Когда теперь все тѣло природы въ пространственности сего міра какъ бы застыло въ жесткой смерти, и однако въ немъ была сокрыта жизнь, Богъ подвигнулъ все тѣло природы сего міра въ четвертый день, и породилъ изъ природы звѣзды, изъ взошедшаго свѣта: ибо колесо рожденія Божія снова было въ движеніи, какъ то было отъ вѣчности.
2. Хотя оно было въ движеніи уже въ первый день, и предприняло рожденіе въ тѣлѣ поврежденной природы; ибо въ первый день отдѣлилась жизнь отъ смерти, на второй же день была сотворена твердь между ними, а на третій день жизнь пробилась сквозь смерть: ибо тогда свѣтъ прорвался сквозь тьму, и мертвое тѣло природы сдѣлалъ зеленѣющимъ и подвижнымъ.
3. Ибо на третій день тѣло природы такъ жестоко скорбѣло, пока огонь любви не возжегся въ смерти, и свѣтъ жизни не пробился сквозь застывшее тѣло смерти, и не зазеленѣлъ изъ смерти; но на третій день онъ состоялъ только въ огневомъ испугѣ, откуда возникла подвижность.
4. На четвертый же день свѣтъ взошелъ, и воздвигъ престолъ свой въ домѣ смерти, но смерть не можетъ объять его; какъ суровое рожденіе Божіе, пребывающее въ самомъ внутреннемъ ядрѣ, откуда возникаетъ жизнь, не можетъ постигнуть кротости, ни свѣта кротости, вмѣстѣ съ духомъ, который въ кротости; какъ и мертвая тьма сего міра не можетъ постигнуть свѣта природы, а также никакой діаволъ.
5. Но свѣтъ сіяетъ сквозь смерть, и воздвигъ царскій престолъ свой посреди дома смерти и гнѣва Божія, и рождаетъ себѣ изъ дома гнѣва новое тѣло Божіе, пребывающее вѣчно въ любви Божіей, и непостижимое для ветхаго, зажженнаго въ самомъ внѣшнемъ рожденіи тѣла.
6. Ты спросишь теперь: какъ мнѣ понять это? Я не могу вписать тебѣ это въ сердце, ибо это дѣло разума и пониманія не всякаго, особенно если духъ состоитъ въ домѣ гнѣва, а не качествуетъ совмѣстно съ свѣтомъ Божіимъ: но я хочу показать тебѣ это въ земныхъ подобіяхъ, чтобы ты могъ придти къ нѣсколько болѣе глубокому смыслу.
7. Взгляни на дерево: снаружи у него жесткая, грубая кора, мертвая и застылая: однако она не вовсе въ смерти, но въ немощи; и есть различіе между ею и тѣломъ, которое растетъ подъ корою; у тѣла же есть своя живая сила, и оно прорывается сквозь засохшую кору, и порождаетъ множество прекрасныхъ молодыхъ тѣлъ, которыя однако всѣ коренятся въ старомъ тѣлѣ.
8. Кора же — какъ смерть, и не можетъ постигнуть жизни дерева, но только держится на немъ, и есть покровъ его, въ которомъ гнѣздятся черви, и тѣмъ разрушаютъ наконецъ и само дерево.
9. Таковъ и весь домъ сего міра: внѣшняя тьма есть домъ гнѣва Божія, гдѣ обитаютъ діаволы, и она есть поистинѣ домъ смерти, ибо святой свѣтъ Божій умеръ внутри ея. [„Онъ вернулся въ свое Начало; и самую внѣшнюю сущность въ Богѣ надо почитать какъ бы мертвою, и хотя она и живетъ въ Богѣ, но въ иномъ источникѣ.“]
10. Тѣло же этого великаго дома, лежащее сокрыто подъ корою тьмы, непостижимое для тьмы, оно есть домъ жизни, гдѣ борются между собою любовь и гнѣвъ.
11. Любовь же непрестанно прорывается сквозь домъ смерти, и порождаетъ святыя небесныя вѣтви на великомъ деревѣ, состоящія въ свѣтѣ. Ибо онѣ прорастаютъ сквозь кору тьмы, подобно какъ вѣтвь сквозь кору дерева, и суть единая жизнь съ Богомъ.
