[16-17]Дитя-Звѣзда.
Стояла зима. Была лютая стужа…
Большой сосновый лѣсъ застылъ; снѣгъ окуталъ его толстымъ покровомъ и повисъ затѣйливыми клочьями на вѣтвяхъ деревьевъ. Ледяной Царь приказалъ Горному Потоку остановиться, и тотъ, вися въ воздухѣ, сталъ неподвиженъ.
Птицы и звѣри зябли и не знали, какъ получше укрыться отъ холода.
— Что за нестерпимая погода… Уфъ!—говорилъ Волкъ, поднимая хвостъ и крадучись между кустарниками,
— Куитъ! куитъ! куитъ!—жалобно стонали зеленыя Коноплянки.—Земля замерла: на нее надѣли бѣлый саванъ…
— Земля надѣла вѣнчальный уборъ, должно быть она выходитъ замужъ…—говорили другъ другу нѣжныя Горлицы, не зная, куда дѣвать закоченѣвшія отъ холода розовыя лапки.
— Если вы будете говорить глупости, я васъ съѣмъ,—сказалъ имъ сердито Волкъ.
— По-моему, не все ли равно, отчего холодно,—наставительно замѣтилъ Зеленый Дятелъ.—Вѣдь отъ вашихъ разсужденій теплѣе не будетъ…
Дятлу никто не возражалъ. И онъ былъ правъ.
[18-19]
На самомъ дѣлѣ холодъ былъ невѣроятный. Маленькія Бѣлочки зябли даже и въ дуплѣ. Потираясь другъ о друга мордочками, онѣ все-таки не могли нагрѣться. Кролики также зябли, хотя и лежали въ своихъ норкахъ клубочками. Только одни рогатые филины да совы не жаловались на погоду: они были очень тепло одѣты. Поводя своими круглыми красными глазами, они аукались другъ съ другомъ и кричали на весь лѣсъ:
— Ту-витъ! ту-вуу! Ту-витъ! ту-вуу! вотъ такъ славная погодка!
Въ эту-то холодную пору возвращались домой два дровосѣка. Они шли сосновымъ боромъ, съежившись отъ холода. Не разъ они падали и проваливались въ глубокій сугробъ, откуда вылѣзали бѣлыми, осыпанными снѣгомъ. Какъ-то поскользнувшись, они уронили свои вязанки съ хворостомъ, и тѣ развязались. Большого труда стоило снова связать ихъ окоченѣвшими руками. Вскорѣ они заблудились и страшно струсили, потому что снѣгъ уже протягивалъ къ нимъ свои ледяныя объятія. Послѣ долгаго блужданія они достигли, наконецъ, края бора и увидали мелькавшіе вдали огоньки своей деревни. Это ихъ такъ обрадовало, что они стали веселы. Лишь подходя къ деревнѣ, они вспомнили о своей ужасной бѣдности, и сердца ихъ наполнились печалью.
— Да,—сказалъ одинъ изъ нихъ,—жизнь насъ не радуетъ: она принадлежитъ только богачамъ. Право, было бы не такъ худо, если бы мы погибли въ бору.
— Это вѣрно,—отвѣтилъ товарищъ.—Міръ раздѣленъ черезчуръ несправедливо: у однихъ очень много, а у другихъ слишкомъ мало.
Едва дровосѣкъ проговорилъ эти слова, какъ впереди его блеснула яркая звѣзда. Скользнувши наискось горизонта, она упала. Дровосѣкамъ показалось, что звѣзда упала близъ ивъ, невдалекѣ отъ нихъ.
— Эге! да ужъ не кладъ ли это!—вскричалъ одинъ дровосѣкъ.
И оба товарища пустились наперегонки къ мѣсту, гдѣ, какъ имъ показалось, упала звѣзда.
Вскорѣ одинъ дровосѣкъ опередилъ своего товарища. Пробѣжавъ ивы, онъ въ самомъ дѣлѣ увидалъ на снѣгу большой золотой свертокъ. Нагнувшись къ нему, дровосѣкъ замѣтилъ, что это былъ въ нѣсколько разъ свернутый плащъ изъ золотой ткани.
— Иди скорѣй смотрѣть упавшее сокровище!—закричалъ дровосѣкъ своему товарищу.
— Навѣрное тутъ золотыя монеты,—сказалъ подошедшій дровосѣкъ.
Товарищи сѣли близъ плаща и стали его развертывать, предвкушая пріятный раздѣлъ золота.
— Да здѣсь что-то мягкое и теплое,—сказалъ вдругъ дровосѣкъ, развертывавшій плащъ.
— Вотъ горькое разочарованіе!—воскликнули они разомъ, когда вмѣсто золота увидали спавшаго ребенка.
Дровосѣки быстро прикрыли ребенка плащомъ и печально задумались.
— Да, не везетъ намъ,—сказалъ одинъ другому.—Куда мы дѣнемъ этого ребенка? Придется оставить его здѣсь. Пойдемъ скорѣе домой, мы должны кормить своихъ дѣтей, а не чужихъ.
