[6-7]
День рожденія Принцессы.
Наступилъ день рожденія Принцессы.
— Дочери нашего Короля сегодня исполнилось ровно двѣнадцать лѣтъ,—говорили испанцы.
Принимая поздравленія, Принцесса замѣтила, что теперь всѣ относятся къ ней какъ къ взрослой. И она съ дѣтской важностью направилась въ садъ, гдѣ ее поджидали сверстницы и сверстники.
День былъ прекрасный. Яркіе лучи солнца обливали землю своей живительной теплотой. И природа ликовала. Красивыя бабочки, съ золотистой пылью на крылышкахъ, перепархивали съ цвѣтка на цвѣтокъ. Даже зеленыя ящерицы выползли изъ трещинъ погрѣться и понѣжиться подъ лучами солнца. Но больше всѣхъ радовались солнцу растенія. Стройные тюльпаны весело посматривали на пунцовыя розы и какъ бы говорили: „Перестаньте гордиться: мы такъ же прекрасны, какъ и вы“. Волшебный блескъ солнца заставлялъ блѣдно-желтые лимоны еще ярче загораться.
Въ королевскомъ саду было весело и хорошо. Принцесса съ удовольствіемъ замѣтила, что всѣ дѣти хуже ея наряжены. Погулявъ немного, Принцесса отдала приказаніе играть въ прятки. Эта игра продолжалась около
[8-9]часу. Но вотъ раздался звукъ трубы. Это былъ призывъ въ дѣтскій театръ на примѣрный бой быковъ. Дѣти перестали играть и, сопровождаемые придворными, направились въ самый конецъ сада, гдѣ былъ театръ.
Театръ былъ просторный и большой. Передъ громадной ареной было возвышеніе. Сюда-то и привели Принцессу съ дѣтьми. Она усѣлась на золоченый стулъ, а дѣти расположились вокругъ, помахивая своими роскошными вѣерами и тихо разговаривая другъ съ другомъ. На аренѣ начался игрушечный бой быковъ. Нѣкоторые изъ мальчиковъ гарцовали[1] на игрушечныхъ лошадкахъ и потрясали длинными пиками, разукрашенными яркими лентами. Другіе мальчики ходили пѣшими, размахивая передъ быкомъ красными плащами[2]. Игрушечный большой быкъ, какъ бы разсерженный этимъ, устремлялся на мальчиковъ, но они ловко перепрыгивали черезъ барьеръ (загородку) и этимъ спасались отъ быка. Быкъ бѣгалъ по аренѣ какъ живой, и дѣти въ восторгѣ вскакивали на скамьи, махали платками и кричали какъ взрослые: „браво!..“ Бой быковъ былъ продолжительный. Многія изъ лошадокъ были прободены рогами быка насквозь, а наѣздники выбиты изъ сѣдла. Наконецъ молодой графъ Тьера изловчился и поставилъ быка на колѣни. Съ разрѣшенія Принцессы онъ вонзилъ свою деревянную шпагу въ шею животнаго. Голова быка отлетѣла, а на ея мѣстѣ показалось смѣющееся лицо мальчика. Принцесса и дѣти зарукоплескали. Подъ громъ ихъ рукоплесканій арена была очищена, а мертвыя игрушечныя лошадки вынесены вонъ. Во время небольшого перерыва на аренѣ появился французъ-акробатъ. Онъ поднялся на протянутый канатъ и нѣсколько разъ прошелся по немъ. Многія изъ дѣтей затаили дыханіе: они боялись, какъ бы акробатъ не сорвался и не ринулся внизъ головой. Но все обошлось благополучно. Акробата смѣнили говорящія и поющія маріонетки (т.-е. живыя куклы). Управляемыя проволоками, эти куклы ходили по аренѣ и разсказывали про свою несчастную жизнь. Онѣ такъ хорошо играли, что на глазахъ Принцессы и нѣкоторыхъ дѣтей появились слезы. Послѣ маріонетокъ появился африканскій фокусникъ. Онъ принесъ большую,
[10-11]низкую корзину, покрытую красной матеріей, и поставилъ ее посрединѣ арены. Вынувъ забавную тростниковую дудочку, фокусникъ сталъ въ нее дуть. Спустя минуту покрывало корзины заколебалось и изъ-подъ него показались двѣ золотисто-зеленыя змѣйки. Поднявъ высоко головки, онѣ въ тактъ музыки стали колебаться. Но высунутое жало змѣй не радовало дѣтей. Дѣти были очень довольны, когда фокусникъ заставилъ вырасти изъ песку небольшое апельсинное дерево. На глазахъ дѣтей деревцо расцвѣло и на немъ появились красивые бѣлые цвѣты, которые тотчасъ же превратились въ настоящіе плоды. Въ заключеніе фокусникъ попросилъ у одной маленькой маркизы голубой вѣеръ и сейчасъ же превратилъ его въ голубую птицу. Когда же эта птица съ пѣніемъ полетѣла по театру, восторгу дѣтей не было конца.
