Исцеление
См. Народные русские легенды. Дата создания: 1859, опубл.: 1859. Источник: Афанасьев, А. Н. Народные русские легенды. — М.: Книгоиздательство «СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ», 1914. — С. 77—83..

[77]
4. Исцеление

Вот видишь ли, скажу тваей миласти, был адин священник бяднеющий, пребяднеющий. Приход ли у нево был больна[1] малый, али как тебе сказать, правду молвить: што иное, толька, слыш, всё малился Богу, кабы в достатке-та быть пасправнее. Вот он всё малился, ды малился, день и ночь малился, и Николу миласливава прасил всё, кабы справица. Ан нет — лих! не дает Бог ему счастья. Вот он пашол из дому, куды глаза глядят: шёл-шёл, всё шёл, и увидал он; возля дароги сидят двоя с сумками, как и он пешие — ну, знаш, присели атдахнуть. Адин-ат, малодинькай с бароткай, а другой-ят сединькай старичок. Адин-ат, знаш, был сам Христос, а другой-ят Никола миласливай. Вот он абрадовался, патшол к ним и гаварит: «ну, братцы! вы, как и я же, пешком идете; кто вы дискать таковы?» Ани ему сказали: «мы [78]ворожецы, знахари, и варажить умеем и лечим». — Ну, слыш, нельзя ли вам взять и меня с сабою. «Пайдем, гаварят ему, толька матряй[2] всё поравну делить». — Знама дела, што поравну. Вот эвтим делам-та и пашли ани все троя вмести. Шли они, шли, устали и зашли начавать в избушку. Поп-ат всё у себя с вечеру съел, што, знаш, была у нево съеснова. А у Христа с Николай миласливым была адна лиш прасвирачка, и ту палажили ани на полачку у абразов да другова дни. На утро поп встал; захателась ему есть, он взял украт(д)кай ту прасвирачку и съел. Христос-ат схватился прасвирачки, ан-лих нет ее! «Хто, слыш, маю прасвирачку съел?» гаварит папу. Он заперся, сказал: «знать не знаю, я не ел». Вот так таму делу и быть. Встали, вышли из избушки и пашли апять; шли ани, шли, и пришли в адин горат. Вот малодинькай с бароткай знахарь, знаш — Христос-ат и гаварит: «в эвтам гараду у багатава де барина есть бальная дочь; нихто не смох ее излечить, айдате-ка[3] мы к нему». Пришли ани к таму барину, стали стучатца у нево пад акном: «пусти-ка нас; мы, слыш, [79]вылечим тваю дочь». Вот пустили их. Дал им тот барин лечить сваю дочь; ани взяли ее и павели в баню. Привели в баню, и Христос-ат всее ее разрезал на части: ана и не слыхала, и не плакала, и не кричала. Разрезал на части ее, взял и перемыл всее на всее в трех вадах. Перемыл в трех вадах и слажил ее всее вмести па прежняму, как была. Слажил вмести, и спрыснул раз — ана сраслась; спрыснул в другой — она пашевелилась; спрыснул в третий — ана встала. Привели ее к атцу; ана, знаш, и гаварит: «я ва всём здарова па прежняму». Вот барин тот их вдоваль сыто на́ сыто всем накармил и напаил. Поп ел, ел, насилу с места встал, а те, знаш, Христос-ат ды Никола миласливай, немношка закусили, и сыты. Вот пасля барин-ат аткрыл им сундук с деньгами: «ну, слыш, берите, сколька душе вашей угодна». Вот Христос взял горсточку, ды Никола миласливай другую; а поп начал савать везде себе, и в карманы, и за пазуху, и в суму, и в сапаги — ильно[4] везде была по́лна.

