1. Мы разсмотрѣли, какими средствами образователь юношества могъ бы вѣрно достигнуть своей цѣли; теперь посмотримъ—какъ слѣдуетъ тѣже самыя средства примѣнять—чтобы образованіе духа было легко и пріятно.
2. Изслѣдуя пути природы, убѣждаемся, что обученіе юношества пойдетъ легко,—
I. если она начнется своевременно, прежде чѣмъ умъ испытаетъ затемненіе;
II. если ему будетъ предшествовать необходимая умственная подготовка;
III. если въ обученіи будутъ идти: отъ общаго ко частному и
IV. отъ болѣе легкаго къ болѣе трудному;
V. если ученики не будутъ обременяемы чрезмѣрнымъ количествомъ уроковъ;
VI. если во всемъ не спѣша будутъ идти впередъ;
VII. если умы не будутъ обучаемы по принужденію, но по свободному стремленію ихъ, сообразно ихъ возрасту и способу ученія;
VIII. если все будетъ преподаваемо при посредствѣ внѣшнихъ чувствъ;
IX. если будетъ преподаваться только полезное для жизни—и
X. если всѣ будутъ идти впередъ по одной и той-же постоянной методѣ.
Такъ, говорю я, слѣдуетъ поступать, чтобы обученіе шло легко и пріятно. Впрочемъ, пойдемъ теперь по слѣдамъ самой природы.
3. Природа избираетъ чистую матерію (materia pura sumitur) для своей дѣятельности.
Птица высиживаетъ только свѣже-снесенныя яица, заключающія въ себѣ непремѣнно чистое вещество; если образованіе молодой птицы уже раньше началось, то напрасно было-бы надѣяться на успѣшное высиживаніе.
4. Такимъ же образомъ и архитекторъ, желающій выстроить зданіе, долженъ имѣть для этого свободное мѣсто, или-же если приходится строить на мѣстѣ прежняго зданія, то по необходимости долженъ предварительно разломать послѣднее.
5. Живописецъ пишетъ картину предпочтительнѣе на чистой доскѣ. Если же на ней было уже что нибудь нарисовано, или она запачкана, или если она непригодна по шероховатости, то ее слѣдуетъ сначала вычистить и выровнять.
6. Если кто намѣревается сохранить драгоцѣнныя лекарства, тотъ долженъ имѣть новые, или по крайней мѣрѣ очищенные отъ прежняго содержимаго—сосуды.
7. Садовникъ охотнѣе садитъ молодыя растенія; если же онъ беретъ старыя, то долженъ напередъ отрѣзать отъ нихъ старыя вѣтви и такимъ образомъ отнять отъ нихъ всякую возможность отвлекать сокъ отъ новыхъ побѣговъ. Въ этомъ и заключается причина, почему Аристотель помѣстилъ privatio (удаленіе, отдѣленіе) между началами (principia) вещей; онъ именно считалъ невозможнымъ придавать веществу новую форму, прежде чѣмъ не будетъ уничтожена прежняя.
8. Изъ этого слѣдуетъ, во-первыхъ, что лучше всего посвящать человѣка изученію мудрости—когда умъ его еще не привыкъ отвлекаться посторонними занятіями. И чѣмъ позже начинается образованіе, тѣмъ труднѣе будетъ оно совершаться, ибо душа тогда бываетъ занята другими вещами. Во-вторыхъ, не можетъ быть хорошаго успѣха, если мальчика будутъ обучать одновременно множество учителей, ибо едва-ли возможно, чтобы всѣ они держались одной и той же формы обученія, вслѣдствіе чего молодые умы направляются то впередъ—то назадъ—и задерживаются въ своемъ развитіи. Въ-третьихъ, учители поступаютъ неумѣло, когда, приступивъ къ образованію болѣе взрослыхъ дѣтей и юношей, начинаютъ не съ нравственнаго воспитанія, то-есть не заботятся, чтобы, обуздавъ чувства, они были воспріимчивы и ко всему другому. Укротители лошадей держатъ ихъ сначала въ повиновеніи удилами—и дѣлаютъ послушными, образуя въ нихъ ту или другую поступь. Потому справедливо говоритъ Сенека: «Изучай сначала нравственность, потомъ мудрость, такъ какъ послѣдняя безъ первой съ трудомъ можетъ быть усвоена». И Цицеронъ: «Моральная философія дѣлаетъ умы воспріимчивыми для посѣва» и проч.
9. Итакъ:
I. Пусть образованіе юношества начинается раньше.
II. Пусть ученикъ имѣетъ по одному и тому же предмету только одного учителя.
III. Прежде всего должны быть приведены во гармонію нравы, по руководству образователя.
10. Природа такъ предрасполагаетъ сначала вещество, чтобъ оно стремилось къ усвоенію формы.
