Викитека

О библиотеке московских государей в XVI столетии (Белокуров)/1898 (ДО)/Глава 4

< О библиотеке московских государей в XVI столетии (Белокуров)/1898 (ДО)

[281]

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
„Свидѣтельство“ Паисія Лигарида, „Лѣтописное“, — указанное П. М. Строевымъ (въ Библіологич. Словарѣ), Степенная книга и греческія книги, бывшія у Максима грека. Аркудій.

Разобранными свидѣтельствами — Максима грека, хроники Ніенштедта и списка проф. Дабелова ограничивалось до самаго послѣдняго времени все то, что приводилось изслѣдователями въ доказательство существованія библіотеки царя Ивана IV, состоявшей изъ множества греческихъ, латинскихъ и еврейскихъ рукописей. Защитникомъ этого послѣдняго мнѣнія между прочимъ состоитъ А. И. Соболевскій, который въ статьяхъ своихъ о сей библіотекѣ къ этимъ старымъ доказательствамъ присоединилъ еще три новыхъ: одно изъ нихъ заимствуется имъ изъ показаній Паисія Лигарида, митрополита газскаго, жившаго въ Москвѣ во второй половинѣ XVII в., другое основывается на свидѣтельствѣ „лѣтописнаго характера“, сообщенномъ П. М. Строевымъ въ „Библіологическомъ Словарѣ“ и третье указывается А. И. Соболевскимъ въ Степенной книгѣ при разсказѣ о большомъ Московскомъ пожарѣ 1547 г. Опираясь на эти новыя и старыя свидѣтельства, г. Соболевскій и утверждаетъ, что „существованіе царской библіотеки не только въ XVI, но и въ XVII вѣкѣ не подлежитъ спору“. Кромѣ этихъ новыхъ доказательствъ, приведенныхъ г. Соболевскимъ, нѣкоторыми выставляется еще одно четвертое, заимствованное изъ жизни и дѣятельности Максима грека[1]. — Эти новыя доказательства мы теперь и разсмотримъ.

Почти всѣ русскіе изслѣдователи вопроса о царской библіотекѣ XVI в. держатся того мнѣнія, что она погибла или [282]въ одинъ изъ пожаровъ Москвы XVI в., или въ Смутное время. А. И. Соболевскій представляетъ исключеніе въ этомъ случаѣ и говоритъ, что она существовала даже во второй половинѣ XVII в. Въ этомъ послѣднемъ случаѣ онъ всецѣло основывается на словахъ Паисія Лигарида, прибывшаго въ Москву 30 марта 1662 года[2].

Черезъ два мѣсяца по прибытіи въ Москву 18 мая 1662 г. Паисій подалъ царю по дѣлу патр. Никона свое письмо, къ которому присоединилъ еще другое о дозволеніи ему заниматься греческими рукописями. Это послѣднее было слѣдующаго содержанія: „вертоградъ, заключенный отъ алкающихъ и источникъ запечатлѣнный отъ жаждущихъ, по справедливости почитаются несуществующими. Я говорю сіе къ тому, что давно уже извѣстно о собраніи вашимъ величествомъ изъ разныхъ книгохранилищъ многихъ превосходныхъ книгъ; почему нижайше и прошу дозволить мнѣ свободный входъ въ ваши книгохранилища для разсмотрѣнія и чтенія греческихъ и латинскихъ сочиненій. (Fama jam pridem innotuit, vestram [283]majestatem serenissimam selectos libros in variis bibliothecis adeptam fuisse; propterea supplico instanterque precor, ut mihi liber aditus concedatur, eos tam graecos, quam latinos codices revisendi atque revolvendi)”[3]. Честь открытія этого письма Паисія Лигарида А. И. Соболевскій напрасно приписываетъ себѣ (говоря: „вамъ посчастливилось найти извѣстіе”…), такъ какъ оно лѣтъ 70 тому назадъ напечатано (въ IV томѣ Собранія Госуд. Грамотъ и Договоровъ) и съ 30-хъ годовъ стало уже указываться изслѣдователями въ различныхъ спеціальныхъ работахъ. Такъ его не разъ приводитъ И. М. Снегиревъ, касаясь греческихъ рукописей Патріаршей библіотеки; о немъ говоритъ даже Тремеръ въ своихъ статьяхъ о библіотекѣ царя Ивана IV, помѣщенныхъ въ Московскихъ Вѣдомостяхъ[4]. Но всѣ изслѣдователи, которые только касались сего письма, утверждали, что рѣчь въ немъ идетъ о греческихъ рукописяхъ, хранящихся нынѣ въ Синодальной библіотекѣ, что о дозволеніи заниматься ими именно и проситъ Паисій Лигаридъ. А. И. Соболевскій держится въ этомъ случаѣ особаго мнѣнія. Онъ говоритъ, что „нѣтъ никакой возможности видѣть въ этихъ рукописяхъ тѣ греческія книги, которыя по порученію Никона были пріобрѣтены въ 1654—1655 годахъ Арсеніемъ Сухановымъ на Аѳонѣ и въ другихъ мѣстахъ Востока”, которыя [284]нынѣ хранятся въ Патріаршей библіотекѣ; Паисій говоритъ здѣсь о принадлежащихъ царю издавна греческихъ и латинскихъ рукописяхъ (codices)”[5].

Несмотря на такое положительное заявленіе послѣ тѣхъ соображеній, которыя я сейчасъ приведу, думаю, никто не усумнится, что въ этомъ письмѣ рѣчь идетъ именно о тѣхъ рукописяхъ и книгахъ, которыя привезъ Арсеній Сухановъ въ 1655 г. въ Москву.

Прежде всего самый текстъ письма говоритъ противъ мнѣнія г. Соболевскаго, что здѣсь идетъ рѣчь объ иноязычныхъ рукописяхъ, бывшихъ въ царской библіотекѣ еще въ XVI вѣкѣ. Паисій Лигаридъ пишетъ, что „уже давно стало извѣстно, что царь пріобрѣлъ въ разныхъ библіотекахъ избранныя (отборныя) рукописи”. Лигаридъ не говоритъ, что царь имѣетъ, что онѣ ему достались отъ предковъ, но что царь Алексѣй самъ пріобрѣлъ ихъ, самъ собралъ ихъ изъ разныхъ библіотекъ. Паисій не говоритъ также, что эти рукописи находятся въ царской именно библіотекѣ; онъ только проситъ у царя разрѣшеніе заниматься ими, имѣть „свободный доступный въ ваши книгохранилища”. А встарину „царской книгохранительницей” называли даже библіотеку Московскаго Печатнаго двора. Патр. Адріанъ въ 1696 г. предлагалъ передать книги изъ Посольскаго приказа „въ ихъ царскую книгохранительную палату на Печатной дворъ,… гдѣ въ ихъ царскаго пресвѣтлаго величества книгохранительницѣ всѣ книги ихъ государскія разобраны чиномъ” и пр.[6]… Если мы обратимся къ современнымъ документамъ, то узнаемъ о какой покупкѣ, пріобрѣтеніи царемъ Алексѣемъ Михаиловичемъ греческихъ и латинскихъ codices говоритъ Паисій Лигаридъ въ приведенномъ выше письмѣ.

Вопросъ этотъ довольно опредѣленно разрѣшаетъ посланіе патріарха Никона Паисію Лигариду, написанное вслѣдствіе и въ отвѣтъ на приведенное выше письмо послѣдняго. Сообщивъ довольно подробно свѣдѣнія по своему дѣлу, обстоятельства и причины своей размолвки съ царемъ, Никонъ въ концѣ [285]своего посланія дѣлаетъ слѣдующую приписку: „о книгахъ пишешь до царскаго величества, яко отъ многихъ странъ собраны суть и запечатлены безъ пользы; нѣсть была на се царская воля, но мы трудились въ тѣхъ и есть нынѣ въ далнихъ нашихъ монастырѣхъ отвезены”. Никонъ возражаетъ Паисію, говоритъ, что рукописи, о которыхъ писалъ царю Лигаридъ, собралъ не царь, „нѣсть была на се царская воля”, но что о пріобрѣтеніи ихъ хлопоталъ патріархъ Никонъ, „мы трудились въ тѣхъ”. Изъ этого отвѣта патр. Никона ясно, что въ письмѣ Лигарида рѣчь шла не объ иноязычныхъ рукописяхъ царской библіотеки, а о рукописяхъ и книгахъ, собранныхъ патріархомъ Никономъ, привезенныхъ при Никонѣ съ Востока Арсеніемъ Сухановымъ и другими. Можетъ быть, вслѣдствіе этого письма Паисія Лигарида допрашивали о нихъ патр. Никона въ 1662 г.[7] Въ Патріаршей библіотекѣ въ прежнее время кромѣ греческихъ рукописей было значительное собраніе иноязычныхъ печатныхъ книгъ: латинскихъ, греко-латинскихъ, греческихъ и др. Паисій Лигаридъ, какъ видно будетъ сейчасъ, пользовался и сими печатными книгами. Ихъ-то онъ между прочимъ также разумѣетъ, прося разрѣшить ему доступъ въ книгохранительницу[8].

