Физическая география | Население | Политика и финансы | Медицина | Экономика | Просвещение | Общественное призрение и благотворительность | История | Право | Русский язык и литература | Искусство | Наука | Дополнение
Богословие | Математика | Астрономия и геодезия | Физика | Метеорология | Минералогия и кристаллография | Геология | Химия | Ботаника | Зоология | Анатомия | Гистология | Физиология | Медицина | Сельскохозяйственная наука | Технологическая наука | Науки инженерного и строительного искусства | География | Археология | Нумизматика | История | Церковная история | Востоковедение | Классическая филология | Славистика | Историческая география | История всеобщей литературы | История русской литературы | Русский язык и сравнительное языкознание | Философия | Социология | Философия и энциклопедия права | Русское государственное право | Церковное право | Гражданское и римское право | Гражданское судопроизводство | Торговое право и торговое судопроизводство | Уголовное право | Уголовный процесс | Международное право | Экономическая наука | Статистика | Финансовая наука | Военные науки | Приложения: Регионы | Населённые пункты | Монеты | Реки | Иск. водные пути | Озёра | Острова
24) Востоковедение. В Р. уже вследствие ее географического положения всегда были отдельные люди, изучавшие для торговых или дипломатических целей тот или другой восточный язык. Из средневековых русских путешественников на Восток замечателен тверской купец Афанасий Никитин (XV в.), оставивший ценное описание Индии. Преподавание восточных языков и научные изыскания в области востоковедения начались у нас с того времени, когда вообще появились первые правильно устроенные школы и первые научные деятели. Уже Петр Великий принял меры к открытию школ для практического изучения восточных языков (из них первой была японская школа, открытая в Петербурге в 1705 г.); с той же целью были отправлены молодые люди в Персию, Турцию, Монголию и Китай. По Кяхтинскому договору 1727 г. была учреждена постоянная русская миссия в Пекине, при которой должны были жить «трое священников и шесть учеников, для узнания китайского языка». Из духовных и светских лиц, в разное время состоявших при миссии, вышел целый ряд выдающихся синологов (см. Пекинская духовная миссия). С 1852 по 1866 г. вышли четыре тома «Трудов членов Рос. Дух. Миссии в Пекине»; заключающие в себе много интересных статей по истории Китая. Научный интерес к Востоку, именно к восточной нумизматике и археологии, также был проявлен еще Петром Великим. В 1722 г. Петр осмотрел развалины Болгар на Волге, принял меры к их охранению и велел снять и перевести 50 арабских, татарских и армянских надписей (в печати этот перевод появился только в 1771 г., в «Дневных записках путешествия по разным провинциям Росс. Госуд.» И. И. Лепехина). Для исследования сибирских древностей в 1720 г. был послан натуралист Д. Г. Мессершмидт, вернувшийся в Петербург только в 1727 г. (первая русская научная командировка в Азию; дневник Мессершмидта, на немецком языке, остался в рукописи; извлечения из него в русском переводе помещены в «Сибирских древностях» В. В. Радлова, т. I вып. 1, СПб., 1888). В Тобольске Мессершмидт получил от шведских пленных рукопись «Истории тюрков» хивинского хана Абулгази, благодаря чему этот важный источник для истории Средней Азии стал впервые известен ученой публике. Были приняты меры к сохранению восточных книг и рукописей, добытых во время персидского похода (1722—23). В Академии наук нашли себе место и восточные языки, для преподавания которых были приглашены Г. З. Байер († 1738) и Г. Я. Кер († 1740). Из трудов Байера к востоковедению относятся «Elementa literaturae Brahmanicae Tanguanae Mungalicae» («Commentarii Acad. Scient. Imper. Petrop.», т. III, СПб., 1732; т. IV, ibid., 1735). Кер с 1735 г. занимался разбором хранившихся в кунсткамере восточных монет; труды его остались в рукописи, но ими, по-видимому, воспользовался составитель описания коллекций Академии, вышедшего в 1745 г.; в этой книге есть и список восточных монет под заглавием «Numi chinenses, indici, ebraei, tatarrici, persici, arabici, turcici». Интересный проект «Азиатской академии», представленный Кером в 1733 г., не получил осуществления. Теми же двумя течениями, как при Петре Великом и его преемниках, определяется и дальнейший ход развития востоковедения в Р. По мере расширения русских владений в Азии развивались дипломатические