Слѣдовало бы, кажется, ожидать, что исторія ассигнацій во Франціи, а также ухудшеніе валюты въ Австріи и въ Россіи послужитъ достаточнымъ урокомъ для торговли и сдѣлаетъ всѣ государства болѣе осмотрительными на будущее время. Опытъ вышеупомянутыхъ странъ доказалъ самымъ убѣдительнымъ образомъ, что потребность въ средствахъ обращенія (будь то бумажныя деньги, или звонкая монета) сообразуется съ размѣрами и количествомъ торговыхъ оборотовъ и съ бо̀льшимъ или меньшимъ наличнымъ количествомъ средствъ компенсаціи (т. е. векселей, чековъ, свидѣтельствъ казначейства и т. п.) — но что обороты всегда бываютъ значительно менѣе, чѣмъ имѣющіяся на лицо цѣнности. Изъ всего количества недвижимой собственности въ обращеніе поступаетъ ежегодно не болѣе двухъ процентовъ. Товары большею частью могутъ быть куплены и проданы не болѣе двухъ или трехъ разъ, прежде, чѣмъ они попадутъ въ руки потребителя, — но, такъ какъ средства обращенія постоянно переходятъ изъ рукъ въ руки, то они и могутъ служить для многихъ торговыхъ оборотовъ. Мы произвели изслѣдованье съ цѣлью опредѣлить отношеніе средствъ обращенія къ общей суммѣ богатства и общей суммѣ оборотовъ различныхъ странъ и получили слѣдующій приблизительный результатъ, въ которомъ разность скорѣе меньше, чѣмъ больше дѣйствительности:
| Отношеніе средствъ обращенія. | ||
| Къ общей суммѣ богатствъ. | Къ общей суммѣ оборотовъ. | |
| Въ Англіи | 1% | 5% |
| Германіи | 2 | 10 |
| Голладіи, Швейцаріи и Бельгіи | 2 | 10 |
| Франціи | 3 | 15 |
Незначительный процентъ средствъ обращенія въ Англіи объясняется преобладающимъ тамъ употребленіемъ чековъ, такъ какъ каждый сколько-нибудь состоятельный человѣкъ имѣетъ текущій счетъ у банкира, всѣ свои платежи производитъ ассигновками на послѣдняго и носитъ при себѣ только карманныя деньги, а также существованіемъ въ Лондонѣ такъ называемаго Clearing-House, учрежденія, въ которомъ взаимныя требованья ежедневно погашаются обмѣномъ векселей и лишь небольшія суммы разности уплачиваются звонкою монетою или банковыми билетами. Съ тѣхъ поръ, какъ и англійскій банкъ примкнулъ къ Clearing-House’у, сумма ежегодно производящихся въ немъ взаимныхъ погашеній черезъ обмѣнъ векселей возрасла до 5,000,000,000 ф. ст.
Франція, какъ извѣстно, до войны 1870—1871 г. имѣла преимущественно для денежнаго обращенія звонкую монету.
И такъ, размѣръ средствъ обращенія сообразуется съ размѣромъ оборотовъ; слѣдовательно, въ тѣхъ случаяхъ, когда эти послѣдніе остаются на прежней цифрѣ, а первыя увеличиваются, средствъ обращенія оказывается больше, чѣмъ нужно. Между тѣмъ уравновѣшенье между тѣми и другими необходимо и потому должно случиться одно изъ двухъ: — или обороты должны умножиться, или средства обращенія должны быть сокращены. Поэтому понятно, что производительность и духъ предпріимчивости получаютъ сильный толчокъ отъ умноженія запаса звонкой монеты или невычеканенныхъ благородныхъ металловъ, — будь то вслѣдствіе открытія новыхъ золотыхъ розсыпей или вслѣдствіе чрезвычайныхъ платежей изъ за границы. Если производительность внутри страны не допускаетъ въ данный моментъ дальнѣйшаго расширенія, а средства обращенія состоятъ исключительно изъ металлическихъ денегъ, то металлъ будетъ утекать въ разныя заграничныя помѣщенія до тѣхъ поръ, пока не возстановится равновѣсіе между средствами обращенія и оборотами.
Если средства обращенія состоятъ частью изъ металлическихъ, частью изъ бумажныхъ денегъ, происходитъ то же самое. Если, наконецъ, размѣры выпуска банковыхъ билетовъ или государственныхъ бумажныхъ денегъ превышаютъ потребность совершающихся оборотовъ, то стоимость этихъ денежныхъ знаковъ должна пасть, или же, если будетъ установленъ закономъ принудительный курсъ, цѣна благородныхъ металловъ и товаровъ должна подняться въ соотвѣтствующей пропорціи. Является лажъ на золото и серебро. Именно такое положеніе дѣлъ существуетъ въ настоящее время во Франціи, въ Австріи, въ Россіи и въ Сѣверной Америкѣ. Во Франціи лажъ на благородные металлы начался много лѣтъ тому назадъ съ 1 per. mille, въ Сѣверной Америкѣ онъ въ 1865 г. доходилъ до 40%, а въ 1869 г. была минута, когда онъ стоялъ даже на 69%. Во время господства системы ассигнацій во Франціи онъ достигалъ даже высоты 99%, — другими словами ассигнаціи успѣли сдѣлаться ни на что негодной бумагой.
