Въ предъидущей лекціи мы указали на тѣ главныя точки зрѣнія, на основаніи которыхъ должна производиться классификація звуковъ рѣчи, именно — точка зрѣнія произношенія или физіологическая и слышанія или акустическая. Такъ какъ видоизмѣненіе въ укладахъ органовъ произношенія сопровождается видоизмѣненіемъ и въ оттѣнкѣ звука, то становится вполнѣ понятнымъ, что должно быть соотвѣтствіе между этими двумя сторонами и вмѣстѣ съ тѣмъ между классификаціею звуковъ физіологическою и акустическою.
Само собою разумеется, что въ живомъ языкѣ звуки и ихъ сочетанія не имѣютъ независимаго существованія, всегда входя въ составъ словъ, которыя въ свою очередь также не существуютъ въ отдѣльности, а являются составною частью предложенія. При этомъ каждый звукъ живой рѣчи, въ зависимости отъ того или другаго своего положенія въ словѣ и въ предложеніи, представляетъ необозримое разнообразіе варіацій, не говоря уже о различныхъ нюансахъ, получающихся отъ выразительности и подъ вліяніемъ эмоцій. При такихъ условіяхъ, чрезмѣрно затрудняющихъ классификацію, изслѣдователь вынужденъ въ самомъ началѣ отбросить всѣ эти варіаціи и принять въ качествѣ исходнаго пункта основные типы звуковъ, представляющихся при отдѣльномъ произношеніи, а затѣмъ постепенно переходить къ болѣе и болѣе сложнымъ ихъ аггрегатамъ, до связной рѣчи включительно, въ которой выявятся и всѣ варіаціи отдѣльныхъ звуковъ. Этотъ пріемъ, вызываемый практическими соображеніями, нисколько не грѣшитъ и противъ научной точности, такъ какъ произношеніе отдѣльныхъ звуковъ каждаго языка необходимо гармонируетъ съ произношеніемъ тѣхъ же звуковъ въ словахъ того же языка.[1] Въ самомъ дѣлѣ, если я изучаю напр. общерусскій гласный о въ отдѣльномъ произношеніи, то я беру его не съ любою произвольно придуманной артикуляціей, но исключительно съ тою, къ какой я привыкъ въ своей родной рѣчи; или если вы попросите англичанина произнести согласный ϑ (глухой th) его роднаго языка, то онъ не будетъ произвольно брать разныя положенія языка, а произнесетъ этотъ звукъ съ извѣстной вполнѣ опредѣленной артикуляціей; и т. п. Такіе фонаціонные навыки въ разныхъ языкахъ будутъ различны, въ чемъ не трудно убѣдиться, наблюдая, напримѣръ, надъ произношеніемъ русскихъ звуковъ иностранцами, произносящими ихъ вначалѣ посредствомъ тѣхъ артикуляцій, которыя для нихъ привычны по родному языку, и лишь послѣ болѣе или менѣе продолжительныхъ упражненій овладѣвающими надлежащимъ произношеніемъ. Такимъ образомъ, отдѣльные звуки того или инаго языка или говора представляютъ вполнѣ опредѣленную физіономію, какъ это подтверждаютъ также палятограммы, которыя для одного и того же звука даннаго говора оказываются поразительно однообразными при всѣхъ повторныхъ опытахъ. Сказаннаго достаточно, чтобы оправдать то, что физіологи рѣчи за исходный пунктъ принимаютъ произношеніе отдѣльныхъ звуковъ, переходя затѣмъ послѣдовательно къ сочетаніямъ звуковъ, словамъ и цѣлой конкретной рѣчи.[2]
Прежде чѣмъ приступить къ изложенію классификаціи звуковъ рѣчи, мы должны еще коснуться того индифферентнаго состоянія аппарата рѣчи, отъ котораго начинается произношеніе каждаго отдѣльнаго звука. Здѣсь нужно различать абсолютный и относительный индифферентный укладъ, изъ которыхъ первый свойственъ спокойному дыханію при отсутствіи произношенія, а второй представляетъ собой переходную базу къ началу произношенія, при чемъ всѣ части говорильнаго аппарата испытываютъ нѣкоторое общее возбужденіе или общую тоничность. Самое произношеніе того или другаго звука, начинающееся отъ этого послѣдняго уклада, представляетъ три момента — экскурсію, когда соотвѣтствующія части аппарата рѣчи выходятъ на работу, среднюю часть или время задержки ихъ въ принятомъ положеніи и, наконецъ, рекурсію или возвращеніе работающихъ частей къ индифферентному положенію. Съ акустической точки зрѣнія средняя часть соотвѣтствуетъ наибольшей опредѣленности звука, которой онъ постепенно достигаетъ во время экскурсіи и которую также постепенно утрачиваетъ во время рекурсіи. Вслѣдствіе этого во время экскурсіи и рекурсіи наблюдается рядъ такъ называемыхъ „переходныхъ“ или „скользящихъ“ звуковъ (нѣм. Uebergangslaute, франц. sons transitoires, англ. glides).
