 | Проект «ЭЛ» |
АЗІЯ. — I. Названіе Азіи. Древніе Греки называли Азіей, Α’σια восточные берега Архипелага и Средиземнаго Моря и всѣ земли, лежащія отъ нихъ подальше къ востоку. Геродотъ сознается, что не знаетъ происхожденія этого имени. Гомеръ упоминаетъ (Ил. II, 461) объ Азiйской равнинѣ, близъ береговъ Эгейскаго Моря, между Эфесомъ и Сардами, а въ преданіяхъ Лидянъ говорится о Царѣ Азiусѣ. Изъ этого съ вѣроятностью можно заключить, что подъ именемъ Азіи первоначально раэумѣли небольшую часть западнаго Анатольскаго берега. Но по мърѣ того, какъ земли, на востокъ отъ него лежащія, становились извѣстнѣе Грекамъ, значеніе слова «Азія» дѣлалось обширнѣе, и наконецъ было усвоено цѣлой части Свѣта. Римляне именовали Азіею собственно Пергамъ, не большое, но богатое и очень древнее царство, находившееся въ сѣверо-западной части Малой Азіи, или Анатоліи; но они также примѣняли это названіе и къ цѣлой части Свѣта.
ІІ. Азія, извѣстная Грекамъ и Римлянамъ. Изъ древнѣйшаго источника Исторіи Европейскихъ народовъ, поэмъ Гомера, извѣстно, что жители Азіи и Европы, еще до Троянской войны, входили между собою въ сношенія, впрочемъ болѣе непріязненныя, чѣмъ мирныя. Торговля Грековъ съ Азіею находилась почти исключительно въ рукахъ небольшаго чнсла Финикійскихъ купцовъ, посѣщавшихъ, на своихъ судахъ, острова Архипелага и нѣкоторыя гавани Греціи, хотя и для нихъ морскіе разбои составляли, повидимому, предметъ не менѣе прибыльный торговли. Греки, съ своей стороны, посѣщали только нѣкоторыя мѣста западнаго берега Малой Азіи и, можетъ быть, Тиръ. Не смотря на столь ограниченное мореплаваніе древнѣйшихъ Грековъ, оно однако жъ пособило имъ основать наконецъ поселенія свои въ Іоніи. За тѣмъ послѣдовало другое, важнѣйшее для Географіи событіе, распространеніе мореплаванія этихъ поселеній до береговъ Чернаго Моря, и вытѣсненіе оттуда Финикіянъ. Покореніе Греческихъ колоній въ Малой Азіи Лидянами, повидимому, не имѣло вредныхъ послѣдствій для ихъ промышлености, и не препятствовало имъ узнать страну до Галиса, предѣла Крезова царства, а можетъ быть и далѣе.
Успѣхамъ географическихъ познаній, дотолѣ такъ медленнымъ, сильно способствовало основаніе Персской монархіи около 550 года до Р. X. Мелкія владѣнія, на которыя была раздроблена западная Азія, что много вредило успѣхамъ торговли, вошли въ составъ обширнаго государства, простиравшагося на западъ до Средиземнаго Моря, на востокъ до хребта Биллоуръ-Дагъ, на сѣверъ до Каспійскаго Моря, а на югъ до горъ, стѣсняющихъ долину Инда. Въ странахъ, заключенныхъ этими границами, обитало двадцать девять различныхъ народовъ. Съ паденіемъ Лидійскаго престола, Мало-азійскія Греческія поселенія перешли подъ власть Персскихъ Царей, и это обстоятельство распространило сношенія тамошнихъ Грековъ съ Азіею за предѣлы Анатоліи. Успѣхи Іонянъ въ узнаніи тѣхъ странъ были такъ быстры, что менѣе пятидесяти лѣтъ по основаніи Кировой монархіи, Аристагоръ, правитель Милета, богатѣйшаго изъ этихъ поселеній, прислалъ въ Спарту мѣдную доску, или ланд-карту, съ изображеніемъ всѣхъ земель, лежащихъ между Іоніею и Сузою. (Герод. V. 49). Это первая ландкарта, о которой нѣсколъко опредѣлительно упоминается въ Исторіи, хотя изобрѣтателемъ географическихъ картъ, по словамъ Агаѳимера, былъ Анаксимандръ, философъ Іонической Школы, жившій въ 610—547 до Р. X. Около того же времени, когда власть Персской Державы была уже твердо упрочена надъ всѣми странами, которыхъ границы мы означали, Дарій Истаспъ ввелъ въ нихъ правильный образъ правленія. Должно думать, что онъ повелѣлъ составить географическое и статистическое описаніе своего государства, какъ то всегда дѣлалосъ и послѣ въ Азіи, и какъ водится еще и понынѣ въ Китаѣ. Нѣчто въ родѣ Аини-Экбери (смотри Абульфазлъ), извѣстной описи Имперіи Великихъ Монголовъ, вѣроятно составлено было и въ древней Персіи: иначе Геродотъ едва ли могъ бы сочинить такое географическое описаніе этого государства, какое находимъ мы въ его Исторіи (III, 89 и слѣд., VII, 61 и слѣд.) Его твореніе даетъ довольно ясное понятіе обо всѣхъ странахъ, подвластныхъ Персскимъ Царямъ, даже о тѣхъ, которыхъ онъ не посѣщалъ лично. Напротивъ, повѣствованія его о земляхъ, лежавшихъ за предѣлами Персіи, не полны и гораздо менѣе опредѣлительны: онъ передаетъ только изустныя сказанія путешественниковъ и торговцевъ, часто ошибается и повторяетъ басни, впрочемъ большею частію основанныя на дѣйствительности.
По мѣрѣ умноженія между Греками и Персами сношеній дружелюбныхъ и непріязненныхъ, свѣдѣнія объ отечествѣ послѣднихъ распространялись болѣе и болѣе. Достовѣрнѣйшія изъ нихъ заключаются въ Ксенофонтовомъ Анавасисѣ, или «Отступленіи десяти тысячъ». При Персскихъ Царяхъ находились обыкновенно врачи изъ Грековъ, какъ видно изъ примѣровъ Демокида, Ктесія и другихъ. Имъ конечно было весьма удобно собирать точныя свѣдѣнія о Персіи. Жаль, что творенія Ктесія не дошли до насъ вполнѣ, и извѣстны только по извлеченіямъ, составленнымъ Фотіемъ и нѣкоторыми другими писателями.
Завоеванія Александра Великаго ознакомили Грековъ съ отдаленнѣйшими частями Персской Азіи, извѣстными имъ дотолѣ единственно изъ общихъ очерковъ Геродотовыхъ и по неопредѣленнымъ разсказамъ путешественниковъ. Хотя покушеніе Македонскаго героя проникнуть на сѣверъ за предѣлы покореннаго имъ государства не было успѣшно, при всемъ томъ оно доставило Грекамъ нѣкоторыя свѣдѣнія о племенахъ, кочевавшихъ въ то время, какъ и нынѣ, за Яксартомъ (Сейхуномъ Арабскихъ географовъ. нынѣшнею Сыръ-Дарьею). На югъ и востокъ Александръ Великій прошелъ гораздо далѣе. Онъ переправился черезъ Индъ и черезъ четыре рѣки, протекающія по Пенджабу, и уже приближался къ берегамъ Джемны и къ долинѣ Ганга, какъ возмущеніе войска принудило его отказаться отъ покоренія Индіи. На возвратномъ пути, онъ оказалъ важную услугу Географіи того времени, обозрѣвъ съ войскомъ и флотомъ нижнее теченіе Инда и приказавъ начальнику своего флота, Неарху, объѣхать берегъ отъ устьевъ Инда до Эвфрата. (См. Александрь Великій.) Сверхъ того, предпріятіе Александра дало Грекамъ болѣе точное понятіе о пространствѣ, богатствѣ и обитателяхъ Индіи. Географическія открытія, сдѣланныя во время его походовъ, внесены были въ ландкарту, составленную ученикомъ Аристотеля, Дикеархомъ, служившимъ въ войскѣ Александра.
Не столь удовлетворительны, но тѣмъ не менѣе важны, древнѣйшія географическія свѣдѣнія, которыя побѣды Александра пріобрѣли для науки. Изъ разореннаго имъ Тира, столица торговли перенесена была въ Александрію, а съ нею вмѣстѣ и всѣ свѣдѣнія объ Индіи, о Чермномъ Морѣ и Персидскомъ Заливѣ, о восточныхъ и южныхъ частяхъ Персіи, пріобрѣтенныя Финикіянами въ прежнія времена посредствомъ коммерческихъ сношеній съ этими странами. Финикіяне обладали обширнѣйшими познаніями, географическими и навтическими, нежели другіе народы древняго міра, и вносили въ книги все, что знали. Вѣроятно, при помощи ихъ свѣдѣній, жители новаго центра промышлености вдругъ пустились по торговымъ путямъ своихъ предшественниковъ, и возобновили сношенія Европы съ Индіею по Нилу и черезъ Чермное Море. И дѣйствительно, вскорѣ по смерти основателя Александріи, Египетскія суда начали посѣщать Малабарскій берегъ, плавать иногда къ мысу Коморину и къ острову Тапробану (нынѣшнему Цейлану). Несмотря на то, географическія свѣдѣнія, собранныя Александрійскими купцами въ теченіе нѣсколькихъ вѣковъ, ограничиваются почти одними приморскими мѣстами; внутренности странъ оставались для нихъ неизвѣстными, а о земляхъ, лежащихъ за Цейланомъ, за Короманделемъ и далѣе на востокъ, вѣроятно знали они только по разсказамъ туземныхъ мореплавателей, сами туда не заѣзжая.
Изъ наслѣдниковъ Александра Великаго, Селевкъ Никаторъ, Царь Сирійскій, покорилъ, какъ полагаютъ, часть долины Ганга. Извѣстіе объ этомъ основывается на свидѣтельствѣ Плинія (VI, 17). Достовѣрно однако жъ то, что онъ отправилъ къ Сандрокоту, Царю Празійцевъ, владѣвшему значительною частію Индостана, посла своего, Мегасѳена, и что ему-то обязаны мы дальнѣйшими свѣдѣніями о древней Индіи и ея жителяхъ. (Страбонъ, 702, 724 и слѣд.) Хотя области, завоеванныя Александромъ въ Индіи, нѣкоторое время составляли часть Бактрійскаго государства, основаннаго Греками, онѣ однако жъ не сдѣлались имъ извѣстнѣе прежняго.
Почти всѣ Греческія царства въ Азіи были покорены Римлянами; но власть ихъ не распростраиялась на всѣ провинціи, принадлежавшія нѣкогда Персамъ. Тигръ, Эвфратъ и горы Арменіи были предѣлами ихъ завоеваній. Поэтому, ихъ походы, совершаясь въ странахъ уже извѣстныхъ, не могли увеличить географическихъ свѣдѣній объ Азіи. Кавказъ требуетъ однако изъятія изъ этого общаго замѣчанія. Во время войнъ съ Понтійскимъ Царемъ Митридатомъ, Римскія войска переступили за черту дотолѣ извѣстнаго Свѣта, и прибыли къ Горамъ Кавказскимъ. Они ознакомились съ ихъ положеніемъ и обширностью, но не проникли въ ихъ долины. Подвигаясь далѣе къ Каспійскому Морю, они получили свѣдѣнія о торговомъ пути, пролегавшемъ черезъ Бактрію (Балхъ), по которому области южнаго берега Каспія вели торговлю съ Индіею. Вслѣдъ за тѣмъ, былъ открытъ и другой путь, проходившій по плоской возвышенности верхней Азіи къ Серамъ, то есть, Китаю, — вѣроятно тотъ самый, который идетъ нынче черезь городъ Кашгаръ. Этимъ ограничились географическія свѣдѣнія, вынесенныя Римскими легіонами изъ Азіи, но скопленіе огромныхъ сокровищъ въ Римѣ, родило вкусъ и потребность въ драгоцѣнныхъ произведеніяхъ Востока, и толпы купцовъ начали ѣздитъ по новооткрытымъ путямъ въ Китай и Индію; торговля Александріи увеличилась до того, что во времена Страбона около ста двадцати кораблей ежегодно отправлялись къ Малабарскому бсрегу. Плаваніе въ эти стороны было значительно облегчено открытіемъ пассатныхъ вѣтровъ, или муссоновъ: замѣтилъ ихъ нѣкто Иппалъ. (Hudson, Geogr. Minor. Периплъ Чермнаго Моря.)
Свѣдѣнія древнихъ объ Азіи заключаются въ твореніяхъ Страбона, Плинія и Птоломея Александрійскаго. Изъ нихъ видѣть можно, что древніе имѣли общія описанія только тѣхъ областей, въ которыя проникло оружіе Александра Великаго; но что познанія ихъ о прочихъ странахъ ограничивались гаванями и мѣстами, черезъ которыя проходили торговые пути. Птоломею извѣстны были двѣ дороги, черезъ возвышенную пустыню къ Серамъ (въ Китай), и черезъ Бактрію въ Индію. Онъ имѣлъ также нѣкоторыя свѣдѣнія о сѣверо-западной оконечности Гималайскаго Хребта, который называетъ онъ Имаусомъ или Гимаосомъ, и Кашмирѣ; онъ хорошо зналъ берега Аравіи, Персіи и Индіи, до мыса Коморина. Островъ Цейланъ, служившій въ то время сборнымъ мѣстомъ для восточныхъ и западныхъ плавателей по Индѣйскому Морю, равнымъ образомъ былъ ему знакомъ. Пространство Цейлана однако жъ означено имъ очень невѣрно. Онъ говоритъ, что по близости этого острова лежатъ 1378 острововъ, — разумѣя вѣроятно въ томъ числѣ Острова Лаккедивскіе и Мальдивскіе, и упоминаетъ объ островѣ Ябадіи (Явадвипа, т. е. «Ячменный Островъ» есть Санскитское названіе Явы, по причинѣ ея плодородія). Но берегъ Коромандельскій, и особенно страны на востокъ отъ Бенгальскаго Залива были ему менѣе извѣстны. Нѣтъ сомнѣнія впрочемъ, что Золотой Херсонесъ его, Aurea Chersonesus, есть не что иное, какъ полуостровъ Малакка, и что стоявшій на немъ городъ Заба находился не подалеку отъ Сингапора. Далѣе говоритъ онъ, простирается Sinus magnus, нынѣшній Сіамскій Заливъ, на переѣздъ котораго потребно двадцать дней, послѣ чего достигаютъ торговаго порта Каттигары, лежащаго въ заливѣ Sinae, или Китайскомъ, то есть, вѣроятно гдѣ нибудь близъ Кантона. Далѣе къ востоку помѣщаетъ онъ городъ Ѳивы, Thinae Metropolis (вѣроятно Кантонъ), и тѣмъ оканчиваетъ свои повѣствованія о восточной части Азіи.
Свѣдѣнія болѣе подробныя о восточныхъ берегахъ Африки и Азіи заключаются въ Периплѣ, «плаваніи около береговъ», Неарха, и въ другомъ подобномъ сочиненіи втораго вѣка, приписываемомъ Арріану. Третій Периплъ, принадлежащій несомнѣнно Арріану, содержитъ въ себѣ краткое описаніе Понта Эвксинскаго (Чермнаго Моря). Что касается до сѣверной Азіи, то къ свѣдѣніямъ объ ней, со временъ Геродота и Александра Великаго, не многое было прибавлено. Въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ свѣдѣнія объ этой сторонѣ древнихъ географовъ были правильнѣе, чѣмъ послѣдующихъ. Геродотъ, напримѣръ, считалъ Каспійское Море за озеро, между тѣмъ какъ Страбонъ думалъ, что оно сообщается съ Сѣвернымъ Океаномъ. Птоломей исправилъ эту ошибку, означивъ его на своей картѣ какъ слѣдуетъ, средиземнымъ моремъ, но помѣстилъ по направленію отъ востока къ западу, тогда какъ Геродотъ правильно полагалъ протяженіе его отъ юга къ сѣверу.