Послѣ фокусника на аренѣ появились мальчики, одѣтые въ придворные костюмы изъ бѣлаго бархата; на нихъ были трехугольныя шляпы, отдѣланныя серебромъ, съ громадными страусовыми перьями. Мальчики выстроились въ рядъ и начали исполнять танецъ „менуэтъ“. Этотъ танецъ представлялъ красивое зрѣлище, въ особенности когда мальчики всѣ въ разъ, какъ бы по мановенію, простирали руки впередъ и граціозно кланялись.
Когда мальчики кончили танцовать, на арену вышли красивые цыгане. Усѣвшись съ скрещенными ногами въ кружокъ, они стали мягко наигрывать на своихъ цитрахъ[3] тихую, мечтательную пѣсню. Прошло нѣсколько минутъ. Цыгане такъ тихо наигрывали, что пальцы ихъ едва касались струнъ, головы же ихъ склонялись все ниже и ниже, какъ будто цыгане засыпали. Вдругъ съ пронзительнымъ крикомъ они вскочили на ноги и лихо закружились по аренѣ, ударяя въ бубны и напѣвая какую-то дикую восторженную пѣсню. Затѣмъ они бросились всѣ сразу на землю и замерли почти безъ движенія. Только тихая игра ихъ струнъ нарушала тишину. Такъ цыгане продѣлывали нѣсколько разъ. Потомъ они удалились, но черезъ нѣсколько секундъ снова вернулись, ведя на цѣпи косматаго медвѣдя и держа на плечахъ нѣсколько маленькихъ обезьянокъ. Медвѣдь сталъ на заднія лапы, сдѣлалъ поклонъ, затѣмъ опустился на переднія лапы и важно сталъ на голову. Между тѣмъ обезьянки продѣлывали разныя забавныя штуки: размахивали саблями, стрѣляли изъ ружей и маршировали какъ солдаты. Все это очень понравилось дѣтямъ, и они восторженно рукоплескали. Но ничто такъ не забавляло дѣтей и Принцессу, какъ танцы маленькаго Карлика. Онъ вышелъ на арену, переваливаясь на своихъ кривыхъ ножкахъ и потряхивая своей громадной уродливой головой. Дѣти и Принцесса разразились дружнымъ смѣхомъ. Правда, раньше имъ приходилось видѣть маленькихъ уродовъ, но такого чудовища, какъ этотъ Карликъ, никто еще не видалъ. Во дворецъ онъ попалъ случайно. Отецъ же его, угольщикъ, былъ очень радъ отдѣлаться отъ такого уродливаго и безполезнаго ребенка. Карликъ не зналъ о своемъ уродствѣ и былъ очень счастливъ и веселъ. Если дѣти смѣялись, то и Карликъ смѣялся такъ же безпечно и радостно, какъ и они.
Онъ не думалъ, что дѣтей веселитъ его уродство, и послѣ каждаго танца отвѣшивалъ имъ поклоны. Больше всего онъ кланялся въ сторону Принцессы, которая очень понравилась ему. Казалось, что онъ и танцовалъ лишь для нея одной. По окончаніи представленія Принцесса вынула изъ своихъ волосъ прекрасную бѣлую розу и ради шутки бросила ее съ улыбкой Карлику на арену. Карликъ прижалъ цвѣтокъ къ своимъ губамъ и съ улыбкой отъ уха до уха приложилъ руку къ сердцу и опустился передъ Принцессой на одно
[12-13]колѣно. Въ это время онъ былъ такъ безобразенъ и смѣшонъ, что Принцесса безудержно расхохоталась. Она выразила желаніе, чтобы Карликъ послѣ поздравительнаго обѣда еще разъ танцовалъ. Карликъ, услыхавъ, что ему придется еще разъ танцовать передъ Принцессой, такъ обрадовался, что выбѣжалъ въ садъ и въ восторгѣ сталъ цѣловать бѣлую розу.