Довольно сформировавшійся уже въ яйцѣ птенецъ стремится къ дальнѣйшему развитію,—онъ движется и разбиваетъ скорлупу. Освободившись изъ своей темницы, онъ радостно согрѣвается матерью и питается отъ нея, съ жадностью открываетъ клювъ и проглатываетъ приносимый ему кормъ; онъ радуется, когда его отпускаютъ на волю въ небесный просторъ; радуется, когда пріучаютъ взмахивать крыльями, а вслѣдъ затѣмъ и дѣйствительно летать; короче, онъ жадно, хотя и постепенно, стремится ко всему, къ чему чувствуетъ природное побужденіе.
4. Точно также и садовникъ долженъ заботиться, чтобы растеніе, снабженное согласно его потребности влагою и жизненною теплотою, само развивалось успѣшно.
12. Поэтому со вредомъ для дѣтей поступаютъ тѣ которые насильно принуждаютъ ихъ къ ученію. Ибо чего должны мы въ концѣ концовъ ожидать отсюда? Если желудокъ, не имѣя апетита, принимаетъ пищу, и ее заставляютъ принимать насильственно, то въ результатѣ ничего другого не будетъ какъ тошнота и рвота, или по крайней мѣрѣ дурное пищевареніе; нездоровье. На противъ, что принимаетъ голодный желудокъ, то онъ съ удовольствіемъ воспринимаетъ, хорошо перевариваетъ и все превращаетъ въ кровь и мясо. Потому и говоритъ Исократъ: «Кто любознателенъ, тотъ и многому научится». И Квинтиліанъ: «Ученіе заключается въ желаніи учиться, чего нельзя достигнуть принужденіемъ».
13. Такимъ образомъ
I. Должно всѣми средствами возбуждать во дѣтяхъ, расположеніе къ знанію и охоту къ ученію.
II. Способъ обученія долженъ облегчать трудъ ученія того, дабы не было что не нравилось бы ученикамъ и отвращало бы ихъ отъ дальнѣйшихъ занятій.
14. Ревность же къ ученію возбуждается и поддерживается родителями, учителями, школою и самими предметами обученія методами и школьнымъ начальствомъ.
15. а) Родители возбуждаютъ въ дѣтяхъ охоту учиться, когда они въ присутствіи дѣтей отзываются съ похвалами объ ученіи и ученыхъ людяхъ; когда они поощряютъ дѣтей къ прилежанію и обѣщаютъ имъ хорошія книги, платья или какія нибудь другія хорошенькія вещи; если родители съ уваженіемъ отзываются объ учителѣ (въ особенности о томъ, которому они поручили ребенка), какъ въ отношеніи превосходства его обученія, такъ и въ отношеніи гуманности обращенія его съ учениками (любовь и восхищеніе суть именно тѣ чувства, которыя сильнѣе всего вызываютъ стремленіе къ подражанію); наконецъ, если они иногда посылаютъ къ учителю учениковъ съ какимъ-нибудь порученіемъ или съ какимъ нибудь небольшимъ подаркомъ и т. п.;—такимъ образомъ они легко произведутъ то, что дѣти искреннѣе полюбятъ какъ ученіе, такъ и самого учителя.
16. b) Учители возбуждаютъ дѣтскую любознательность, если они снисходительны и ласковы съ учениками, если они не отвращаютъ отъ себя сердца учениковъ своимъ мрачнымъ характеромъ, но привлекаютъ ихъ къ себѣ отеческимъ расположеніемъ, манерами, словами; если, приступая къ занятіямъ, учитель раскроетъ превосходство, пріятность и легкость ихъ; если учители иногда поощряютъ похвалою наиболѣе прилежныхъ (а маленькимъ дѣтямъ раздаютъ яблоки, орѣхи, сахаръ и т. п.); если они приглашаютъ учениковъ къ себѣ на домъ и тамъ, а также и въ класной комнатѣ, показываютъ и объясняютъ картины, изображающія то, что имъ впослѣдствіи придется изучать, оптическіе или геометрическіе инструменты, глобусы и другія подобныя вещи, которыя могутъ привести дѣтей въ восхищеніе; далѣе, если они иногда чрезъ дѣтей доводятъ до свѣдѣнія родителей какое-нибудь извѣстіе;—однимъ словомъ, если они обращаются съ учениками дружески и ласково, то легко расположатъ къ себѣ сердца ихъ, такъ что дѣти охотнѣе даже, можетъ быть, будутъ оставаться въ школѣ, чѣмъ дома.