— Я не могу оставить здѣсь ребенка для погибели: это нехорошо,—сказалъ другой дровосѣкъ.—Я такъ же кормлю изъ пустого горшка полдюжины ртовъ, какъ и ты, но все же я захвачу этого ребенка домой.
И дровосѣкъ, нѣжно укутавъ въ плащъ ребенка, поднялъ его и пошелъ домой.
— Вѣдь это же безуміе!—говорилъ ему шедшій сзади товарищъ.
[20-21]
Но, поразмысливъ, онъ сталъ дивиться его мягкосердечію.
Когда они пришли въ деревню, товарищъ сказалъ дровосѣку, несшему ребенка:
— Мы должны подѣлиться: если ты берешь ребенка, то мнѣ отдай плащъ.
— Этого нельзя сдѣлать,—отвѣчалъ дровосѣкъ.—Плащъ ни тебѣ, ни мнѣ не принадлежитъ: онъ—собственность ребенка.
И онъ простился съ товарищемъ и пошелъ къ дому.
Жена очень обрадовалась его приходу, освободила его отъ вязанки хвороста, стряхнула съ него снѣгъ и тутъ только замѣтила свертокъ въ его рукахъ.
— Что это такое?—спросила она.
— А это ребенокъ; я нашелъ его въ бору и принесъ къ тебѣ, чтобы ты позаботилась о немъ такъ же, какъ и о нашихъ дѣтяхъ.
И мужъ, развернувъ плащъ, открылъ женѣ спящаго ребенка.
— Неужели тебѣ мало своихъ дѣтей?—сказала съ упрекомъ жена.—Какъ мы будемъ его кормить и воспитывать, когда нѣтъ силъ держать и своихъ дѣтей? Кто поручится, что этотъ ребенокъ не принесетъ намъ несчастья!
— Это дитя должно принести намъ счастье: оно—Дитя-Звѣзда,—отвѣчалъ дровосѣкъ и сталъ разсказывать о дивной находкѣ.
Но жену трудно было успокоить; она ворчала, что и такъ недостаетъ пищи, а тутъ еще чужой ребенокъ.
— Богъ заботится не только о людяхъ, но даже и о птицахъ; посмотри: Онъ и зимой кормитъ ихъ,—говорилъ дровосѣкъ.
— Какъ?—воскликнула жена.—Ты даже не знаешь того, что птицы умираютъ зимой съ голоду? Стыдись и помни, что теперь зима!
Дровосѣкъ стоялъ близъ открытой двери и не трогался съ мѣста.
Чрезъ открытую дверь потянулъ рѣзкій вѣтеръ. Женѣ дровосѣка стало холодно и она сказала мужу:
— Прикрой дверь, въ горницу дуетъ рѣзкій вѣтеръ!
— Тамъ, гдѣ черствое сердце, всегда бываетъ холодно,—отвѣтилъ дровосѣкъ.
Жена молча присѣла къ огню.
Черезъ нѣсколько минутъ она посмотрѣла на мужа. Въ ея глазахъ были слезы. Мужъ замѣтилъ это, подошелъ къ ней и передалъ ей ребенка. Взявъ его на руки, она отнесла его въ кроватку, гдѣ спалъ ея младшій сынъ.
На слѣдующее утро дровосѣкъ спряталъ въ сундукъ золотой плащъ и янтарную цѣпочку, висѣвшую на шеѣ ребенка.
— Надо это хранить до поры до времени,—сказалъ онъ женѣ.
Дитя-Звѣзда воспитывалось въ семьѣ дровосѣка. Съ его дѣтьми оно сидѣло за однимъ столомъ и съ ними же вмѣстѣ и играло.
Время шло. Мальчикъ-Звѣзда становился все прекраснѣе и прекраснѣе. Всѣ удивлялись его красотѣ: онъ былъ нѣженъ и бѣлъ, у него были красивыя кудри, коралловыя губы и глаза какъ фіалки.
Сознавая свое превосходство и свою красоту, Мальчикъ-Звѣзда сталъ гордиться. А въ своей гордости онъ сталъ жестокимъ и самолюбивымъ. Онъ съ презрѣніемъ относился къ дѣтямъ дровосѣка и къ другимъ деревенскимъ дѣтямъ, считая себя благороднымъ, рожденнымъ отъ Звѣзды, а ихъ—низкими по происхожденію. Онъ сталъ повелѣвать дѣтьми и называть ихъ своими слугами. Бѣдныхъ, калѣкъ, слѣпыхъ и вообще слабыхъ и несчастныхъ онъ также презиралъ. Не имѣя къ нимъ ни малѣйшей жалости, онъ кидалъ въ нихъ
[22-23]камнями, гналъ на большую дорогу и угрожалъ имъ, чтобы они не появлялись въ слѣдующій разъ. Зло издѣваясь надъ слабыми, Мальчикъ-Звѣзда любилъ только самого себя, свою красоту. Нерѣдко онъ спускался къ ручью на усадьбѣ священника и въ его водѣ любовался отраженіемъ своего красиваго лица.