и торговые потребности, требовавшие открытия новых практических школ восточных языков или расширения программы прежних. В то же время успехи европейской науки в Р. обыкновенно сопровождались успехами востоковедения; среди европейских ученых, приглашаемых в Р., как и среди воспитанников русских учебных заведений, отправляемых за границу для усовершенствования своих познаний, обыкновенно бывали и ориенталисты. Строгое разграничение этих двух направлений не всегда возможно; с одной стороны, представители науки до последнего времени нередко подчиняли свое преподавание практическим целям; с другой стороны, преподаватели и воспитанники школ, преследующих практические цели, нередко становились в ряды научных деятелей и иногда достигали европейской известности. Влияние европейской науки сказывается особенно сильно в тех отраслях востоковедения, которые преимущественно изучались в Западной Европе (семитические языки), тогда как самостоятельность русской школы более всего проявляется при изучении языков и быта стран, доступных русским ученым в большей степени, чем другим (Китай и Средняя Азия). Практическое изучение восточных языков получило особенное развитие в царствование Екатерины II. В 1769 г. был открыт класс татарского языка при казанской гимназии; преподавателю Саиту Хальфину принадлежит «Азбука татарского языка», изданная в Москве в 1778 г. (первое на русском яз. пособие для изучения восточного языка). По указу 1782 г. в народных училищах Колыванской области и Иркутской губернии должен был быть введен китайский язык, а в тех губерниях, которые «лежат к стороне татарской, персидской и бухарской», — арабский. В 1789 г. в Омске была учреждена «азиатская школа» для приготовления переводчиков по татарскому, монгольскому и маньчжурскому языкам. После увеличения числа гимназий в XIX в. в тех из них, которые были расположены в губерниях с инородческим населением, было введено преподавание местных восточных языков, впоследствии вытесненных классической реформой. Более широкую программу имели восточные классы в казанской гимназии, где преподавались языки татарский, арабский, персидский, монгольский, китайский, армянский и маньчжурский. По уставу 1836 г. восточные классы были разделены на 3 разряда: арабско-персидский, турецко-татарско-персидский, монголо-турецко-татарский; ученики, занимавшиеся восточными языками, освобождались от языков греческого, славянского и немецкого, высшей математики, черчения и рисования. Преподавание восточных языков, за исключением татарского, было прекращено в гимназии в 1857 г. В настоящее время, за исключением училищ духовного ведомства, восточные языки преподаются только в очень немногих средних учебных заведениях (Ташкентское реальное училище, Ташкентская учительская семинария). О высших учебных заведениях для изучения восточных языков — см. Учебное дело. Среди практических соображений, которыми определялось преподавание восточных языков в Р., видное место занимают духовные потребности инородцев и забота о распространении среди них христианства. Во многих семинариях и духовных училищах преподавались (отчасти и теперь еще преподаются) местные восточные языки (особенно татарский); Казанская духовная академия сделалась одним из главных рассадников востоковедения. В 1845 г. кафедры восточных языков при Академии были разделены на два разряда, монголо-калмыцкий и турецко-татарский; уставом 1884 г. подтверждено деление на отделы татарской и монгольский. Православное Палестинское общество своими изданиями оказывает важную услугу востоковедению. Для успехов востоковедения как науки в XVIII в. было сделано очень мало. Две больших «академических экспедиции» в Азию имели целью производство естественно-исторических и этнографических исследований и принесли только косвенную пользу востоковедению. Результатом первой экспедиции были сочинения Г. Ф. Миллера («Описание Сибирского Царства и всех происшедших в нем дел», СПб., 1750) и И. Э. Фишера («Сибирская история», СПб., 1774); результатом второй — «Собрание исторических известий о монгольских народностях» П. С. Палласа (на немецком языке, СПб., 1776—1802), который пользовался содействием знавшего монгольский язык Иериха. Г. Ф. Миллеру принадлежит также лингвистический труд «Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш и вотяков, с прилож. многочисл. слов на семи языках, как то: на казанско-татарском, черемисском, чувашском, вотяцком, мордовском, пермском