17. c) Самая школа должна быть пріятнымъ мѣстомъ, извнѣ и внутри, привлекательнымъ для зрѣнія. Внутри она должна представлять свѣтлую, чистую комнату, повсюду украшенную картинами, портретами знаменитыхъ людей, или ландкартами, либо изображеніями историческихъ событій, или образчиками орнаментовъ. Внѣ же школы должно находиться просторное мѣсто для прогулокъ и игръ (ибо въ этомъ никакъ не слѣдуетъ отказывать дѣтямъ, какъ это будетъ доказано ниже, въ своемъ мѣстѣ) и кромѣ того садъ, въ который слѣдуетъ иногда допускать учениковъ, вызывая въ нихъ наслажденіе видомъ деревьевъ, цвѣтовъ и растеній. Если дѣло будетъ устроено такимъ образомъ, то ученики, по всей вѣроятности, будутъ ходить въ школу съ неменьшимъ удовольствіемъ, какъ и на рынокъ, гдѣ они всегда надѣются увидѣть или услышать что-нибудь новое.
18. д) Предметы обученія привлекаютъ юношество, если они соотвѣтствуютъ познавательной силѣ извѣстнаго возраста, могутъ быть точно усвоены, и сопровождаются иногда веселыми, или, покрайней мѣрѣ, не очень серьезными, но всегда занимательными объясненіями. Это и значитъ «соединять пріятное съ полезнымъ».
19. е) Самая же метода преподаванія, чтобы вызывать охоту къ ученію, должна быть, во первыхъ, естественною. Ибо то, что естественно, само по себѣ хорошо и успѣшно принимается. Воду нѣтъ надобности принуждать течь внизъ; стоитъ только устранить плотину, или вообще то, что ее сдерживаетъ, и она немедленно потечетъ внизъ. Также и птицу нѣтъ надобности принуждать вылетать изъ клѣтки,—стоитъ только отворить послѣднюю. Ни глазъ, ни ухо не требуютъ принужденія обращаться къ прекрасной картинѣ, къ пріятной мелодіи, какъ только они завидятъ первую, или заслышатъ вторую; въ подобныхъ случаяхъ скорѣе встрѣчается надобность сдерживать, чѣмъ побуждать. А что можетъ быть названо естественною методою, то должно быть яснымъ изъ предшествующей главы, а также и изъ послѣдующихъ правилъ.
Во вторыхъ, метода, чтобъ привлекать умы, должна быть разумно смягчена, такъ именно, чтобы все, даже и серьезное преподавалось дружескимъ и разговорнымъ образомъ, именно въ формѣ живой бесѣды, или задачъ,—въ формѣ загадокъ, или, наконецъ, въ формѣ притчей и басенъ[1]. Но объ этомъ подробнѣе будетъ сказано въ свое время.
20 f) Начальство и попечители (curatores) школы могутъ воспламенить рвеніе учениковъ, если они присутствуютъ на каждомъ публичномъ актѣ (все равно, будетъ ли такой актъ имѣть цѣлью упражненія, напр.: декламацію, диспуты, или испытанія успѣховъ и раздачу наградъ) и сами высказываютъ прилежнымъ ученикамъ похвалы и раздаютъ маленькіе подарки.
21) Природа выводитъ все изъ началъ, по объему незначительныхъ, но важныхъ по силѣ.
Напр. то, изъ чего должна образоваться птица, концентрировано въ клѣточкѣ и окружено скорлупою, дабы удобно могло помѣщаться въ материнской утробѣ и легко могло быть согрѣваемо при высиживаніи. Однако, въ сущности въ этой клѣточкѣ заключается вся птица, ибо впослѣдствіи изъ нея и изъ замкнутой въ ней возможности образуется тѣло птички.
22) Такъ и все дерево, какихъ бы размѣровъ оно ни достигло впослѣдствіи, заключается въ зернѣ, либо въ прививкѣ; если то или другое посадить въ землю, то вслѣдствіе дѣйствующей внутри ихъ возможности выростетъ опять цѣлое дерево.