III. Азія, извѣстная въ средніе вѣки. Византійская Имперія была стѣснена отвсюду сильными непріятелями. На восточныхъ ея предѣлахъ Парѳянское царство было замѣнено новымъ Персскимъ подъ династіею Сассанидовъ, которые, дѣйствуя со всею энергіею основателей царствъ, остановили съ этой стороны успѣхи Римскаго оружія: поэтому, и свѣдѣнія Византійцевъ о Верхней Азіи были крайне недостаточны. Но нѣкоторыя извѣстія были собраны о странахъ къ сѣверу отъ Яксарта (Сыръ-Дарьи) и о нѣсколькихъ областяхъ Индіи. Первыя принесены посольствомъ, отправленнымъ въ 569 году Императоромъ Юстиніаномъ II къ одному изъ Турецкихъ племенъ, кочевавшихъ въ степяхъ на западъ и югъ отъ Алтайскихъ Горъ и около озера Зайсана, съ намѣреніемъ убѣдить это племя напасть на общихъ враговъ ихъ, Персовъ. Около того же временн, Египетскій купецъ Космасъ, по прозванью Индоплаватель, Indicopleustes, долгое время торговавшій съ Индіею, и неоднократно бывшій въ этой странѣ, написалъ Topographia Christiana; онъ помѣстилъ въ ней нѣкоторыя новыя свѣдѣнія о Цейланѣ, который названъ имъ Селедивою, вмѣсто стариннаго — Табробана; о торговлѣ этого острова съ Циницою, Tsinitza, или Китаемъ, и о путяхъ, которыми шелковыя издѣлія Китая приходили черезъ Верхнюю Азію въ Персію и Константинополь.
Но источники географическихъ свѣдѣній объ Азіи вскорѣ были закрыты. Фанатизмъ новаго ученія, провозглашеннаго Магометомъ, сокрушалъ всѣ преграды; Египетъ и всѣ Азіятскія владѣнія Византійскихъ Императоровъ, исключая Малую Азію, были покорены Халифами. Царство Сассанидовъ вошло также въ составъ ихъ огромной Державы. Нетерпимость, отличавшая Магометанъ въ теченіе двухъ первыхъ вѣковъ гиджры, начавшейся въ 622 году по Р. X., прервала всякое торговое сношеніе съ Индіею и Верхнею Азіею, а бѣдственное состояніе Византійской Имперіи и невѣжество, въ которое были погружены Европейскіе народы въ продолженіе первой половины среднихъ вѣковъ, еще болѣе содѣйствовали къ тому, что Востокъ слишкомъ двѣсти лѣтъ оставался вовсе невѣдомымъ Западу. Съ конца шестаго вѣка до начала крестовыхъ походовъ Европейцы не узнали ничего новаго объ Азіи.
Съ теченіемъ времени однако жъ возникли обстоятельства, побудившія Арабскихъ Халифовъ отложить духъ нетерпимости и принять политику болѣе просвѣщевную. Въ ихъ владѣніяхъ начали заниматься науками, художествами и торговлею. Столь счастливая перемѣна имѣла самое благопріятное вліяніе на землепознаніе Азіи. Обязанность всякаго Мусульманина посѣтить хоть однажды въ жизнь Мекку, была причиною, что Аравитяне стали путешествовать болѣе чѣмъ всѣ другіе народы. Съ распространеніемъ просвѣщенія, умножилось и число ихъ географическихъ сочиненій, «Путешествій» и «Описаній земель.» Многія изъ Арабскихъ твореній остались вовсе неизвѣстными, другія понынѣ неприступны для Европейцевъ, но нѣкоторыя переведены на разные языки. Замѣчательнѣйшія изъ нихъ: Oriental Geography, Восточная Географія, писанная въ началѣ X вѣка и переведенная Вилліамомъ Узли (Ouseley); Путешествія Ибнъ-Хаукала Аравитянина, составленныя пятидесятью годами позже; Географія Эдрисія (1153), расположенная, подобно Птоломеевой, по климатамъ; Географія Абулъ-Феды (1345), Географія Ибнъ-эль-Варди (1371), и Travels of Ibn-Batuta, Путешествія Ибнъ-Батуты (1324—1354), изданныя профессоромъ Ли (Lee) въ 1829 году. Ибнъ-Батута былъ одинъ изъ самыхъ неутомимыхъ путешественниковъ: онъ ѣздилъ въ Томбукту, былъ на Волгѣ и на островѣ Цейланѣ; видѣлъ восточный берегъ Китая, а самъ родился въ Тангерѣ. О другихъ знаменитыхъ географахъ Арабскихъ, которыхъ сочиненія еще не переведены, смотри статью: Магометанская Литература.
Вскорѣ Аравитяне возобновили торговыя связи съ Индіею черезъ Чермное Море и Персидскій Заливъ, и распространили свое мореплаваніе далѣе чѣмъ Александрійцы. Желаніе утвердить повсюду законъ Магометовъ и жажда прибыли заставляли ихъ презирать опасности столь трудныхъ плаваній, и имъ удалось обратить къ Исламизму жителей Малакки и нѣкоторыхъ острововъ Индѣйскаго Архипелага. Существуютъ два сочиненія о земляхъ, лежащихъ при Китайскомъ Морѣ, написанныя, какъ полагають, Ибнъ-Ваггабомъ и Абу-Сеидомъ, въ концѣ девятаго вѣка. Послѣднее только комментарій перваго. Хотя легко быть можетъ, что ни тотъ, ни другой изъ нихъ не бывалъ лично въ Канфу (Кантонѣ), но они оба собрали много любопытнаго о южныхъ провинціяхъ Китая, объ ихъ произведеніяхъ и промышлености; историческія происшествія, о которыхъ они упоминаютъ по случаю мятежа, бывшаго въ этихъ областяхъ въ 878 году, подтверждаются Китайскими лѣтописями.
Еще большую пользу оказали Географіи Аравитяне, утвердивъ ее, какъ науку, на математическихъ и астрономическихъ началахъ, и такимъ образомъ продолжая дѣло, начатое Птоломеемъ. По приказанію Халифа Аль-Мамуна (813—833), три брата, Ибнъ-Шакеры, измѣрили длину градуса меридіана, на обширной равнинѣ къ сѣверо-востоку отъ Дамаска, между Пальмирою и Раккою, у береговъ Эвфрата. Желаніе составлять ландкарты скоро дало имъ почувствовать необходимость астрономическихъ наблюденій. Это заставило ихъ строить обсерваторіи и составлять астрономическія таблицы. Двѣ изъ нихъ сохранились понынѣ: одна составлена около 1345 года въ Марагской обсерваторіи, близъ озера Урміи; другая въ 1449 году въ Самаркандѣ. Этими таблицами Европейцы, до новѣйшихъ временъ, руководствовались при означеніи мѣстъ, лежащихъ къ югу отъ Каспійскаго Моря, и къ сѣверу отъ Кабула и Гинду-кушскаго Хребта.
Никто изъ Азіятцевъ не сдѣлалъ однакожъ болѣе для Географіи этой части свѣта, какъ Китайцы. Лѣтописи ихъ свидѣтельствуютъ, что уже за двѣсти лѣтъ до нашей эры они собирали географическія свѣдѣнія объ отдаленныхъ областяхъ и царствахъ, платящихъ имъ дани. То же самое продолжается и понынѣ, и должно сказать, что у нихъ представляется къ тому особенное удобство. Обширность имперіи, заключавшей иногда половину всей Азіи, дѣлала необходимымъ для правительства знать въ точности состояніе ея областей и ихъ жителей: поэтому, мѣстное начальство всегда собирало такія свѣдѣнія. Сверхъ того, Императоры имѣли обыкновеніе отправлять посольства къ владѣтелямъ и народамъ, платившимъ имъ дань, и къ тѣмъ, которые время отъ времени посылали имъ дары. Посланники, живя въ чужихъ земляхъ, обязаны были развѣдывать объ нихъ, и все, достойное вниманія, включать въ свои донесенія, которыя послѣ вносились въ государственный архивъ. Составленное изъ такихъ матеріяловъ землеописааніе Китайской Имперіи было напечатано, потому что съ X вѣка типографическое искусство уже извѣстно въ Китаѣ. Твореніе это содержитъ въ себѣ множество свѣдѣній о Монголіи, Кореѣ, Тибетѣ, Туркестанѣ и Бухаріи, и нѣкоторыя любопытныя извѣстія о Сибири, Персіи, Индіи, Сіамѣ, Тонкинѣ, Явѣ, Формозѣ и Японіи. Но, по небреженію долгое время Китайскаго языка, источники эти понынѣ для Европейцевъ недоступны. Они тѣмъ болѣе любопытны, что въ нихъ заключаются описанія многихъ такихъ странъ, которыя до сей поры не извѣданы нашими путешественниками н торговцами. Самыя полныя географическія и этнографическія свѣдѣнія о восточной Азіи находятся въ историческомъ сборникѣ Ма-ту-ань-линя, ученѣйшаго Китайца въ свое время, который въ сочиненіи: Вынь-сянъ-и-тунъ-хао, «Точныя изслѣдованія древнихъ памятниковъ», состоящемъ изъ ста томовъ и 348 книжекъ, представилъ выписку изо всей Китайской Литературы до 1207 года отъ Р. X. Это огромное твореніе составлено съ большею разборчивостью и основательностью, нежели подобный ему сборникъ Плинія Старшаго. Девять книгъ посвящены землеописанію Китая при различныхъ династіяхъ, а двадцать пять содержатъ въ себѣ описаніе иныхъ земель и народовъ.
Странствовавія на поклоненіе Св. Мѣстамъ, и вскорѣ потомъ крестовые походы (1096—1272) возобновили знакомство Европейцовъ съ Азіятскими берегами Средиземнаго Моря. Корабли Италіянскихъ республикъ перевозили крестоносцевъ въ Палестину, и граждане Флоренціи, Пизы, Генуи, Венеціи имѣли случай замѣтить, какъ выгодна торговля съ западною Азіею. Въ этой мысли они дѣйствительно вступили съ нею въ торговыя связи, и начали снабжать Европу драгоцѣннѣйшими произведеніями Востока. Генуэзцы, завладѣвъ въ 1261 году предмѣстьями Царяграда, Галатою и Перою, и вмѣстѣ исключительною торговлею съ Чернымъ Моремъ, чрезъ Крымъ, Кафу, Азовъ, Астрахань, Ургенджъ, (Хиву) и Ташкентъ, простерли свои торговые виды до Индіи. Нѣкоторыя свѣдѣнія объ этомъ пути находятся въ любопытномъ сочиненіи Бальдуччи Пеголетти: Libro de’Divisamenti dei Paesi e Mesure, 1335. Съ другой стороны, соперники Генуэзцевъ, Венеціяне, заключили съ Египетскими Султанами условіе, по которому имъ былъ открытъ прямой путь въ Индію черезъ Чермное Море, и внезапное обогащеніе республики доказало, что она умѣла пользоваться этимъ преимуществомъ.
Между тѣмъ, какъ Италіянскія республики, по торговымъ расчетамъ, хранили у себя свѣдѣнія, постепенно собранныя ими объ Азіи, западные Европейскіе народы были вдругъ приведены въ столкновеніе съ племенами, обитавшими въ сѣверной и внутренней части этого материка. Причиною тому были покоренія Чингисъ-Хана и его наслѣдниковъ. Спустя двадцать лѣтъ по смерти этого страшнаго завоевателя (1206—1227), Монголы, перешедъ Волгу, вступили въ Европу, завоевали Россію, сокрушили силы Польши, и одержали побѣду у подошвы Ризенгебирга, при Лигницѣ, въ Силезіи (1243). Европа трепетала; но варвары, свѣдавъ о кончинѣ своего Хана, внезапно возвратились въ родныя степи, утвердивъ однако жъ за собою владычество надъ Россіею. Тогда Папа Инокентій IV и Король Французскій Лудовикъ IX начали помышлять о томъ, какъ бы устремить силы Монголовъ противъ непримиримыхъ враговъ своихъ, Мусульманъ западной Азіи. Для этого они считали необходимымъ обратить напередъ дикихъ ордынцевъ къ Христіанскому ученію, и съ тою цѣлію. посыланы были монахи ко Двору Великаго Хана, — Іоаннъ де Плано-Карпини въ 1246 году, Доминиканецъ Асселенъ въ 1248 и Вильгельмъ Рубруквисъ, или Руйсбрукъ, въ 1254 году. Хотя эти посольства не имѣли большаго успѣха, но они сдѣлали впервые извѣстными въ Европѣ обширныя степи, которымъ до того давали общее имя Скиѳіи, и которыя съ того времени стали называться Татаріею, или Монголіею. Карпини проѣхалъ значительную часть пустынь, лежащихъ на югъ отъ Алтайскаго Хребта, а Рубруквисъ достигъ даже тогдашней Ханской столицы Каракорума, находившейся при сліяніи Толы и Оргона, впадающихъ въ Селенгу къ югу отъ Байкала. Онъ дѣлаетъ весьма любопытное описаніе этого города, окруженнаго отвсюду, подобно оазису, пустынями.
Между тѣмъ, Монголы, продолжая свои завоеванія въ Азіи, въ царствованіе Кублай-Хана, одного изъ достойнѣйшихъ преемниковъ Чингисъ-Хана, покорили Китай (1275—1279). При Дворѣ Кублая жилъ (1275 1293) Венеціянскій путешественникъ Марко Поло. Пользуясь милостью Императора, зная хорошо языки тамошнихъ странъ, онъ часто былъ имъ посылаемъ съ порученіями въ отдаленнѣйшія части Монгольскихъ владѣній. Ознакомившись съ этими обширными странами, Марко Поло былъ отправленъ въ качествѣ ханскаго посла на острова Индѣйскаго Моря, и имѣлъ случай узнать и эту часть Азіи. На возвратномъ пути въ Европу, проѣхавъ Малаккскій Проливъ, онъ былъ пять мѣсяцевъ задержанъ муссонами на островѣ Суматрѣ; посѣтилъ Цейланъ, берегъ Малабарскій, и съ острова Ормуза въ Персидскомъ Заливѣ возвратился сухимъ путемъ въ Европу. Во время своихъ странствованій, Марко Поло велъ записки, въ которыя вносилъ все достойное замѣчанія; возвратясь въ Италію, онъ сдѣлалъ изъ нихъ извлеченіе ииздалъ подъ заглавіемъ: Il Miglione di Messere Marco Polo, или по-Латыни — De Megnis mirabilibus mundi. Твореніе это, одно изъ любопытнѣйшихъ произведеній литературы среднихъ вѣковъ, переведено почти на всѣ Европейскіе языки: оно имѣло большое вліяніе на соображенія Колумба, и руководило Васко-де-Гаму, на пути его въ Индію кругомъ Мыса Доброй Надежды. Справедливость описаній Марко-Поло болѣе и болѣе подтверждается свидѣтельствами новѣйшихъ путешественниковъ и посредствомъ изученія Европейцами Восточныхъ языковъ. Можно сказать, онъ одинъ вывезъ болѣе извѣстій объ Азіи, чѣмъ всѣ прежніе путешественники.