Какой царскій отвѣтъ послѣдовалъ на просьбу Паисія въ [286]1662 г., — мнѣ пока неизвѣстно; но о томъ, что Паисій интересовался именно книгами и рукописями, привезенными Сухановымъ, — свидѣтельствуетъ тотъ фактъ, что ему въ 1671 г. изъ числа этихъ именно книгъ, находившихся тогда на Иверскомъ подворьѣ Воскресенскаго монастыря, были даны по царскому указу слѣдующія 20 печатныхъ и рукописныхъ книгъ „для собранія книги о святѣйшихъ вселенскихъ патріархахъ“: „1) книга Ѳеофана, епископа никѣйскаго похвальныя слова, въ полдесть, въ доскахъ; 2) книга Никифора Каллиста латинская, печатная, въ десть; 3) книга Никифора же Каллиста, въ десть, такова жъ; 4) книга лѣтописаніе краткое, въ десть, печатная латинская; 5 и 6) двѣ книги Діонисія Ареопагита, печатныя, латинскія, въ десть, 1-й и 2-й томъ; 7 и 8) двѣ книги Григорія Богослова печатныя, латинскія, въ десть; 9) книга Іоанна Зонара печатная, латинская, въ десть; 10) книга Іустина философа печатная, латинская, въ десть; 11) книга Исидора пилусійскаго печатная, латинская, въ десть; 12) книга Климента александрійскаго печатная, латинская, въ десть; 13) книга Кормчая письменная, въ десть; 14) книга Правильная о церковномъ чинѣ и о заповѣдехъ отеческихъ, письменная, въ полдесть; 15) книга Кормчая письменная, въ десть, въ доскахъ; 16) книга Евстаѳія Киртахрана письменная, въ полдесть, въ кожѣ; 17) книга Фотія патріарха цареградскаго письменная, въ десть, въ доскахъ; 18) книга Ипполита папы римскаго письменная, въ полдесть; 19) книга Ѳомы патріарха іерусалимскаго о арменской ереси, письменная, въ десть; и 20) книга Іякова брата Господня на рождество пресв. Богородицы греческая, письменная, въ полдесть“. Документъ, перечисляющій всѣ эти книги, прямо озаглавленъ: „179 г. марта въ 23 день. По указу великаго государя царя и великаго князя Алексѣя Михаиловича, всеа великія и малыя и бѣлыя Россіи самодержца, взято съ Иверскаго подворья изъ полаты книгъ и отдано газскому митрополиту Паисію для собранія книги о святѣйшихъ вселенскихъ патріархахъ“. — Кромѣ этихъ 20 книгъ Паисіемъ же впослѣдствіи были взяты (только неизвѣстно когда) еще слѣдующія 4 латинскихъ книги: а) двѣ книги Козмографія, одна преложена вкратцѣ, б) книга [287]Анастасія о костельныхъ вещехъ и о житіи папъ римскихъ, и в) „книга польская писана противъ вѣры благочестивые“. 14 іюня 1676 (184) г. всѣ эти книги были переписаны въ „Товарной полатѣ“, причемъ оказалось среди нихъ 10 греческихъ (1 печатная, остальныя рукописныя), 10 греколатинскихъ печатныхъ и 4 латинскихъ и польскихъ печатныхъ же; на другой день 15 іюня „тѣ всѣ книги, читаемъ въ документѣ, по сей росписи къ великому государю въ хоромы взялъ кравчей князь Василій княжъ Ѳедоровъ сынъ Одоевской“. Впослѣдствіи книги эти были возвращены въ Патріаршую библіотеку, потому что большинство ихъ можно указать въ ней[9].

Основаніемъ для предположенія, что Паисій въ указанномъ выше письмѣ проситъ о дозволеніи заниматься царскими, а не патріаршими рукописями служитъ единственно (кажется) то обстоятельство, что Лигаридъ съ своей просьбой обращается къ царю, а не къ патріарху. Но это нисколько не говоритъ въ пользу этого мнѣнія такъ какъ мы имѣемъ цѣлый рядъ свидѣтельствъ о томъ, что доступъ къ греческимъ рукописямъ, привезенньмъ Арсеніемъ Сухановымъ, по удаленіи патр. Никона изъ Москвы зависѣлъ отъ царя, въ виду того, что книги Патріаршей библіотеки, находившіяся на патріарш. дворѣ и на Иверскомъ подворьѣ, были за печатью боярина кн. Трубецкаго и дьяка приказа Тайныхъ дѣлъ. Разрѣшеніе царя должны были испрашивать и должностныя лица, если кому-либо изъ нихъ нужны были книги для порученнаго дѣла, даже завѣдывавшіе Московскимъ Печатнымъ дворомъ и др. Такъ Павелъ митрополитъ сарскій, какъ начальникъ сего двора, въ 1670 году писалъ царю: „по твоему указу на [288]книжномъ Печатномъ дворѣ начаты печатать книги тріоди цвѣтныя, а для истиннаго свидѣтельства надобны къ тому дѣлу на греческомъ языкѣ тріоди цвѣтная и постная; и тріоди, государь, на греческомъ языкѣ цвѣтная и постная съ иными книгами на Иверскомъ подворьѣ за печатью твоего великаго государя приказу Тайныхъ дѣлъ дьяка Ѳедора Михайлова. И о томъ, что ты великій государь укажешь“. И эти тріоди дѣйствительно тогда же были взяты (4)[10]. Послѣ удаленія Никона изъ Москвы, какъ говорено было выше, патріаршая казна была описана вся кн. Трубецкимъ съ товарищами и находилась за его печатью; доступъ даже къ русскимъ рукописямъ возможенъ былъ только съ разрѣшенія царя, какъ показываетъ слѣдующій фактъ. Въ 1658 году былъ учрежденъ особый Записной приказъ, цѣлью котораго поставлено было „записывать степени и грани царственныя“ съ царя Ѳедора Ивановича по 166-й годъ, составить продолженіе Степенной книги. Во главѣ приказа, подчиненнаго приказу Тайныхъ дѣлъ, поставленъ былъ дьякъ Тимоѳей Кудрявцевъ, который, собирая матеріалы для своей работы, нашелъ нужнымъ имѣть у себя 4 русскія рукописи (хронографъ, степенную, лѣтописецъ и чинъ и поставленіе на царство Алексѣя Михаиловича) изъ числа бывшихъ въ патріаршей казнѣ книгъ „за печатьми боярина кн. А. Н. Трубецкаго и окольничаго Р. М. Стрѣшнева“. Онъ составилъ особую докладную выписку о сихъ рукописяхъ и, по обыкновенію, отдалъ ее дьяку приказа Тайныхъ дѣлъ Башмакову для доклада царю. Башмаковъ, „прочетчи, отказалъ“, велѣлъ ее въ докладъ отдать окольничему Р. М. Стрѣшневу. Послѣдній также не взялъ этой выписки въ докладъ, а про книги сказалъ, что онѣ за печатью князя А. Н. Трубецкаго. Послѣ этого отказа Стрѣшнева Башмаковъ согласился доложить царю выписку и 28 декабря 1658 г. передалъ Кудрявцеву, что государь указалъ взять книги у Стрѣшнева. Еще до доклада царю Кудрявцевъ обращался къ Ал. Дурову, бывшему въ числѣ описывавшихъ патріаршую казну, съ предложеніемъ — доложить о книгахь боярину кн. Трубецкому, чтобы [289]онъ далъ Дурову перстень „тѣ книги изъ за печати своей вынять“. Дуровъ отказалъ: „безъ боярина и окольничій Стрѣшневъ не пойдетъ въ казну, а мнѣ и помыслить о томъ немочно, что итить за боярскую печать одному“[11].

Этими именно обстоятельствами — удаленіемъ патр. Никона изъ Москвы и нахожденіемъ вслѣдствіе этого патр. казны за печатями оффиціальныхъ свѣтскихъ лицъ — боярина кн. А. Н. Трубецкаго, окольничаго Р. М. Стрѣшнева и дьяка приказа Тайныхъ дѣлъ — и объясняется появленіе просьбъ на имя царя о допущеніи къ занятіямъ рукописями Патріаршей библіотеки.

Изложеннаго, думаю, достаточно, чтобы не сомнѣваться въ томъ, что Паисій Лигаридъ въ письмѣ своемъ отъ 18 мая 1662 г. просилъ царя дозволить ему просмотрѣть греческія и латинскія рукописи именно Патріаршей библіотеки, а не царской.

Въ связи съ разобраннымъ свидѣтельствомъ Паисія Лигарида въ письмѣ къ царю находится еще другое его же свидѣтельство, которое позволяетъ якобы „съ рѣшительностью сказать“, что въ Москвѣ кромѣ греческихъ рукописей, привезенныхъ Сухановымъ, находились еще другія греч. рукописи, именно въ царской библіотекѣ....

Въ 1671 году былъ въ Москвѣ голландскій посланникъ Николай Гейнзіюсъ (Heinsius), который отъ Паисія Лигарида въ Москвѣ получилъ между прочимъ перечень статей, входившихъ въ составъ одной находившейся тогда въ Москвѣ греческой рукописи, содержавшей бесѣды патріарха Фотія (Photii orationes). Такъ какъ этой рукописи нынѣ нѣтъ въ Москвѣ въ Патріаршей библіотекѣ, то А. И. Соболевскій предполагаетъ, что она хранилась не въ Патріаршей библіотекѣ, „а въ какомъ-то другомъ собраніи греческихъ рукописей, находившемся тогда въ Москвѣ. Въ какомъ? Не въ томъ ли, которое заключало въ себѣ не только греческія, но и латинскія рукописи („codices“) и объ осмотрѣ котораго просилъ Паисій царя Алексѣя Михаиловича въ 1663 году?“ Таково новое соображеніе въ [290]пользу царской библіотеки. Но и оно говоритъ… противъ мнѣнія г. Соболевскаго.

Въ приведенномъ выше документѣ, перечисляющемъ печат. книги и рукописи, взятыя Паисіемъ Лигаридомъ въ 1671 году съ Иверскаго подворья, читаемъ, что въ числѣ сихъ книгъ Паисіемъ была взята и „книга Фотія патріарха цареградскаго письменная, въ десть, въ доскахъ“ (кн. № 17). Итакъ ясно, что книга съ бесѣдами патр. Фотія, оглавленіе которой Паисій далъ Гейнзію, находилась не въ царской библіотекѣ, а была вмѣстѣ съ другими рукописями привезена Сухановымъ съ Востока. Она была въ Патріаршей библіотекѣ и въ XVIII в., такъ какъ Ф. X. Маттеи собирался очевидно изъ нея издать нѣкоторыя бесѣды. Въ предисловіи къ Lectiones Mosquenses (Lipsiae, 1779 г., т. I, посвященъ Герарду Фридриху Миллеру) онъ пишетъ: „ех eneditis autem potissimum publicabo: Specimena ex Anonymi Lexico...... Chisostomi, Photii, Gregorii Palamae et Josephi Bryennii quasdam orationes“. Эта рукопись, дѣйствительно, хранилась въ томъ собраніи греческихъ рукописей, „объ осмотрѣ котораго просилъ Паисій царя Алексѣя Михайловича въ 1662 году“, — въ Патріаршей библіотекѣ[12]… [291]

Другого рода свидѣтельство, свидѣтельство „лѣтописнаго характера“ о царской библіотекѣ XVI в. указывается въ одной выдержкѣ, приводимой П. М. Строевымъ въ „Библіологическомъ Словарѣ“, именно записи въ одной минеѣ, „передающей ходившую послѣ московскаго пожара 1547 г. молву, будто въ этотъ пожаръ въ Кремлѣ сгорѣли „святыя многія книги, греческія и русскія, дивно преизрядно украшенныя“, т.‑е. де-рукописи [292]царской библіотеки. Запись эта приведена П. М. Строевымъ такъ кратко, что дѣйствительно въ этой передачѣ можетъ подать поводъ къ недоразумѣніямъ. Но къ нашему счастью указываемая Строевымъ рукопись Троице-Сергіевой лавры, изъ которой взята имъ приведенная запись, сохранилась до нашего времени и благодаря этому мы получаемъ вполнѣ ясное и точное представленіе объ этомъ новомъ свидѣтельствѣ въ пользу царской библіотеки XVI вѣка.