12. И гнѣвъ прорастаетъ также въ домѣ тьмы, и зараженіемъ своимъ удерживаетъ въ плѣну не одну благородную вѣтвь въ домѣ ярости въ смерти.
13. Таковъ составъ или содержаніе звѣзднаго рожденія, о которомъ я намѣренъ писать здѣсь.
14. Теперь спрашивается: что же суть звѣзды? или изъ чего онѣ произошли? Онѣ суть сила семи духовъ Божіихъ. Ибо когда гнѣвъ Божій возженъ былъ въ семъ мірѣ діаволами, то весь домъ сего міра въ природѣ или въ самомъ внѣшнемъ рожденіи какъ бы застылъ въ смерти, отчего произошли земля и камни. Когда же этотъ жесткій шлакъ былъ согнанъ воедино въ одну глыбу, то глубина стала чище, но осталась совершенно темною; ибо свѣтъ въ ней умеръ въ гнѣвѣ.
15. Но тѣло Божіе сего міра не могло оставаться въ смерти, но Богъ подвигся со своими семью источными духами на рожденіе.
16. Но ты долженъ правильно понять эту высокую вещь: свѣтъ Божій, который есть Сынъ Божій, не умеръ, равно какъ и Духъ Святой; но свѣтъ, который отъ вѣчности исходилъ изъ сердца Божія и освѣщалъ природу, рождаемую изъ семи духовъ Божіихъ, онъ выступилъ изъ жестоко поврежденной природы. Оттого природа сего міра со своею осязаемостью осталась въ смерти и не можетъ постигнуть свѣта Божія, но есть темный домъ діавола.
17. Послѣ сего на четвертый день творенія, Богъ снова возродилъ весь домъ сего міра съ его качествами, и водворилъ источныхъ духовъ въ домъ тьмы, чтобы снова породить себѣ изъ него новое тѣло въ хвалу и честь свою.
18. Ибо замыселъ Его былъ — сотворить себѣ вновь изъ этого дома иное ангельское воинство, и это должно было совершиться такъ: Онъ хотѣлъ создать ангела, каковымъ былъ Адамъ, который долженъ былъ породить изъ себя подобныхъ себѣ тварей, и эти твари обладали бы домомъ новаго рожденія; и въ средину времени долженъ былъ родиться царь ихъ изъ тѣла человѣка, и обладать новорожденнымъ царствомъ, какъ царь этихъ тварей, на мѣсто поврежденнаго и изгнаннаго Люцифера.
19. По исполненіи сего времени Богъ хотѣлъ украсить этотъ домъ съ его качествами, какъ царское правленіе, и отдать его въ достояніе этимъ источнымъ духамъ, чтобы въ домѣ тьмы и смерти они снова произвели тварей и образы, какъ они то дѣлали отъ вѣчности, пока не было бы завершено все воинство новосозданныхъ ангеловъ, каковыми были люди: тогда Богъ хотѣлъ заточить діавола накрѣпко въ домъ тьмы въ тѣсный адъ, и снова возжечь въ своемъ свѣтѣ весь домъ, до самаго діаволова ада.
20. Теперь спрашивается: почему Богъ не тотчасъ же заточилъ его, тогда бы онъ не надѣлалъ такъ много бѣды? Вотъ смотри: это было предначертаніе Божіе, и оно должно было совершиться, — чтобы вновь возсоздать себѣ изъ поврежденной природы земли ангельское воинство: разумѣй — новое тѣло, которое пребыло бы въ Богѣ вѣчно.
21. Въ томъ не было вовсе намѣреніе Божіе, чтобы отдать діаволу всю землю въ вѣчное обитаніе, но только смерть и ярость земли, которыя діаволъ внесъ въ нее.
22. Ибо чѣмъ же согрѣшилъ предъ Богомъ салиттеръ земли, чтобы ему состоять всецѣло въ вѣчной срамотѣ? Ничѣмъ: онъ былъ только тѣломъ, и долженъ былъ оставаться въ покоѣ, когда діаволъ возсталъ въ немъ.
