[112]
ГЛАВА VIII.
Умбро-сабельскія племена. Зачатки Самнитовъ.
Умбро-сабельское переселеніе.
Переселеніе умбро-сабельскихъ племенъ, повидимому, началось позднѣе переселенія Латиновъ и подобно этому послѣднему направилось къ югу, впрочемъ держась средины полуострова и немного уклоняясь къ восточному берегу. Трудно говорить о такихъ вещахъ, потому что свѣдѣнія о нихъ долетаютъ до насъ, какъ звукъ колокола изъ потонувшаго въ морѣ города. Земля, заселенная Умбрами, еще по свидѣтельству Геродота простиралась до Альповъ и нѣтъ ничего неправдоподобнаго въ томъ, что этотъ народъ владѣлъ въ древнѣйшія времена всей сѣверной Италіей до тѣхъ ея окраинъ, подлѣ которыхъ жили съ восточной стороны иллирійскія племена, а съ западной Лигуры; о борьбѣ этихъ сосѣдей съ Умбрами свидѣтельствуютъ легенды, а о томъ, что они съ древнѣйшихъ временъ распространились въ южномъ направленіи, можно догадаться по нѣкоторымъ отдѣльнымъ названіямъ, какъ напримѣръ по сходству названія острова Ильвы (Эльбы) съ названіемъ лигурійскихъ Ильватовъ. Быть можетъ, именно отъ этой эпохи величія Умбровъ ведутъ свое начало, очевидно, италійскія названія древнѣйшихъ поселеній въ долинѣ рѣки По — Атрія (Черный городъ) и Спина (Терновый городъ), равно какъ многочисленные слѣды, оставленные Умбрами въ южной Этруріи (рѣка Умбро, Камарсъ — старінное названіе Клузіума, Castrum Amerinum). Такого рода слѣды италійскаго населенія, предшествовавшаго этрусскому, встрѣчаются всего чаще въ южной части Этруріи между Циминійскимъ лѣсомъ (ниже Витербо) и Тибромъ. Въ Фалеріяхъ (городѣ, лежавшемъ на границѣ Этруріи со стороны Умбріи и Сабинской земли) говорили, по свидѣтельству Страбона, не по-этрусски, а на какомъ-то другомъ языкѣ; кромѣ того, тамъ недавно найдены надписи, въ которыхъ буквы и языкъ хотя и имѣютъ нѣкоторыя общія черты съ этрусскимъ языкомъ, но въ цѣломъ
[113]сходны съ латинскимъ[1]. И въ мѣстномъ культѣ замѣтны черты сабельскаго характера; къ той-же сферѣ принадлежатъ очень древнія и вмѣстѣ съ тѣмъ богослужебныя отношенія между Цере и Римомъ. Слѣдуетъ полагать, что Этруски отняли у Умбровъ эти южныя страны много позднѣе, чѣмъ страны, лежащія къ сѣверу отъ Циминійскаго лѣса, и что умбрское населеніе оставалось тамъ и послѣ этрусскаго завоеванія. Въ этомъ, вѣроятно, и заключалась главная причина того, что послѣ завоеванія страны Римлянами ея южныя окраины латинизовались съ поразительной скоростью, между тѣмъ какъ въ сѣверной Этруріи упорно сохранялись и мѣстный языкъ и мѣстные нравы. Что Умбры были, послѣ упорной борьбы, оттѣснены и съ сѣверной и съ западной стороны въ тотъ узкій гористый край промежъ двухъ отраслей Апенниновъ, въ которомъ они впослѣдствіи оставались, такъ-же ясно видно изъ положенія ихъ страны, какъ въ наше время ясно изъ географическаго положенія Граубюндтена и страны Басковъ, что судьба ихъ населенія была одинакова; и легенды разсказываютъ намъ, что Туски отняли у Умбровъ триста городовъ, а — что еще важнѣе — въ дошедшихъ до насъ національныхъ молитвахъ умбрійскихъ Игувянъ, этотъ народъ проклинаетъ, въ числѣ другихъ враговъ своего отечества, прежде всего Тусковъ. — По всему вѣроятію, именно вслѣдствіе этого давленія съ сѣвера Умбры стремились на югъ, вообще придерживаясь направленія горъ, такъ какъ равнины уже были заняты латинскими племенами; однако, при этомъ они, безъ сомнѣнія, нерѣдко вторгались во владѣнія своихъ соплеменниковъ, въ свою очередь оттѣсняя ихъ и смѣшиваясь съ ними тѣмъ легче, что разница въ ихъ языкѣ и нравахъ еще не опредѣлилась въ то время такъ рѣзко, какъ въ болѣе позднюю пору. Сюда-же относятся тѣ народныя сказанія, въ которыхъ идетъ рѣчь о вторженіяхъ Реатиновъ и Сабиновъ въ Лаціумъ и объ ихъ войнахъ съ Римлянами; явленія этого рода могли повторяться вдоль всего западнаго побережья. Вообще Сабины удержались въ горахъ — въ названной съ тѣхъ поръ ихъ именемъ мѣстности подлѣ Лаціума и въ странѣ Вольсковъ, вѣроятно потому,