Главный предметъ его описаній — государство Монгольское, которое, занимая болѣе половины всей Азіи, состояло изъ земель, мало или вовсе неизвѣстныхъ древнимъ. Къ сѣверу изслѣдованія его простираются до Байкала и Тунгузскихъ племенъ, содержащихъ стада оленей, и называемыхъ имъ Мекритами, и до береговъ океана (Mare oceano). Далѣе, онъ говоритъ о сходствѣ степей восточной Европы, лежащихъ по Волгѣ и Дону, со степями Татаріи и Монголіи; описываетъ Китай, столицу его Пекинъ, и Японію, которую онъ называетъ Ципанго: имя это безъ сомнѣнія составлено изъ произносимыхъ по-Монгольски Китайскихъ словъ Жи-бынь-гу, «страна корня дня», то есть, «Восточное государство», и оно до сихъ поръ извѣстно въ Китаѣ. Самъ онъ однако не былъ въ Японіи; но, какъ покровителъ его, Кублай-Ханъ, снарядилъ, въ 1280 и 1281 годахъ, морскую экспедицію противъ этого государства, то Марко-Поло имѣлъ удобный случай развѣдать объ немъ многое. Онъ посѣтилъ земли, лежащія къ западу отъ Китая, особенно Тибетъ. Здѣсь собралъ онъ извѣстія о Міенѣ, то есть, Пегу, и о Бенгалѣ, странѣ дотолѣ неслыханной въ Европѣ. Первый Европейскій плаватель по морямъ, омывающимъ восточный берегъ полуострова по ту сторону Ганга, онъ упоминаетъ о Пряныхъ Островахъ, полагая ихъ числомъ до 7,448; впрочемъ, самъ онъ ихъ не видалъ, а только слышалъ, что они лежатъ въ морѣ Чинь, Cyn, и большею частію обитаемы, хоть жители ихъ и не имѣютъ вовсе сношеній съ иностранцами, исключая того, что купцы Ма-чина, или южнаго Китая, бываютъ у нихъ во время муссоновъ. Сверхъ того, касательно земель вовсе неизвѣстныхъ въ Европѣ до путешествій Марко Поло, онъ даетъ общее понятіе о Сондскихъ Островахъ и нѣкоторыхъ другихъ, лежащихъ къ нимъ поближе, частію обитаемыхъ, частію безлюдныхъ, всего числомъ до 12,700. О Цейланѣ, Малабарскомъ берегѣ, Ормузѣ, онъ сообщаетъ так-же любопытныя и полезныя свѣдѣнія: въ этихъ мѣстахъ былъ онъ лично; но извѣстія объ Аденѣ, Сокоторѣ, Абашіи (Абиссиніи), Зангвебарѣ и Мадагаскарѣ получилъ отъ Аравійскихъ плавателей, и эти-то извѣстія указали Васко-де-Гамѣ, двѣсти лѣтъ позже, путь въ Индію.
Послѣ Марко-Поло, число путешественниковъ по Азіи умножилось, но никто изъ нихъ не обозрѣвалъ значительныхъ пространствъ, и они обыкновенно старались украшать свои творенія собственными выдумками или преувеличенными разсказами туземцевъ. Къ сочиненіямъ такого рода принадлежатъ Historia orientalis, Армянскаго монаха Гайтона, которому сообщилъ свѣдѣнія дядя его, Царь Армянскій, Гайтонъ І, жившій при Дворѣ Менгу-Хана; Путешествія Венеціянца Одерика ди Портенау (1317) и Англичанина Джона Мандевилля (1358). Въ XV вѣкѣ однако стали появляться описанія болѣе вѣрныя: въ числѣ ихъ замѣчательны сочиненія Испанскаго посланника Гонсалеса Клавихо, отправленнаго въ 1406 году ко Двору Тамерлана, въ Самаркандъ; Нѣмецкаго пройдохи Іоанна Шильдбергера, служившаго, съ 1400 по 1437 годъ, въ войскахъ Султана Баязета, Тамерлана и Шахъ-Руха; а особливо Венеціянца Іосафата Барбаро, который, объѣхавъ (1436—1471) земли, лежащія на востокъ отъ Средиземнаго Моря, собралъ много любопытнаго. Но всѣ эти путешественники почти ничего не прибавили къ познанію странъ еще вовсе невѣдомыхъ Европейцамъ. Честь самыхъ важныхъ открытій предоставлена была Русскимъ, которые покорили сѣверъ Азіи, и Португальцамъ, совершившимъ обзоръ юга вскорѣ послѣ узнанія пути въ Индію, вокругъ Мыса Доброй Надежды.
IV. Развитіе географическихъ свѣдѣній объ Азіи въ новѣйшія времена. Несмотря на услугу, оказанную Маркомъ Поло Географiи, въ концѣ XV столѣтія ученѣйшіе Европейцы имѣли еще самыя странныя понятія объ Азіи. Нѣмецкій астрономъ Мартинъ Бегаимъ, который въ 1484 году сопутствовалъ Португальскому мореплавателю Діего-Каму въ экспедиціи для обозрѣнія береговъ Гвинеи, и въ 1492 сдѣлалъ въ Нюрнбергѣ земной глобусъ, — Мартинъ Бегаимъ означалъ Японію подлѣ острововъ Зеленаго Мыса. Да и въ началѣ XVI вѣка Гринеусъ и Мюнстеръ поставили тотъ самый островъ, въ своемъ Typus Cosmographicus Universalis, по близости Кубы, Terra di Cuba, и Америки. Но въ 1498 году, Васко-де-Гама, объѣхавъ Африку, прибылъ въ Каликутъ, лежащій на Малабарскомъ берегу, и съ того времени Португальцы начали такъ дѣятельно производить плаванія по здѣшнимъ морямъ, что въ теченіе несполна пятидесяти лѣтъ они узнали всѣ берега отъ мыса Коморина до Камбайскаго Залива, и простерли свои морскіе походы до самой Японіи. Такъ, въ 1509 году, было уже заведено ими нѣсколько поселеній на южномъ берегу Гузерата до самаго Діу, а въ слѣдующемъ году Альфонсъ Албукеркъ отнялъ у Магометанскаго владѣтеля Декана знаменитый городъ Гоа, сдѣлавшійся вскорѣ средоточіемъ всѣхъ Португальскихъ заведеній въ Индіи, и резиденціею ихъ вицероя. Цейланъ открытъ былъ Алмейдою въ 1506 году, и спустя одиннадцать лѣтъ они построили тамъ крѣпость Коломбо: этотъ островъ былъ чрезвычайно важенъ для тогдашней торговли, какъ сборное мѣсто Арабскихъ судовъ, снабжавшихъ Азію и Европу пряными кореньями. Между тѣмъ, они заключили выгодные договоры съ различными владѣльцами Малабарскаго берега. Чтобъ исключительно пользоваться выгодами торговли съ Остъ-Индіею, Португальцы старались вытѣснить изъ тамошнихъ морей Аравитянъ, и частію успѣли въ этомъ, завладѣвъ Ормузомъ, лежащимъ при входѣ въ Персидскій Заливъ.
Во время борьбы за торговлю Чермнаго Моря, городъ Малакка привлекъ ихъ вниманіе. Онъ былъ тогда тѣмъ же, чѣмъ теперь начинаетъ быть Сингапоръ, складочнымъ мѣстомъ всей Индѣйской торговли, и безпрестанно былъ посѣщаемъ кораблями изъ Малабара, Бенгалъ, Сіама, Китая, съ Острововъ Филиппинскихъ и Сондскихъ. Албукеркъ взялъ его въ 1511 году, и открытія Португальцевъ начали быстро распространяться во всѣ стороны. Тутъ въ первый разъ корабли ихъ вошли въ Заливъ Бенгальскій, и ознакомились съ берегами и гаванями Короманделя, Ориссы и Бенгала. Въ 1518 году Іоаннъ Сильвейра прибылъ въ Читтагонгъ, откуда вывозились тончайшія бумажныя издѣлія, шелкъ, сахаръ, инбирь и индиго. Берега полуострова по-ту-сторону Ганга равнымъ образомъ были изслѣдованы, и получены нѣкоторыя свѣдѣнія объ Арраканѣ, Пегу, Авѣ, Сіамѣ, Камбоджѣ и Кохинхинѣ. Но вниманіе Португальцевъ обратилось всего болѣе на острова. Съ Суматры, раздѣленной между двадцатью владѣтелями, они получали золото, олово, сандальное дерево, камфору, перецъ и прочая. Въ 1513 году посѣтили они Яву, а въ 1523 Борнео. Безчисленное множество острововъ, разсѣянныхъ по Индѣйскому Морю и сдѣлавшихся извѣстными, побудило Португальскаго историка Де Барроса принять ихъ за особенную часть свѣта, которой онъ далъ названіе Полинезіи. Дальнѣйшимъ открытіемъ Португальцевъ былъ большой островъ Новая-Гвинея, такъ названный ими по сходству жителей его, Папуасовъ, съ неграми Гвинейскаго берега, въ Африкѣ. Въ продолженіе этого плаванія, открыты также острова Целебесъ, Сулу, Магинданао, Люсонъ, или Манилла, Молукксіе, или Пряныхъ Зелій, и наконецъ даже отдаленные Ликеджо, то есть, Лу-чу.
Въ 1516 году Фердинандъ Пересъ прибылъ къ берегамъ Китая, въ заливъ Кантонскій, на ему не дозволено было войти въ гавань. Поэтому Португальцы принуждены были ограничить здѣсь коммерческія свои сношенія торговлею съ островомъ Хай-нань до тѣхъ поръ, пока въ 1557 году не удалось имъ снискать благосклонности Китайскаго правительства истребленіемъ одного морскаго разбойника. За такую услугу былъ уступленъ имъ пустынный островъ Макао, гдѣ они вскорѣ завели поселеніе, и искусною политикою умѣли укрѣпить его за собою при перемѣнѣ, въ XVII столѣтіи, царствовавшей въ Китаѣ дннастіи.
Въ 1542 году одинъ изъ Португальскихъ мореходцевъ, Антоній де Мота, былъ выброшенъ бурею на островъ Нипонъ, тотъ самый, который у Марко-Поло названъ Ципан-го (Японія). Жители приняли радушно Португальцевъ, и вступили съ ними въ торговыя сношенія. Португальцы побѣдители были также историками покоренныхъ ими земель, и Барросъ, Коуто, Барбена, товарищъ Магеллана (Magalhaens) и Фарія-и-Соусы, оставили намъ важныя творенія. Европейскіе географы могли уже съ бо́льшею точностью, нежели прежде, означать тогда общее протяженіе Азіи; но какъ Португальцы не опредѣляли своихъ открытій астрономическн, то относительное положеніе земель и острововъ долго еще представляло странный хаосъ на картахъ.
Между тѣмъ, съ теченіемъ времени, политическія обстоятельства Европы приняли другой видъ. Въ концѣ XVI вѣка Португалія сдѣлалась достояніемъ Испанскаго престола. Нидерланды освободились, и Голландцы, возбужденные столъко же духомъ корысти, сколько и мщенія своимъ притѣснителямъ, Испанцамъ, мало-по-малу отняли у нихъ почти всѣ Остъ-Индскія заведенія Португальцевъ. Впрочемъ, занимаясь исключительно видами торговли, и эти новые властелины Восточныхъ морей не много сдѣлали для успѣховъ Географіи Азіи. Правда, что они описали нѣкоторыя изъ своихъ поселеній и ихъ естественныя произведенія, особенно растенія и раковины, но эти сочиненія заключаютъ въ себѣ мало географическихъ данныхъ. Лучшее твореніе этого времени есть описаніе Японіи, Германскаго натуралиста Кемпфера, жившаго тамъ съ 1684 года по 1692.
Въ продолженіе распрей между Голландцами и Португальцами за Остъ-Индскія поселенія, самая сѣверная часть Азіи, неизвѣстная ни древнимъ, ни новымъ народамъ, внезапно вышла изъ мрака. Въ 1578 году, казацкій атаманъ Ермакъ Тимоѳеевъ, страшась наказанія за свои разбои, съ толпою удальцовъ переправился за Уральскія Горы, и вступилъ въ Сибирь. (См. Ермакъ.) Подвиги его увѣнчались самымъ быстрымъ успѣхомъ, который побудилъ и другихъ къ подражанію. Въ 1644 году Русскіе достигли уже устій Амура, а въ 1648 смѣлый Дежневъ, обогнувъ сѣверо-восточный уголъ Азіи, изъ устій рѣки Колымы въѣхалъ въ устье Анадыра, и доказалъ тѣмъ, что Азія отдѣляется отъ Америки моремъ. Истина эта оставалась долгое время сомнительною. Русскій мореплаватель Берингъ (1725—1728) и Капитанъ Кукъ (1778) были остановлены въ пути огромными льдами; наконецъ Русскому Капитану Врангелю удалось подтвердить показаніе Дежнева (1820—1824). Открытіе и покореніе Сибири довершено было при Петрѣ Великомъ, присоединеніемъ Камчатки въ 1696 году.
Около того же времени, Европа неожиданно обогатилась подробными свѣдѣніями о Китаѣ и о значительной частн Средней Азіи. Іезуиты, поселившіеся въ Японіи для обращенія жителей ея въ Христіанство, бывъ изгнаны изъ этого государства, нашли пристанище въ Китаѣ. Изъ числа ихъ, Италіянецъ Маттео Риччи, человѣкъ свѣдущій въ Математикѣ и Астрономіи, скоро пріобрѣлъ большую силу при Пекинскомъ Дворѣ (1600). Одинъ изъ его преемниковъ, патеръ Шалль (Schall) назначенъ былъ начальникомъ «Приказа Небесныхъ Дѣлъ», и занималъ эту должность до восшествія на престолъ нынѣшній Маньджурской династіи (1644). Съ тѣхъ поръ и до половины послѣдняго столѣтія Іезуиты пользовались благорасположеніемъ Китайскаго правительства, и имѣли случай посѣщать разныя части государства и сосѣднія съ нимъ земли Средней Азіи. Патеръ Веніаминъ Гоэсъ проѣхалъ (1607) изъ Индіи въ Пекинъ черезъ Кашгаръ, Яркендъ и великую пустыню Гоби, и удостовѣрился, что Катай Марко Поло (у Русскихъ Китай) есть собственно сѣверная часть «Поднебесной Имперіи», и что знаменитый Камбалу Венеціянскаго путешественника не что иное, какъ Пекинъ, а до того времени оба эти имена почитались за названія странъ, совершенно различныхъ. При покровительствѣ Императора Канъ-си, Іезуиты составили любопытныя описанія Китая, Кореи, Маньджуріи и даже Монголіи. Но главная услуга, оказанная ими Географіи, есть составленіе патерами Буве, Режисъ и Жарту, карты Китая, трудъ, предпріятый на иждивеніи Китайскаго правительства, и изданный при Императорѣ Цянъ-Лунѣ, въ 1760 году, на сто четырехъ листахъ. Большая императорская географія Китая, Дай-Цинъ-и-тунъ-джи, написанная по повелѣнію Цянъ-Луна, служитъ поясненіемъ этой картѣ; второе изданіе (1790) этого обширнаго творенія добавлено 480 книжкамн, и Европа обязана знакомствомъ съ нимъ и съ картою Іезуитовъ трудамъ Стантона, Девиса, Моррисона, Абель-Ремюза́, отца Іакинѳа Бичурина и Клапрота.
V. Новѣйшія путешествія по Азіи. Къ свѣдѣніямъ о Китаѣ, доставленнымъ Іезуитами и Русскими переводчиками, образовавшимися въ Пекинѣ, между которыми съ похвалою должно назвать Леонтьева, изъ новѣйшихъ путешественвнковъ, Голландцы Нейгофъ (1755) и фанъ-Браамъ, Лорды Макартни и Амгерстъ, Гг. Эллисъ, Абель, Максвель, Базиль-Галль, Тимковскій, Гуцлавъ, и въ особенности отецъ Іакинѳъ Бичуринъ, прибавили многія важныя замѣчанія. Путешествіе Капитана Максвеля существенно объяснило намъ положеніе Залива Бей-джи-ли (Petcheli) и Корейскій Полуостровъ.