Дровосѣкъ и его жена часто дѣлали выговоры Мальчику-Звѣздѣ за его жестокое отношеніе къ слабымъ и увѣчнымъ. Они поучали его состраданію.
Старый священникъ не разъ подзывалъ его къ себѣ и наставлялъ:
— Дитя, относись съ любовью ко всему живущему. Не вноси страданія въ Божій міръ. Даже муху не обижай, потому что она, какъ и ты, созданіе Творца, слѣдовательно—сестра тебѣ. Богъ далъ птицамъ свободу. Нехорошо ловить ихъ въ сѣти только для забавы. Помни, что не ты хозяинъ хотя бы земляного червя или крота. Ихъ создалъ Богъ и каждому изъ нихъ предназначилъ свое мѣсто на землѣ. Каждая тварь славитъ своего Творца.
Мальчикъ-Звѣзда молча выслушивалъ эти наставленія. Нагнувши голову, онъ или хмурился, или же усмѣхался. Но стоило ему вернуться къ товарищамъ, какъ онъ снова всѣми повелѣвалъ и снова становился жестокимъ. Всѣ дѣти слушались его, потому что онъ былъ ловокъ, красивъ, умѣлъ свистѣть, играть на свирѣли и танцовать. Дѣти всегда послушно исполняли все, что онъ приказывалъ имъ. Когда онъ мучилъ крота, выкалывая ему глаза, дѣти смѣялись. Когда же онъ кидалъ камнями въ слѣпыхъ или въ прокаженныхъ, они помогали ему. Его жестокость заражала ихъ.
Случилось какъ-то бѣдной нищей проходить той деревней, гдѣ жилъ Мальчикъ-Звѣзда. Она была въ рваной одеждѣ и босая. Отъ ходьбы по кремнистой дорогѣ на ея ногахъ были кровавыя ссадины. Разбитая, измученная, она сѣла близъ каштановаго дерева. Замѣтивъ ее, Мальчикъ-Звѣзда крикнулъ своимъ сверстникамъ:
— Глядите-ка, вонъ подъ то дерево сѣла нищенка въ лохмотьяхъ. Надо этого урода прогнать оттуда. Пойдемте!
Онъ подбѣжалъ ближе къ нищенкѣ и, ругаясь, бросилъ въ нее камнемъ. Когда нищенка увидала его, въ ея глазахъ отразился ужасъ и она не спускала взгляда съ Мальчика-Звѣзды. Но онъ сталъ опять бросать въ нее камни. Увидавъ это, дровосѣкъ выбѣжалъ изъ сарая, гдѣ кололъ дрова, и сердито сказалъ пріемышу:
— Дѣйствительно, въ твоемъ сердцѣ нѣтъ жалости и ты жестокъ! Что дурного сдѣлала тебѣ эта женщина и за что ты ее бьешь?
Мальчикъ-Звѣзда гордо посмотрѣлъ на него и гнѣвно произнесъ:
[24-25]
— Я не обязанъ давать тебѣ объясненій моихъ поступковъ. Ты мнѣ не отецъ, чтобы приказывать!
— Это вѣрно,—отвѣтилъ дровосѣкъ,—но все же я пожалѣлъ тебя и спасъ отъ гибели, когда ты замерзалъ близъ лѣса; а потомъ вотъ и вырастилъ тебя.
Послѣднія слова дровосѣка такъ поразили женщину нищенку, что она вскрикнула и лишилась чувствъ. Дровосѣкъ бросился къ ней и перенесъ ее въ свой домъ. Жена дровосѣка привела ее въ чувство, накормила ее и успокоила.
Немного оправившись, женщина спросила дровосѣка:
— Ты говорилъ, что этотъ мальчикъ замерзалъ близъ лѣса и ты его нашелъ. Не прошло ли послѣ этого лѣтъ десять?
— Да, это было десять лѣтъ тому назадъ,—отвѣтилъ дровосѣкъ.
— А не былъ ли онъ завернутъ въ плащъ изъ золотой ткани и не было ли на его шеѣ янтарной цѣпочки?—спросила быстро женщина.
— Да, онъ былъ завернутъ въ плащъ и на его шеѣ была янтарная цѣпочка,—отвѣтилъ дровосѣкъ.
И онъ досталъ изъ сундука золотой плащъ и янтарную цѣпочку и показалъ ихъ женщинѣ.
Лишь только женщина увидала плащъ и цѣпочку, какъ заплакала отъ радости и воскликнула:
— Вѣрно! Это мой сынъ, котораго я лишилась въ лѣсу… Будь добръ, сходи за нимъ: вѣдь я искала его по всему свѣту.
Дровосѣкъ тотчасъ же вышелъ и, найдя Мальчика-Звѣзду, сказалъ ему:
— Иди домой: къ тебѣ пришла мать.
