Сочиненіе капитана Маржерета «Состояніе Россійской Державы и Великаго Княжества Московскаго» является однимъ изъ наиболѣе любопытныхъ иностранныхъ источниковъ, трактующихъ о Россіи въ началѣ XVII в. и о событіяхъ смутнаго времени. Маржеретъ былъ интересующимся и наблюдательнымъ человѣкомъ и, кромѣ того самъ принималъ близкое и непосредственное участіе въ событіяхъ, имъ описываемыхъ; и потому свидѣтельства его представляютъ немалое значеніе, особенно много цѣннаго даетъ сочиненіе Маржерета для исторіи перваго Лжедимитрія и воцаренія Василія Шуйскаго. Но на ряду съ описаніемъ историческихъ событій начальнаго періода Смуты нашъ авторъ даетъ весьма занимательный общій очеркъ русской жизни того времени, государственнаго и общественнаго строя, нравовъ и обычаевъ. И здѣсь разсказъ его представляетъ существенный интересъ и значеніе. Хотя у насъ имѣются и болѣе обстоятельныя описанія Россіи, сдѣланныя иностранными путешественниками до и послѣ Маржерета (Герберштейномъ, Флетчеромъ, Олеаріемъ и др.), однако свидѣтельства наблюдательнаго француза нисколько не теряютъ отъ сравненія съ ними, а часто даютъ и новый фактическій матеріалъ. Такъ, напримѣръ, особенно слѣдуетъ отмѣтить свѣдѣнія, сообщаемыя Маржеретомъ относительно военно-боевой и финансовой организаціи Московскаго государства. Немудрено поэтому, что нерѣдкія ссылки на сочиненіе Маржерета мы встрѣчаемъ и въ классическомъ трудѣ проф. Платонова «Очерки по исторіи Смуты въ Московскомъ государствѣ XVI—XVII вв.» и въ извѣстной работѣ проф. Ключевскаго «Сказанія иностранцевъ о Московскомъ государствѣ».
Самъ Маржеретъ представляетъ интересную и стильную фигуру своего времени. Это неутомимый воинъ, удалой искатель приключеній, вѣрнѣе, искатель подвиговъ и боевыхъ утѣхъ. Мирная, спокойная жизнь была не по немъ; военная слава, военныя авантюры въ далекихъ странахъ влекли и манили его. У себя на родинѣ онъ чувствуетъ себя въ своей сферѣ только тогда, когда идетъ ожесточенная борьба между католиками и гугенотами, между Лигой и Генрихомъ Бурбономъ. Маржеретъ сражается подъ знаменами послѣдняго, онъ ревностный сторонникъ и горячій поклонникъ великодушнаго и храбраго короля. Но когда междоусобія кончились, и жизнь стала входить въ свою колею, Маржерета потянуло за предѣлы отечества. И вотъ, подобно итальянскому кондотьеру или испанскому конквистадору, онъ начинаетъ свои «годы странствій», сражается съ турками, служитъ то князю Трансильванскому, то королямъ Венгерскому и Польскому. Наконецъ, въ 1600 году Маржеретъ получаетъ приглашеніе отъ русскаго посланника Власьева поступить на службу въ Россію. Борисъ Годуновъ поручаетъ ему начальство надъ отрядомъ всадниковъ. Въ битвѣ при Добрыничахъ (20 января 1605 года) Маржеретъ проявилъ выдающуюся храбрость и много способствовалъ побѣдѣ русскихъ надъ Лжедимитріемъ. По смерти Годунова и воцаренія названнаго Димитрія Маржеретъ сталъ начальникомъ стражи новаго государя и пользовался его близкимъ расположеніемъ. Заговоръ бояръ, убійство Димитрія и вступленіе на престолъ Василія Шуйского, видимо, неблагопріятно подѣйствовали на Маржерета и, пробывъ недолго на службѣ у Шуйскаго, онъ въ концѣ 1606 года возвращается во Францію. Здѣсь онъ повѣдалъ о своихъ русскихъ приключеніяхъ Генриху IV, здѣсь же онъ написалъ и свое сочиненіе о Россіи.
Но покой и тишина были созданы не для Маржерета. Не усидѣвъ на родинѣ, онъ вскорѣ снова возвращается въ Россію. Здѣсь онъ попадаетъ въ разгаръ смуты, въ самый острый періодъ «великой разрухи». Сначала Маржеретъ служитъ въ Тушинѣ, а затѣмъ переходитъ къ полякамъ. Подъ начальствомъ гетмана Жолкѣвскаго онъ участвуетъ въ битвѣ при Клушинѣ, гдѣ былъ разбитъ наголову царскій воевода князь Дмитрій Шуйскій. Съ поляками Маржеретъ вступаетъ въ Москву; здѣсь онъ особенно отличается въ отраженіи кн. Пожарскаго и возставшихъ москвичей. Въ концѣ 1611 года Маржеретъ удаляется въ Польшу, гдѣ за заслуги получаетъ право присутствія въ Королевскомъ Совѣтѣ. Но и здѣсь Маржеретъ не успокоился. Въ маѣ мѣсяцѣ 1612 года онъ изъ Гамбурга проситъ у нашихъ бояръ позволенія вступить на русскую службу. Это прошеніе осталось безъ отвѣта. Черезъ нѣсколько времени Маржеретъ вмѣстѣ съ другими иностранцами—Фрейгеромъ, Эстономъ, Гилемъ—снова предлагаетъ свои услуги. На это въ августѣ 1612 года кн. Пожарскій, глава земскаго ополченія, отвѣчаетъ длиннымъ посланіемъ, въ которомъ отказывается отъ услугъ иностранцевъ, указывая, что въ данное время надобности въ нихъ нѣтъ. Любопытно, что къ Маржерету здѣсь проявлено самое отрицательное отношеніе. Обращаясь къ другимъ иностранцамъ, Пожарскій выражаетъ удивленіе, что они «о томъ дѣлѣ въ совѣтѣ съ францужениномъ съ Яковомъ Мержеретомъ, а Якова Мержерета мы всѣ Московскаго Государства бояре и воеводы знаемъ достаточно и вѣдаемъ про него подлинно». Выписавъ далѣе всѣ вины Маржерета, его службу врагамъ Россіи, кн. Пожарскій подозрѣваетъ въ немъ польскаго агента: «И мы тому удивляемся: такое Яковъ Московскому Государству зло учинилъ, съ Польскими и съ Литовскими людьми кровь крестьянскую проливалъ, да и злѣе Польскихъ и Литовскихъ чинилъ, и у короля зато жалованье получилъ, въ Радѣ его король учинилъ; а нынѣ бъ ему намъ противъ Польскихъ и Литовскихъ людей помогати! И намъ ся мнитъ, что Яковъ хочетъ въ Московское Государство быти, по умышленію Польскаго короля и Польскихъ и Литовскихъ людей, чтобъ ему зло которое, по умышленью Польскаго Жигимонта короля и пановъ радъ, Московскому Государству учинити…» Нельзя не согласиться съ проф. Устряловымъ, который считаетъ неосновательными эти подозрѣнія бояръ; другія данныя (между прочимъ, письмо Маржерета къ англичанину Мерику) свидѣтельствуютъ о симпатіи Маржерета къ Россіи въ эту тяжелую годину испытаній и о желаніи ей послужить. Этой неудачной попыткой французскаго капитана еще разъ попасть на русскую службу и прекращаются наши свѣдѣнія о немъ. Гдѣ закончилъ онъ свою бурную и мятежную жизнь, въ лихой ли битвѣ съ случайнымъ врагомъ или у себя на родинѣ, въ патріархальномъ и идиллическомъ Оксоннѣ—мы не знаемъ. Неизвѣстенъ и годъ его смерти.
