Венгерская литература. Венгерский народ завоевал свою теперешнюю родину в конце IX века, но лишь столетие спустя променял он свою языческую культуру на христианскую. B течение средних веков в Венгрии были три выдающихся короля: Стефан Святой (1000—1038) основал государство и ввел христианство, Людовик Великий (1342—82) и Матвей (1458—1490) сделали из маленькой народности крупную державу восточной Европы. Чужеземные культурные течения оказали глубокое влияние на венгерский народ, в котором не скоро умерли инстинкты кочевого быта, языческой религии и воинственности. Венгерская церковь и школа организуются по западному образцу. Мечтательная вера и рыцарский дух овладели душой венгерского народа, как и душой народов Зап. Европы. Древнейшие памятники венг. литературы, а из них самый древний — состоящая из 274 слов надгробная речь начала XIII в., носят чисто-религиозный характер и представляют по большей части переводы Библии, легенды, духовные песнопения и молитвы. Как ни странно, но от блестящего рыцарского периода венгерской литературы не осталось ни одного письменного памятника, ни следа народной поэзии. В эпоху короля Матвея возрождение с его латинской гуманистической поэзией не оказало никакого влияния на венгерскую национальную литературу.
XVI и XVII века в истории Венгрии заполнены войнами. Большая часть Венгрии в период 1541—1686 гг. попала в руки турок, Трансильвания стала самостоятельным княжеством, остальные части страны находились под властью Габсбургов, деспотизм которых неоднократно поднимал народ с оружием в руках на защиту своего государств. строя и своей свободы. Распространившийся в XVI в. по всей Венгрии протестантизм, с его богослужением на национальном языке, с введенной им сетью школ и многочисленными типографиями, значительно содействовал развитию литературы. Интерес к религии, как и в средние века, сохранился, но вместо мечтательного благоговения мы находим фанатически-боевую преданность вере. Католики и протестанты ведут бесконечную полемику. Величайшим полемистом является в это время гениальный и ученейший архиепископ-кардинал Петр Пазмань (Pázmány, 1570—1637); страшный для своих врагов в полемике, выдающийся оратор, он становится вождем контр-реформации, всячески поддерживаемой и Габсбургами. Но наряду с религиозной литературой процветает и поэзия. Эпические поэты XVI в. обрабатывают современные им события, но также переделывают и рассказы из Бокаччио и Gesta Romanorum. Продолжением этих примитивных новелл в стихах являются в XVII в. стихотв. Стефана Дьёндьёши (Gyöngyösy, 1625—1704), кот. своим прекрасным, образным языком оказал могучее влияние на выработку поэтического языка венгер. литер. Но эпический шедевр этой эпохи — поэма знаменитого полководца гр. Николая Зриньи (Zrinyi, 1620—1664) — „Завоевание Сигета“ (1651), обнаруживающая, наряду с следами влияния Вергилия и Тассо, крупный поэтический талант и сознательное искусство. Лирика еще в XVI в. имела выдающегося представителя в лице Валентина Балаша (Balassa, 1551—1594), странствующ. рыцаря, увековечивш. свои переживания в превосходных стихах, в которых проявляется интересная, поэтическая индивидуальность, то страстная, полная чувственности и бьющей через край жизнерадостности, то мрачная, приниженная, проникнутая духом покаяния. Ценными продуктами народного творчества в эпоху борьбы за освобождение (конец XVII — начало XVIII в.) являются песни повстанцев, то воодушевляющие к бою, то сатирические и элегические, а также баллады, в которых подвергаются литературной обработке события того времени.
В XVIII в. политическое положение страны становится более благоприятным, мир и благополучие сменяют вековую борьбу; на литературе это почти вовсе не отзывается. Наряду с процветанием научной литературы на латинском языке, в национальной литературе вплоть до 70-х годов обнаруживается поразительный застой.