Но между тѣмъ какъ завоеванія Русскихъ въ Сибири и труды самого Китайскаго правительства знакомили Европейцевъ съ сѣверными и восточными частями Азіи, успѣхи географическаго знанія въ разсужденіи южной и западной ея сторонъ были очень медленны. Турки, завладѣвъ этими землями въ концѣ XV вѣка, заградили всѣ пути въ нихъ, и съ затрудненіемъ дозволяли только небольшому числу богомольцевъ посѣщать Святыя Мѣста. Политика Персидскаго правительства, во время династіи Сефи (1501—1792), была благопріятнѣе для Европейскихъ путешественниковъ. Многимъ изъ нихъ удалось объѣхать разныя области Персіи, быть даже при Дворѣ шахскомъ и собрать достовѣрныя свѣдѣнія о географическомъ и политическомъ состояніи этого государства. Къ числу такихъ путешественниковъ принадлежатъ: Петръ де-ла-Калле (1614—1626), Адамъ Олеарій и Альбрехтъ фонъ-Мандельсло (1633—1639), Іоаннъ Тевено (1652), Іоаннъ Тавернье (1665), и въ особенности Іоаннъ Шарденъ, бывшій придворнымъ ювелиромъ сначала Персидскаго Шаха, потомъ Карла II, Короля Англійскаго, и открывшій развалины Персеполя; наконецъ Францискъ Берніе, докторъ Великаго Монгола Эвренгъ-Зиба (Ауренгъ-Зеба), первый привезшій извѣстія о Кашмирѣ.
Въ концѣ XVII вѣка подозрительная политика Турокъ постепенно начала смягчаться; и первымъ плодомъ стремленія Европейцевъ изслѣдовать стравы, имъ подвластныя, было открытіе въ 1691 году, Англичаниномъ Галифаксомъ, развалинъ Пальмиры, и путешествіе другаго Англичанина, Генри Мандрелля, въ Іерусалимъ. Вскорѣ потомъ натуралистъ Питонъ-де-Турнефортъ объѣхалъ Малую Азію, Арменію и Персію (1701), а антикварій Л. Лукасъ и Голландскій живописецъ Корнелій де-Брайнъ Сирію и Палестину. Нѣсколько позже, тѣ же страны посѣщены антикваріемъ Поккокомъ (1737) и Нибуромъ (1766). Въ наше время путешествовали тамъ съ пользою для Географіи Вольне́ (1796), Вальполь, Зеценъ (1802—1817), Али-Бей, Кларкъ, Торнеръ, Буккинггамъ и другіе. Аравія, извѣстная Европейцамъ только по описанію Абульфеды. была съ точностію изслѣдована Нибуромъ (1761—1767), а потомъ Зеценомъ и Буркгартомъ, дополнившими ея описаніе въ географическомъ, этнографическомъ и естественномъ отношеніяхъ.
Нѣсколько ранѣе, Индія начала также становиться предметомъ странствованій Европейцевъ. Случай къ тому открыли война, возгорѣвшаяся въ Деканѣ между Французами и Англичанами (1740) и завоеваніе послѣдними Бенгаліи (1757). Съ того времени изысканія производились въ Индіи чрезвычайно быстро. Большая часть долины Ганга была вскорѣ обозрѣна и извѣдана; свѣдѣнія объ остальной части и о другихъ областяхъ Индостана почерпнуты изъ перевода Аини-Экбери (см. Абуль-фазлъ). Во время военныхъ дѣйствій Англичанъ противъ Майсорскихъ раджъ, Гайдеръ-Алія и сына его Типу-Саиба, южная часть Декана сдѣлалась извѣстною. Сѣверный край его и внутреннія земли Индостана изслѣдованы въ продолженіе войнъ съ Пиндаріями и Маграттами (1801—1818); а по завладѣніи Англичанъ Французскими и Голландскими колоніями, Пондишери, въ 1793, Цейланомъ, въ 1796, и Явою, въ 1811, полное ихъ описаніе, особенно Явы, которая до той поры была почти неизвѣстною, издано Сиръ Стамфордомъ Раффльсомъ. Съ того времени появилось еще множество сочиненій: важнѣйшія и предпочтительно заслуживающія быть читанными суть — Memoirs on Malabar, by Forbes, — Travels through Mysore, by sir Francis Hamilton, — Researches on Deccan, by B. Heyne and M. Wilkes, — Botanical excursions through Deccan, by Lechenault (1816), — Travels of Lord Valencia (1802—1806), — Travels of Bishop Heber (1824—1826), — Researches on Malwa, by Malcolm (1820), — Radjastan by Tod, — Topographical Researches on Kutch, Examination of the Indus and Pendjab, и Travels поручика Бернса (Burnes). Въ письмахъ Французскаго натуралиста Жакмона (Jacquemont), вышедшихъ въ прошломъ году, встрѣчается много полезныхъ извѣстій средь пошлостей и непомѣрнаго хвастовства. Подробности о Цейланѣ находятся въ сочиненіяхъ Персиваля (1796) и Джона Деви (1816—1820). Суматра описана Марзденомъ. Сверхъ того, изучающіе Индію и ея острова должны читать Asiatic Researches и Transactions, и журналы Азіятскихъ Обществъ. Можно сказать, что нынче Индія гораздо извѣстнѣе нѣкоторыхъ странъ Европы.
Обширныя завоеванія и могущество Англичанъ въ Индіи вовлекли ихъ въ сношенія и войны съ племенами, живущими въ Гималайскихъ Горахъ, особенно съ Горками въ Нипалѣ: они покорили въ 1816 году нѣсколько возвышенныхъ долинъ этого гигантскаго хребта, дотолѣ скрывавшихся отъ удивленія путешественниковъ. Съ того времени Гималайская страна сдѣлалась предметомъ дѣятельныхъ изысканій. Высота главныхъ вершинъ и характеръ горъ опредѣлены Реперомъ, Веббомъ, Годгсономъ, Крофордомъ и другими. Муркрофтъ проникъ въ Тибетъ (1812), посѣтилъ городъ Легъ въ Ладахѣ (1820—1825), и прошелъ по Кашмирской долинѣ, которая, со временъ Бернье, была посѣщена только однажды, Форстеромъ (1783). Въ Тибетѣ, до него былъ уже Торнеръ, посолъ Остъ-Индской Компаніи къ Тешу-Ламѣ; на пути онъ обозрѣлъ также долины Бутана, или Ботана. Наконецъ и Россія поднесла наукѣ по этой части свою долю труда, и по истинѣ самую драгоцѣнную: «Описаніе Тибета,» переведенное Отцемъ Іакинфомъ съ Китайскаго, и изданное съ любопытными примѣчаніями, пролило на эту вѣтвь Географіи массу свѣдѣній, подлинныхъ, подробныхъ и точныхъ.
Распространяя свои сношенія далѣе внутрь Азіи, Остъ-Индская Компанія отправила въ 1809 году Эльфинстона посломъ въ Кабуль, и онъ познакомилъ Европу съ малоизвѣстными землями Афганистана, на которыя «Записки Императора Бабера» (см. Баберъ), переведенныя съ Джагатайскаго на Англійскій, бросили свѣтъ еще сильнѣйшій. Грантъ совершилъ такое же посольство въ Синдъ (1809). Белучистанъ, древнія Гедрозія и Арріана, гдѣ вѣроятно ни одинъ Европеецъ не бывалъ со времени Александра Великаго, обозрѣнъ Поттингеромъ и Кристи: въ этомъ путешествіи (1810) открыли они плоскую возвышенность Келатъ и путь изъ Кермана въ Гератъ. Недавно Поручикъ Бернсъ и Поручикъ Конолли были также въ Кабулѣ и Гератѣ, и сообщили много важныхъ извѣстій о берегахъ Аму-Дарьи.
Познаніе внутренней Персіи много усовершенствовалось посольствами Компаніи и путешествіями ея офицеровъ, возвращающихся изъ Индіи въ Европу сухимъ путемъ, черезъ Россію. Сиръ Джонъ Малькольмъ, авторъ превосходной Исторіи Персіи, и Сиръ Гарфордъ Джонсъ, были послами въ Тегеранѣ, и сообщили Европѣ важныя изслѣдованія. Макдональдъ-Киннеръ, въ своемъ Géographical Memoir, и Дюмонъ въ своемъ Itinéraire, доставили намъ списки Персидскихъ путей сообщенія: Киннеръ, въ своемъ путешествіи, изслѣдовалъ путь, ведущій черезъ Курдистанъ и Арменію въ Малую Азію. Труды Узли (Ouseley) по части Восточной Географіи и Литературы, Прайса, Керъ-Портера и Ричи относительно къ Архитектурѣ и Древностямъ, путешествія Фрезера (Fraser) и Кополли, которые проникли до Мешгеда, обогатили насъ драгоцѣнными свѣдѣніями: Фрезеръ первый опредѣлилъ высоту плоскости Ирана (Персіи) и исправилъ чертежъ южнаго берега Каспія. Въ послѣднее время Капитанъ Чесни собралъ важныя подробности объ Эвфратѣ.
Здѣсь должно еще упомянуть о нашемъ оріенталистѣ, Академикѣ Френѣ, который, не путешествуя, оказалъ чрезвычайную услугу Географіи всей Магометанской Азіи разысканіями своими о городахъ, гдѣ были чеканены монеты, описанныя имъ въ большомъ твореніи о Восточной Нумизматикѣ.
До половины прошедшаго столѣтія, внутренность Индіи по-ту-сторону Ганга была совершенно неизвѣстна. Возрастающее могущество Бирманскаго государства привело его въ соприкосновеніе съ Англійскою Индіею, и натуралистъ Сиръ Френсисъ Гамильтонъ (Buchanau), сопровождавшій отправленное туда посольство, первый доставилъ намъ подлинное описаніе этой страны. Война Остъ-Индской Компаніи съ Бирманами (1824—1826) подала случай узнать еще лучше ихъ отечество. Арраканъ, Мартабанъ, Асамъ, Кашаръ, Менипоръ, открыли пути свои Европейскимъ наблюдателямъ. Крофордъ былъ посланъ въ Амарапуру, и въ своемъ путешествіи привелъ въ ясность географію полуострова, лежащаго за Гангомъ, описавъ уже прежде Сіамъ и Кохинхину. Это сочиненіе и его Исторія Индѣйскаго Архипелага суть лучшіе доселѣ источники свѣдѣнія о самой неизвѣстной части Индіи.
Послѣ Англичанъ, Русскіе болѣе всѣхъ прочихъ Европейцевъ содѣйствовали въ послѣднее время къ умноженію и дополненію географическихъ познаній Азіи. Открытіе металлическихъ рудниковъ на Амурѣ въ Дауріи, и въ Горахъ Алтайскихъ между Иртышемъ и Обью подали случай къ предпріятію многихъ ученыхъ путешествій, и къ изданію любопытныхъ разсужденій. Авторы лучшихъ географическихъ сочиненій о Сибири суть: Мессершмитъ (1720), Докторъ Мюллеръ, Де-Лиль-де-ла-Кройеръ, Гмелины, отецъ и сынъ, Фалькъ, Палласъ (1770), Георги, Сиверсъ (1791); а въ наше время Ледебуръ (1826), Докторъ Мейеръ, Бунге, Гессъ, А. Эрманнъ и Александръ Гумбольтъ (1829). Академикъ Вишневскій и профессоръ Симоновъ съ большою точностью опредѣлили астрономически всѣ важнѣйшія точки Сибири.
Точнымъ познаніемъ Кавказа Европейцы также обязаны побѣдамъ Русскаго оружія. Петръ Великій повелѣлъ сдѣлать обозрѣніе Каспійскаго Моря, и въ наше время это уже приведено въ дѣйство: такимъ образомъ впервые достовѣрно узнаны берега и видъ огромнѣйшаго изъ озеръ. Въ 1823 году послана была сухимъ путемъ экспедиція подъ начальствомъ Полковника Берха, для осмотра окрестностей Аральскаго Моря и Каспія, и для опредѣленія уровня водь въ томъ и другомъ. Въ продолженіе войны съ Персіею (1721—1723) изслѣдованы сѣверные хребты Кавказа и земли, орошаемыя Куромъ и Араксомъ. По присоединеніи Грузіи и другихъ Закавказскихъ областей, мѣста эти подробно описаны Гюлденштедтомъ, Рейнеггсомъ, Биберштейномъ, Клапротомъ, Парротомъ, Энгельгартомъ, Купферомъ, Французскимъ консуломъ Гамбою и Ленцомъ (1829), которому удалось наконецъ взойти на вершину Эльбурза. Прежде этого, Парротъ поднимался на Араратъ.
Русскіе также обозрѣли страны, лежащія къ востоку оть Каспійскаго и около Аральскаго Моря. Это совершено было путешествіями Назарова въ Коканъ (1813), Муравьева въ Хиву (1819), Мейендорфа и Эверсмана въ Бухару (1820), которую недавно, почти въ одно время, посѣтили вновь Англійскій Поручикъ Бернсъ (1833) и Русскій оріенталистъ Демезонъ (1834). Левшинъ издалъ въ 1830 году весьма примѣчательное «Описаніе Киргизъ-Кайсацкихъ степей». Наконецъ, въ Военномъ Журналѣ (1830) находится любопытное свѣдѣніе одного казацкаго есаула, о Коканѣ и Ташкендѣ, которое заслуживаетъ больше извѣстности въ ученомъ свѣтѣ.
VI. Величина и внѣшній видъ Азіи. Азія лежитъ къ востоку отъ Европы и Африки; отъ Африки она отдѣляется всюду морями, исключая одного мѣста, гдѣ эти двѣ части Свѣта соединены узкимъ Суэзскимъ Перешейкомъ. Съ Европою Азія соединена обширною полосою земли, по направленію Уральскаго Хребта, который, постепенно понижаясь, оставляетъ, между своею южною оконечностью и сѣвернымъ угломъ Каспійскаго Моря, большой перешеекъ, занятый равнинами Волги, единственный плоскій путь сообщенія между Азіею и Европою. Этотъ перешеекъ, пунктъ чрезвычайно важный въ Исторіи рода человѣческаго, оканчивается со стороны Азiи обширными степями, которыя простираются къ востоку отъ Каспійскаго Моря.
Значительное углубленіе этихъ степей въ томъ мѣстѣ, гдѣ лежитъ городъ Оренбургъ, — оно не выше уровня Атлантическаго Океана, — и впадина Каспійскаго Моря, которое ниже его 300 футами, составляютъ достопримѣчательную особенность Физической Географiи этого перешейка, соединяющаго Азію съ Европою, и она имѣла сильное вліяніе на судьбы народовъ.
При переворотахъ, которымъ кочевыя племена внутренней Азіи такъ часто подвергались, многія изъ нихъ бывали вытѣсняемы въ эти широкія ворота, открытыя между Уральскими Горами и Каспійскимъ Моремъ въ восточныя области Европы, — въ области щедро одаренныя отъ Природы почвою плодородною: такимъ образомъ происходили безпрерывныя переселенія.
Азія, которая поверхностью превосходитъ въ пять разъ Европу, въ физическомъ очертаніи существенно различествуетъ и отъ Европы и отъ Африки. Африка подобна тѣлу безъ членовъ; но Азія, простираетъ члены свои въ три различныя направленія, составляя въ то же время огромную массу сплошнаго тѣла; напротивъ того, въ Европѣ, которую можно назвать продолженіемъ или прибавленіемъ къ Азіи, замѣтенъ перевѣсъ многочисленныхъ членовъ надъ ея центральною массою.
