[267]11. Касьян и Никола
Это вторая легенда, в которой действующим лицом является св. Никола; в собрании В. И. Даля есть еще одно народное сказание об этом же угоднике. Вот оно:
В некоем царстве жил-был богатой мужик; жадность и скупость совсем одолели его: если кому и давал он взаймы деньги, то всегда под заклад и за большие проценты. В том же царстве жил-был бедной мужик: кроме жены да семерых детей ничего у него не было. Долго перебивался он кое-как и добывать себе и ребятишкам дневное пропитание; а там пришло такое время — хоть зубы на полку клади: три дня без еды сидел. Как быть? чем семью прокормить? Думал он, думал и решился пойти к богатому мужику и попросить в займы денег. «Ах, ты дурачина! закричал на него богатой. Ну, с какими глазами пришел ты занимать деньги? Ну, можно ль тебе поверить? Что с тебя после взять!..» — Будь милостив, выручи из беды; не дай помереть голодною
[268]смертию, по век не забуду… Заработаю — с лихвою отдам. «Отдам!… знаю, как вы отдаете.» — Право слово, отдам; вот тебе Никола порукою! отвечал бедной и показал на образ Николы-угодника. Смиловался богатой, отсчитал ему двадцать рублев: «смотри же, говорит, непременно в срок заплати».
Бедняк взял деньги, пошел на базар, накупил хлеба и стал кормиться со всею семьею. Пришло время платить, а у него по старому нет ни копейки[1]. «Что делать? думает он. Пойду, попрошу отсрочки». Приходит к богатому и ну кланяться ему в землю: «обожди, родимой; дай еще вздохнуть хоть малое время». Чего ждать-то? Пришел срок, и подавай денежки; небось умел брать! «Рад бы, отец родной, хоть сейчас заплатить, да верь совести — нечем!» — Видно, с тобой, мошенником,
[269]хорошо не сделаешься! сказал богатой мужик! а надо будет за поруку приниматься. Пришел домой, стал перед образом Николы-угодника и говорит: «что ж ты не отдаешь за бедного денег? ведь ты за него поручился». Икона ничего не отвечает. «Что же ты молчишь? У меня не отмолчишься: не отстану до тех пор, пока не заплатишь все до единой копейки». Снял образ со стены, положил на повозку и выехал со двора; лошадь пустил вперед, а сам идет за повозкою сзади, и всё по образу кнутом стегает да приговаривает: «отдай мои деньги! отдай мои деньги!»[2]. Только едет он мимо гостиного двора; увидал его купеческой сын и стал спрашивать: «что ты, безбожный, делаешь?» — А то что давал я взаймы одному мужику двадцать рублев, и этот образ был по нём порукою; пришел срок отдавать деньги — у мужика нет ни полушки: вот и принялся я за поруку! «На, возьми свои двадцать рублев, только отдай мне образ». — Изволь, брат! мне; еще лучше без хлопот!
Взял купеческой сын образ, поставил в лавке и засветил перед ним лампадку. Наутро явился к нему седой старик и
[270]стал наниматься заместо приказчика; купеческой сын подумал-подумал и взял его в лавку. С той самой поры пошла у него такая торговля, что никак товаров не напасется: покупщики так и валят в лавку со всех сторон. Разбогател купеческой сын; построил два корабля, нагрузил их разными товарами и поехал с стариком в другое государство торг вести. А в том государстве на ту пору беда приключилася: злая ведьма испортила царевну — днем она лежит словно мертвая, а по ночам встает и людей поедает! Что тут делать? Положили ее в гроб, набили сверху крышку и вынесли в церковь. Царь повелел кликать клич по всему государству: не найдется ли кто такой, чтобы мог отчитать царевну? а кто ее отчитает, тот будет царским зятем и получит в приданое половину царства. Кликнули клич; только никто не выискался, никто не берется за это дело хитрое. И говорит старик купеческому сыну: «ступай к царю и скажи, что ты можешь отчитать царевну». — А как не сумею? «Не бойся! Бог поможет и я научу». Отправился купеческой сын к царю, объявил о себе; царь обрадовался и велел ему отчитывать. В тот же самый день вечером пошел старик вместе с купеческим сыном в церковь, поставил около гроба налой и
[271]очертил круг; после того дал купеческому сыну книгу, и приказывает: «становись в этот круг, и что бы ни было, что бы тебе ни казалось — не переходи за черту, молись и читай книгу». Сказал и ушел; остался в церкви один купеческой сын, стал в кругу перед налоем и принялся читать. Ровно в полночь сорвалась с гроба крышка; царевна встает и бросается прямо на купеческого сына; вот уже близко… но сколько ни силится — никак не может переступить проведенной черты. Бешено рвется она вперед, напущает разные страхи и грозит бедою; но купеческой сын не ужасается, стоит в кругу и всё читает да читает. Стало светать, запели петухи — и в ту ж минуту грохнулась царевна наземь и сделалась совсем мертвою. Поутру рано посылает царь узнать: всё ли благополучно? Приходят посланные; видят, что купеческой сын жив, и не могут надивиться, как он уцелел. Подняли они царевну, положили опять в гроб, заколотили крышку, воротились к царю и рассказали обо всём. На другую ночь было тоже; а на третью купеческой сын отчитал царевну: вышла из неё вся нечисть; тут только переступила она черту и подошла к купеческому сыну, взяла его за руку, поцеловала в уста и сказала: «будь ты моим мужем, а я — твоей женою». На том они и
[272]поладили, стали рядом перед местными иконами и начали молиться Богу тихо и любовно. Как донесли об этом посланные царю, он сейчас же приказал обвенчать купеческого сына на царевне и дал ему в приданое половину своего государства.
В другом списке старик приходит наниматься к купеческому сыну уже в то время, когда он отправляется за море. «Куда тебе, старому, работать? ведь ты ничего не осилишь», говорит купеческой сын. — А вот увидишь: я хоть стар, да работящ: за десятерых молодых сойду. «А что возьмешь?» — Что заработаем, то пополам. «Хорошо!» Приезжают они в другое государство: купеческой сын берется отчитывать царевну, а старик дает ему три полена, чашку воды и научает, как и что делать. В полночь поднялась царевна из гроба: купеческой сын бросил ей одно полено; она его проглотила. Бросил другое — и другое проглотила; бросил последнее — и с этим тоже. «Ну, говорит царевна, теперь я тебя съем!» — Погоди, отвечает купеческой сын, дай прежде воды испить. Набрал в рот воды и брызнул в нее — царевна вздрогнула и в ту ж минуту исцелилась: порчу как рукой сняло. Купеческой сын женился на царевне и воротился домой с большими богатствами. «Давай делиться», говорит
[273]старик. Купеческой сын вытащил все деньги и стал делить пополам. «Что ты с деньгами-то возишься? Мы с тобой привезли еще царевну. Давай и ее делить!» Взял старик острой меч и разрубил ее надвое. Опечалился купеческой сын и говорит: «Бог с тобой! за что ты ее убил?» — Разве тебе жалко? спрашивает старик; взял обе разрубленные части, сложил вместе, дунул — и царевна тотчас встала живою и сделалась вдвое лучше прежнего. «Вот твоя жена! живи с нею по-Божьему», сказал старик и исчез. И то был не простой старик; то был сам Никола, угодник Божий.