Вот эвтим делам-та пашли ани апять в дарогу; шли, шли, и пришли к речке. Христос с Николай миласливым разом [80]перешли легоханька, а поп-ат с деньгами шёл-шёл па ваде-та и начал была тануть. С другова-та берегу Христос с Николай миласливым кричат ему: «брось, брось деньги! брось, слыш, деньги! а то утонишь». — Нет, гаварит; хоть утану, а их не брошу. «Брось, брось деньги! а то захлебнешся, помрешь.» — Нет, умру — не брошу! гаварит поп, и кае-как перебрел он с деньгами-та через речку. И сели все троя на бережок. Христос-ат и гаварит папу: «давай деньги-та делить». А поп не дает: «эвта маи деньги! Вы што не брали себе больше? я чуть была не утанул с ними, а вы гаварили: брось их» — А уговор-ат, сказал Христос, вить лутча дених. Вот поп стал выкладывать сваи деньги в кучу, и Христос с Николай миласливым слажили сваи туды-жа. Вот эвтим делам-та стал Христос делить деньги и класть на четыре кучки, на четыре доли. Поп-ат гаварит: «нас де троя; каму кладешь ты ищо четвертую долю?» — Четвертая доля таму, гаварит Христос, хто маю прасвирачку съел. «Я, слышь, ее съел!» патхватил поп. Вот Христос-ат с Николай миласливым усмехнулись. «Ну, кали ты маю прасвирачку съел, так вот тебе эвти две кучки дених. Да вот и маю вазьми себе же», гаварит Христос. «И маю, слыш, кучку [81]возьми себе», гаварит Никола миласливай. — Ну, таперь у тебя многа денех! ступай дамой, а мы пойдем адни.

Поп-ат взял все деньги и пашол адин. Пашол, знаш, и думает: чем дискать мне дамой идти, лутча пойду я адин лечить; я таперь сумею — видел, как лечут. Вот он шёл-шёл, пришёл в горат и проситца к аднаму багатаму купцу: узнал знаш, што у нево есть дочь бальная, и нихто ее не мох излечить. Проситца к багатаму купцу: «пустите меня, я вашу бальную дочь вылечу». Пустили ево. Он, знаш, уверил их, што вылечит. Ну харашо, так таму делу и быть: вылечит, так вылечит! Вот выпрасил он бальшой нош вострай, и павел бальную в баню, и начал ее резать на части: знаш, видел — как Христос-ат резал. Только нука кричать эвта бальная; кричала, кричала, што ни есть мочи! «Не кричи, слыш, не кричи: будишь здарова!» Вот изрезал ее замертво на части, и начал ее перемывать в трех вадах. Перемыл и начал складывать апять, как была па прежняму; ан-лих не складывается ана па прежняму. Вот он мучился, мучился над нею, кае-как слажил. Слажил и спрыснул раз — ан, слыш, ана не срастаетца; спрыснул в другой — нет толку; спрыснул в третий — всё, знаш, [82]без толку. «Ну, беда мая! прапал я таперь! угажу на висилицу, либа матряй в Сибирь на катаргу!» Начал плакать и малитца Богу и Николе миласливому, штоп паслали ему апять тех знахарей. И видит в акошка, што идут к нему в баню те знахари: малодинькай с бароткай и сединькай старичок. Вот как абрадовался им! Бух им в ноги: «батюшки маи! будьте атцы радные! взялся я лечить па вашему, да не выходит…» А эвти знахари апять, знаш, были Христос и Никола миласливай. Взашли, усмехнулись и гаварят: «ты больна скора выучился лечить-та!» Вот Христос-ат взял мертваю всё па частям перемыл, ды и слажил. Слажил, знаш, па прежнему, как была, и спрыснул раз — ана сраслась, спрыснул в другой — ана пашевелилась, спрыснул в третий — она встала. Вот поп-ат перекрестился: «ну, слава тебе, Господи! уш вот как рат — сказать нельзя!» — Вазьми, сказал Христос, и атведи ее таперь к отцу: ды матряй, больше не лечи! — крепко-накрепко наказал ему: а не то прападешь! Вот знахари-те: Христос и Никола миласливай пашли са двара, а поп-ат привел ее к атцу: «я ее, слыш, излечил». Дочь сказала атцу, што ана таперь здарова па прежняму. Купец нука ево паить, кармить, угаваривать, штоп астался [83]он у нево-та. «Нет, не астанусь!» Вот купец ему дених дал вдоваль, лошать с павоскай, и поп уш пряма паехал дамой и палажил зарок, што лечить таперь не станет.

(Записана в Чистопольском уезде Казанской губернии.)



Примечания А. Н. Афанасьева

править
[233]
4. Исцеление. — 5. Поп-завидущие глаза

В собрании народных сказок В. И. Даля находится еще следующий список этой интересной легенды:

Жил-был поп; приход у него был большой и богатый, набрал он много денег и понес прятать в церковь; пришел туда, поднял половицу и спрятал. Только понамарь и подсмотри это; вынул потихоньку поповские деньги и забрал себе все до единой копейки. Прошло с неделю; захотелось попу посмотреть на свое добро, пошел в церковь, приподнял половицу, глядь — а денег то нету! Ударился поп в большую печаль; с горя и домой не воротился, а пустился странствовать по белу свету — куды глаза глядят.