Что ркп. эта — та самая, которую разумѣлъ П. М. Строевъ, въ этомъ не можетъ быть никакого сомнѣнія. Всѣ признаки, отмѣченныя Строевымъ, вполнѣ приложимы къ ней. Это, дѣйствительно, четья-минея (написанная Германомъ Тулуповымъ въ 1627 году), хранящаяся въ библіотекѣ Троице-Сергіевой лавры, нынѣ подъ № 681, но въ началѣ имѣющая и старый № 7, подъ которымъ она прежде значилась и за каковымъ № указываетъ ее и П. М. Строевъ. Итакъ что же говоритъ „запись“ въ сей рукописи?

Прежде всего слѣдуетъ замѣтить, что благодаря краткости сообщенія П. М. Строева создалось ошибочное представленіе о характерѣ сей записи, какъ записи современника-читателя, писца или владѣльца рукописи; между тѣмъ на самомъ дѣлѣ она есть не что иное, какъ одна изъ статей четьи-минеи, находящаяся какъ въ указанной Строевымъ рукописи Троице-Сергіевой лавры, такъ и въ другихъ подобныхъ же рукописяхъ, есть особое литературное произведеніе[13]. Статья эта, [293]сравнительно довольно пространная, помѣщается въ срединѣ рукописи, подъ 2-мъ числомъ августа мѣсяца, въ день памяти Василія Блаженнаго[14], озаглавливается „о великомъ и сугубомъ пожарѣ и о милостивомъ защищеніи, иже на воздусѣ заступленіемъ Пречистыя Богородицы“, — и начинается слѣдующими словами: благочестивому и христолюбивому и человѣколюбивому великому князю Василію Ивановичу Богомъ утвержаемый скипетръ Русскаго царства добрѣ и благочестно содержа и благочестно содержа вѣру; и егда видя себѣ нѣмощію одержима, яко не чувственное смиренномудріе возлюби, желая вмѣсто земнаго царствія небесное царствіе получити, пріимъ иноческій образъ и нареченъ бысть во иноцѣхъ Варлаамъ и радостною душею благонадѣжному Богу отъиде“. Преемникомъ своимъ онъ оставилъ сына Ивана, „суща 3 лѣтъ и 3 мѣсяцъ“; „съ нимъ же державствова” его мать вел. княгиня Елена 4 года и 4 мѣсяца. По смерти ея „боляре и вельможи, видяще самодержца наслѣдника царствію юна суща, яко благополучна и самовластно себѣ время видяще, и изволиша собрати себѣ множество имѣнія, и вмѣсто еже любити крещенія (искренняго), яко въ ненависть уклонишася, и кождо бо различныхъ чиновъ желаху и ничтоже получаху, но обаче на мало время. И нача въ нихъ быти самолюбіе и неправда, и желая и на восхищеніе чужаго имѣнія; и воздвигоша крамолу велію чюжу себѣ и властолюбія, другъ друга лукавствомъ не токмо въ заточенія посылаху или въ темницахъ затворяху и юзами обдагаху, но и самой смерти предаваху навыкшего убивственному [294]совѣту, иже преже въ полатахъ умориша и самѣхъ двухъ царскихъ отраслей князя Георгія и князя Андрѣя Ивановичевъ. Такоже и сами на своихъ друговъ востающая, раздичными смертьми скончавшеся, и домы и села ихъ наслѣдоваша, и отъ похищенія чужаго имѣнія домы ихъ наполнишася и сокровища ихъ неправеднаго богатства умножишася. Не токмо же си едина содѣваху, но и великимъ славамъ приразишася, дву митрополитовъ святительскаго престола лишиша — Данила и Асафа, Богу сице изволшу. И бысть по сихъ престолу ихъ пріити извольшу и ко преосвященнѣйшему митрополиту дивну Макарію. Многа же нестроенья тогда содѣваху, да иже до самаго возраста царска, дондеже царь царскимъ вѣнцемъ вѣнчася рукою того“ митр. Макарія и „законному браку пріобщишася. — Человѣколюбивый же Богъ, милосердіемъ своимъ долготерпя о нашихъ согрѣшеніихъ, ожидая нашего покаянія и не хотя конечной пагубѣ предати насъ…, вышереченное неправедное богатство собраніе огнемъ потребишася, вкупѣ съ неправеднымъ имѣніемъ и праведнаго стежанія множество огнь пояде. Сице попустившу Богу, востезая насъ отъ всякаго грѣха, иже бысть“. Далѣе здѣсь идетъ сперва разсказъ о пожарѣ, бывшемъ въ Москвѣ 12 апрѣля 1548 г.: „въ лѣто 7056-е апрѣля 12-го дня во вторникъ Свѣтлой недѣли во градѣ Москвѣ великій торгъ загорѣся, и многъ товаръ погорѣ, и многія святыя церкви, и дворовъ множество и имѣнія безчислено сгорѣ, мала часть осталась въ новѣйшемъ градѣ Москвѣ. Таковъ пожаръ попусти Богъ, яко да пріимутъ людіе наказаніе и страхъ Господень обыдетъ ихъ… Мы же тако милостивно отъ Бога наказаеми, нимало не исправихомся. И паки вскорѣ попусти Богъ быти зѣлнѣйшему пожару“. Объ этомъ пожарѣ „откровенно бысть преже единаго дни“ Василію Христа ради уродивому, рекомому Нагому. Сообщивъ свѣдѣнія о немъ, авторъ разсказа говоритъ, что Василій Блаженный, придя на монастырь Воздвиженія Честнаго Креста, иже зовется на островѣ, ста предъ церковью, молясь и неутѣшно плача. А во утрій день, мѣсяца іюля 21, въ осмый часъ дни начался пожаръ. Вслѣдъ за этимъ въ настоящемъ повѣствованіи идетъ цвѣтистое изложеніе событій самаго пожара (привожу [295]въ сокращеніи): „іюля въ 21 день загорѣся у Воздвиженія, на островѣ, оттуда огонь разыдеся на многія улицы“, была „буря сильная…“ Выгорѣ все Занеглиненіе и великій посадъ и во обоихъ градѣхъ, старомъ и новомъ, и церкви и дворы и великій торгъ, яко въ мгновеніе ока вся испепелишася. Не только деревянныя зданія, но и самое каменіе распадашеся и желѣзо разливашеся и во многихъ каменныхъ церквахъ и въ полатахъ все выгоре. Наипаче же жалостнѣйша сего, яко и самыя неизреченныя церковныя священныя вещи и многія святыни… хитро устрояемыя, во единъ часъ огнемъ потребишася… Множество безцѣннаго узорочія, много церковныя утвари и прочія неизреченныя и памяти достойныя вещи, еще и царскія драгія и преславныя, яже отъ древнихъ лѣтъ многія отъ прародитель стяжанія, иже во святыхъ церквахъ божественныя иконы и честныя кресты, наипаче же многія мощи святыхъ и святыя многія книги греческія и русскія, дивно, преизрядно украшенныя, ризы же и одежда и сосуды драгія, злата же и сребра и драгаго жемчугу и каменія многоцѣннаго и прочая неизреченныя и неудобьсказанныя всякія кузни, — и вся сія безъ вѣсти быша[15]…“

Вотъ въ полномъ видѣ то новое свидѣтельство, которое, по мнѣнію А. И. Соболевскаго, ставитъ внѣ всякаго сомнѣнія существованіе громаднаго собранія иноязычныхъ рукописей въ царской библіотекѣ XVI в.…

Разсказъ этотъ говоритъ совершенно ясно, что въ пожаръ московскій, 21 іюня 1548 г., сгорѣли во святыхъ церквахъ божественныя иконы, честные кресты, мощи святыхъ и „святыя многія книги греческія и русскія, преизрядно украшенныя“ вмѣстѣ съ ризами, одеждами, сосудами, золотомъ и серебромъ, жемчугомъ и каменіемъ многоцѣннымъ… Что въ московскихъ соборахъ были греческія рукописи, сомнѣнія быть не можетъ. Мы имѣемъ положительныя свидѣтельства о нахожденіи ихъ въ XVI в. въ московскомъ Успенскомъ соборѣ, у іерея московскаго Благовѣщенскаго собора Сильвестра; вполнѣ естественно [296]допустить возможность ихъ нахожденія и въ другихъ московскихъ соборахъ. — Но что же это свидѣтельство говоритъ о царской библіотекѣ? — Ничего. Оно даже и не упоминаетъ о ней; говоритъ о рукописяхъ, сгорѣвшихъ въ соборахъ, но ни слова не обмолвливается о рукописяхъ царской библіотеки. А „святыми книгами“ уже никто ни въ XVI, ни въ XVII вв. не назвалъ бы ни еврейскія, ни латинскія, ни греческія, содержавшія произведенія языческихъ писателей…

Это же самое повѣствованіе о „великомъ пожарѣ“ московскомъ 1547 г. находимъ и въ Степенной книгѣ (17-я степень, глава 9), только онъ, по Степенной, былъ не 21 іюля 1548 г., а 21 іюня 1547 г.: повѣствованіе буквально одно и то же, дословно сходное, а при перечисленіи сгорѣвшаго имѣющее вставку, которая, вѣроятно, и служитъ опорой для привлеченія этого свидѣтельства въ пользу царской библіотеки XVI в. Именно здѣсь, въ Степенной книгѣ, это мѣсто такъ читается: сгорѣли „многая дражайшая безцѣнная узрачія, многообразныя же и различныя св. утвари и прочая неизреченныя и памяти достойныя вещи, еще же и царскія драгія и преславныя, иже отъ древнихъ лѣтъ многая отъ прародитель стяжанія, въ святыхъ же церквахъ, и въ сокровищахъ царскихъ и въ святительскихъ божественныя иконы и честныя кресты, наипачеже многіе цѣльбоносные мощи святыхъ и святыя многія книги греческія, дивно и преизрядно украшенныя, ризы же и одежды священныя и мірскія, тако же и сосуды драгія, злата же и сребра, и жемчугу драгого, и каменья многоцѣннаго, и прочая неисщетныя и неудобь сказанныя всякоя кузни множество, и вся сія безвѣсти быша“…[16].