Массу Азіи можно сравнить съ четыреугольникомъ, котораго углы, всѣ неравные, лежатъ одинъ у перешейка Суэзскаго, другой у оконечности Тонкинскаго Залива, третій у Шалацкаго Мыса въ Сибири, четвертый у полуострова, лежащаго противу Новой-Земли и Карскаго Пролива. Съ одной стороны Азія простирается до Тропика Рака, съ другой частію переходитъ за Полярный Кругъ. Самый короткій бокъ ея — сѣверный, лежащій частію внутри Полярнаго Круга, частію параллельно съ нимъ; южный, или сопредѣльный съ Тропикомъ, почти вдвое его длиннѣе. Въ этомъ пространствѣ заключаются четыре-пятыхъ всей Азіи, которая вся вмѣстѣ, съ островами, имѣетъ поверхности, по исчисленію Гасселя, 908,098 квадратныхъ географическихъ миль, по Темпльмену 641,093, по Мантеллю 738,704, по Гребергу (безъ острововъ) 722,760.
Отъ этой необъятной матерой массы, составляющей собственное тѣло Азіи, отдѣляются къ востоку, югу и западу, въ видѣ членовъ, семь полуострововъ, Чукотскій, Камчатскій, Индія по-ту-сторону Ганга, Индія по-сю-сторону Ганга, Аравія и Малая Азія, родъ усѣченнаго моста, придвинутаго къ Европѣ какъ бы для удобнѣйшаго перехода племенъ и просвѣщенія изъ одной части Свѣта въ другую. Три изъ этихъ полуострововъ, Индія по-ту-сторону Ганга, Индія по-сю-сторону и Аравія, равняются безъ малаго поверхности цѣлой Европы, а всѣ семь членовъ, взятые отдѣльно отъ главной матерой массы, заключаютъ въ себѣ до 130,000 кв. географическихъ миль.
Должно замѣтить, что обширное пространство земли, забитое внутрь Азіи, и удаленное отъ морей, омывающихъ ея берега, далеко превосходитъ величиною всѣ вокругъ нея расположенные члены. Это пространство есть настоящее гнѣздо Азіи, и составляетъ такъ называемую «Среднюю Азію»: оно съ незапямятныхъ временъ сохраняетъ одни и тѣ же нравы, и остается неподвижно на одной степени просвѣщенія, между тѣмъ, какъ части материка, вдавшіяся въ окружныя моря, подвергались различнымъ перемѣнамъ и дѣлали значительные успѣхи въ образованныхъ искусствахъ.
Принимая острова, лежащіе близъ материка, за отторгнутые члены того жъ тѣла, должно согласиться, что на всемъ Земномъ Шарѣ нѣтъ страны, которая бы могла въ роскоши физическаго своего образованія сравниться съ южною Азіею, окруженною своими архипелагами. Здѣсь нижняя сторона материка разбита на множество отдѣльныхъ и чрезвычайно разнообразныхь членовъ; тамъ, вверху, лежитъ безконечная сплошная полоса земли, безъ разнообразія и жизни въ своемъ устройствѣ.
Рѣзко отличаясь отъ другихъ частей Свѣта этимъ очертаніемъ, Азія не менѣе примѣчательна образованіемъ своей поверхности, отъ которой такъ много зависятъ климаты, и слѣдственно состояніе царствъ растительнаго и животнаго. Это образованіе вовсе не похоже на устройство поверхности Африки, Австраліи, Европы или Америки. Вся внутренняя масса земли Азіи поднимается на непомѣрную вышину надъ уровнемъ моря, и этотъ исполинскій горбъ, который образуетъ такъ называемую плоскую возвышенность, и состоитъ самъ изъ террасъ, или площадей различной высоты, помѣщенъ не гдѣ нибудь на краю материка, какъ въ другихъ частяхъ Свѣта, а въ его центрѣ.
Отъ этой плоской возвышенности земля постепенно понижается, образуя различные уступы, или второстепенныя террасы и покатости къ окружающимъ ихъ низменнымъ равнинамъ. Самая плоская возвышенность пересѣкается многочисленными цѣпями горъ, и отвсюду окружена высокими хребтами. Эти горы, хотя и чрезвычайно высокія, занимаютъ сравнительно съ плоскою возвышенностью, очень мало мѣста. Поэтому вліяніе ихъ на климать и прозябеніе не столь значительно, какъ вліяніе самой плоской возвышенности. Это замѣчаніе оправдывается даже и въ отношеніи къ исполинскому хребту Гималаю, образующему южную границу обширныхъ системъ плоскихъ возвышенностей, изъ которыхъ составлена Средняя Азія. Послѣ этой страшной плоской возвышенности, съеженной хребтами горъ и которую мы назовемъ восточною нагорною страною Азіи, лежитъ къ западу другая плоская возвышенность, пониже первой, но тоже изрѣзанная цѣпями горъ, тоже составленная изъ террасъ различной высоты, и заслуживающая имя западной нагорной страны. Она, подобно первой, заключена какъ въ ящикѣ между четырехъ хребтовъ, служащихъ ей границами, и окружена извнѣ второстепенными террасами, или уступами и покатостями къ низменнымъ равнинамъ.
Обѣ эти плоскія возвышенности внутри материка образуютъ двѣ отдѣльныя системы террасъ различной обширности и высоты, но вторая, то есть, западная можетъ быть названа внѣшнею террасою первой. Восточная система террасъ заключаетъ въ себѣ площадь Тибета, пустыни Гоби и Шаму (Монголію) и страны, между ими лежащія; она поднимается надъ моремъ отъ 4000 до 10,000 футовъ, а мѣстами и болѣе. Западная система содержитъ въ себѣ Иранъ (Персію): высота ея не вездѣ достигаетъ 4000 Футовъ. Въ совокупности занимаютъ не болѣе двухъ пятыхъ долей всей Азіи.
Общія границы обѣихъ плоскихъ возвышенностей обозначены на сѣверѣ Тавромъ, Кавказомъ и покатостію Эльбурза къ глубокой впадинѣ Каспія; далѣе Алтайскимъ Хребтомъ, и наконецъ Альпами Дауріи. На востокѣ предѣлы ихъ суть горы, проходящія по западной части Китая отъ Великой Стѣны до Залива Тонкинскаго. Съ юга плоскія возвышенности ограничиваются Гималайскимъ хребтомъ и его вѣтвями. На западѣ, отъ Индѣйскаго Моря и Персидскаго Залива отдѣляютъ ихъ Белуджистанскія Горы н невысокій хребетъ, проходящій по Персіи, который наконецъ соединяется съ Тавромъ у истоковъ Тигра и Эвфрата въ Малой Азіи.
Обѣ плоскія возвышенности такъ тѣсно соединены между собою, что по настоящему составляютъ только одну обширную и сплошную выпуклость на поверхности Шара; но онѣ сильно суживаются по мѣрѣ приближенія къ точкѣ своего соединенія, и именно въ самой этой точкѣ вдругъ взлетаютъ въ небо многочисленныя, высокія массы, обраэующія какъ-бы гнѣздо хребтовъ, изъ котораго выходятъ Гималай, Гинду-Кушъ, Цунъ-линъ и Биллоуръ-дагъ. Такимъ образомъ эти плоскія возвышенности въ одно и то же время и соединены и разобщены очень характеристически каждая изъ нихъ какъ-бы оправлена особою рамою горныхъ хребтовъ, и обѣ вмѣстѣ составляютъ одну нагорную страну материка.
Изъ гнѣзда хребтовъ, помѣщеннаго у точки соединенія двухъ плоскихъ возвышѳнностей, выходятъ, по-этому, въ разныя стороны цѣпи горъ, не имѣющія между собою ни какой связи и составляющія болѣе или менѣе часть самихъ плоскихъ возвышенностей, по крайней мѣрѣ ихъ шероховатость.
Этими цѣпями и вся нагорная сторона Азіи, и приморскія ея земли изрѣзываются и раздѣляются на многія отдѣленія и части. На плоскихъ возвышенностяхъ, между поперечными цѣпями горъ размѣщены системы ихъ террасъ: тутъ Природа и человѣкъ неподвижны. Долины, возникающія отъ другихъ цѣпей по краямъ плоскихъ возвышенностей, особенно благопріятны успѣхамъ образованности, тѣмъ болѣе, что плоскія возвышенности Азіи склоняются не къ одной какой нибудь сторонѣ, но ко всѣмъ сторонамъ вмѣстѣ и ко многимъ морямъ, окруженнымъ обширными равнинами. Это ровное отвсюду склоненіе, въ совокупности съ долинами, лежащими по внѣшнимъ краямъ нагорной страны, даетъ начало многимъ обширнѣйшимъ рѣчнымъ системамъ, которыя, спускаясь по уступамъ плоскихъ возвышенностей, направляютъ излучистое свое теченіе къ сѣверу, югу, западу и востоку, и приводятъ внутреннія страны материка въ сообщеніе съ Океаномъ.
Узелъ горъ, образующійся при общемъ соединеніи различныхъ хребтовъ, названный спутниками Александра Великаго Индѣйскимъ Кавказомъ, и нынѣ извѣстный подъ именемъ Гинду-кушъ, есть не иное что, какъ обширная альпійская полоса, или лучше сказать, гористый перешеекъ, проходящій отъ низменныхъ краевъ Бухаріи до Индіи, и соединяющій или раздѣлящій обѣ горныя возвышенности по меридіану Балха и Кабула, подобно Панамскому перешейку, соединяющему гористую часть Сѣверной Америки съ Южными Андами, Бухарія и Индія какъ-бы силятся подать руку другъ другу, но ихъ разобщаютъ между собою вершины этой гористой полосы. Такое сближеніе, индѣ разбросанныхъ по поверхности Земнаго Шара, великихъ чертъ Природы въ столь огромныхъ размѣрахъ, на столь стѣсненномъ пространствѣ, дѣлаетъ Среднюю Азію одною изъ замѣчателънѣйшихъ странъ въ мірѣ. Описавъ изъ ея центра кругъ радіусомъ въ тысячу верстъ, онъ заключитъ въ себѣ Кашмиръ, Согдъ, Кабулистанъ, Балхъ (древнюю Бактрію), Дегли и Самаркандъ, холодныя высокія террасы Тибета, Хотена и Кашгара, и низкія области на послѣднихъ уступахъ нагорной страны, — высочайшія снѣжныя равнины, разнообразнѣйшія и богатѣйшія долины, огромнѣйшія и въ историческомъ отношеніи достопримѣчательнѣйшія рѣки внутренней Азіи: вы имѣете на югѣ Индѣйскій Пенджабъ, на сѣверѣ знаменитый Мавераинегръ (Бухарію) съ его плодородными равнинами; на западѣ Персію, на востокѣ Индію. Это центръ Азіи, опредѣленный самою Природою; и это положеніе наиболѣе способствовало къ развитію умственныхъ способностей человѣка въ первые годы его бытія. Сколь многочисленны и сильны должны быть побужденія къ мѣновой промышлености тамъ, гдѣ полярные климаты соприкасаются почти съ тропическими, пересѣкаясь странами умѣреннаго пояса; гдѣ, при ограниченномъ пространствѣ, разнообразіе мѣстоположенія представляетъ безчисленное множество покатостей, уступовъ, долинъ, частію орошаемыхъ рѣками, часто вовсе лишенныхъ проточныхъ водъ, но столь различествующихъ высотою своего положенія.
Сколь сильное вліяніе должна имѣть такая страна на природу органическую, на образованность и судьбу ея обитателей; и сколь ощутительно такое вліяніе должно оказываться на всѣхъ годахъ, пережитыхъ человѣчествомъ отъ начала бытія его до нынѣ!
Въ разсужденіи горъ Азіи слѣдуетъ еще замѣтить, что западныя цѣпи вообще расположены параллельно, тогда какъ главныя восточныя, Гуань-луань, Тянь-шань и Алтай, рѣшительно расходятся въ разныя стороны. Такое различіе въ образованіи поверхности восточной и западной части материка, имѣло соотвѣтственное вліяніе на бытъ ихъ обитателей. Расходящееся положеніе горныхъ хребтовъ восточной части поставило тамошнія племена въ большое отдаленіе другъ отъ друга, и произвело между ними огромныя разности, тогда какъ равнополосное направленіе горъ западной стороны сблизило народы и привело ихъ во взаимныя сношенія.
Къ этимъ двумъ великимъ и характеристическимъ особенностямъ Азіи, къ раздробленію южнаго края на нѣсколько полуострововъ и на множество острововъ, тогда какъ внутреннія и сѣверныя земли устроены совершенно противнымъ образовіъ, и къ различному расположенію горныхъ хребтовъ на Востокѣ и на Западѣ, прибавьте еще третью отличительную черту, принадлежащую Западной Азіи. Этой-то важной чертѣ, заключающейся частію во внѣшнемъ видѣ, частію въ географическомъ положеніи въ центрѣ древняго міра, надобно приписать вліяніе, которое Западная Азія имѣла на постепенное образованіе всего человѣческаго рода. Азія касается въ этомъ мѣстѣ Европы и Африки, и сообщеніе между этими тремя частями Свѣта облегчено еще водяными путями, устроенными самою Природою въ центрѣ древняго міра. Пути эти были: Заливы Персидскій и Аравійскій, и Моря Каспійское, Черное и восточная часть Средиземнаго. Западная сторона Азіи не раздроблена, подобно юго-восточному краю, на множество членовъ; она не представляетъ также великихъ противоположностей въ образованіи своей поверхности, но за то, мы видимъ въ ней, преимущественно предъ другими странами, обширныя земли окруженныя и изрѣзанныя большими отдѣлами моря, — обстоятельство тѣмъ важнѣйшее, что здѣсь Востокъ сопредѣленъ Западу.
Таковы общія черты внѣшняго вида Азіи: постараемся изобразить характеръ каждаго изъ этихъ великихъ отдѣловъ.
Начнемъ съ восточной нагорной страны, или восточной системы террасъ плоской возвышенности. Ось ея высоты, то есть, самая возвышенная часть ея, образующая длинный горбъ на Земномъ Шарѣ, лежитъ по направленію отъ сѣверовостока къ югозападу, между Хребтами Алтайскимъ и Гималайскимъ. Она пересѣкаетъ вкось разныя внутреннія гряды горъ, изъ которыхъ самыя важныя — Хребетъ Тянь-шаньскій (Богдо-ола) и Хребетъ Гуань-луньскій (Куль-кунъ), и заселена вся племенами Монгольскаго и Тангутскаго, или Тибетскаго, происхожденія. На этой оси, промежду четырехъ хребтовъ, Алтайскимъ, Тянь-шаньскимъ, Гуань-луньскимъ и Гималайскимъ расположены ступенями три большія террасы, — Джунгарія съ Монголіей, Тангутъ съ пустынею Гоби, и Тибетъ, — изъ которыхъ каждая имѣетъ свое большое озеро, — Балкашъ, Лобъ и Тенгри. Высота каждой изъ трехъ террасъ увеличивается, по мѣрѣ приближенія съ сѣвера къ оконечности оси, упирающейся въ Гималаю: каждая изъ трехъ террасъ состоитъ еще изъ многихъ площадей, которыхъ высоты не одинаковы, но, повидимому, также возрастаютъ въ томъ же направленіи. Первая терраса не слишкомъ высока, и среднюю высоту ея надъ поверхностью Океана можно полагать около версты, то есть 3,500 футовъ; вторая выше почти втрое, а третья вчетверо. На первой террасѣ конецъ оси плоской возвышенности постепенно понижается къ озерамъ Байкалу, Зайсану и Аралу, образуя ряды внѣшнихъ второстепенныхъ террасъ, которыя всѣ болѣе и болѣе теряютъ отличительный характеръ плоскихъ возвышенностей, до того, что наконецъ переходятъ у Арала въ простыя степи: эти степи уже ниже поверхности Океана, а само Аральское Море ниже ея 156 футами.