и зырянском», написанный в 1743 г. и изданный в 1791 г. Связь Академии с востоковедением поддерживалась только благодаря богатым собраниям рукописей и монет, из которых в 1818 г. был образован Азиатский музей. Представленный Уваровым в 1810 г. проект Азиатской академии не был утвержден, но в 1801 г. в число академиков был принят ориенталист Х. Д. Френ, а по штатам 1830 г. восточные языки окончательно получили право гражданства в Академии. В университетском преподавании восточные языки получили место по уставу 1804 г.; в университетах Московском, Казанском и Харьковском были учреждены кафедры восточных языков (арабского и персидского). В Московском унив. эту кафедру занял А. В. Болдырев (1811—37, † 1843), первый в России арабист, автор первой арабской грамматики на русском языке и первых хрестоматий арабской и персидской. Болдырев, подобно всем ориенталистам того времени, был учеником Сильвестра де Саси. Более обширную программу получило преподавание восточных языков в Казани, где кафедра их в 1807 г. была занята знаменитым Х. Д. Френом. В 1828 г. была учреждена кафедра турецко-татарского языка и замещена А. К. Казембеком, который, наряду с Сенковским, считается одним из главных основателей школы русских ориенталистов. Уставом 1835 г. восточное отделение в Казанском унив. было разделено на 3 разряда: арабско-персидский, арабско-турецкий и монголо-санскритский; впоследствии к ним прибавились еще китайский и армянский. Были открыты кафедры языков монгольского (1833), китайского (1837), армянского (1839), санскритского (1842) и маньчжурского (1844). В петербургском унив. восточные языки преподавались уже со времени его основания. Уже в Педагогический институт в 1817 г. были приглашены Деманж и Шармуа, ученики Сильвестра де Саси; после преобразования института в университет Шармуа до 1822 г. и вторично в 1831—35 годах преподавал персидский язык, причем его адъюнктом был перс Мирза Джафар Топчибашев; они превосходно дополняли друг друга и поставили преподавание на должную высоту. Деманжа заменил О. И. Сенковский (1822—47), лекции которого оставили гораздо более прочные и благотворные следы, чем его публицистическая деятельность. Сенковский изучил арабский и турецкий языки самоучкой и впоследствии усовершенствовал свои познания посредством путешествия на Восток; своими лекциями он умел заинтересовать слушателей и положить начало целой школе ориенталистов, хотя среди последних не было ни одного выдающегося арабиста. По уставу 1835 г. были учреждены кафедры монгольского и турецкого языков; из них была замещена только вторая. В 1854 г. факультет восточных языков и его научные коллекции были переведены из Казани в Петербург (см. Восточный факультет). Факультет, кроме научных задач, отчасти преследует и практические, хотя и не в той степени, как прежде казанский, первым проф.ам которого было предписано «ограничиться преподаванием языков арабского и персидского в том единственно отношении, в каком они могут быть полезны России по ее торговым и промышленным сношениям». Во время пересмотра устава 1863 г. проф.а В. В. Григорьев и К. А. Коссович подали записку о преобразовании факультета с переименованием его в восточный, т. е. «передающий все знания относительно Востока, добываемые наукой, а не только языки его». Осуществление этой программы (предполагалось, между прочим, ввести изучение ассириологии и египтологии) подняло бы научное значение факультета и отодвинуло бы на задний план его практические задачи. Из исторических курсов теперь на факультете читается только история Средней Азии; с 1868 по 1873 г. читалась история арийских народов (Г. В. Мельгунов), с 1880 по 1889 г. — история Персии (арменист К. П. Патканов); В. П. Васильев, С. М. Георгиевский и Д. М. Поздняев в разное время читали историю Китая. Курсы истории литературы (арабской, персидской, османской, китайской. еврейской, армянской и грузинской) читаются представителями лингвистических кафедр. Лекции по восточной нумизматике, читавшиеся проф.