БИРКБЕКЪ Вас. Иван. — извѣстный въ Англіи знатокъ православной церкви и поборникъ идеи единенія церквей. Вильямъ Джонъ Биркбекъ (Birkbeck) родился въ старинной дворянской семьѣ, въ мѣстечкѣ Форпъ, близь г. Норича. Свое первоначальное образованіе онъ получилъ въ Итонскомъ колледжѣ (Eton college), одной изъ лучшихъ публичныхъ школъ въ Англіи. Съ раннихъ лѣтъ мальчикъ обнаруживалъ особенную любовь къ двумъ предметамъ — церкви и музыкѣ: то онъ рисуетъ средневѣковыхъ святыхъ въ своихъ тетрадкахъ, то бѣгаетъ въ свободные часы въ сосѣдній съ Итономъ приходскій храмъ, отчетливо и твердо зная всѣ приходскіе праздники.
Богатый своими историческими воспоминаніями, какъ основанный далеко прежде реформаціи, Итонскій колледжъ способствовалъ, какъ нельзя лучше, развитію въ мальчикѣ любви къ исторіи. Первый ректоръ Итонской школы, епископъ винчестерскій Вильямъ Вэйнфлитъ, былъ основателемъ въ 1841 году и знаменитаго колледжа св. Маріи Магдалины въ Оксфордѣ, куда молодой Биркбекъ поступилъ для продолженія своего образованія въ 1877 году. Этотъ университетский колледжъ, лучшій и самый дорогой въ Оксфордѣ, вполнѣ отвѣчалъ способностямъ и наклонностямъ юноши. Одинъ изъ лучшихъ въ Англіи, и первый въ Оксфордѣ хоръ магдалинскаго колледжа, на содержаніе котораго колледжъ тратитъ 40 тысячъ рублей, вмѣстѣ съ чудной церковной музыкой содѣйствовалъ дальнѣйшему развитію музыкальныхъ способностей Биркбека, считающагося однимъ изъ немногихъ знатоковъ древне-церковной англійской музыки и пѣнія въ Англіи. Извѣстно, что упомянутый колледжъ произвелъ самое благопріятное впечатлѣніе на Императора Николая Павловича при посѣщеніи имъ Оксфорда, и этому именно колледжу онъ оставилъ на память серебряное блюдо, которое и хранится здѣсь въ числѣ отличій и знаменитыхъ реликвій. Въ 1881 году Б. получилъ первую университетскую степень, а черезъ три года и вторую. Выйдя изъ университета, онъ унесъ съ собой любовь къ историческимъ занятіямъ, и изъ обширнаго круга историческихъ предметовъ Восточная церковь и особенно Русская сдѣлались любимыми предметами его изслѣдованій. Первый, кто обратилъ его вниманіе на положеніе и судьбы Русской церкви, былъ выдающійся церковный писатель Лиддонъ, каноникъ собора св. Павла, бывшій въ Россіи вскорѣ послѣ крымской войны и лично бесѣдовавшій съ приснопамятнымъ митроп. моск. Филаретомъ. Б. самъ разсказываетъ, что при окончаніи Оксфорда, онъ почти ничего не зналъ о Русской церкви, и совершенно случайно, отправляясь въ Стокгольмъ, и взглянувъ на карту, рѣшился на нѣсколько дней заѣхать въ Петербургъ. Наглядное выраженіе благочестія и уваженія русскаго народа къ церкви, величаво высящіеся и сіяющіе петербургскіе храмы, такъ скромно ютящіеся въ другихъ столицахъ Европы, красота богослуженія и русской церковной музыки произвели на него глубокое впечатлѣніе, и начиная съ 1882 года онъ почти ежегодно сталъ посѣщать Россію. Его вторичный визитъ во время юбилейныхъ торжествъ въ Кіевѣ, куда онъ являлся съ поздравительнымъ посланіемъ архіеп. кэнтерберійскаго, подтвердилъ и усилилъ его первоначальныя впечатлѣнія, а ласковый и радушный пріемъ, оказанный ему митрополитомъ Платономъ и другими участниками торжествъ, расположили его еще болѣе къ Русской церкви. Ознакомившись съ русскимъ языкомъ, въ слѣдующемъ 1889 году онъ предпринимаетъ первое большое путешествіе по Россіи. Изъ Петербурга онъ отправляется на