Какъ скоро количество средствъ обращенія переступило за указанную нами границу и возникъ лажъ на золото или на серебро, всякій новый выпускъ банковыхъ билетовъ или бумажныхъ денегъ происходитъ въ ущербъ владѣльцевъ прежнихъ билетовъ, которые неизбѣжно падаютъ въ цѣнѣ. Этотъ фактъ необходимо принять къ свѣдѣнью прежде, чѣмъ обращаться въ эпохи кризиса за помощью къ правительству. Мы допускаемъ, что могутъ быть случаи, когда такое пожертвованіе общимъ интересомъ, такое принудительное обложеніе своего рода пошлиной становится необходимостью; такъ напримѣръ, подобная мѣра оправдывается во время оборонительной войны, когда рѣчь идетъ объ изгнаніи врага изъ страны, а съ тѣмъ вмѣстѣ и о предотвращеніи большихъ потерь людьми и землями, о предотвращеніи общаго разоренья и повальныхъ болѣзней.
Но поспѣшность, съ которой золото и серебро, до самыхъ мелкихъ монетъ включительно, утекаютъ изъ страны, вытѣсняемыя черезмѣрнымъ выпускомъ банковыхъ билетовъ или государственныхъ бумажныхъ денегъ съ принудительнымъ курсомъ, а также вытекающимъ отсюда возникновеніемъ лажа на золото и серебро, вздорожаніе цѣнъ на товаръ, паденіе вексельнаго курса, необезпеченность торговыхъ сдѣлокъ, наступающая вслѣдствіе непрерывныхъ колебаній, — все это должно предостерегать всякое правительство, предусмотрительное въ финансовыхъ дѣлахъ, отъ ухудшенія валюты въ тѣхъ случаяхъ, когда крайность не вынуждаетъ къ подобной мѣрѣ. Всякое правительство, понимающее свои обязанности, должно заботиться о томъ, чтобы уничтожить лажъ на благородные металлы, какъ только позволятъ ему его средства, и возстановить по возможности скорѣе платежи звонкою монетой.
Всѣ правительства Европы, разъ попавъ въ тягостную необходимость прибѣгнуть къ принудительнымъ займамъ въ формѣ черезмѣрно выпускаемыхъ денежныхъ суррогатовъ съ принудительнымъ курсомъ, старались, какъ скоро обстоятельства позволяли имъ это, снова возстановить валюту. Хотя это стремленіе нерѣдко и парализовалось наступленіемъ новыхъ неблагопріятныхъ обстоятельствъ, — все же въ искреннемъ желаніи всѣхъ европейскихъ правительствъ довести курсъ бумажныхъ денегъ или банковыхъ билетовъ до того, чтобы онъ снова сталъ al pari, никто не сомнѣвался.
Соединенные Штаты Америки первые уклонились отъ этого пути и явили небывалый дотолѣ примѣръ правительства, которое, имѣя въ рукахъ необходимыя къ тому средства, не возстановляло валюту въ своей странѣ, воздерживаясь отъ этого намѣренно.