ом И. Н. Березиным († 1896). возобновлены в 1897 г. в качестве необязательного курса. С целью поднять научный характер преподавания востоковедения бар. В. Р. Розен неоднократно указывал на необходимость учредить в других университетах кафедры восточных языков при историко-филологическом факультете (в качестве необязательного предмета), но в настоящее время только в Казани существует кафедра турецко-татарских языков, занятая Н. Ф. Катановым, который читает также арабский и персидский языки. Значительное влияние на развитие востоковедения в Р. оказали археологические общества, особенно Имп. русск. археол. общество; одно отделение его (восточное) специально занимается изучением восточных древностей. В «Трудах» вост. отд. (с 1855 г.) напечатан целый ряд ценных исследований не только по археологии, но и вообще по востоковедению. «Записки Вост. отд. Арх. общ.», основанные в 1886 г. бар. В. Р. Розеном, служат теперь главным органом востоковедения в Р. Среди изданий Имп. арх. комиссии также есть ценные труды по археологии и истории Востока. При Имп. московском арх. общ. существует Восточная комиссия, издающая с 1889 г. свои труды под заглавием «Восточные древности». Из провинициальных изданий статьи ориенталистов появляются в «Изв. Общ. арх., истории и этногр. при Казанском унив.» и в «Ученых записках», этого университета. С 1895 г. в Ташкенте существует «Туркестанской кружок любителей археологии», печатающий свои «Протоколы». Ценные для ориенталиста сведения, особенно по местному фольклору, мы находим также в изданиях статистич. комитетов азиатских областей и особенно в «Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа» (издается управлением Кавк. учебн. округа с 1881 г.). Работы Имп. русского географического общества и его отделов часто касались Востока; обществом изданы некоторые труды ориенталистов по этнографии (напр. труды проф.а А. М. Позднеева) и даже некоторые восточные тексты (напр. таранчинские песни, собранные Н. Н. Пантусовым, СПб., 1890). Перечень важнейших русских трудов по различным отраслям востоковедения. Арабская словесность. Лучшая арабская грамматика на русском языке — «Опыт грамматики арабского языка» (СПб., 1867) М. Т. Навроцкого; лучшая хрестоматия — «Арабская хрестоматия» В. Ф. Гиргаса и бар. В. Р. Розена (СПб., 1875—76). Предмет специальных изысканий русских семитологов составляли арабские известия о русских, славянах и народах, населявших Россию: Frähn, " Ibn-Foszlans und anderer Araber Berichte über die Russen älterer Zeit" (СПб., 1823); Д. А. Хвольсон, «Ибн-Даста, известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах» (СПб., 1869); А. Я. Гаркави, «Сказания мусульманских писателей о славянах и русских» (СПб., 1870; «Дополнения к ним», СПб., 1871); А. А. Куник и бар. В. Р. Розен, «Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах» (СПб., 1878). Бар. В. Г. Тизенгаузен собрал арабские известия о Золотой Орде («Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды», т. I, СПб., 1884). В настоящее время А. А. Васильев в «Визант. Временнике» разбирает арабские источники по византийской истории; той же теме посвящены докторская диссертация бар. В. Р. Розена («Император Василий Болгаробойца», СПб., 1883) и его статья «Арабские сказания о поражении Романа Диогена» («Зап. Восточ. отд.», т. I). Армянская словесность. Наиболее известные русские арменисты — Н. О. Эмин († 1890), автор грамматики (М., 1846) и хрестоматии (М., 1849) древнеармянского языка и переводчик важнейших армянских историков; К. П. Патканов († 1889), хотевший своими трудами «наглядно доказать полезность армянских источников в деле изучения истории и литератур других народов». Его ученик Н. Я. Марр старается придать армяноведению характер самостоятельной науки. Буддизм. В этой области дали ценные труды русские санскритисты И. П. Минаев («Буддизм», СПб., 1887) и С. Ф. Ольденбург («Буддийские легенды», СПб., 1894), синолог В. П. Васильев («Буддизм», СПб., 1857—69) и монголист А. М. Позднеев («Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии», СПб., 1887). Восточная нумизматика. Основателем школы русских нумизматов был академик Х. Д. Френ, описавший богатую коллекцию Азиатского музея («Recensio numorum Muhamedanorum acad. imp. scient. Petrop.», СПб., 1826) и специально занимавшийся исследованием золотоордынских монет. В той же области работали его ученик П. С. Савельев († 1860) и проф. В. В. Григорьев († 1881). Более новые труды: бар. В. Г. Тизенгаузен, «Монеты восточного халифата» (СПб., 1873); А. К. Марков, «Инвентарный каталог мусульманских монет Имп. Эрмитажа», СПб., 1896). Можно еще указать на нумизматические статьи академика Б. А. Дорна († 1881). Грузинская словесность. Преподавание грузинского языка было поставлено на прочную почву Д. И. Чубиновым († 1891), автором грамматики, хрестоматии и словаря. Как наука грузинология