Пилигрим (Скотт; Чюмина)/1900 (ДО)

Пилигриммъ
Баллада

авторъ Вальтеръ Скоттъ (1771-1832), пер. Ольга Николаевна Чюмина (1864—1909)
Оригинал: англійскій. — Изъ цикла «Переводы изъ иностранныхъ поэтовъ», сб. «Стихотворенія 1892—1897». Перевод созд.: пер. 1896, опубл: 1897. Источникъ: О. Н. Чюмина. Стихотворенія 1892—1897 / Удостоены почетнаго отзыва Императорской Академіи Наукъ — Изданіе второе. — С.-Петербургъ: Книжный магазинъ «Новостей», 1900. — С. 145—152.



[144-145]
Пилигриммъ.
(Баллада).
В. П. Острогорскому.


ВСТУПЛЕНІЕ.

Канунъ веселый Рождества, и пышный залъ въ огняхъ.
Хотите выслушать разсказъ о стародавнихъ дняхъ?
Волшебный свитокъ развернетъ невидимо поэтъ,
Былому—слава и хвала, грядущему—привѣтъ!


1.

Пришли рождественскіе дни, въ Шотландіи родной
Прощался благородный графъ съ красавицей женой.
Онъ цѣловалъ и очи ей, и блѣдный мраморъ плечъ,
И предъ разлукою повелъ онъ ей такую рѣчь;

— Когда зари багряной лучъ затеплится во мглѣ—
Отправлюсь я въ далекій путь. Мой путь—къ Святой Землѣ.
Иду сражаться я съ ордой невѣрныхъ сарацинъ.
Меня ты будешь ожидать семь лѣтъ и день одинъ?

И былъ прекрасный взоръ ея печалью омраченъ,
10 И съ поблѣднѣвшихъ устъ ея сорвался тихій стонъ:
— О, благородный мой супругъ! Въ отсутствіи твоемъ
Кто охранитъ меня своимъ испытаннымъ мечемъ?

Кто изъ вассаловъ поведетъ твои дружины въ бой?
И на кого оставишь ты свой замокъ родовой?
15 И графъ отвѣтилъ:—У меня вассаловъ много есть,
Вѣрнѣйшему довѣрю я жену мою и честь.

[146-147]


Какъ рыцарь, клятву я сдержу и какъ христіанинъ,
Пока сражаюсь я въ землѣ невѣрныхъ сарацинъ,
Молю тебя, краса моя, меня не забывай,
20 И пусть Господь поможетъ мнѣ въ родной вернуться край! —

Но вотъ румяною зарей зардѣлись небеса,
Проснулся благородный графъ и съ ложа поднялся.
Лицо свое онъ освѣжилъ студеною водой;
Предъ нимъ почтительно стоялъ его вассалъ сѣдой.

25 Надѣты рыцарскій уборъ, съ опушкой епанча,
Сіяютъ золотомъ шеломъ и рукоять меча.
И обращаясь къ старику, тутъ графъ ему сказалъ:
— Тебѣ я вѣрю, какъ себѣ, мой доблестный вассалъ!

Семь лѣтъ въ отсутствіи моемъ ты властвуй и суди,
30 И честь графини для меня ты свято соблюди.
Семь лѣтъ пробуду я вдали, и смѣло поручу
Все дорогое я тебѣ и твоему мечу.—

Но тотъ отвѣтилъ напрямикъ:—Труднѣе чѣмъ страну,
Отъ нападенія беречь и охранять жену.
35 На вѣрность брошенной жены, по мнѣ, надежды нѣтъ:
Я за семь дней не поручусь, не то что за семь лѣтъ!—

И, опечалясь, отошелъ отъ старца господинъ.
Но былъ тутъ рыцарь молодой, О’Фланагана сынъ;
Его увидѣлъ добрый графъ и сразу просвѣтлѣлъ:
40 — Ты юнъ годами, знаю я, но вѣренъ ты и смѣлъ.

Пока сражаюсь я въ землѣ невѣрныхъ сарацинъ,
Будь предводителемъ моихъ воинственныхъ дружинъ.
Графини вѣрность охраняй, дай клятвенный обѣтъ,
Что будешь ты блюсти ее семь долгихъ, долгихъ лѣтъ. —

45 Былъ вѣренъ рыцарь молодой, тверда его рука,
Но слишкомъ юности пора безпечна и пылка;
И молвилъ онъ:—Спокоенъ будь, мой благородный графъ,
Никто нарушить не дерзнетъ твоихъ священныхъ правъ.