Степенная книга, начатая митр. Кипріаномъ, продолжена и измѣнена, какъ у насъ обыкновенно утверждается, митр. Макаріемъ. Имъ она доведена до XVI степени включительно, а послѣдняя XVII степень, мнѣ кажется, принадлежитъ митр. Аѳанасію (1565—1568); по крайней мѣрѣ въ Степенной книгѣ Чудова монастыря, „собранной“ симъ митрополитомъ, эта [297]степень (17-ая) уже имѣется. Въ этой рукописи, въ 17 степени, находится и приведенный разсказъ о московскомъ пожарѣ 1547—1548 гг., и притомъ въ редакціи, тождественной съ печатнымъ текстомъ (безъ какихъ-либо измѣненій[17]). Разсказъ этотъ говоритъ, что въ сей пожаръ „во св. церквахъ и въ сокровищахъ царскихъ и святительскихъ“ сгорѣли иконы, кресты, мощи и святыя многія книги греческія, дивно и преизрядно украшенныя, ризы и одежды, сосуды, золото, серебро, жемчугъ и пр. Предыдущій разсказъ говорилъ, что все это сгорѣло „во святыхъ церквахъ“, а сей прибавляетъ еще: „и въ сокровищахъ царскихъ и святительскихъ“. Въ этомъ только и заключается добавленіе Степенной книги сравнительно съ разобраннымъ выше; перечисленіе же сгорѣвшаго одно и тоже въ обоихъ. Оба эти разсказа находятся въ зависимости другъ отъ друга. Разсказъ въ Степенной книгѣ, по моему предположенію, принадлежитъ митроп. Аѳанасію и является источникомъ для втораго разсказа, который почти весь буквально заимствуется отсюда. Кому принадлежитъ повѣствованіе четіиминейное, мнѣ неизвѣстно, но и оно существовало уже въ XVI в., такъ какъ читается уже въ ркп. Чудова монастыря.

Но и то добавленіе, которое мы находимъ въ Степенной книгѣ сравнительно съ четіиминейнымъ, не говоритъ въ пользу царской библіотеки XVI в. Оно не говоритъ, что въ ней именно сгорѣли греческія рукописи и мы имѣемъ одинаковое право относить это ко всѣмъ тремъ указываемымъ хранилищамъ: 1) церквамъ, 2) „сокровищамъ царскимъ“ и 3) „сокровищамъ святительскимъ“. Составитель Степенной книги называетъ сгорѣвшія греческія книги — „святыми“, „дивно и преизрядно украшенными“. Эти эпитеты скорѣе всего подходятъ къ книгамъ, которыя находились въ церквахъ, книгамъ [298]богослужебнымъ и вообще богословскаго содержанія. Книги царской библіотеки (произведенія классиковъ) не могли быть названы святыми, не могли быть дивно и преизрядно украшенными (драгоцѣнные оклады разумѣются). Если иноязычныя книги царской библіотеки сгорѣли въ московскій пожаръ 1547—1548 гг., то какое же основаніе защитники мнѣнія о громадномъ множествѣ въ ней иноязычныхъ рукописей имѣютъ указывать на свидѣтельство Ніенштедта? Если сіи рукописи сгорѣли въ пожаръ 1547—1548 гг., то какимъ же образомъ могъ видѣть ихъ пасторъ Веттерманъ въ 1565—1570 гг.? О томъ, что именно изъ царскихъ сокровищъ сгорѣло въ этотъ пожаръ 1547 г., мы имѣемъ оффиціальное показаніе въ Никоновской лѣтописи, записанное московскимъ дьякомъ и потому заслуживающее наше полнѣйшее довѣріе. Именно сказавъ о началѣ пожара 21 іюня 1547 г. съ церкви Воздвиженія Честнаго Креста, дьякъ такъ далѣе описываетъ пожаръ въ самомъ Кремлѣ:

„Загорѣся въ градѣ у соборныя церкви Пречистыя верхъ, и на царскомъ дворѣ вел. князя на полатахъ кровли и избы древяныя и полаты украшены, Златой и Казенный дворъ съ царскою казною, и церковь на царскомъ дворѣ у царской казны Благовѣщеніе златоверхая, и деисусъ Андреева письма Рублева, златомъ обложенъ, и образы, украшенные златомъ и бисеромъ, многоцѣнные греческаго письма прародителей его отъ многа лѣтъ собранныхъ и казна великаго царя погорѣ, и Оружничая полата вся погорѣ съ воинскимъ оружіемъ, и Постельная полата съ казною выгорѣ вся, и въ погребѣхъ на царскомъ дворѣ подъ полатами выгорѣ вся древяная въ нихъ, и конюшня царская; и по многимъ церквамъ каменнымъ выгорѣли деисусы, и образы, и сосуды церковные и животы многіе людскіе… Въ городѣ всѣ дворы и полаты горяше, и Чудовскій монастырь выгорѣ весь, едины мощи св. вел. чудотворца Алексія, Божіимъ милосердіемъ, сохранены бысть… Монастырь Вознесенской такоже весь сгоре, 10 старицъ въ немъ сгорѣша и церковь Вознесеніе выгорѣ, образы и сосуды церковные, и животы люцкіе многіе, токмо единъ образъ Пречистые протопопъ вынесъ. И всѣ дворы во градѣ „погорѣша“[18]… Такимъ [299]образомъ Никоновская лѣтопись, передающая оффиц. запись Московскаго правительства, при перечисленіи сгорѣвшаго ни однимъ словомъ не обмолвливается о греч. книгахъ царской библіотеки; горѣла царская казна, горѣли Золотой и Казенный дворъ, Оружейничья и Постельная полаты и пр., сгорѣли, по лѣтописи: иконы, сосуды церковныя, драгоцѣнности и пр., но чтобы гдѣ-либо въ той или другой царской казнѣ сгорѣли греч. рукописи, — здѣсь ничего не говорится. Итакъ если въ пожаръ 1547—1548 гг. въ Москвѣ и сгорѣли греческія рукописи, то именно тѣ, которыя были въ церквахъ.

Въ доказательство существованія въ Москвѣ въ XVI в. особаго собранія греческихъ и латинскихъ рукописей, наконецъ, ссылаются еще на то, что Максимъ грекъ въ бытность свою на Руси занимался переводами съ греческаго языка, слѣдовательно де греческія рукописи тогда въ Москвѣ были и въ довольно значительномъ количествѣ. Но и это послѣднее соображеніе въ пользу царской библіотеки XVI в. нисколько не убѣдительно.

1) Великокняжеская библіотека, изъ которой, предполагается, бралъ рукописи Максимъ грекъ для своихъ переводовъ, была богата, если вѣрить Веттерману и списку проф. Дабелова, совсѣмъ не тѣми сочиненіями, переводомъ которыхъ занимался Максимъ грекъ: онъ или исправлялъ переводъ богослужебныхъ книгъ или переводилъ богословскія сочиненія (отеческія творенія), а въ библіотекѣ Московскихъ государей были произведенія греческихъ и латинскихъ классиковъ.

2) Пользовался ли Максимъ грекъ при своихъ переводахъ рукописями великокняжеской библіотеки, — это еще спорный вопросъ. Кажется вполнѣ достовѣрно мнѣніе, что переводы Максима грека предприняты были имъ по своей доброй волѣ, а не по порученію или приказанію царя или патріарха[19]. Въ „выписи изъ государевы грамоты о сочетаніи 2-го брака и разлученіи 1-го чадородія ради, — твореніи Паисѣиномъ старца Ѳерапонтова монастыря“, читаемъ, что, по заключеніи въ Чудовъ монастырь старца Васьяна Косого, тамошній (Чудовской) [300]архимандритъ Іона доносилъ, что Максимъ грекъ и старецъ Савва святогорцы (жительствовавшіе также въ Чудовѣ) „сходатая имѣютъ себѣ доброписца Михаила Медоварцева и тріе совокуплени во единомысліе и толкуютъ книги и низводятъ словеса по своему изволенію и исправляютъ по своему разуму безъ согласія и безъ повелѣнія твоего и безъ совѣта и безъ благословенія митрополичьскаго и безъ собора вселенскаго. И Васьянъ согласился съ ними же и творятъ укоризну царствію твоему… и вницаютъ въ неподобная и мерская суесловія. Съ ними же и Селиванъ чернецъ единосогласникъ“[20]… Если же Максимъ грекъ совершалъ свои переводы и исправленія русскихъ книгъ „безъ согласія и повелѣнія царскаго“, то какимъ же образомъ онъ могъ при этомъ пользоваться рукописями или книгами царской библіотеки? Только относительно перевода одной Толковой псалтири мы имѣемъ намекъ (но не прямое указаніе), что оригиналомъ служила рукопись изъ великокняжеской библіотеки[21].

3) Максимъ переводилъ не только въ бытность свою въ Москвѣ но и внѣ ея, во время пребыванія въ ссылкѣ въ различныхъ мѣстахъ: Волоколамскомъ Іосифовомъ монастырѣ, Твери и Троице-Сергіевомъ монастырѣ. Если мы даже допустимъ, что въ бытность его въ Москвѣ — ему давались рукописи изъ великокняжеской библіотеки, то этого не могло быть, когда онъ былъ сосланъ изъ Москвы и подвергнутъ заключенію.