Мальчикъ-Звѣзда страшно удивился. Онъ съ радостью побѣжалъ домой, но, увидавъ нищенку, съ негодованіемъ вскричалъ:
— Кромѣ этой нищенки, здѣсь никого нѣтъ. Покажите же мою мать!
Тогда женщина смущенно сказала ему:
— Твоя мать—это я…
— Какъ? Ты—моя мать!—злобно крикнулъ Мальчикъ-Звѣзда.—Нужно сойти съ ума, чтобы такъ говорить! Кто же тебѣ повѣритъ, чтобы я былъ сыномъ такой грязной нищенки. Я не хочу больше видѣть тебя: уходи отсюда!
— То, что̀ я говорю, вѣрно,—сказала женщина.—Ты мой сынъ, котораго у меня похитили разбойники и затѣмъ кинули. Примѣты вѣрныя: золотой плащъ и янтарная цѣпочка… Пойдемъ со мною, сынъ мой, я люблю тебя и ты будешь моимъ утѣшеніемъ!
И женщина пала на колѣни и протянула къ нему руки.
Но Мальчикъ-Звѣзда бросилъ на нее презрительный взглядъ и рѣзко сказалъ:
— Если ты дѣйствительно моя мать, то лучше бы тебѣ не приносить позора мнѣ. До сихъ поръ меня называли сыномъ Звѣзды, а не нищей. Уходи же отсюда: я не хочу тебя видѣть!
— Милый мой сынъ,—съ мольбой произнесла женщина,—я такъ много страдала въ поискахъ за тобой, что едва ли перенесу это новое страданіе. Поцѣлуй же меня на прощанье передъ уходомъ!
— Ты такъ безобразна, что я лучше поцѣлую змѣю или жабу, но только не тебя,—отвѣтилъ Мальчикъ-Звѣзда и отвернулся отъ женщины.
Горько заплакавъ, женщина пошла въ лѣсъ и скрылась. А Мальчикъ-Звѣзда вернулся къ своимъ товарищамъ.
Но тутъ произошло что-то странное… Когда дѣти увидали Мальчика-Звѣзду, они стали насмѣхаться надъ нимъ, говоря:
[26-27]
— У-у! Какой ты гадкій, точно жаба или змѣя! Мы не станемъ играть съ тобой. Уходи отсюда прочь!
И дѣти прогнали его.
Мальчикъ-Звѣзда страшно удивился этому. „Что это значитъ?“ подумалъ онъ и рѣшилъ отправиться къ ручью и посмотрѣть на себя въ зеркалѣ его водъ.
Но когда онъ пришелъ къ ручью и взглянулъ на свое отраженіе, то его лицо исказилось ужасомъ. Онъ увидалъ, что сталъ похожъ лицомъ на жабу, а тѣломъ—на змѣю. У него было плоское сѣрое лицо, зеленые глаза и какъ бы змѣинаго цвѣта кожа на тѣлѣ.
Мальчикъ-Звѣзда палъ наземь и залился слезами.
— О, я несчастный!—воскликнулъ онъ.—Теперь я понялъ, что наказанъ за свою жестокость. И даже отъ матери я отрекся. Я буду теперь искать ее по бѣлу свѣту и до тѣхъ поръ не успокоюсь, пока не отыщу ее.
Въ это время ему кто-то положилъ на плечо руку и нѣжно сказалъ:
— Не плачь! Это неважно, что ты сталъ некрасивъ. Я не буду смѣяться надъ тобой. Только ты оставайся съ нами.
Онъ обернулся и увидалъ около себя маленькую дочь дровосѣка.
— Нѣтъ, я долженъ уходить отсюда,—отвѣчалъ онъ.—Я наказанъ за свою жестокость и долженъ отыскать мать и выпросить у нея прощеніе.
Проговоривъ это, Мальчикъ-Звѣзда вскочилъ на ноги и побѣжалъ въ лѣсъ. Цѣлый день онъ тамъ звалъ свою мать, но никто не отвѣчалъ ему. Съ заходомъ солнца онъ прилегъ на траву. Птицы и звѣри, зная его жестокость, обѣгали его; и только одна жаба не боялась его, да ехидна безъ опасенія проползала мимо него.
Съ восходомъ солнца онъ всталъ, поѣлъ лѣсныхъ ягодъ и съ плачемъ побѣжалъ впередъ. И кто бы ему ни попадался—животное ли, птица ли,—онъ всѣхъ разспрашивалъ, не встрѣчали ли они его матери.
Первымъ попался ему навстрѣчу Кротъ. Мальчикъ-Звѣзда спросилъ его:
— Ты ходишь подъ землею и слышишь шаги проходящихъ по землѣ. Скажи, не слыхалъ ли ты шаговъ проходящей здѣсь и плачущей женщины?
— Ты для забавы выкололъ мнѣ глаза и я не могу отплатить тебѣ добромъ за твою жестокость,—отвѣчалъ Кротъ.