23) Противъ этого правила въ школахъ обыкновенно погрѣшается. Именно, большая часть учителей много занимаются тѣмъ, что вмѣсто сѣмени сажаютъ тотчасъ же растеніе, а вмѣсто отводка сажаютъ цѣлое дерево, сообщая, вмѣсто основныхъ началъ, цѣлый хаосъ различныхъ силогизмовъ и даже полныхъ текстовъ. А между тѣмъ, на сколько достовѣрно, что міръ образовался изъ немногихъ элементовъ (хотя и въ различной формѣ), на столько же достовѣрно и то, что обученіе основывается также на весьма немногихъ началахъ, изъ которыхъ (при знаніи способовъ ихъ различенія) вытекаетъ безчисленное множество выводимыхъ заключеній,—подобно тому, какъ на деревѣ изъ укрѣпившихся корней могутъ вырости сотни вѣтвей, тысячи листьевъ, цвѣтовъ и плодовъ. О, да смилуется Богъ надъ нашимъ вѣкомъ и откроетъ кому-нибудь духовныя очи, дабы онъ вполнѣ проникъ въ взаимную связь вещей и другимъ разъяснилъ бы ее! Съ помощью Божіей, думаю я представить свой опытъ въ этомъ дѣлѣ, въ скромной надеждѣ посодѣйствовать моею попыткою тому, чтобы Богъ побудилъ къ болѣе успѣшнымъ попыткамъ и другихъ современниковъ[2].
24) Между тѣмъ, отмѣтимъ здѣсь три положенія.
I. Каждое искусство должно быть заключено въ возможно краткія и точныя правила.
II. Каждое правило должно быть выражено въ весьма немногосложныхъ, но ясныхъ словахъ.
III. Каждое правило должно сопровождаться обильными примѣрами, дабы ихъ было достаточно для разнообразныхъ примѣненій правилъ.
25) Природа идетъ отъ болѣе легкаго къ болѣе трудному.
Образованіе яйца начинается не съ твердѣйшихъ частей, не съ скорлупы, но съ содержимаго; что вначалѣ составляло только тонкую оболочку, то впослѣдствіи обращается въ болѣе твердую кору. Птица, которая должна научиться летать, сначала пріучается стоять на ногахъ, потомъ шевелить крыльями, размахивать ими, затѣмъ старается подниматься, дѣлая для этого болѣе сильные размахи, и только тогда рѣшается подняться на воздухъ и летѣть.
26) Такъ точно и плотникъ учится сначала срубать деревья, потомъ отесывать ихъ, наконецъ возводитъ изъ нихъ цѣлыя строенія, и т. д.
27) Слѣдовательно, превратно поступаютъ, когда въ школѣ учатъ чему-нибудь неизвѣстному посредствомъ столь же неизвѣстнаго, какъ это и бываетъ,
I. Когда начинающимъ изучать латинскій языкъ сообщаются правила на латинскомъ же языкѣ, подобно тому, какъ если бы вздумали объяснять правила еврейскаго языка на еврейскомъ же языкѣ, а арабскаго—на арабскомъ.
II. Когда тѣмъ же новичкамъ даютъ въ пособіе латинско-русскій словарь[3], между тѣмъ какъ должно было бы поступать наоборотъ. Ибо они вѣдь добиваются не того, чтобы изучить русскій языкъ съ помощью латинскаго, но изучить латинскій языкъ; слѣдовательно, посредствующимъ долженъ быть родной языкъ, какъ уже извѣстный (объ этой неправильности подробнѣе см. въ XII главѣ);
III. Когда къ ребенку приставляютъ иностраннаго учителя, незнакомаго съ роднымъ языкомъ ученика. Ибо если учитель и ученикъ лишены общаго средства для разумѣнія другъ друга и могутъ понимать другъ друга только съ помощью мимики и догадокъ; то не есть ли это «вавилонское столпотвореніе!»
IV. Также составляетъ уклоненіе отъ правильнаго способа обученія, когда по однимъ и тѣмъ же грамматическимъ правиламъ (напр., Меланхтоновымъ или Рамусовымъ[4] обучаютъ юношество всѣхъ народовъ (напр. юношество французское, нѣмецкое, богемское, польское, венгерское и проч.), тогда какъ каждый изъ этихъ языковъ занимаетъ свое особенное и совершенно своеобразное положеніе въ отношеніи къ латинскому языку,—положеніе, на которое должно быть обращено вниманіе, если мы хотимъ сдѣлать существо латинскаго языка легко понятнымъ для учениковъ.
28) Эти ошибки будутъ устранены,
I. Если учитель и ученики будутъ говорить на одномъ и томъже языкѣ.
II. Если всѣ вещественныя объясненія будутъ совершаться также на родномъ языкѣ.
III. Если грамматики и словари будутъ приспособлены къ тому языку, съ помощью котораго долженъ быть изученъ незнакомый языкъ (напр. латинская грамматика къ русскому языку, греческая къ латинскому и т. д.).
IV. Если изученіе новаго языка идетъ впередъ постепенно, и притомъ такъ, что ученикъ пріучается сначала понимать (ибо это легчайшее), потомъ писать (причемъ дается время на предварительное размышленіе) и наконецъ говорить (что всего труднѣе, такъ какъ говорить приходится безъ приготовленія).