Королева Мария Терезия (1740—1780) продолжала традиционную политику Габсбургов, имевшую целью ослабление исконного венгерского государств. устройства и слияние германизированной таким образом страны с Австрией. Пока эти цели проводились в жизнь незаметно, с чисто-женской дипломатической тонкостью, они не встречали отпора, но насильственной централизационной политике Иосифа II (1780—1790) положило конец могучее противодействие. При Франце I (1792—1835) участие во французских войнах стоило венгерскому народу колоссальных жертв человеческими жизнями и деньгами, что, естественно, затормозило материальный прогресс, духовному же прогрессу мешало реакционное абсолютистское правление Меттерниха. И все же в духовной жизни этой эпохи, по сравнению с предшествовавшими десятилетиями, замечается большой подъем. Быстро стали развиваться университет и средняя школа, появилась первая венгерская газета (1780), за которой последовало много ежедневных газет и других периодических изданий, образовалась первая труппа актеров (1790), а гр. Франц Сеченьи (Széchenyi) основал национ. музей (1808). Литература переживала период обновления и возрождения. Появились писатели-энтузиасты, которые, стараясь возместить то, что было упущено в прошлом, с жаром принялись за перевод классических произведений иностранных литератур, стремясь в то же время культивировать и развить вкус публики своими оригинальными произведениями. Одни во главе с Георгом Бешеньей (Bessenyei, 1747—1811), инициатором цел. крупн. движения, искали своих идеалов во француз. литературе, другие учились у немецких или римских классиков; были и подражатели древне-венгерской поэзии. Духовный руководитель эпохи, высокообразованный и с тонким пониманием искусства Франц Казинци (Kazinczy, 1759—1831) трудился с невероятным рвением, близким к фанатизму, над созданием новой венгерской литературы. Величайшей его заслугой является пропаганда реформы языка, благодаря которой литературный язык был поднят до современного ему европейского уровня. В эту эпоху возрождения национальной литературы были, конечно, и эпигоны, и небольшие дарования, но она же выдвинула и достаточно крупных, оригинальных талантов. Тогда впервые духовная жизнь Венгрии была широко оплодотворена семенами западной культуры. Если рассматривать последовательно три рода поэтического творчества, то окажется, что в драме наблюдаются лишь слабые попытки сделать что-то, в эпосе замечается некоторый прогресс, большинство же стихотворений этой эпохи относится к лирическим. В этой последней области появляются крупные таланты, как, напр., выдающийся последователь Горация Даниил Берженьи (Berzsenyi, 1776—1836), кот. в патриот. и философских одах возносится в высь на крыльях одушевления, а свои идеи и чувства выражает сжатым, сильным языком, в великолепных греческих стихотворных размерах. Другой выдающийся талант — Александр Кишфалуди (Kisfaludy, 1772—1844), собр. песен которого, „Жалобы любви“ (1801), приобрело необыкновен. популярность. Эти стихотворения, написанные в форме венгерских сонетов, звучным, образным языком, то полные страсти, то проникнутые скорбью, отражают воспоминания о любовных приключениях его военно-походной жизни. Его сказки (1807) из эпохи рыцарства стали чрезвычайно популярны благодаря могучей любви к родине и выдержанному лирич. настроению. Самая интересная фигура эпохи — Михаил Чоконай Витез (Csokonai Vitéz, 1773—1805), представитель бродячей богемы, но в то же время один из образованнейших поэтов. Наряду с сентиментальностью, в его любовных песнях много искренности, а в анакреонтических ярко пробиваются веселость и юмор; в одах и одном дидактическом стихотворении о бессмертии души сказывается возвышенный образ мыслей и благородное чувство. Лирические стихотворения его отличаются живой фантазией, вкрадчивой прелестью и большим мастерством стиха. Его комич. поэма „Доротея“ (1804) смело может быть поставлена рядом с аналогичными произведениями мировой литературы. Франц Кёльчей (Kölcsey, 1790—1838) был автором венг. национ. гимна (1823), в котором он молит Бога о благоденствии и счастливой будущности для многострадального народа. Он же выдвинулся превосходными речами и критическими статьями.