Переходя теперь къ главному предмету настоящей лекціи, именно — къ классификаціи звуковъ, прежде всего замѣтимъ, что принимаемъ традиціонное дѣленіе звуковъ на два наиболѣе крупныхъ отдѣла — гласныхъ и согласныхъ, а такъ какъ анатомо-физіологическое и акустическое основаніе этого дѣленія мы уже разъяснили въ предъидущей лекціи, то здѣсь ограничимся лишь приведеніемъ опредѣленія этихъ двухъ категорій звуковъ съ точки зрѣнія какъ анатомо-физіологической, такъ и акустической:
Гласные звуки съ точки зрѣнвія анатомо-физіологической суть открытые звуки, т. е. такіе, при произношеніи которыхъ работа осажденія нижней челюсти преобладаетъ надъ приближеніемъ ея; вмѣстѣ съ тѣмъ органы произношенія отодвинуты на столько, что даютъ свободный выходъ выдыхательному току. Акустическое впечатлѣніе гласнаго опредѣляется голосовымъ тономъ + (плюсъ) комплексъ собственныхъ тоновъ резонатора, главнымъ образомъ ртовой полости.[3]
Согласные звуки съ точки зрѣнія анатомо-физіологической суть съуженные звуки, т. е. такіе, при произношеніи которыхъ работа приближенія нижней челюсти преобладаетъ надъ осажденіемъ; при этомъ органы произношенія сближаются для образованія щели или же затвора. Акустическое впечатлѣніе согласнаго опредѣляется его характернымъ шумомъ отъ прохожденія выдыхательнаго тока черезъ преграду + собственный звукъ резонатора.
Обращаясь къ классификаціи звуковъ той и другой категоріи, мы будемъ имѣть въ виду лишь звуки русскаго литературнаго языка, что же касается звуковыхъ системъ въ нѣкоторыхъ другихъ языкахъ, то имъ мы посвятимъ особую лекцію.
Русскіе изслѣдователи физіологіи звуковъ, классифицируя гласные звуки, придерживаются способа или нѣмецкихъ (и французскихъ), или же англійскихъ фонетиковъ. Эти два способа классификаціи, не смотря на внѣшнія различія (именно — расположеніе въ видѣ триугольника у нѣмецкихъ фонетиковъ и въ видѣ разграфленнаго четыреугольника — у англійскихъ), въ сущности представляютъ собою лишь варіанты одной и той же классификаціи, опирающейся на обѣ стороны произношенія — артикуляціонную и слуховую, которыя идутъ въ общемъ параллельно одна другой.[4]
Слѣдующая таблица представляетъ распредѣленіе гласныхъ по нѣмецкому способу, т. е. въ формѣ триугольника:
_page_40.jpg)
Мы взяли лишь основные типы гласныхъ, встрѣчающіеся въ отдѣльномъ русскомъ произношеніи. Въ вершинѣ триугольника помѣщенъ гласный А, самый широкій по раствору рта и открытости ртовой полости, при томъ почти не требующій спеціальнаго участія органовъ произношенія (губы остаются совершенно индифферентными, а языкъ нѣсколько приподнятъ въ своей задней части, немногимъ болѣе противъ того, какъ при простомъ раскрытіи рта). Отъ этого гласнаго идутъ два ряда, изъ которыхъ одинъ направляется въ сторону гласнаго І, а другой — въ сторону гласнаго У. Въ обоихъ случаяхъ происходитъ перемѣщеніе приподнятости языка отъ задней почти нейтральной артикудяціи (А) по продольной линіи рта, въ первомъ случаѣ (т. е. въ рядѣ А—Э—І) по направленію впередъ, а во второмъ (въ рядѣ А—О—У) по направленію назадъ. Это перемѣщеніе языковаго бугра какъ по направленію впередъ, такъ и назадъ, сопровождается уменьшеніемъ раскрытости рта тѣмъ большимъ, чѣмъ далѣе впередъ или далѣе взадъ перемѣщается приподнятость языка, съ уменьшеніемъ же раствора рта уменьшается и разстояніе между артикуляціонными поверхностями языка и соотвѣтствующаго участка неба.[5] Нужно прибавить, что перемѣщеніе языковой приподнятости назадъ соединяется съ одновременнымъ характернымъ округленіемъ и выпячиваніемъ губъ (съ такъ называемою лябіализаціей) и тѣмъ болѣе значительнымъ, чѣмъ глубже дѣйствіе задней части языка. Нѣсколъко особое положеніе въ системѣ занимаетъ гласный Ы, чуждый западно-европейскимъ языкамъ; онъ требуетъ для своего произношенія легкаго передвиженія выпуклости языка впередъ, по сравненію съ гласнымъ А, при узкомъ раскрытіи рта и отсутствіи лябіализаціи; такимъ образомъ, онъ является парнымъ звукомъ къ І — какъ бы заднеязычнымъ І.
