Русалка в пруду (Гримм; Снессорева)/ДО
| ← Гусятница у колодезя | Русалка въ пруду | Гвоздь → |
| Оригинал: нем. Die Nixe im Teich. — Источникъ: Братья Гриммъ. Народныя сказки, собранныя братьями Гриммами. — СПб.: Изданіе И. И. Глазунова, 1871. — Т. II. — С. 318. |
Превеселую жизнь велъ мельникъ съ женой: всего у нихъ было вдоволь и вдовольно ихъ со дня на день росло. Но бѣда бываетъ не за горами; богатство какъ скоро приходитъ, такъ же скоро и уходитъ. Съ года на годъ стало у мельника идти все хуже и хуже; насталъ наконецъ день, когда мельникъ самъ не зналъ: называть ли мельницу своею или нѣтъ. Душа его наполнилась горькою печалью. День онъ работалъ не зная покоя, а приходила ночь, ложился онъ спать: заботы и печали не давали ему успокоиться и сномъ.
Разъ утромъ всталъ онъ до разсвѣта и вышелъ изъ дома, думая, что прогуляется, такъ легче на сердцѣ станетъ. Когда онъ переходилъ черезъ плотину, блеснулъ первый лучъ восходящаго солнца и вдругъ услыхалъ онъ шумъ въ пруду. Онъ оглянулся и увидѣлъ: изъ воды медленно приподнимается прекрасная женщина. Длинные волосы, которые она придерживала нѣжными руками, спускались по плечамъ и покрывали все ея тѣло.
Мельникъ тотчасъ смекнулъ, что это русалка его пруда и отъ страха не зналъ какъ ему быть, уйти или остаться. Но русалка заговорила своимъ нѣжнымъ голосомъ, назвала его по имени и спросила о чемъ онъ такъ закручинился.
Мельникъ сперва опѣшилъ отъ страха, а потомъ, внимая ея сладкому голосу, пріободрился и разсказалъ, что прежде жилъ богато и счастливо, а теперь такъ обѣднялъ, что не знаетъ, какъ и бѣдѣ помочь.
— Успокойся, — сказала ему русалка, — я сдѣлаю тебя богаче и счастливѣе прежняго, но за то обѣщай отдать мнѣ то, что только что получило жизнь въ твоемъ домѣ.
«Что бы это могло быть? — раздумывалъ мельникъ, — навѣрное щенокъ или котенокъ».
И онъ обѣщалъ русалкѣ, чего она желала. Русалка спустилась въ воду, а мельникъ, довольный и веселый, поспѣшилъ на мельницу. Еще не дошелъ онъ, какъ на встрѣчу ему выбѣжала служанка и закричала, чтобы онъ радовался, потому что у него сынъ родился.
Словно громомъ пораженный стоялъ мельникъ — такъ онъ и остолбенѣлъ; тутъ только онъ понялъ, что коварная русалка знала въ чемъ дѣло и обманула его. Съ поникшей головой подошелъ онъ къ кровати. Жена тотчасъ спросила:
— Что жь ты не радуешься прекрасному мальчику?
Онъ разсказалъ женѣ, что съ нимъ случилось и какое обѣщаніе онъ далъ русалкѣ.
— На что мнѣ богатство и счастье, — закончилъ онъ, — когда я долженъ лишиться сына?.. Но какъ мнѣ быть? что дѣлать?
Пришли родственники поздравить его съ новымъ счастьемъ, но совѣта не могли ему дать.
А между тѣмъ счастье опять вернулось въ домъ мельника. Во всемъ ему была удача, лари и амбары точно сами собой наполнялись, а деньги словно по ночамъ лились въ мѣшки. Немного прошло времени, а у мельника стало богатства больше чѣмъ когда-нибудь прежде; но теперь онъ не могъ спокойно наслаждаться жизнью: обѣщаніе, данное русалкѣ, терзало его сердце. Какъ только выйдетъ онъ къ пруду, такъ духъ у него занимается отъ страха: вотъ сейчасъ вынырнетъ она изъ воды и напомнитъ про обѣщаніе. Сынишку своего онъ никогда не пускалъ къ тому мѣсту.
— Смотри, — говаривалъ ему мельникъ, — не смѣй подходить къ пруду, а то берегись: какъ только дотронешься ты до воды — вдругъ оттуда появится рука, схватитъ тебя и потянетъ на дно.
Однако годы шли за годами, русалка все не показывалась, тогда и мельникъ поуспокоился.
А мальчикъ все росъ да росъ, сталъ ужь не ребенкомъ, а юношей и отданъ былъ въ ученье охотнику. Когда онъ выучился и самъ сталъ отличнымъ охотникомъ, тогда поступилъ онъ на службу къ господину, которому принадлежала та деревня. Въ деревнѣ жила прекрасная дѣвушка, которая очень пришлась по-сердцу охотнику; а когда господинъ это замѣтилъ, то подарилъ ему маленькій домикъ. Скоро свадьбу отпировали и они стали жить-себѣ поживать счастливо и спокойно, и отъ всего сердца любили другъ друга.