Во время междоусобной войны Союзнымъ правительствомъ было заключено займовъ на сумму свыше 2,000 милліоновъ долларовъ. Когда послѣдній кредитъ былъ уже истощенъ, въ 1863 г. было приступлено къ реформѣ банковыхъ законовъ и черезъ устройство національныхъ банковъ, которые, въ обезпеченье выпускаемыхъ ими билетовъ, обязывались предъявлять соотвѣствующее количество государственныхъ облигацій, былъ заключенъ косвенный заемъ на 300,000,000 долларовъ. Когда и это средство было истощено и всякія другія формы кредита оказались уже недоступными, правительство сочло себя вынужденнымъ прибѣгнуть къ принудительному займу въ видѣ излишняго выпуска государственныхъ бумажныхъ денегъ съ принудительнымъ курсомъ, (бумажки эти, окрашенныя съ одной стороны въ зеленый цвѣтъ, получили прозвище „greenbacks“ „зеленыя спинки“). Нѣкоторые свѣдущіе финансисты утверждали и продолжаютъ утверждать и до сихъ поръ, что выпускъ свидѣтельствъ казначейства, приносящихъ проценты, могъ бы имѣть не меньшій успѣхъ, а между тѣмъ подобною мѣрою не былъ бы нарушенъ порядокъ денежнаго обращенія въ странѣ, былъ бы устраненъ лажъ на залото, и страна была бы избавлена отъ множества бѣдствій; кризисъ 1869 г. не наступилъ бы вовсе, а кризисъ 1873 г. не былъ бы сопряженъ съ такими пагубными послѣдствіями; но при этомъ Союзному правительству пришлось бы по возстановленіи мира выкупать, вмѣсто государственныхъ облигацій, свидѣтельства казначейства. Какъ уже было упомянуто выше, государственныя бумажныя деньги служили вмѣсто звонкой монеты, т. е. посредствомъ ихъ номинально сохранялись платежи звонкою монетою, причемъ банки вмѣсто послѣдней выдавали за свои билеты предъявлявшіеся къ уплатѣ, государственныя бумажныя деньги,—выше упомянутыя „greenbacks“. Въ дѣйствительности же, все золото уже успѣло исчезнуть изъ обращенія; общая сумма бумажныхъ средствъ обращенія превышала 700 милліоновъ долларовъ, а именно, состояла изъ 370 милл. долларовъ государственныхъ бумажныхъ денегъ и изъ 330 милліоновъ слишкомъ банковыхъ билетовъ. Такимъ образомъ, при сравненіи этой суммы съ цифрою населенія оказывалось, что на каждаго человѣка приходится безпримѣрно высокая цифра 20 долларовъ, а если сюда включить и мелкія бумажки, почтовые билеты и т. п. бумажныя цѣнности, — то и всѣхъ 25 долларовъ бумажными деньгами; до такой пропорціи дѣло еще ни разу не доходило со времени знаменитыхъ французскихъ ассигнацій. Лажъ на золото вслѣдствіе этого возросъ въ среднемъ выводѣ до 40 слишкомъ процентовъ и еще долгое время по окончаніи междоусобной войны стоялъ свыше 30%; даже по настоящее время [1]онъ остается въ среднемъ выводѣ на 15%, причемъ втеченіе одной недѣли случаются колебанія въ предѣлахъ до 5%.
Именно эти колебанія, происходящія отъ ухудшенія средствъ обращенія, составляютъ еще большее зло, чѣмъ само это ухудшеніе: они недозволяютъ установиться въ торговлѣ никакой прочности и увѣренности и дѣлаютъ публику добычей ловкихъ спекулянтовъ, которые въ выборѣ средствъ не любятъ стѣсняться. Крупныя фирмы, благодаря своему полному знанію положенія дѣлъ на рынкѣ, умѣютъ оберегать себя отъ убытковъ; но среднее сословіе и рабочіе терпятъ черезъ эти колебанія постоянныя потери. Первое должно уплачивать не только болѣе высокую цѣну за товары, являющуюся неизбѣжнымъ послѣдствіемъ черезмѣрнаго выпуска бумажныхъ денегъ, но еще и страховую премію за тотъ рискъ, что при исполненіи контракта или торговой операціи валюта снова подвергнется какимъ нибудь измѣненіямъ. Эта премія всегда падаетъ на массу публики, непосвященную въ тайны арбитража и ажіотажа. Рабочіе же страдаютъ вслѣдствіе того, что они не могутъ внимательно слѣдить за движеніемъ денежнаго рынка и потому, что при дальнѣйшемъ ухудшеніи валюты заработная плата не слишкомъ быстро поднимается, между тѣмъ какъ при паденіи лажа на золото работодатели сейчасъ настаиваютъ на уменьшеніи заработной платы, какъ то доказали многочисленные примѣры.
Чтобы дать читателямъ ясное понятіе о такомъ положеніи дѣлъ, мы приведемъ здѣсь лишь одинъ образчикъ колебаній, происходящихъ на Нью-Іоркскомъ денежномъ рынкѣ. Съ 5 по 12 сентября 1873 г. лажъ на золото подвергался слѣдующимъ колебаніямъ.