была создана академиком М. И. Броссе († 1880), нашедшим в Азиатском музее и других петербургских собраниях богатый материал для своих исследований. Египтология. Первым египтологом в России был И. А. Гульянов († 1841), противник ныне господствующей школы Масперо. Из современных русских египтологов известностью пользуются В. С. Голенищев, владеющий богатым собранием египетских древностей, и Б. А. Тураев (магистерская диссертация — «Бог Тот», Лейпциг, 1898); последний читает лекции по египтологии в СПб. университете. Коптской литературой занимаются О. Э. Лемм (пишущий на немецком языке), а для богословских целей — В. В. Болотов, А. В. Розов, архим. Палладий (не синолог). Несмотря на близость мусульманского востока к России, нет ни одного русского труда по истории ислама или его догматам, который представлял бы шаг вперед в науке, за исключением трудов по учению бабидов (А. К. Казембек, бар. В. Р. Розен, А. Г. Туманский). История Востока. Русские синологи (о. Иакинф Бичурин, В. П. Васильев, о. Палладий Кефаров, П. С. Попов) принимали участие в переводе и разработке китайских источников по истории Средней Азии). И. Бичурину принадлежит также «Историческое обозрение ойратов или калмыков» (СПб., 1834). По истории Китая существует только магистерская диссертация С. М. Георгиевского «Первый период китайской истории» (СПб., 1885); по отзыву компетентного рецензента, здесь «древняя китайская история изложена с большей полнотой содержания, нежели во всех других написанных на европейских языках историях Китая». Многочисленные статьи В. В. Григорьева по истории Восточной Европы и Средней Азии большей частью не отличаются строгой научностью. Большими достоинствами отличаются статьи П. И. Лерха («Археологическая поездка в Туркестанский край», СПб., 1870; статьи в «Энциклоп. слов.» И. Н. Березина; «Khiva oder Kharezm», СПб., 1873, и в особенности классической труд В. В. Вельяминова-Зернова «Исследование о Касимовских царях и царевичах» («Труды Вост. отд.», ч. IX — XI). Н. И. Веселовский издал некоторые важные исторические источники («Посольство к зюнгарскому хун-тайчжи Цэван-Рабтану капитана от артиллерии И. Унковского», в «Зап. Имп. рус. общ. по отд. этногр.», т. IX; «Памятники диплом. и торговых сношений Московской Руси с Персией», в «Трудах Вост. отд.», ч. XX — XXII). И. Н. Березин издал и перевел с подробными примечаниями часть одного из важнейших персидских исторических сочинений «Сборника Летописей» Рашид-ад-дина ("Труды Вост. отд., ч. V, VII, XIII, XV). Докторская диссертация Березина «Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева» (СПб., 1863). Лучшая монография по истории Средней Азии принадлежит В. А. Жуковскому («Древности Закаспийского края. Развалины Старого Мерва», СПб., 1894). История Грузии разработана академиком М. И. Броссе, на французском языке. Кавказские наречия (кроме армянского и грузинского) составляли предмет специальных изысканий академика А. А. Шифнера († 1879) и бар. П. К. Услара († 1875). Китайская словесность. Труды русских синологов (о. И. Бичурина, В. П. Васильева, Д. А. Пещурова и др.; ср. также «Китайско-русский словарь» арх. Палладия и П. С. Попова, СПб., 1889) преимущественно имели целью потребности преподавания или исследования по китайским источникам истории Средней Азии. Труды французских синологов (Абель-Ремюза и Потье) имели влияние на преподавание китайского языка и истории в Р., но синологов, дополнивших свое научное образование в западноевропейских университетах, у нас до сих пор не было, что не могло не отразиться на успехах науки. Маньчжурская словесность: грамматики и словари В. П. Васильева и И. И. Захарова († 1884) и хрестоматии А. О. Ивановского. Монгольская словесность. Выдающимся знатоком и горячим любителем монгольской словесности в начале нашего века был А. В. Игумнов († 1834); его ученик О. М. Ковалевский († 1878), первый в России проф. монгольского языка, составил монументальный «Монголо-русско-французский словарь» (Казань, 1844—49). Труды Ковалевского вытеснили труды первого научного исследователя монгольского языка академика Я. И. Шмидта († 1847), автора первой монгольской грамматики («Grammatik der mongolischen Sprache», СПб., 1831), издателя поэмы «Гэсэр-хан» и исторического сочинения Санау-сэцэна. Со Шмидтом полемизировал Дорджи Банзаров († 1855), бурят по происхождению, автор нескольких ценных статей. Лучшая «грамматика монголо-калмыцкого языка» принадлежит