Изъ сказаннаго уже видно, что Маржеретъ не былъ писателемъ-профессіоналомъ—это былъ воинъ, умѣвшій лучше управлять шпагой, нежели перомъ. Но его природная наблюдательность и живое воображеніе даютъ ему возможность недюжинно проявить себя и на новомъ, не совсѣмъ свойственномъ ему поприщѣ. Сочиненіе Маржерета до сихъ поръ читается съ неослабѣвающемъ интересомъ. Написано оно было, какъ сказано, послѣ его перваго пребыванія въ Россіи. Первое изданіе книги вышло въ Парижѣ въ 1607 г. подъ длиннымъ и нѣсколько вычурнымъ заглавіемъ: „Estat de l’Empire de Russie et Grand Duché de Moscovie. Avec се qui s’y est passé de plus memorable et Tragique, pendant le regne de quatre Empereurs: à savoir depuis l’an 1590 jusques en l’an 1606. en Septembre. Par le Capitaine Margeret[1]“ Второе изданіе появилось въ 1669 г., третье (точная копія съ изданія 1669 г.)—въ 1821 г., четвертое—(Н. Chevreul) съ біографическими и библіографическими свѣдѣніями—въ 1855 г.; на русскій языкъ сочиненіе Маржерета переведено было проф. Устряловымъ.
Маржеретъ, въ общемъ, довольно правдиво передаетъ событія русской исторіи и русской жизни, хотя, конечно, очень многое непонятно и недоступно иностранцу. Маржеретъ съ извѣстной гордостью заявляетъ, что онъ выучился русскому языку, и нерѣдко щеголяетъ въ своемъ сочиненіи цѣлымъ рядомъ русскихъ фразъ и выраженій; но можно сильно сомнѣваться въ основательности этого знанія. Маржеретъ вообще любитъ подчеркнуть и поставить на видъ свою полную освѣдомленность въ томъ или другомъ вопросѣ, что далеко не всегда бываетъ удачно. Такъ, напримѣръ, прямо курьезна его ссылка на русскія лѣтописи, когда онъ Рюрика производитъ въ великіе князья Владимірскіе, а Максимиліана I, умершаго за 10 съ лишкомъ лѣтъ до рожденія Ивана Грознаго, заставляетъ даровать этому послѣднему императорскій титулъ послѣ завоеванія Казани, Астрахани и Сибири. Но по сравненію съ нѣкоторыми другими иностранцами у Маржерета особенно грубыхъ ошибокъ не встрѣчается. Отмѣтимъ лишь нѣкоторыя наиболѣе сомнительныя мѣста. Въ самомъ же началѣ сочиненія, въ посвященіи Маржеретъ упоминаетъ о скиѳахъ; здѣсь, надо думать, нашъ авторъ хотѣлъ сказать или вообще о варварахъ или о татарахъ (далѣе говорится о «другихъ магометанскихъ народахъ»). Очень страннымъ на первый взглядъ и фантастическимъ представляетъ описаніе какихъ-то диковинныхъ животныхъ-растеній въ окрестностяхъ Астрахани. Но легенда объ этихъ «баранахъ» или «баранцахъ» (Boranetz) встрѣчается не только у Маржерета; большинство иностранцевъ, посѣщавшихъ Россію (Герберштейнъ, Олеарій, Рейтенфельсъ, Стрейсъ и др.), говорятъ о нихъ. Можно думать, что поводомъ къ созданію этихъ фантастическихъ животныхъ-растеній послужило паразитное растеніе «заразиха» (Orobanche), родственное львиному зѣву и какъ разъ распространенное въ этихъ мѣстахъ[2]. Растеніе это на длинномъ, тянущемся отъ земли стеблѣ въ цвѣтеніи своемъ напоминаетъ курчавую шерсть. Путешественники, пользуясь матеріаломъ изъ десятыхъ рукъ, и превратили это паразитное растеніе въ небывалое явленіе природы. Изъ фактическихъ неточностей отмѣтимъ смѣшеніе двухъ Симеоновъ—Казанскаго и Касимовского, неправильное пріуроченіе основанія патріаршества ко времени Ивана IV и нѣкоторую путанность въ изложеніи событій послѣ воцаренія Шуйскаго. Но въ то же время для этихъ событій свидѣтельство Маржерета имѣетъ первостепенное значеніе[3].
Въ заключеніе нельзя не отмѣтить, что сочиненіе Маржерета являлось и является однимъ изъ главныхъ источниковъ для исторіи названнаго Димитрія. Самъ Маржеретъ былъ твердо увѣренъ, что это былъ истинный царевичъ, и постарался для доказательства этого событія собрать всѣ возможныя данныя. И до сихъ поръ пока исторической наукой не рѣшенъ вопросъ о личности названнаго Димитрія, свѣдѣнія, сообщаемыя французскимъ капитаномъ представляютъ выдающійся интересъ.