Валаамъ, ѣдетъ на пароходѣ по Волгѣ, осматривая Ярославль, Толгу, Кострому, Нижній Новгородъ, возвращается по желѣзной дорогѣ въ Москву, посѣщаетъ Великій Ростовъ, Новый Іерусалимъ, Великій Новгородъ и Юрьевъ монастырь. Въ сопровожденіи бѣднаго студента Петерб. дух. Академіи — архангельскаго уроженца — онъ забирается на далекій сѣверъ въ Архангельскѣ, заглядываетъ на родину своего спутника, знакомится здѣсь съ бытомъ сельскаго духовенства, молится вмѣстѣ съ семьей на могилѣ матери юноши, присутствуетъ за проповѣдью послѣдняго въ церкви, не знаетъ какъ утѣшить плачущую старуху — тетку юноши, вообразившую, что онъ хочетъ увезти ея племянника за границу, и глубокой ночью на постояломъ дворѣ слышитъ, какъ бѣдный сирота проситъ мать помочь ему своими молитвами, и здѣсь проникаетъ въ тайну молитвеннаго общенія между живыми и усопшими. Изъ Архангельска онъ направляется въ Соловецкій монастырь, неожиданно встрѣчаетъ на дорогѣ русскаго паломника, съ которымъ онъ видѣлся на кіевскихъ торжествахъ, изучаетъ бытъ соловецкихъ монаховъ и, покинувъ Соловки, осматриваетъ Вологду. Въ 1890 году мы снова видимъ его въ Москвѣ, гдѣ онъ живетъ и изучаетъ древне-церковное пѣніе подъ руководствомъ Смоленскаго, отсюда ѣдетъ во Владиміръ на Клязьмѣ, пробирается въ Псковъ и путешествуетъ по западной Россіи, заѣзжая въ Ригу, Ревель, Юрьевъ и Печоры. Въ 1891 году онъ проводитъ первую зиму въ Москвѣ и Петербургѣ.
Съ каждымъ путешествіемъ кругъ его знакомыхъ расширялся и знанія увеличивались. Обладая, по выраженію одного изъ англійскихъ его біографовъ, «историческимъ умомъ и счастливой способностью видѣть міръ своими собственными глазами, будучи въ тоже время глубокимъ и яснымъ мыслителемъ», живя по большей части въ сердцѣ Россіи — Москвѣ, онъ чутко догадался, что тотъ ключъ, который бьетъ живительной влагой въ исторіи Россіи, своимъ истокомъ тѣсно соприкасается съ Русской церковью, и что духъ русскаго народа нужно искать не въ людяхъ европейскаго покроя, и не въ нарядномъ и щеголеватомъ Петербургѣ, а въ совершенно другихъ мѣстахъ и другихъ людяхъ. Вотъ почему славянофильское движеніе, какъ выраженіе народнаго духа и самосознанія, и такъ ясно напоминавшее ему родное трактаріанское движеніе въ Англіи, и люди этой партіи и ихъ сочиненія сдѣлались его любимцами. Колоссальная фигура А. С. Хомякова все яснѣе и яснѣе вырисовывалась предъ нимъ, и онъ отдался душею изученію его сочиненій. Въ 1893 году, посѣтивъ Вильну, онъ старательно занимался въ Московскомъ Историческомъ Музеѣ, собиралъ и отыскивалъ письма Хомякова къ Вильяму Пальмеру‚ и подготовилъ изданіе перваго тома своего труда «Россія и англійская церковь въ послѣднія пятьдесятъ лѣтъ». Воспитанный, какъ большинство англійскихъ джентельменовъ, въ уваженіи къ своему родному и національному, онъ искалъ и въ Россіи выраженія чисто національныхъ устоевъ и обычаевъ‚ и съ этой цѣлью заводилъ знакомство съ некрасивыми сермягами и длиннополыми сюртуками, проникалъ въ раскольничій міръ, покупалъ у нихъ древнія рукописи, вслушивался въ ихъ пѣніе, добывалъ рукописные сборники по крюковому и столповому пѣнію, и до-никоновскія иконы. Его разсказы объ этихъ знакомствахъ полны добродушнаго юмора, особенно, когда онъ повѣствуетъ вамъ, какъ раскольники, со словъ ямщика — «что надо быть енералъ какой-нибудь»‚ величаютъ его «превосходительствомъ», и просятъ передать ихъ «челобитныя».
