Крест св. преп. Евфросинии. — Крест преп. Параскевии. — Крестик найденный в Люцинском уезде. — Кресты из собрания автора. — Каменный образок. — Старинный складень полоцкой Софийской церкви. — Лампада. — Орлецы. — Ковер. — Митра. — Кресло. — Жаровня витебского Маркова монастыря. — Древние рукописные евангелия: Заключение.
В небольшом числе вещественных памятников православия, уцелевших доселе первое место, бесспорно, занимает хранящиеся в полоцком Спасо-Евфросиниевском девичьем монастыре крест св. Евфросинии, княжны полоцкой.
Крест этот сделан в г. Полоцке, по желанию преподобной княжны, в 1161 году, для сооруженного ею и ныне существующего храма Всемилостивейшего Спаса Лазарем Богшей.
Св. Евфросиния, мощи коей почивают в дальних пещерах Киево-Печерской лавры[1], приходится родной праправнучкою св. Владимиру; отцом её был полоцкий князь Святослав Рогволодович, в христианстве Георгий или Григорий, родной внук Изяслава, сына Владимира от Рогнеды, сама княжна, до крещения, носила имя Предиславы.
Крест преподобной Евфросинии имеет форму шестиконечную, т. е. с двумя поперечными перекладинами. Длина его одиннадцать и три восьмых вершка, верхняя перекладина длиной в три вершка, а нижняя в четыре и пять восьмых.
Лицевая сторона креста имеют следующие изображения, вставки и украшения: (См. ниже рис. 73).
В самом верху над первой или малой перекладиной, изображение Спасителя, с подписью по сторонам I ҃С, Х ҃С. Левая рука Его прижимает к груди книгу, а правая благословляет. Замечательно, что рука эта, не исключая перстов, сделана из мельчайших камней.
Ниже изображения Спасителя идут эмалевые украшения, кои в разных формах размещены между святыми изображениями на обеих сторонах креста, как это видно на прилагаемых рисунках.
В средине верхней перекладины помещена кровь Христова, т. е. частицы древа крестного, святою кровью [123]Спасителя обагренные. Эту заветную святыню покрывает маленький, четырехконечной, украшенный камнями, крест. В выдавшихся углах сделаны четыре кружка, с изображением на них слов: на левом верхнем I ҃С на правом верхнем X ҃С на левом нижнем НI и наконец, на правом нижнем КА но последние стерлись.
Рис. 73.
На левом выступе верхней перекладины представлена Матерь Божия с простертыми дланями, а на правом Иоанн Креститель, в таком же положении.
В средине нижней или большой перекладины вделано древо живоносное, т. е. часть древа животворящего креста Господня. Оно покрыто сверху небольшим золотым крестиком, такой точно формы, как и описываемый нами большой крест. В выдавшихся углах изображены евангелисты, каждый с книгой в
руках. На конце левого выступа большой перекладины представлен архангел Михаил, а на конце правого архангел Гаврил. Каждый держит в руке шар.
Ниже животворящего древа, сильно поврежденное изображение преподобной Евфросинии Александрийской, имя коей приняла, при пострижении преподобная Евфросиния, княжна полоцкая. От изображения этого уцелели часть руки с крестом и часть одежды. Ниже — святой великомученик Георгий, в воинской одежде, с повязкой на челе и с четырехконечным крестом в правой руке, наконец, в самом низу изображение святой мученицы Софии, также с четвероконечным крестом в правой руке. [124]
На оборотной стороне креста, (рис. 74) в самом верху, выше меньшей перекладины, изображен св. Иоанн Златоустый, в святительской одежде, с шестиконечным крестом в правой и с евангелием в левой руке.
Рис. 74.
В средине меньшей перекладины вделаны: часть гроба Пресвятыя Богородицы, с изображением на ней Богоматери с Предвечным Младенцем на руках.
На левом выступе верхней перекладины изображен св. Василий Великий, с книгой в руках; на правом было изображение Григория Богослова, но оно утерялось.
В средину нижней или большой перекладины вделана часть камня от гроба Господня. На левом выступе этой перекладины — совершенно изгладившееся изображение св. апостола Петра, а на правом — изображение св. апостола Павла, от которого уцелели только одежда и рука, держащая книгу.