4) Какъ выше въ своемъ мѣстѣ было отмѣчено, Максимъ при продолженіи перевода одного толкованія не могъ отыскать въ Москвѣ его греческаго оригинала; сомнительно, чтобы это [301]могло быть, если бы великокняжеская библіотека была такъ богата греческими рукописями, какъ это думаютъ нѣкоторые.

5) Если мы подведемъ итоги всѣмъ переводамъ Максима грека, примемъ во вниманіе его различныя слова и указанія, находящіяся въ нихъ, то всетаки окажется, что для всѣхъ этихъ работъ требовалось не такъ уже много греческихъ оригиналовъ, какъ обыкновенно предполагается. Имъ были переведены: а) Толковая псалтырь; б) бесѣды Іоанна Златоустаго на евангелія Матѳея и Іоанна; в) толкованія на дѣянія и посланія апостольскія; г) Метафрастово житіе пресв. Богородицы; д) похвальное слово св. Василія великаго мученику Варлааму; е) три небольшія статьи Метафраста: о св. апостолѣ Ѳомѣ,о чудѣ св. архистратига Михаила въ Хонѣхъ и о мученечествѣ св. Діонисія Ареопагита; ж) слово св. Кирилла александрійскаго объ исходѣ души и о второмъ пришествіи. Кромѣ того извѣстно, что митр. Даніилъ настаивалъ на переводѣ исторіи Ѳеодорита еп. киррскаго, греческій оригиналъ которой слѣд. также былъ въ Москвѣ. Изъ богослужебныхъ книгъ Максимъ грекъ занимался исправленіемъ перевода: а) тріоди, б) часослова, в) апостола и г) минеи праздничной. Въ „словахъ“ Максима грека находимъ указанія еще на нѣсколько книгъ, бывшихъ у него, каковы: сочиненіе Originum sive Etymologiarum libri XX Исидора Испалійскаго; б) „Іоанна Лодовика толкователя Августина еп. иппонскаго (былъ русскій переводъ?) и в) лексиконъ Суиды — Suidas[22]. Вотъ всѣ указанія, которыя можно собрать касательно тѣхъ книгъ, которыми пользовался Максимъ грекъ при своихъ переводахъ, и которыхъ всего можно насчитать не болѣе 16 названій.

Откуда онъ бралъ ихъ, нигдѣ не говорится, но изъ словъ и посланій Максима грека мы видимъ, что у него были: 1) книги, которыя онъ привезъ съ собой. Въ посланіи къ Петру Шуйскому — онъ пишетъ: „другую благодать прошу у вашего велѣлѣпіа отдадите ми, яже съ мною оттуда пришедшыа здѣ [302]книгы греческыа на просвѣщеніе вкупѣ и утѣшеніе духовное окаянней душѣ моей“[23]. Какія именно книги были привезены Максимомъ грекомъ — неизвѣстно; но въ древнихъ рукописяхъ ему приписывается принесеніе въ Москву книгъ Стефанита и Ихнилата, а спутнику его старцу Исаіи — житія св. Саввы архіепископа сербскаго[24]. Болѣе чѣмъ вѣроятно, что имъ принесены были и какія либо другія книги, кромѣ отмѣченныхъ.

2) Книги, которыя Максимъ грекъ получалъ отъ своихъ знякомыхъ. Такъ Алексѣю Адашеву онъ пишетъ: „молю васъ, Бога ради, послите ми на подержаніе Григоріа Богослова, книгу греческую съ толкованіемъ, ради Бога послите ми ея“ (Сочиненія Максима грека т. II, стр. 386[25]). — Въ другомъ посланіи онъ пишетъ: „предложу вамъ и та, егда греческую книгу получу“ (изъ 33 главы Іоанна Дамаскина. См. Сочиненія Максима грека, т. III, стр. 76—77). — Кромѣ Адашева греческія книги Максимъ грекъ могъ получать и отъ Благовѣщенскаго священника Сильвестра, имѣвшаго греческія рукописи, нѣкоторыя изъ коихъ дошли до насъ[26]. [303]

Кромѣ рукописей у Максима грека были и греческія печатныя книги. Въ посланіи къ одному князю онъ объясняетъ, что означаютъ знаки якоря и рыбы, выставляемыя типографомъ Альдомъ Мануччи въ Венеціи на своихъ изданіяхъ. Эти изданія слѣд. были въ Москвѣ и ихъ видѣлъ какой-то русскій князь (Курбскій?), иначе Максиму греку не было смысла объяснять этотъ знакъ Альдинскихъ изданій. Но какія именно печатныя книги и сколько ихъ было у Максима грека въ Москвѣ, мы опять не знаемъ. Въ новѣйшей Библіографіи греческой Эм. Леграна[27] изданій по 1518 г., годъ пріѣзда Максима грека въ Москву, указывается всего 60, а по 1556 г., годъ смерти его, — 132. Въ числѣ этихъ изданій мы не находимъ ни одного, которое могло бы служить оригиналомъ для переводовъ Максима грека по толкованію Свящ. Писанія, статей Метафраста, словъ Василія великаго и Кирилла александрійскаго, а также и исторіи Ѳеодорита еп. киррскаго. При работахъ же по исправленію богослужебныхъ книгъ русскихъ Максимъ грекъ могъ пользоваться и печатными изданіями греческими. Такъ изданія часослова (Ώρολόγιον) были въ Венеціи 1509 г., Флоренціи 1520 г., Венеціи 1524 г., 1532, 1535, 1545, 1546[28] (см. у Леграна подъ №№ 36, 63, 71, 87, 94, 115 и 118); тріоди въ Венеціи 1522 и 1538 гг. (у Леграна подъ №№ 66 и 96)[29]. Лексиконъ Суиды, изъ котораго встрѣчаемъ выдержки въ числѣ словъ Максима грека, былъ изданъ въ Медіоланѣ 1499 г.[30] Подъ книгой [304]Григорія Богослова, которую Максимъ грекъ просилъ у Адашева прислать на время (см. выше стр. 302), могло разумѣться изданіе Gregorii Nazianzeni Theologi orationes lectissimae XVI. Венеція, 1516 г. Aldi et Andrea Soceri (см. у Леграна подъ № 50). При переводѣ текста псалмовъ (не толкованій на нихъ; имѣется, какъ извѣстно, переводъ Максима грека однихъ псалмовъ) могли быть у Максима грека изданія псалтыри — въ Венеціи, 1494 г., Альдо Мануччи; тамъ же 1524, 1525, 1545, 1547 (см. у Леграна подъ 11, 70, 73, 117 и 120). Судя по заглавіямъ нѣкоторыхъ словъ Максима грека у него было еще изданіе, описанное у Леграна подъ № 34 — Έξεψάλματα, περιέχοντα τακάτω γεγραμμένα. ἥγουν, τὴν ἀλφάβητον. τὸ παναγία τριάς. τὸ πάτερ ἡμῶν. Τὴν εὐλογίαν τῆς τραπέςης, πρὸ τοῦ γεύσασϑαι. Τὴν μετὰ τὸ γεύσασϑαι, εὐχαριστίαν. τὰ ἐν τῷ ἑσπερινῷ ἀδόμενα, καὶ ἀναγινωσκόμενα. Τὰ ἐν τῆ ϑεία λειτουργία. Τὰ ἐν τῷ μικρῶ ἀποδειπνω. Τὸ μεγαλύνει ἡ ψυχή μου. Τὸ ἐλέησόν με ὁ ϑεὸς κατὰ τὸ μέγα ἔλεός σου. Τὸ ὁ κατοικῶν ἐν βοηϑεία τοῡ ὑψιστου.

Если изъ числа всѣхъ 16 книгъ, которыми пользовался Максимъ грекъ (указанія на что находятся въ его сочиненіяхъ и переводахъ), исключимъ книги и рукописи, привезенныя Максимомъ грекомъ съ собой, и полученныя имъ въ Москвѣ отъ частныхъ лицъ, то много ли останется на долю сокровищъ царской библіотеки и имѣемъ ли мы право на основаніи этого говорить о многочисленности въ ней иноязычныхъ рукописей?…

Итакъ и эти послѣднія свидѣтельства, недавно приведенныя въ доказательство существованія въ царской библіотекѣ XVI в. множества еврейскихъ, греческихъ и латинскихъ рукописей, не доказываютъ этого. Мы такимъ образомъ не имѣемъ никакого твердаго основанія признавать эти сокровища въ [305]царской библіотекѣ. А недавно (въ прошломъ году) о. Павломъ Пирлингомъ сообщено одно извѣстіе 1601 г., которое положительно свидѣтельствуетъ объ отсутствіи въ царской библіотекѣ множества греческихъ рукописей[31].

Во второй половинѣ 1600 года изъ Варшавы былъ отправленъ въ Москву Левъ Сапѣга — поздравить Бориса Годунова съ воцареніемъ. 16 октября посольство прибыло въ Москву. „Съ этимъ посольствомъ, пишетъ о. Пирлингъ, соединяется не безъинтересное литературное воспоминаніе. Въ Римѣ ходилъ слухъ, что Кремль обладаетъ драгоцѣнными греческими рукописями; говорили, что императоръ Іоаннъ прислалъ ихъ туда наканунѣ паденія Византіи, чтобы спасти ихъ отъ невѣжественнаго хищничества турокъ. Кардиналъ Санъ-Джорджо хотѣлъ очистить совѣсть по этому вопросу и поручилъ одному умному греку сопровождать Сапѣгу и навести справки въ Москвѣ. Петру Аркудію (такъ назывался избранникъ) было вполнѣ по силамъ такое дѣло. Уроженецъ Корфу, блестящій ученикъ и первый докторъ коллегіи св. Аѳанасія, получавшій отъ Григорія XIV и Климента VIII порученія по дѣламъ уніи, онъ находился въ то время въ Польшѣ и путешествіе на развѣдки въ Москву должно было нравиться ему. Ревность и усердіе не измѣнили ему. Онъ обратился сначала къ русскимъ, которые разсказали ему чудеса о византійскихъ рукописяхъ своего патріарха; но, продолжая свой допросъ, Аркудій замѣтилъ, что мнимыя сокровища сводились на обыкновенныя церковныя книги: псалтыри, евангелія, минеи и другія въ этомъ же родѣ. Греки, находившіеся на службѣ царя, знали не больше, а прижатые къ стѣнѣ объявили опредѣленно, что въ Кремлѣ не было никакой византійской библіотеки (que le Kremlin ne possédait pas de bibliothèque byzyntine). Это свидѣтельство, замѣчаетъ о. Пирлингъ, должно принять къ свѣдѣнію (est à recuellir). Аркудій съ своей стороны убѣдился и въ письмѣ изъ Можайска отъ 16 марта 1601 г., дрожа отъ холода, подъ убогимъ кровомъ, изложилъ кардиналу Санъ-Джорджо [306]результатъ своихъ розысканій, не будучи въ состояніи объяснить отсутствіе греческихъ книгъ иначе, какъ разными гипотезами“.