Абсолютизм Меттерниха продержался в полной силе до 1825 г., когда, наконец, был созван парламент. Нация, под руководством графа Стефана Сеченьи (1791—1860), „величайшего из венгерцев“, вступила на путь политич. и социальн. реформ. Сеченьи проявил неутомимую деятельность в качестве публициста, оратора, инициатора всяких социальных начинаний, а так как идеи его оказали влияние и на литературу, то это время называют „эпохой Сеченьи“. Страна начинает быстро развиваться. Венгерский язык мало-помалу начинает вытеснять из парламента, общественных учреждений и школы господствовавший там прежде латинский. Основанная Сеченьи венгерская академия наук начала в 1830 г. свою важную работу в Будапеште, постепенно приобретающем значение первого города страны. Возникают научные и литературные общества, новые газеты. В 1837 г. был открыт в Будапеште постоянный национальный театр, ставший скоро общественным и литературным центром. Классическая поэзия предшествовавшей эпохи вытесняется романтизмом, господствующим в Запад. Европе. Застывший, неподвижный формализм уступает место более глубокому, разнообразному, проникнутому народным духом содержанию, абстрактный идеализм сменяется изображением характерного и индивидуального, на смену одностороннему увлечению лирикой приходит господство эпоса и драмы.
Основателем венг. романтизма был Карл Кишфалуди (1788—1830), бывший солдат и художник. Благодаря своим драмам и комедиям, в которых он выводил на сцену типы из венгерской истории или из современного ему общества, он стал творцом венгерской драматической литературы; своим патриотическим пафосом и здоровым комизмом он завоевывал сердца публики, а своих товарищей побудил к подражанию. Его народные песни заставили обратить внимание на народную поэзию, его баллады вызвали интерес к этому роду поэзии, богатство форм его лирических стихотворений стало приучать поэтов к кропотливой и заботливой обработке внешней формы стиха. Своим альманахом „Аврора“ (с 1822) он, в союзе с лучшими тогдашними литературными силами, обеспечил победу романтизму, стал вождем и главой современ. ему венгерской литературы. После его смерти друзья его продолжали действовать в том же направлении, основав (1836) в память его еще и поныне существующее „Общество имени Кишфалуди“. В период наибольшего успеха литературной карьеры Кишфалуди один молодой адвокат и актер-любитель Иосиф Катона (1792—1830) написал лучшую венгерскую трагедию, не допущенную цензурой к представлению. Она вышла в 1821 г., но осталась незамеченной. Драма эта — „Bànk bàn“ — пользовалась впоследствии огромным успехом на сцене, но несчастный автор ее в это время давно уже лежал в могиле. Сюжет этой драмы, заимствованный из венгерской истории, часто обрабатывался и за границей (напр., в драме Грилльпарцера „Ein Treuer Diener seines Herrn“, 1828). Это — потрясающая история человека, мстящего за позор своей жены и за разорение страны злой королеве, которую он убивает, но гибнущего нравственно под гнетом этого деяния. Интересное действие, нарастающий драматизм положений, тонкие характеристики, сильные диалоги, национальное чувство, которым проникнута вся драма, делают ее весьма ценной.