У сѣверной оконечности оси, внѣшняя терраса, на которой находится Байкалъ, по барометрическому измѣренію Эрмана, только 1600 футами выше моря, а высота озера Зайсана, въ Джунгаріи, по измѣренію Ледебура и Гумбольдта, 1800 футовъ; Кяхтинская площадь, уже въ Монголіи, на первой внутренней террасѣ, 2530 футовъ (по Эрману). Высочайшая точка пустыни Ша-му (Песчанаго Моря) по дорогѣ изъ Кяхты въ Пекинъ, опредѣленная, въ послѣднее путешествіе Миссіи, Фуссомъ и Бунге, въ перешейкѣ горъ Джиргаланту за Ургою, 5005 футовъ, и высочайшій перешеекъ горъ, по которымъ проходитъ Великая Стѣна, 5525. Но пустыня Шаму, простирающаяся между Ургою и Великою Стѣною, собственно не равнина: она углубляется по серединѣ, и образуетъ родъ длинной долины, которой дно имѣетъ высоты 3000 футовъ, а въ иныхъ мѣстахъ 2600, изобилуетъ солью и безъ сомнѣнія была нѣкогда покрыта моремъ. Далѣе къ западу, около Хамула, гдѣ лежитъ Хань-хай или Сухое Море, долина эта вѣроятно оканчивается и почва опять поднимается, что видно и по рѣкамъ, текущимъ оттуда къ востоку и впадающимъ въ Лобчъ; однако жъ какъ виноградъ и хлопчатая бумага растутъ всюду въ Китайскомъ Туркестанѣ, то площади этой террасы, на которыхъ расположены его города, Кашгаръ, Яркендъ, Акъ-су, Кулча, Хашашаръ, Турфань, Хамулъ, не могутъ быть очень высоки.
Вторая терраса, полоса, на которой лежитъ Тангутъ (Малый Тибетъ) и пустыня Гоби, имѣетъ весьма значительную высоту. Площадь Тангута до 10,000 футовъ надъ поверхностью моря: вѣроятно и озеро Хуху-норъ, лежащее въ пустынѣ Гоби, не ниже этого.
Высота почвы Тибета, третьей террасы, доходитъ до 14,000 футовъ, и на этой оконечности оси восточной нагорной страны должны существовать еще другія гораздо высшія площади, но она завалена хребтами исполинскихъ горъ, которыхъ альпійскія полосы, исключая небольшой части Гималаи, почти вовсе неизвѣстны Европейцамъ.
Не лучше этого знаемъ мы и многочисленныя гряды горъ, набросанныя въ разныхъ направленіяхъ между двумя хребтами, составляющими границы оси высоты нагорной страны, — Гималаей и Алтаемъ: да и самый Алтай извѣданъ только въ западной своей части, между Иртышемъ и Обью, къ востоку отъ Семипалатинска. Близъ Колывани, вершины его возвышаются на 5400 футовъ надъ поверхностъю Океана, и здѣсь онъ славится богатствомъ своихъ рудъ, золотыхъ и серебряныхъ. Высочайшія снѣжныя вершины его, около Телецкаго Озера, называемыя Бѣлками, достигаютъ 10,000 футовъ, и изобилуютъ превосходнымъ порфиромъ и яшмою, Не такъ высоки лѣсистыя горы, окружающія Байкалъ, и хребты Даурскіе, обильные серебряными рудами. Но примѣчательно, что они оканчиваются не острыми пиками, а ровными и обширными площадями.
Хребетъ Гималайскій извѣстенъ гораздо лучше, хотя и онъ изслѣдованъ только въ одной пятой части своего протяженія. Начинаясь высокими вершинами Гинду-куша, близъ Кабула, и оканчиваясь въ самыхъ восточныхъ долинахъ Асама, хребетъ этотъ имѣетъ до 2,000 верстъ въ длину, и отъ 350 до 450 верстъ въ ширину: на всемъ протяженіи его тянутся безпрерывною цѣпью пики, покрытые вѣчнымъ снѣгомъ, и отъ того онъ названъ Гима-лая, то естъ, «обитель снѣговъ». Общая высота его вершинъ отъ 16,000 до 20,000 футовъ, а весьма многія изъ нихъ и несравненно выше: пики близъ Кали въ иныхъ мѣстахъ имѣютъ по 22,000, а близъ Катманду по 24,000 Футовъ; Света-гаръ, или Бѣлая Башня, 25,260; Явагиръ 25,750; наконецъ Давалагири, или Бѣлая Гора, достигаетъ неимовѣрной вышины 28,000 футовъ или 8 верстъ надъ поверхностью моря. (См. Гималая).
Восточная нагорная страна окружена, какъ мы сказали, обширными внѣшними террасами, по которымъ большія рѣчныя системы стекаютъ на низменныя равнины, прилегающія къ Океану.
Съ Алтайскаго Хребта, въ который упирается сѣверный конецъ ея оси, выливаются четыре великія рѣчныя системы: Иртышъ изъ озера Зайсана со впадающими въ него Обью и Тоболемъ; Енисей съ Ангарою и двумя Тунгусками; Лена съ большою рѣкою Витимомъ, н наконецъ Амуръ. Относительное ихъ протяженіе 3000, 3750, 3000 и 2850 верстъ. Три первыя вливаются въ Сѣверный, а послѣдняя въ Восточный Океанъ. Всѣ онѣ обильны водою, такъ что двѣ трети ихъ протяженія всегда судоходны; но устъя ихъ въ продолженіе полугода бываютъ запружены льдами, землею и каменьями. Поэтому судоходство на нихъ не такъ удобно, какъ на рѣкахъ, которыя въ нихъ впадаютъ и имѣютъ направленіе отъ востока къ западу: не менѣе того водяное сообщеніе существуетъ на значительной части края, простирающагося между Ураломъ и Охотскомъ.
Отъ каменныхъ грядъ, заслоняющихъ съ востока эту нагорную страну, къ Тихому Океану склоняются двѣ обширныя внѣшнія террасы, кромѣ множества другихъ меньшихъ. Послѣднія орошены малыми рѣками; но на двухъ первыхъ развиваются двѣ большія рѣчныя системы, Хуанъ-Ху и Дзянъ. Протяженіе первой изъ ннхъ полагается въ 3000, а послѣдней болѣе чѣмъ въ 4400 верстъ. Китайцы называютъ ихъ «Дочерьми Океана», —вѣроятно по причинѣ сильныхъ морскихъ приливовъ, ощущаемыхъ въ этихъ рѣкахъ, иногда на пространствѣ 550 верстъ отъ устій. Истоки ихъ не въ дальнемъ другъ отъ друга разстояніи, но въ серединѣ своего теченія онѣ расходятся очень далеко, и только къ устью вновь сближаются. Онѣ снабжены многочисленными рукавами. Обтекаемое ими пространство составляетъ Средній Китай, страну превосходно воздѣланную, и обязанную имъ своими искусными водяными сообщеніями и своею образованностью.
Рѣки, стекающія съ хребтовъ, лежащихъ у южной оконечности оси, образуютъ три отдѣльныя купы, но тѣ изъ нихъ, которыя изливаются по полуострову по-ту-сторону Ганга, мало извѣстны. Только устья и нижнія части ихъ теченья изслѣдованы. Направляясь отъ сѣвера къ юго-западу, онѣ сначала стремятся почти параллельно между собою; далѣе онѣ расходятся въ видѣ вѣера, и наконецъ вливаются въ Индѣйское Море. Изъ нихъ Камбоджа, Сіамъ и Пегу суть величайшія: онѣ весьма полноводны и судоходны на далекое разстояніе отъ моря. Пегу, или Иравади, была въ 1827 далеко вверхъ осмотрѣна Вилькоксомъ и Бурлтономъ, которые плыли по ней 670 версть оть устья: д’Анвилль считалъ ее за одну и ту же съ Занбоцу, большою Тибетскою рѣкою, протекающею у Хласы, и Клапротъ приводитъ нѣсколько мѣстъ изъ Китайскихъ писателей въ подтвержденіе его ипотезы, которой однако жъ противорѣчатъ извѣстія, собранныя на мѣстѣ Вилькоксомъ.
Рѣки полуострова по-ту-сторону Ганга параллельны; напротивъ Индъ и Гангъ, орошающія полуостровъ по-сю-сторону, расходятся подъ широкимъ угломъ. Индъ вливается въ Аравійскій, Гангъ въ Бенгальскій Заливъ. Но онѣ связаны впадающими въ нихъ Джемною и Сетледжемъ. Это расположеніе еще удобнѣе параллельнаго. Отдаленнѣйшія части полуострова приводятся такимъ образомъ въ полное сообщеніе между собою, и этому-то расположенію долженъ онъ приписать превосходство своей образованности и промышлености передъ Индіею по-ту сторону Ганга. Система Ганга и Брахмапутры простирается на 2450 верстъ въ длину. Гангъ беретъ начало въ снѣжныхъ Гималайскихъ горахъ, и принявъ въ себя около двѣнадцати рѣкъ, иногда превосходящихъ величиною Рейнъ, впадаетъ въ Бенгальскій Заливъ. Эти рѣки исчерчиваютъ всю Индѣйскую дельту, которая вдвое обширнѣе Нильской, а черезъ соединеніе свое съ Брахмапутрой, которая проходитъ Анамскую долину, Гангъ дѣлается двойною рѣкою, и его система довольно похожа на благодѣтельную для образованности систему рѣкъ Китайскихъ. Рѣчная система Инда, заключающая въ себѣ Пенжъ-абъ, «Пяти-рѣчье», и принимающая Кабулъ, единственную значительную рѣку, впадающую въ нее съ запада, знаменита и въ историческомъ и географическомъ отношеніяхъ. Протекая вдоль восточнаго края плоской возвышенности Персіи, по направленію большею частію отъ сѣвера къ югу, Индъ составляетъ естественную и настоящую границу между восточною и западною Азіею; открывая своимъ русломъ дорогу въ Индію, онъ былъ причиною всѣхъ несчастій Индіи. Къ Индіи, странѣ болѣе всѣхъ другихъ привлекавшей удивленіе мудрецв, алчность завоевателя и предпріимчивость торговца, ведутъ только два пути съ запада, — одинъ изъ Персіи по берегамъ рѣки Кабула черезъ города Пишаверъ и Аттокъ къ Инду; другой изъ Хорасана черезъ Кандагаръ н Шикарпуръ, опять къ Инду. Должно знать, — этотъ фактъ открытъ недавно, — что Индъ выходитъ не съ южной, а сѣверной отлогости Гималаи, и, чтобъ проникнуть въ Индію, поворачиваетъ къ югу, и разсѣкаетъ собою весь этотъ непроходимый хребеть. Эти двѣ дороги, въ особенности первая, суть общій путь, которымъ съ древнѣйшихъ временъ всѣ сѣверные народы, дѣлавшіе нашествія, спускались въ Индію, тогда какъ природные ея жители никогда не поднимались по немъ для вторженія въ чужія земли. Истоки Инда и главной побочной его рѣки Сетледжа (Сатарду) открыты не ранѣе 1812 года. Оба они стекаютъ съ Тибетской плоской возвышенности, — Индъ съ пологостей Кайласскихъ горъ, а Сетледжъ изъ священнаго озера Манасаровары, и пробивая себѣ путь сквозь огромныя скалы и горныя массы, выходятъ на равнины Индостана. Ниже Пенджъ-неда (или Панча-нада, Пяти-рукавной рѣки), Индъ не принимаетъ въ себя ни одной рѣки. Дельта его, нѣкогда столь знаменитая, теперь въ небреженіи, и почти вся превратилась въ пустыню. Рѣка эта имѣетъ протяженія 2750 верстъ.
Таковы десять или двѣнадцать обширныхъ внѣшнихъ террасъ, пристроенныхъ къ восточной нагорной странѣ, надѣленныхъ великолѣпными рѣчными системами и различными произведеніями. На нихъ-то развивалась образованность въ разныхъ видахъ. Эти террасы раздѣлены между собою и обставлены ннзменными равнинами, которыя однако жъ не всегда бываютъ гладки: мѣстами возвышаются на нихъ отдѣльно стоящіе горные хребты и малыя плоскія возвышенности, хотя не столь высокія какъ въ нагорной странѣ, однако и не низкія. Одна такая плоская возвышенность находится въ южномъ Китаѣ (Юнь-нань, Су-шуань и Канъ-си), другая въ Индіи за Гангомъ (Лаосъ), третья въ собственной Остъ-Индіи, — Деканъ: это замѣчательнѣйшая и извѣстнѣйшая изъ всѣхъ второстепенныхъ плоскихъ возвышенностей. Терраса Декана съ своими высокими равнинами занимаетъ почти весь треугольный полуостровъ, омываемый Аравійскимъ Моремъ и Бенгальскимъ Заливомъ, а возвышенность ея надъ уровнемъ этихъ водъ составляетъ отъ 3,000 до 4,000 футовъ. Гатскій хребеть образуетъ западный край ея, круто сходящій къ узкому, утесистому и живописному Малабарскому берегу, изрѣзанному множествомъ бухтъ и пристаней. Съ сѣверной стороны, горы Виндійскія стелются пологими раскатами черезъ области Мальву и Бенделькендъ, до гладкихъ сѣверныхъ равнинъ Индостана. Съ восточной, эта плоская возвышенность опускается небольшими внѣшними террасами и покатостями къ широкому, ровному, но сухому и безплодному Коромандельскому берегу, который, несмотря на то, что окруженъ отмелями и не имѣетъ пристаней, наполненъ Европейскими поселеніями. Географическое положеніе плоской возвышенностн Декана, лежащей между двумя морями, подъ жаркимъ поясомъ, но освѣжаемой муссонами, представляетъ большія выгоды относительно разнообразія климата, богатства произведеній, удобства сообщенія съ окружными землями. Подобными же преимуществами пользуется и островъ Цейланъ, который, походя внѣшнимъ видомъ на Деканъ, составляетъ нѣкоторое къ нему прибавленіе. Плоская возвышенность Декана чрезвычайно облагодѣтельствована Природою: островообразное ея очертаніе дѣлаетъ ее совершенно независимою оть нагорной страны Средней Азіи; находясь уже внутри тропика, рядъ террасъ, изъ которыхъ она составлена, пользуется всѣми выгодами этого положенія и чуждъ его неудобствъ, по причинѣ своей высотм; ея прозябеніе удивительно сильно и разнообразно. Легко постигнуть, что всѣ эти преимущества долженствовали съ глубочайшей древности способствовать къ развитію образованности между жителями Декана, и придать ей особенный, самостоятельный характеръ. Довольно вспомнить, что и въ Европѣ образованность прежде всего разцвѣла на полуостровахъ, — въ Греціи, въ Италіи, въ Испаніи.
Наконецъ замѣтимъ, что вся эта восточная нагорная страна Азіи, съ своими плоскими возвышенностями, террасами и низменными равнинами, занята отдѣльною человѣческою породою.