А. А. Бобровникову († 1865), преподавателю Казанской духовной академии. А. В. Попов († 1865) издал монгольскую хрестоматию (Казань, 1836) и калмыцкую грамматику (Казань, 1847). Из изданий проф. К. Ф. Голстунского († 1899; наибольшее значение имеют «Монголо-йратские законы 1640 г.» (СПб., 1880). Проф. А. М. Позднееву СПб. университет обязан приобретением богатого собрания монгольских рукописных и печатных сочинений. Персидская словесность. Академик Б. А. Дорн писал (на немецком яз.) о наречиях и истории прикаспийских областей. К. Г. Залеман и В. А. Жуковский обработали персидскую грамматику для «Porta linguarum orientalium» («Persische Grammatik», Б., 1889); в 1890 г. она издана и на русском языке. Докторская диссертация В. А. Жуковского «Материалы для изучения персидских наречий» (СПб., 1888) обратила на себя внимание европейских иранистов. Санскритская словесность. Еще в XVIII в. Г. С. Лебедев (по профессии музыкант) двенадцать лет (1785—97) провел в Индии, выучился санскритскому языку и индийским наречиям, в 1801 г. издал на английском языке грамматику этих наречий, после возвращения в Россию завел в Петербурге типографию с индийскими шрифтами и с 1805 г. издал «Беспристрастное созерцание систем Восточной Индии Брамгенов». Первым проф.ом санскритского языка был П. Я. Петров († 1875), в Казани и Москве. Из крупных трудов по санскритской филологии на русском языке можно привести только докторскую диссертацию И. П. Минаева († 1890) «Очерк фонетики и морфология языка Пали» (СПб., 1872), переведенную на французский и английский языки. Академиком О. Бетлингом издан наиболее полный словарь санскритского языка (СПб., 1853—75; в меньшем объеме СПб., 1879—89), а также драма Калидасы «Урваси» (1846). Семитология (кроме арабского языка). При преподавании еврейского языка до сих пор употребляется хрестоматия, составленная санскритистом К. А. Коссовичем (СПб., 1875). Наиболее крупные научные труды: «Сборник еврейских надписей» Д. А.Хвольсона (СПб., 1884) и магистерская диссертация П. Н. Коковцева «К истории средневековой еврейской филологии. I. Книга сравнения еврейского языка с арабским Абу Ибрагима (Исаака) Ибн Баруна» (СПб., 1893). Единственным ассириологом в России является М. В. Никольский, редактор «Восточных древностей» и автор классического труда «Клинообразные надписи Закавказья» (М., 1896). Благодаря ему в Москве имеется единственный в Р. клинообразный шрифт. Турецко-татарская словесность. «Грамматика турецко-татарского языка» Казембека (Казань, 1849) в настоящее время устарела, но еще не заменена другой ни у нас, ни в Западной Европе. Труд академика О. Бетлинга (санскритиста) «Ueber die Sprache der Jakuten» (СПб., 1851) считается образцом лингвистического исследования. Лучший знаток турецких наречий в настоящее время — академик В. В. Радлов, автор исследования «Phonetik der nördlichen Turksprachen» (Лейпциг, 1882), издатель семи томов турецких текстов («Образцы народной литературы тюркских племен»; первые 6 томов вышли также в немецком переводе); в настоящее время им издается (на русском и немецком языках) «Опыт словаря тюркских наречий» (с 1888 г.). Менее полон «Сравнительный словарь турецко-татарских наречий» Л. З. Будагова (СПб., 1869—71). Труды по отдельным наречиям: Л. Будагов, «Практическое руководство турецко-татарского адербиджанского наречия» (Москва, 1857); В. В. Вельяминов-Зернов, «Словарь джагатайско-турецкий» (СПб., 1868); «Грамматика алтайского языка» (Казань, 1869; авторы — Н. И. Ильминский и о. Макарий); В. Вербицкий, «Словарь Алтайского и Аладагского наречий тюркского языка» (Казань, 1884); И. М. Мелиоранский, «Краткая грамматика казак-киргизского языка» (СПб., 1894—97). Финские языки до сих пор мало изучались в Р., за исключением Финляндии, где основание их изучению было положено Кастреном († 1852); главные труды Кастрена были изданы после его смерти академиком А. А. Шифнером. Существует несколько русских трудов по наречиям уральских финнов (См. Зыряне и Пермяки). Главные источники: П. Савельев, «Восточные литературы и русские ориенталисты» («Русский вестн.», 1856); Н. Веселовский, «Сведения об официальном преподавании восточных языков в Р.» («Труды 3 — го международного съезда ориенталистов», т. I, СПб., 1879—80); барон В. Тизенгаузен, «Обзор современных в России трудов по восточной нумизматике» (там же); «Биографический словарь проф.ов и преподавателей Имп. СПб. университета» (СПб., 1896—98).