| Наивысшій предѣлъ. | Наинизшій предѣлъ. | При заключеніи биржи. | ||
| Сентябрь | 5 | 15½ | 14½ | 14⅝ |
| 6 | 14⅝ | 12⅞ | 13⅛ | |
| 8 | 12⅞ | 12 | 12⅛ | |
| 9 | 12¼ | 11⅝ | 11¾ | |
| 10 | 11½ | 10⅞ | 11⅛ | |
| 11 | 11¾ | 11 | 11½ | |
| 12 | 11¾ | 11⅜ | 11¾ |
Каждое предусмотрительное правительство, сознающее свои обязаности, должно было, какъ скоро представилась на то возможность, начать свою дѣятельность въ дѣлѣ заглаженія послѣдствій войны съ постепеннаго извлеченія государственныхъ бумажныхъ денегъ изъ обращенія и продолжать выкупать послѣднія до тѣхъ поръ, пока лажъ на золото не исчезнетъ. Лишь послѣ того, какъ этимъ путемъ торговля страны была бы снова поставлена въ условія нормальной дѣятельности и производительность усилена, правительство могло озаботиться уплатою по государственнымъ займамъ, заключеннымъ по добровольному соглашенію. Но правительство Соединенныхъ Штатовъ, послѣ продолжительныхъ совѣщаній, въ которыхъ вліяніе Нью-Іорскихъ спекулянтовъ взяло перевѣсъ, пришло какъ разъ къ обратному рѣшенію. Страшная масса „гринбаковъ“ была преспокойно оставлена въ обращеніи, а излишекъ государственныхъ доходовъ пошелъ на выкупъ Союзныхъ облигацій. Правительство при этомъ не понимало, что уменьшая объектъ оборотовъ, оно черезъ то самое уменьшаетъ и потребность въ средствахъ обращенія и что, слѣдовательно результатомъ принятой имъ мѣры неизбѣжно должно явиться увеличенье лажа на золото. Послѣдній, правда, упалъ на половину, но это произошло вслѣдствіе другихъ постороннихъ причинъ, главнымъ образомъ вслѣдствіе возстановленія міра, возвратившаго около полумилліона людей къ домашнему очагу и обычнымъ ихъ занятіямъ, а также вслѣдствіе весьма естественно наступившаго вновь оживленія промышленности и торговли.
Черезъ эту неразумную мѣру правительства страна была обречена еще многіе годы оставаться жертвою спекуляціи и колебанія валюты. Образовался родъ клики, которая систематически старалась еще усиливать колебанія валюты помощью искусственныхъ и нерѣдко, весьма безчестныхъ средствъ, съ цѣлью обирать публику посредствомъ игры на повышеніе или пониженіе. Эта клика была такъ называемая „золотая клика“, паденіе которой предшествовало наступленію Нью-Іоркскаго кризиса 1873 г. и предводителемъ которой былъ нѣкто Джей Гоульдъ[2], стяжавшій себѣ позорную знаменитость еще со времени исторіи съ Эрійской желѣзной дорогой. Этотъ биржевой волкъ является человѣкомъ, столь же изворотливымъ, сколько и беззастѣнчивымъ въ выборѣ средствъ. Онъ является запѣвалой какъ въ изобрѣтеніи, такъ и въ исполненіи всѣхъ тѣхъ маневровъ, которыми золотая клика со времени окончанія войны и, въ особености, съ 1868 г. старалась эксплуатировать положеніе денежнаго рынка въ свою пользу и въ ущербъ публики, искусственно вызывая то повышеніе, то пониженіе курсовъ.
Онъ же былъ виновникомъ такъ называемой Черной Пятницы (23-го сентября 1869) этого незабвеннаго въ лѣтописяхъ Нью-Іоркской биржи дня, когда золотая клика довела лажъ на золото до 60% и при этомъ надула своихъ же собственныхъ агентовъ, чтобы удержать курсъ на этой высотѣ до тѣхъ поръ, пока успѣетъ распродать тайкомъ весь свой запасъ. Но какъ ни позорна была роль этого человѣка, сколько бы ни было истины въ ужасающихъ картинахъ, въ которыхъ изображали его дѣятельность американскія газеты, все же истиннымъ, первоначальнымъ виновникомъ страшныхъ сценъ, разыгравшихся въ эту пятницу и другихъ, подобныхъ имъ, разыгрывавшихся на Нью-Іоркской биржѣ за послѣднія семь лѣтъ, — виновникомъ неоднократныхъ потерь, понесенныхъ всей публикой и раззоренія тысячъ семействъ былъ не Джей Гоульдъ. Вина эта падала на правительство Соединенныхъ Штатовъ, которое, въ непостижимомъ ослѣпленіи, воздерживалось употреблять свои свободныя средства на возстановленіе валюты.
Въ нашу настоящую задачу не входитъ описаніе того колосальнаго обмана или вѣрнѣе грабежа, который былъ учиненъ правленіемъ Эрійской желѣзной дороги надъ акціонерами; достаточно будетъ сказать, что у послѣднихъ было украдено около 30 милліоновъ долларовъ и что коноводамъ правленія, Фиску и Гоульду удавалось втеченіе многихъ лѣтъ или обманывать правительственные органы въ Нью-Іоркѣ, или побуждать ихъ къ бездѣятельности.