Въ 1894 году, проведя страстную недѣлю и пасху въ Москвѣ, онъ отправляется въ Казань, здѣсь знакомится съ миссіонерской дѣятельностью незабвеннаго Николая Ив. Ильминскаго, посѣщая миссіонерскую для татаръ школу, экзаменуя татарскихъ школьниковъ въ русскомъ языкѣ, ѣдетъ съ обращенцемъ изъ татаръ о. Василіемъ Тимоѳѣевымъ въ окрестныя села, выслушивая по дорогѣ повѣсть о жизни и обращеніи этого пастыря, присутствуетъ за богослуженіемъ на открытомъ воздухѣ, понимая «сердцемъ» татарское пѣніе «Христосъ воскресе» и «Свѣтися свѣтися...», и вся эта необычайная для него картина глубокаго религіознаго энтузіазма оставляетъ въ немъ глубокое и неизгладимое впечатлѣніе.
Чудная Кама несетъ его въ Пермь и отсюда чрезъ Уралъ онъ пробирается въ Екатеринбургъ, изъ Екатеринбурга зыбкій извощичій тарантасъ трясетъ его по всевозможнымъ дорогамъ въ Челябинскъ, откуда онъ ѣдетъ въ Уфу, Самару, Нижній, во Владиміръ и наконецъ древній Суздаль.
Въ 1895 году онъ провелъ въ Россіи Рождество Христово, встрѣчалъ новый годъ, присутствовалъ на Іордани въ Богоявленье, и въ началѣ 1896 года удостоился счастія представиться и бесѣдовать съ тѣмъ, чье имя, какъ царя-батюшки, онъ сотни разъ слышалъ «отъ Кавказа до Урала, отъ Урала до Днѣпра». Въ 1896 году онъ пріѣзжалъ на коронацію въ Москву, вмѣстѣ съ епископомъ петерборосскимъ (впослѣдствіи лондонскимъ, нынѣ покойнымъ) Крэйтономъ, и удостоился чести присутствовать во время самаго торжества въ Успенскомъ соборѣ въ числѣ немногихъ избранныхъ. Въ слѣдующемъ 1897 году онъ сопровождалъ въ Россію архіепископа іоркскаго, и принималъ въ Лондонѣ высокопреосвященнаго Антонія, архіепископа финляндскаго. Въ 1898 году онъ снова былъ на пасхѣ въ Москвѣ, и на церемоніи открытія памятника Царю-Освободителю Александру II.
Во время всѣхъ этихъ путешествій по самымъ различнымъ угламъ Россіи, онъ окончательно освоился съ памятниками нашей церковной старины, церковной архитектурой, съ монастырями и соборами, и возвратился въ Англію съ богатымъ запасомъ личныхъ наблюденій и различныхъ вещей и предметовъ.
Въ его библіотекѣ можно видѣть славянскую Библію изданія князя Острожскаго, полный кругъ нашихъ богослужебныхъ книгъ на слав. и греч. языкахъ, собраніе сочиненій митр. Филарета, богословіе Макарія, сочиненія Никанора, уставъ Никольскаго, обиходы Львова, сочиненія Смоленскаго о пѣніи; изслѣдованія преосв. Амфилохія по археологіи, періодическія духов. изданія, труды преосв. Сильвестра, «Семейная жизнь въ расколѣ» Нильскаго, сочиненія Хомякова, Самарина и многихъ другихъ. Есть рукописи дониконовскаго времени, множество иконъ стариннаго и современнаго письма и мѣдныхъ складней.
Добытыя тяжелымъ трудомъ изученія русскаго языка и путешествій — знанія о русской церкви Б. не хранитъ подъ спудомъ: онъ дѣлится ими со своими соотечественниками по мѣрѣ силъ и возможности. Такъ въ 1893 году въ англо-русскомъ обществѣ онъ дѣлалъ сообщеніе о своихъ впечатлѣніяхъ отъ поѣздокъ въ Россію и паломничества по русскимъ монастырямъ. «Главнѣйшій изъ всѣхъ осязаемыхъ фактовъ (въ прошлой и настоящей Россіи), который долженъ поразить путешественника — это существованіе великой національной церкви, слѣды которой видимы повсюду, въ какомъ бы направленіи ни повернулся путешественникъ», говоритъ онъ здѣсь, и, описавъ Петербургъ, сообщаетъ о видѣнномъ имъ въ Троице-Сергіевой лаврѣ, Александро-Невской, Кіево-Печерской и другихъ обителяхъ, присоединяя при этомъ краткія историческія свѣдѣнія (см. «The Anglo Russian Liter. Society». Протоколы за 1893 и 94 г., стр. 27—45).