И такъ, съ точки зрѣнія артикулирующей части языка, артикуляція гласнаго А можетъ быть опредѣлена какъ заднеязычная почти нейтральная, гласныхъ О и У какъ „глубокая заднеязычная“, гласныхъ Э и І какъ „среднеязычная“ и гласнаго Ы какъ „неглубокая заднеязычная“ (о постепенномъ перемѣщеніи артикуляціонной приподнятости языка вглубь при переходѣ отъ О къ У и впередъ при переходѣ отъ Э къ І, равно какъ и объ одновременномъ участіи губъ или лябіализаціи при глубокой заднеязычной артикуляціи, сказано выше). Что касается артикуляціонныхъ зонъ неба, то область гласныхъ Э и І приходится на твердомъ небѣ, а гласныхъ О и У на мягкомъ; гласный Ы занимаетъ смежныя части того и другаго, но преимущественно мягкаго, гласный же А приходится болѣе кзади, приближаясь къ области гласнаго О. Такимъ образомъ гласные О и У могутъ быть опредѣлены какъ мягконебные глубокіе, А и Ы какъ мягконебные неглубокіе, Э и І какъ твердонебные. Однако послѣднее названіе не достаточно опредѣленно, такъ какъ нужно обозначить точнѣе мѣсто артикуляціонной зоны гласныхъ Э и І на твердомъ небѣ; мы считаемъ наиболѣе правильнымъ обозначеніе „твердонебные средніе“, при чемъ мы должны еще разъ подчеркнуть, что параллельно съ постепеннымъ переходомъ отъ Э къ І артикудяціонная зона продвигается нѣсколько впередъ, подобно тому какъ переходъ отъ О къ У связанъ съ перемѣщеніемъ артикуляціонной зоны болѣе назадъ.[6]
Кромѣ разсмотрѣнія по артикуляціоннымъ зонамъ языка и неба, а также присутствію или же отсутствію при этомъ лябіализаціи, необходимо еще изучать въ произношеніи гласныхъ степень приближенія артикулирующей части языка къ небу въ связи со степенью раскрытія рта, именно — при широкомъ раскрытіи рта или, иначе говоря, при низкомъ положеніи нижней челюсти имѣется и болѣе низкое (т. е. болѣе удаленное отъ неба) положеніе артикуляціоннаго языковаго бугра, при среднемъ раскрытіи рта — среднее артикуляціонное удаленіе языка и, наконецъ, при узкомъ раскрытіи рта — высокое положеніе (относительно неба) артикуляціоннаго бугра. Такимъ образомъ, гласный А является широкимъ по открытости, Э и О — средними, а І, У и Ы — узкими.
Все сказанное можно иллюстрировать слѣдующимъ схематическимъ изображеніемъ мѣстъ и степеней приподнятости языка (т. е. артикулирующаго бугра его) при разныхъ гласныхъ:[7]
_page_43.jpg)
Мы должны еще прибавить, что по пути отъ А къ Э и отъ Э къ І, а также отъ А къ У и отъ А къ Ы можно представить себѣ непрерывный рядъ переходныхъ звуковыхъ оттѣнковъ, связанный съ непрерывнымъ рядомъ переходныхъ артикуляцій языка; равнымъ образомъ непрерывный рядъ переходныхъ звуковъ и артикуляцій можно вообразить и между другими артикуляціями (напр. между І и Ы, Э и О и пр.). Нѣкоторые изъ этихъ переходныхъ нюансовъ и соотвѣтствующихъ артикуляціонныхъ укладовъ существуютъ кавъ въ живомъ литературномъ русскомъ языкѣ (срв. широкое э, обозначаемое въ научной транскрипціи черезъ ä или æ, и узкое э, обозначаемое начертаніемъ ᵋ, и др.), такъ въ особенности въ народныхъ говорахъ (срв. напр. переходные звуки между ы и і въ малорусскихъ говорахъ, закрытое о въ нѣкоторыхъ сѣв.-великорусскихъ, и т. д.).
Съ точки зрѣнія качества слуховыхъ ощущеній рядъ гласныхъ отъ А къ І рѣзко отличается отъ ряда гласныхъ между А и У, чтобы какъ-нибудь опредѣлить качественную разницу между этими двумя рядами, нѣкоторые лингвисты (въ особенности прежняго времени, напр. Г. Курціусъ) пользовались терминами „свѣтлые“ или „ясные“ || „темные“, имѣющими противоположное значеніе, при чемъ къ первымъ гласнымъ они отнесли Э и І, а ко вторымъ О и У. Весьма распространенное въ современной лингвистикѣ обозначеніе для первыхъ „нёбные“ или „палятальные“, а для вторыхъ „губные“, собственно говоря — анатомо-физіологическое (притомъ нѣсколько неопредѣленное, въ особенности первое, такъ какъ терминъ „небо“ или лат. „palatum“ можетъ относиться ко всему небу, т. е. твердому и мягкому вмѣстѣ) и лишь метафорически распространяемое и на слуховую сторону.
Наконецъ, съ точки зрѣнія физико-акустической, на основаніи высоты собственнаго тона полости рта при разныхъ гласныхъ, гласные Э и І называютъ „высокими“ по сравненію съ А (собственный тонъ гласнаго І выше, чѣмъ Э, а собственный тонъ послѣдняго выше по сравненію съ А), а гласные О и У „низкими“ (при этомъ собственный тонъ У ниже по сравненію съ О, а собственный тонъ послѣдняго ниже, чѣмъ при А); что касается гласнаго Ы, то онъ, являясь по артикуляціи заднимъ І, соотвѣтственно этому представляетъ собою разновидность гласнаго I съ болѣе низкой настройкой. Повышеніе настройки въ рядѣ А—І обусловливается уменьшеніемъ ртовой резонансовой полости вслѣдствіе перемѣщенія языковаго бугра (приподнятости) впередъ, а пониженіе характернаго собственнаго тона въ рядѣ А—У производится удлиненіемъ ртовой резонансовой полости вслѣдствіе перемѣщенія языковаго бугра взадъ при одновременномъ выпячиваніи впередъ съуживаемаго губнаго отверстія.
