Викитека

Записки о Московии (Герберштейн; Анонимов)/1866 (ДО)/Посвящение

< Записки о Московии (Герберштейн; Анонимов) | 1866 (ДО)
[2]
ПРЕСВѢТЛѢЙШЕМУ ГОСУДАРЮ
ФЕРДИНАНДУ

КОРОЛЮ РИМСКОМУ, ВЕНГЕРСКОМУ, БОГЕМСКОМУ И ПРОЧ., ИНФАНТУ ИСПАНСКОМУ, ЭРЦГЕРЦОГУ АВСТРІЙСКОМУ, ГЕРЦОГУ БУРГУНДСКОМУ И ВИРТЕМБЕРГСКОМУ И МНОГИХЪ ОБЛАСТЕЙ ГЕРЦОГУ, МАРКГРАФУ, ГРАФУ, ГОСУДАРЮ МОЕМУ ВСЕМИЛОСТИВѢЙШЕМУ.

Говорятъ, въ древности, римляне, отправляя пословъ къ отдаленнымъ и неизвѣстнымъ народамъ, поставляли имъ, между прочимъ, въ обязанность вести вѣрныя записки о нравахъ, постановленіяхъ и образѣ жизни того народа, у котораго они жили подъ видомъ посольства. Эта обязанность была до такой степени священна, что, по изложеніи результата посольства, записки такого рода полагались въ храмъ Сатурна для назиданія потомству. Если бы это постановленіе было соблюдаемо людьми нашего времени, или жившими нѣсколько прежде, то мы имѣли бы въ исторіи болѣе свѣта или по крайней мѣрѣ менѣе пустоты. Я же, съ самаго ранняго возраста, находя удовольствіе и въ отечествѣ и внѣ отечества въ обращеніи съ людьми иностранными, охотно несъ службу посольскую, которую возлагали на меня сначала дѣдъ Вашего Величества, блаженной памяти Максимиліанъ, мудрѣйшій государь, а потомъ также и Ваше Величество. По повелѣнію Вашего Величества я неоднократно обозрѣвалъ сѣверныя страны, преимущественно же, когда вмѣстѣ съ императорскимъ посломъ графомъ Леонардомъ Нугарольскимъ, моимъ товарищемъ по службѣ и путешествіямъ, я вторично пріѣзжалъ въ Московію, которая между странами, просвѣщенными таинствомъ животворящаго крещенія, весьма много отличается отъ насъ и нравами, и постановленіями, и [3]исповѣданіемъ, и воинскою дисциплиною. По волѣ императора Максимиліана, я быль посломъ въ Даніи, въ Венгріи и Польшѣ: но смерти Его Величества отечество отправило меня чрезъ Италію, Францію, моремъ и сухимъ путемъ, въ Испанію къ родному брату Вашего Величества, сильному и непобѣдимому императору римскому Карлу У. По повелѣнію Вашего Величества, я снова былъ у королей венгерскаго и польскаго, наконецъ вмѣстѣ съ графомъ Николаемъ Салмскимъ, у самого Солимана, турецкаго султана, и во всѣхъ этихъ мѣстахъ не только многое замѣчалъ мимоходомъ, но и тщательно обращалъ вниманіе на то, что, безъ всякаго сомнѣнія, наиболѣе было достойно упоминанія и ознакомленія; впрочемъ я не хотѣлъ посвятить своего досуга отъ дѣлъ службы на повѣствованіе о какихъ либо изъ этихъ предметовъ, отчасти по тому, что они прежде были изложены другими ясно и тщательно, отчасти же потому, что они находятся въ глазахъ Европы и постоянно могутъ быть ею видимы. Государство же московское, гораздо отдаленнѣйшее и не такъ знакомое нашему вѣку, я предпочелъ описать и приступилъ къ тому, всего болѣе надѣясь на два обстоятельства: на тщательность моего изслѣдованія и на опытность въ языкѣ славянскомъ, что великимъ мнѣ послужило пособіемъ въ трудѣ такого рода. Хотя многіе писали о Московіи, однако, большая часть писала по чужимъ разсказамъ: изъ древнѣйшихъ Николай Кузанъ, а въ наше время Павелъ Іовій (котораго я называю по причинѣ его учености и чрезвычайной любви ко мнѣ) писалъ весьма изящно и съ великой вѣрностію (ибо онъ пользовался толкователемъ весьма свѣдущимъ), также Іоаннъ Фабри и Антоній Видъ, оставившіе карты и записки. Нѣкоторые же, не имѣя цѣлію описывать Московію, касались ее при описаніи странъ ближайшихъ къ ней, таковы: Олай Готъ въ описаніи Швеціи, Матвѣй Мѣховецкій, Альбертъ Кампензе и Минстеръ; однако они нимало не отклонили меня отъ намѣренія писать, какъ потому, что я былъ очевидцемъ описываемыхъ событій, такъ и потому, что я нѣкоторое почерпнулъ изъ источниковъ достойныхъ вѣроятія, имѣя ихъ у себя, наконецъ потому, что я съ многими лицами разсуждалъ объ этихъ дѣлахъ при всякомъ случаѣ. Оттого произошло, что я почиталъ иногда нужнымъ излагать подробнѣе и многорѣчивѣе (да не оскорбится кто моими словами) то, что другими скорѣе замѣчено было какъ бы мимоходомъ, чѣмъ основательно изъяснено. [4]Притомъ я описываю и то, чего другіе не касались, и что могло быть извѣстно только послу. Ваше Величество одобрили это мое намѣреніе и желаніе, и совѣтовали привести къ концу начатое сочиненіе; но посольства и другія дѣла, возлагаемыя на меня Вашимъ Величествомъ, часто отвлекали меня отъ предпринятаго труда и были причиною того, что я до сихъ поръ не могъ исполнить моего намѣренія. Теперь же, находя по временамъ часы свободные отъ ежедневныхъ моихъ занятій по австрійскому государственному казначейству, снова возвращаюсь къ предпринятому мною труду и, повинуясь волѣ Вашего Величества, не страшусь неблагосклонности читателей, которые, въ этотъ вѣкъ самаго гонкаго остроумія, можетъ быть, желали бы болѣе цвѣтовъ краснорѣчія. Довольно, что я самымъ дѣломъ (чего впрочемъ я не могъ сдѣлать своимъ словомъ) хотѣлъ выразить мое желаніе быть сколько нибудь полезнымъ потомству, и вмѣстѣ исполнить священную для меня волю Вашего Величества. И такъ я посвящаю Вашему Величеству эти мои записки о Московіи, написанныя мною болѣе вслѣдствіе желанія достигнуть истины и вывести ее на свѣтъ, нежели вслѣдствіе желанія краснорѣчія; я посвящаю и поручаю себя покровительству Вашего Величества, въ службѣ котораго я уже состарѣлся и прошу Ваше Величество удостоить самую книгу той благосклонности, которую Вы всегда являли къ автору. Вѣна, 1 марта 1549 года. Вашего Величества

вѣрный Совѣтникь-Камергеръ и начальникъ Австрійскаго Государственнаго Казначейства Сигизмундъ Баронъ Герберштейнъ-Нейпергъ-Гюттенгагъ.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Записки_о_Московии_(Герберштейн;_Анонимов)/1866_(ДО)/Посвящение&oldid=3725708