ніи кн. Пожарскаго и возставшихъ москвичей. Въ концѣ 1611 года Маржеретъ удаляется въ Польшу, гдѣ за заслуги получаетъ право присутствія въ Королевскомъ Совѣтѣ. Но и здѣсь Маржеретъ не успокоился. Въ маѣ мѣсяцѣ 1612 года онъ изъ Гамбурга проситъ у нашихъ бояръ позволенія вступить на русскую службу. Это прошеніе осталось безъ отвѣта. Черезъ нѣсколько времени Маржеретъ вмѣстѣ съ другими иностранцами—Фрейгеромъ, Эстономъ, Гилемъ—снова предлагаетъ свои услуги. На это въ августѣ 1612 года кн. Пожарскій, глава земскаго ополченія, отвѣчаетъ длиннымъ посланіемъ, въ которомъ отказывается отъ услугъ иностранцевъ, указывая, что въ данное время надобности въ нихъ нѣтъ. Любопытно, что къ Маржерету здѣсь проявлено самое отрицательное отношеніе. Обращаясь къ другимъ иностранцамъ, Пожарскій выражаетъ удивленіе, что они «о томъ дѣлѣ въ совѣтѣ съ францужениномъ съ Яковомъ Мержеретомъ, а Якова Мержерета мы всѣ Московскаго Государства бояре и воеводы знаемъ достаточно и вѣдаемъ про него подлинно». Выписавъ далѣе всѣ вины Маржерета, его службу врагамъ Россіи, кн. Пожарскій подозрѣваетъ въ немъ польскаго агента: «И мы тому удивляемся: такое Яковъ Московскому Государству зло учинилъ, съ Польскими и съ Литовскими людьми кровь крестьянскую проливалъ, да и злѣе Польскихъ и Литовскихъ чинилъ, и у короля зато жалованье получилъ, въ Радѣ его король учи-
нии кн. Пожарского и восставших москвичей. В конце 1611 года Маржерет удаляется в Польшу, где за заслуги получает право присутствия в Королевском Совете. Но и здесь Маржерет не успокоился. В мае месяце 1612 года он из Гамбурга просит у наших бояр позволения вступить на русскую службу. Это прошение осталось без ответа. Через несколько времени Маржерет вместе с другими иностранцами — Фрейгером, Эстоном, Гилем — снова предлагает свои услуги. На это в августе 1612 года кн. Пожарский, глава земского ополчения, отвечает длинным посланием, в котором отказывается от услуг иностранцев, указывая, что в данное время надобности в них нет. Любопытно, что к Маржерету здесь проявлено самое отрицательное отношение. Обращаясь к другим иностранцам, Пожарский выражает удивление, что они «о том деле в совете с француженином с Яковом Мержеретом, а Якова Мержерета мы все Московского Государства бояре и воеводы знаем достаточно и ведаем про него подлинно». Выписав далее все вины Маржерета, его службу врагам России, кн. Пожарский подозревает в нём польского агента: «И мы тому удивляемся: такое Яков Московскому Государству зло учинил, с Польскими и с Литовскими людьми кровь крестьянскую проливал, да и злее Польских и Литовских чинил, и у короля зато жалованье получил, в Раде его король учи-
