[222-223]
Пляска смерти.
Надменнаго всадника въ каскѣ
Сбивая съ его скакуна,
Съ собой въ изступленіи пляски,
Его увлекаетъ она.
5 Въ тавернѣ гдѣ буйные гости
Гуляютъ и пьютъ на зарѣ,
Она загребаетъ всѣ кости
Въ проигранной ими игрѣ.
Съ собой увлекая къ веселью,
10 Не давъ имъ окончить портретъ—
Онъ живо писцамъ моделью
Нагой предлагаетъ скелетъ.
Изъ рукъ ослабѣвшихъ палитру
Она вырываетъ безъ словъ,
15 Снимаетъ блестящую митру
Съ сѣдыхъ кардинальскихъ головъ.
Бреттера за часъ до пирушки,
Она поражаетъ шутя,
Беретъ у шута погремушки,
20 У матери скорбной—дитя!
[224-225]
Войдя во дворецъ величавый,
И власти ни съ кѣмъ не дѣля,
Старуха свой черепъ костлявый
Вѣнчаетъ вѣнцомъ короля.
25 И сбросивъ постылыя маски;
Шуты со своей мишурой,
Безумецъ, мудрецъ и герой—
Смѣшались въ безуміи пляски.
И пара несется за парой,
30 Равняемы смерти рукой,
И тутъ же за папской тіарой
Мелькаетъ колпакъ шутовской.