[192]
Къ Ночи
Привѣтъ тебѣ, Ночь покоя,
Ты міръ обняла величаво,
Въ печальномъ тревогу смягчаешь,
Пріятной твоей темнотой.
Ручей вдалекѣ серебрится,
Теперь онъ лепечетъ тихонько,
И между вѣтвями пѣвуче
Неясный шуршитъ вѣтерокъ.
Гора затянулась тѣнями,
10 Лужайки окутались въ сумракъ,
И звѣзды прерывистымъ свѣтомъ
Чуть свѣтятъ, заполнивъ просторъ.
Печальнаго ропота полны
Потоки широкаго Моря,
И въ призрачномъ бѣломъ свѣченьи
Огни проскользаютъ волной.
Рѣка въ равномѣрномъ величьи
Теченье окутала въ трауръ,
И въ полѣ цвѣтистыя краски
20 Смѣшались, смягченныя мглой.
Къ ночлегу овецъ своихъ гонитъ
Усталый пастухъ торопливо,
[193]
И пахарь бодиломъ торопитъ
Лѣниво-тяжелыхъ быковъ.
Того, кто окончилъ работу,
Ждетъ съ ужиномъ скромнымъ супруга,
Здоровыя, крѣпкія дѣти,
Уютъ предъ живымъ очагомъ.
Въ твоемъ примиренномъ покоѣ,
30 О, Ночь, всѣ находятъ свой отдыхъ,
И даже, кто горестный плачетъ,
Глаза осушаешь ты сномъ.
Какая услада молчанья,
Какая пріязнь затемненья!
Какъ тихо въ душѣ отъ сознанья,
Что вотъ она только съ собой!
Угрюмый вѣщательный филинъ
Вдругъ крикнетъ, и хриплый тотъ голосъ,
Дойдя отъ могилы къ могилѣ,
40 На краткость прерветъ ихъ покой.
Вонъ тамъ, на возвышенной башнѣ,
Чуть теплится, млѣя, лампада,
И черныя шаткія тѣни
Встаютъ, возникаютъ кругомъ.
Но вотъ ужь съ серебрянымъ дышломъ
Луны возстаетъ колесница,
И свѣтомъ ея безмятежнымъ
Залиты вершины холмовъ.
Съ величьемъ она выплываетъ,
50 И звѣзды предъ нею блѣднѣютъ,
[194]
Лазурь вознесеннаго неба
Наполнена свѣтлымъ лучомъ.
Источникъ скользитъ безмятежный,
И, въ зеркалѣ ясномъ, качаясь,
Сіянье дрожитъ отраженьемъ
Среди успокоенныхъ водъ.
Рѣчное чуть зыбится лоно,
Рыбакъ нагибается въ лодкѣ,
И слышится стройная пѣсня,
60 И чуть ударяетъ весло.
Поетъ соловей для супруги,
Измѣнчиво-разною пѣсней
Ее онъ баюкаетъ нѣжно,
Единственный въ чащѣ лѣсной.
Порою надъ крышею дома,
Надъ крышею дома другого,
Восходятъ колонны изъ дыма,
И прорваны дымы Луной.
Сквозь вѣтви сплетенныя густо,
70 Лучи пробираются робко,
И листья, ихъ токъ преломляя,
Ихъ дѣлаютъ смутной волной.
И вдругъ вѣтерокъ умиленный
Прошепчетъ, летя надъ цвѣтами.
И тотчасъ струей благовонной
Полей преисполненъ просторъ.
[195]
Случайное эхо въ ущельяхъ
Подхватитъ блуждающій голосъ,
Немедленно эхо другое
80 Торопится съ той же игрой.
Молчанье, покой умягченный
Сливаются съ звукомъ неяснымъ,
И образъ темнѣющей Ночи
Желаненъ вдвойнѣ оттого.
Привѣтъ, о, подруга печальныхъ,
Тоску огорченнаго сердца
Смягчаешь ты нѣжнымъ бальзамомъ,
И только въ тебѣ есть покой.
См. также одноимённые страницы.
К. Д. Бальмонтъ. Изъ Міровой Поэзіи — Берлинъ: Изд. Слово, 1921. — С. 192—195.