Последний Олимпиец (Леконт де Лиль; Чюмина)/1900 (ДО)

Послѣдній Олимпіецъ
авторъ Шарль Мари Рене Леконтъ де Лиль (1818—1894), пер. Ольга Николаевна Чюмина (1864—1909)
Оригинал: французскій. — Изъ цикла «Переводы изъ иностранныхъ поэтовъ», сб. «Стихотворенія 1892—1897». Перевод созд.: пер. 1894, опубл: 1897. Источникъ: О. Н. Чюмина. Стихотворенія 1892—1897 / Удостоены почетнаго отзыва Императорской Академіи Наукъ — Изданіе второе. — С.-Петербургъ: Книжный магазинъ «Новостей», 1900. — С. 211—212.



[210-211]
Послѣдній Олимпіецъ.

Не разъ предо мною изъ тьмы возставало видѣнье
И снился мнѣ странный, не разъ повторявшійся сонъ:
Я видѣлъ за гранью на вѣкъ отошедшихъ временъ,
Когда чередою въ могилу сойдутъ поколѣнья—

Я видѣлъ себя одинокимъ въ предѣлахъ земли.
Все было кругомъ тишиною могильной объято,
Людей голоса, оглашавшіе землю когда-то,
И вопль океана,—затихли вдали…

Оставивъ орбиту, красы лишена и убранства,
10 Нарушивъ собою созвѣздій расчисленный ходъ,
Въ хаосѣ вселенной, среди міроваго пространства—
Земля уносилась безцѣльно впередъ.

Моря пересохли; изъ ихъ опустѣвшей пучины,
Подобно обломкамъ, вздымались наверхъ острова.

[212-213]

15 Какъ факелъ могильный, луна озаряла равнины,
И мертвой казалась небесъ синева.

Не зная желаній и чуждый навѣкъ сожалѣнью,
Послѣдній изъ смертныхъ, почившихъ подъ сѣнью могилъ,
По волѣ судьбы—позабытой и блѣдною тѣнью—
20 И самъ я безцѣльно во мракѣ бродилъ.

Но вдругъ въ отдаленьѣ увидѣлъ я призракъ прекрасный,
Какъ будто парившій надъ высью заоблачной горъ.
На мертвую землю и мертвенный неба просторъ
Безмолвно взиралъ онъ, спокойно-безстрастный.

25 И былъ этотъ призракъ подобенъ Олимпа богамъ.
Онъ высился гордо среди своего пьедестала,
Какъ въ дни золотые, когда наполнявшая храмъ
Колѣна толпа передъ нимъ преклоняла.

Но, брошены рядомъ, покоились лукъ и колчанъ,
30 Откуда летѣли волшебныя стрѣлы желаній,
Собой зажигавшихъ безумную жажду лобзаній
Въ сердцахъ недоступныхъ Юнонъ и Діанъ.

И отблескъ лучей надъ челомъ беззаботнаго бога
Померкнулъ, погасъ, и не билося сердце его—
35 Источникъ любви, гдѣ таилася страсти тревога
И ея торжество.

И снова во мнѣ пробудилися съ силой могучей
Тоска и восторгъ позабытыхъ порывовъ любви;
Отравы ея, сладострастно, мучительно жгучей—
40 Я почувствовалъ пламень въ крови.

И въ призракѣ томъ, въ неподвижномъ и блѣдномъ кумирѣ,
Узнали тогда пораженныя очи мои
Того, кѣмъ живетъ, безъ кого умираетъ все въ мірѣ:
Послѣдняго бога, великаго бога любви!

1894 г.