Кромѣ представленія гласныхъ въ формѣ триугольника, расхожденіе сторонъ котораго соотвѣтствуетъ перемѣщенію языковой приподнятости (въ связи съ уменьшеніемъ раскрытія ртовой полости) впередъ (А—I) и взадъ (А—У), дающему начало артикуляціямъ средне-язычной и лябіализованной глубоко-заднеязычной, существуетъ еще распредѣленіе ихъ — какъ упоминалось — въ формѣ разграфленнаго четыреугольника, который такимъ образомъ можно читать въ горизонтальномъ и вертикальномъ направленіи. Представимъ сначала самую таблицу гласныхъ общерусскаго языка, предложенную Sweet'омъ въ его статьѣ „On Russian Pronunciation“ въ Transact. of the Phil. Soc. 1877—79, на стр. 544 (замѣтимъ, что начертаніе е онъ примѣнилъ для узкаго е, начертаніе æ для широкаго е и перевернутую букву ə для передачи неударяемаго гласнаго въ словѣ „часы“; приводя таблицу, мы позволили себѣ замѣнить латинскія начертанія транскрипціи русскими въ тѣхъ случаяхъ, гдѣ они не совпадали между собою; кромѣ того таблицу лябіализованныхъ или округленныхъ гласныхъ мы соединили для большей ясности съ таблицей нелябіализованныхъ):
| front | mixed | back | |||||
| unrounded | rounded | unrounded | rounded | unrounded | rounded | ||
| high | narrow | i | ы | у | |||
| wide | |||||||
| mid | narrow | е | |||||
| wide | æ | а | о | ||||
| low | narrow | ||||||
| wide | ə | ||||||
Примѣчаніе. Прежде чѣмъ приступить къ подробной оцѣнкѣ англійскаго способа классификаціи гласныхъ вообще, мы укажемъ нѣкоторыя неточности данной таблицы: 1) гласный а поставленъ по открытости вх одномъ ряду съ гласными æ и о, тогда какъ въ дѣйствительности онъ шире послѣднихъ, 2) гласный слова «часы» оказывается самымъ широкимъ, чего не можетъ быть при неударенности, 3) гласные і, е, æ поставлены въ одномъ и томъ же вертикальномъ ряду, такъ же какъ гласные у и о , что̀ тоже не вполнѣ точно, о чемъ скажемъ ниже.
Читая таблицу въ горизонтальномъ направленіи, слѣва направо, мы слѣдимъ за мѣстами на небѣ артикуляцій языка по направленію спереди назадъ; здѣсь мы получаемъ три категоріи: палятальные или передніе (front), напр. і, передне-задніе или смѣшанные (mixed), напр. ы, и задніе (back), напр. у: при первыхъ языкъ подвигается впередъ, поднимаясь къ твердому небу, при послѣднихъ же онъ оттягивается назадъ, поднимаясь къ мягкому небу и, наконецъ, при смѣшанныхъ занимаетъ среднее положеніе между первыми двумя. Разсматривая ту же таблицу въ вертикальномъ направленіи, сверху внизъ, мы получаемъ три главныхъ положенія языка по степени приподнятости его въ направленіи къ небу: высокое (high), напр. і, среднее (mid), напр. э, и низкое (low), напр. ǝ, самое же удаленіе отъ неба происходить главнымъ образомъ чрезъ опущеніе нижней челюсти. Каждый изъ получаемыхъ при этомъ гласныхъ можетъ затѣмъ быть или узкимъ (narrow), или же широкими (wide).[8] У насъ оказалось такимъ образомъ 18 воображаемыхъ гласныхъ, но такъ какъ принимается, что каждый изъ нихъ можетъ получить съуженіе губнаго отверстія и стать округленнымъ — „rounded“ (при чемъ при высокомъ положеніи языка гласные обыкновенно имѣютъ самое узкое губное отверстіе, при низкомъ — самое широкое и при среднемъ — среднее), то въ общемъ итогѣ получается 36 основныхъ теоретическихъ гласныхъ.
