Слова его, непредвидѣнность этой сцены, исторія корабля патріота, начатая холодно, потомъ разсказываемая съ такимъ волненіемъ, котораго не могла превозмочь странпая эта личность, имя „Мститель”, имѣющее значеніе, — все это меня глубоко поразило. Глаза мои впились въ капитана. Немо, протянувъ руки къ морю, огненнымъ взглядомъ смотрѣлъ на эти великіе обломки. Неужели мнѣ никогда не узнать кто онъ, откуда, какія его цѣли! А между тѣмъ я съ каждымъ днемъ все болѣе и болѣе видѣлъ какъ человѣкъ выступаетъ изъ за ученаго. Не просто мизантропія заперла на „Наутилусѣ” капитана Немо и его спутниковъ, а ненависть и месть, какихъ не могло ослабить даже время.
Эта ненависть еще искала можетъ быть мести? Это должно было мнѣ раскрыть будущее.
„Наутилусъ“ началъ подниматься и мало по малу скрылись останки „Мстителя”. Вдругъ раздался грохотъ.
Я поглядѣлъ на капитана Немо.
Капитанъ Немо и бровью не шевельнулъ.
— Капитанъ? спросилъ я.
Онъ не отвѣтилъ.
Я оставилъ его и вышелъ на платформу.
Тамъ уже былъ Недъ Лендъ и Консейль.
— Что это за грохотъ? спросилъ я.
— Выстрѣлили изъ пушки, отвѣтилъ канадецъ.
Я осмотрѣлся и увидалъ судно. Судно это очевидно усиливало пары и приближалось къ „Наутилусу“. Оно было отъ насъ всего въ шести миляхъ.
— Что это за судно, Недъ? спросилъ я.
— Да, по оснасткѣ судя, это военное судно. Вотъ кабы надвинуло да пустило ко дну этотъ окаянный „Наутилусъ“!
- Другъ Недъ, возразилъ Консейль, что жъ это судно можетъ сдѣлать „Наутилусу“? Развѣ оно можетъ за нимъ нырнуть подъ воду? Развѣ можетъ съ нимъ бороться на днѣ морскомъ?
— Послушайте, Недъ, сказалъ я: вы не можете разглядѣть чье это судно, — какой націи?
Канадецъ слегка прищурился и впился глазами въ приближающееся судно.
— Нѣтъ, г. профессоръ, не могу! сказалъ онъ. Флагъ не вывѣшенъ. А что судно военное, такъ это вѣрно, потому длинный вымпелъ развѣвается на большой мачтѣ. Мы съ четверть часа наблюдали это судно. Оно все приближалось.
Я, впрочемъ, думалъ что оно не могло замѣтить „Наутилусъ“ на такомъ разстояніи, а еще менѣе могло догадаться, что это подводный снарядъ.
— Это большой военный корабль, сказалъ Недъ Лендъ, блиндированный, съ шекомъ. Смотрите, г. Аронаксъ. - 403 —
Густые клубы дыма валили изъ трубъ; свернутые паруса сливались съ снастями; на гафелѣ не было флага. Разстояніе еще не позволяло различить цвѣта вымпела, который вился какъ тоненькая ленточка.
Судно быстро приближалось.
Еслибы капитанъ Немо подпустилъ его поближе, мы бы могли надѣяться на благополучное бѣгство.
— Знаете что, г. профессоръ? сказалъ Недъ Лендъ: коли тотъ корабль подошелъ на милю, я бы сейчасъ же бросился въ море! И вамъ совѣтую тоже!
Я ничего не отвѣтилъ на совѣтъ канадца.
Судно все приближалось, все увеличивалось.
Будь это корабль французскій, англійскій, американскій или русскій, — насъ вѣрно примутъ на всякій, если только мы доплывемъ до него.
— Ихъ чести извѣстно уже, что мы плавать умѣемъ, сказалъ Консейль. Если ихъ честь послушается совѣта Неда, такъ я поплыву съ ихъ честью рядомъ и ихъ честь можетъ на меня положиться!
Я хотѣлъ отвѣчать, но вдругъ съ военнаго корабля поднялся бѣлый шаръ, затѣмъ около самаго „Наутилуса" упало что-то тяжелое и сильно всколыхнуло волны; затѣмъ раздался пушечный выстрѣлъ.
— Да они въ насъ стрѣляютъ! вскрикнулъ я.
— Молодцы! сказалъ Недъ Лендъ.
— Они значитъ не считаютъ насъ за потерпѣвшихъ кораблекрушеніе! сказалъ я.
— Съ позволенія ихъ чести... Вотъ тебѣ на! вскрикнулъ Консейль, отряхая съ себя воду, которой насъ опять захлеснуло. Опять ядро. Они видно завидѣли нарвала, и нарвала бомбардируютъ!
— Да вѣдь они могутъ видѣть, что мы люди, а не нарвалы! вскрикнулъ я.