V. Если, при соединеніи латинскаго языка съ роднымъ, послѣдній предшествуетъ, какъ болѣе извѣстный, латинскій же слѣдуетъ за роднымъ.
VI. Если самый матеріалъ постоянно такъ группируется, что ученики научаются познавать сначала ближайшее къ нимъ, потомъ недалеко лежащее, потомъ отдаленное, и наконецъ самое отдаленное. Поэтому, если ученикамъ преподаются въ первые уроки напр., логика, риторика и проч., то пояснять ихъ слѣдуетъ не такими примѣрами, которые далеки отъ познавательныхъ силъ учениковъ, напр., богословскими, политическими, поэтическими примѣрами и проч.; но такими, которые были бы заимствуемы изъ окружающей жизни. Въ противномъ случаѣ, ученики не поймутъ ни самаго правила, ни примѣненія его.
VII. Если сначала будутъ упражняемы внѣшнія чувства (ибо это всего легче) учениковъ, потомъ память, далѣе пониманіе, и наконецъ сужденіе. Такимъ именно образомъ соблюдается постепенная послѣдовательность; ибо всякое знаніе беретъ свое начало въ созерцаніи посредствомъ внѣшнихъ чувствъ, потомъ переходитъ черезъ воображеніе въ память; чрезъ разсмотрѣніе частностей образуется далѣе уразумѣніе совокупнаго понятія, и наконецъ изъ достаточно познанныхъ вещей, какъ завершеніе знанія, возникаетъ сужденіе.
29) Природа чрезмѣрно не обременяетъ себя, она довольствуется немногимъ.
Напримѣръ, она не требуетъ, чтобъ одно яйцо производило двухъ птенцовъ; она довольна, если и одинъ хорошо выведется.
Садовникъ не прививаетъ къ одному стебельку нѣсколько черенковъ, но самое большее—пару, и то если окажется особенно крѣпкій стволъ.
30) Слѣдовательно, для духа послужитъ разсѣяніемъ, если ученикамъ предлагается различное въ одно и тоже время, какъ напр., грамматика, діалектика, можетъ быть, и риторика, піитика, греческій языкъ и проч., въ теченіе одного года (см. предшествующую главу, основ. 4).
31) Природа не торопится, но идетъ медленно впередъ.
Птица—не бросаетъ яйца въ огонь, для болѣе скорой выводки птенцовъ; но вызываетъ ихъ къ жизни—согрѣвая медленно естественною теплотою; также не обкармливаетъ она птенцовъ—пищею, чтобы скорѣе довести ихъ до зрѣлости (ибо отъ этого они скорѣе передохли бы); но даетъ имъ пищу постепенно и осторожно, въ такомъ количествѣ, въ какомъ можетъ переработать ихъ еще совершенно слабое пищевареніе.
32) Такъ точно и строитель не ставитъ преждевременно на фундаментъ стѣны, а на стѣны крышу, пока фундаментъ еще не высохъ, не уплотнился и не осѣлъ подъ тяжестью, иначе грозило бы паденіе дому. Поэтому, большія строенія, построенныя изъ плиты или кирпича, не могутъ быть окончены въ теченіе одного года: имъ долженъ быть данъ соотвѣтственный промежутокъ времени для осадки.
33) И садовникъ не требуетъ, чтобы какое-нибудь растеніе выросло тотчасъ же, въ теченіе одного мѣсяца, или принесло бы плоды въ теченіе одного года. Поэтому онъ не тревожитъ его, не поливаетъ его ежедневно, также не грѣетъ растеніе—окружая его огнемъ, или обсыпавъ негашеною извѣстью,—но довольствуется тѣмъ, сколько влаги даетъ небо, сколько тепла даетъ солнце.
34) Поэтому, для юношества служитъ пыткой:
I. Если на него возлагается ежедневно шесть, семь и даже восемь часовъ—для обученія и упражненій въ школѣ, и кромѣ того дается еще нѣсколько приватныхъ уроковъ.
II. Если юношество обременяютъ до отвращенія и даже до съумасшествія (ad nauseam usque aut etiam delirium), какъ это мы такъ часто видимъ, писаніемъ подъ диктовку, составленіемъ упражненій и чрезмѣрными уроками для выучиванія на память. Если бы кто захотѣлъ въ маленькій сосудъ съ узкимъ отверстіемъ (съ чѣмъ можно сравнить дѣтскія головы[5]—не по каплямъ вливать какую нибудь жидкость, но насильно и разомъ всю влить ее, то къ чему бы это послужило? Навѣрное, большая часть жидкости пролилась бы, а въ сосудъ попало бы гораздо менѣе, чѣмъ если бы онъ наливался по немногу. Не менѣе безразсудно поступилъ бы тотъ учитель, который вздумалъ бы учить учениковъ не въ той мѣрѣ, сколько они могли бы усвоить, но въ какой ему хочется; ибо (молодыя) силы требуютъ поддержки, а не угнетенія, и образователь юношества, подобно врачу, есть только слуга природы, а не господинъ ея.
