Евреи в немецкой литературе. — 1) Евреи, поселившиеся в Германии (для старого времени речь может идти только о местах к западу от Эльбы), очень скоро усвоили немецкий язык. В раввинской Л. немецкие слова и выражения встречаются начиная с одиннадцат. века. В начале 13 в. появился, как это ни странно, известный миннезингер-еврей Зюскинд фон Тримберг (см.), творения которого по форме и по языку ничем не отличаются от творений других миннезингеров. Единственным отличием можно считать только то, что в разных местах певец упоминает о своей принадлежности к еврейству и жалуется иногда на положение евреев в Германии. Зюскинд, однако, не более как единичное явление в тогдашней немецкой Л. Относительно других поэтов, причисляемых иногда к евреям, можно сильно сомневаться. Установленным является, однако, то, что евреи довольно рано стали пользоваться немецким языком для создания еврейской религиозной, а также и народной Л. Они употребляли при этом все же древнееврейский алфавит, что служит доказательством, что эти литературные произведения предназначались исключительно для евреев (см. Rosenberg, Ueber eine Sammlung von Volks- und Gesellschaftsliedern in hebräischen Lettern. Zeitschrift für die Geschichte der Juden in Deutschl., II, стр. 232—96). Сохранившиеся народные песни свидетельствуют о склонности немецких евреев уже в 15 веке создать собственное наречие в разговорном и литературном языках. Так как евреи в Германии вели особую культурную и социальную жизнь, то эта обособленность должна была сказаться также в их языке. Когда в первой половине 16 ст. гуманизм пробудил немецкий народ к новой духовной жизни, евреи лишь в слабой степени были затронуты этим процессом; в гетто это движение почти не проникло. Самостоятельно они также вряд ли создали что-нибудь, что выходило бы за пределы религиозных потребностей. Вплоть до первой половины 18 ст. немецкие евреи не говорили на правильном немецком языке и еще менее того пользовались им для литературных целей. Так продолжалось до Моисея Мендельсона. В начале его литературной деятельности ему приходилось еще бороться с трудностями немецкого языка, но он вскоре преодолел эти препятствия и стал блестящим стилистом, оказавшим благотворное влияние на развитие немецкой прозы. Непосредственно после выступления Мендельсона евреи в значительном числе вошли в немецкую Л. — Родственник Мендельсона, Моисей Эфраим Ку, первый еврейский поэт в современной немецкой Л., в произведениях которого отражается мировая тоска и внутренняя разорванность. Политическое и общественное положение немецких евреев находилось в контрасте с их стремлением к образованию. Еще большее значение в серьезной немецкой Л. имел Соломон Маймон (1754—1800), заброшенный из Литвы в Германию, где стал философским писателем, приводившим в изумление даже таких людей, как Гете, Шиллер и Кант. Должен быть упомянут Лазарь бен-Давид (1762—1832), философские и эстетические произведения которого привлекли к себе большое внимание. Нужно вспомнить еще о даровитом Сауле Ашере, который также работал тогда на философском поприще. Постепенно значение евреев в немецкой Л. стало увеличиваться. В философском отношении они находились под влиянием Канта, в эстетическом и литературном — под влиянием Гете. В конце 18 ст. еврейские салоны Берлина задавали тон в литературе и искусстве. С течением времени даровитые евреи стали посвящать себя даже лирике, драме, публицистике и истории. В первой половине 19 в., после освободительных войн, на сцену выступил Людвиг Берне (1786—1837) в качестве популярного публициста, сатирика и критика, оказавший на немецкую Л. большое влияние. Младший годами Генрих Гейне (1797—1856) в качестве лирика, сатирика и публициста завоевал вскоре себе место среди классиков немецкой Л. Преимущественно немецкий поэт, Гейне, однако, избирал иногда и еврейские темы, и, несмотря на внешний переход в христианство, связь его с еврейством никогда не прерывалась, иудаизм и еврейский народ занимают его во многих произведениях. В известной степени можно сказать, что он ввел еврейство в немецкую Л. Ровесником Гейне был Михаил Бер. Он вырос, окруженный богатством и образованностью. Его тонкая натура особенно сильно чувствовала унизительное