Из родины я изгнан (Якамоти; Брандт)/ДО

— 28 —


Изъ родины я изгнанъ и живу уже
пять лѣтъ въ странѣ чужой и дикой, ли-
шенный встрѣчъ съ тобой, моя жена.
Ужъ никогда усталую главу я не склоню
къ тебѣ на грудь и руки.
Послушай, чѣмъ занялся я, тоскуя!
Посѣялъ я въ саду моемъ гвоздику:
когда она цвѣтетъ, я вспоминаю тебя, лю-
бимый мой цвѣтокъ.
И вотъ — единственное утѣшенье въ
моемъ изгнанiи! Не будь его, не думая раз-
стался-бы я съ жизнью.[2]


________

Якамохи.



Источникъ

 

Примѣчанiя

  1. ЯПОНСКАЯ ЛИРИКА. Переводы А. Брандта. С.-ПЕТЕРБУРГЪ. Тип. Ю. Н. Эрлихъ (вл. А. Э. Коллинсъ), М. Дворянская 19, 1912. На сайте «stihi.ru» публикацiя Игоря Шевченко.
  2. Источникъ перевода не указан]. Очевидно, это нѣмецкий переводъ Ханса Бетге изъ его «Японской весны» (1911). У Бетге стихотворенiе названо «На чужбине»:

    IN DER FREMDE

    YAKAMOCHI

    Verbannt von meinem Kaiser, leb ich nun
    Fünf Jahre schon in fremdem, wildem Lande,
    Entbehrend deinen Anblick, süsses Weib.

    Nie darf ich mehr zur Nacht mein müdes Haupt
    Auf deinem lieben, weichen Arme betten;
    Hör, was ich tat in meiner Einsamkeit:

    Ich säte Nelken aus in meinem Garten;
    Wenn sie in Blüte stehn, so denk ich immer
    An dich, die meine schönste Nelke war.

    Dies ist der einzige Trost, geliebtes Weib,
    In meiner öden Fremde. Ohne ihn
    Würf ich mein Leben unbedenklich ab.

    Въ «Манъёсю» этой темѣ посвящено цѣлыхъ три пѣсни: № 4113-15. (Прим. ред.)