35) И такъ, тотъ создастъ ученикамъ легкость ученія и разовьетъ охоту къ нему,
I. Кто для класснаго преподаванія назначаетъ возможно меньшее количество часовъ, именно четыре, и столько же оставляетъ ученикамъ на ихъ приватныя работы.
II. Кто возможно менѣе упражняетъ память, и только существеннымъ, предоставляя остальное свободному усвоенію.
III. Кто, однако, все постепенно увеличиваетъ, соображаясь со степенью воспріимчивости, которая возрастаетъ сама по себѣ, по мѣрѣ возраста ученика и дальнѣйшаго успѣха обученія.
36) Природа ничего не гонитъ насильно впередъ, и только то, что созрѣло, она вызываетъ наружу.
Такъ, она не принуждаетъ птенца оставить яйцо, прежде чѣмъ не сформировались и не укрѣпились его члены; не принуждаетъ его летать, прежде чѣмъ птенецъ не оперился; не выталкиваетъ изъ гнѣзда, покуда не знаетъ, что птенецъ уже умѣетъ летать, и т. д.
Такъ и дерево не выгоняетъ отростковъ, пока не начнетъ тѣснить ихъ поднимающійся изъ корня сокъ; не даетъ почкамъ возможности открываться раньше, чѣмъ образовавшіеся изъ заключеннаго въ немъ сока листья и цвѣты станутъ стремиться на просторъ; не сбрасываетъ цвѣточные лепестки, пока не покроется кожицей скрывавшійся подъ ними плодъ; также не даетъ оно плоду упасть раньше, чѣмъ онъ созрѣетъ.
37) Слѣдовательно, для умовъ будетъ насиліемъ—
I. Если ихъ будутъ направлять на вещи, до пониманія которыхъ они еще не доросли, ни по возрасту, ни по силѣ пониманія.
II. Если задаютъ выучивать на память что-нибудь, что не было предварительно разобрано въ частностяхъ, объяснено и усвоено.
38) Изъ сказаннаго вытекаетъ:
I. Не слѣдуетъ начинать обученія, прежде чѣмъ возрастъ и умственная сила ребенка не только допустятъ, но даже потребуютъ ученія.
II. Ничего не слѣдуетъ заучивать на память, что не было вѣрно понято разсудкомъ. Также ничего не слѣдуетъ требовать отъ памяти ребенка, прежде чѣмъ убѣдимся по вѣрнымъ признакамъ, что требуемое можетъ быть удержано его памятью.
III. Не слѣдуетъ дозволять ничѣмъ заниматься прежде, чѣмъ не будутъ достаточно показаны форма и норма для подражанія.
39) Природа сама себѣ помогаетъ всѣми способами, какіе возможны.
Напримѣръ, яйцо не лишено собственной жизненной теплоты; однако эта теплота поддерживается теплотою солнца или перьями высиживающей птицы. Богъ, Отецъ природы, печется обо всемъ. И послѣ того, какъ птенчикъ вылупится, мать согрѣваетъ его столько времени, сколько потребуется, образуетъ и укрѣпляетъ его различнымъ образомъ для дѣятельности въ жизни. Это можемъ замѣтить на аистахъ, когда они пріучаютъ своихъ птенцовъ къ полету, сажая ихъ къ себѣ на спину и нося кругомъ гнѣзда, въ то время какъ птенцы размахиваютъ крыльями. Такъ и кормилицы малютокъ во многомъ помогаютъ имъ. Они учатъ ихъ держать прямо голову, сидѣть, стоять на ногахъ, передвигать ноги, потомъ по немногу переступать, затѣмъ свободно ходить, а наконецъ пріучаютъ къ проворству при бѣганьѣ. Когда же онѣ ихъ учатъ говорить, то подсказываютъ имъ слова и указываютъ руками на тѣ предметы, которые обозначаются словами, и проч.