По окончаніи большаго процесса компаніи Эрійской желѣзной дороги противъ Вандербильта Джей Гоульдъ былъ избранъ президентомъ, а Фискъ казначеемъ общества. У всѣхъ еще свѣжи въ памяти продѣлки, которыми эти два діоскура мошенническихъ спекуляцій увеличили акціонерный капиталъ съ 1868 по 1872 г. до 78 милліоновъ долларовъ. Въ то время въ Нью-Іоркѣ господствовала шайка мошенниковъ, извѣстная подъ прозвищемъ Tammany Ring, и Гоульдъ и Фискъ умѣли пользоваться для своихъ интересовъ грязными элементами этой своеобразной асоціаціи. Судьи подкупались и у многихъ почти совсѣмъ пропадала надежда видѣть когда-либо конецъ позорнымъ продѣлкамъ правленія Эрійской желѣзной дороги. Съ умерщвленіемъ Фиска внезапно прекратилось владычество Гоульда надъ сказанной компаніей; въ мартѣ 1872 г. онъ былъ насильственно удаленъ изъ правленія англійскими акціонерами и этимъ завершился Эрійскій эпизодъ его карьеры. Но самымъ крупнымъ его подвигомъ было громадное повышеніе лажа на золото, достигшее въ „Черную Пятницу“ своего апогея. Начало этому заговору было положено еще лѣтомъ 1869 г. Въ выборѣ сообщниковъ своихъ Гоульдъ показалъ большую сообразительность. Абель Р. Корбинъ, зять президента Гранта, утверждалъ, что имѣетъ возможность повліять на правительственныя операціи по продажѣ золота, и потому былъ посвященъ въ замыслы клики. Фискъ, этотъ ни передъ чѣмъ не отступавшій enfant terrible, былъ избранъ въ исполнители предначертаній Гоульда. Въ августѣ 1869 г. имѣлось на лицо около 20 милліоновъ свободно обращающагося золота. Золото, хранившееся въ банкахъ, не тревожило клику, но ихъ безпокоили тѣ 80 милліоновъ золота, которыми располагало государственное казначейство. Корбину было поручено вывѣдать у президента Соединенныхъ Штатовъ о вѣроятныхъ размѣрахъ продажи золота со стороны правительства. Только три человѣка знаютъ нанѣрное, насколько попытка Корбина въ этомъ направленіи была успѣшна. Какъ бы то ни было, онъ завѣрилъ клику, что правительство не намѣрено продавать золото въ такомъ количествѣ, которое могло бы подорвать планы заговорщиковъ. Вслѣдъ за этимъ клика приступила къ расширенію своихъ операцій по покупкѣ золота. Уже въ августѣ 1869 г. лажъ стоялъ на 31, и даже этотъ курсъ такъ мало оправдывался существованіемъ какихъ-либо законныхъ причинъ, что бланковый интересъ сталъ принимать колоссальные размѣры. Клика продолжала скупать милліоны за милліонами. Утромъ 22 сентября въ ея рукахъ было сосредоточено больше золота, чѣмъ сколько имѣлось въ цѣломъ Нью-Іоркѣ, за исключеніемъ государственнаго казначейства, и все же лажъ стоялъ не выше 41. Гоульдъ не довѣрялъ вліянію Корбина и началъ опасаться вмѣшательства государственнаго казначейства. На тотъ случай, еслибы правительство распорядилось продавать золото въ большихъ количествахъ, ему оставался одинъ только выходъ: внезапнымъ нападеніемъ застигнуть врасплохъ спекулянтовъ на пониженіе и понудить ихъ исполнить свои обязательства по высокимъ курсамъ. Для осуществленія этого плана Фискъ былъ самый подходящій человѣкъ. Въ четвергъ, 22 сентября, онъ похвалялся, что готовъ держать пари на 50,000 долларовъ, что золото будетъ продаваться по 200. Количество золота, которымъ клика располагала въ ту пору частью въ видѣ наличныхъ денегъ, частью въ видѣ сдѣлокъ, заключенныхъ на доставку его, простиралось, по всѣмъ вѣроятіямъ, свыше 100,000,000 долларовъ, что заставляетъ предполагать громадные размѣры операцій á déconvert. Такія колоссальныя операціи могли быть производимы лишь при помощи соотвѣтствующаго количества денежныхъ средствъ, а эти послѣднія клика умѣла доставлять себѣ до извѣстной степени, эксплуатируя съ этою цѣлью десятый національный банкъ, находившійся въ то время подъ контролемъ Джей Гульда. Въ четвергъ вечеромъ клика держала свой послѣдній военный совѣтъ. Ею были выданы въ ссуду спекулянтамъ на пониженіе громадныя количества золота по курсу въ 138. Первоначальный ея планъ состоялъ въ томъ, чтобы потребовать эти суммы обратно, зажать ихъ въ своихъ рукахъ и наказать тѣхъ спекулянтовъ на пониженіе, которые окажутся не въ состояніи возвратить ссуду. Десятый національный банкъ предполагалось употребить для пріема и для выдачи колоссальныхъ денежныхъ суммъ. Но вмѣшательство инспектора банка, который былъ извѣщенъ о связи банка съ кликою, разстроило этотъ планъ. Вслѣдствіе этого была принята измѣненная программа дѣйствій, состоявшая въ томъ, чтобы внезапнымъ, сильнымъ повышеніемъ курса на золото понудить спекулянтовъ на пониженіе къ немедленному регулированью своихъ дѣлъ. Банковые чиновники были большіе мастера удостовѣрять чеки клики до неограниченныхъ размѣровъ. Въ четвергъ банкомъ было удостовѣрено этихъ чековъ на 25,000,000 доларовъ, а въ пятницу, не взирая на присутствіе инспектора, — еще на 14,000,000 доларовъ. При тогдашней продѣлкѣ была пущена въ ходъ какъ разъ та самая тактика, которая была употреблена при продѣлкѣ, задуманной было и въ 1873 г., и многіе изъ агентовъ и маклеровъ, служившихъ тогда орудіями клики, выступили ея покорнѣйшими слугами и въ 1873 г. Когда въ „черную пятницу“ лажъ на золото поднялся до 65% и прежде, чѣмъ настало страшное крушенье, повергшее Уоль Стритъ на многія недѣли въ страшное смятеніе и разорившее въ конецъ тысячи людей, клика самымъ безжалостнымъ образомъ распоряжалась съ своими жертвами. Всякій, кто попадался ей въ когти, обирался до послѣдней рубашки. Вся эта процедура носила на себѣ специфическій отпечатокъ личности Джей Гоульда. Его прожженая ловкость сказывалась какъ въ совершенствѣ всѣхъ приспособленій, такъ и въ душевной ясности, съ которою велось дѣло, а грубый эгоизмъ его проявлялся въ беззастѣнчивости этихъ посягательствъ на благосостояніе цѣлой страны.
Приснопамятное для многихъ 23-е сентября началось необычайнымъ возбужденіемъ на биржѣ. Контора Уильама Гита и Ко была обращена въ главную квартиру клики, а зданіе Большой Оперы (?) въ неприступную крѣпость заговорщиковъ. Альбертъ Шпейеръ, нѣмецкій маклеръ, былъ глашатаемъ клики въ Goldroom’ѣ; въ то же время множество другихъ агентовъ было завалено заказами покупать золото въ такомъ количествѣ и съ такою поспѣшностью, какія только окажутся возможными по количеству металла, предлагаемаго для продажи; этимъ предполагалось довести цѣну на золото по возможности до 200. Лажъ поднялся до 60, одну минуту онъ, даже, стоялъ на 65. То была минута обильной жатвы для клики; между тѣмъ, какъ собственные ея маклера поддерживали цѣну, предлагая по 165 за суммы, простиравшіяся на многіе милліоны, Гоульдъ, черезъ посредство дюжины другихъ агентовъ, сбывалъ свой запасъ съ рукъ, правда, еще по низкому курсу, но все же съ громаднымъ барышомъ. Но тетива лука была слишкомъ туго натянута и должна была лопнуть. Правительство въ Вашингтонѣ осаждалось депешами, умолявшими его положить конецъ продѣлкамъ клики, и одной телеграммы министра финансовъ, предписавшей немедленную продажу золота на 4,000,000 долларовъ, было достаточно, чтобы заставить лопнуть мыльный пузырь. Лажъ сталъ падать еще быстрѣе, чѣмъ онъ поднялся. Всеобщее крушеніе и неописанная паника распространились какъ на биржѣ, такъ и внѣ ея, вовлекая отчасти въ общее бѣдствіе даже тѣхъ, которые были его виновниками. Какъ только пришла Вашингтонская телеграмма, обѣщавшая приливъ золота на жестоко стѣсненный денежный рынокъ, спекулянты на повышеніе должны были удалиться съ поля сраженія, — всѣ, не исключая даже своего коновода, Джей Гоульда, и двухъ, трехъ его присныхъ. Дѣло въ томъ, что господа эти продавали въ то время, какъ ихъ же сообщники напрягали всѣ свои усилія, чтобы поддержать высокія цѣны на золото и черезъ это работали на свою же собственную погибель. Фирма Смитъ, Гоульдъ, Мартынъ и Ко первая отказалась отъ заключенныхъ ею контрактовъ и громадныя количества золота, которые ей надлежало принять, были отвергнуты ею. Между тѣмъ лажъ продолжалъ падать все ниже и ниже. Клика отказалась отъ всѣхъ обязательствъ, принятыхъ ею по изустнымъ заказамъ и предоставила своимъ маклерамъ выпутываться изъ этихъ заказовъ какъ знаютъ. Шпейеръ, который въ этотъ день купилъ золота болѣе, чѣмъ на 50 милліоновъ и еще въ послѣднюю минуту, въ безумномъ возбужденіи, предлагалъ за 1 милліонъ по 160, вынужденъ былъ нѣсколько минутъ спустя бѣжать изъ Goldroom’а. Маклера, которые продавали ему, бросились за нимъ въ догоню, но контора его была заперта. Нѣсколько времени спустя онъ опять появился на биржѣ и держалъ рѣчь, въ которой заявлялъ, что онъ дѣйствовалъ лишь въ качествѣ агента Фиска и Гоульда, и для своихъ покупокъ, произведенныхъ по 160, не получилъ никакого покрытія отъ своихъ принципаловъ. Въ своей отчаянной, предсмертной борьбѣ клика нарушила всѣ общепринятые обычаи коммерческой чести; она не стѣснялась надувать своихъ же собственныхъ агентовъ, лишь бы поддержать высокій лажъ до тѣхъ поръ, пока ей удастся распродать бо̀льшую часть своего золота.