— А можетъ потому они такъ и жарятъ, что видятъ „людей“, сказалъ Недъ Лендъ съ удареніемъ.
Меня озарила таже мысль. Безъ сомнѣнія, ужъ теперь знали съ какимъ чудовищемъ имѣли дѣло. Безъ сомнѣнія, когда канадецъ хватилъ острогою съ „Авраама Линкольна“, капитанъ Фарагютъ догадался, какой нарвалъ обшитъ листовымъ желѣ- 404 -
зомъ! Теперь вѣроятно вездѣ искали и преслѣдовали страшный, подводный снарядъ.
Ядра такъ и сыпались вокругъ насъ, но „Наутилусу“ это нисколько не вредило.
Военный корабль находился отъ насъ всего въ трехъ миляхъ.
Не смотря на пушечную пальбу, капитанъ Немо не показывался на платформу.
А между тѣмъ ударъ подобнаго коническаго ядра могъ погубить „Наутилусъ“.
Недъ Лендъ мнѣ сказалъ: — Г. Аронаксъ! надо во чтобы то ни стало подать имъ сигналъ! Тысячу чертей! Авось они поймутъ, что мы то здѣсь не причемъ!
Недъ Лендъ взялъ свой платокъ, но только что хотѣлъ имъ махнуть, какъ его схватила желѣзная рука. Онъ хотѣлъ вырваться, но былъ смятъ и упалъ.
— Я тебя пришибу, вскрикнулъ капитанъ Немо.
Голосъ у него былъ страшный, но лицо еще страшнѣе: оно совершено помертвѣло и исказилось.
Онъ выпустилъ канадца изъ рукъ и сталъ смотрѣть на приближающійся корабль.
— А, ты меня узналъ! проговорилъ онъ. Я тоже тебя узналъ! Ты не показываешь своего флага—я покажу тебѣ свой!
Съ этими словами капитанъ Немо развернулъ свой черный флагъ.
Въ эту самую минуту, полетѣвшее ядро чуть не раздробило ему руку.
Капитанъ обратился ко мнѣ:
— Сойдите съ платформы! сказалъ онъ рѣзко. Сойдите и уведите вашихъ товарищей!
— Капитанъ! вскрикнулъ я, вы хотите напасть на этотъ корабль?
— Я хочу его потопить!
— Вы этого не сдѣлаете!
— Я это сдѣлаю! холодно отвѣчалъ капитанъ Немо. Не судите меня. На меня нападаютъ. Я защищаюсь. Сойдите съ платформы! - 405 —
— Какой это корабль?
— Вы не знаете? Тѣмъ лучше. Уходите!
Мы должны были повиноваться.
Человѣкъ пятнадцать экипажа уже высыпало на платформу. Видно было, что всѣ они пылали одинаковой ненавистью.
Я ушелъ въ свою комнату.
„Наутилусъ” началъ быстро уходитъ, но военный корабль его преслѣдовалъ.
Около четырехъ часовъ вечера, я подошелъ къ центральной лѣстницѣ. Задвижка была отсунута. Я рѣшился выйти на платформу и увидалъ здѣсь капитана. Онъ быстрыми шагами ходилъ взадъ и впередъ, поглядывалъ на корабль, который находился теперь въ пяти или шести миляхъ подъ вѣтромъ. Онъ кружился около этого корабля, какъ разъяренный звѣрь и увлекалъ его за собою къ востоку.
Но онъ еще не нападалъ.
Можетъ быть онъ еще колебался?
Я хотѣлъ еще разъ явиться посредникомъ, но только я признесъ первыя слова, капитанъ Немо рѣзко меня перебилъ:
— Я угнетенный, а онъ угнетатель! сказалъ онъ. Онъ отнялъ у меня все, что я любилъ и чтилъ: родину, жену, дѣтей отца, мать, братьевъ, сестеръ! Замолчите!
Я поглядѣлъ на военный корабль, который все прибавлялъ ходу, а за тѣмъ спустился съ лѣстницы и позвалъ Недъ Ленда и Консейля.
—- Мы убѣжимъ, сказалъ я имъ.
— Хорошо! отвѣтилъ Недъ. А что это за корабль?
— Не знаю. Да это все равно. Капитанъ Немо къ вечеру обѣщается его пустить ко дну. Что жъ! Лучше пропасть съ нимъ, чѣмъ оставаться на „Наутилусѣ“.
— Это вѣрно! отвѣтилъ Недъ Лендъ. Вотъ дождемся ночи и катай!
Ночь наступила. Глубокое молчаніе царствовало на подводномъ суднѣ. Я слышалъ какъ быстро вертѣлся винтъ и какъ кипѣли волны. Мы плыли по поверхности.
Мѣсяцъ ярко сіялъ — значитъ насъ могли завидѣть съ военнаго корабля на довольно большомъ разстояніи.