Величайшим поэтом эпохи Сеченьи является Михаил Вёрёшмарти (Vörösmarty, 1800—1855); начало его славе положили его эпич. произвед., драматич. вещи — увеличили ее, а лирика — довела до кульминационного пункта. Первое его эпическое произведение — большая эпопея в гекзаметрах „Бегство Залана“ (1825), в которой он воспевал завоевание венграми их нынешней родины; в этой поэме описания ожесточенных битв переплетаются с лирическими и идиллическими местами. Чудная музыка гекзаметров Вёрёшмарти не уступает греческим, язык же — великолепнейший образец неотразимо-звучного венгерского языка. Остальные эпические произведения Вёрёшмарти также встретили хороший прием. На его стихотворных драмах сказывается влияние Шекспира и французского романтизма. По композиции, трагизму он стоит ниже Катоны, но в лирических местах превосходит его. Самым ценным представляется его драматическое стихотворение „Чонгор и Тюнде“ (1831) — драматизированная сказка, напоминающая „Сон в летнюю ночь“ Шекспира. Прелестные любовные сцены, глубокие размышления, живой и свежий юмор сменяют друг друга, в действии принимают участие идеальные, реальные, символические и фантастические существа. Язык ее способен выразить всевозможные, самые тонкие оттенки и блещет яркими красками. Но истинное величие Вёрёшмарти — в лирике. В его стихотворениях раскрывается богатый мир чувства, веселого юмора, глубокого элегического раздумья, мимолетных настроений и захватывающего пафоса. Кульминационного пункта своего творчества достиг Вёрёшмарти в области патриотической поэзии. Его оды проникнуты настоящей и глубокой любовью к отечеству, гордым благородством, то могучим воодушевлением, то скорбью и мрачным отчаянием. Его воззвание „Szózat“ (1838) наряду с „Гимном“ Кёльчея стало национальной песнью. Среди многочислен. эпигонов этого периода выдаются в эпосе Грегор Цуцор, в лирике — Иоганн Гарай и Иосиф Байза (1804—58), но у них, как и у более мелких талантов, классический эпос становится сухим и шаблонным, лирика — бесцветной, манерной, искусственной и абстрактной. Большие услуги оказал Байза в качестве критика в газете „Атенеум“ (1837—43), игравшей руководящую роль в литературе. Кроме Байзы редакторами были Вёрёшмарти, Франц Тольди — родоначальники истории венгерской литературы.
Новеллистика вначале находится под влиянием Кишфалуди; Павел Ковач, Иосиф Гааль и Андрей Фай (1786—1864) рисуют в юмористических повестях веселые стороны венг. общественной жизни, правда, бегло, но с большим благодушием. Фай прославился также и как составитель сказок и басен; в его слишком 600 баснях собрано не мало правил житейской мудрости, выраженных часто в интересной форме и привлекательным, остроумным языком. Он же — автор первого общественного романа „Семья Бельтени“ (1832). Позднейшие новеллисты придерживаются новых направлений. Петр Вайда, мечтающий о природе и о свободе, скрывает в своих повестях под восточными сюжетами и восточной обстановкой намеки на современные ему венгерские условия жизни; даровитый Павел Чато, находящийся под французским влиянием, стремится к изображению утонченной психологии, полный фантазии Людвиг Кути впадает в эксцессы французского романтизма, Игнатий Надь (Nagy) дает сатирико-юмористич. картину жизни столицы. Родоначальником венгер. романа можно считать барона Николая Иожика (Iòsika, 1794—1864), магната из Семиградии, который стал писателем уже в зрелом возрасте, после полной приключениями военной жизни. Начиная с 1836 г. он вплоть до своей смерти почти непрерывно пишет (правда, впоследствии уже находясь за границей) чуть не целую библиотеку романов. Романы его — преимущественно исторические, содержат детальное, живое и красочное описание эпохи и, благодаря богатой выдумке, тонкому психологическому анализу и интересным характеристикам, пользовались большой популярностью. Заслуга его в том, что в течение очень долгого времени он один снабжал всю читающую публику хорошими романами. Произведения его, отчасти написанные по-немецки, читаются и до сих пор.
До 1841 г. героем и вождем нации был Сеченьи, но с этого времени популярность его стал затмевать Людвиг Кошут (1802—1894). Кошут придерживался более радикальной политики и хотел ускорить реформы. Своим мощным красноречием он очаровал нацию и сделал ее сторонницей своих идей. Его политич. идеи победили благодаря революциям 1848 г. за границей. Венгрия получила ответственное министерство, феодальный строй сменился современным государственным порядком, основанным на народном представительстве. Но Австрия, следуя своей реакционной политике, начала борьбу с молодой Венгрией. Война длилась до 1849 г., когда численный перевес на стороне неприятелей заставил геройские венгерские войска признать себя побежденными.