положение евреев в Германии. Значительнейшей из его драм является трагедия «Мария» (1823) — болезненный крик, вызванный видом бедственного положения евреев. Пьеса произвела сильное впечатление и создала многих новых друзей еврейской эмансипации. Меньшую честь оказал еврейству юморист и сатирик Μ. Γ. Сафир (1795—1858), перешедший потом в христианство. По рождению и воспитанию Доротея Шлегель (1763—1839), дочь Моисея Мендельсона, также должна быть причислена к еврейству. Богатая, хотя и очень эксцентричная натура, она в своих поэтических произведениях объединяет склонность к романтике и эротике. После июльской революции в Германии началось новое литературное движение, получившее название «Молодая Германия» (das junge Deutschland); духовными вождями этого движения считались Людвиг Берне и Генрих Гейне, в особенности последний. Наряду с требованиями политического и национального объединения Германии, народного представительства и политической свободы, новое направление отстаивало также свободу совести и морального творчества, устранение традиционных предрассудков и условностей. Хотя, кроме Гейне, в «Молодой Германии» находились почти исключительно христианские писатели и поэты, однако противники нашли возможным утверждать, что с этим течением в немецкую литературу проник еврейский дух. Характерно, однако, что именно выдающиеся евреи восстали против Гейне — напр. Габриель Риссер и Бертольд Ауэрбах (1812—82). Последний боролся против тенденций «Молодой Германии», проповедуя в своих многочисленных романах и повестях этику самоотверженного идеализма. Выступив вначале со своими знаменитыми «Деревенскими рассказами» (Dorfgeschichten), доставившими ему необычайный успех, Ауэрбах ввел в немецкую литературу ноту чрезмерного «добродушия», Gemütlichkeit, далекого от всякого реализма. Некоторые из его романов, в особенности роман «На высоте» (Auf der Höhe), написанный в 1865 г., проникнуты духом спинозовской философии. Темы для своих работ он брал также и из еврейской жизни (роман «Спиноза», 1837 года; «Поэт и купец», 1839; главным героем «Поэта и купца» является упомянутый выше Эфраим Ку). Ауэрбах принадлежал к наиболее читаемым романистам почти 40 лет подряд; он представлял в известном смысле примирение, синтез между еврейским и немецким духом, подобно тому, как и в социальной области он стремился к примирению противоречий. Его влияние уменьшилось, когда социальная борьба в Германии обострилась и возник антисемитизм. Одновременно с Ауэрбахом жизнью в гетто интересовались и другие поэты. К наиболее значительным принадлежит Леопольд Комперт (1822—86), романы которого (Geschichten aus dem Ghetto, 1848; Böhmische Juden, 1851; Neue Geschichten aus dem Ghetto, 1860; Geschichte einer Gasse, 1865 и т. д.) рисуют жизнь чешских евреев до революции. Родственным Комперту писателем был Эдуард Кулке (1831—79), работавший на почве публицистики, истории литературы и беллетристики. Сходными с произведениями последних являются рассказы Соломона Кона — «Габриель» (1852) и «Давид Шпейер» (1896), они изображают исторические события из жизни евреев прошлых веков. Аарон Бернштейн (1812—84), известный демократический публицист и популяризатор естественных наук, написал также два прелестных рассказа из жизни прусско-польских евреев: «Vögele Maggid» и «Mendel Gibbor» (оба в 1860 г.). Романы и рассказы галицийского писателя Карла Эмиля Францоза (1848—1904) рисуют преимущественно быт галицийских евреев (Францоз писал и на нееврейские темы, но эти сочинения большого успеха не имели); они отличаются сентиментальностью и пафосом; тем не менее, Западная Европа считала их «историческими документами». Этим он не принес пользы своим еврейским землякам. — Совершенно другого характера являются еврейские рассказы Людвига Филиппсона (1811—89), художественная ценность которых, правда, невелика: все они изображают еврейскую жизнь прошлых веков, период блестящего культурного подъема. Большей частью они относятся к испанско-мавританской эпохе. — Большим успехом пользовался в свое время драматург Соломон Герман фон Мозенталь (1821—77); из его многочисленных сочинений особую популярность приобрела драма «Дебора» (1850). Еврейские темы занимали также поэта