23. Если бы Богъ долженъ былъ тотчасъ же передать его діаволу въ вѣчное обитаніе, то изъ этого мѣста не могло бы быть построено новое тѣло. Чѣмъ же согрѣшило теперь въ Богѣ это пространство, чтобы стоять ему въ вѣчной срамотѣ? Ничѣмъ: это было бы несправедливостью.
24. Намѣреніе же Божіе было въ томъ, чтобы создать себѣ изъ земли прекрасное ангельское воинство, а также разныя образованія. Ибо все въ ней и на ней должно было зеленѣть и заново рождаться, какъ то можно видѣть на рудахъ, камняхъ, деревьяхъ, зелени и травѣ, и различныхъ животныхъ, по небесному образу.
25. И хотя это образованіе и было преходящимъ, ибо оно не было чисто предъ Богомъ, однако Богъ хотѣлъ въ концѣ сего времени извлечь оттуда, изъ новаго возрожденія, сердце и ядро, и отдѣлить отъ смерти и гнѣва; и новое возрожденіе должно было вѣчно зеленѣть въ Богѣ внѣ сего мѣста, и вновь приносить небесные плоды.
26. Смерть же земли и гнѣвъ въ ней должны были стать вѣчнымъ домомъ господину Люциферу, по завершеніи новаго рожденія; тѣмъ временемъ господинъ Люциферъ долженъ былъ оставаться въ плѣну въ глубинѣ надъ землею во тьмѣ; тамъ онъ и находится нынѣ, и теперь уже недолго ему дожидаться своего счастья.
27. А чтобы теперь это новое рожденіе могло совершиться помимо воли діавола, Творецъ какъ бы тварно родился въ своихъ источныхъ духахъ въ тѣлѣ сего міра: и всѣ звѣзды суть нe что иное, какъ силы Божіи, и въ семи источныхъ духахъ состоитъ все тѣло сего міра.
28. А что звѣздъ такъ много, и такъ различны дѣйствія, то это безконечность, съ какою воздѣйствуютъ другъ на друга семь духовъ Божіихъ, и порождаются въ безконечномъ многообразіи.
29. Что рожденіе или тѣло звѣздъ не мѣняется въ своемъ престолѣ, какъ то было отъ вѣчности, это означаетъ, что должно быть постоянное рожденіе, которое бы непрестанно вновь зажигало застывшее тѣло земли въ однообразномъ и однако безконечномъ воздѣйствіи, и оно вновь порождалось бы, равно какъ домъ глубокой тьмы надъ землею; и тѣмъ самымъ могло бы непрестанно рождаться изъ смерти новое тѣло, пока не завершится время и все новорожденное тѣло.
30. Теперь ты скажешь: но тогда звѣзды суть Богъ, и ихъ надо почитать, какъ Бога, и поклоняться имъ? До этого и дошли мудрые язычники, острымъ разумомъ своимъ, впрочемъ, далеко превзошедшіе нашихъ философовъ; но истинная дверь познанія оставалась еще сокрытой для нихъ.
31. Смотри: вѣдь звѣзды же сплочены воедино изъ Бога; но ты долженъ понимать различіе между ними, ибо онѣ не суть сердце и кроткое, чистое Божество, которому должно воздавать честь и поклоненіе, какъ Богу; но онѣ суть самое внутреннее и острое рожденіе, гдѣ все состоитъ въ бояхъ и бореніи, хотя и сердце Божіе непрестанно рождается, и Духъ Святой непрестанно исходитъ въ исхожденіи жизни.
32. Но острое рожденіе звѣздъ не можетъ вновь объять сердца Божія, равно какъ и Святого Духа; но свѣтъ Божій, восходящій въ скорбности, вмѣстѣ съ движеніемъ Святого Духа, остается свободнымъ самъ по себѣ, какъ сердце, и господствуетъ въ средоточіи, въ затворѣ сокровеннаго неба, которое изъ воды жизни.
33. Ибо отъ этого неба получили звѣзды свое первое возженіе, и онѣ и суть лишь какъ бы орудіе, которымъ пользуется Богъ для рожденія.