[114]что тамъ или вовсе не было латинскаго населенія или оно было негусто; напротивъ того, густо-заселенныя равнины были въ состояніи оказать болѣе упорное сопротивленіе, хотя и тамъ мѣстное населеніе не всегда было въ состояніи воспрепятствовать вторженію отдѣльныхъ отрядовъ, примѣромъ чего служатъ Тиціи и впослѣдствіи Клавдіи въ Римѣ (стр. 43). И такъ племена безпрестанно перемѣшивались тамъ одни съ другими; этимъ и объясняется, почему Вольски находились въ частыхъ сношеніяхъ съ Латинами и почему, какъ этотъ край, такъ и Сабина могли быть такъ рано и такъ быстро латинизованы.
Самниты.
Главная вѣтвь умбрскаго племени устремилась изъ Сабины къ востоку въ горы Абруццовъ и въ примыкающую къ этимъ горамъ съ южной стороны гористую мѣстность; какъ на западномъ берегу, такъ и здѣсь Умбры заняли гористую часть страны, гдѣ нашли рѣдкое населеніе, которое или удалялось при ихъ приближеніи или покорялось имъ; напротивъ того, издавна жившіе на плоскомъ апулійскомъ побережьи Япиги удержались на прежнихъ мѣстахъ, хотя и вели постоянную борьбу на своей сѣверной границѣ изъ-за Луцеріи и Арпи. Когда происходили эти переселенія, конечно, нельзя опредѣлить съ точностью; по всему вѣроятію, ихъ можно отнести къ той эпохѣ, когда Римъ находился подъ управленіемъ царей. Легенда разсказываетъ, что тѣснимые Умбрами Сабины «посулили богамъ весну», то-есть поклялись, что пожертвуютъ родившимися въ годъ войны сыновьями и дочерями и, выростивши ихъ, вышлютъ за предѣлы страны для того, чтобъ боги по своему усмотрѣнію или погубили ихъ или доставили имъ новыя мѣста для поселенія. Одну толпу повелъ быкъ Марса: это были Сафины или Самниты, которые сначала поселились на горахъ у рѣки Сагра, а впослѣдствіи вышли оттуда для того, чтобъ занять прекрасную равнину къ востоку отъ горъ Мatese близь устьевъ Тиферна, и какъ старое мѣсто своихъ общественныхъ сходокъ подлѣ Аньоны, такъ и новое подлѣ Бойяно назвали Бовіанумомъ въ честь руководившаго ими быка. Вторую толпу велъ Марсовъ дятелъ: то были Пиценты (дятельники), занявшіе теперешній округъ Анконы; третьихъ повелъ волкъ (hirpus) и привелъ въ страну Беневента: то были Гирпины. Такимъ-же образомъ отдѣлились отъ главнаго племени и другія мелкія племена: Претуціи, поселившіеся подлѣ Терамо, Вестины — у Гранъ-Сассо, Марруцины — близь Кіети, Френтраны — у апулійской границы, Пелигны — близь горъ Majella, наконецъ Марсы — близь озера Фучино; эти послѣдніе находились въ сосѣдствѣ съ Вольсками и съ Латинами. Всѣ эти народы сохранили сознаніе своего племеннаго родства и общаго происхожденія изъ сабинской земли, что ясно видно и изъ упомянутыхъ выше легендъ. Между тѣмъ какъ Умбры изнемогали въ неравной борьбѣ, а принадлежавшіе къ тому-же племени
[115]западные поселенцы сливались съ латинскимъ населеніемъ или съ эллинским, — сабельскія племена процвѣтали въ замкнутой сферѣ далекихъ горныхъ странъ, гдѣ имъ не приходилось сталкиваться ни съ Этрусками, ни съ Латинами, ни съ Греками. Городская жизнь у нихъ или вовсе не развилась или развилась въ незначительной степени; географическое положеніе ихъ страны почти совершенно лишало ихъ возможности заниматься торговлей, а для защиты отъ непріятеля имъ было достаточно ихъ горныхъ вершинъ и укрѣпленныхъ убѣжищъ, между тѣмъ какъ земледѣльцы жили или въ ничѣмъ незащищенныхъ деревняхъ или тамъ, куда ихъ привлекалъ какой-нибудь источникъ, лѣсъ или поляна. Вслѣдствіе того и ихъ политическое устройство оставалось безъ измененій; какъ и у Аркадцевъ, находившихся въ Элладѣ точно въ такомъ-же положеніи, здѣсь дело не дошло до сліянія общинъ, а только образовались болѣе или менѣе слабо сплоченные союзы. Въ особенности въ Абруццахъ, вслѣдствіе уединеннаго положенія горныхъ долинъ, отдельные кантоны жили строго замкнутою жизнью, не вступая ни въ какія сношенія ни между собою ни съ иноземцами; этимъ объясняется, почему они жили безъ прочной внутренней связи между собою, въ полномъ изолированіи отъ остальной Италіи, и, несмотря на храбрость своего населенія, участвовали въ историческихъ событіяхъ полуострова менѣе, чѣмъ какая-либо другая составная часть италійской націи. Напротивъ того, Самниты играли такую-же выдающуюся роль въ политическомъ развитіи восточнаго италійскаго племени, какая принадлежала Латинамъ въ западномъ племени. Съ раннихъ поръ, — быть можетъ даже со временъ перваго переселенія, — самнитская нація является связанной сравнительно-прочными политическими узами, что и дало ей впослѣдствіи возможность состязаться въ равной борьбѣ съ Римомъ изъ-за преобладанія въ Италіи. О томъ, когда и какъ возникла эта внутренняя связь, мы знаемъ такъ-же мало, какъ и объ ея организаціи; но для насъ ясно, что въ Самніи не преобладала никакая отдѣльная община, и еще болѣе ясно, что тамъ не было такого города, который могъ-бы сдѣлаться такимъ-же средоточіемъ для самнитскаго племени, какимъ сдѣлался Римъ для латинскаго; вся сила страны заключалась въ отдѣльныхъ сельскихъ общинахъ, а власть находилась въ рукахъ собранія, составленнаго изъ представителей этихъ общинъ; это же собраніе назначало, въ случаѣ надобности, и союзнаго главнокомандующаго. Этимъ объясняется, почему самнитская конфедерація, въ противоположность съ римской, не стремилась къ завоеваніямъ, а ограничивалась защитой своихъ владѣній: только въ объединившемся государствѣ силы такъ сосредоточены и увлеченія такъ страстны, что можетъ быть предпринято систематическое расширеніе территоріи. Оттого и судьба этихъ двухъ народовъ была какъ-бы заранѣе предначертана діаметрально противоположными
[116]системами ихъ колонизаціи. То, что пріобрѣтали Римляне, пріобрѣталось государствомъ, а то, чѣмъ владѣли Самниты, было завоевано отрядами добровольцевъ, которые порознь предпринимали захватъ чужихъ земель и которые какъ въ счастіи, такъ и въ несчастіи оставлялись на произволъ судьбы. Впрочемъ завоеванія Самнитовъ на берегахъ морей Тирренскаго и Іоническаго принадлежатъ къ болѣе поздней эпохѣ, а въ то время, какъ Римъ находился подъ управленіемъ царей, они, какъ кажется, только что успѣли завладѣть тѣми землями, на которыхъ мы ихъ находимъ впослѣдствіи. Укажемъ только на одно событіе изъ ряда тѣхъ народныхъ передвиженій, которыя были вызваны этой самнитской колонизаціей, — на то, что Тиррены съ верхняго моря, Умбры и Дауніи напали на Кумы въ 230524 году отъ основанія Рима; если можно полагаться на дошедшіе до насъ очень прикрашенные разсказы, притѣснители и притѣсняемые, — какъ это обыкновенно бываетъ въ подобныхъ набѣгахъ, — соединились въ одну армію: Этруски соединились съ своими врагами — Умбрами, а съ этими послѣдними — оттѣсненные умбрскими поселенцами на югъ Япиги. Однако предпріятіе не удалось; благодаря превосходству эллинскаго военнаго искуства и храбрости тирана Аристодема, нападеніе варваровъ на цвѣтущій приморскій городъ было отражено.
Римская Исторія. Томъ I / Ѳ. Моммсенъ; пер. В. Невѣдомскаго. — М.: 1887.