Людвига-Августа Франкеля (1810—94), принадлежавшего к выдающимся немецким лирикам Австрии. Он известен и как политический деятель, принявший большое участие в событиях 1848 г. Его стихотворение «Университет» разошлось в марте 1848 г. в 500 тысячах экземпляров и 19 раз было положено на музыку. Он сочинял и эпические стихотворения на темы из жизни евреев и из австрийской истории. — К политическим лирикам относится также земляк Франкеля, Мориц Гартман (1821—72), выдающийся политик, принимавший близкое участие в борьбе 1848 г.; он написал также много рассказов и очерков из жизни различных народов и стран. К той же австрийской школе принадлежат: поэт и историк литературы Эмиль Ку (1826—76), Август Зильберштейн (1827—1900), тонкий изобразитель народной жизни в сказках, деревенских рассказах, и Мориц Рапопорт (1808—80), автор эпоса «Мозес». События 1870—71 гг., победоносная война против Франции и восстановление Германской империи вызвали в немецкой Л. некоторое затишье. Политика поглотила все внимание общества. Участие евреев в общественной жизни Германии увеличилось. Но оно посвящалось теперь больше публицистике или парламентской деятельности. В социальной жизни евреев также наступила перемена. Многие стали посвящать себя науке, преподавать в университетах. Благодаря этому уменьшился приток евреев в Л. Тем не менее, и эта эпоха дала выдающихся еврейских поэтов. В Берлине выдвинулся Оскар Блументаль (род. в 1852 г.), бичующий сатирик и критик. Его комедии ставились с большим успехом на первоклассных сценах Германии. Необходимо упомянуть также о Гуго Люблинере (род. в 1846 г.), известном под псевдонимом Гуго Бюргер. Он сочинил много драм, из которых большинство пользовалось успехом; он написал также несколько новелл и рассказов. Фриц Маутнер начал свою карьеру в качестве поэта, критика, романиста и автора пародий — многие из его романов вышли в нескольких изданиях. Затем он посвятил себя филологически-философским исследованиям — продуктом этой работы явилось широко задуманное сочинение «Beiträge zu einer Kritik der Sprache» (1901—02, 3 тт.), в котором он с большим остроумием доказывает, что язык представляет собой несовершенное орудие выражения. Выдающимся драматическим писателем и историком литературы является теперь Людвиг Фульда (род. в 1862 г.). Авторы имевших успех комедий, Давид Калиш (1820—72), Густав Кадельбург (1851—1911) и Эдуард Якобсон (1833—97), также принадлежат к числу еврейских литераторов. Значительным было влияние еврейских публицистов и ученых на развитие духовной жизни в Германии. Выдающееся место занимает Генрих Бернгард Оппенгейм (1819—1860), которого можно считать основателем современной немецкой публицистики. Достойными соратниками его были Игнац Куранда (1812—84), пользовавшийся большим влиянием и как депутат австрийского парламента, и Людвиг Бамбергер (1823—97), остроумный и знающий политик, специалист по финансовым вопросам. Следует упомянуть еще Юлиуса Роденберга (род. 1831), Леопольда Зоннемана (1831—1909), основателя и руководителя известной «Frankfurter Zeitung», Франца Оппенгеймера (род. 1862), выдающегося своими экономическими и публицистическими работами, Эдуарда Бернштейна (род. 1850), известного социалиста, Макса Нордау, оказавшего в 80-х годах большое влияние на немецкую Л. и Теодора Герцеля (1860—1904). Эстетическому развитию немецкой Л. много содействовали философы, филологи и эстетики Лазарь Гейгер (1829—1870), Мориц Лацарус (1824—1903), Герман Штейнталь (1823—1899), создавший филологическую и этическую школу, и Людвиг Штейн (род. 1859). Как основатель неокантианизма, сильное влияние оказал на духовное развитие Германии философ Герман Коген (см.), занимающий в области этики руководящую роль. Выдающееся значение заняли еврейские ученые и на литературно-историческом поприще. Раньше всего следует упомянуть о Теодоре Крейценахе (1818—1877), который, правда, впоследствии перешел в христианство. Крейценах считается первым по времени исследователем Гете. Большое значение для истории немецкой Л. имел Michael Bernays (1834—1897), сын известного ортодоксального раввина Исаака Бернайса. Известны затем Людвиг Гейгер (род. 1843) и Густав Карпелес (1848—1909), составивший себе имя исследованиями