Ниже под частицей гроба Господня — полуистертое изображение св. первомученика Стефана, со свитком в левой руке; под изображением мощи этого святого. Ниже изображение св. Димитрия, под ним — частица его крови, наконец еще ниже — изображение св. Пантелеймона и часть мощей его; по обе стороны сих мощей вырезана, весьма мелкими буквами, следующая надпись:
Г҃и помози рабоу своемꙋ лазорю нареченомоу богъши съделавшемоу крест сии церкви ст҃аго спаса и ѡфросинии.
В боковой надписи, начертанной как видно из снимка, (рис. 75) вокруг всего креста, [125]на серебряных вызолоченных дощечках, изображена св. воля преподобной Евфросинии, что бы этот крест, положенный ею в церковь монастыря св. Спаса, оставался в ней навсегда и никем не был отчуждаем, под опасением проклятия. Из этой же надписи узнаем также, что употребленные на сооружение креста, золото, серебро, драгоценные камни, жемчуг и проч. украшения стоили 140 гривен, т. е. почти 1,400 руб. серебром. Судя по наружности креста, он был, по краям, обложен жемчугом, что с лицевой или правой стороны его было вставлено восемь больших драгоценных камней, что подобными украшениями были убраны углы малых крестиков, покрывающих капли крови и частицы живоносного креста Господня.
Рис. 75.
Вместе с описанным нами крестом преп. Евфросннии в Спасо-Евфросиньевской женской обители, хранится и другой, памятник старинного православия, менее известный и едва ли относящийся ко времени преподобной Пароскевии, дочери князя Рогвольда — Василия, которой по преданию он принадлежал.
Форма креста двенадцати конечная, с закруглениями выступов перекрестий, длина с ушком 4⅝ ан. дюйма, толщина около ¼ ан. дюйма. Крест серебряный позлащеный, раскладной, с разгородками внутри для хранения мощей и других священных предметов. В настоящее время он сильно помят, позолота местами сошла, оборотная сторона изломана; хотя крест этот довольно велик для тельного, но будучи снабжен ушком мог быть носим, в случае надобности на шее, или повешен на стене, чем существенно и отличается от ручного креста преп. Евфросинии, предназначенного к постоянному хранению в храме, хотя и этот последний крест есть [126]вместилище мощей и других священных предметов.
Рис. 76.
На лицевой стороне креста преп. Пароскевии весьма грубо изображены резцем: в средине главного, т. е. среднего перекрестья, крест с расширяющимися концами. В верхнем трехконечии изображен ангел с разверзнутой хартией в руках, в правом крылатый лев, а в левом орел также с хартиями (рис. 76).
На ушке креста, вращающемся на ширнире, изображен образ нерукотворенного Спаса, сравнительно не дурно.
На обратной, изломанной в средине стороне креста, весьма грубо, в перепутанных строках литерами разных величин и форм, с большими ошибками, часто с заменой одной буквы другой, вырезана надпись, обозначающая хранящиеся в кресте мощи святых. Надпись эта согласна с уцелевшими еще надписями на бумажках, находящихся в гнездах, внутри креста, в кои были завернуты частицы мощей. При внимательном рассмотрении надписи можно допустить, что она составлена не в один раз и не одними руками.
Характер надписи в верхнем перекрестии видимо отличается от надписи [127]нижнего перекрестья, а эта от боковых (рис. 77).
Рис. 77.
Мы читаем надпись так: „Древо животворящо, мелко (млеко) пречистое, коупина неопаляма, камень Божья гроба, главо Иана Креститлся (Iоанна Крестителя), апостола Андрея, апостола Волъхромья (Варөоломея), евангелиста Марка, евангелиста Луки, свепого Гавла (св. Павла), первго моученика Лаврентея,
Пантелеилмана (Пантелеймона), Федора Стрилата (Стратилата) моученика Поликарпа, Фрола, Екатерины, щ (?) пророка Данила ло (?) Лазаря,
м. (вероятно мученика (?) Анила (?) Лазаря, Невргоп (Евграф) (?) Ирнатья (Игнатия) Богоносца, стевтого, (св.) Артемья М. П.“ (Не означают ли эти две последние литеры, что крест принадлежит монахине Параскевии (?).