Однако представленный способъ расположенія гласныхъ въ видѣ четыреугольника содержитъ въ себѣ нѣкоторые довольно существенные недостатки. Прежде всего, самые ряды не вполнѣ воспроизводятъ отношенія, дѣйствительно существующія между артикуляціонными укладами въ полости рта. Такъ, разсматривая въ приведенной таблицѣ первый вертикальный столбецъ, мы должны замѣтить, что помѣщенные въ немъ гласные (æ, є, і) должны были бы размѣститься въ разныхъ вертикальныхъ столбцахъ, такъ какъ мѣста ихъ артикуляцій съ переходомъ отъ æ въ і повышаются къ переднему небу не вертикально, а наклонно впередъ, какъ это мы указывали выше (см. также рис. на стр. 43); подобнымъ же образомъ задній вертикальный столбецъ (о, у) долженъ былъ бы восходить къ мягкому небу тоже не вполнѣ вертикально, а направляясь кзади. Такимъ образомъ было бы цѣлесообразнѣе расположить гласные въ формѣ трапеціи (съ широкимъ основаніемъ на верху), т. е. въ формѣ болѣе соотвѣтствующей дѣйствительному соотношенію артикуляцій; иначе же, оставаясь при формѣ разграфленнаго прямоугольника, пришлось бы гласные є и і, а равно о и у, занести въ другіе вертикальные столбцы и этимъ не только усложнить таблицу, но и затемнить указанный физіологическій генезисъ этихъ звуковъ. Принимая же во вниманіе все многообразіе нюансовъ гласныхъ звуковъ въ зависимости отъ разныхъ фонетическихъ условій и соотвѣтствующее усложненіе таблицы, приходится сказать, что размѣщеніе гласныхъ при подобныхъ условіяхъ по клѣткамъ сильно мѣшаетъ наглядности и цѣльности представляемой системы. Тѣмъ не менѣе, многіе изслѣдователи пытаются размѣщать по клѣткамъ прямоугольной таблицы всѣ замѣчаемые ихъ слухомъ нюансы гласныхъ извѣстнаго языка, упуская при этомъ изъ виду, что отнесеніе того или другаго звука въ извѣстную клѣтку должно опираться не на апріорную подстановку для воспринимаемыхъ акустическихъ эффектовъ соотвѣтствующихъ топографическихъ данныхъ полости рта, но на дѣйствительныя измѣренія разстояній въ послѣдней при произношеніи. Къ сожалѣнію, такія наблюденія пока почти совершенно отсутствуютъ, а при такихъ условіяхъ было бы осторожнѣе и гораздо нагляднѣе пользоваться размѣщеніемъ гласныхъ нюансовъ въ видѣ триугольника, такъ какъ при этомъ можно не только ввести въ таблицу всю ихъ цѣпь, не предрѣшая при этомъ произвольно ихъ топографію, но и сохранить генетическую преемственность ихъ.
Что касается неударяемыхъ гласныхъ, то каково бы ни было ихъ табеллярное представленіе, намъ кажется необходимымъ помѣщать ихъ въ отдѣльной таблицѣ, ибо они существенно отличаются отъ ударенныхъ не только уменьшеннымъ растворомъ рта, но и вообще меньшимъ напряженіемъ артикулирующихъ органовъ, благодаря чему даже наиболѣе сильные изъ неударяемыхъ гласныхъ не совпадаютъ вполнѣ съ зонами и укладами соотвѣтствующихъ ударяемыхъ гласныхъ; по мѣрѣ же дальнѣйшаго ослабленія, артикуляціи неударяемыхъ гласныхъ становятся еще менѣе характерными, сводясь наконецъ къ одному или двумъ индифферентнымъ гласнымъ укладамъ.
Разсмотрѣвъ систему гласныхъ звуковъ съ разныхъ сторонъ, займемся теперь классификаціей согласныхъ какъ съ точки зрѣнія работъ или анатомо-физіологической, такъ — параллельно — и съ точки зрѣнія слуховой.
I. Со стороны дыхательнаго аппарата согласные различаются по силѣ и способу выдыхательныхъ толчковъ воздуха, чему соотвѣтствуютъ и нѣкоторыя различія въ области слуховыхъ эффектов.
II. По дѣйствію гортани всѣ согласные распадаются на два разряда: при произношеніи однихъ голосовая щель расширена и не даетъ звука отъ прохожденія чрезъ нее тока воздуха, а при другихъ съужена для звучанія; соотвѣтственно этому согласные, получающіеся въ первомъ случаѣ, называются глухими (п, ф, т, с, ш, к, х), а во второмъ — звонкими (б, м, в, д, н, з, ж, л, р, j, r, γ). Согласные, различающіеся лишь указанными укладами голосовой щели при одинаковости остальныхъ работъ, образуютъ пары изъ глухихъ и соотвѣтствующихъ звонкихъ (напр. п||б, с||з и т. д.).[9]
III. Со стороны участія мягкаго неба согласные подраздѣляются на двѣ категоріи, въ зависимости отъ того, опущено или же приподнято мягкое небо; въ первомъ случаѣ звуки получаются носовые (м, н), а во второмъ — не-носовые или чистые (всѣ прочіе согласные). Звуки м||б и н||д должны считаться взаимно соотвѣтствующими или парными, при чемъ самая парность ихъ основывается на различіи въ дѣйствіи мягкаго неба при сходствѣ остальныхъ артикуляціонныхъ работъ.
IV. Смыкательное дѣйствіе нижней челюсти, которымъ характеризуется самая категорія согласныхъ, представляетъ двѣ ступени параллельно взрывному или же придувному дѣйствію органовъ произношенія.