День этотъ былъ однимъ изъ самыхъ злополучныхъ дней, когда-либо виданныхъ въ Уоль-Стритѣ. Никто не зналъ про самого себя, состоятеленъ онъ или банкротъ. Смятеніе было такъ велико, что всѣ считали и коноводовъ клики погребенными среди общаго крушенія. О періодѣ, непосредственно наступившемъ вслѣдъ за Черной Пятницей, трудно дать ясное понятіе. Даже въ позднѣйшее время, истина лишь отчасти вышла наружу, и полная цифра барыша, нажитаго Джей Гоульдомъ цѣною общаго раззоренія, такъ и не могла быть опредѣлена хотя бы приблизительно. Тайныя сдѣлки которыя были произведены съ кликою банкирами, спекулянтами и купцами въ то время, когда лажъ стоялъ на 60, простирались свыше 25 милліоновъ. Банкъ для размѣна золота (Gold Exchange Bank) въ то время, когда каждый часъ стоилъ милліоны, былъ такъ заваленъ работою, что не въ состояніи былъ въ этотъ день приступить къ регулированію. „По статутамъ Clearing Department всѣ причитающіяся на банкъ сальдо должны быть уплачены прежде, чѣмъ онъ приступитъ къ выдачѣ разности публикѣ, обращающейся къ его услугамъ. Такъ какъ многіе изъ обычныхъ кліентовъ банка обанкротились, то регулированіе счетовъ должно быть отложено.“ Таково было безотрадное заявленіе, сдѣланное банкомъ сотнямъ маклеровъ, которые осаждали его для полученія причитающихся имъ чековъ на выдачу золота. Десятому національному банку пришлось выдержать отчаянный приступъ со стороны своихъ вкладчиковъ. Вслѣдствіе образа дѣйствій банка для размѣна золота, 14,000,000 долларовъ были временно изъяты изъ обращенія. Комитетъ, составившійся по назначенію того отдѣленія биржи, въ которомъ производился торгъ золотомъ, помогъ банку осилить громадную работу по „очисткѣ“ счетовъ на 500 милліоновъ золотомъ. Колоссальный трудъ этотъ былъ, наконецъ, доведенъ до конца и общая ликвидація могла бы состояться, какъ скоро былъ бы предъявленъ единственный, еще оказывавшійся на лицо текущій счетъ. Этотъ единственный недостававшій текущій счетъ принадлежалъ фирмѣ Смитъ, Гоульдъ, Мартинъ и Ко. Гоульдъ телеграфировалъ изъ „дома Большой оперы“, гдѣ онъ скрывался отъ ярости толпы подъ охраною полиціи, чтобы этого счета не предъявляли. Въ то же время онъ съумѣлъ добиться отъ сговорчиваго судьи распоряженія, которымъ банку запрещалось впредь до дальнѣйшихъ распоряженій уплачивать по какимъ бы то ни было требованьямъ. Черезъ это банкъ былъ вынужденъ передать свои дѣла въ руки конкурса, назначеннаго надъ нимъ судебнымъ порядкомъ и всѣ дѣла въ отдѣленіи биржи, гдѣ производилась торговля золотомъ (Goldroom) на нѣсколько дней совершенно стали. Недостатокъ въ золотѣ, который былъ обусловленъ всѣми этими катастрофами, подалъ поводъ къ безпримѣрной паникѣ на акціонерномъ рынкѣ. Четыре изъ крупнѣйшихъ фирмъ, въ томъ числѣ фирма Локвудъ и Ко, вынуждены были пріостановить свои платежи, и лишь послѣ того, какъ коноводъ Вандербильтъ устремился въ брешь, установилось снова сколько-нибудь правильное теченіе дѣлъ. Въ отдѣленіи биржи, гдѣ производился торгъ золотомъ, вслѣдствіе отказа Джей Гоульда предъявить въ банкъ для размѣна золота текущій счетъ своей фирмы, многіе маклера объявили себя несостоятельными, другіе вошли частнымъ образомъ въ сдѣлки съ своими кредиторами, между тѣмъ самъ Гоульдъ съумѣлъ добыть въ свою пользу судебное расположеніе, пріостанавливавшее дѣйствія, которыя могли быть направлены противъ него со стороны биржеваго управленія и потому контракты, заключенные его фирмой, были изъяты отъ принудительнаго исполненія посредствомъ аукціона. Такимъ образомъ, виновникъ черной пятницы вышелъ побѣдителемъ и съ богатою добычею изъ этой катастрофы.