Бѣгая по саду, онъ только и думалъ объ одной Принцессѣ. Ему опять захотѣлось увидѣть ее. Ахъ, какъ бы пріятно было ему снова находиться съ нею. Онъ никогда бы не разставался съ ней. Онъ сталъ бы ея другомъ и товарищемъ въ играхъ и выучилъ бы ее разнымъ причудливымъ фокусамъ. Вѣдь онъ умѣлъ дѣлать клѣтки для стрекочущихъ кузнечиковъ и вырѣзывать дудочки. Ему знакомъ былъ крикъ каждой птицы. Онъ узнавалъ по слѣду каждое животное. Онъ зналъ, гдѣ гнѣздятся дикіе голуби, гдѣ шныряютъ кролики и колючіе ежи. Онъ могъ указать, гдѣ обитаютъ неповоротливыя черепахи. Словомъ, онъ зналъ въ лѣсу каждый кустикъ, каждый цвѣтокъ, каждую букашку. И Карликъ не сомнѣвался, что все это для Принцессы будетъ очень интересно. Въ лѣсу было такъ хорошо! А если бы Принцесса задумала отдохнуть, Карликъ отыскалъ бы ей скамью, покрытую мягкимъ мохомъ, и понесъ бы Принцессу на своихъ сильныхъ рукахъ. На эту скамью онъ усадилъ бы ее, а самъ сталъ бы дѣлать ей ожерелье изъ красныхъ ягодъ; потомъ принесъ бы ей чашечки дубовыхъ жолудей и насажалъ бы туда свѣтящихся червячковъ. Мечтая такъ, Карликъ подошелъ къ дворцу. Ахъ, какъ бы увидать Принцессу! Карликъ задумалъ проникнуть во дворецъ и сталъ искать входа туда. Наконецъ онъ замѣтилъ маленькую открытую дверь, быстро проскользнулъ въ нее и очутился въ роскошной золоченой залѣ. „Здѣсь лучше, чѣмъ въ лѣсу“, подумалъ Карликъ и сталъ искать Принцессу. Но ея тутъ не было. Въ концѣ залы висѣла черная бархатная занавѣсь. Карликъ отдернулъ ее и вошелъ въ другую комнату, еще болѣе прекрасную, чѣмъ зала. Принцессы не было и здѣсь. Карликъ на секунду остановился, затѣмъ прошелъ въ слѣдующую комнату. По убранству и по отдѣлкѣ эта комната была самая красивая. Стѣны
[14-15]ея были обиты розовымъ шелкомъ съ вышитыми птицами и нѣжными цвѣтами, а полъ былъ изъ зеленаго мрамора. Карликъ сталъ оглядываться. Взглянувъ на другой конецъ комнаты, Карликъ замѣтилъ маленькую фигурку, смотрѣвшую на него. Сердце его забилось. Онъ съ радостью подумалъ, что это Принцесса, и направился къ ней. Фигура шла ему навстрѣчу. Наконецъ онъ ясно увидѣлъ ее…
Увидѣлъ и отшатнулся… Да это не Принцесса, а какое-то уродливое чудовище, никогда имъ не виданное!.. Чудовище по сложенію было непохоже на обыкновенныхъ людей. Оно имѣло большой горбъ, кривыя ноги и громадную, съ широкимъ ртомъ, неправильную голову, покрытую гривой черныхъ волосъ.
Карликъ нахмурился, чудовище тоже. Карликъ засмѣялся, чудовище также засмѣялось. Карликъ насмѣшливо поклонился, чудовище отвѣтило тѣмъ же. Карликъ пошелъ навстрѣчу, и чудовище приближалось, дѣлая все то, что и онъ дѣлалъ. Карликъ вскрикнулъ, побѣжалъ впередъ и протянулъ руку. Холодная ледяная рука чудовища дотронулась до его руки. Карликъ съ испугу отдернулъ руку, и чудовище сдѣлало то же. Онъ двинулся впередъ, но гладкій и твердый предметъ остановилъ его. Теперь лицо чудовища было совсѣмъ близко къ его лицу. Въ немъ отражался ужасъ.
Карликъ ударилъ чудовище, оно отразило его ударъ. Онъ отскочилъ назадъ, и чудовище тоже.
Карликъ остановился и сталъ думать, что же это такое?..