Вотъ новое свидѣтельство о царской библіотекѣ XVI в., говорящее прямо и положительно, что въ Кремлѣ „не было никакой византійской библіотеки“…

Западъ еще до паденія Константинополя началъ собирать греческія рукописи. Ученики Мануила Хрисолора, одного изъ ученыхъ грековъ, дѣйствовавшихъ въ Италіи въ XV в., уже отправлялись въ Византію за пріобрѣтеніемъ греческихъ книгъ и объ одномъ изъ нихъ Джіовани Ауриспа извѣстно, что онъ въ бытность свою въ Константинополѣ въ 1422—1423 гг. скупилъ массу греческихъ книгъ какъ классическихъ, такъ и византійскихъ. Паденіе Константинополя помогло переселенію сихъ книгъ въ Италію. Не смотря на то, что во время событій 1453 г., по словамъ Виссаріона митрополита никейскаго, погибло 120000 томовъ, всетаки весьма значительное число рукописей перешло въ XV—XVI вв. изъ павшаго Византійскаго царства на Западъ. Большое собраніе ихъ оставилъ Венеціи митр. Виссаріонъ († 1472), собиравшій ихъ изъ разныхъ мѣстъ въ томъ числѣ и изъ Константинополя. Не мало рукописей осталось въ Италіи послѣ Андроника Каллиста (въ Миланѣ), Антонія епарха и др. лицъ, ѣздившихъ нарочно на Востокъ за ихъ пріобрѣтеніемъ. Начало собранію греческихъ рукописей во Франціи положилъ знаменитый грекъ Янъ Ласкарисъ, потомокъ бывшихъ византійскихъ императоровъ. Основаніемъ греческаго собранія рукописей Эскуріальской библіотеки послужили рукописи, собранныя Антоніемъ епархомъ, а равно и принадлежавшія Діего Гуртадо Мендозѣ, поставщикомъ коего былъ грекъ Николай Софіанъ изъ Корфу. Посолъ въ Константинополѣ короля римскаго Фердинанда — Ожье Гизелинъ Бузбекъ съ 1555 по 1562 г. отправилъ цѣлыя воза греческихъ рукописей въ Вѣну, хотя, по его собственному замѣчанію, ему приходилось собирать послѣднія колосья на нивѣ, уже сжатой другими. — О собраніи греческихъ рукописей заботились и римскіе папы. Знаменитый въ исторіи Возрожденія папа Николай V до завоеванія Константинополя и послѣ того скупалъ рукописи въ Греціи и въ азіатскихъ владѣніяхъ турокъ при [307]помощи особыхъ тайныхъ агентовъ; а о папѣ Григоріѣ XV извѣстно, что онъ во время тридцатилѣтней войны за помощь лигѣ выговорилъ у ней право на сокровища Палатинской библіотеки въ Гейдельбергѣ, славившейся своими греческими рукописями, кои въ 1622—1623 гг. Левъ Алляцій и доставилъ въ Римъ. Западъ занимала и судьба библіотеки византійскихъ императоровъ, которая разыскивалась и въ XVII и въ XVIII в.[32]. [308]Зная эту любовь Запада XV—XVII вв. къ греческимъ рукописямъ, стремленіе каждаго государя, а въ томъ числѣ и римскихъ папъ, — имѣть у себя возможно бо́льшее число сихъ рукописей, — мы нисколько не удивляемся тому факту, который открылъ намъ о. Пирлингъ. Греческія рукописи вездѣ разыскивали: и въ Константинополѣ, и на Аѳонѣ, и въ другихъ мѣстахъ бывшей Византійской имперіи; наконецъ обратили вниманіе и на ту страну, которая выдавала себя за преемницу Византіи. Нужно думать, что Петръ Аркудій употребилъ всѣ усилія, чтобы сообщить вполнѣ точныя свѣдѣнія по возложенному на него порученію и разузналъ все. Русскимъ скрывать отъ него о существованіи византійской библіотеки незачѣмъ было; въ ихъ интересахъ наоборотъ было насказать возможно бо́льшее о ней, чтобы этимъ можно было хвастаться. Но результатъ всѣхъ допросовъ Аркудія былъ отрицательный: въ патріаршей библіотекѣ оказались одни богослужебныя книги, а „греки, находившіеся на службѣ царя,.. объявили опредѣленно, что въ Кремлѣ не было никакой византійской библіотеки“....

Это извѣстіе вполнѣ подтверждаетъ то, что мы ранѣе, въ предыдущихъ главахъ, доказывали разборомъ свидѣтельствъ о царской библіотекѣ XVI в., — именно, что въ ней не было того множества греческихъ, латинскихъ и еврейскихъ рукописей, которое въ ней другіе изслѣдователи воображаютъ.