V. Со стороны органовъ произношенія, по мѣсту ихъ дѣйствія, согласные представляютъ двѣ главныя группы — губныхъ и язычныхъ (язычно-небныхъ). Группа губныхъ подраздѣляется на губно-губные (п, б, м) и губно-зубные (ф, в). Язычные согласные дѣлятся на передне-язычные (съ подраздѣленіями соотвѣтственно артикуляціонному мѣсту на небѣ — „зубные“, напр. т, д, н, с, и „альвеолярные“, каковы ш, ж, р), средне-язычные (j) и задне-язычные (к, г, х, γ), при чемъ передняя часть языка дѣйствуетъ относительно передней части твердаго неба, средняя часть — относительно средней твердаго неба и задняя часть артикулируетъ по отношенію къ заднему краю твердаго неба и отчасти къ мягкому.[10] Кромѣ того, нѣкоторые согласные произносятся сложнымъ дѣйствіемъ смежныхъ участковъ языка относительно соотвѣтствующихъ зонъ на небѣ, и такимъ образомъ получаются согласные язычные средне-передніе (напр, т', д', н', с') и средне-задніе (к', г', х', γ'); какъ мы видимъ, въ произношеніи всѣхъ этихъ согласныхъ, какъ и j, участвуетъ такъ или иначе средняя часть языка, благодаря чему они пріобрѣтаютъ особый нюансъ, называемый „мягкостью“. Соотвѣтственно присутствію или же отсутствію такого нюанса всѣ согласные подраздѣляются на твердые, произносимые безъ участія средней части языка, и мягкіе, требующіе участія средней части языка;[11] такимъ образомъ получаются пары согласныхъ въ отношеніи твердости-мягкости, напр. т || т', с || с' и т. д. Изъ мягкихъ согласныхъ j, не требующій для себя никакихъ другихъ укладовъ органовъ произношенія, кромѣ приближенія средней части языка къ небу, можетъ считаться представителемъ чистой мягкости; это дѣйствіе средней части языка можетъ присоединяться къ артикуляціямъ губныхъ согласныхъ, результатомъ чего являются мягкіе губные согласные.
Изъ всего вышесказаннаго можно видѣть, какъ богата подраздѣленіями и сложна категорія язычно-небныхъ согласныхъ; поэтому ничего нѣтъ удивительнаго въ томъ, что терминологія подраздѣленій (въ особенности по вонамъ неба) здѣсь еще не вполнѣ установлена, представляя иногда у разныхъ изслѣдователей различіе наименованій для одной и той же звуковой категоріи, или же примѣненіе сходнаго термина для обозначенія разныхъ группъ.[12]
Что касается способа дѣйствія органовъ произношенія при согласныхъ, то съ этой стороны согласные раздѣляются на взрывные (смычно-взрывные) и придувные или спиранты: первые произносятся мгновеннымъ выходомъ воздуха въ моментъ разнятія артикуляціонной смычки органовъ произношенія, т. е. губъ (п, б), или же языка съ небомъ (т, д, к, г), вторые — продуваніемъ сквозь артикуляціонную щель (ф, в; с, з, ш, ж, j, х, γ) . Въ согласныхъ взрывныхъ въ теченіе момента смычки или затвора совершенно преграждается выходъ изъ полости рта выдыхательному току воздуха; отсюда при глухихъ (напр. п) въ этотъ моментъ звукъ совершенно отсутствуетъ, а при звонкихъ (напр. б) слабо доносится замкнутый голосовой гулъ. Съ точки зрѣнія времени, взрывные называются мгновенными, а придувные — длительными; при этихъ терминахъ имѣется въ виду способность или же неспособность соотвѣтствующихъ звуковъ къ продленію, ибо только придувные способны къ послѣднему, тогда какъ при продленіи взрывныхъ удлиняется лишь пауза смычки, но не взрывной звукъ.
Однако не всѣ согласные легко распредѣляются по указаннымъ двумъ категоріямъ, затрудненіе представляютъ плавные (р, л) и носовые (м, н), занимающіе нѣсколько особое положеніе. Такъ при л, хотя и образуется смычка переднею частью языка, но за то бока языка опущены для свободнаго прохода воздуха; при произнесеніи р языкъ принимаетъ установку, удобную для ритмическаго вибрированія конца его, такъ что этотъ согласный можетъ считаться ритмическимъ смычно-придувнымъ; согласные носовые съ точки зрѣнія ртоваго уклада принадлежатъ къ смычнымъ, но представляютъ ту особенность, что при этомъ открыта полость носа, благодаря чему произношеніе ихъ способно тянуться такъ же, какъ спирантовъ и гласныхъ;[13] нельзя игнорировать при носовыхъ согласныхъ и моментъ взрыва (губъ или языка), во время котораго они получаютъ наибольшую свою опредѣленность.
Разсматривая вопросъ о плавныхъ и носовыхъ согласныхъ съ акустической точки зрѣнія, необходимо отмѣтить, что они, благодаря только-что указаннымъ особенностямъ ихъ артикуляціи, отличаются среди другихъ согласныхъ наибольшею гласностью резонанса, зависящею отъ достаточно обширнаго и свободнаго резонансоваго пространства, каковымъ при носовыхъ согласныхъ служитъ полость носа, при л — пространство ртовой полости, прилегающее въ опущеннымъ боковымъ краямъ языка; при р къ гласности резонанса присоединяется характерное дрожаніе звучащаго тока (вызываемое ритмическими ударами кончика языка), что̀ дѣлаетъ этотъ согласный еще болѣе звучнымъ. Въ виду отмѣченныхъ акустическихъ свойствъ плавные и носовые согласные нерѣдко соединяются въ одну группу съ гласными подъ названіемъ сонорныхъ (т. е. звучныхъ) звуковъ. Однако свойство сонорности не есть исключительная принадлежность гласныхъ и согласныхъ плавныхъ и носовыхъ, но въ той или иной степени сопутствуетъ всѣмъ звукамъ рѣчи, которые возможно распредѣлить въ нѣсколько группъ по убывающей или возрастающей сонорности[14]. Если же допустить обычное подраздѣленіе звуковъ рѣчи на сонорные и не-сонорные, называемые шумными, сопоставить его съ группировкой звуковъ на звонкіе и глухіе, гласные и согласные, то взаимное соотношеніе всѣхъ этихъ подраздѣленій можно наглядно представить въ слѣдующей таблицѣ:
_page_54.jpg)
Примѣчанія править
- ↑ Необходимо отмѣтить, что въ самой живой рѣчи можно встрѣтить случаи отдѣльнаго произношенія звуковъ, напр. въ нѣкоторыхъ случаяхъ краткихъ отвѣтовъ, а также при грамматическомъ разборѣ; такое произношеніе, когда къ нему не присоединяется особая интонація, вполнѣ совпадаетъ съ звуками въ отдѣльномъ произношеніи; при этомъ согласные произносятся съ достаточнымъ напряженіемъ, а всѣ гласные являются ударенными.