40) Слѣдовательно, жестокъ тотъ учитель, который задаетъ ученикамъ работу, не объяснивъ имъ достаточно напередъ, о чемъ идетъ дѣло, не показавъ имъ, какъ она должна быть выполнена, и ни мало не подмогая имъ при ихъ попыткахъ, но который заставляетъ ихъ потѣть и мучиться; самъ же выходитъ изъ себя, когда они не совсѣмъ хорошо исполнятъ работу. Что же это, какъ не пытка (excarnificatio) для учениковъ? Это тоже самое, какъ если бы няня вздумала принуждать своего питомца бѣгать скоро, когда онъ еще боится стоять на ногахъ, и за его неумѣнье бѣгать набросилась бы на него съ колотушками. Но природа учитъ насъ поступать иначе, именно, до тѣхъ поръ поддерживать слабыхъ, пока у нихъ не явится достаточно силы.
41) И такъ,
I. Не слѣдуетъ допускать побоевъ (verbera) для побужденія къ ученью. (Ибо если ученикъ не хочетъ учиться, то чья же это вина, какъ не учителя, который или не умѣетъ вселить въ ученика охоту къ ученію, или не старается о томъ?)
II. То, что ученики должны выучить, слѣдуетъ имъ излагать и объяснять съ такою ясностью, чтобъ они имѣли свой урокъ предъ собою, какъ свои пять пальцевъ (ut veluti suos quinque digitos ante se habeant).
III. А для того чтобъ все это легче запечатлѣвалось, слѣдуетъ возможно болѣе упражнять внѣшнія чувства.
42) Такъ, напримѣръ, нужно постоянно соединятъ слухъ съ зрѣніемъ, слово съ осязаніемъ. То, что ученики должны усвоить, слѣдуетъ имъ не только разсказать, чтобъ оно проникло въ ихъ уши, но полезно и нарисовать, чтобы преподаваемое запечатлѣлось въ воображеніи и съ помощью глазъ. А вслѣдъ затѣмъ понятое ученики должны научаться выговаривать вслухъ (языкомъ) и воспроизводить (руками); дабы не передавался ни одинъ предметъ, прежде чѣмъ онъ достаточно не запечатлѣлся въ глазахъ и въ ушахъ, въ умѣ и въ памяти ученика.
А для этого было бы хорошо—все то, что проходится въ классѣ, изображать или надписывать на стѣнахъ классной комнаты, будутъ ли это теоремы или правила, или образы и эмблемы, касающіяся проходимаго предмета. Если бы это было сдѣлано, то можно бы легко видѣть, какъ много это средство содѣйствуетъ запечатлѣнію предмета. Сюда принадлежитъ также пріученіе учениковъ вносить въ свои дневники (Diaria) и сборники[6] все, что они слышатъ отъ другихъ, или вычитываютъ изъ книгъ, ибо этимъ поддерживается воображеніе, а впослѣдствіи облегчается и воспоминаніе.
43) Природа не производитъ ничего, что не могло бы имѣть вскорѣ полезнаго примѣненія.
Напримѣръ, если она творитъ птицу, то вскорѣ оказывается, что крылья даны ей для полета, ноги—чтобы бѣгать и проч. Тоже относится и до дерева, на которомъ все, что ни образуется, приноситъ пользу, даже шелуха и кожица, покрывающая плодъ, и проч. Слѣдовательно—
44) Обученіе для ученика будетъ гораздо легче, если, обучая его чему нибудь, показываютъ въ тоже время, какую пользу изучаемое можетъ приносить въ обыкновенной повседневной жизни. Правило это должно соблюдаться во всемъ: въ преподаваніи языковъ, въ діалектикѣ, въ ариѳметикѣ, въ геометріи, въ физикѣ и проч. Если этого не дѣлать, то вещи, о которыхъ учитель будетъ говорить, покажутся ребенку чудовищами (monstra), пришедшими изъ новаго свѣта: ученикъ, не зная того, существуютъ ли въ дѣйствительности предметы и какъ они сдѣланы, будетъ больше вѣрить, чѣмъ знать. Когда онъ что-нибудь гдѣ-либо увидитъ, то покажи ему, дай ему эту вещь прямо въ руки, чтобъ дѣйствительно узналъ онъ то, что видитъ, и самъ научался дѣйствовать. Поэтому
45) Не должно учить ни чему, кромѣ того, что практически полезно.
46) Природа все производитъ,—сохраняя единство формы.
Напримѣръ, какъ происходитъ образованіе одной птицы, такъ же точно совершается образованіе и всѣхъ остальныхъ; одинаково даже образованіе всѣхъ живыхъ существъ, при чемъ различія встрѣчаются только въ побочныхъ обстоятельствахъ. Такъ въ растеніяхъ: какъ одна трава происходитъ изъ сѣмени и выростаетъ, какъ одно дерево сѣется, распускаетъ листья, цвѣтетъ; такъ и всѣ остальныя, повсюду, всегда. И какъ устроенъ одинъ листъ на деревѣ, такъ устроены и всѣ остальные его листья; и каковы они въ одномъ году, таковы и въ слѣдующемъ, таковы и всегда.
