Ночною мглой, как саваном одета,
С Распятием, черневшим на стене,
Печальною казалась келья эта,
Где разговор вели наедине 5 Чуть слышный две подруги-инокини.
В одной из них твердило о кручине
Глубокой всё: и бледные уста,
Где скорбная виднелася черта,
И взор очей, горевших лихорадкой. 10 С отрадою мучительной и сладкой
Она душой жила ещё в былом,
И этих грёз молитвой и постом
Она изгнать доселе не успела.
Другая — вся сияла чистотой
15 Душевною и вешней красотой;
Она, любви не знавшая, всецело
Себя отдать решилася Творцу.
И всё ж теперь, подобная пловцу,
Что бездною невольно привлечённый 20 Стоит над ней у берега смущённый, —
Она, дрожа, готовилась рассказ
Сестры своей услышать первый раз…
«Двенадцать лет, — ей молвила другая,
Прошло с тех пор, как я, изнемогая, 25 Пришла сюда, но память о былом
Живёт во мне: пред Божьим алтарём
Я не нашла желанного забвенья,
Не охладил холодный мрамор плит
Того огня, что всё ещё горит 30 В груди моей. Молитвенное пенье
Тяжёлый вздох души не заглушит,
И мысль моя стремится за ограду,
Она летит к тому земному аду,
Что раем был когда-то для меня, — 35 Летит к тому, кого любила страстно,
Кого люблю и разлюбить не властна».
Как юный лес при первом свете дня
Трепещет весь, внезапно пробуждённый,
Так девушка с тревогой затаённой 40 Речам таким внимала в первый раз,
Желая знать и знания боясь…
Тут старшая внезапно сжала руки
Её в своих: «Прости, я не тебе
Должна б сказать… но, Боже, эти муки 45 Так много лет таила я в себе,
Так жаждала сочувствия порою!
Прости, дитя. Я всё тебе открою.»
II
«В Париже том, где жизнь кипит ключом,
Волнуяся, как вспененное море —
Есть уголок, что многим незнаком.
Там дышится привольно на просторе 5 Больших садов, и куполы церквей
Издалека сияют меж ветвей.
Наш дом стоял среди большого сада,
Где я бродить порой бывала рада
По целым дням. Прозрачней чем листы 10 Весенние цвели тогда мечты
В душе моей. Не рассуждая много,
Опекуном воспитанная строго,
В семнадцать лет я вышла за того,
Кто мне в мужья назначен был. Его 15 Я всей душой глубоко почитала,
Но умер он — и я вдовою стала
Наивною, как девочка. Вполне
Счастливой жизнь тогда казалась мне.
Цветы, рояль и бедных посещенья, 20 Кружок друзей — иного развлеченья
Не знала я. В то время я была
Так радостно, так детски весела,
Что многие невольно принимали
Меня — вдову — за барышню… Теперь 25 Себя узнать я не могу, поверь.
Но день настал, и этот день едва ли
Забуду я… К обедне я в собор
Спокойно шла, когда невольно взор
Скрестился мой с другим глубоким взором 30 Решительных и властных серых глаз —
И я любовь узнала в первый раз:
Восторг её волшебный, о котором
Джульетта нам и Гретхен говорят.
Весь этот день одна за фортепьяно 35 Я провела, и незнакомца взгляд
Являлся мне, как будто из тумана…
Когда ж опять на следующий день,
Поднявшися на первую ступень
Собора, я увидела в притворе 40 Его лицо, и также в этом взоре
Прочла любовь — не помню, что со мной
Тут было: как решился он сначала
Заговорить, как я ему внимала,
Как сделал он игрушкою, рабой 45 Меня своей, и всю могучей воле
Как подчинил — теперь не помню боле.
Я отдалась вполне моей любви,
Она была грехом, но отчего же
Ты в душу нам вложил её, о, Боже, 50 И жар её зажёг у нас в крови?