Примѣчанія

править
  1. ↑ См. статьи А. И. Соболевскаго: а) въ Новомъ Времени 1894 г., перепечатанныя въ Археологическихъ Извѣстіяхъ 1894 г., №№ 6—7; б) въ Археологическихъ Извѣстіяхъ 1897 г.,№№ 5—6; в) въ Журн. Минист. Народн. Просвѣщенія 1894 г., декабрь, стр. 430—434, рецензія книги Н. Лихачева „Библіотека и архивъ Московскихъ государей въ XVI в.“ и г) возраженія его мнѣ на Рижскомъ археологич. съѣздѣ, — см. въ Протоколахъ съѣзда.
  2. ↑ О пріѣздѣ его см. въ А. М. И. Д. Греческія дѣла 7170 г., д. № 11. Въ 7173 году онъ спрашивалъ разрѣшенія царя пожертвовать въ Успенскій соборъ: евангеліе, три святыхъ литургіи и акаѳистъ съ дѣяніями изображенный, греческимъ діалектомъ чрезъ Нектарія архіеп. погояницкаго начертанный. См. ibid. 7173 г., д. № 1. — Выѣхалъ изъ Москвы въ Палестину 5 марта 1673 г., 28 мая прибылъ въ Кіевъ. Ibid. 7181 г., д. № 1. Царской грамотой кіевскимъ воеводамъ, полученной 5 сентября 1675 (184-го) года, велѣно было сказать Паисію, чтобы онъ ѣхалъ изъ Кіева въ Москву, не мѣшкавъ. 17 сентября онъ выѣхалъ, а 6 ноября пріѣхалъ въ Москву. 10 февраля 1676 года былъ еще въ Москвѣ. См. ibid. 7184 г., д. № 8. При отъѣздѣ Паисія изъ Москвы въ 1673 г. „книги, которыя онъ митрополитъ писалъ на Симоновскомъ подворьѣ, и хоромы и садъ его и всякое строеніе приказано было беречь Посольскаго приказа переводчику Ник. Спафарію“. Въ памяти объ этомъ писано было: „жить Спаѳарію на томъ подворьѣ въ митрополичьихъ хоромахъ и переводить греческія и латинскія книги и писать греческій, и славянскій и латинскій лексиконъ“. Лигаридъ предъ отъѣздомъ изъ Москвы просилъ дать ему „телѣгу съ кожею, въ которой одежду и книги мои возить“. Ibid. 7181 г., д. № 1.
  3. ↑ Собраніе Госуд. Грамотъ и Договоровъ т. IV, № 28, стр. 120—121. Оба письма не имѣютъ ни даты, ни какой-либо современной помѣты о времени подачи ихъ. Издатели несправедливо отнесли ихъ къ 7 іюня 1663 г. Объ этой ошибкѣ и о томъ, что письмо подано 18 мая 1662 года см. у митр. Макарія въ Исторіи Русской церкви, т. XII, Спб. 1883 г., стр. 382, прим. 24-ое, и у Н. Гиббенета въ Историч. изслѣдованіи дѣла патр. Никона, т. II, Спб. 1884 г., стр. 8—10. На подлинномъ письмѣ помѣта: „подано7 іюня 1663 г.” сдѣлана Н. Н. Бантышемъ-Каменскимъ. (См. письмо это среди греческихъ грамотъ М. Г. А. М. И. Д. за № 615). Современнаго русскаго перевода этихъ писемъ Паисія Лигарида въ дѣлахъ Архива нѣтъ; напечатанный въ С. Г. Г. и Д., очевидно, — новый.
  4. ↑ См. И. М. Снегирева — Памятники Московской древности (о Синодальной библіотекѣ), М. 1845 г., стр. 179—180 и его же статью въ Энциклопедическомъ лексиконѣ, т. V, Спб. 1836 г., стр. 565. Тремеръ „Библіотека Іоанна Грознаго”, М. 1891 г., стр. 8; онъ пишетъ: въ письмѣ Паисія Лигарида „очевидно говорится только о вновь учрежденной Патріаршей библіотекѣ”.
  5. ↑ См. Новое Время за 1894 г., отъ 21 октября, № 6698, или Археологич. Извѣстія 1894 г. №№ 6—7.
  6. ↑ См. выше, стр. 81.
  7. ↑ См. Н. Гиббенета Истор. изслѣдовавіе дѣла патр. Никова т. I, стр. 227, 244—246: т. II. стр. 1014, 1052. Митр. Макарія Исторію Русской церкви, т. XII, стр. 382—386. Среди греческихъ дѣлъ Московскаго Главнаго Архива Министерства Иностранныхъ Дѣлъ имѣется нѣсколько дѣлъ, касающихся Паисія Лигарида, его пріѣзда въ Москву (Греческія дѣла 7170 года, дѣло № 11), выѣзда изъ Москвы (7181 г., д. № 1) и пребыванія въ ней (7171 г., д. № 1; 7172 г., д. № 1; 7173 г., д. № 1; 7174 г., д. № 2; 7175 г., д. № 2; 7176 г., д. № 1; 7177 г., д. № 1; 7178 г., д. № 1; 7179 г., д. № 2; 7180 г., д. № 2; Приказныя дѣла 1672 г. іюня 16 д., № 209); но въ числѣ документовъ, находящихся здѣсь, нѣтъ ни одного, относящагося къ приведенному письму Лигарида, либо содержащаго какія-либо упоминанія о немъ, равно какъ и перевода его. Документы, здѣсь заключающіеся, почти всѣ о выдачѣ поденнаго корма — пищи, питья и т. п. — О книгахъ, пріобрѣтенныхъ Сухановымъ, допрашивали патр. Никона въ 1662 и 1666 гг. См. Гиббенета Н. о. с., т. I, сгр. 244, 246; т. II, стр. 1014, 1052.
  8. ↑ Списокъ печатныхъ книгъ, бывшихъ въ Патріаршей библіотекѣ, см. въ каталогѣ сей библіотеки 1773 г., въ „Приложеніяхъ”.
  9. ↑ Государственный Спб. Архивъ, разрядъ XXVII, д. № 300. Печатныя книги см. въ каталогѣ Синодальной библіотеки 1773 г. (въ Приложеніяхъ)за №№ 120, 20, 31, 32, 41, 42, 56 (кажется нѣтъ здѣсь 4-хъ книгъ, приведенныхъ въ спискѣ книгъ, бывшихъ у Паисія, подъ №№ 3, 9, 11, 12). Рукописи — см. въ описаніи архим. Владимира за №№ 246, 317, 479, 231; подъ указанной въ спискѣ за № 15 разумѣется одна изъ описанныхъ у архим. Владимира за №№ 320, 323, 327, 337, подъ № 20 = по описанію архим. Владимира за № 389 или 395. Рукописей за №№ 13, 17 и 18 — въ Синод. библіотекѣ нынѣ нѣтъ. Ср. выше стр. 123, прим. 7-е.
  10. ↑ См. выше стр. 123.
  11. ↑ См. выше стр. 123 и мое изслѣдованіе „Арсеній Сухановъ“, ч. I, стр. 419—420, прим. 93-е. Чтенія въ Императ. Обществѣ Исторіи и Древностей Россійскихъ за 1896 г., кн. IV (смѣсь).
  12. ↑ Н. Гейнзій прибылъ въ Москву въ октябрѣ 1669 (178) года, а выѣхалъ въ августѣ 1670 (178) г. Среди документовъ А. М. И. Д., касаюіщихся его пребыванія въ Москвѣ, нѣтъ ни одного о сношеніяхъ его съ Паисіемъ Лигаридомъ. См. Голландскія дѣла 1669 г., д. №№ 2 и 3. Голландскій стат. списокъ № 7. Археологическія извѣстія и замѣтки, 1897 г., 5—6, стр. 166—167. О сношеніяхъ Паисія Лигарида съ учеными см. въ Христіанскомъ Чтеніи 1889 г., № 11—12, стр. 672—676 (статья Лавровскаго Л. Я.) и за 1882 г. № 9—10, стр. 414—443 (статья Е. Л. „Двѣ бесѣды патр. Фотія“). Свѣдѣнія о Московской рукописи бесѣдъ патр. Фотія находятся въ трудѣ Combefis'а Bibliothecae graecorum patrum auctarium movissimum. Parisiis, 1672, стр. 299. Именно здѣсь читаемъ: Photii patriarchae Constantinopolitani epistolae, canones 1 et 2 synodi Cplit. Homiliastici generis, eius jam editis haud spernendo auctoramento futura, si quando docti alicujus viri opera Latio reddita et illustrata in vulgus emittantur. Syllabum contulit vir cl. ac eruditissimus Emericus Abbas Bigotius a Domino Heinsio nuper acceptum, cui ipsi ante annum, dum Liberorum Belgiae ordinum Legatum agens. Mosco iter haberet, Illustrissimus, reverendissimusque Gazensis Metropolita D. Paisius Ligarides contulisset: nec ingratum lectori facturus videar, si meo hic Auctario, ubi ejus Epistolam ad Archiepiscopum Aquilliensem produco per viotissam apponam. За симь идетъ перечисленіе посланій Фотія въ слѣд. порядкѣ: Φωτίου ἐπιστολαί: 1) папѣ Николаю. 2) Τοῑς ϑεοφιλεστάτοις συλειτουργοῖς, τῷ ϑεοσεβεστάτῳ Οἰϰονόμῳ ϰαὶ Συγϰέλλῳ τοῦ Θεοῦ πολιτῶν ἐϰϰλησίας. 3) Папѣ Николаю. 4) Κάνονες ἐϰτεϑέντες παρὰ τῆς ἁγίας ϰαὶ μεγάλης ἐν Κωνσταντινουπόλει πρώτης ϰαὶ δευτέρας Συνόδου, τῆς συναλϑιείσης ἐν τῷ πανσέπτῳ νῶν ἁγίων ϰαὶ πανευφήμων Άποστόλων. Sunt autem canones numero 17. Послѣ этихъ правилъ помѣщаются Φωτίου ὁμιλίαι, въ количествѣ 16. Первая бесѣда: 1) Αλλὰ ταῦτα μὲν προηγουένῳ λόγῳ τοῖς ἤδη παρεσϰευασμένοις πρὸς τὸ βάπτισμα, οὔπω δὲ ϰατηρτισμένοις τήν τελειότητα… Десятая — ὁμιλὶα ῥηϑεῖσα ὡς ἐϰφράσει τοῦ ἐν τοῖς βασιλείοις περιωνύμου ναοῦ… Послѣдняя 16) ὁμιλία λεχϑεῖσα ἐν τῷ ἄμβωνι τῆς ἀγίας Σοφίας… — Въ настоящее время извѣстны только двѣ рукописи съ бесѣдами патр. Фотія. Одна изъ нихъ имѣетъ 14 бесѣдъ и находилась въ Константинополѣ на Святогробскомъ подворьѣ, а впослѣдствіи перенесена была въ Іерусалимскую патріаршую библіотеку. Другая ркп. съ бесѣдами патр. Фотія находится въ аѳонскомъ Иверскомъ монастырѣ (въ листъ, написана 26 апрѣля 1627 г. и принадлежала константиноп. патріарху Діонисію). Послѣдняя рукопись аѳонская весьма близка къ бывшей Московской: въ началѣ до бесѣдъ патр. Фотія содержитъ тѣже самыя статьи, которыя были и въ московской ркп., именно: два посланія Фотія къ папѣ Николаю и одно посланіе къ антіохійской церкви, 17 правилъ св. и вел. собора, бывшаго при Фотіѣ въ храмѣ св. апостолъ. За этими статьями идутъ также 16 бесѣдъ сего патріарха и кромѣ того еще (что неизвѣстно — было ли въ московской ркп.) его 275 писемъ къ разнымъ лицамъ, сочиненіе подъ названіемъ Амфилохіа и два разсужденія о тѣлѣ и душѣ. Въ виду этого сходства возникаетъ мысль: аѳонская ркп. не есть ли московская, перешедшая на Аѳонъ неизвѣстно когда, но не ранѣе конца XVIII в. (ибо ее видѣлъ въ Москвѣ Маттеи)? Въ Catalogue of the greek manuscripts on mount Athos. By Spyr. P. Lambros, vol. I, Cambridge 1895 г., ркпп. Иверскаго монастыря не описываются. См. Христіанское Чтеніе 1882 г., № 9—10, „Двѣ бесѣды патр. Фотія“ и „Четыре бесѣды Фотія архіеп. константинопольскаго“. Архим. Порфирія Успенскаго. Спб. 1864 г. стр. 51—52. (Найдена имъ на Аѳонѣ 28 декабря 1858 г.).