Многие из польских писателей упоминают о кресте преподобной Параскевии, но с такими противоречиями, что трудно допустить, чтобы они видели крест тот лично, или, по крайней мере, внимательно осматривали его. Если же верить их
словам, то хранящийся ныне в Спасо - Евфросиниевском женском монастыре крест, хотя несомненно [128]старинный, но далеко не древний, окажется не тем, о котором говорили летописцы. При этом невольно рождается вопрос: не была ли в Евфросиньевском монастыре другая монахиня именем Прасковия и не ей ли принадлежит этот крест?
Из русских ученых, писавших о кресте св. Параскевии, Кеппен выражает сомнение, чтобы находящийся ныне в монастыре крест был времен св. Параскевы, скончавшейся в Риме в 1239 году. Судя по почерку надписи, он относить его к XV веку. Востоков не делает положительного о древности креста заключения, так как видел только рисунок его, который признает не правильным, усматривая в надписи значительные орфографические ошибки, но ошибки эти, как читатель может усмотреть из точного снимка надписи, существуют на самом деле, и, по всей вероятности они произошли от незнания резчиком русского языка и вообще плохо владевшего резцем. Лучшее доселе описание креста и точную литографию с нею, мы находим в брошюре А. П. Сапунова, перепечатанной в 1886 г. (№ 8 — 19) из „Витебских губернских ведомостей“.
В недрах Витебской земли покоится не мало памятников св. православия; но они к сожалению, доселе остаются нам неизвестны, хотя нет сомнения, что время от времени выходят на белый свет, но доставаясь в руки народа, гибнут бесследно. Так мы много раз слышали о находках древних металлических крестов в курганах и на полях Лепельского, Полоцкого и Люцинского уездов, а также близ Двины в Динабургском. Из них один небольшой серебряный крестик, найденный лет 20 тому назад вместе с древними монетами, перстнями и ожерельем в Люцинском уезде, попал в наши руки, но и то изломанным и без правой половины перекрестья.
Рис. 78.
Вот лицевая сторона его; оборотная гладкая (рис. 78).
В археологическом отделе Тверского музея, хотя имеется весьма богатое собрание крестов, но такой формы и с таким рисунком, как наш крест, не имеется. Крест № 372 значительным расширением на концах верхнем и нижнем и отчасти изображением, и крест № 227 украшением концов перекрестий, — несколько напоминают крест нашего собрания; но в подробностях резко отличаются от него. Ушко нашего креста очень похоже на ушки крестов Тверского музея, значащихся под №№ 231 и 343 [2]. Другой же серебряный крест, такого же точно рисунка, с славянскими буквами но [129]гораздо больших размеров, найден, лет 18 тому назад, одним из моих знакомых на малом крейцбургском острове, что на р. Западной Двине, в пределах Динабургского уезда, насупротив г. Якобштата Курляндской губернии. Оборотная сторона этого креста, также как и первого гладкая.
Рис. 79.
В нашем собрании древностей хранятся еще два медных древней формы креста; но мы к сожалению не можем с точностью указать места где и когда они были найдены; тем не менее прилагаем изображение их, в натуральную величину, в надежде, что сравнение таковых с другими подобными находками принесет пользу делу археологии. (рис. 79).
Рис. 80.
Около 160 лет тому назад, именно в 1737 году в г. Витебске, в районе бывшего нижнего замка, в местности, где было некогда здание фарского костела, что ныне губернский архив и древняя Благовещенская церковь, найден весьма древний каменный образок на коем Пресвятая Дева изображена как бы [130]скорбящею; левая рука Её поддерживает несколько наклоненную голову, а правая покоится на груди.
Резьба изображения глубокая, но весьма грубая; употребленный для образка камень-порфирит черного цвета с желтыми пятнами. Точный рисунок этого образка в натуральную величину: (См. выше рис. 80).
Вслед за находкой, образок этот был вставлен в серебряную коробочку, на тыльной стороне которой вырезана следующая надпись:
Ten оbrazek z nale- zioni u Witebsku w ziemi roku 1737 przi kosciele farskim za imei Xiendza Kazi merza Lukaczewica Kamendarza I dziekana Witebskego.
На боковых сторонах оправы начертано: Matko Boźa prziezinsie za nami S. S.
Витебские замки столько раз были свидетелями кровавых битв, между русскими и поляками, что потеря этой святыни, по своему времени весьма ценной, кем либо из участников боя, вероятно носившем этот образок на груди, весьма возможна.
Сведения об этом памятнике старины первый раз были напечатаны нами в Памятной книжке Витебской губернии на 1886 год.
Из православных храмов, едва ли не более других, богата древностями полоцкая Софийская церковь, бывшая некогда кафедральной, потом соборной, а ныне приписанная к св. Николаевскому полоцкому собору. Вот сохранившиеся древности этого храма (рис. 81).
Большой складень, в роде устраиваемых ныне при полковых церквах. Составляющие его образа помещаются в деревянном голубого цвета киоте, украшенном простой старинной резьбой; высота складня около одного, а ширина около полутора аршина. В средней части складня помещено изображение святителя Николая, справа св. великомученицы Варвары, а слева св. апостола Иакова. Все три изображения работы довольно грубой, и видимо подновлены; такого же достоинства и серебряные ризы их. Под образом святителя Николая, прикреплена жестяная досщечка с надписью следующего содержания: „Образ Заполоцкой Косьмо-Демианской церкви 1606 лета от Христа, окован, серебром 1708 г. от Христа“. Цифры писаны по славянски. Считаем нужным заметить, что церковь Косьмы и Дамиана была за рекою Полотой, в той части старого Полоцка, где и был собственно город, тогда как остальную, ныне главную часть города, занимали верхний и нижний замки. Ныне заполоцкая часть составляет беднейшее предместие Полоцка, по преимуществу населенное жидами.
Место, где стояла Косьмо - Дамианская церковь обращено под огород принадлежащий Софийской церкви, на нём нет и следов бывшего храма.
Рис. 82.
В Софийской церкве, обращает на себя внимание серебряная лампада пред образом Покрова Пресвятыя Богородицы; она больших размеров, хорошей старинной работы, подвешена на трех массивных серебряных цепях, с такой же накрышкой.
На верхнем поясе лампады вырезана старинным шрифтом, в три строчки, разделенная вертикальными черточками польская подпись из коей между прочим видно, что лампада эта сделана в 1692 году к образу Покрова Пресвятыя Богородицы полоцкой Софийской церкви. [132]
Начало и конец подписи разделены особым знакомь, представляющим: лук со стрелой, прикрытый короной по сторонам буквы : S.S.R.B.
А самая подпись выражает:
Panno pzzenaiswietzo-titulem Pokzowi swentei (w sezkwi Zophei swentei w Polocku wistawiona, ktura ma wisic nadlugie inz wstawione wieki) ktorzi sluzic gotowi Mąz Domu Rodziewiczow.
K misowa wistawilo oltarz na shwale iei wzientei (na szecs onei przed obrazem lampe zawieszona) niech tim pomoga kto ie dal itrzima na wieki). Nie przestanie z ona oroz Domu Mishnewicow. Do tey lampy starchy Klastory X. Babinski vilozyf) srebra Klastornego griwien cztirynascie. A. 1692 msca Augusta 20 dma. Форма и украшения лампады (См. рис. 82).
Из предметов, хранящихся в ризнице, заслуживают внимания своей стариной, оригинальностью рисунка или формы шесть вещей: три орлеца, ковер, митра и кресло.
Рис. 83.
Орлецы вытканы из грубой шерсти, опушены бахромой, они гораздо больших размеров, чем ныне употребляемые и не совсем круглой формы. Белые, одноглавые, с цветками в клювах орлы этих ковров представлены на голубом поле, долженствовавшем, вероятно, изображать воздух, стоящими на земле с полуприподнятыми крыльями, как бы в намерении подняться.
Поле орлецов окружено широкой, желтой с оранжевыми краями каймой, на которой грубо вытканы красны звездчатые цветы, соединенные между собой продолговатыми зелеными листьями (рис. 83).
Церковный ковер, хотя тоже соткан из грубой крученой шерсти, и, как видно был много лет в употреблении и не особенно тщательно бережен, всё еще
местами сохранил яркость красок и ясность рисунка. На средине его, в кресте с закругленными краями представлены апокалипсические звери и выткана
славянскими и греческими литерами надпись: „На агнца и василиска наступиши и попреша льва и змия да некогда[133]преткнеши о камень ногу твою“ [3].
Рис. 84.