Случилось нашему охотнику гоняться за оленемъ и когда онъ загналъ его въ чистое поле, то однимъ выстрѣломъ свалилъ его съ ногъ. Охотникъ и не замѣтилъ, какъ очутился у запретнаго пруда, и безъ опаски подойдя къ пруду, выпотрошилъ свою добычу и наклонился къ водѣ, чтобы вымыть руки, обрызганныя кровью. Но не успѣлъ онъ окунуть ихъ въ воду, какъ въ ту же минуту изъ пруда поднялась русалка, со смѣхомъ обняла его своими мокрыми руками и проворно потянула его внизъ, такъ что волны мигомъ покрыли его.
Пришолъ вечеръ, а охотника все нѣтъ какъ нѣтъ. Сильно стала жена безпокоиться о немъ и пошла его отыскивать, а такъ какъ она часто отъ него слыхала исторію о томъ, какъ ему надо остерегаться преслѣдованія русалки и не отваживаться ходить по близости пруда, то она почти предчувствовала, какая бѣда ему приключилась. Прямо побѣжала она къ пруду и увидѣла, что на берегу лежитъ его охотничья сумка: сомнѣнья нѣтъ — несчастье совершилось!
Жена, въ отчаяніи, ломаетъ себѣ руки, съ громкимъ плачемъ и слезами зоветъ по имени своего милаго мужа — все напрасно! Тогда она побѣжала на другую сторону пруда и снова стала звать его, всячески браня и ругая русалку, но и тутъ понапрасну: отвѣта не было. Зеркальная поверхность воды оставалась гладкою и спокойною; только свѣтлый ликъ полумѣсяца неподвижно смотрѣлъ на нее изъ воды.
Бѣдная женщина не отходила отъ пруда. Скорыми шагами, безъ устали ходила она все вокругъ, то молча, то съ громкими воплями, то съ тихими стонами. Наконецъ силы оставили ее, она упала на землю и заснула. И вотъ она видитъ сонъ:
Со страхомъ она карабкается по высокимъ скаламъ, шипы и терновникъ раздираютъ ей ноги, дождь бьетъ въ лицо, вѣтеръ разрываетъ ея длинные волосы. Но вотъ она достигаетъ самой вершины — совсѣмъ другой видъ представляется ей: лазуревое небо, теплый воздухъ, пріятная покатость, а на зеленомъ лугу, испещренномъ яркими цвѣтами, стоитъ хорошенькая хижинка. Она подходитъ къ хижинѣ, отворяетъ двери и видитъ, что тамъ сидитъ сѣдая старушка и ласково киваетъ ей головой.
Тутъ бѣдная женщина проснулась. День уже насталъ и она рѣшилась исполнить на дѣлѣ то, что видѣла во снѣ.
Съ трудомъ взошла она на гору и на яву исполнилось все, какъ она видѣла во снѣ: сѣдая старушка ласково приняла ее и показала на стулъ, чтобъ она сѣла.
— Вѣрно съ тобою случилось большое горе, если ты отыскала мою одинокую избушку? — сказала старушка.
Женщина со слезами разсказала ей все, что съ нею случилось.
— Не плачь, — сказала старушка, — я помогу тебѣ. Возьми эту золотую гребенку и жди полнолунія. Когда же настанетъ полнолуніе, поди тогда къ пруду, сядь на берегу и расчесывай гребенкой свои длинные черные волосы. Расчешешь волосы, положи гребенку на берегъ и ты увидишь, что тогда будетъ.
Женщина вернулась домой; но какъ медленно тянулось для нея время до полнолунія! Наконецъ выплылъ на небо ясный, полный мѣсяцъ; она пошла къ пруду, сѣла на берегъ и стала расчесывать свои длинные, черные волосы золотою гребенкою. Расчесала она волосы, положила гребенку на берегъ надъ самой водой. Вдругъ что-то запѣнилось въ глубинѣ, приподнялась волна, прикатилась къ берегу и унесла съ собой гребенку. Какъ только гребенка упала на дно — раздѣлилась вода и показалась на поверхности голова охотника. Онъ ничего не говорилъ, только печальными глазами посмотрѣлъ на жену. Въ ту же минуту прикатилась вторая волна и покрыла его голову. Все исчезло, и прудъ по прежнему представлялъ зеркальную поверхность, только блестящій ликъ мѣсяца неподвижно смотрѣлъ изъ него.
