Сахалин (Дорошевич)/Храпы
| ← Иваны | Сахалин (Каторга) — Храпы | Игроки → |
| Опубл.: 1903. Источник: Новодворский В., Дорошевич В. Коронка в пиках до валета. Каторга. — СПб.: Санта, 1994. — 20 000 экз. — ISBN 5-87243-010-8. |
«Храпы» — вторая каста каторги.
Им хотелось бы быть «Иванами», но не хватает смелости. По трусливости им следовало бы принадлежать к «шпанке», но «не дозволяет самолюбие».
«Храпы» не стоят того, чтобы над ними долго останавливаться. Это те же «горланы» деревенского схода. Когда в тюрьме случается какое-нибудь происшествие, какая-нибудь «заворошка», храпы всегда лезут вперёд, больше всех горланят, кричат, ораторствуют, на словах готовы всё вверх дном перевернуть; но когда дело доходит до «разделки» и появляется начальство, «храпы» молча исчезают в задних рядах.
— Ты что ж, корявый чёрт? — накидывается на «храпа» тюрьма по окончании «разделки». — Набухвостил, да и на попятную?
— А то что ж? Один я за всех вперёд полезу, что ли? Все молчат, и я молчу.
И «храп» начинает изворачиваться, почему он смолк при появлении начальства. «Но зато пусть-ка ещё раз случится что-нибудь подобное, — он себя покажет!» Название «храп» слегка[1] насмешливое. Оно происходит от слова «храпеть». И этим определяется профессия храпов: они «храпят» на всё. Нет такого распоряжения, которое они сочли бы правильным. Они в вечной оппозиции. Всё признают неправильным, незаконным, несправедливым. Всем возмущаются. Задали человеку урок, хотя бы и нетрудный, посадили в карцер, хотя бы и заслуженно, не положили в лазарет, хотя бы и совсем здорового, — «храпы» всегда орут, конечно, за глаза от начальства:
— Несправедливо!
Каторге, которая только и живёт и дышит, что недовольством, это нравится. Там, где много недовольства, всегда имеют успех говоруны. А каторга к тому же любит послушать, если кто хорошо и «складно» говорит. Эта способность ценится на каторге высоко. Среди «храпов» есть очень недурные ораторы. Я сам слушал их с большим интересом, удивляясь их знанию аудитории. Какое знание больных и слабых струн своей публики, какое умение играть на этих струнах! Благодаря этому «храпы» иногда, когда тюрьма волнуется уж очень сильно, приобретают некоторое влияние на дела. Они «разжигают». И не мало тюремных «историй», за которые потом телом и кровью расплатилась бедная, безответная «шпанка», возбуждено «храпами». «Шпанке», по обыкновению, влетело, а «храпы» успели вовремя отойти на задний план.
«Храпы» по большей части вместе с тем и «глоты», то есть люди, принимающие в спорах сторону того, кто больше даст. Они берутся и защищать и обвинять, — иногда на смерть, — за деньги. Попался человек в какой-нибудь гадости против товарищей, «храпы» за деньги будут стоять за него горой, на тюремном сходе будут орать, божиться, что другого такого арестанта-товарища поискать надо да поискать. Захочет кто-нибудь насолить другому, он подкупает «храпов». «Храпы» взводят на человека какой-нибудь поклёп, например, в наушничестве, в доносе, из своей же среды выставляют свидетелей, вопиют о примерном наказании. А тюрьма подозрительна, и человек, на которого только пало подозрение, что он донёс, уже рискует жизнью. И сколько жизней, ни за что ни про что загубленных этой несчастной, тёмной, озлобленной тюрьмой, пало бы на совесть «храпов», если бы у этих несчастных была хоть какая-нибудь совесть.
У «храпов» бывает два больших праздника в год, — весной и осенью, когда приходит «Ярославль» вывалить на Сахалин новый груз «общественных отбросов». Тогда «храпы» орудуют среди новичков. Растерявшиеся новички, по неопытности, принимают «храпов», действительно, за «первых лиц на каторге», по повадке даже путают их с «Иванами» и спешат, при помощи денег, заручиться их благоволением.
В обыкновенное же время «храпы» живут на счёт «шпанки». Эта бедная, беспощадная, беззащитная арестантская масса дрожит перед наглым, смелым «храпом».
— Ну его! Ещё в такую кашу втюрит, — костей не соберёшь!
И откупается.
Примечания
править- ↑ Выделенный текст присутствует в издании 1903 года, но отсутствует в издании 1905 года.