Русалка в пруду (Гримм; Снессорева)
См. также одноимённые страницы.| ← Гусятница у колодезя | Русалка в пруду | Гвоздь → |
| Оригинал: нем. Die Nixe im Teich. — Источник: Братья Гримм. Народные сказки, собранные братьями Гримм. — СПб.: Издание И. И. Глазунова, 1871. — Т. II. — С. 318. |
Превесёлую жизнь вели мельник с женой: всего у них было вдоволь, и вдовольно их со дня на день росло. Но беда бывает не за горами; богатство как скоро приходит, так же скоро и уходит. С года на год стало у мельника идти всё хуже и хуже; настал наконец день, когда мельник сам не знал: называть ли мельницу своею или нет. Душа его наполнилась горькою печалью. День он работал не зная покоя, а приходила ночь, ложился он спать: заботы и печали не давали ему успокоиться и сном.
Раз утром встал он до рассвета и вышел из дома, думая, что прогуляется, так легче на сердце станет. Когда он переходил через плотину, блеснул первый луч восходящего солнца, и вдруг услыхал он шум в пруду. Он оглянулся и увидел: из воды медленно приподнимается прекрасная женщина. Длинные волосы, которые она придерживала нежными руками, спускались по плечам и покрывали всё её тело.
Мельник тотчас смекнул, что это русалка его пруда, и от страха не знал, как ему быть, уйти или остаться. Но русалка заговорила своим нежным голосом, назвала его по имени и спросила, о чём он так закручинился.
Мельник сперва опешил от страха, а потом, внимая её сладкому голосу, приободрился и рассказал, что прежде жил богато и счастливо, а теперь так обеднял, что не знает, как и беде помочь.
— Успокойся, — сказала ему русалка, — я сделаю тебя богаче и счастливее прежнего, но за то обещай отдать мне то, что только что получило жизнь в твоём доме.
«Что бы это могло быть? — раздумывал мельник. — Наверное щенок или котёнок».
И он обещал русалке, чего она желала. Русалка спустилась в воду, а мельник, довольный и весёлый, поспешил на мельницу. Ещё не дошёл он, как навстречу ему выбежала служанка и закричала, чтобы он радовался, потому что у него сын родился.
Словно громом поражённый стоял мельник — так он и остолбенел; тут только он понял, что коварная русалка знала в чём дело и обманула его. С поникшей головой подошёл он к кровати. Жена тотчас спросила:
— Что ж ты не радуешься прекрасному мальчику?
Он рассказал жене, что с ним случилось, и какое обещание он дал русалке.
— На что мне богатство и счастье, — закончил он, — когда я должен лишиться сына?.. Но как мне быть? Что делать?
Пришли родственники поздравить его с новым счастьем, но совета не могли ему дать.
А между тем счастье опять вернулось в дом мельника. Во всём ему была удача, лари и амбары точно сами собой наполнялись, а деньги словно по ночам лились в мешки. Немного прошло времени, а у мельника стало богатства больше, чем когда-нибудь прежде; но теперь он не мог спокойно наслаждаться жизнью: обещание, данное русалке, терзало его сердце. Как только выйдет он к пруду, так дух у него занимается от страха: вот сейчас вынырнет она из воды и напомнит про обещание. Сынишку своего он никогда не пускал к тому месту.
— Смотри, — говаривал ему мельник, — не смей подходить к пруду, а то берегись: как только дотронешься ты до воды — вдруг оттуда появится рука, схватит тебя и потянет на дно.
Однако годы шли за годами, русалка всё не показывалась, тогда и мельник поуспокоился.
А мальчик всё рос да рос, стал уж не ребёнком, а юношей, и отдан был в ученье охотнику. Когда он выучился и сам стал отличным охотником, тогда поступил он на службу к господину, которому принадлежала та деревня. В деревне жила прекрасная девушка, которая очень пришлась по сердцу охотнику; а когда господин это заметил, то подарил ему маленький домик. Скоро свадьбу отпировали, и они стали жить себе поживать счастливо и спокойно и от всего сердца любили друг друга.