34. Это точно такое же рожденіе, какъ въ человѣкѣ: тѣло также есть отецъ души; ибо душа рождается изъ силы тѣла, и когда тѣло пребываетъ въ скорбномъ рожденіи Божіемъ, подобно звѣздамъ, а не въ яростномъ адскомъ, то и душа человѣка качествуетъ совмѣстно съ чистымъ Божествомъ, подобно какъ членъ со своимъ тѣломъ.
35. Такъ и сердце или свѣтъ Божій непрестанно рождается въ тѣлѣ сего міра; и это рожденное сердце есть единое сердце съ вѣчнымъ безначальнымъ сердцемъ Божіимъ, которое въ небѣ и превыше всѣхъ небесъ.
36. Не въ однѣхъ только звѣздахъ и изъ звѣздъ рождается оно, но во всемъ тѣлѣ сего міра; звѣзды же непрестанно зажигаютъ тѣло сего міра, такъ что вездѣ совершается рожденіе.
37. Но ты долженъ хорошо замѣтить это здѣсь: свѣтъ или сердце Божіе беретъ начало свое не изъ однѣхъ только дикихъ и суровыхъ грубыхъ звѣздъ, гдѣ любовь и гнѣвъ пребываютъ совмѣстно другъ въ другѣ, но изъ того престола, гдѣ непрестанно рождается кроткая вода жизни.
38. Ибо эта вода въ возженіи гнѣва не была схвачена смертью, но пребываетъ отъ вѣчности и до вѣчности, и простирается во всѣ концы въ семъ мірѣ; и она есть вода жизни, прорывающаяся сквозь смерть, и изъ нея будетъ построено новое тѣло Божіе въ семъ мірѣ.
39. И она содержится въ звѣздахъ, равно какъ и во всѣхъ концахъ, однако нигдѣ не содержится осязаемо и постижимо, но наполняетъ одновременно все заразъ; есть она и въ тѣлѣ человѣка: и кто жаждетъ этой воды, и выпьетъ отъ нея, въ томъ загорается свѣтъ жизни, каковой есть сердце Божіе, и тотчасъ изливается Духъ Святой.
40. Теперь ты скажешь: какъ же состоятъ тогда звѣзды въ любви и гнѣвѣ? Смотри: звѣзды взошли изъ возженнаго дома гнѣва Божія, подобно какъ подвижность дитяти во чревѣ матери на третій мѣсяцъ; но онѣ получили свое возженіе отъ вѣчной неумирающей воды жизни: ибо эта вода никогда не умирала въ природѣ.
41. Когда же Богъ подвигся въ тѣлѣ сего міра, то на третій день скорбность стала тереться въ рожденіи сего міра: отсюда возникла молнія огня, и возжегся свѣтъ звѣздъ въ водѣ жизни. Ибо до третьяго дня, со времени возженія гнѣва Божія въ семъ мірѣ, природа въ скорби была темною долиною, и пребывала въ смерти; но на третій день жизнь прорвалась сквозь смерть, и началось новое рожденіе.
42. Ибо столько времени, и ни часомъ больше, покоился въ смерти и новорожденный царь и великій князь сего міра, Іисусъ Христосъ, и вновь возродилъ къ свѣту три первыхъ дня творенія природы, какъ и это время смерти, чтобы это время стало единымъ временемъ съ временемъ вѣчнымъ, и чтобы не было между ними ни единаго дня смерти; и чтобы вѣчная любовь и новорожденная любовь изъ новаго тѣла природы стали единою вѣчною любовью, и чтобы не было никакого различія между вѣчною и новорожденною любовью; но чтобы новорожденная любовь достигала до того существа, которое было отъ вѣчности, а также и сама по себѣ простиралась бы въ вѣчность.
43. Такъ связана новорожденная любовь, взошедшая въ свѣтѣ изъ воды жизни въ звѣздахъ и во всемъ тѣлѣ сего міра, съ вѣчной безначальной любовью, чтобы было единое сердце и единый духъ, несущій и держащій все.
