27.
Истомленный трудами, спѣшу я лечь въ постель, въ этотъ сладкій пріютъ членовъ, разбитыхъ странствіемъ; но едва кончится работа тѣла, начинается такое же странствіе мысли въ головѣ. Мысли эти, какъ бы далеко я отъ тебя ни находился, страстно летятъ къ тебѣ, держа открытыми томныя вѣки моихъ глазъ, и заставляютъ ихъ смотрѣть во мракъ, который простирается предъ глазами слѣпыхъ. И хотя я ничего тогда не вижу, но духовный взоръ моей души рисуетъ предъ моими лишенными зрѣнія глазами твой обликъ, который, сверкая какъ драгоцѣнный камень среди непривѣтливой ночи, дѣлаетъ прекрасной даже черную ночь, обновляя ея дряхлую наружность. Такимъ образомъ я самъ не даю покоя моему тѣлу днемъ, а душа не находитъ его ночью изъ-за тебя.