Мальчикъ-Звѣзда побѣжалъ дальше и, увидѣвъ Коноплянку, спросилъ ее:
— Ты паришь надъ верхушками деревьевъ и видишь всю землю. Скажи, не видала ли ты моей матери?
— Ты былъ такъ жестокъ,—отвѣчала Коноплянка,—что обрѣзалъ мнѣ крылья, и я не могу теперь летать.
Мальчикъ-Звѣзда побрёлъ дальше и, встрѣтивъ маленькую Бѣлку, спросилъ ее:
— Не видала ли ты моей матери?
— Я не отвѣчу тебѣ на этотъ вопросъ,—сказала Бѣлка,—потому что ты убилъ мою мать. Я боюсь, что ты ищешь и свою мать для того, чтобы убить ее.
Мальчикъ-Звѣзда палъ тогда на колѣни и со слезами на глазахъ сталъ просить прощенья у Божьихъ твореній. И опять пошелъ искать женщину-нищую.
Пройдя лѣсъ, онъ пришелъ въ какую-то деревню. Но какъ только деревенскія дѣти увидали его, то стали бросать въ него камнями и гнать его прочь. Никто не относился къ нему съ сожалѣніемъ: и крестьяне, и рабочіе смѣялись надъ его безобразіемъ и гнали его, не давая ему даже ночлега. Такъ онъ бродилъ по свѣту три года, не встрѣчая нигдѣ пощады или участія. Къ нему относились такъ же, какъ и онъ когда-то къ несчастнымъ во дни своей гордости.
Разъ вечеромъ онъ пришелъ къ воротамъ большого
[28-29]города. Этотъ городъ былъ обнесенъ каменной стѣной. У воротъ стояли на стражѣ солдаты. Когда Мальчикъ-Звѣзда хотѣлъ войти въ городъ, солдаты загородили ему входъ и спросили:
— Для чего идешь въ городъ?
— Мнѣ нужно найти свою мать,—отвѣчалъ онъ,—пустите: быть можетъ, она тамъ.
Но солдаты стали насмѣхаться надъ нимъ, а одинъ изъ нихъ сказалъ:
— Не думаю, чтобы твоя мать обрадовалась тебѣ. Вѣдь ты безобразнѣе жабы и змѣи. Уходи прочь отсюда! Въ городѣ нѣтъ твоей матери.
И солдаты стали отталкивать его отъ воротъ. Какъ онъ ни умолялъ ихъ, они оставались непреклонны.
Онъ уже хотѣлъ уходить. Вдругъ появился человѣкъ въ военной формѣ.
— Что тутъ случилось?—спросилъ онъ у солдатъ.
— Вотъ этотъ бродяга, сынъ нищей, шелъ въ городъ, но мы не пустили его.
— Подождите его гнать,—сказалъ человѣкъ,—давайте продадимъ его въ рабство. Такое безобразіе на редкость. Найдется, быть можетъ, чудакъ, который и купитъ его. Мы же на эту выручку выпьемъ по чашѣ сладкаго вина.
И человѣкъ, задержавъ Мальчика-Звѣзду, сталъ предлагать его въ продажу нѣкоторымъ проходящимъ.
Но никто не покупалъ его.
Мальчикъ-Звѣзда сталъ радоваться этому, а военные хотѣли уже отбросить свою затѣю. Въ это время проходилъ мимо старикъ съ злымъ лицомъ.
— Вонъ идетъ магъ (колдунъ),—сказалъ одинъ изъ солдатъ,—давайте предложимъ ему этого урода.
На предложеніе военныхъ магъ отвѣтилъ:
— Я согласенъ купить его за эту цѣну. Вотъ деньги.
Магъ расплатился, взялъ своего новокупленнаго раба за руку и повелъ его въ городъ.
Долго они шли по улицамъ. Наконецъ достигли каменной стѣны подъ сѣнью гранатовыхъ деревьевъ. Въ стѣнѣ была небольшая дверь. Магъ приложилъ къ двери снятый съ руки перстень, и она отворилась. Магъ свелъ по пяти бронзовымъ ступенямъ Мальчика-Звѣзду въ садъ, гдѣ было много зеленыхъ глиняныхъ чашъ, наполненныхъ черными маками. Потомъ завязалъ шелковымъ шарфомъ глаза Мальчику-Звѣздѣ и втолкнулъ его въ какую-то дверь. Послѣ того какъ шарфъ былъ снятъ, Мальчикъ-Звѣзда замѣтилъ, что онъ находится въ темницѣ, слабо освѣщенной свѣтомъ, лившимся изъ стекляннаго рога.
Магъ положилъ на столъ кусокъ черстваго хлѣба и чашку соленой воды и сказалъ Мальчику-Звѣздѣ:
— Ѣшь и пей!
Пока Мальчикъ-Звѣзда подкрѣплялъ свои силы, магъ незамѣтно вышелъ и заложилъ за собой дверь на цѣпь.
