XXVII.
Истомленный работой, я спѣшу къ своей постели, дорогому мѣсту отдыха для членовъ, измученныхъ ходьбой; но тогда начинается странствіе въ моей головѣ, трудящее мой духъ, когда закончился трудъ моего тѣла. Мои мысли, изъ того далека, гдѣ я нахожусь, предпринимають усердное паломничество къ тебѣ и держатъ настежь мои смыкающіяся вѣки, устремляя ихъ въ темноту, зримую для слѣпцовъ. Мое духовное воображаемое зрѣніе представляетъ моимъ слѣпымъ взорамъ твой призракъ, который, подобно драгоцѣнному камню, висящему въ страшномъ мракѣ, превращаетъ черную ночь въ красивую и обновляетъ ея старческое лицо. Ты видишь, что днемъ мои члены, а ночью мой духъ не находятъ покоя — ни тебѣ, ни мнѣ.