Мы виделись в его уединённой
Квартире. Там, у яркого огня,
Он ожидал с волнением меня…
Он узнавал — счастливый, возбуждённый — 55 Мои шаги и, дверь приотворя,
Спешил ко мне навстречу, говоря:
«Ты ль это?» — Я. — О, чудные мгновенья!
Они прошли, но нет душе забвенья…
Порою мы обедали вдвоём
Там, у меня. В часы такие — нежной,
Доверчивой, как дружба, безмятежной
Была любовь. О будущем своём 5 Он говорил доверчиво со мною,
О том, что я была б его женою,
Но надо ждать… Я верила всему,
В одно лишь я не верила — в разлуку.
Он уходил, и долго вслед ему 10 Глядела я, прислушиваясь к звуку
Его шагов по улице глухой.
Шаги его! Когда в земле сырой
Я буду спать, и вдруг над головою
Услышу их — в гробу воскресну я, 15 Чтоб им внимать, дыханье затая.
О, Боже мой! Какой-то роковою,
Безумною была любовь моя!
Что вынесла, что выстрадала я,
Поняв, что он уж начал постепенно 20 Охладевать… Такая перемена
От глаз моих не скрылася, за ним,
Как за больным опасным, дорогим,
Следила я… Будь проклято желанье
Моё узнать всю истину! Её 25 Узнала я, и страшное сознанье,
Что чувство он горячее своё,
Свою любовь не мне одной всецело
Он отдавал, что им уже владела
Соперница — свело меня с ума. 30 Ускоривши развязку роковую,
Из города бежала я сама,
Не видясь с ним, и если здесь живу я,
Живу затем, чтоб каждый миг страдать, —
Так значит скорбь не может убивать! 35 Под бременем невыразимой муки
Окаменев, с бесстрастием тупым
Скиталась я под небом голубым
Италии. Тянулись дни разлуки,
Как годы… Он писал мне за письмом 40 Письмо, но я их страстно целовала
И, не раскрыв, обратно отсылала.
Тогда он сам явился, и в своём
Отчаяньи, бояся искушенья, —
У алтаря искала я спасенья. 45 Пять лет прошло, и я узнала мир,
Спокойствие; казалось, внешний мир
Мне чуждым стал… Но вот, молясь в капелле,
Однажды я задумалась. В приделе
Соседнем луч заката золотой 50 Лился́ струёй сквозь стёкла расписные,
И вдруг во мне, простёртой пред святой
Мадонною, вновь помыслы земные
Проснулися… Господь, с того же дня,
С минуты той, покинул Ты меня, 55 И на устах молитва замирает!
Всё тот же бред опять меня смущает.
И если б он — (безумная мечта!) —
Явился вдруг, и вновь его уста
К моим устам прильнули бы с любовью, 60 Вот здесь, у ног Распятого Христа,
Что видит нас, Что истекает кровью —
Я, может быть… О, Боже мой, прости
Безумную, спаси и защити!
Сестра моя, молися! На колени!»
IV
Алел восток. Давно ночные тени
Рассеялись в сиянии утра,
А в келье двух подруг ещё звучали
Слова́ молитв. Но старшая сестра 5 Вся отдалась мольбе своей, сверкали
И капли слёз во взоре впалых глаз,
И сладостный мистический экстаз.
Она, как чёлн у пристани наде́жной,
Искала в ней спасенья от мятежной 10 Борьбы страстей, и с тёмного креста,
Казалось, лик страдальческий Христа
Ей говорил о мире и забвеньи.
Меж тем росли тревога и смятенье
В душе сестры, внимавшей ей давно 15 С волнением. Как узник, что в окно
Взглянув своё и взором на мгновенье
Обняв простор сияющий степей,
Почувствовал весь гнёт своих цепей
И рвётся в даль — так и она впервые 20 Почуяла порывы роковые,
И сердце в ней, проснувшися, рвалось
К любви, хотя б ценою жгучих слёз
Ей заплатить пришлося за науку.
Да, всё узнать — и счастие и муку, 25 И — ринувшись на жизненный призыв —
Не умереть, блаженства не вкусив!
