Когда вернулся я въ одинъ изъ вечеровъ
Печаленъ, одинокъ, подъ свой родимый кровъ,
Какъ звѣрь затравленный, и мысль моя пылала
Подъ сумрачнымъ челомъ, блѣднѣвшимъ отъ тоски— 5 Деревья, и кусты вдоль берега рѣки,
Все, что дитятею меня когда-то знало,
Дивилось, что во тьмѣ бреду я одинокъ,
И словно говорилъ мнѣ каждый ихъ листокъ:
— Межъ тѣмъ, какъ мы къ землѣ прикованы корнями, 10 И только наша тѣнь свершаетъ краткій путь,
Какими, юноша, ты проходилъ путями?
Какія терніи тебѣ язвили грудь?—
Когда же я достигъ стѣны знакомой сада,
Гдѣ прежде, будучи ребенкомъ, я игралъ, 15 Калитка старая явилась, какъ преграда.
И скрипнула она:—А ключъ ты затерялъ?—
Чрезъ стѣну, словно воръ, я перелѣзъ во мракѣ,
И слышалъ за собой сердитый лай собаки;
Потомъ, узнавъ меня, раскаянья полна, 20 Визжа у ногъ моихъ, ласкалася она,
Какъ будто говоря:—Прости мнѣ, что за вора
Я приняла тебя, но близкіе не скоро
Тебя узнали бы: такъ измѣнился ты!—
Я далѣе прошелъ, и тутъ изъ темноты 25 Услышалъ я коней встревоженное ржанье:
— А гдѣ товарищъ нашъ? Его въ своемъ скитаньѣ
Не въ безднѣ-ль гдѣ-нибудь оставилъ ты на днѣ?—
И домъ, родимый домъ, сказалъ съ укоромъ мнѣ:
— Для всѣхъ трудящихся пришло отдохновенье; 30 Не знавшій о твоемъ нежданномъ возвращеньѣ,
Служитель твой заснулъ, заснуло все кругомъ,—
И только ты не спишь: что сдѣлалъ ты со сномъ?
Тогда во тьмѣ ночной присѣлъ я у порога,
И звѣзды яркія и темный небосводъ, 35 И пламенная даль необозримыхъ водъ—
Заговорило все торжественно и строго:
— Гдѣ пѣсни дивныя—услада для сердецъ?
Скажи, что сдѣлалъ ты съ душой своей, пѣвецъ?—
И такъ отвѣтилъ я и морю, и свѣтиламъ: 40 — Я цѣль и счастіе нашелъ во взорѣ миломъ
И вотъ, отверженный, бреду я одинокъ,
Лишенъ пристанища, печаленъ и убогъ.—
См. также одноимённые страницы.