Прилагаемое изображение одного из углов и части середины ковра лучше всякого описания познакомят читателя с этой старинкой (рис. 84).
Гораздо большего в археологическом отношении внимания заслуживает хранящаяся в ризнице зеленая бархатная митра, нисколько не похожая по форме ни на нынешние, ни на старинные уборы этого рода. Софийская митра имеет вид скуфьи, или обыкновенной домашней шапочки, вершина её совершенно круглая. Будучи сложенной, митра эта имеет в ширину 7¾ вершков, а в высоту 4½ вершка. На нижнем крае её,или по опушке густо вышиты золотом дубовые листья; верхушка, в центре которой находится малая шелковая пуговица, изящно украшена золотым и серебряным шитьем, среди которого оставлено три небольших места, вероятно для святых изображений. Между верхним шитьем и опушкой, на зеленом бархате вышиты: архангел, два ангела и слова с ҃т с ҃т. Подбой митры зеленый тафтяной.
Рис. 85.
Судя по значительности размера этой митры, и по её форме, можно с большою достоверностью предположить, что она принадлежала полоцкому архиепископу Силяве, страдавшему колтуном (plica polonica), сведшим его в могилу. Так в завещании своем Силява именно говорит: „Я Антоний Силява, митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси, архиепископ Полоцкий, выражая в настоящем писании мою последнюю волю, объявляю, что страдая по допущению Божию, около четырех лет в тяжкой болезни колтуне, ниспосланной за грехи мои и чувствую крайнее ослабление во всех членах тела и во всех чувствах моих, за которым обыкновенно наступает смерть“ и т. д. Для наглядного ознакомления читателя с этим головным убором многострадального архиепископа Антония Силявы, прилагаем точное изображение его. (рис. 85). [134]
Что касается найденного нами в 1877 году, в квартире настоятеля Софийской церкви старинного церковного кресла, на котором, в былые времена восседали полоцкие архиепископы, а может быть и посещавшие Софийский Собор царственные особы, и о котором мы упоминали в составленной нами Памятной книжки Витебской губернии на 1878 год, в статье; „Полоцкая Софийская церковь“, то читатель может познакомиться с этим памятником старины по прилагаемому рисунку лицевой и оборотной стороны кресла, сделанному, как и все предыдущие рисунки по фотографии (рис. 86 и 87).
Рис. 86.
Были в полоцкой Софийской церкви, а может быть и теперь еще где либо есть, и другие памятники старины, например рукописные евангелия, и два других евангелия, переплет коих обделан в обломки серебряной бляхи, покрывавшей
раку известного Иосафата Кунцевича, на коих сохранились рельефы изображений из событий жизни Иосафата; но розыскание и описание этих древностей не досталось на нашу долю, впрочем, не по нашей вине.
Есть и в других витебских храмах, в особенности монастырских, хотя и в малом числе более или менее интересная старинная утварь; но пределы настоящего издания не позволяют нам останавливаться на описании её, тем более, что многое уже описано нами в Памятных книжках Витебской губернии за прежние годы[4]. До какой степени бывают своеобразны даже маловажные вещи из старинной церковной утвари, можно судить по прилагаемому ниже рисунку, (рис. 88), жаровицы, хранящейся в витебском Марковском монастыре. [135]
Из заслуживающих внимание письменных памятников православной старины мы можем указать на два рукописные евангелия, одно из них несомненно XVI, а другое быть может XV века. Последнее принадлежит витебской ныне единоверческой Благовещенской церкви, первое составляет личную собственность действительного члена Императорского Московского Археологического общества М. Ф. Кусцинского, коим оно приобретено в Лепельском уезде в конце 1884 г. или в начале 1885 годов.
Рис. 87.
Благовещенское евангелие написано на листах серой толстой бумаги, имеющих на первом полу-листе водяное изображение черепахи. В настоящее время Евангелие переплетено в зеленый бархат, с золотым тесненным обрезом, и украшено, с лицевой стороны, медными наугольниками и таким же осьмиконечным крестом; первые наложены, одновременно с переплетом, в 1842 г., усердием священника Лукашевича, а последний в 1862 году. Как наугольники, так и крест покрыты голубой и зеленой емалью, на первых изображены символы Евангелистов: ангел, орел, лев и телец — все крылатые.