Один из наиболее значительных писателей эпохи Кошута — бар. Иосиф Этвёш (Eötvös, 1813—71), выдающийся политик, оратор и первый министр исповеданий и народного просвещения в Венгрии. Несмотря на всю свою многосторонность — это был цельный человек: одни и те же идеи он воплощал в поэзии, отстаивал в политике, а некоторые из них даже проводил в жизнь в качестве государственного человека. Его большое произведение „Влияние господствующих идей XIX в. на государство“ (1851—4) заслуженно обратило на себя внимание и за границей. Его речи в память великих людей Венгрии, которые он произносил перед академией, — шедевры венгерского ораторского искусства. Но наибольшую славу стяжал он себе романами; из них лучшие — „Картезианец“ (1839—40) и „Деревенский нотариус“ (1845). Первый из них представляет собою автобиографию и дневник разочарованного, разбитого жизнью французского юноши, являясь по времени и первым венгерским психологическим романом. Он изобилует глубокими мыслями, тонкими психологическими замечаниями и полными настроения деталями. Размышления героя чужды сухой отвлеченности и вполне соответствуют характерной для всего произведения мировой скорби. „Деревенский нотариус“ — роман тенденциозный; в рамках интересной фабулы в нем затронута современная автору политика и с юмором, а иногда и зло сатирически воспроизводится венгерское общество того времени.
Драма в эту эпоху получила сильное развитие. Упомянутые выше лучшие новеллисты, между прочим, под влиянием Кишфалуди, разрабатывают комедию, а под влиянием французского романтизма продолжают развивать историческую и социальную драму. Особенно выдаются богатый фантазией, запечатленный глубоким внутренним раздвоением Сигизмунд Цако (Czakò) и гр. Владислав Телеки; последний в трагедии „Фаворит“ (1841) изобразил на фоне захватывающего действия Рим эпохи императоров, быстро идущий к своей роковой гибели. Плодовитейшим венг. драматургом является Эдуард Сиглигети (1814—78), отдавший театру всю свою жизнь. Почти третья часть венгер. пьес, поставленных в национальном театре с 1835 г., принадлежит ему. Он переработал в драмы чуть не все выдающиеся события венгерской истории, а в комедиях давал удачные наброски из жизни венг. среднего класса. Пьесы его отличаются блестящей техникой, но им не хватает силы характеристики Катоны и мастерского диалога Вёрёшмарти.
Венгерская поэзия переживает в эту эпоху большой переворот. Романтизм, со свойственным ему чутьем ко всему характерному, вводит в поэзию и народный элемент, а тогдашний политический курс благоприятствует этому направлению. Начинают переводить на литературный язык сказки, песни, баллады, постепенно открывая таким образом всю сокровищницу оригинального народного духа. Народ выдвигается на первый план.
Уже и раньше были попытки воспроизводить народные песни, но народническое направление, как реакция против прежнего, впервые проявляется в поэзии Петёфи. Александр Петёфи (1823—49) был студентом, солдатом, странствующим актером, потом выдвинулся в качестве поэта, но через несколько лет, полных упорного труда и славы, погиб геройской смертью в войне за независимость. Петёфи — по преимуществу поэт-лирик, отразивший в своих стихах все моменты, чувства и размышления своей жизни. Особенную прелесть придает его стихам его необыкновенно интересная индивидуальность, характеризующаяся необузданной любовью к свободе, мечтательной сентиментальностью и безграничной страстностью; все эти свойства с необычайной непосредственностью отражаются во всех его стихотворениях. Другая привлекательная его сторона — национальный венгерский характер его мировоззрения. Он сын и ученик народа. В стихах его мы находим все особенности венгерской натуры и венг. народа, свежесть, непосредственность, юмор, народные формы стихосложения и настоящий народный язык. Описательные его стихотворения рисуют незамеченные раньше красоты венгерской „пусты“; в жанровых картинках характерность сочетается с юмором или сатирой. Патриотические его песни отличаются любовью к отечеству и свободе и ярко выраженным республиканским настроением. Лучше всего — его военные песни и полная воодушевления национальная песнь („Talpra magyar!“) (1848), перл патриотической лирики. Вершины своего творчества достигает Петёфи в лирике любовной, особенно в стихах, воспевающих его невесту, впоследствии — жену. Оттенки в выражении любовной страсти у него весьма различны. Лучшая его любовная песня — стихотворение „В конце сентября“ (1847), где он предчувствует и свою близкую геройскую смерть, и замену его другим в сердце любимой женщины. Все сказанное дает лишь самое отдаленное представление о богатой мотивами и формами лирике Петёфи, одного из величайших лирических поэтов мира. Среди его эпических стихотворений лучшее „Герой Иван“ (1845); это — прелестн. народная сказка, имеющая значение еще и как первое, написанное на народном языке, эпическое произведение. Петёфи — наиболее народный из венгерских поэтов. Его лучше других знают и за границей, так как его произведения были переведены на множество языков, в том числе и на русский.