  13. ↑ П. М. Строевъ. Библіологическій словарь, Спб. 1882 г., стр. 5. Рецензія А. И. Соболевскаго книги Н. П. Лихачева въ Журналѣ Мин. Нар. Просвѣщевія. См. описаніе рукописей Троице Сергіевой лавры, т. III, стр. 40—41. Статья эта есть: 1) въ ркп. собранія графа А. С. Уварова № 419, въ листъ, хронографъ XVII в., по описанію архим. Леонида за № 1336. 2) Въ ркп. четіи минеи Чудова монастыря за августъ мѣсяцъ, № 15/317, л.л. 136 об.—144 об., написанной „въ лѣто 7108-го при Богомъ избранномъ и святымъ елеомъ помазаномъ, и крѣпко хранителѣ и поборникѣ святые истинные православные христіянскіе вѣры, благовѣрномъ и христолюбивомъ великомъ государѣ святѣйшемъ царѣ и великомъ князѣ Борисѣ Федоровичѣ всеа великіе Россіи самодержце, содещаго скипетры великихъ государствъ на Востоцѣ и на Сиверѣ сущихъ и иныхъ многихъ странъ государя и обладателя, и при ево благовѣрной и христолюбивой царицѣ и великой княгинѣ Марьѣ Григорьевнѣ и при ихъ благородныхъ чадехъ благовѣрномъ и христолюбивомъ царевичѣ князѣ Ѳеодорѣ Борисовичѣ всея Росіи, и благовѣрной и христолюбивой царевнѣ Ксеніѣ Борисовнѣ и при святѣйшемъ киръ Іовѣ патріархѣ мооковскомъ и всея Россіи“. Написаны были 12 миней четьихъ въ Чудовомъ монастырѣ, повелѣніемъ архим. Пафнотія съ братіею, монастырскою казною. Статья о московскомъ пожарѣ 1517—1548 гг. здѣсь дословно сходна съ находящеюся въ четіи минеи Троице Сергіева, монастыря и противъ послѣдней не имѣетъ никакихъ измѣненій. И 3) въ четіи минеи Милютинской за августъ мѣсяцъ, ркп. Синодальной библіотеки, № 868, л. 196 об.
  14. ↑ Потому что въ ней говорится, что пожаръ этотъ предвидѣлъ Василій Блаженный, о коемъ здѣсь и сообщаются нѣкоторыя свѣдѣнія.
  15. ↑ Содержаніе статьи излагается по ркп. Троице-Сергіевой лавры, № 681, л. 156. Это тоже, что въ Степенной книгѣ, въ 17-й степени, главы 7—9.
  16. ↑ Книга Степенная царскаго родословія, изд. Г. Ф. Миллеромъ. ч. II, М. 1775 г., стр. 245—247. Изъ Степенной книги заимствовалъ свой разсказъ Н. М. Карамзинъ (т. VIII, гл. 3-я, стр. 57 по изданію Эйнерлинга).
  17. ↑ О Степенной книгѣ см. у М. О. Кояловича, Исторію русскаго самосознанія, Спб. 1884 г., стр. 83—84 и К. Бестужева-Рюмина, Русская исторія, Спб. 1872 г., стр. 34—35. Въ ркп. Степенной книги Чудова монастыря (№ 56/358) разсказъ см. на лл. 744 об.—748. По лл. 3—8 внизу: „книга Чудова монастыря, собрана смиреннымъ Аѳанасіемъ митрополитомъ всеа Русіи“. — Имѣется нѣсколько ркпп. XVI и XVII вв. Степенной книги, въ коей она оканчивается XVI-ою степенью.
  18. ↑ Русская лѣтопісь по Никонову спіску, ч. VII, Спб. 1791 г. стр. 55—59.
  19. ↑ См. выше стр. 201, прим. 4-ое.
  20. ↑ Вслѣдствіе этого доноса былъ созванъ соборъ, послѣ котораго „отослаша въ затоцы“ Васьяна въ Іосифовъ Волоколамскій монастырь, Максима въ г. Тверь къ Исаакію епископу „до уреченныхъ лѣтъ по запонѣди вины предложенія ихъ“, Савву въ Зосиминъ, Селивана въ Соловки, „доброписца же отослаша Михаила Медоварцева во градъ Коломну“. Ркп. Императ. Публичной библіотеки, древлехранилища Погодина № 1597 (прежній № 37).
  21. ↑ Что Максимъ грекъ переводилъ съ рукописи, а не съ печатной какой-либо книги видно изъ его словъ, что оригиналъ „время повреди или писарей невѣдѣніе растли“. О томъ — гдѣ онъ хранился см. выше во II-й главѣ, стр. 200 и 241.
  22. ↑ См. Сочиненія Максима грека, по Казанск. изданію, т. III, стр. 205, 278 и 283; т. I, стр. 33. Митр. Макарія Исторіи Русской церкви, т. VII, Спб. 1874 г., стр, 265—307.
  23. ↑ См. Сочиненія Максима грека, по Казанск. изданію, т. II, стр. 419.
  24. ↑ Максимъ грекъ. Изслѣдованіе Влад. Иконникова. Кіевъ 1865 г., стр. 81, 105. Въ „каталогѣ россійскимъ книгамъ библіотеки Павла Демидова“ подъ № 669 значилась „книга глаголемая Ихнилатъ, содержитъ вопросы царя индийскаго и отвѣты Сиѳа философа индіаніна, сочинена Іоанномъ Дамаскинымъ, изъ Греціи принесена Максимомъ грекомъ, Св. горы инокомъ въ листъ“. Чтенія 1846 г. № 2, стр. 28. Ср. Библіограф. розысканія Ундольскаго М. 1846 г., стр. 13. Ему же приписываютъ и принесеніе книги Стефанита, которую также считали произведеніемъ Іоанна Дамаскина. А. Н. Пыпинъ. Очеркъ литерат. историч. повѣстей и сказокъ въ Ученыхъ Запискахъ академіи наукъ, т. IV, стр. 138. — Обзоръ хронографовъ, Андрея Попова. Вып. I, М. 1866 г., стр. 192.
  25. ↑ Въ Шенкурскѣ указывается пергаменная ркп. XIV в. Григорія Богослова. Къ сожалѣнію неизвѣстно, кому она ранѣе принадлежала и какъ туда поступила. См. В. С. Иконникова „Опытъ русской исторіографіи“, т. I, стр. 251.
  26. ↑ Греческая псалтирь, принадлежавшая ему, нынѣ въ Императорской Публичной библіотекѣ, въ древле хранилищѣ Погодина. См. Отчетъ библіотеки за 1852 г., стр. 35—36, прим. Нѣсколько ркпп. Сильвестра же въ библіотекѣ Спб. духовной академіи, въ числѣ ркпп. Кирилла Бѣлозерскаго монастыря. См. ниже, въ 5-й главѣ.
  27. ↑ Bibliographie Hellénique ou description raisonnée des ouvrages publiés en grec par des grecs aux XV et XVI siècles, par Émile Legrand. Paris. 1885.
  28. ↑ Здѣсь и далѣе указываются всѣ изданія по 1556 г., годъ смерти Максима грека, въ виду того, что хронологія трудовъ его достаточпо точно не установлена и книги печатныя онъ могъ получить и живя въ Московскомъ государствѣ.
  29. ↑ Изъ изданій другихъ богослужебныхь книгъ Легранъ указываеть: а) октоихъ, въ Венеціи 1525 и 1549 гг. (подъ №№ 72 и 124); б) евхологій, въ Венеціи, 1526 и 1545 гг. (подъ №№ 77 и 116); в) πεντηκοστάριον, въ Венеціи, 1544 г. подъ № 109; г) типиконъ, въ Венеціи, 1545 г. (подъ № 114); д) минею марта мѣсяца, въ Венеціи, 1548 г. (подъ № 121) и е) апостолъ, въ Венеціи, 1550 г., два изданія (подъ №№ 125 и 126).
  30. ↑ См. у Леграна подъ № 25. Τὸ μεν παρὸν βιβλον Σουῖδα οι δε συνταξάμενοι τοῡτο ἄνδρες σοφοί. Εὔδημος ρήτωρ. περὶ λέξεων κατὰ στοιχεῑον. Έλλάδιος ἐπὶ Θεοδοσίου τοῡ νεοῦ όμοίως… и пр. Другіе лексиконы Эм. Легранъ указываетъ олѣдующія: а) подъ № 44 — Ησυχίου λεξικόν. Венеція, 1514 г., Aldi et Andrea Soceri; б) подъ № 68 — Μέγα καὶ πάνυ ὠφέλιμον λεξικόν, ὄπερ γάρινον, Φαβώρινος, Καμήρς, ὁ Νουκαιρίας ἐπίσκοπος, ἐκ πολλῶν καὶδιαφόρων βιβλίων κατὰ συνελέξατο. Magnum ac perutile dictionarium, quodquidem Varinus Phavorinus Camers Nucerinus episcopus ex multis variisque auctoribus in ordinem alphabeti collegit. Римъ, 1523.
  31. ↑ Le P. Pierling. S. J. La Russie et le Saint-Siège, t. II (1897), стр. 375—376.
  32. ↑ См. Васильевскій В. Г. Обозрѣніе трудовъ по византійской исторіи, в. I, Спб. 1890 г., стр. 1—10, 21, 22, 25, 48—49, 55—61. Слухи, что рукописи библіотеки византійскихъ императоровъ находятся въ султанской библіотекѣ въ сералѣ провѣряли: а)въ XVII в. французскій посолъ въ Константинополѣ Жирарденъ и б) въ 1727—1730 гг. Севенъ. Оба они пришли къ отрицательнымъ резуьтатамъ. Донесенія ихъ напечатаны въ книгѣ Delisle - Cabinet des manuscrits de la bibliothèque nationale, Paris, 1868, t. I, р. 296 и 380—385. См. также: Foerster - De antiquiatibus et libris manuscriptis constantinopolitanis commentatio. Rostochii, 1877. Все это указано въ цитованной книгѣ В. Г. Васильевскаго Обозрѣніе и пр. стр. 60 п 61. А. И. Соболевскій въ Археологическихъ Извѣстіяхъ и Замѣткахъ 1897 г. № 10, стр. 314, помѣстилъ небольшую особую статью, въ коей спрашивалъ: куда дѣлась библіотека послѣднихъ византійскихъ императоровъ? — О султанской библіотекѣ Г. П. Беглери (въ Константинополѣ) сообщаетъ слѣдующее: „мнѣ извѣстно, что существуетъ здѣсь такъ сказать библіотека дворцовая въ Трезорѣ, которую посѣщали: Карлъ Миллеръ, Детіе и Вамбери, которымъ турки показывали не охотно и не очень много рукописей, въ томъ числѣ: ркп. Критовула, историка дѣяній завоевателя Константинополя, географію Птоломея, исторію топографіи Константинополя Михаила Эхмалота, планъ Юстиніановой колонны, исторію Поливія, карту Константинополя, составленную Буондельмондомъ и нѣкоторыя другія ркпп. Изъ разсказовъ этихъ посѣтителей, а равно и нѣкоторыхъ интеллигентныхъ турокъ, можно заключить, что въ этой библіотекѣ существуетъ много древнихъ рукописей, кои турки скрываютъ, и изъ числа многихъ ящиковъ (въ коихъ хранятся рукописи) показываютъ всегда знатнымъ посѣтителямъ одинъ или два ящика. Вамбери, хорошо зная, что въ этой дворцовой библіотекѣ хранится и библіотека венгерскаго короля Матвѣя Корвина, захваченная турками въ XVI в., нѣсколько лѣтъ тому назадъ испросилъ у султана разрѣшеніе взять нѣсколько (до 10) рукописей для Венгерской выставки, которыя теперь находятся въ Пештѣ. Одинъ интеллигентный пожилой турокъ передавалъ, что во время русско-турецкой войны 1828—29 гг. завѣдующій библіотекой изъ опасенія, что русскіе могутъ взять Константинополь, спустилъ въ находящуюся около Трезора цистерну много ящиковъ съ древними рукописями, которыя будто бы и по нынѣ тамъ находятся“. (Сообщено чрезъ посредство совѣтника нашего посольства въ Константинополѣ Ю. Н. Щербачева, предполагающаго, что сія библіотека есть тотъ архивный складъ, въ который, по особому султанскому разрѣшенію, онъ имѣетъ право входить).
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=О_библиотеке_московских_государей_в_XVI_столетии_(Белокуров)/1898_(ДО)/Глава_4&oldid=3574902