилийском городе Геле; здесь он был погребен и ему воздвигнута была великолепная гробница. Афиняне почтили впоследствии память поэта статуей, которая, по предложению оратора Ликурга, поставлена была в театре вместе со статуями Софокла и Еврипида; другая почесть состояла в том, что каждому, кто хотел поставить на афинской сцене Эсхилову драму, давали хор и особое вознаграждение, победный же венок присуждали Эсхилу, как будто бы он был еще в живых. Служение драматическому искусству было наследственным в роде Эсхила в течение целого столетия; достойны упоминания: сын его Евфорион и племянник Филокл.
Трагическое искусство и произведения Эсхила. Эсхила можно по справедливости назвать творцом и «отцом трагедии». Все, что сделано было до него Фесписом и другими, можно считать только несовершенными попытками сценического изображения; это были песни, исполнявшиеся хором на празднествах Диониса; появление единственного актера служило только к тому, чтобы наполнить перерывы между песнями. Эсхил присоединил еще второго актера (δευτεραγωνιστής) и, таким образом, впервые создал возможность драматического диалога; последний, впрочем, достигает полного своего развития лишь после того, как Софокл ввел еще третьего актера. Но уже Эсхил сделал главной частью пьесы диалог и драматическое действие, поставив в тесную связь с последним, подчинив ему и ограничив в объеме лирические партии хора. Эсхил установил также известный запас принадлежностей сценического исполнения (σκευοποιἱα): усовершенствовал маски, дал актерам котурны и так называемый ὄγκος, благодаря которым актеры казались выше обыкновенного роста, одел актеров в длинные, до полу, роскошные одежды, — словом, старался придать их внешности во всех отношениях характер величия и торжественности. См. ludi scaenici. Украсил и усовершенствовал обстановку сцены, применив для этой цели живопись и некоторые машины; подробности см. под словом theatrum. Во всем Эсхил принимал сам деятельное участие. Не только, согласно обычаю, он сам являлся актером в своих пьесах, но управлял и хором (был χοροδιδάσκαλος), обучал хор танцам и сам выдумывал новые хороводы, сам заведовал всей подготовкой к сценическому исполнению драм.
Трагедии Эсхила отличаются величественным, исполненным достоинства, возвышенным характером; способ выражения в них смел, полон оригинальных образов, представляет множество необычных, особенно сложных слов. Экономия его пьес весьма проста, план лишен внутренних усложнений и запутанностей; развитие действия идет гладко, без задержек и уклонений, прямо направляясь к своей цели, причем некоторые моменты изображаются слишком широко и подробно. В целом трагедии Эсхила носят на себе еще довольно сильный отпечаток влияний эпической техники, и только обильная примесь размышлений теологических, ифических и т. п. отличает их от наивности эпического стиля. Сюжеты Эсхил заимствовал из считавшихся гомеровскими поэм эпического цикла; говорят, трагик сам называл свои произведения «крохами, падающими от богатой трапезы Гомера». Во всех пьесах сказывается мысль, что участью людей с неумолимой строгостью управляет сила судьбы. Но эта судьба не есть внешняя, слепая необходимость законов природы, а недоступная пониманию божественная сила, карающая людей за стремление преступать границу возможного для их слабых средств. Эсхиловские характеры идеальны; они проявляют самую высокую энергию чувства, твердую, непреклонную волю. Высоким идеализмом своих воззрений и нравственного настроения Эсхил был, без сомнения, обязан отчасти всеобщему благородному воодушевлению эпохи Персидских войн. Каждое отдельное целое (дидаскалия), с которым Эсхил выступал на состязании в один из праздников Диониса, содержало в себе 4 пьесы: 3 трагедии, по большей части связанные между собой родством содержания (трилогия), и одну сатирическую драму. Все вместе называлось также тетралогией. См. τετραλογία. Из многочисленных произведений Эсхила (их насчитывают по заглавиям свыше 70) сохранилось только 7:
1) Προμηθεὺς δεσμώτης, или первая, или средняя пьеса той тетралогии, к которой принадлежали: Προμηθεὺς πυρφόρος и Προμηθεὺς λυόμενος. Прометея в наказание за то, что он, против воли Зевса, похитил у богов и принес людям огонь, приковывают к голому утесу в безлюдной пустыне; он терпит страшные муки, но ничто не может его заставить подчиниться высшей силе. Среди смятения стихий, при сверкании молний и раскатах грома, он низвергается в недра земли.
2) Πέρσαι, историческая драма, получившая заглавие от хора; изображает поражение Ксеркса в битве при Саламине, поставлена в 472 г.
3) Ἑπτὰ ἐπὶ Θήβας поставлена в 467 г., сюжет: борьба Етеокла и Полиника.
4—6) Ὀρέστεια, единственная сохранившаяся трилогия, состоящая из трагедий: Ἀγαμέμνων (убиение Агамемнона Клитемнестрой и Эгисфом), Χοηφόροι (называется по хору, изображает убиение Клитемнестры Орестом при участии сестры его Электры), Εὐμενίδες (оправдание преследуемого фуриями матереубийцы Ореста, совершающееся по приговору афинского Ареопага; эта пьеса поставлена вместе с другими пьесами той же тетралогии в 458 г., когда демократическая партия только что поколебала власть Ареопага).
7) Ἱκέτιδες, «умоляющие о защите»: Данай и его дочери находят приют в Аргосе, куда они бежали от преследований сыновей Эгипта, хотевших насильно взять Данаид себе в жены. К сожалению, текст эсхиловских трагедий (особенно «Орестии» и «Умоляющих») сильно пострадал от множества пропусков, извращений и произвольных вставок. Древнейшая рукопись — флорентийская XI в. (Mediceus A.).
Издания: C. G. Schütz (3-е изд., 1809—1822), W. Dindorf, G. Hermann (1852), H. Weil (1858 и сл.), A. Kirchhoff (1880); «Прометея» издания: Schömann (1843), Wecklein (2-е изд., 1878); «Семь против Фив»: Ritshl (1875); «Персов»: Teuffel (2-е изд., 1878), Schiller (1869) [Ср. Ордынского «Персы, трагедия Эсхила» в «Москвитянине», 1856, № 13—16, т. IV, стр. 125—154, 352—354]; «Агамемнона»: Karsten (1855), Schneidewin (1856), Klausen (2-е изд., 1863), Keck (1863), van Heusde (1864), Enger (2-е изд., 1874); «Хоефор»: Bamberger (1840), de Jongh (1856); «Евменид»: O. Müller (1833), Merkel (1857); «Умоляющих»: Oberdick (1869). Лучший немецкий переводчик: Droysen (3-е изд., 1863). [Драмы Эсхила. Пер. с греч. Н…в. Т. 1. СПБ. 1864]. Lexicon Aeschyleum состав. W. Dindorf (1876).