Случилось нашему охотнику гоняться за оленем, и когда он загнал его в чистое поле, то одним выстрелом свалил его с ног. Охотник и не заметил, как очутился у запретного пруда, и без опаски подойдя к пруду, выпотрошил свою добычу и наклонился к воде, чтобы вымыть руки, обрызганные кровью. Но не успел он окунуть их в воду, как в ту же минуту из пруда поднялась русалка, со смехом обняла его своими мокрыми руками и проворно потянула его вниз, так что волны мигом покрыли его.
Пришёл вечер, а охотника всё нет как нет. Сильно стала жена беспокоиться о нём и пошла его отыскивать, а так как она часто от него слыхала историю о том, как ему надо остерегаться преследования русалки и не отваживаться ходить поблизости пруда, то она почти предчувствовала, какая беда ему приключилась. Прямо побежала она к пруду и увидела, что на берегу лежит его охотничья сумка: сомненья нет — несчастье совершилось!
Жена, в отчаянии, ломает себе руки, с громким плачем и слезами зовёт по имени своего милого мужа — всё напрасно! Тогда она побежала на другую сторону пруда и снова стала звать его, всячески браня и ругая русалку, но и тут понапрасну: ответа не было. Зеркальная поверхность воды оставалась гладкою и спокойною; только светлый лик полумесяца неподвижно смотрел на неё из воды.
Бедная женщина не отходила от пруда. Скорыми шагами, без устали ходила она всё вокруг, то молча, то с громкими воплями, то с тихими стонами. Наконец силы оставили её, она упала на землю и заснула. И вот она видит сон:
Со страхом она карабкается по высоким скалам, шипы и терновник раздирают ей ноги, дождь бьёт в лицо, ветер разрывает её длинные волосы. Но вот она достигает самой вершины — совсем другой вид представляется ей: лазоревое небо, тёплый воздух, приятная покатость, а на зелёном лугу, испещрённом яркими цветами, стоит хорошенькая хижинка. Она подходит к хижине, отворяет двери и видит, что там сидит седая старушка и ласково кивает ей головой.
Тут бедная женщина проснулась. День уже настал, и она решилась исполнить на деле то, что видела во сне.
С трудом взошла она на гору, и наяву исполнилось всё, как она видела во сне: седая старушка ласково приняла её и показала на стул, чтоб она села.
— Верно с тобою случилось большое горе, если ты отыскала мою одинокую избушку? — сказала старушка.
Женщина со слезами рассказала ей всё, что с нею случилось.
— Не плачь, — сказала старушка, — я помогу тебе. Возьми эту золотую гребёнку и жди полнолуния. Когда же настанет полнолуние, поди тогда к пруду, сядь на берегу и расчёсывай гребёнкой свои длинные чёрные волосы. Расчешешь волосы, положи гребёнку на берег, и ты увидишь, что тогда будет.
Женщина вернулась домой; но как медленно тянулось для неё время до полнолуния! Наконец выплыл на небо ясный, полный месяц; она пошла к пруду, села на берег и стала расчёсывать свои длинные, чёрные волосы золотою гребёнкою. Расчесала она волосы, положила гребёнку на берег над самой водой. Вдруг что-то запенилось в глубине, приподнялась волна, прикатилась к берегу и унесла с собой гребёнку. Как только гребёнка упала на дно — разделилась вода, и показалась на поверхности голова охотника. Он ничего не говорил, только печальными глазами посмотрел на жену. В ту же минуту прикатилась вторая волна и покрыла его голову. Всё исчезло, и пруд по прежнему представлял зеркальную поверхность, только блестящий лик месяца неподвижно смотрел из него.