Въ 1894 году въ Глостерѣ онъ читалъ лекцію о Русской церкви и о надеждахъ на возсоединеніе съ ней церкви англиканской, предъ членами англо-церковнаго союза. «Церковь, говоритъ онъ здѣсь, простирающая свою юрисдикцію надъ всей Русской Имперіей, т. е. надъ шестой частью всего обитаемаго земнаго шара, насчитывающая (не упоминая о ея миссіонерскихъ епархіяхъ въ Японіи и Сѣв. Америкѣ), согласно съ позднѣйшей (1890) статистикой значительно болѣе 72 милліоновъ душъ, крестившихся въ томъ же году (1890) свыше четырехъ милліоновъ дѣтей, повѣнчавшая болѣе чѣмъ 650,000 браковъ, и въ которой рождаемость превышаетъ смертность болѣе чѣмъ на милліонъ, никогда не можетъ быть оставлена въ пренебреженіи, при какомъ бы то ни было обсужденіи вопроса о возсоединеніи христіанства». «Учености ея богослововъ, продолжаетъ онъ, краснорѣчію ея проповѣдниковъ, ревности и успѣху ея миссій нѣтъ нужды бояться сравненія съ таковыми же во всякомъ другомъ исповѣданіи въ мірѣ. По блеску же своихъ святынь, торжественности своего церемоніала и красотѣ своей литургіи и богослуженія у нея нѣтъ соперника въ христіанствѣ». Далѣе онъ указываетъ на ложныя представленія о Русской церкви на западѣ, на неправильныя свѣдѣнія о ней въ Англіи, объясняетъ причины нерасположенія къ ней церкви римской и протестантства, описываетъ значеніе славянофильскаго движенія, опровергаетъ ходульное мнѣніе о цезаро-папизмѣ въ Россіи, объясняя настоящее положеніе вещей, и съ горечью отмѣчаетъ фактъ участія шести англійскихъ епископовъ въ демонстраціи противъ мнимаго угнетенія евреевъ въ Россіи. Указывая англійскимъ церковникамъ на незнаніе русскаго языка, онъ совѣтуетъ имъ быть особенно осторожными въ томъ, что они говорятъ о Россіи, и заключаетъ лекцію призывомъ къ взаимному знакомству съ богословскими произведеніями обѣихъ странъ (The prospect of Reunion with Eastern Christendom in special Relation to the Russ. Church, Lond. 1894).
Въ 1895 году на англійскомъ церковномъ конгрессѣ въ Норичѣ онъ читалъ снова три лекціи о Русской церкви. Въ первой изъ нихъ онъ указываетъ на желаніе и готовность Русской церкви войти въ объясненія по вопросу о возсоединеніи съ Англиканской; во второй опять отмѣчаетъ величіе Русской церкви и высоту ея богословской литературы, засвидѣтельствованную Гарнакомъ въ Германіи по поводу сочиненія Н. Н. Глубоковскаго, и выясняетъ разность точекъ зрѣнія на Востокѣ и Западѣ; въ третьей — съ живостью и проницательнаго наблюдателя разсказываетъ о нашей миссіи среди татаръ, искусно пополняя историческія данныя своими наблюденіями (Three Papers relating to Russian and English Chucrch‚ 1895).
Въ томъ же самомъ году онъ издалъ 1-й томъ задуманнаго имъ изданія: «Русская и англійская церкви въ теченіе послѣднихъ пятидесяти лѣтъ», который содержитъ переписку А. С. Хомякова съ діакономъ Вильямомъ Пальмеромъ, и въ концѣ тома дается переводъ трактата Хомякова «Церковь одна». Въ предисловіи къ этому труду, онъ снова высказываетъ мысль о невозможности возсоединенія христіанства безъ участія Русской церкви и останавливаетъ вниманіе своихъ соотечественниковъ на необходимости болѣе основательнаго изученія послѣдней, такъ какъ «время говорить полуправду о Русской церкви, если когда и было, безъ сомнѣнія миновало» (Russia and English Church during the last fifty years. Vol. I, London 1895).