С 1850 до 1867 г. длился абсолютизм Австрии; Венгрия рассматривалась как австрийская провинция, венгерская конституция была отменена, тысячи мер измышлялись для оскорбления национального чувства. Политическая жизнь, свобода печати и слова были задавлены. Но венгерский народ с достоинством выносил свою судьбу, непоколебимо держась за свои права. Сила Австрии была сломлена пассивным сопротивлением Венгрии, будучи ослаблена к тому же неудачными итальянским (1859) и прусским (1866) походами. В 1867 г. Австрия была вынуждена заключить соглашение с Венгрией и вновь гарантировать ей политическую самостоятельность. Одновременно Франц-Иосиф I короновался конституционным королем Венгрии. Заключение соглашения было в значительной мере делом Франца Деака (1803—76), который, наряду с Сеченьи и Кошутом, был одним из величайших венгерских политиков XIX в. После войны за освобождение изменилась и физиономия литературы. Многие поэты прежней эпохи замолкли, среди них крупнейшие — Вёрёшмарти и Петёфи; их место заняли мелкие эпигоны, уровень лирики понизился, хотя в других областях мы и встречаем крупные таланты. К ним принадлежит величайший эпический поэт Венгрии Иоганн Арани (1817—82). Жизнь его, в противоположность Петёфи, однообразна: сначала он — нотариус в провинции, потом учитель гимназии, наконец, редактор газеты в Будапеште и главный секретарь венг. академии наук. Как друг его Петёфи внес народный элемент в лирику, так Арани с помощью того же элемента преобразовал эпическую поэзию. У народной поэзии научился он искусству сжатой, цельной композиции: в пластических образах рисует он все детали перед фантазией читателя и является опытным мастером характеристик, психологического анализа и полного настроения изображения среды. Он обогатил венгерский поэтический язык многими тонкими оттенками, заимствованными из народного языка. Стиль его очень точный, но в то же время легко приспособляется к содержанию, так что почти все в его стихотворениях носит местный колорит. Шедевром его является трилогия Тольди („Тольди“, 1847; „Любовь Тольди“, 1879; „Закат Тольди“, 1854), в которой он рассказывает жизнь могучего венгерского рыцаря XIV в. Описание различных настроений долгой жизни героя переплетается там с блестящими картинами рыцарства, обще-человеческое сочетается с совершенным воспроизведением черт, свойственных одной лишь эпохе. В поэме „Смерть Буды“ (1864), герой которой — великий Аттила, гуннский вождь, вместо эпоса на подобие классического мы находим вполне современный эпос с интересной фабулой и реалистическими подробностями. „Цыгане из Нагийда“ (1852) — наряду с „Доротеей“ Чоконая — лучшая комическая поэма на венг. языке. Из многих выдающихся эпических произведений Арани надо особенно указать на баллады, как кульминационный пункт этого рода поэзии в венг. литературе. По глубине психологического анализа и мастерской технике они принадлежат к шедеврам и мировой литературы. Лирика Арани отражает меланхолию, охватившую поэта в эпоху абсолютизма, и настроения его и юмор в старческом его возрасте. Настроение, создавшееся в эпоху абсолютизма, нашло себе особенно яркое выражение в лирике Михаила Томпа (1817—1888), реформатского деревенского пастора. Аллегории его, в которые он, избегая бдительного ока цензуры, облекал патриотические чувства и политические намеки, принадлежат к ценным произведениям венгерской лирики. В других его стихотворениях читателя пленяют меланхолия, глубокие мысли и полные настроения картины природы. Любовью к природе навеяны его прелестные „Сказки цветов“ (1854). Лирика Павла Дьюлай (Gyulai, 1826—1909), друга Арани и Томпа, отличается глубоким чувством, классической простотой, а повести его — тонкой психологией и юмором. Он дал превосходные литературн. портреты крупнейших писателей, а деятельность его, как критика, оказала весьма значительное влияние на развитие в обществе литературных вкусов. Карл Сас (Szász, 1829—1905) оказал немаловажные услуги венг. литературе своими художественными переводами.