Перейдемъ теперь къ западной плоской возвышенности Азіи, которая, хотя не столь обшнрна, какъ восточная, однако составляетъ вторую главную черту физіономіи Азіятскаго материка. Она не только по положенію своему, но и по внѣшнему очертанію, величинѣ, климату и жителямъ, ближе подходитъ къ Европѣ, нежели восточная. То же можно сказать и объ ея исторіи. Она имѣеть видъ параллелограма, и ось высоты ея простирается отъ верховьевъ Инда до береговъ Эгейскаго Моря, черезъ всю Западную Азію. Иначе называется она плоскою возвышенностью Ирана. Она содержитъ въ себѣ Афганистанъ, Персію и нѣкоторыя Турецкія владѣнія. Поверхность ея несравненно болѣе способна къ воздѣланію, чѣмъ поверхность восточной нагорной Азіи, и являетъ обширныя пространства обработанной земли, — по крайней мѣрѣ такія, которыя были нѣкогда обработаны.
Сѣверный бокъ этого параллелограма, простирающійся по южнымъ берегамъ Каспійскаго Моря и равнинамъ Бухаріи, исторически знаменитъ своими узкими горными проходами, — Бактрійскимъ, Парѳянскимъ, Гирканскимъ и Каспійскимъ, которые служили воротами завоевателямъ. Эта полоса была въ продолженіе нѣсколькихъ сотъ лѣтъ жилищемъ воинственныхъ племенъ, которыя, владѣя горными проходами, простерли власть свою и на обширныя равнины плоской возвышенности. Караваны, идущіе изъ Анатоліи и Арменіи въ Бухарію и Индію или обратно, должны итти вдоль южнаго склона этого горнаго пояса и его проходовъ, и по этому-то путю, неизмѣнно назначенному самою Природою, лежатъ торговые города Кабулъ, Кандагаръ, Гератъ, Мешгедъ, Нисапуръ, Тегеранъ, Рей (древній Rhagœ), Касбинъ и Таврисъ (Тебризъ).
Южный предѣлъ плоской возвышенности Ирана еще рѣзче обозначенъ Природою. Онъ отдѣляется отъ низменнаго и узкаго берега и обширныхъ равнинъ, орошаемыхъ Тигромъ и Эвфратомъ, широкою гористою полосою, которая, начинаясь у устій Инда, простирается до того мѣста, гдѣ эти рѣки выходятъ изъ горъ и вступаютъ въ равнины. Эта гористая полоса содержитъ отъ трехъ до семи параллельныхъ грядъ горъ, между которыми заключены узкія, долгія долины. Гряды состоять изъ известняку, и отъ низменнаго берега поднимаются уступами все выше и выше. За ними начинается пространная плоская возвышенность. Немногіе проходы пробиты чрезъ эти горныя гряды, воздвигнутыя самою Природою въ защиту обитателей страны, за ними лежащей. Сквозь нихъ пролегаютъ однако три дороги, ведущія съ низкаго, сухаго берега, называемаго Гермсиръ (теплая страна), къ холодной плоской возвышенности, называемой Сергеддъ. Горныя эти дороги прiобрѣли историческую извѣстность: мы назовемъ ихъ восточною, среднею и западною. Восточная горная дорога начинается у пристани Гамбрунъ, или Бендери-Аббаси, близъ входа въ Персидскій Заливъ, и идетъ на сѣверъ, къ городу Керману, древней Карманіи, лежащему уже на холодной плоской возвышенности. Средняя дорога отъ Абушегра, или Бушира, въ углу Персидскаго Залива, проходитъ ущеліями и богатыми долинами черезъ Казрунъ близъ Шахпура (столицы Сассанидовъ), черезъ Ширазъ (столицу Халифовъ), мимо развалинъ Персеполя, и тѣсными горными проходами, которые сплошь усѣяны памятниками древней Персіи, ведетъ въ гористую страну, на плоскую возвышенность, къ Испагани, столицѣ династіи Сефи. Всѣ эти династіи построили свои престольные города на одной дорогѣ, проложенной Природою, на поляхъ большихъ сраженій, у самыхъ трудныхъ дефилей. Аравитяне пришли въ нѣдра Персіи этою дорогою съ юга, Македонцы съ Александромъ Великимъ и Турки съ Тамерланомъ, съ сѣвера. Западная горная дорога ведетъ отъ нынѣшняго Багдада, черезъ Мидійскія Врата (въ хребтѣ Загрусъ), Керманшахъ, Беситунъ, мимо развалинъ Кенгаверскаго храма, въ Гамаданъ, или древнюю Экватану, въ Мидіи, и можетъ быть еще названа дорогою Мидійскою, для различія отъ второй, которая была дорогою Персскою. И эта дорога тоже усѣяна памятниками древности.
Такимъ образомъ, рядъ городовъ, столицъ древнихъ царствъ, нынѣ историческихъ развалинъ, Керманъ, Персеполь, Parsagadae (Парсагарда), Испагань, Гамаданъ, до самаго Тавриса, лежатъ вдоль внутренняго склона хребтовъ, осѣняющихъ Иранскую плоскую возвышенность съ юга, и соотвѣтствуютъ тому ряду городовъ, который, какъ уже замѣчено, находится у подошвы хребтовъ, ограждающихъ ее съ сѣвера. Эти двѣ цѣпи городовъ разграничиваютъ террасы, на которыхъ размѣщены природныя крѣпости, пажити, мѣста для ловитвы, поля для битвъ и сраженій, отъ плоской возвышенности, находящейся посереди, — отъ страны болѣе ровной и однообразной. Она однако жъ пересѣкается нѣсколъкими невысокими грядами горъ, бо́льшею частію по направленію отъ востока къ западу; и между ими есть тамъ-и-сямъ долины и впадины, покрытыя то зеленѣющими злаками, то песками, то солончаками.
Фрезеръ (Fraser), въ путешествіе свое, опредѣлилъ высоту нѣкоторыхъ мѣсть, и его показанія бросаютъ свѣтъ на безпрерывное измѣненіе поверхности Ирана. Буширъ лежитъ при морѣ, въ жаркомъ Гермсирѣ, и климатъ его производитъ пальмы. Казрунъ, на первой нагорной террасѣ, поднятъ уже надъ моремъ на 2772 фута. Эта терраса разобщена съ слѣдующею гористымъ краемъ, въ которомъ высочайшій проходъ, перешеекъ Дешти-Арджунскій, имѣетъ высоты 7,200 футовъ. Ширазъ, на второй нагорной террасѣ, показываетъ уже 4,284 фута: эта самая высокая терраса плоской возвышенности; здѣсь виноградъ растетъ успѣшно, но пальмы уже не встрѣчаются. Вторая терраса отдѣлена отъ третьей грядами горъ, и перешеекъ въ третьей грядѣ за Персеполемъ выдается на 6,666 футовъ надъ поверхностью моря. Третья терраса уже ниже второй. Испагань, лежащая на ея ряввинахъ, возвышается только на 4,140 футовъ надъ моремъ. Далѣе на сѣверъ, горные проходы обнаруживаютъ новый поперечный горбъ въ 6,000 футовъ (близъ Кугруда). Около Кума, плоская возвышенность наиболѣе вдавлена: здѣсь поверхность террасы представляетъ на 2,046 футовъ высоты. Около Тегерана почва опять поднимается, и Тегеранская терраса не ниже 3,786 футовъ. Горные проходы, ведущіе къ Каспійскому Морю черезъ Кишлакъ. даютъ высоты 4,579 фута, а начало Гирканскихъ Вратъ при Шахрудѣ 3,414 футовъ. Демавенскій пикъ, высочайшій въ этой странѣ, достигаетъ, правда, 10,000 футовъ, но смежные съ нимъ пики имѣютъ только по 7000. Сѣверный склонъ этой гряды чрезвычайно обрывистъ и крутъ, что должно приписать какъ тѣснотѣ мѣста между хребтомъ и огромнымъ озеромъ (Каспійскимъ Моремъ), такъ и странной особенности самаго озера, котораго воды слишкомъ 200 футами ниже уровня водъ океана.
Самая отличительна черта поверхности Персіи — совершенное отсутствіе большихъ рѣкъ, несмотря на ея пространство. Это происходитъ не отъ недостатка воды подъ корою земли, — ключей тамъ много, — но отъ того, что почти вовсе нѣтъ большихъ долинъ, по которымъ бы могли удобно течь рѣки. Это обстоятельство дѣйствуетъ весьма невыгодно на состояніе страны и ея жителей.
Въ западной части Ирана, между крайнимъ угломъ Персидскаго Залива и Каспійскимъ Моремъ, плоская возвышенность суживается почти въ половину, но зато становится выше. Къ востоку отъ этой черты разстилаются обширныя равнины, но къ западу, громады горъ поднимаются выше и выше. Здѣсь, въ Курдистанѣ, начинается альпійская страна Персіи; здѣсь озера Урмія и Ванъ; здѣсь и источники Заба, Тигра, Аракса и Эвфрата. Плоская возвышенность смѣняется тутъ исполинскими горами, и въ промежуткахъ высокими долинами. Таковъ Адербаеджанъ, «страна огня», родина Зороастра. На сѣверозападѣ, горы и плоская возвышенность сливаются въ одну сплошную гористую страну и соединяются съ плоскою возвышенностію Арменіи, къ которой Адербаеджанъ прилегаетъ только въ видѣ низшаго уступа. Къ западу отъ Арменіи, страна принимаетъ видъ, уже болѣе похожій на Европу, чѣмъ на восточную Азію: вмѣсто сплошныхъ и огромныхъ массъ, взору представляются болѣе отдѣльныя плоскія возвышенности. Ихъ всего четыре.
Первая — высокая, гористая плоская воэвышенность Арменіи, въ видѣ тріугольника лежащая между Заливомъ Александретскимъ, Чернымъ и Каспійскимъ Моремъ. Площадь ея, на который построенъ Эрзерумъ, возвышается, по измѣренію Броуна, на 7,000 футовъ надъ моремъ, а пикъ лежащаго на ней Аррарата имѣетъ до 17,260, по наблюденіямъ Паррота.
Кавказъ и заключенныя въ немъ высокія террасы, второе большое отдѣленіе, соединяющееся съ Арменіей грядами средняго размѣра. Эти огромныя горы, стоя особо отъ плоскихъ возвышенностей Азіи, и ровно опускаясь къ сѣверу и югу, имѣютъ болѣе сходства съ Европейскими, нежели съ Верхне-Азійскими горами. Они отличаются собственными произведеніями, породою и нравами своихъ жителей. Изъ рѣкъ, берущихъ въ нихъ начало, примѣчательны Куръ, Фазъ, Кубань, Терекъ.
Третья масса, отдѣльно лежащая на западномъ краю нагорной страны Азіи, — полуостровъ Анатолія (Малая Азія) съ трехъ сторонъ окруженный морями, а съ восточной, соединенный съ Персіею горною системою Тавра. Внутренность его занята второстепенною плоскою возвышенностію, футовъ тысячи въ двѣ высотою, и круто опускающеюся съ сѣверной и южной стороны. Къ западу свѣсъ ея пологъ: онъ состоитъ изъ длинныхъ, плодородныхъ долинъ, орошаемыхъ обильными потоками, и оканчивается при Егейскомъ Морѣ множествомъ мысовъ и выступовъ, которыми обозначены оконечности хребтовъ, идущихъ отъ востока къ западу по Анатоліи. Она во многихъ отношеніяхъ имѣетъ сходство съ Пиринейскимъ полуостровомъ (см. Анатолія).
Четвертый отдѣлъ горъ Западной Азіи — Сирійскія гряды, которыя, стремясь къ югу, образуютъ Ливанъ, а еще далѣе Синай, стоящій совершенно отдѣльно, что рѣдко встрѣчается въ Азіи.
Западный край Азіи, хотя изрѣзанный заливами и бухтами, тоже не благопріятствуетъ образованію большихъ рѣкъ. Единственная значительная рѣчная система здѣсь — Тигръ и Эвфрать: она тоже состоить изъ двухъ большихъ рѣкъ, текущихъ параллельно. Эвфратъ возникаеть изъ двухъ притоковъ: одинъ изъ нихъ выходитъ изъ окрестностей Эрзерума, а другой изъ подошвы Арарата. Тигръ беретъ начало изъ южнаго свѣса того хребта, вдоль сѣверной стороны котораго течетъ восточный рукавъ Эвфрата. Обошедъ Месопотамію, они сближаются другъ съ другомъ въ древней Вавилоніи, и однимъ устьемъ впадаютъ въ Персидскій Заливъ, подъ именемъ Шатъ-ель-Араба.
Изложивъ рѣчныя системы Азіи, которыя всѣ двойныя, что составляетъ характеристику этого материка, нельзя не обратить вниманія на дѣйствіе, произведенное ими въ историческомъ отношеніи. Мы видимъ, что тамъ, гдѣ рѣчная система заключается въ одномъ главномъ корытѣ, какъ напримѣръ въ долинѣ Нила, образованностъ распространялась по берегамъ его отъ одной царственной резиденціи до другой, — отъ Мероэ до Ѳивъ, отъ Ѳивъ до Мемѳиса и Саиса. Но въ долинахъ, орошаемыхъ двойственными рѣками, мы встрѣчаемъ и двойныя столицы, и двойную образованность, и двойныя политическія системы, — Вавилонъ и Нинивію на берегахъ Эвфрата и Тигра; Дегли и Хлассу, съ ихъ Брахманизмомъ и Буддаизмомъ, на рѣчной системѣ Ганга; Ма-чинъ и Катай на двойственной рѣчной системѣ Китайской Имперіи. Когда, со временемъ, образованность распространилась по теченію этихъ потоковъ и встрѣтилась въ мѣстахъ ихъ соединенія или тамъ, гдѣ они близко сходятся другъ съ другомъ, ея различныя степени и различныя направленія произвели безъ сомнѣнія благодѣтельное вліяніе при столкновеніи народовъ. Это самое замѣчаніе можно примѣнить къ четвертой большой двойственной системѣ рѣкъ Сыръ-Дарьи и Аму-Дарьи: на ихъ берегахъ, въ центрѣ Азіи, повторяется то же явленіе въ столицахъ Самаркандѣ и Бухарѣ.
Подобно Декану, отдѣльно выдающемуся отъ нагорной страны Восточной Азіи, полуостровъ Аравія независимою массою отторгается отъ западной. Низменная Сирійская равнина отдѣляетъ ее отъ Таврскихъ Горъ. Съ нею сливаются необозримыя песчаныя степи, къ югу отъ которыхъ почва снова возвышается и принимаетъ совершенно иной характеръ. Она образуетъ плоскую возвышенность, имѣющую видъ четвероугольника, — Недждъ, отечество Вегабитовъ. Южный бокъ его примыкаетъ къ Іемену, или Счастливой Аравіи, странѣ высокой, уступами понижающейся къ морю. Западный бокъ крутъ и состоитъ изъ нѣсколькихъ рядовъ горъ, между которыми разстилаются прекрасныя долины: здѣсь лежатъ Мекка и Медина. Восточный бокъ, покато опускающійся къ Персидскому Заливу, и южное приморье отъ Адена черезъ Хадрамутъ до Маската мало извѣстны. Независимымъ своимъ положеніемъ отъ общей массы Азіи и сопредѣльностію съ Африкою, Аравія во многомъ и сходствуетъ и различается съ обѣими. Знойные берега ея, почвою и произведеніями, напоминаютъ Ливійскія пустыни; умѣренный климатъ горныхъ уступовъ подходитъ къ климату Декана и Персіи, а холодныя высоты Неджда не много разнятся отъ нагорныхъ странъ Верхней Азіи.