Вот шел он, шел, и повстречал Николу-угодника; в то время еще святые отцы по земле ходили и всякие болезни исцеляли. «Здра(в)ствуй, старче!» говорит поп. — Здраствуй! куда Бог несет? «Иду, куда [234]глаза глядят!» — Пойдем вместе. «А ты кто таков?» — Я Божий странник. «Ну, пойдем». Пошли вместе по одной дороге; идут день, идут и другой; всё приели, что у них было. Оставалась у Николы-угодника одна просвирка; поп утащил ее ночью и съел[5]. «Не взял ли ты мою просвирку?» спрашивает поутру Никола-угодник у попа; «нет, говорит; я ее и в глаза не видал!» — Ой взял! признайся, брат. Поп заклялся-забожился, что не брал просвиры.

«Пойдем теперь в эту сторону, сказал Никола-угодник; там есть барин, три года беснуется, и никто не может его вылечить; возьмемся-ка мы лечить». — Что я за лекарь! отвечает поп, я этого дела не знаю. «Ничего, я знаю; ты ступай за мной, что я буду говорить — то и ты говори». Вот пришли они к барину. «Что вы за люди?» спрашивают их. — Мы знахари, отвечает Никола-угодник. — Мы знахари, повторяет за ним поп. «Умеете лечить?» — Умеем, говорит Никола-угодник. — Умеем, повторяет поп. [235]«Ну, лечите барина». Никола-угодник приказал истопить баню, и привесть туда барина. Сейчас истопили баню и привели туда больного. Говорит Никола-угодник попу: «руби ему правую руку». — Начто рубить? «Не твое дело! руби прочь». Поп отрубил барину правую руку. «Руби теперь левую ногу». Поп отрубил и левую ногу. «Клади в котел и мешай». Поп положил в котел и давай мешать. Тем временем посылает барыня своего слугу: «поди, посмотри, что там над барином деется?» Слуга сбегал в баню, посмотрел и докладывает, что знахари разрубили барина на части и варят в котле. Тут барыня крепко осерчала, приказала поставить виселицу и долго не мешкая повесить обоих знахарей. Поставили виселицу и повели их вешать. Испугался поп, божится, что он никогда не бывал знахарем и за леченье не брался, а виноват во всём один его товарищ. «Кто вас разберет! вы вместе лечили». — Послушай, говорит попу Никола-угодник; последний час твой приходит, скажи перед смертью: ведь ты украл у меня просвиру? «Нет, уверяет поп, я ее не брал». — Так-таки и не брал? «Ей Богу не брал!» — Пусть будет по твоему. Постойте, говорит слугам; вон идет ваш барин. Слуги оглянулись, и видят: точно идет барин, [236]и совершенно здоровой[6]. Барыня тому обрадовалась, наградила лекарей деньгами и отпустила на все на четыре стороны.

Вот они шли-шли, и очутились в другом государстве; видят — по всей стране печаль великая, и узнают, что у тамошнего царя дочь беснуется. «Пойдем царевну лечить», говорит поп. — Нет, брат, царевны не вылечишь. «Ничего, я стану лечить, а ты ступай за мной; что я буду говорить — то и ты говори». Пришли во дворец. «Что вы за люди?» спрашивает стража. — Мы знахари, говорит поп; хотим царевну лечить. Доложили царю; царь позвал их перед себя и спрашивает: «точно ли вы знахари?» — Точно знахари, отвечает поп. Знахари, повторяет за ним Никола-угодник. «И беретесь царевну вылечить?» — Беремся, отвечает поп. — Беремся, повторяет Никола-угодник. «Ну, лечите.» Заставил поп истопить баню и привесть туда царевну. Как сказал он, так и сделали: привели царевну в баню. «Руби, старик, ей правую руку», говорит поп. Никола-угодник отрубил царевне правую руку. «Руби теперь левую ногу». Отрубил [237]и левую ногу. «Клади в котел и мешай». Положил в котел и принялся мешать. Посылает царь узнать, что сталося с царевною. Как доложили ему, что сталося с царевною, гневен и страшен сделался царь, в ту ж минуту приказал поставить виселицу и повесить обоих знахарей. Повели их на виселицу. «Смотри же, говорит попу Никола-угодник, теперь ты был лекарем, ты один и отвечай». — Какой я лекарь! и стал сваливать свою вину на старика, божится и клянется, что старик всему злу затейщик, а он не причастен. «Что их разбирать! сказал царь, вешайте обоих». Взялись за попа за первого; вот уж петлю готовят. «Послушай, говорит Никола-угодник: скажи перед смертию: ведь ты украл просвиру?» — Нет, ей Богу не брал! «Признайся, упрашивает; коли признаешься — сейчас царевна встанет здоровою, и тебе ничего не будет». — Ну, право же, не брал! Уж надели на попа петлю и хотят подымать; «постойте, говорит Никола-угодник, вон ваша царевна». Смотрят — идет она совсем здоровая, как ни в чём не бывала. Царь велел наградить знахарей из своей казны и отпустить с миром. Стали оделять их казною; поп набил себе полные карманы, а Никола-угодник взял одну горсточку.