Безутѣшная жена воротилась домой, но сонъ опять указалъ ей на хижину старушки. Женщина опять отправилась къ ней и сообщила мудрой старушкѣ, что съ ней было. Старушка дала ей золотую флейту и сказала:
— Жди, пока опять будетъ полнолуніе, тогда возьми эту флейту, сядь на берегъ и сыграй хорошенькую пѣсенку. Кончишь играть, положи флейту на песокъ. Тогда увидишь, что изъ этого выйдетъ.
Женщина все исполнила, какъ сказала ей старушка. Какъ только флейта была на песку, въ глубинѣ закипѣло, волна приподнялась, подкатилась къ берегу и унесла съ собою флейту. Тутъ воды раздѣлились и не только голова, но и плечи и грудь ея мужа показались на поверхности. Съ любовью онъ протянулъ къ ней свои объятія, но вмигъ пришла вторая волна, покрыла его и потянула внизъ.
— Ахъ! — воскликнула жена, — что мнѣ изъ того, что я только вижу моего милаго мужа и сейчасъ же опять его теряю?
И снова глубокая тоска наполнила ея душу, но сонъ въ третій разъ указалъ ей на хижину старушки. Опять бѣдная жена припала къ ней съ своимъ горемъ, и мудрая старушка дала ей золотую самопрялку, и утѣшая ее, сказала:
— Потерпи, еще не все исполнилось. Жди полнолунія и тогда возьми самопрялку, сядь на берегу и напряди цѣлую шпульку; послѣ этого поставь самопрялку поближе къ водѣ и увидишь, что будетъ.
Женщина съ точностью исполнила все, какъ старушка ей сказала. Какъ только показался полный мѣсяцъ, она отнесла золотую самопрялку къ берегу и прилежно выпряла весь ленъ, такъ что наполнилась цѣлая шпулька. Не долго стояла самопрялка на берегу, какъ вдругъ въ глубинѣ еще сильнѣе прежняго запѣнилось и огромная волна набѣжала на берегъ и унесла съ собой самопрялку. Сейчасъ же, высоко плеснувъ водой, поднялась голова ея мужа и затѣмъ весь онъ. Проворно прыгнулъ онъ съ волны на берегъ, схватилъ жену за руку и побѣжалъ.
Не успѣли они далеко отбѣжать, какъ вдругъ съ ужаснымъ шумомъ поднялся весь прудъ, и быстро разлился по пространному полю. Уже бѣглецы видѣли неминуемую смерть предъ глазами; тогда жена, въ ужасѣ, призвала на помощь мудрую женщину — и въ мигъ они оба превратились: онъ въ лягушку, она въ жабу. Вода настигнула ихъ, но не могла убить ихъ, а только оторвала ихъ другъ отъ друга и далеко разнесла въ разныя стороны.
Когда вода снова ушла въ свои берега, мужъ и жена, очутившись на сушѣ, опять приняли свой человѣческій видъ, но онъ не зналъ куда дѣвалась она, и она не вѣдала гдѣ онъ, и очутились они между чужими людьми, которые не знали, гдѣ ихъ родина. Высокія горы, глубокіе долы раздѣляли ихъ. Чтобы не умереть съ голоду, и мужъ и жена должны были пасти овецъ. Многіе и долгіе годы гоняли они свои стада по полямъ и лѣсамъ, и сердца ихъ были полны горя и тоски.
Вотъ и опять наступила весна; и мужъ и жена оба въ одинъ день отправились съ своими стадами на пастбища, и случайно пошли они съ разныхъ сторонъ къ одному и тому же мѣсту. Онъ увидѣлъ чужое стадо на покатости далекой горы и погналъ свое стадо туда же. Такъ сошлись они въ долинѣ, но не узнали другъ друга, и все же радовались, что не были такъ одиноки на чужбинѣ.
Съ этого времени они всегда вмѣстѣ гоняли свои стада; не много они говорили, но чувствовали себя спокойнѣе. Разъ случилось вечеромъ, когда полный мѣсяцъ ярко сіялъ на небѣ и овцы легли уже на покой, пастухъ вынулъ свирѣль изъ кармана и заигралъ прекрасную заунывную пѣсню. Когда же онъ пересталъ играть, то замѣтилъ, что пастушка горько плачетъ.
— О чемъ ты плачешь? — спросилъ онъ.
— Ахъ! — отвѣчала она, — точно также свѣтилъ мѣсяцъ, когда я въ послѣдній разъ играла на флейтѣ эту самую пѣсенку и голова моего милаго мужа поднялась изъ воды.
Пастухъ взглянулъ на нее и вдругъ съ глазъ его упало точно покрывало и онъ узналъ свою любимую жену. Она тоже взглянула на него — лицо его было озарено полнымъ мѣсяцемъ — и тоже узнала его. Они бросились другъ къ другу, обнялись, поцаловались, и были ли они счастливы — не къ чему и спрашивать.