Да будетъ-же къ святой землѣ твой путь благословенъ!
50 Я дамъ отпоръ твоимъ врагамъ и сберегу твой ленъ.
Твоя графиня сохранитъ супружескій обѣтъ,
Будь ты въ отсутствіи не семь, а цѣлыхъ двадцать лѣтъ! —

Развеселился добрый графъ, разгладилось чело,
И снова стало на душѣ и ясно, и свѣтло.
55 Въ далекій путь пустился онъ; на быстромъ кораблѣ,
Безъ свиты, онъ, какъ пилигриммъ, отплылъ къ Святой Землѣ.


2.

Прошли года. Сражался графъ съ ордою сарацинъ,
И вотъ семь лѣтъ уже прошло, остался день одинъ.
Въ канунъ великій Рождества онъ спалъ въ тѣни шатра,
И вдругъ услышалъ надъ собой!—Проснися, графъ! Пора!

Другой беретъ жену твою, твой замокъ родовой.
Ему—и соколъ дорогой, и конь любимый твой.
На башнѣ поднятъ стягъ его, онъ въ замкѣ—властелинъ:
Къ вѣнцу графиню поведетъ О’Фланагана сынъ.—

Въ тоскѣ проснулся добрый графъ.—О, лучше бъ никогда
10 И не рождался я на свѣтъ для горя и стыда!
Терять наслѣдіе отцовъ мнѣ тяжко, но больнѣй
Утратить вѣрную жену, подругу свѣтлыхъ дней.

О, Боже правый, помоги! Покуда защищалъ
Я Гробъ Господень отъ враговъ, невѣрный мой вассалъ
15 Беретъ жену мою и ленъ, а я—вдали отъ нихъ
И оградить ихъ не могу отъ замысловъ лихихъ!—

Умилосердился Господь надъ рыцаремъ своимъ,
И былъ во снѣ перенесенъ въ отчизну пилигриммъ.

[148-149]

Очнулся графъ, и видитъ онъ знакомыя мѣста:
20 Вотъ башня старая и ровъ подъемнаго моста.

И воды свѣтлыя рѣки, и мельница, и лугъ…
Онъ озирается, дрожа отъ радости, вокругъ.
Изъ трубъ клубится синій дымъ, вездѣ горятъ огни:
Настали радостные дни, рождественскіе дни.

25 И графъ на посохъ оперся и двинулся впередъ.
На старой мельницѣ никто его не узнаетъ.
— Скажи, хозяинъ, нѣтъ у васъ какихъ-либо вѣстей?
И есть-ли въ замкѣ празднество и много-ль тамъ гостей? —

— Какія вѣсти! Знаютъ всѣ—отъ князя до пажа,
30 Супруга новаго беретъ графиня госпожа.
Скончался благородный графъ, миръ памяти его!
Онъ господиномъ добрымъ былъ для края своего.

Я самъ, по милости его, здѣсь мельницу завелъ,
И вотъ, какъ только получу уплату за помолъ,
35 За упокой души его, въ придачу къ стихарю,
Я причту нашему еще на рясу подарю.—

И въ гору путникъ поднялся. Измученъ и усталъ,
У входа въ замокъ родовой онъ съ трепетомъ стоялъ.
— Пошли мнѣ силы, Боже мой! Въ очахъ и въ сердцѣ—мракъ.
40 Не допусти, что-бъ былъ свершенъ грѣховный этотъ бракъ! —

Онъ постучался у дверей. Былъ робокъ этотъ стукъ,
Едва не выпалъ молотокъ изъ ослабѣвшихъ рукъ.
— Скажи графинѣ: у воротъ—усталый пилигриммъ,
Изъ Палестины онъ идетъ, усталостью томимъ.

45 Когда отверженнымъ уйдетъ отъ этой онъ двери,
Не видѣть болѣе ему сіянія зари.
И если былъ ея супругъ графинею любимъ,
Пріютъ радушный у нея да встрѣтитъ пилигриммъ!—

Передъ графинею предсталъ съ докладомъ кастелянъ:
50 — О, госпожа, пришелъ сюда изъ чужедальнихъ странъ,
Изъ Палестины пилигриммъ,—и пріютить его
Во имя графа проситъ онъ, супруга твоего!—

И взволновали сердце ей завѣтныя слова,
— Пускай раздѣлитъ съ нами онъ веселье Рождества,
55 А такъ какъ имя онъ назвалъ супруга моего—
Въ теченьи года замокъ мой да пріютитъ его!—


3.

Дверь отворилася,—и графъ, не узнанный никѣмъ,
Вступилъ подъ сѣнь палатъ своихъ, печаленъ, тихъ и нѣмъ.
Онъ опустился на скамью, и головой поникъ,—
И безконечнымъ для него казался каждый мигъ.

Пахнуло сразу на него и свѣтомъ, и тепломъ;
Не мало рыцарей и дамъ сидѣло за столомъ,
Сіялъ каменіемъ цвѣтнымъ роскошный ихъ нарядъ:
Свершиться въ полночь долженъ былъ вѣнчанія обрядъ.