и биографией Гейне. В известной степени сюда же относится Фердинанд Лассаль (1825—1864), занимавшийся также и историей литературы. В новейшее время на этом поприще выдвинулся Рихард М. Мейер (род. в 1860 г.); его главные сочинения: «Гете» (3 тт., 1895) и «Die deutsche Literatur in XIX J.» (4 издание в 1909 г.) принадлежат к лучшим произведениям по истории немецкой Л. Значительный успех выпал также на долю Самуила Люблинского, талантливого и сведущего историка Л. Если к истории Л. можно причислить и сочинения по общей истории, то следует упомянуть еще о выдающихся историках-евреях: Якова Каро (1834—1904), Георга Бреслау (род. в 1848 г.) и Мартина Филиппсона (род. в 1846 г.). Еврейская историография здесь может быть не упомянута, хотя исторические труды И. М. Иоста (см.) и Г. Гретца (см.) широко читаются не только евреями, но и христианами. В конце XIX ст. в немецкой Л. наступил неожиданно поворот. Время застоя было преодолено, и новые крупные таланты показались в большом количестве. Главным отличительным признаком новой литературной эпохи является полный разрыв с шаблоном, со школой. Участие евреев в последнюю литературную эпоху очень значительно. Любовь к чтению, к Л. среди еврев признается всеми. Именно благодаря евреям в Германии издаются теперь книги иногда в числе 100000 экземпляров. Из крупных еврейских талантов новой Л. мы упомянем раньше всего поэта Артура Шницлера (род. в 1862), романы и повести которого отличаются здоровым реализмом и тонкой психологической наблюдательностью. Некоторые из его драм имели большой успех и принадлежат к лучшим драматическим произведениям современности. В своем еврейско-сионистском романе «Der Weg ins Freie» (1908) он сделал попытку заинтересовать широкое общественное мнение проблемой современного еврейского вопроса. Новые еврейские писатели вообще перестали из ложного стыда отворачиваться от еврейского вопроса и пытаются найти его решение в поэтическом творчестве. Вместо выдумок из гетто они правдиво изображают современное городское еврейство. Феликс Голлендер (род. 1868) реалистически рисует еврейскую среду берлинской западной окраины, главным образом, ее теневые стороны, вырождение, моральный разврат (в особенности в Sturmwind im Westen, 1896 г.). В противоположность этому он дает идеальный образ в лице Лиссауэра (портрет одного известного русского сиониста), главного героя «Der Weg des Thomas Truck» (1902, русский перевод в «Вестн. Евр.»). — Исключительно еврейская среда обрисована в романе Георга Германа «Jettchen Gebert» и его продолжении «Henriette Jacobi», нашедших необычайно большое распространение. Наиболее талантливым поэтом современности является Яков Вассерман (род. 1873). Это поэт с глубоким психологическим анализом и неустанным стремлением к правде. Его сильный талант сказался уже в первом рассказе, «Die Juden von Zirndorf». Кроме того, он написал роман «Geschichte der jungen Renata Fuchs», трогательную трагедию одной молодой девушки, борющейся за свою свободу; в этом романе еврейская среда встречается лишь эпизодически. То же самое мы замечаем в романе «Молох», в котором изображен старинный эпизод похищения одной еврейской девушки и насильственного крещения. Вассерман написал, кроме того, несколько других вещей, не имеющих никакого отношения к еврейству. — К той же группе относится Георг Гиршфельд, драмы которого «Agness Jordan» и «Die Mutter», успешно поставленные в свое время на сцене, также касаются еврейской среды в Берлине. Они изображают среднее еврейское сословие. Та же среда обрисована в драме «Der junge Goldner». — Многообещающим талантом выступил Людвиг Якобовский (1868—1900), который в своем романе «Werther der Jude» (1893) пытался изобразить весь трагизм современного западноевропейского еврея. Он написал много повестей и своеобразный роман «Loki, der Roman eines Gottes» (1898). Он был, кроме того, талантливым историком литературы. — Из литераторов, историков, критиков и т. д. последнего времени следует упомянуть еще Ганса Ланда, Эфраима Фриша, Мартина Бубера, Лео Берга, Оскара Би, Альфреда Керра, Самуила Зенгера, Стефана Цвейга, Зигфрида Требичша, Макса Виолы, Лео Герцберг-Френкеля, Маркуса Ландау, Адольфа Когута, Германа