44. Въ этомъ возженіи свѣта въ звѣздахъ и стихіяхъ природное рожденіе не всецѣло превратилось поэтому въ святую кротость, какъ то было прежде времени гнѣва, такъ чтобы стать ему теперь совершенно святымъ и чистымъ; нѣтъ, но оно состоитъ въ своемъ самомъ остромъ, суровомъ и скорбномъ рожденіи, въ которомъ гнѣвъ Божій прорастаетъ непрерывно, подобно адскому огню.
45. Ибо если бы природа съ острымъ рожденіемъ своимъ совершенно и всецѣло превратилась въ любовь по праву небесному, то діаволы были бы снова въ святомъ мѣстѣ Божіемъ.
46. И ты можешь весьма ясно увидѣть и понять это по жестокому зною и холоду, а также по яду, горечи и кислотѣ въ семъ мірѣ, каковые всѣ стоятъ въ звѣздномъ рожденіи, гдѣ содержатся въ плѣну и діаволы.
47. Звѣзды суть лишь возженіе великаго дома: ибо весь домъ застылъ въ смерти, подобно землѣ; ибо самое внѣшнее рожденіе мертво и застыло, какъ кора на деревѣ; звѣздное же рожденіе есть тѣло, въ которомъ внутри восходитъ жизнь.
48. Въ тѣлѣ же своемъ оно весьма остро; но новое рожденіе, восходящее въ водѣ жизни, и пробивающееся сквозь смерть, дѣлаетъ его кроткимъ. Но оно не можетъ измѣнить ядро остраго рожденія, но рождается изъ него, и сохраняетъ для себя свою святую новую жизнь, и пробивается сквозь гнѣвную смерть, и гнѣвная смерть не можетъ объять его.
49. Эта любовь и гнѣвъ теперь суть поистинѣ единое тѣло, но вода жизни есть небо раздѣла между ними, такъ что любовь не принимаетъ въ себя и не постигаетъ гнѣва, и также гнѣвъ не принимаетъ въ себя и не постигаетъ любви: но любовь восходитъ въ водѣ жизни, и принимаетъ отъ перваго и строгаго рожденія въ себя силу, которая въ свѣтѣ и рождается изъ гнѣва, такъ что новое тѣло рождается изъ ветхаго. Ибо ветхое, стоящее въ строгомъ рожденіи, принадлежитъ діаволу, и есть домъ его, а новое — царству Христа.
50. Теперь спрашивается: но тогда, значитъ, не всѣ три лица Божества пребываютъ въ рожденіи кротости въ семъ мірѣ? Да, они всѣ три пребываютъ въ семъ мірѣ въ полномъ рожденіи любви, кротости, святости и чистоты, и непрестанно рождаются въ той же сущности и въ томъ же существѣ, какъ то было отъ вѣчности.
51. Вотъ смотри: Богъ Отецъ говоритъ къ народу Израиля на горѣ Синаѣ, давая имъ законъ: „Я гнѣвный Богъ ревнитель на ненавидящихъ меня“ (Исх. 20, 5; Второз. 5, 9).
52. Ты не можешь теперь изъ этого единаго Отца, который гнѣвенъ, а также любовенъ, сдѣлать двухъ лицъ; но это единый Отецъ, непрестанно рождающій своего возлюбленнаго Сына, и отъ нихъ обоихъ непрестанно исходитъ Духъ Святой.
53. Замѣть глубину въ средоточіи: Отецъ есть единое существо, который самъ есть все, и отъ вѣчности непрестанно рождалъ своего возлюбленнаго Сына; и въ обоихъ непрестанно въ молніи, гдѣ рождается жизнь, происходилъ Духъ Святой.
54. Изъ строгаго же и суроваго рожденія источныхъ духовъ Отца, гдѣ ревность и гнѣвъ, непрестанно происходитъ тѣло природы, гдѣ пребываетъ свѣтъ Сына, какъ сердце Отца, непостижимо для природы.
55. Ибо свѣтъ въ рожденіи посреди его, и онъ есть обитель жизни, гдѣ рождается кроткая жизнь Божія изъ всѣхъ силъ Отца: и въ томъ же мѣстѣ исходитъ Духъ Святой отъ Отца и Сына.
