LXIX.
То, что видимъ въ тебѣ для глазъ свѣта, не нуждается ни въ какомъ дополненіи, котораго могли бы пожелать сердца. Всѣ уста — гласъ души — воздаютъ тебѣ должное, произнося лишь одну правду, признаваемую и твоими врагами. Твоя внѣшность вѣнчается, такимъ образомъ, внѣшнею хвалою; но эти самыя уста, воздающія тебѣ что слѣдуетъ, заглушаютъ другими выраженіями свои похвалы, заглядывая далѣе того, что видимо для глазъ. Всѣ хотятъ узнать красоту твоей души и измѣряютъ ее, по догадкамъ, твоими поступками, и тогда они, негодяи, хотя и взиравшіе на тебя благосклонно придаютъ твоему прелестному цвѣту зловоніе плевелъ. Причина тому, что твой ароматъ не равенъ твоему внѣшнему виду, заключается въ слѣдующемъ: ты ростешь безъ призора.