На слѣдующее утро магъ прибылъ въ темницу и, обратившись къ Мальчику-Звѣздѣ, грозно проговорилъ:
— Близъ этого города въ лѣсу скрыты три золотыя монеты: одна сдѣлана изъ бѣлаго золота, другая—изъ желтаго и третья—изъ краснаго. Сегодня ты пойдешь въ лѣсъ, отыщешь тамъ монету изъ бѣлаго золота и принесешь ее мнѣ. Къ закату солнца ты долженъ придти къ двери сада: тамъ я буду ожидать тебя. Если же ты не принесешь мнѣ эту монету, то помни,—получишь сто ударовъ. Отнынѣ ты мой рабъ, потому что я купилъ тебя за три чаши вина.
Магъ завязалъ шарфомъ глаза Мальчику-Звѣздѣ и повелъ его черезъ садъ къ пяти бронзовымъ ступенямъ. Открывъ дверь своимъ перстнемъ, магъ выпустилъ Мальчика-Звѣзду на улицу.
Выйдя изъ города, Мальчикъ-Звѣзда направился въ лѣсъ. Роскошный лѣсъ казался съ виду раемъ. Въ
[30-31]немъ пѣли пѣвчія птицы и болтали красивые попугаи; повсюду были прекрасные цвѣты, издававшіе ароматъ благоуханій. Но лишь только Мальчикъ-Звѣзда вошелъ въ этотъ лѣсъ, какъ на него набросились острые терновники, злая кропива и иглистый чертополохъ. Они кололи и обжигали его босыя ноги и руки, и онъ претерпѣвалъ отъ нихъ страшныя мученія.
Съ самаго утра и до заката солнца онъ искалъ въ лѣсу монету изъ бѣлаго золота и не находилъ. Когда зашло солнце, онъ отправился домой. Горькія слезы потекли изъ его глазъ, такъ какъ онъ зналъ, какая участь его ожидаетъ.
Выйдя на опушку лѣса, Мальчикъ-Звѣзда вдругъ услыхалъ жалобный крикъ. Прислушавшись, онъ замѣтилъ, что крикъ исходитъ изъ чащи лѣса. Мальчикъ-Звѣзда позабылъ о своемъ горѣ и бросился въ чащу. Тамъ онъ нашелъ маленькаго Зайца, попавшаго въ капканъ охотника. Освобождая его изъ тисковъ капкана, Мальчикъ-Звѣзда сказалъ:
— Хоть я и самъ рабъ, однако могу даровать тебѣ свободу.
— Очень благодаренъ тебѣ,—отвѣчалъ неожиданно человѣчьимъ голосомъ Заяцъ.—Ты вернулъ мнѣ свободу и я хотѣлъ бы чѣмъ-нибудь отплатить тебѣ за это.
— Мнѣ приказано найти монету изъ бѣлаго золота,—сказалъ Мальчикъ-Звѣзда.—Я искалъ ее весь день и не могъ найти. Теперь меня прибьютъ за это.
— Иди за мною!—отвѣтилъ Заяцъ,—Я знаю, гдѣ она находится и на что тебѣ пригодится.
Заяцъ привелъ Мальчика-Звѣзду къ дуплу большого дуба.
— Вотъ въ этой разсѣлинѣ[1] ты найдешь монету изъ бѣлаго золота,—сказалъ онъ.
Мальчикъ-Звѣзда бросился къ разсѣлинѣ дуба и нашелъ тамъ монету изъ бѣлаго золота.
Обрадованный находкой, онъ сталъ благодарить Зайца.
— За мою услугу ты платишь мнѣ чрезмѣрно!—воскликнулъ онъ.
— Да нѣтъ же,—отвѣчалъ Заяцъ.—Я сдѣлалъ тебѣ то же, что и ты мнѣ: за добро плачу добромъ.
И Заяцъ быстро скрылся, а Мальчикъ-Звѣзда направился въ городъ.
У городскихъ воротъ сидѣлъ человѣкъ, пораженный проказой[2]. Его лицо было покрыто сѣрымъ полотномъ. Сквозь отверстія для глазъ выглядывали подобно раскаленнымъ углямъ зрачки. Когда Мальчикъ-Звѣзда проходилъ мимо прокаженнаго, послѣдній громко ударилъ по дну деревянной чашки и, позвонивъ въ колокольчикъ, сказалъ:
— Меня изгнали изъ города, никто не имѣетъ жалости ко мнѣ, и вотъ я умираю съ голоду. Дай мнѣ денегъ—я буду спасенъ.
— Я не могу тебѣ помочь,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда,—потому что въ моемъ карманѣ всего-навсего одна монета и ту я обязанъ принести своему господину. Если я не принесу ее, онъ прибьетъ меня, какъ своего раба.
Но прокаженный съ такой мольбою началъ упрашивать Мальчика-Звѣзду отдать ему монету, что тотъ, наконецъ, сжалился надъ нимъ и отдалъ ему монету изъ бѣлаго золота.