Часть ночи прошла безъ всякихъ приключеній. Мы выжидали удобной минуты. Мы были сильно взволнованы и говорили мало. Недъ Лендъ уже не разъ порывался броситься въ море, но я его удерживалъ.
Въ три часа утра я вышелъ на платформу.
Капитанъ былъ еще тутъ. Онъ стоялъ около своего флага и не сводилъ глазъ съ военнаго корабля.
Луна тогда переходила меридіанъ. Юпитеръ блестѣлъ на востокѣ. Небо было чисто, море спокойно. Ночное свѣтило ярко отражалось въ струяхъ.
Военный корабль находился отъ насъ въ двухъ миляхъ. Онъ очевидно шелъ прямо на свѣтъ „Наутилуса”. Я видѣлъ его бѣлый фонарь, повешанный на штагѣ большой мачты. Неясное отраженіе освѣщало его оснастку и показывало, что огни на немъ сильно разведены. Изъ его трубъ вылетали цѣлые снопы искръ.
Я оставался на платформѣ до шести часовъ утра. Капитанъ Немо, казалось, меня не замѣчалъ.
Военный корабль находился отъ насъ въ полуторахъ миляхъ и съ разсвѣтомъ опять принялся палить изъ пушекъ.
— Пойду скажу имъ, чтобъ были на готовѣ, подумалъ я, и хотѣлъ идти къ товарищамъ.
Но въ эту самую минуту на платформу явился лейтенантъ, а за нимъ матросы.
Они тотчасъ же принялись за дѣло. Желѣзную рѣшетку, которая окружала платформу, опустили; фонарную клѣтку и каюту кормчаго тоже. „Наутилусъ“ скоро принялъ видъ желѣзной сигары.
Я пришелъ въ залу. Утренніе лучи мягко проникали въ окна.
Въ пять часовъ лагъ показалъ мнѣ, что „Наутилусъ“ умѣрилъ быстроту хода. Я понялъ, что капитанъ Немо хотѣлъ подпустить врага поближе. Пушечная пальба не прекращалась. Ядра сыпались дождемъ въ воду и подскакивали на ней съ шипѣньемъ и свистомъ.
— Друзья! сказалъ я Неду и Консейлю: пора!
Недъ Лендъ имѣлъ видъ очень рѣшительный; Консейль былъ совершенно спокоенъ, а я страшно волновался.
Мы прошли въ библіотеку. Въ ту минуту, какъ я отворялъ дверь на центральную лѣстницу, верхняя задвижка съ шумомъ захлопнулась. 407 —
Канадецъ кинулся было по лѣстницѣ, но я его удержалъ. Я услыхалъ знакомый свистъ, который далъ мнѣ понять, что въ резервуарѣ накачивали воду.
Дѣйствительно, черезъ нѣсколько минутъ „Наутилусъ” выплылъ всего на нѣсколько метровъ надъ поверхностью.
Я догадался, что капитанъ Немо хочетъ ударить снизу, гдѣ металическая обшивка уже не защищаетъ.
— Что жъ это, мы опять въ западнѣ! вскрикнулъ Недъ Лендъ.
Мы смотрѣли другъ на друга, какъ потерянные.
„Наутилусъ“ пошелъ гораздо быстрѣе; онъ весь словно трепеталъ и содрагался.
Вдругъ мы вскрикнули.
Мы почувствовали толчекъ. Я услыхалъ визгъ желѣза, какой то трескъ...
„Наутилусъ” пронизалъ военный корабль, какъ иголка протыкаетъ полотно.
Я болѣе не могъ выдержать. Я какъ безумный кинулся въ залу.
Капитанъ Немо былъ тутъ и смотрѣлъ въ окно.
Огромная, темная масса шла ко дну и „Наутилусъ” погружался вмѣстѣ съ нею, какъ бы желая наслаждаться агоніей врага. Я видѣлъ всего въ десяти метрахъ отъ меня пробитый корабль; вода съ шумомъ въ него вливалась; по палубѣ метались черныя тѣни.
Вода все больше и больше заливала. Несчастные кидались на ванты, цѣплялись за мачты, падали, бились въ водѣ...
Огромный корабль медленно шелъ ко дну. Вдругъ произошелъ взрывъ. Палуба полетѣла кверху. Воды такъ заволновались, что „Наутилусъ” покачнулся.
Несчастный корабль пошелъ ко дну быстрѣе. Промелькнули марсы, на которыхъ повисли жертвы, затѣмъ румпель, затѣмъ вершокъ большой мачты... Темная масса исчезла и съ нею весь экипажъ.
Когда все было окончено, капитанъ Немо вышелъ изъ залы.
Я проводилъ его глазами.
Онъ отворилъ дверь въ свою комнату. Прямо передъ дверью подъ портретами великихъ героевъ, висѣлъ портретъ молодой женщины съ двумя дѣтьми. Капитанъ Немо смотрѣлъ нѣсколько минутъ на этотъ портретъ, потомъ простеръ къ нему руки, упалъ на колѣни и зарыдалъ.