Бернштейна. — II) Христианские писатели также нередко посвящали в немецкой Л. свое внимание еврейству. Начиная с 15 в. в Германии появляются бесчисленные библейские драмы, художественная ценность которых, правда, очень незначительна. О современном еврействе писатели говорили, большей частью, в недоброжелательном тоне, изображая иудаизм, как суеверие, а евреев в виде мошенников. Исключение составляет только гуманист Рейхлин (см.) и его друзья. Рейхлин восторгался каббалой, в которой он видел свидетельства истины христианской веры и выступал в защиту Талмуда и других еврейских религиозных книг против Пфефферкорна (см.) и кельнских доминиканцев, пытаясь относиться справедливо и к самим евреям. Правда, он и его друзья полагали, что евреям следует принять христианство. Гуманное мировоззрение Рейхлина встретило, однако, в Германии мало сочувствия. В различных сочинениях, рассказах, шаржах и песнях первой половины 16 ст. еврейство подвергается осмеянию, а евреи представляются как люди низшей породы. Так продолжалось до середины 18 ст. Лессинг впервые нарисовал в своих «Евреях» (1749) еврея положительного типа. Поведение изображенного Лессингом персонажа таково, что его еврейство (в обычном тогда смысле) не обнаруживается на первый взгляд. Еврею приходится лично заявить об этом немецкому дворянину, спасенному им от разбойников. В этой драме впервые встречаются подвергшиеся впоследствии равным вариациям слова:
«Барон: О, как достойны были бы уважения евреи, если бы они все походили на Вас! Путешественник: И как любезны были бы христиане, обладай они вашими добродетелями!»
Характерным для того времени является то обстоятельство, что Д. Михаелис (D. Michaelis) объявил, что такой еврейский персонаж не может соответствовать действительности. Спустя ровно 30 лет Лессинг написал свою драму «Натан Мудрый» (1779), до сих пор сохранившую свое значение, как проповедь чистой человеческой любви, религиозной терпимости и абсолютной этической равноценности людей. В то же время Мендельсон разуверил многих относительно приписываемых евреям пороков. В немецкой Л. стали чаще раздаваться голоса, требовавшие более справедливого обращения с евреями и изображавшие последних в более симпатичном виде. Это движение развивалось, однако, не по прямой линии, и время от времени наступали реакционные перерывы. Даже литературный успех Мендельсона возбуждал зависть у литераторов. Наряду с большим уважением, которое еврейский философ встретил у немецкой публики, не было недостатка и в клеветнических нападках (Kölbele, Hamann и т. д.). В немецкой литературе конца ΧVIII и начала XIX вв. большое внимание уделялось проблеме современного еврея, еврея, оставившего гетто, но не освоившегося с христианским обществом. В недоброжелательной форме изображались особенно салонный еврей и салонная еврейка со своей полуобразованностью и неподходящими манерами. Без недоброжелательства эта проблема обработана в романе «Charlotte Sampson oder Geschichte eines jüdischen Hausvaters, der mit seiner Familie dem jüdischen Glauben entsagte. Eine Geschichte der neusten Zeit» (1800) (автор сочинения неизвестен); переход богатых и образованных евреев в христианство был тогда частым явлением. Вскоре, однако, Л. занялась разработкой этой проблемы в злобном тоне. В 1809 г. появился анонимный шарж «Der travestierte Nathan der Weise». В том же году вышло сочинение под заглавием «Taschenbuch für die Kinder Israels oder Almanach für unsere Leute», изображавшее в рисунках, рассказах и стихах отрицательные качества евреев. Все подобные лубочные произведения не нашли, однако, такого громкого отклика, как шарж «Unser Verkehr» (1812). Этот шарж (автор, вероятно, Sessa) был поставлен впервые под названием «Die Judenschule», причем публика его освистала. Но затем наступила эпоха освободительной войны, и вместе с высокомерием немцев в Германии возродилось недоброжелательство к евреям. Глупый шарж пошел тогда опять в ход, и христианская публика стала наслаждаться им. По жалобе евреев правительство вознамерилось запретить его постановку, но общественное мнение воспротивилось этому. В 1827 г. Гауфф издал прелестный рассказ «Jud Süss», в котором изображена судьба еврейского финансового агента Зюсса