Внутри Евангелия, внизу, под текстом, начиная с 3-й страницы, имеется следующая надпись: Книга Евангелие святого Благовещения в Витебску, лета от нарождения Сына Божая Исуса Христа тысяча пятьсот осьмого, месяца октября, 11 дня, на паметь святого апостола Филлиппа единого от семи, дьякон, надал есьма сию книгу завемою Евангелие на престольное (тетр) у соборную церковь Благовещения пречистое Богородицы, Еже есть у Богоспасаемом Граде Витебску нижнем, Богу кухвале, а собе на память i родителям нашим понеже дал есми вечно и непорушимо. А хто сию книгу отемет от церкви Благовещения пречистой Богородицы, тот со мною рассудитца на страшном суде пред милостивым Богомь, вовеки аминь. Надпись эта, судя по цвету чернил, почерку и орфографии, сделана гораздо позже написания Евангелия.[5][136]
Рис. 88.
Рис. 89.
Рис. 90.
На Евангелии принадлежащем г. Кусцинскому год написания его также не обозначен. Надпись на нём А. П. Сапунов прочел так: Сию книгу Евангелие тетр. . . . поп З болоти Порфирей променил в церковь Божею.... страстотерпцу на славу и честь боярска Юрью Семенову сыну. М. Ф. Кусцинский надпись эту толкует следующим образом:[6] Лепель[7] в половине XVI века принадлежал известному дворянскому роду Зеновичей ; один из них — Юрий Зенович был старостой Дисненским и начальником отряда Войск Сигизмунда-Августа в войну его с Иоанном Грозным. В это время с отрядом своим Юрий Зенович стоял в Лепеле, входившем в состав его владений, где он, как ктитор возводя церковь, мог приобрести для нее чрез священника и описываемое Евангелие, о чём отец Порфирий и сделал приведенную надпись. В г. Лепеле и доселе существует деревянная Юрьевская „церковь на болоте“ чем, до некоторой степени, подтверждается объяснение почтенного М. Ф. Кусцинского. Евангелие принадлежащее г-ну Кусцинскому писано на серой толстой бумаге, имеющей, на некоторых листах водяные знаки такого вида (рис. 89 и 90).
На белых, ближайших к переплету листах изображен всадник, наподобие литовского герба. Книга переплетена в дубовые доски, обтянутые красным сукном.
Передавая на беспристрастный суд читателей настоящий труд наш, мы почтем себя счастливым, если он принесет хотя некоторую пользу отечественной археологии истории, бросит луч света на темные и спорные места их и обратит внимание на необходимость немедленного принятия серьёзных мер к сбережению для потомства, погребенного в недрах могил и сокрытого в церковных кладовых достояния его предков, так святотатственно расхищаемого жадными до легкой наживы невежественными кладоискателями и малообразованными хранителями общественной собственности.
Мы в твердом уповании на святое провидение, несмотря на вечер дней наших, надеемся еще встретится с читателями на историческом кладбище обитателей других частей изучаемого нами края и найти под сводами святых храмов его хотя остатки памятников, свидетельствующие о его прошлом, нередко мрачном, но нередко и славном.
↑В 1871 году, по ходатайству б. епископа Полодкого и Витебского Саввы, перенесена из Киева в полоцкий Спасо-Евфросиниевский монастырь частица мощей Преподобной Евфросинии, именно средний перст десные руки её, который хранится в особом серебряном ковчежце, устроенном усердием Д. С. С Гавриила Павловича Матюнина, одного из немногих истинно русских патриотов нашего края.
↑См. Памят. книжки Витебской губернии 1864, 1865, 1866, 1867 г. Памятная книжка Виленского генерал губернаторства на 1868 год. Том I. Сборник в память первого русского Статистического Съезда 1872 года. Т. I. Памятная книжка Витебской губернии на 1878 год.
↑Первое известие об этом Евангелии напечатано нами, в 1864 году, в номере 41 Витебских губернских ведомостей; от куда оно перепечатано в 127 номере Виленского Вестника, а затем повторено, несколько сокращеннее, в I томе Витебской Старины А. И. Сапунова: где находим как рисунок Евангелия, так и факсимиле надписи и начала Евангелия от Иоанна. Автор.
↑Уездный город Витебской губернии, единственный по левую сторону 3. Двины.
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.
Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.