Въ 1898 году онъ издалъ свой переводъ нашей панихиды. Въ введеніи къ этому переводу онъ знакомитъ англійскихъ читателей, во 1-хъ, съ общимъ характеромъ заупокойнаго богослуженія Вост. прав. церкви, во 2-хъ, съ употребленіемъ панихиды и сопровождающими ея совершеніе обрядами и въ 3-хъ, съ тѣмъ ученіемъ, которое Восточ. церковь выражаетъ въ этомъ богослуженіи. Съ цѣлію ближе познакомить англиканъ съ этимъ богослуженіемъ, онъ пригласилъ 20 марта 1898 года нѣсколькихъ англиканскихъ священниковъ и мірянъ въ Русскую посольскую въ Лондонѣ церковь, предварительно снабдивъ этихъ лицъ указаннымъ переводомъ. Въ концѣ книжки онъ присоединяетъ свое переложеніе нашего напѣва «Со святыми упокой», каковое переложеніе сдѣлано было имъ еще ранѣе въ 1895 году, и исполнялось въ Виндзорскомъ замкѣ въ присутствіи нынѣ покойной королевы Викторіи въ день похоронъ Царя-Миротворца Александра III, и вошедшее, по желанію королевы и королевской фамиліи, въ употребленіе въ королевской церкви, а равно и въ соборѣ св. Павла въ Лондонѣ и др. мѣстахъ.
Настойчиво проводя мысль о необходимости для англиканъ знакомиться съ произведеніями русской богословской науки, Биркбекъ самъ первый подаетъ примѣръ. Такъ въ 1899 году онъ перевелъ статью профессора Кіевской дух. академіи Аѳ. И. Булгакова, посвященную вопросу объ англиканскихъ рукоположеніяхъ. Къ этой работѣ онъ привлекъ такого выдающагося авторитета въ области церковной исторіи въ Англіи, какъ профессоръ Коллинсъ, который написалъ предисловіе къ переводу и снабдилъ послѣдній примѣчаніями (The Question of Anglican Orders, by A. Bulgakoff, translated by W. J. Birkbeck. Lond. 1899).
Въ минувшемъ 1900 году онъ издалъ свой переводъ сочиненія почтеннаго профессора Московской дух. академіи В. А. Соколова: «Іерархія Англиканской епископальной церкви», сочиненіе, за которое авторъ удостоенъ былъ степени доктора богословія, и которое профессоръ Коллинсъ справедливо называетъ «весьма важнымъ».
Но этимъ еще далеко не ограничивается дѣятельность В. И. Биркбека на пользу Россіи. Знакомый съ Россіей и Русской Церковью, какъ никто въ Англіи, онъ неоднократно вступалъ въ полемику съ тѣми лицами, которыя старались представить положеніе дѣлъ въ Россіи въ самомъ непривлекательномъ видѣ и лживомъ освѣщеніи. Такъ въ 1889 году въ римско-католическомъ журналѣ Tablet онъ разоблачилъ клеветы на Русскую церковь одного изъ іезуитовъ; въ 1890 году въ лучшей церковной газетѣ Guardian’ѣ полемизировалъ съ однимъ изъ евангеликаловъ по ост-зейскому вопросу; въ 1890 и 1891 годахъ тамъ же доказывалъ несостоятельность обвиненій, сыпавшихся на Россію, въ угнетеніи евреевъ. Неудивительно‚ что обладая свѣдѣніями изъ первыхъ рукъ, смотря на дѣло своими собственными глазами, а не черезъ очки партійныхъ интересовъ, и съ полнымъ безпристрастіемъ (что засвидѣтельствовано и нѣмецкой прессой) обсуждая факты, онъ легко одерживаетъ побѣду на полѣ полемики. Интересуясь всѣмъ, что появляется въ англійской литературѣ о Русской церкви, онъ даетъ критическіе отзывы о переводахъ нашихъ богослуженій на англійскій языкъ (о Synopsis Леди Лечмеръ, о Euchology Шана) и сочиненіяхъ историческихъ (о книгѣ А. Г. Гора).
Благодаря всѣмъ этимъ трудамъ Б. заслуженно пользуется авторитетнымъ положеніемъ въ Англіи во всѣхъ вопросахъ, касающихся Восточной и Русской церкви. Къ нему обращаются за всѣми справками и объясненіями въ этой области. Такъ напр. когда недавно въ Ламбетскихъ засѣданіяхъ обсуждался вопросъ о кажденіи, онъ давалъ объясненія объ употребленіи послѣдняго въ Восточной и Русской церквахъ.
Подобная дѣятельность В. И. Биркбека, направленная къ выясненію въ Англіи истиннаго положенія Русской церкви и ея значенія въ средѣ другихъ христіанскихъ церквей, заслуживаетъ безъ сомѣнія чувства глубокой признательности со стороны всѣхъ друзей Россіи и Русской православной церкви и возбуждаетъ одно желаніе‚ — чтобы эта дѣятельность и впредь продолжалась въ томъ же направленіи, въ какомъ она шла доселѣ.