Как кротко-ласково осеннее светило!
Как блеклый лес шумит и в глубь свою зовет!
Уже надежды нет, чтоб ненависть простила
Мои напевы мне и смелый их полет. 5 Здесь навещал меня мечтаний рой прекрасный;
Здесь слава мне порой шептала свой обет.
О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный!
Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
Зачем не пел я так, как птица меж ветвями? 10 Как был бы волен здесь я с песнею своей!
Но родина моя — унижена врагами —
Клонила голову под иго злых людей:
Стихами колкими я мстил за край несчастный.
Лишь для стихов любви преследований нет. 15 О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный!
Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
Их ярость скудных средств меня уже лишила;
Теперь грозят судом веселости моей.
Святою маскою их злость лицо покрыла: 20 Заставлю ль их краснеть я прямотой своей?
Пред божествами лжи преступник я опасный;
Пред богом истины вины за мною нет.
О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный!
Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
25 Величье наше пел я над его могилой,
О славе вспоминал в надгробной песне я;
Но — неподкупная — перед победной силой
Убийства государств хвалила ль песнь моя?
Когда давал ты, лес, мне свой приют прекрасный, 30 Империю ль я пел? ее ли солнце? Нет!
О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный!
Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
Надеясь мне нанесть позор и униженье,
Пусть цепи для меня вымеривает суд! 35 В цепях и Франция. Оковы, заточенье
В ее глазах венец моим стихам дадут.
Пусть за окном тюрьмы мерцает день ненастный:
Мне слава принесет свой радующий свет.
О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный! 40 Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
Не навестишь ли ты мой угол, Филомела?[2]
Когда-то от царя терпела горе ты…
Пора: тюремщик ждет; ему так много дела!
Прощайте, нивы, лес, долины и цветы! 45 Готовы цепи мне; но я душою страстной
Свободе гимн пою, храня ее завет.
О небо, раз еще пошли мне луч свой ясный!
Даль рощи, повтори прощальный мой привет!
Примечания
Из примечания Михайлова: «Эта песня, написанная в ноябре 1821, была переписана и роздана в суде, в день первого осуждения Беранже. «Скудные средства» в третьем куплете — это место экспедитора, которое Беранже занимал в течение двенадцати лет. В 1821 году, когда появился сборник песен, подвергшийся преследованию, министерство принудило членов университетского совета отнять у Беранже его скромную должность… В предпоследнем куплете (стих второй) я поставил слово «суд» вместо имени генерального прокурора в Парижском королевском суде Беллара, обвинителя Беранже. Конечно, этот стих Беранже один сохранит надолго от забвения имя этого ничтожного, но вредного холопа Людовика XVIII».
↑Филомела — в греческой мифологии дочь афинского царя, которую похитил, обесчестил и держал в заточении царь Фракии Терей; боги превратили ее в соловья.