- ↑ На этой точкѣ зрѣнія стоятъ такіе видные физіологи рѣчи, какъ Sievers, Sweet и др. Такъ, во Введеніи къ своей «Фонетикѣ» или — точнѣе — физіологіи звуковъ Зиверсъ высказываетъ слѣдующее: строго систематическая фонетика должна бы напередъ изслѣдовать «предложеніе» со всѣми измѣненіями, какія оно можетъ испытывать при устномъ выраженіи (ибо въ живомъ языкѣ только предложеніе есть дѣйствительно существующій и подлежащій наблюденію объектъ), а затѣмъ приступать къ анализу самаго предложенія, т. е. къ изслѣдованію рѣчевыхъ тактовъ и слоговъ, какъ членовъ этихъ тактовъ, отсюда переходя къ разсмотрѣнію слоговъ, какъ таковыхъ, и составляющихъ ихъ отдѣльныхъ звуковъ; но по практическимъ причинамъ и при изученіи фонетики (какъ и грамматики) отъ простѣйшихъ элементовъ переходятъ обыкновенно къ болѣе сложнымъ комплексамъ, и эта общепринятая метода — прибавляетъ Зиверсъ — соблюдается и въ его трудѣ (см. Sievers, Phonetik, 19015, § 14) . Подобнымъ образомъ поступаетъ и Sweet, у котораго «анализъ» или ученіе о звукахъ въ отдѣльности предшествуетъ «синтезу» или ученію о звукосочетаніяхъ (см. его книги: A Handbook of Phonetics, 1877; A Primer of Phonetics, 19063).
- ↑ При шепотномъ произношеніи гласныхъ мѣсто голосоваго тона заступаетъ шепотный шумъ, а при глухомъ произношеніи характеръ гласнаго звука опредѣляется собственными тонами ртовой полости.
- ↑ Мнѣніе, будто нѣмецкая классификація гласныхъ основывается на слуховой сторонѣ, а англійская на артикуляціонной, мы считаемъ ошибочнымъ, что̀ и постараемся выяснить дальше.
- ↑ Описанное перемѣщеніе языковаго бугра въ рядѣ А—Э—І ясно замѣчается посредствомъ мышечнаго чувства и легко подтверждается непосредственнымъ наблюденіемъ; что касается ряда А—О—У, то здѣсь показанія мышечнаго чувства слишкомъ неопредѣленны и потому приходится прибѣгнуть кх слѣдующему опыту. Нужно наложить конецъ пальца на верхъ языковаго бугра напр. при произнесеніи А и затѣмъ, сохраняя положеніе пальца на томъ же пунктѣ языковой поверхности, перейти послѣдовательно къ произношенію О и У, и тогда замѣчается передвиженіе наложеннаго пальца дальше вглубь ртовой полости. Однако нѣмецкій фонетикъ Бремеръ, дѣлая подобные же опыты, пришелъ къ обратнымъ выводамъ, утверждая, что артикуляція гласнаго У лежитъ болѣе впереди по сравненію съ О (см. его Deutsche Phonetik, 1893, § 144). Мы думаемъ, что такое утвержденіе основано на ошибкѣ. Дѣло въ томъ, что съ переходомъ отъ О къ У уменьшается растворъ рта, а вмѣстѣ съ тѣмъ и вся поверхность языка подходитъ ближе къ небу; очевидно, изслѣдователь счелъ это поднятіе за артикуляціонный бугоръ для У, между тѣмъ какъ на самомъ дѣлѣ этотъ посдѣдній приходится болѣе позади. Другой нѣмецкій фонетикъ, Зиверсъ, напротивъ, пришелъ къ выводамъ согласнымъ съ нашими (см. его Phonetik, 1901, § 220).
- ↑ Такимъ образомъ не слѣдуетъ думать, что вершина приподнятости языка къ небу при Э и І, или же при О и У, приходится на одной и той же вертикали; въ дѣйствительности вершина І подвинута болѣе впередъ по сравненію съ Э, а вершина У лежитъ болѣе кзади по сравненію съ О.
- ↑ Срв. Bremer O. Deutsche Phonetik (1893) стр. 160.