47) И такъ, перемѣна методы сбиваетъ юношество и прямо поселяетъ въ немъ отвращеніе къ занятіямъ, ибо доселѣ не только различные учителя преподаютъ науки различнымъ образомъ, но и одинъ и тотъ же учитель преподаетъ различно; напримѣръ, языкамъ обучаютъ однимъ способомъ, діалектикѣ—другимъ; между тѣмъ какъ то и другое могло бы преподаваться по одной формѣ, въ общей гармоніи, соотвѣтственно смыслу связи, какую имѣютъ между собою вещи и слова.
48) Поэтому слѣдуетъ обратить вниманіе, дабы впредь
I. одна и таже метода существовала для преподаванія всѣхъ наукъ, одинъ и тотъ же способъ употреблялся для всѣхъ искусствъ, и по одной и той же методѣ преподавались всѣ языки.
II. Дабы въ каждой школѣ для всѣхъ упражненій былъ установленъ одинъ порядокъ и одни пріемы.
III. Чтобы учебники по одному и тому же предмету были насколько возможно одного изданія.
Такимъ образомъ все пойдетъ легко и безъ задержекъ.
Примѣчанія править
- ↑ Aenigmatica concertatio Лейтбехеръ переводитъ вольно: «если по временамъ даются для разрѣшенія загадки»,—но тутъ понимается не самое задаваніе загадокъ, а способъ постановки вопросовъ и задачъ для рѣшенія учениками со стороны учителя, при чемъ спрашивается не просто,—сухо о какомъ-нибудь предметѣ, свойствѣ и проч., но искомое облекается въ образъ, изъ котораго, подобно тому какъ въ загадкѣ, вопрошаемый посредствомъ отысканія сокрытыхъ подобій, сравненій, долженъ опредѣлить предметъ. Цѣлью такой методы должно быть возбужденіе въ дѣтяхъ, остроумія находчивости, соображенія, и вмѣстѣ съ тѣмъ—пробужденіе свѣжей умственной дѣятельности. Притчи, басни или аллегоріи имѣютъ тоже образовательно-педагогическое значеніе.
- ↑ Этотъ опытъ, къ сожалѣнію, дошелъ до насъ только въ отрывкахъ, главные же труды Коменскаго въ этомъ дѣлѣ погибли въ пожарѣ. Коменскій хотѣлъ выработать общую энциклопедію человѣческихъ знаній, которая, концентрически раскрываясь, соотвѣтствовала бы системѣ школъ. Трудъ этотъ авторъ называлъ пансофіей, то есть, всеобщей мудростью, а здѣсь указываетъ на извлеченіе или сокращеніе ея (Pansophiæ Christianae Synopsis). Идея Коменскаго и до нынѣ еще ждетъ своего рѣшенія, составляя одну изъ глубокихъ и великихъ задачъ для современной педагогіи.
- ↑ Въ текстѣ Lexicon latino-vernaculum, т. е. латинскій съ переводомъ на родной языкъ; нѣмцы переводятъ: латинско-нѣмецкій, а мы, съ одинаковымъ правомъ, перевели латинско-русскій.
- ↑ «Ramies»—такъ названы правила грамматики, по имени Pierre de la Ramée (латинизированнаго въ Petrus Ramus). Рамусъ занималъ въ половинѣ XVI стол. при парижскомъ университетѣ каѳедры математики и гуманистическихъ наукъ. Въ числѣ его сочиненій находятся также учебники греческаго и латинскаго языковъ, которые во время Коменскаго были въ большомъ употребленіи. Ramèe, многократно испытывавшій изъ-за своего философскаго направленія много нападокъ отъ представителей католицизма, палъ жертвою фанатической ихъ ярости, въ Варѳоломеевскую ночь, 24 августа 1572 года.
- ↑ Разумѣется, по степени воспріимчивости: въ узкогорлый сосудъ надо лить по немногу, и въ дѣтскія головы по немногу слѣдуетъ внѣдрять познанія.
- ↑ «Loci communes» не вполнѣ передаетъ мысль самаго Комменскаго, взгляду его на дѣло. Loci communes обыкновенно называются общія мѣста, избитыя выраженія. Здѣсьже выраженіе это употреблено въ другомъ смыслѣ, именно въ смыслѣ общихъ истинъ, выраженныхъ въ ходячей формѣ, что въ главныхъ чертахъ совпадаетъ съ нашими пословицами или сентенціями. Коменскій требуетъ, чтобъ ученики заносили подобныя изрѣченія въ особую тетрадь,—что во всякомъ случаѣ составляетъ весьма полезное обыкновеніе.