Тяжело было ему возвращаться къ дому мага. Подойдя къ двери, онъ замѣтилъ, что магъ съ нетерпѣніемъ поджидалъ его.
— Ну, подавай же монету изъ бѣлаго золота!—крикнулъ магъ, быстро втолкнувши Мальчика-Звѣзду въ дверь сада.
— Я не имѣю ея,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда.
— Вотъ какъ!—зловѣще сказалъ магъ и, набросившись на него, сталъ его бить.
[32-33]
Потомъ онъ поставилъ передъ нимъ пустой столикъ, положилъ на него пустую чашку и, сказавъ: „ѣшь, пей“, опять заключилъ его въ темницу.
Утромъ, магъ пришелъ въ темницу и, сердито стуча перстнемъ по столу, сказалъ:
— Если ты не отыщешь мнѣ сегодня монету изъ желтаго золота, я жестоко накажу тебя: ты получишь триста ударовъ.
И онъ повелъ Мальчика-Звѣзду къ выходу и выпустилъ его на улицу.
Мальчикъ-Звѣзда опять направился въ лѣсъ и сталъ искать монету изъ желтаго золота. Цѣлый день онъ искалъ ее, но нигдѣ не нашелъ.
Вечеромъ онъ выбрался изъ лѣсу и, присѣвши на опушкѣ лѣса, сталъ плакать.
— О чемъ ты плачешь?—спросилъ его неожиданно подбѣжавшій Заяцъ.
— Да я искалъ цѣлый день монету изъ желтаго золота и нигдѣ не нашелъ ея,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда.—Теперь мой господинъ жестоко прибьетъ меня, потому что я—его рабъ—не исполнилъ даннаго мнѣ порученія.
— Слѣдуй за мною!—проговорилъ Заяцъ и побѣжалъ въ лѣсъ къ ручью.
— Тамъ,—сказалъ онъ,—на днѣ ручья, близъ камня лежитъ монета изъ желтаго золота.
— Я не знаю, какъ и благодарить тебя!—вскричалъ обрадованный Мальчикъ-Звѣзда.
— Да вѣдь ты первый пожалѣлъ меня,—сказалъ ему Заяцъ и скрылся.
Мальчикъ-Звѣзда, доставъ монету изъ желтаго золота, поспѣшно направился въ городъ. Но лишь только онъ подошелъ къ воротамъ, прокаженный протянулъ къ нему руки и прокричалъ:
— Я умираю съ голода, дай мнѣ денегъ!
— Но у меня только одна монета изъ желтаго золота. Если я не передамъ ее своему господину, онъ станетъ бить меня, какъ раба,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда.
Прокаженный сталъ умолять его отдать ему монету. Мальчикъ-Звѣзда былъ растроганъ его жалобами и отдалъ ему монету.
Между тѣмъ магъ давно уже поджидалъ Мальчика-Звѣзду. Отворивъ ему дверь, онъ сурово спросилъ:
— Принесъ монету изъ желтаго золота?
— Нѣтъ,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда.
Магъ схватилъ его и сталъ бить. Потомъ онъ заключилъ его въ темницу и надѣлъ на него тяжелыя желѣзныя цѣпи.
Съ наступленіемъ утра магъ пришелъ въ темницу и сказалъ Мальчику-Звѣздѣ:
— Ты долженъ сегодня принести монету изъ краснаго золота. Если исполнишь мое порученіе, я отпущу тебя на волю, если нѣтъ, я убью тебя.
Отправившись въ лѣсъ, Мальчикъ-Звѣзда съ утра до вечера искалъ монету изъ краснаго золота, но все напрасно. Усталый, измученный, онъ опустился на землю и залился слезами. И опять появился маленькій Заяцъ и спросилъ:
— О чемъ плачешь?
— Нигдѣ не найду монеты изъ краснаго золота,—отвѣчалъ сквозь слезы Мальчикъ-Звѣзда.
— Обернись назадъ… Вонъ въ томъ ущельѣ ты найдешь монету изъ краснаго золота. Не плачь и будь веселъ,—сказалъ Заяцъ.
— Я не знаю, какъ и благодарить тебя!—воскликнулъ обрадованный Мальчикъ-Звѣзда.—Вѣдь ты ужъ въ третій разъ помогаешь мнѣ.
— Ты первый сжалился надо мною,—отвѣтилъ Заяцъ и убѣжалъ.
[34-35]
Мальчикъ-Звѣзда безъ труда нашелъ въ ущельѣ монету изъ краснаго золота.
Когда онъ подходилъ къ городскимъ воротамъ, прокаженный опять сталъ просить у него денегъ. Мальчикъ-Звѣзда сначала отказывалъ, но потомъ не выдержалъ и, сжалившись надъ прокаженнымъ, отдалъ ему монету.
— Ты болѣе меня нуждаешься,—сказалъ онъ и, тяжело вздохнувъ, пошелъ по городу.
„Магъ убьетъ меня“, думалъ онъ.