Онъ посмотрѣлъ на предметы комнаты. Они повторялись въ этой прозрачной стѣнѣ. Все повторялось: статуи, картины, диваны и многое другое. Карликъ вздрогнулъ. Онъ сталъ догадываться, что это отраженіе дѣйствительныхъ предметовъ, подобное тѣни отъ деревьевъ, домовъ и отъ прочихъ предметовъ. Онъ взялъ свою бѣлую розу, немного повернулся и сталъ ее цѣловать. У чудовища появилась точь въ точь такая же роза и оно также осыпало ее поцѣлуями.
Карликъ дико вскрикнулъ и съ рыданіями упалъ на полъ. Такъ вотъ оно что!.. Этотъ уродъ и ужасный горбунъ—онъ самъ! Это онъ—такое безобразное чудовище…
Вотъ почему надъ нимъ и хохотали Принцесса и дѣти. Ихъ забавляло его безобразіе, они тѣшились его кривыми ногами. А онъ, несчастный, вѣрилъ въ дружбу и любовь Принцессы. О, зачѣмъ не оставили его въ лѣсу; тамъ не было зеркала, чтобы открыть ему его безобразіе! Лучше бы ему не родиться! Лучше бы отецъ убилъ его! Зачѣмъ онъ отдалъ его на позоръ?
Горячія горькія слезы градомъ лились по щекамъ Карлика. Онъ схватилъ бѣлую розу и разорвалъ ее въ клочки. Взглянувъ мелькомъ въ зеркало, онъ замѣтилъ, что и чудовище сдѣлало то же самое. Карликъ съ ужасомъ отползъ въ сторону и закрылъ руками глаза.
Онъ вздрагивалъ и коробился…
Въ эту минуту въ комнату вошли Принцесса и дѣти. Увидавъ Карлика, лежащаго въ судорогахъ на полу, онѣ разразились веселымъ смѣхомъ. Всѣ онѣ окружили его и стали наблюдать за нимъ. Принцесса стояла надъ Карликомъ и помахивала своимъ вѣеромъ. Между тѣмъ рыданія Карлика стихали. Вдругъ онъ испустилъ странный вздохъ и схватился за бокъ. Затѣмъ вытянулся и ужъ больше не двигался.
— Ахъ, какъ забавны его танцы,—сказала Принцесса,—а въ игрѣ онъ, право, не уступаетъ маріонеткамъ. Ну же, Карликъ, вставай, ты долженъ сейчасъ танцовать для меня!—проговорила Принцесса.
— Да, да,—закричали всѣ дѣти,—ты долженъ встать и танцовать, вѣдь ты такой же забавный, какъ и тѣ обезьянки!
[16-17]
Но Карликъ молчалъ и не шевелился. Тогда Принцесса топнула ножкой и позвала своего дядю, гулявшаго съ Совѣтникомъ по террасѣ.
— Милый дядя! мой смѣшной Карликъ капризничаетъ и не хочетъ танцовать передо мною. Заставьте его!..
Дядя Принцессы и Совѣтникъ медленно подошли къ дѣтямъ. Дядя нагнулся и слегка ударилъ перчаткой Карлика по щекѣ.
— Нужно танцовать, маленькое чудовище… Принцесса Испаніи желаетъ, чтобы ее забавляли,—сказалъ онъ.
Но маленькій Карликъ не двигался.
— Придется позвать человѣка, который бы наказалъ его,—недовольно произнесъ дядя.
Совѣтникъ нагнулся и приложилъ свою руку къ сердцу Карлика. Но черезъ минуту онъ выпрямился, пожалъ плечами и, поклонившись Принцессѣ, сказалъ:
— Свѣтлѣйшая Принцесса, вашъ смѣшной Карликъ не можетъ больше танцовать и онъ уже никогда не встанетъ. Я очень объ этомъ сожалѣю, потому что его уродство могло бы вызвать улыбку даже и у самого короля.
— Нѣтъ, онъ долженъ танцовать,—капризно проговорила Принцесса.
— Принцесса! Карликъ не можетъ танцовать, такъ какъ сердце его разорвалось,—отвѣтилъ Совѣтникъ.
Принцесса нахмурилась. Ея нѣжныя розовыя губки сложились въ недовольную гримасу.
— Такъ пусть же впредь всѣ приходящіе ко мнѣ играть совсѣмъ не будутъ имѣть сердца, тогда у нихъ не будутъ разрываться сердца…
Проговоривъ это, Принцесса побѣжала въ садъ.
Оскаръ Уайльдъ. Замѣчательные разсказы и сказки. — М.: 1908.