56. Но теперь эти же силы Отца, которыя въ возженіи свѣта, суть святой Отецъ и кроткій Отецъ и чистое рожденіе Божіе, а восходящій въ нихъ духъ есть Духъ Святой; острое же рожденіе есть тѣло, въ которомъ непрестанно рождается эта святая жизнь.
57. Когда же свѣтъ Божій сіяетъ сквозь это острое рожденіе, оно становится совершенно кроткимъ, и бываетъ какъ спящій человѣкъ, въ которомъ непрестанно движется жизнь, тѣло же кротко покоится.
58. Въ этомъ тѣлѣ природы и произошло теперь возженіе: ибо изъ этого тѣла были сотворены и ангелы; и если бы они не возстали въ своемъ высокомѣріи, и не воспламенились, то и тѣло ихъ вѣчно пребывало бы въ тихой и непостижимой кротости, какъ въ прочихъ ангельскихъ княжествахъ внѣ сего міра; и духъ ихъ вѣчно рождался бы въ ихъ тѣлѣ кротости, какъ и въ тѣлѣ Божіемъ Святой Троицы, и врожденный духъ ихъ былъ бы единымъ сердцемъ, волею и любовію со Святою Троицей: ибо на тотъ конецъ и были они сотворены въ тѣлѣ Божіемъ, на радость Божеству.
59. Но господинъ Люциферъ захотѣлъ самъ стать могущественнымъ Богомъ, и зажегъ свое тѣло, и пробудилъ въ немъ острое рожденіе Божіе, и онъ противопоставилъ себя свѣтлому сердцу Божію, желая господствовать въ немъ своею остротою, что было однако невозможно.
60. Но какъ онъ возсталъ и воспламенился противъ Божественнаго права, то и острое рожденіе возстало противъ него въ тѣлѣ Отца, и заключило его въ плѣнъ въ самомъ остромъ рожденіи, какъ гнѣвнаго сына; тамъ теперь и его вѣчное владычество.
61. Когда же теперь Отецъ возжегся въ тѣлѣ остроты, Онъ еще не зажегъ потому и святого источника, гдѣ рождается Его любвеобильное сердце, такъ чтобы и сердце Его находилось въ источникѣ гнѣва.
62. Нѣтъ, это невозможно: ибо острое рожденіе не можетъ постигнуть святого и чистаго; но святое и чистое пробивается сквозь остроту, и порождаетъ себѣ новое тѣло, вновь состоящее въ кротости.
63. И это новое тѣло есть вода жизни, которая рождается, когда свѣтъ проникаетъ сквозь гнѣвъ; и Духъ Святой даетъ всему образъ и видъ въ ней: небо же есть раздѣлъ между любовью и гнѣвомъ, и есть престолъ, гдѣ гнѣвъ обращается въ любовь.
64. Когда ты, теперь, взираешь на солнце и звѣзды, ты не долженъ думать: вотъ святой и чистый Богъ, и ты не долженъ просить или желать чего-нибудь отъ нихъ, ибо они не суть Святой Богъ; но они суть возженное строгое рожденіе тѣла Его, гдѣ борются между собою любовь и гнѣвъ.
65. Святой же Богъ сокрытъ посреди всего этого въ небѣ своемъ, и ты не можешь ни видѣть, ни постигать Его; душа же постигаетъ Его и звѣздное рожденіе наполовину: ибо небо есть раздѣлъ между любовью и гнѣвомъ, и это небо — вездѣ, также и въ тебѣ самомъ.
66. И когда ты поклоняешься святому Богу въ небѣ Его, ты поклоняешься Ему въ томъ небѣ, которое въ тебѣ: и этотъ Богъ проникаетъ свѣтомъ своимъ, и въ свѣтѣ Духъ Святой, сквозь сердце твое, и рождаетъ душу твою въ новое тѣло Божіе, господствующее вмѣстѣ съ Богомъ въ небѣ Его.
