CXIV.
Или же моя душа, увѣнчанная тобою, должна испивать эту отраву монарховъ, лести? Или же мнѣ приходится вѣрить, что мои глаза говорятъ правду, и что твоя любовь научила ихъ той алхиміи, которая превращаетъ чудовищъ и безобразные предметы въ херувимовъ, подобныхъ твоему милому образу, создавая изъ всего дурного самое превосходное, лишь только что вступитъ подъ ея лучи? Нѣтъ, вѣрно первое: льстивый обманъ содержится въ моемъ зрѣніи и моя великая душа должна вкусить его по-царски; мои глаза знаютъ хорошо, что ей нравится, и приготовляютъ чашу ей по вкусу. Если въ ней отрава, грѣхъ уменьшается тѣмъ, что мои глаза любятъ ее и первые вкушаютъ отъ нея.