Вот пошли они в путь дорогу: шли-шли [238]и остановились отдыхать. «Вынимай свои деньги, говорит Никола-угодник; посмотрим у кого больше». Сказал и высыпал свою горсть; зачал высыпать и поп свои деньги. Только у Николы-угодника куча всё растет да растет, всё растет да растет; а попова куча ни мало не прибавляется. Видит поп, что у него меньше денег, и говорит: «давай делиться». — Давай! отвечает Никола-угодник, и разделил деньги на три части: «эта часть пусть будет моя, эта твоя, а третья тому, кто просвиру украл». — Да ведь просвиру-то я украл, говорит поп. «Эка какой ты жадной! два раза вешать хотели — и то не покаялся, а теперь за деньги признался! Не хочу с тобой странствовать, возьми свое добро и ступай один, куда знаешь».

В некоторых деревнях эта самая легенда рассказывается с тою отменою, что вместо Николы-угодника странствует с попом сам Господь в образе старца.

В издании немецких сказок братьев Гриммов (ч. I, № 81: «Bruder Lustig»; ч. III, стр. 129—131) подобная же легенда рассказывает о странствовании апостола Петра вместе с солдатом. Св. Петр исцеляет больных и воскрешает королевну: когда привели его к одру усопшей, он приказал принесть котел воды и выслал из комнаты всех домашних. Тогда разнял он все [239]члены умершей на составные части, побросал их в воду, развел под котлом огонь, и стал варить, пока всё мясо не отделилось от костей. Затем белые кости были вынуты на стол; апостол сложил их вместе в том порядке, какой назначен самою природою, и трижды сказал «восстань во имя всемогущей Троицы!» Королевна восстала живою, здравою и прекрасною.

Как в русской легенде поп не признается, что съел просвиру, так в немецкой — солдат, что съел сердце жареного ягненка.

Смотри примечание к легенде под № 30 и сличи с легендою, напечатанною в сборнике: «Westslawischer Märchenschatz» стр. 88—89.


Примечания

править
  1. Очень.
  2. Смотри.
  3. Пойдемте. (Опыт обл. великор. словаря, стр. 2).
  4. Так что (ibidem, стр. 74).
  5. Вариант: Пошли вместе. У Николы-угодника был мешок с лепешками. «Дай я понесу», вызвался поп. — Возьми, неси! Ночью поп приел все лепешки, а в мешке дыру прорвал. Утром на другой день говорит Никола: «давай позавтракаем». — Да чего завтракать-та? «А лепешки где?» — Вишь дыра в мешке, все по дороге рассыпались.
  6. Вариант: Взял Никола-Угодник, рассек больного на мелкие части, вымыл их в теплой воде; сложил опять вместе, дунул и сказал: «встань во имя Господне!» Больной встал здравым и невредимым. Странников наградили, и пошли они дальше…


  Это произведение не охраняется авторским правом.
В соответствии со статьёй 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации не являются объектами авторских прав официальные документы государственных органов и органов местного самоуправления муниципальных образований, в том числе законы, другие нормативные акты, судебные решения, иные материалы законодательного, административного и судебного характера, официальные документы международных организаций, а также их официальные переводы; государственные символы и знаки (флаги, гербы, ордена, денежные знаки и тому подобное), а также символы и знаки муниципальных образований; произведения народного творчества (фольклор), не имеющие конкретных авторов; сообщения о событиях и фактах, имеющие исключительно информационный характер (сообщения о новостях дня, программы телепередач, расписания движения транспортных средств и тому подобное).