67. Ибо земное тѣло, носимое тобою, оно и есть единое тѣло со всѣмъ возженнымъ тѣломъ сего міра, и тѣло твое качествуетъ совмѣстно со всѣмъ тѣломъ сего міра и нѣтъ никакого различія между звѣздами и глубиною вмѣстѣ съ землею и тѣломъ твоимъ: все это есть единое тѣло; единственное между ними различіе только въ томъ, что тѣло твое есть сынъ цѣлаго, и оно — какъ все существо.
68. И какъ новое тѣло сего міра рождается въ небѣ своемъ, такъ рождается и твой новый человѣкъ въ своемъ небѣ; ибо все это — единое небо, гдѣ обитаетъ Богъ, и гдѣ обитаетъ новый человѣкъ твой, и они не могутъ быть отлучены другъ отъ друга.
69. Но если ты безбоженъ, то небо недоступно для твоего рожденія, но доступенъ лишь гнѣвъ, и ты остаешься въ другой части звѣзднаго рожденія, гдѣ восходитъ суровый и строгій источникъ огня, и ты заключенъ накрѣпко въ смерти, пока не прорвешься сквозь небо, и не станешь жить съ Богомъ.
70. Ибо на мѣстѣ неба твоего возсѣдаетъ у тебя діаволъ гнѣва: но когда ты пробьешься, онъ принужденъ отступить оттуда, и Духъ Святой господствуетъ на этомъ престолѣ; а въ другой части ярости нападаетъ на тебя діаволъ, ибо это его гнѣздо, и Духъ Святой возбраняетъ ему; и новый человѣкъ укрывается въ небѣ своемъ подъ защитою Святого Духа, и діаволъ не знаетъ новаго человѣка, ибо онъ не въ домѣ его, а въ небѣ, въ твердынѣ Божіей.
71. Я пишу это, какъ слово, родившееся въ небѣ своемъ, гдѣ непрестанно рождается Святое Божество, и движущійся духъ восходитъ въ молніи жизни; тамъ и родилось это слово и это познаніе, и взошло въ огнѣ любви чрезъ духъ ревности Божіей.
72. Я отлично знаю, что у діавола на умѣ: ибо часть строгаго и суроваго рожденія, гдѣ противопоставлены другъ другу любовь и гнѣвъ, видитъ въ самое сердце его; ибо когда онъ приходитъ со своимъ яростнымъ и адскимъ искушеніемъ, подобно льстивой собакѣ, онъ водворяется съ гнѣвомъ своимъ въ той части, гдѣ строгое рожденіе: и тамъ противостоитъ ему небо; тамъ узнается прекрасная невѣста.
73. Ибо онъ вонзается сквозь ветхаго человѣка, въ желаніи повредить новаго: но когда новый поднимается противъ него, адскій песъ удаляется; и тогда новый человѣкъ ясно узнаетъ, какой совѣтъ подкинулъ адскій песъ въ звѣздное рожденіе, и пора бываетъ очистить его.
74. Я же нахожу, что мнѣ противопоставленъ умнѣйшій діаволъ; онъ возбудитъ ругателей, которые скажутъ, что я хочу своимъ собственнымъ мечтаніемъ измыслить Божество.
75. Да, любезный ругатель, ты послушный сынъ діавола, и по праву можешь ругаться надъ дѣтьми Божіими; неужели я могъ бы собственными силами такъ глубоко проникнуть изслѣдованіемъ въ Божество, если бы Божество не коренилось во мнѣ само? или ты полагаешь, что я достаточно силенъ, чтобы противиться Ему?
76. Да, любезный гордецъ. Божество — весьма кроткое, простое и тихое существо, и не роется на днѣ ада и смерти, но пребываетъ въ своемъ небѣ, гдѣ одна только единодушная кротость: потому и мнѣ не подобало бы такъ дѣлать.
77. Но смотри: не я и открылъ эту дорогу; но желаніе твое и заносчивая охота твоя подвигли Божество открыть тебѣ въ высочайшей простотѣ и величайшей глубинѣ то, чего желало сердце твое, чтобы это было свидѣтельствомъ на тебя и возвѣщеніемъ суроваго Дня Божія; я говорю это, какъ слово суроваго Бога, родившееся въ молніи жизни.