Когда Мальчикъ-Звѣзда подходилъ къ главной городской башнѣ, его встрѣтила военная охрана. Она воздала ему почести и привѣтствовала его. Тотчасъ же появилась и толпа горожанъ.
— Какъ прекрасенъ нашъ господинъ! Лучше его нѣтъ никого на свѣтѣ!—восклицала она.
Мальчикъ-Звѣзда съ удивленіемъ глядѣлъ на все это и съ горестью думалъ:
„Они издѣваются надъ моимъ уродствомъ“.
Толпа народа все росла и росла. Избѣгая ея, Мальчикъ-Звѣзда свернулъ на Королевскую площадь, гдѣ былъ дворецъ Короля. Но только что онъ показался на площади, ворота дворца раскрылись и показались священники и высшіе сановники. Они вышли для встрѣчи Мальчика-Звѣзды и, подойдя къ нему, почтительно сказали:
— Ты сынъ нашего Короля и нашъ господинъ, мы привѣтствуемъ тебя!
Изумленный Мальчикъ-Звѣзда отвѣчалъ:
— Вы ошибаетесь. Я сынъ нищей, а не сынъ Короля. И я не прекрасенъ, а безобразенъ.
Въ это время выступилъ впередъ начальникъ отряда и сказалъ:
— Ваше величество, вы прекрасны и не можете этого отрицать.
Мальчикъ-Звѣзда придвинулся къ его блестящему
[36-37]шлему, обитому золотомъ, взглянулъ въ немъ на отраженіе своего лица и увидалъ, что красота снова вернулась къ нему. Только глаза были другіе: въ нихъ не было прежней гордости и огонька жестокости, а было что-то новое.
Священники и сановники склонились предъ нимъ и сказали:
— Нашъ Король старъ и передаетъ тебѣ эти корону и скипетръ. Возьми ихъ, будь нашимъ Королемъ, и да сопутствуютъ тебѣ правосудіе и милосердіе.
— Но я недостоинъ быть королемъ: я обидѣлъ свою мать и долженъ ее найти, чтобы получить прощеніе,—отвѣчалъ Мальчикъ-Звѣзда.
И онъ повернулъ назадъ, чтобы идти. Взглядъ его нечаянно упалъ на толпу, и среди нея онъ замѣтилъ нищенку—свою мать, а рядомъ съ ней—прокаженнаго. Радостно вскрикнувъ, Мальчикъ-Звѣзда бросился къ матери, палъ на колѣни и поцѣловалъ раны на ея ногахъ. Рыдая, онъ говорилъ:
— Прости меня! Когда я былъ гордъ, то оттолкнулъ тебя. Прими же меня теперь, въ дни моего униженія. Мнѣ нужна твоя любовь. Забудь о моей ненависти и не оттолкни свое дитя!
Нищая молчала.
Мальчикъ-Звѣзда обернулся къ прокаженному и, протянувъ къ нему руки, сказалъ:
— Я три раза жалѣлъ тебя. Упроси одинъ разъ мою мать сжалиться надо мною.
Но прокаженный тоже молчалъ.
Мальчикъ-Звѣзда зарыдалъ сильнѣе и, обернувшись къ матери, сказалъ:
— Мать, мои страданія превышаютъ мои силы. Прости меня, и я уйду снова странствовать по свѣту.
Нищая опустила свою руку на его голову и тихо проговорила:
— Встань!
— Встань!—проговорилъ и прокаженный.
Мальчикъ-Звѣзда приподнялся и посмотрѣлъ на мать и на прокаженнаго. Вмѣсто нихъ стояли Королева и Король.
И сказала Королева, указывая на преобразившагося прокаженнаго:
— Это твой отецъ. Ты помогалъ ему.
И сказалъ Король, указывая на преобразившуюся нищую:
— Это твоя мать. Ты цѣловалъ ея раны.
Король и Королева обняли Мальчика-Звѣзду и поцѣловали его. Послѣ этого всѣ направились во дворецъ. Тамъ Мальчика-Звѣзду нарядили въ лучшія одежды и короновали на царство. И сталъ онъ править городомъ.
Какъ повелитель, онъ былъ добръ и справедливъ. Злого мага онъ изгналъ, а дровосѣка и его жену одарилъ подарками, дѣтей же дровосѣка взялъ во дворецъ на службу.
Юный Король не выносилъ жестокости. Онъ постоянно училъ своихъ подданныхъ любви и милосердію. Каждый бѣднякъ могъ свободно обратиться къ Королю за помощью. И юный Король всѣмъ помогалъ: голодныхъ кормилъ, а нагихъ одѣвалъ.
И воцарился въ той странѣ миръ.
Но славное царствованіе юнаго Короля было кратковременно. Прошлое мучило его, и онъ страдалъ. Но еще больше онъ страдалъ при видѣ людскихъ страданій. Спустя три года онъ скончался, не выдержавъ своихъ страданій.
Оскаръ Уайльдъ. Замѣчательные разсказы и сказки. — М.: 1908.