Оппенгейма. Рассказ отличается психологическим пониманием и отсутствием недоброжелательства. Трагические переживания Уриеля Акосты (см.) Карл Гуцков изобразил вначале в новелле «Der Sadduzäer von Amsterdam» (1834), а впоследствии в ставшей популярной трагедии «Uriel Acosta». Резким ненавистничеством отличается распространенный роман «Der Jude», написанный Карлом Шпиндлером (Spindler). Еврей ХV ст. изображен здесь в виде смелого, жестокого разбойника. Тот же автор написал роман «Der König von Zion» (1837), действия которого совершаются в древности. К классическим романам Германии принадлежит «Soll und Haben» Густава Фрейтага, произведение, вышедшее в 1855 г. и разошедшееся в более чем 60-ти изданиях и многих переводах. Значительное место занимают в этом романе и евреи, изображенные иногда со знанием жизни, но в общем все-таки отрицательно. Евреи представлены или в виде бессовестных ростовщиков (Ehrental Pinkus), или опасных жуликов (Veitel Itzig), или потешных гешефтмахеров (Minzeies); только в молодом поколении выступают и положительные типы (Bernhard Ehrental).
Библейские рассказы и эпизоды из еврейской истории также служили темами для поэтического творчества. Судьба несчастного короля Саула часто обрабатывалась в драматической форме (Гуцковым, K. Beck’oм, I. F. Fischer’ом, H. F. Hölty и др.). Выдающимся произведением является драма Франца Грильпарцера «Esther» (1861), не законченная автором и завершенная Р. Краусом (1903). После смерти Грильпарцера (1872) появилась его трагедия «Die Jüdin von Toledo», над которой он работал, вероятно, с 1824 г. В этой трагедии изображена романическая трагедия еврейки из Толедо (Rachel Fermosa), которую король Альфонс VIII Кастильский горячо любил, но принужден был отдать в жертву народной ярости. Этот эпизод занимал также Лопе де Вега в его «Las paces de los reyes у Judia de Toledo». Выдающееся место в немецкой Л. занимают трагедии Геббеля «Judith»(1841) и «Herodes und Mariamne» (1850). С большим успехом была поставлена драма Отто Лудвига «Die Makkabäer» (1854). В 1865 г. W. Jensen написал свой рассказ «Das grosse Sterben» (в 1897 г. вышел вторым изданием под заглавием «Die Juden in Köln») из времен эпидемии черной оспы в середине XIV ст. Религиозные и политические события, имевшие место в Иерусалиме и Галилее, затронуты Германом Зудерманом в драме «Иоанн Креститель» (1897) и Паулем Гейзе в драме «Мария и Магдалина» (1889), затем Густавом Френсеном в чрезвычайно сильно распространенном романе «Hilligenlei». В последние десятилетия Л. интересуется больше евреями настоящего, а не прошлого времени. Современное еврейство изображено отрицательно Иоганном Шерром в романе «Porkeles und Porkelessa» (1882). «Porkeles» представляет собой еврейского ростовщика старого типа, а «Porkelessa» еврейскую анархистку. Попыткой объективного освещения антисемитского движения является роман Фридриха Шпильгагена «Was will das werden?» (1886). Захер-Мазох в многочисленных романах и рассказах дал не особенно художественную картину жизни галицийских евреев. Из произведений последнего времени должны быть упомянуты: своеобразные песни «Juda», написанные Börries von Münchhausen’oм и богато иллюстрированные Е. М. Lilien’ом (1901); эпос «Die Geislerin» (1901), автором которого является известный драматург Josef Lauff, изображает трагическую жизнь евреев XIV в. H. Schumacher написал «Berenice» (новое издание в 1905 году), роман известной принцессы, едва не ставшей римской императрицей. Wilhelm’y von Schaltz’y принадлежит трагедия «Der Jude von Constanz» (1905), также относящаяся к средневековью. Wilhelm Hegeler опубликовал роман «Pietro, der Corsar, und die Jüdin Heirincia» (1906), разыгрывающийся в XIII ст. в старой сарацинской башне на скалистых берегах Ривьеры. Otto Hauser описал в романе «Spinoza» (1907) жизнь великого философа и его окружающих. E. Trampe изображает в романе «Ein König von Juda» (1909) судьбу несчастного короля Цидкия. Paul Langenscheidt рисует в романе «Graf Colm» (1909) вырождение современного еврейства. Драматурги Эрнст Вильденбрух, Мария Бунзен, Эрнст Гейльбронн, Карл Гауптман и др. также касались в многочисленных драмах, романах и повестях различных проблем еврейства. С. Бернфельд.6.