Во всемъ расцвѣтѣ красоты, въ уборахъ дорогихъ
10 Сидѣла тутъ его жена, а рядомъ съ ней—женихъ.
Разсказы, пѣсни и вино лилися чередой,
И обратился къ пришлецу хозяинъ молодой.

— Да смолкнетъ лютни переборъ и звонъ веселый чашъ,
Исполни, Богомъ данный гость, обычай древній нашъ:
15 Потѣшь насъ пѣснею своей,—и золото, звеня,
Къ тебѣ посыплется въ кошель—наградой отъ меня!

„Печальной будетъ пѣснь того,
Кто одинокъ и сиръ.

[150-151]

А былъ когда то для него
20 Отраденъ Божій міръ!

„Какъ ты, съ безоблачнымъ челомъ,
Вотъ такъ-же—юнъ и смѣлъ,
За пышно убраннымъ столомъ
Когда то онъ сидѣлъ.

25 „Въ нарядъ вѣнчальный убрана,
Сидѣла рядомъ съ нимъ
Его красавица жена;
Какъ ты, онъ былъ любимъ.

„Но шли года. Посеребрилъ
30 Густыя кудри снѣгъ,
И для того, кто полонъ силъ—
Покинутъ онъ навѣкъ.

„Утратилъ онъ родимый кровъ,
Богатство и почетъ:
35 Печальный гость чужихъ пировъ—
О скорби онъ поетъ!“

Графиня тронута была. Скатилася, дрожа,
Съ густыхъ рѣсницъ ея слеза,—и, подозвавъ пажа,
Велѣла гостю отнести немедленно она
40 Тяжелый кубокъ золотой янтарнаго вина.

И принялъ благородный графъ душистое вино
И въ кубокъ перстень дорогой онъ опустилъ на дно,
Тотъ самый перстень золотой, залогъ священныхъ узъ.
Которымъ ею былъ скрѣпленъ когда то ихъ союзъ.

45 И молвилъ благородный графъ стоявшему пажу:
— Твою услугу, можетъ быть, я щедро награжу,
Исполни то, что я скажу: къ графинѣ ты ступай
И съ кубкомъ этимъ мой привѣтъ и перстень передай. —

И пажъ приблизился къ столу, колѣна преклоня.
50 — О, госпожа! Достойный гость тебѣ черезъ меня
Вотъ съ этимъ кубкомъ золотымъ шлетъ перстень и привѣтъ
И счастья молитъ онъ тебѣ на много, много лѣтъ!

Графиня съ трепетомъ взяла знакомое кольцо,
И побѣлѣло, словно снѣгъ, прекрасное лицо,
55 И замеръ вопль въ ея устахъ, рыданьемъ заглушенъ:
— Кольцо супруга моего! Онъ живъ! Вернулся онъ!

И слезы градомъ полились. (Чѣмъ вызваны онѣ?—
Объ этомъ знаютъ, можетъ быть, красавицы однѣ).
Но къ графу кинулась она, Творца благодаря,
60 Не допустившаго ее солгать у алтаря.

Пусть не винитъ ее супругъ ея и господинъ:
Она ждала его семь лѣтъ, семь лѣтъ и день одинъ!
Она хранила свой обѣтъ, но въ эту полночь срокъ,
Когда-то графомъ для нея назначенный, истекъ,

65 Тутъ подошелъ О'Фланаганъ и на колѣна палъ,
— Нарушилъ клятвенный обѣтъ невѣрный твой вассалъ,
Возьми-же, благородный графъ, мой закаленный мечъ,
И голова моя пускай падетъ сейчасъ-же съ плечъ!—

Но графъ отвѣтилъ:—Поумнѣлъ твой старый господинъ,
70 Пробывъ отъ родины вдали семь лѣтъ и день одинъ,
Невѣстой стала дочь моя; красавицей въ краю
Она слыветъ,—и въ жены я тебѣ ее даю!

Двѣ свадьбы празднуемъ заразъ: женѣ—супругъ сѣдой,
А юной дочери ея—красавецъ молодой.
75 Хвала—сдержавшей свой обѣтъ и преданной женѣ,
Хвала тебѣ, мой кастелянъ, открывшій двери мнѣ:

Вѣдь, запоздай сегодня я всего на часъ одинъ—
Утратилъ бы права свои твой старый господинъ!—

[152-153]

И ликовало все кругомъ, и въ праздникъ Рождества,
80 На мѣсто брака одного—ихъ праздновалось два!

Блѣднѣютъ свѣчи, камелекъ пылающій погасъ,
О стародавнихъ, чудныхъ дняхъ кончается разсказъ…
Глядитъ въ окно святая ночь, морозна и свѣтла:
Зарѣ грядущаго привѣтъ, минувшему, хвала!

1896 г.