В венг. драматургии этого периода не замечается ни прогресса, ни упадка. Неутомимую продуктивность развивает в это время Сиглигети, популярности которого не уничтожило и более молодое поколение. Но гордостью драматической литературы этого периода является „Человеческая трагедия“ (1861), драматическая поэма помещика Эмериха Мадача (1823—64). Широко задуманная поэма воспроизводит всю историю человечества в ряде характерно подобранных, стилизованных и психологически примыкающ. друг к другу картин. Драма начинается библейской сценой грехопадения. Искуситель Люцифер погружает Адама в волшебн. сон, в котор. Адам обозревает все будущее человеч. Адам видит себя последовательно египет. фараоном, тиранном миллионов людей; Мильтиадом, который осужден на смерть народом, употребившим во зло свою свободу; эгоистическим и безнравственным римским нобилем, тоскующим по более благородному существованию; крестоносцем в Византии, видящим, как возвышенное учение Христа низведено церковью до уровня мелких споров о словах; великим ученым, Кеплером, свободный дух которого скован суеверием и ограниченностью. Перед ним проходят то сцены французской революции, то современная борьба интересов в форме лондонского рынка, то ему рисуются осуществленные требования коммунизма — полное прекращение борьбы интересов — в утопической сцене в фаланстере, наконец — последние дни человечества после охлаждения солнца. Пробуждающегося в безнадежном отчаянии Адама ободряют слова Господа: „да будет тебе сказано: борись и надейся!“
В этом произведении Мадач с поразительной глубиной и богатством мыслей изобразил вечную борьбу между индивидуумом и человечеством, представляющую собою ряд разочарований и усилий, и великую загадку конечной цели всякой человеческой жизни. „Трагедия человечества“ — одно из величайших творений венгерского духа.
Литература романов достигла в эту эпоху своего кульминационного пункта. Бар. Зигмунд Кемень (1815—75) — автор лучших исторических романов: „Вдова и дочь“ (1855—7), „Мечтатель“ (1858—9), „Тяжелые времена“ (1858). В этих произведениях, полных трагических конфликтов, верное изображение эпохи сочетается с психологической глубиной. Благодаря своей фантазии, он переносится сам и переносит нас в прошлое, зоркий глаз его проникает в глубину человеческой души; а тонко очерченные характеры его романов напоминают силой анализа Бальзака. Впечатлению слегка вредят несколько неровная композиция и тяжелый стиль. Маурус Иокай (1825—1904), плодовитейший из всех венг. романистов, является лучшим автором социальных романов. Чуть не в 70 романах воспроизвел он все важнейшие моменты в жизни венг. общества XIX в. Наибольшей известностью пользуются „Венгерский набоб“ (1853), „Солтан Карпаты“ (1854), „Новый помещик“ (1862; перев. и по-русски), „Сыновья Каменного Сердца“ (1869). Он обладает живой и богатой фантазией (фабулы его чрезвычайно занимательны) и живым, полным настроения и юмора талантом рассказчика. Его, однако, часто упрекают за необузданную фантазию, иногда вредящую правдоподобию замысла и характеров. Исторические его романы и пьесы не так ценны, как социальные. Во всяком случае, Иокай — лучший венг. новеллист, наряду с Петёфи больше всего известный за границей.