Безутешная жена воротилась домой, но сон опять указал ей на хижину старушки. Женщина опять отправилась к ней и сообщила мудрой старушке, что с ней было. Старушка дала ей золотую флейту и сказала:
— Жди, пока опять будет полнолуние, тогда возьми эту флейту, сядь на берег и сыграй хорошенькую песенку. Кончишь играть, положи флейту на песок. Тогда увидишь, что из этого выйдет.
Женщина всё исполнила, как сказала ей старушка. Как только флейта была на песке, в глубине закипело, волна приподнялась, подкатилась к берегу и унесла с собою флейту. Тут воды разделились, и не только голова, но и плечи, и грудь её мужа показались на поверхности. С любовью он протянул к ней свои объятия, но вмиг пришла вторая волна, покрыла его и потянула вниз.
— Ах! — воскликнула жена. — Что мне из того, что я только вижу моего милого мужа и сейчас же опять его теряю?
И снова глубокая тоска наполнила её душу, но сон в третий раз указал ей на хижину старушки. Опять бедная жена припала к ней со своим горем, и мудрая старушка дала ей золотую самопрялку и, утешая её, сказала:
— Потерпи, ещё не всё исполнилось. Жди полнолуния и тогда возьми самопрялку, сядь на берегу и напряди целую шпульку; после этого поставь самопрялку поближе к воде и увидишь, что будет.
Женщина с точностью исполнила всё, как старушка ей сказала. Как только показался полный месяц, она отнесла золотую самопрялку к берегу и прилежно выпряла весь лён, так что наполнилась целая шпулька. Недолго стояла самопрялка на берегу, как вдруг в глубине ещё сильнее прежнего запенилось, и огромная волна набежала на берег и унесла с собой самопрялку. Сейчас же, высоко плеснув водой, поднялась голова её мужа и затем весь он. Проворно прыгнул он с волны на берег, схватил жену за руку и побежал.
Не успели они далеко отбежать, как вдруг с ужасным шумом поднялся весь пруд и быстро разлился по пространному полю. Уже беглецы видели неминуемую смерть пред глазами; тогда жена, в ужасе, призвала на помощь мудрую женщину — и вмиг они оба превратились: он — в лягушку, она — в жабу. Вода настигнула их, но не могла убить их, а только оторвала их друг от друга и далеко разнесла в разные стороны.
Когда вода снова ушла в свои берега, муж и жена, очутившись на суше, опять приняли свой человеческий вид, но он не знал, куда девалась она, и она не ведала, где он, и очутились они между чужими людьми, которые не знали, где их родина. Высокие горы, глубокие долы разделяли их. Чтобы не умереть с голоду, и муж, и жена должны были пасти овец. Многие и долгие годы гоняли они свои стада по полям и лесам, и сердца их были полны горя и тоски.
Вот и опять наступила весна; и муж, и жена оба в один день отправились со своими стадами на пастбища, и случайно пошли они с разных сторон к одному и тому же месту. Он увидел чужое стадо на покатости далёкой горы и погнал своё стадо туда же. Так сошлись они в долине, но не узнали друг друга, и всё же радовались, что не были так одиноки на чужбине.
С этого времени они всегда вместе гоняли свои стада; немного они говорили, но чувствовали себя спокойнее. Раз случилось вечером, когда полный месяц ярко сиял на небе, и овцы легли уже на покой, пастух вынул свирель из кармана и заиграл прекрасную заунывную песню. Когда же он перестал играть, то заметил, что пастушка горько плачет.
— О чём ты плачешь? — спросил он.
— Ах! — отвечала она. — Точно также светил месяц, когда я в последний раз играла на флейте эту самую песенку, и голова моего милого мужа поднялась из воды.
Пастух взглянул на неё, и вдруг с глаз его упало точно покрывало, и он узнал свою любимую жену. Она тоже взглянула на него — лицо его было озарено полным месяцем — и тоже узнала его. Они бросились друг к другу, обнялись, поцеловались, и были ли они счастливы — ни к чему и спрашивать.