- ↑ При образованіи узкой разновидности гласныхъ замѣчается по наблюденію англійскихъ фонетиковъ чувство напряженія въ артикулирующей части языка, при чемъ верхняя поверхность языка получаетъ болѣе сильную выпуклость, чѣмъ при образованіи широкой разновидности тѣхъ же гласныхъ, при которой верхняя поверхность языка представляетъ болѣе слабую и болѣе плоскую выпуклость. Намъ кажется однако необходимымъ при трактованіи вопроса о «напряженныхъ» и «ненапряженныхъ» артикуляціяхъ гласныхъ провести разницу между языками, имѣющими самостоятельную долготу и краткость (каковъ напр. англійскій языкъ) и языками, утратившими ее и связавшими наибольшую длительность и силу съ ударяемымъ слогомъ (какъ напр. русскій языкъ). Упомянутыя различія артикуляцій въ отношеніи напряженности, строго говоря, свойственны лишь языкамъ первой группы, гдѣ напр. долгіе закрытые гласные ẹˉ и ọˉ представляютъ, такъ сказать, «дифтонгообразное» произношеніе, а именно становятся къ концу еще болѣе закрытыми, приближаясь такимъ образомъ къ і и у, которыхъ однако они не достигаютъ; въ этомъ случаѣ усиліе не дать имъ перейти въ узкіе гласные и сопровождается чувствомъ большей напряженности. Напротивъ, языки другой категоріи, не имѣя самостоятельной долготы гласныхъ, естественно лишены описанной напряженности артикуляціи. Само собою разумѣется, что та напряженность, которая варіируетъ по ударяемому и разнымъ неударяемымъ слогамъ, свойственна языкамъ обѣихъ категорій. Что касается въ частности русскаго языка, то срв. еще различіе въ мышечномъ чувствѣ при произношеніи ударяемыхъ гласныхъ въ сосѣдствѣ съ твердыми и мягкими согласными, напр. ма́т (орѳ. матъ) || ма́ітʼ (орѳ. ма́ть ) и пр.
- ↑ Объ особенностяхъ шепотнаго произношенія говорилось раньше, стр. 19.
- ↑ Нѣкоторые изслѣдователи категорически относятъ зону указанныхъ задне-язычныхъ согласныхъ къ мягкому небу; на самомъ же дѣлѣ анатомическая граница между твердымъ и мягкимъ небомъ не совпадаетъ съ границею приходящихся здѣсь артикуляціонныхъ зонъ, какъ въ этомъ убѣждаетъ насъ разсмотрѣніе соотвѣтствующихъ палятограммъ.
- ↑ Мы удерживаемъ термины «твердые» и «мягкіе», какъ особенно употребительные въ русской лингвистической литературѣ, хотя они н не опредѣляютъ анатомо-физіологической стороны произношенія (въ нѣмецкомъ языкѣ соотвѣтствующія названія «harte» и «weiche» обычно служатъ для различенія другихъ звуковыхъ категорій, именно глухихъ п звонкихъ). Съ точки же зрѣнія анатомо-физіологической правильнѣе называть твердые согласные непалятальными, а мягкіе — палятальными (точнѣе — среднепалятальными), наиболѣе же точнымъ будетъ опредѣленіе этихъ звуковыхъ категорій по дѣйствующему органу, именно: согласные произносимые безъ приближенія или же съ приближеніемъ средней части языка къ центральной части твердаго неба. Что касается твердости и мягкости съ точки зрѣнія физико-акустической, то это различіе сводится къ различію высоты шума; шумъ мягкихь согласныхъ по сравненію съ соотвѣтствующими твердыми значительно выше, срв. с || с', х || х' и др., при чемъ повышеніе вызывается уменьшеніемъ резонансовой полости, происходящимъ отъ поднятія средней части языка къ небу (срв. Bremer Deutsche Phonetik, 1893, § 116).
- ↑ Такъ, напр., согласный j считается средне-небнымъ или палятальнымъ (Поржезинскій), передне-палятальнымъ (Брокъ) и твердо-небнымъ или палятальнымъ (Томсонъ); согласный к' нѣкоторыми относится къ одной зонѣ съ j (Поржезинскій, Томсонъ), или же отдѣляется отъ этого звука получая названіе задне-палятальный (Брокъ); указанныя и имъ подобныя различія въ терминологіи большею частью зависятъ отъ неодинаковаго дѣленія и обозначенія неба по областямъ и зонамъ (срв. стр. 26, сноска 1); поэтому при чтеніи русскихъ сочиненій, излагающихъ физіологію звуковъ рѣчи, въ частности звуковъ язычно-небныхъ, необходимо считаться съ тѣмъ, какое значеніе тому или другому термину придаетъ изслѣдователь.
- ↑ Sievers (Grundzüge der Phonetik, 1901, § 140), въ виду присутствія смычки при согласныхъ носовыхъ и л одновременно съ открытостью носоваго канала при первыхъ и боковаго — при второмъ, признаетъ болѣе правильнымъ назвать эти согласные «полусмычными» (Halbschlusslaute).
- ↑ Такъ именно поступаетъ датскій лингвистъ Есперсенъ (см. Jespersen Lehrbuch der Phonetik, übers. von H. Davidsen, 1904, § 192; такъ же поступили и мы въ своемъ Общемъ курсѣ русской грамматики, 1904, стр. 19—20 = 1911, стр. 30—31.)