Новейшая литература. После австро-венгерского соглашения 1867 г. (см.) во всех областях венг. жизни замечается быстрое развитие. В течение нескольких десятилетий венг. нация возместила то, что было упущено за целое столетие. Одновременно с проведением густой сети жел. дорог сильный подъем сказался в торговле, промышленности и земледелии. От прогресса материальной культуры не отстает и прогресс в области культуры духовной. Постановка народного образования сравнялась с западно-европейской, пластические искусства и музыка, а впоследствии художественные ремесла, театральное дело и повременная печать стали быстро развиваться. Литература этой новой Венгрии, совершенно модернизированной и тесно примыкающей к западно-европейской культуре, во многих отношениях отличается от литературы предшествующего периода. Благодаря усложнению современной жизни и личности крайне разросся и материал для поэзии. Новые идеи, проблемы, образы и обстановка интересуют и волнуют современного венгерца так же, как и западно-европ. образов. человека. Здесь могут быть приведены лишь наиболее выдающиеся имена.
В лирике нет особенно выдающихся индивидуальностей, хотя многие из современных поэтов обладают безупречной техникой, очень богатым тонкими оттенками языком, оригинальностью замысла и настроений. У многих сказывается влияние иностранных литератур, другие кокетничают с космополитизмом и желают быть ультрасовременными, но некоторые все же сохранили оригинальность своей личности и здоровый венг. дух. К этим последним принадлежит Юлий Ревицки (1855—89), современный певец мировой скорби, талантливый и многосторонний Александр Эндрёди (род. в 1850 г.) и простой, непосредственный, истый венгерец по духу Михаэль Саболчка (Szabolcska, род. в 1862 г.).
Развитию новеллистики особенно содействовала широко разросшаяся повременная печать (свыше 2 тыс. газет и друг. поврем. изданий). Спешная журнальная работа у многих, однако, отражается на поверхностности содержания и формы. И в этой области производится не мало недолговечного модного товара, встречается много преувеличенного и чуждого, но попадаются и серьезные таланты и ценные произведения. Коломан Миксат (1847—1910) — мастер жанровых картин и описания среды, его короткие повести обнаруживают много выдумки, юмора и венгерского своеобразия. Благодаря этим своим качествам, он известен и за границей. Романы его производят впечатление не своим замыслом, но искусной отделкой деталей. Гейза Гардоньи (род. в 1863 г.) в своих повестях и романах является лучшим наблюдателем венгерской народной души и наряду с Миксатом — оригинальнейшею личностью среди молодых авторов.
Франц Герцег (род. в 1863) больше изображает жизнь магнатов и помещиков средней руки; романы его отличаются благородной пластичностью описаний, тонкой иронией, мастерской психологией и превосходным талантом рассказчика.
Сильное развитие театральной жизни в столице и провинции содействует и развитию драматургии, хотя писатели заражаются стремлением писать чисто сенсационные пьесы. Впрочем, выдающиеся таланты не сбиваются с пути истинного и больше ценят внутреннее качество пьес, чем большие сборы. Из новейших драматургов лучший — Грегор Чики (1842—91), по плодовитости и популярности не уступающий Сиглигети, которого он превосходит поэтичностью, юмором и здоровым реализмом. У Евгения Ракоси и Людвига Доци ценны романтические драмы, у Эдуарда Тота — пьесы из народного быта. Из самых новейших пьес заслуживают особенного упоминания социальные и исторические драмы Герцега и народные драмы Гардоньи, отличающиеся высокими литературными достоинствами.
Библиография: I. Kont, „La littérature hongroise d’aujourd’hui“, Mayenne. 1908; I. Kont, „Études hongroises. Vörösmarty, Petöfi, Arany, Tompa, Gyulai, Szász, Lévay, Deák“, Paris. 1907; Fr. Riedl, „А history of Hungarian Literature“ (Short histories of the Literatures of the World, XIII. London. 1906); I. Kont, „Geschichte der ungarischen Literatur“ (Die Literaturen des Ostens, III), Leipzig. 1906, 2 Aufl. 1909; Fr. Riedl, „Die ungarische Literatur“ (Die Kultur der Gegenwart I. 9), Berlin u. Leipzig. 1908; L. Katona u. Franz Szinnyei, „Geschichte der ungarischen Literatur“ (Sammlung Göschen), Leipzig. 1911.