Такова, вкратцѣ, исторія этой „черной пятницы“, подготовленной Джей Гоульдомъ. Всякій, кто пережилъ этотъ день въ качествѣ „содрогающагося очевидца“ сознается, что наше изображеніе не только не грѣшитъ преувеличеніемъ, но, напротивъ, скорѣе блѣднѣе дѣйствительности.
Изъ множества другихъ операцій Джей Гоульда, мы упомянемъ лишь нѣкоторыя, наиболѣе знаменитыя. Весною 1871 г. акціи Ганнибало-Сентъ-Джозефской желѣзной дороги стояли на 120. Гоульдъ прибралъ къ рукамъ управленіе дорогою, насажалъ своихъ креатуръ въ различныя должности по этому предпріятію и въ результатѣ оказалось то, что акціи въ немногіе мѣсяцы пали до 35. Тѣ же продѣлки и обманы, которыми отличалось его управленіе Эрійскою желѣзною дорогою, были и тутъ пущены въ ходъ. Акціонерный капиталъ былъ увеличенъ на 5,000,000 долларовъ и акціонеры были обобраны самымъ наглымъ образомъ для того только, чтобы обогатить шайку воровъ.
Три года спустя послѣ продѣлки съ золотомъ, разыгралась спекуляція съ Сѣверозападною компаніею, вогнавшая бумаги этого предпріятія одно время до 230. Дэньель Дрью, Генри Смитъ[3] и множество болѣе мелкихъ свѣтилъ биржи потеряли при-этомъ громадныя суммы, которыя всѣ очутились въ карманахъ Джей Гоульда и его сообщниковъ. Но наиболѣе любопытнымъ эпизодомъ всей этой аферы, было—заарестованіе Джей Гоульда по жалобѣ общества Эрійской желѣзной дороги. Дѣло въ томъ, что Генри Смитъ выдалъ этому обществу торговыя книги прежней фирмы Гоульда, а изъ этихъ книгъ оказывалось, что Гоульдъ обокралъ общество на 9,000,000 дол. По предъявленіи залога въ 1 мил. дол. Гоульдъ былъ освобожденъ и, нѣсколько дней спустя, добровольно возвратилъ компаніи Эрійской желѣздой дороги взятые у нея 9 милліоновъ. Изъ этой суммы онъ, какъ полагаютъ, наверсталъ впослѣдствіи до шести милліоновъ на продѣлкѣ съ сѣверо-западной компаніей.
Таковы главнѣйшіе моменты изъ прошлой жизни Джей Гоульда. Сколько бѣдъ онъ надѣлаетъ еще въ будущемъ, этого никто не можетъ напередъ сказать. Объ истинной сущности этой личности господствуетъ мнѣніе, которое лучше всего выражено въ слѣдующихъ словахъ одного изъ лучшихъ финансистовъ Нью-Іорка, Коммодора Вандербильта. Послѣдній недавно напечаталъ въ одной газетѣ письмо, заканчивающееся слѣдующими словами: „Я, за исключеніемъ одного только случая, ни разу не имѣлъ дѣлъ съ Джей Гоульдомъ и не намѣренъ и впредь приходить съ нимъ въ какое бы то ни было соприкосновеніе, развѣ только мнѣ понадобится отъ него обороняться. А равнымъ образомъ я постоянно отсовѣтывалъ своимъ друзьямъ вступать съ нимъ въ какія бы то ни было сношенія. Я пришелъ къ этому рѣшенію послѣ того, какъ внимательно всмотрѣлся въ черты его лица“.
Не взирая на всѣ эти скандальныя происшествія, вліяніе золотой клики на начальника союзнаго казначейства, Бутуэля[4] оставалось еще такъ велико, а ослѣпленіе президента Гранта было такъ упорно, что излишки, оказывавшіеся въ государственной кассѣ, постоянно употреблялись на выкупъ свидѣтельствъ казначейства, а о выкупѣ государственныхъ бумажныхъ денегъ (такъ называемыхъ Зеленыхъ Спинокъ) о возстановленіи валюты и о прекращеніи эксплуатаціи, жертвою которой была публика, никто и не думалъ. Напротивъ, Бутуэль еще позднѣе имѣлъ безстыдство выпустить снова самовольно въ обращеніе на 7 милліоновъ долларовъ государственныхъ бумажныхъ денегъ, которыя передъ этимъ были изъяты изъ обращенія въ силу состоявшагося распоряженія конгресса. За эту то мѣру онъ и поплатился въ 1872 г. отставкой.