Описавъ возвышенности Азіи, остается еще сказать объ ея большихъ низменныхъ равнинахъ, которыхъ всего шесть: каждая отличается особеннымъ характеромъ, и лежитъ въ другой части материка. 1. Большая Китайская равнина, простирается по берегу Желтаго Моря, отъ Пекина до провинціи Дзянъ-Си. Климатъ ея умѣренъ; почва плодородна; будучи превосходно воздѣлана и изрыта множествомъ каналовъ, она составляетъ богатѣйшую и населеннѣйшую часть Азіи. 2. Индо-Китайская равнина, лежитъ между Тонкинскимъ и Сіамскимъ Заливомъ; содержитъ Камбожу и Сіамъ, и, соединяя выгоды тропическаго климата съ обиліемъ внутреннихъ водъ, чрезвычайно благопріятна посѣвамъ сарачинскаго пшена. Сѣверные предѣлы ея не точно опредѣлены; во внутренности мѣстами встрѣчаются озера. 3. Синдская, или Индостанская равнина, занимаетъ сѣверную часть Индіи, и въ видѣ треугольника помѣщается между Заливами Бенгальскиvи и Гузератскимъ. Границы ея означены ръками Индомъ и Гангомъ, и три высокія террасы, Тибетская, Иранская и Деканская, возвышаются надъ нею. Ни одна изъ равнинъ Азіи не можетъ сравниться съ нею въ богатствѣ и разнообразіи Природы; населеніе ея столь же велико, но гораздо многоразличнѣе и образованнѣе народовъ равнины Китайской, которую она также превосходитъ числомъ столичныхъ городовъ (Дегли, Агра, Бенаресъ, Калькутта, Лагоръ, Мультанъ, Аймеръ и прочіе): ея средина усѣяна ими. Въ западной ея части, лежитъ узкая полоса, покрытая, какъ Сахара, сыпучимъ пескомъ. 4. Равнина Сиро-Аравійская, окружена съ запада Сирійскими горами; съ сѣвера и сѣверовостока плоскою возвышенностію Ирана; съ востока Персидскимъ Заливомъ, съ юга областью Недждъ. Только сѣверный край ея орошается рѣчною системою Тигра и Эвфрата; прочія части представляютъ видъ безплодный и пустынный. Климатомъ и произведеніями она болѣе сходствуетъ съ Африкою, нежели съ Азіею, а южная часть ея, покрытая сыпучими песками, называется Аравійскою Пустынею. 5. Сѣверная, или Сибирская равнина, превосходитъ величиною всѣ прочія равнины Азіи, взятыя вмѣстѣ: она разстилается по всему протяженію материка, вдоль Ледовитаго Моря, отъ Уральскихъ Горъ до Восточнаго Океана. Хотя орошаема величайшими рѣками, она однако жъ большею частію безплодна и пустынна, по суровости климата: впрочемъ зто разумѣть должно только о сѣверной ея полосѣ до 60° широты; пространство между 60° и 50° градусами, имѣетъ почву способную къ воздѣланію, и заселена Европейцами болѣе другихъ частей Азіи. Незначительная возвышенностъ Сибирскихъ береговъ при Ледовитомъ Морѣ, не полагая ни какой преграды холоднымъ вѣтрамъ, съ него дующимъ, имѣетъ большое вліяніе на климатъ всей Верхней Азіи. 6. Бухарская равнина, отъ западнаго предѣла Тибетской и отъ сѣвернаго предѣла Иранской плоской возвышенности, простирается къ сѣверо-западу за Волгу и границу Европы, до береговъ Дона, между Горами Кавказскими и Уральскими. Слабо орошенная рѣками, почва ея составляетъ нѣчто среднее между песчаными пустынями и землею способною къ воздѣланію: большею частію она покрыта крупнымъ пескомъ. Равнина эта, или лучше степь, — потому что это названіе болѣе другихъ прилично пространству ровному, безлѣсному, покрытому травою, по которому изрѣдка разсѣяны въ видѣ оазисовъ небольшіе клочья хлѣбородной земли, — всегда была и остается понынѣ жилищемъ кочевыхъ народовъ. Бѣдность этой степной страны, неосѣдлый образъ жизни ея обитателей, богатство сосѣднихъ земель и частые ихъ политическіе перевороты, отъ времени до времени побуждали кочевавшія здѣсь племена выходить за предѣлы своей родины. Между тѣмъ, какъ Китайцы и Гиндусы, никогда не отлучавшіеся изъ природныхъ областей, сдѣлались въ нихъ монументальными народами, жители этихъ степей были всегда только гостями въ своей родинѣ. Скиѳы, Гунны, Аланы, Узы, Команы, Печенѣги, Монгольскіе Турки, или Татары, отсюда наводняли Европу своими безчисленными и губительными толпами.
Такимъ образомъ, Азія состоитъ изъ двухъ огромныхъ нагорныхъ странъ, или главныхъ плоскихъ возвышенностей, изрѣзанныхъ грядами горъ; эти двѣ нагорныя страны обставлены десятью или двѣнадцатью низшими террасами, образующими какъ-бы переходъ отъ страны высокой къ низменной, отъ которой онѣ отдѣляются еще восемью менѣе обширными независимыми горными системами, или второстепенными плоскими возвышенностями; наконецъ, вокругъ этихь террасъ расположены шесть большихъ низменныхъ равнинъ. Каждая изъ этихъ высотъ и низменностей подлежитъ собственнымъ физическимъ законамъ, отличается особеннымъ очертаніемъ, и носитъ отпечатокъ исключительно ей свойственнаго характера. Только соображеніе ихъ соотношеній и взаимныхъ вліяній можетъ дать основательное понятіе о безконечномъ разнообразіи и связи явленій естественныхъ и политическихъ, представляемыхъ намъ этою обширнѣйшею частію Свѣта.
VII. Азійскій человѣкъ. Азія превосходитъ всѣ прочія части Свѣта числомъ, разнообразіемъ, историческою знаменитостъю своихъ обитателей. По ней разсѣяно около 450 милліоновъ душь, — слѣдственно слишкомъ вдвое противъ Европы, и ввосьмеро противъ Америки, которая, впрочемъ, немногимъ уступаетъ ей въ величинѣ.
Множество вопросовъ представляется относительно народонаселенія Азiи. Позволительно спрашивать — была ли прежде эта часть Свѣта населена болѣе нежели теперь? сколько изъ ея обитателей погибло во время Монгольскихъ войнъ? сколько истреблено деспотизмомъ Турецкаго правленія въ западныхъ областяхъ? какіе народы совершенно или почти исчезли, какъ напримѣръ, Филистимляне, Финикіяне, Вавилоняне, Лидіяне, Бактры, Мидяне, Согдіяне и другіе? Ничего этого нельзя рѣшить съ достовѣрностью. Если вѣрить лѣтописямъ среднихъ вѣковъ, то болѣе сорока народовъ погибло отъ меча Монголовъ. Нѣкоторыя племена исчезли и въ наши времена, какъ-то, Домы, жившіе въ Гималайскихъ Горахъ; Мяо-Дзы въ южномъ, Татты въ сѣверномъ Китаѣ; нѣсколько поколѣній Тунгузовъ, восточныхъ Турокъ и Самоѣдовъ въ горахъ Саянскихъ; нѣсколько другихъ поколѣній въ Кавказскихъ.
Но утвердительно можно сказать, что число чужестранцевъ, поселившихся въ Азіи, ничтожно въ сравненіи съ числомъ туземцевъ, перешедшихъ изъ нея въ другія стороны Свѣта. Полагаютъ, что число Европейцевъ въ Индіи простирается до ста тысячъ; въ Сибири со включеніемъ потомковъ казаковъ, до двухъ милліоновъ; число Грековъ Европейскаго происхожденія, живущихъ въ Анатоліи, до двухъ милліоновъ, но эти Греки давно превратились въ Азіятцевъ. Весьма немногіе переселенцы перешли въ Азію изъ Африки и Америки, еще менѣе изъ Австраліи. Египтяне никогда не поселились въ Азіи, но Аравитяне переходили въ Абиссинію и Египетъ. Только негры невольники встрѣчаются изрѣдка въ Персіи, Аравіи и Индостанѣ, а въ прежнее время Абиссинцы проникали иногда въ Азію толпами, чтобъ вступать въ службу къ Арабскимъ Эмирамъ и къ Индѣйскимъ Раджамъ; но потомки ихъ, подобно Португальцамъ, совершенно смѣшались съ природными жителями. Америка мало способствовала къ пріумноженію народонаселенія Азіи. Чукчи, живущіе на самомъ сѣверовосточномъ полуостровѣ Азіи и принадлежащіе къ Эскимоскому племени, какъ то можно заключить изъ сходства ихъ языковъ, суть вѣроятно коренные обитатели Азіи. Азія была главнымъ мѣстомъ, съ котораго народы переселялись въ другія части Свѣта съ самаго начала достовѣрной исторіи, хотя случались также и переходы массъ изъ Европы въ Азію.
Если станемъ разсматривать Азійскаго человѣка въ физическомъ отношеніи, то увидимъ въ немъ три главныя племени, — бѣлое (или Кавказское), желтое (или Монгольское) и черное (или Эѳіопское), и три второстепенныя, — племя темнокоричневое (Малайцы), племя получерное (Папуасы, называемые так-же Австральными неграми), и племя мѣднаго цвѣта (или Американское). Не всегда можно съ точностью различить ихъ по образованію черепа, волосамъ или цвѣту кожи. Народы трехъ главныхъ племенъ живутъ одинъ подлѣ другаго въ высокихъ долинахъ Средней Азіи: здѣсь, черепы Кашмирцевъ показываютъ, какъ-будто они были Кавказскаго происхожденія, между тѣмъ какъ черепы Ботовъ, жителей Бутана и Тибета, принадлежатъ Монгольской породѣ, а сосѣдственный полуостровъ Малака населенъ поколѣніемъ Малайскимъ. Между Ботами встрѣчаются также и негрскіе черепы, и недавно исчезнувшее въ долинахъ Камаунскихъ рабское племя Домовъ, принадлежало къ поколѣнію черному и курчавому, которое однако жъ Кювье помѣщаеть въ число породъ, отдѣлившихся отъ настоящихъ негровъ. И такъ всѣ племена, не исключая даже мѣдно-цвѣтныхъ Американскихъ, живутъ перемѣшанныя въ Азіи: Кавказскія и Монгольское преимуществуютъ. Первое отъ центра материка, распространено болѣе или менѣе сплошь на западъ; второе, также отъ центра, на востокъ, сѣверъ и сѣверозападъ.
Хотя многіе народы забыли свой языкъ и приняли другой, однако раздѣленіе ихъ по языкамъ — доселѣ единственное средство судить о общемъ ихъ происхожденіи. И какъ скоро мы дотронемся до этого вопроса, Азія представляетъ одинъ изъ великолѣпнѣйшихъ предметовъ наблюденіямъ историка и филолога. Мы оставимъ въ покоѣ всѣ системы по этому предмету, основанныя на невинномъ корнесловіи, а постараемся дать объ немъ понятіе, сообразное съ теоріею образованія языковъ и физическимъ устройствомъ поверхности самаго материка.
Протянемъ черту отъ горнаго центра Азіи до сѣверной оконечности Ботническаго Залива, и другую отъ того же центра до Кореи: въ этомъ огромномъ углу, объемлющемъ весь Сѣверъ Азіи и Европы, живутъ языки, различные по названіямъ, но обнаруживающіе своимъ строеніемъ и духомъ, что одна и та же основная мысль, одна и та же логика руководствовали ихъ образованіемъ: они развились всѣ изъ одного зародыша, какой бы онъ ни былъ, на различныхъ террасахъ сѣверной оконечности восточной плоской возвышенности; они всѣ сродны между собою, отличаются одинаковою и весьма рѣзкою физіономіею, и образуютъ одну семью, раздѣленную на четыре главнѣйшія отрасли, Маньджурскую, Монгольскую, Турецкую и Финскую, — семью, которую мы назовемъ, общимъ именемъ, Монгольскою, или точнѣе, семьею языковъ Монгольскаго племени. Финны могутъ быть названы западными Монголами: многія ихъ поколѣнiя, напримѣръ Маджары, были еще въ десятомъ вѣкѣ похожи и лицемъ на Монголовъ; Гунны и Аланы по всей вѣроятности, принадлежали къ ихъ же отрасли. Весь этотъ уголъ былъ занятъ въ древности языками плодовитой Монгольской семьи: нынче одна восточная часть его остается въ ихъ владѣніи; въ западную вторглись языки Европейскіе, преимущественно Славянскій, и онъ-то почти истребилъ многочисленные языки Финской отрасли; толькъ слабые ихъ остатки виднѣются еще, раскиданные на обширномъ пространствѣ, подъ именами языковъ Чухонскаго, Лапландскаго, Олонецкаго, Пермскаго, Самоѣдскаго, Остяцкаго, Вогульскаго, Вотяцкаго, Черемыскаго, Мордовскаго, и проч. Финскіе языки, повидимому, въ самомъ началѣ отдѣлились отъ общаго корня, спустились съ террасъ восточной плоской возвышенности, и избрали гнѣздомъ своимъ Уралъ, откуда потомъ разлились по всѣму Сѣверу Европы. Исключая одной Маньджурской, всѣ три остальныя отрасли этой семьи, Финская, Турецкая и отчасти собственная Монгольская, поперемѣнно наводняли Европу своими языками: промежутокъ между Ураломъ и Каспiйскимъ Моремъ служилъ для нихъ естественнымъ отверзстіемъ, черезъ которое они выливались изъ Азіи на нашу часть Свѣта. Можно даже полагать, что и четвертая отрасль, самая восточная, хотя мгновенно посѣтила Европу, потому что съ первыми Монголами, которые проникли до Силезіи и потомъ вдругъ воротились на свою плоскую возвышенность, были навѣрное и поколѣнія Маньджурскія.
Параллельно чертѣ, проложенной оть центра Азіи къ верху Ботническаго Залива, проведемъ другую, отъ сѣвернаго угла Персидскаго Залива къ южной оконечности Англіи. На этой обширной полосѣ обитала прежде другая семья языковъ, раздѣленныхъ на двѣ главныя отрасли и тоже сродныхъ между собою; но замѣтьте, — совсѣмъ другая основная мысль проявляется въ устройствѣ и расположеніи ихъ звуковъ; слова ихъ дѣйствуютъ и движутся совершенно по другой логикѣ, и, что важнѣе, послѣдняя діаметрально противоположна логикѣ языковъ семьи Монгольской. Полоса эта заключаетъ въ себѣ всю Персію, Малую Азію, юговосточную и среднюю Европу. На ней процвѣтали, — въ Азіи разные языки Персской отрасли, Зендъ, Пеглеви, Парси, Мидійскій, Курдскій и многіе другіе, между которыми ваходился гдѣ-то къ югу и Санскритскій; въ Европѣ языки Европейской отрасли, Греческій, Латинскій, Германскій, Славянскій, Гальскій и прочіе. Нынче не подлежитъ сомнѣнію, что обѣ эти отрасли имѣютъ общее начало и, такъ сказать, составляютъ природное слово Кавказскаго племени, распространеннаго по всей полосѣ; но никакъ нельзя допустить, чтобы это слово первоначально вышло изъ Индіи, какъ того хочется ученымъ Индо-Германцамъ потому только, что одинъ изъ языковъ этой семьи, именно Санскритскій, отысканъ недавно въ Индостанѣ. Изображая физическое устройство Азійскаго материка, мы старались освѣтить особенно одинъ важный пунктъ, — преграды, поставленныя самою Природою выходу племенъ изъ Китая и Индіи, на которую предпріимчивые завоеватели могутъ нагрянуть съ сѣвера, но изъ которой нельзя выходить массамъ. Да сверхъ того, подвижныя поколѣнія всегда стремятся сами на полуострова: нѣтъ ни какихъ причинъ, которыя бы вытѣсняли оттуда туземцевъ. Поэтому можно заключнть съ нѣкоторою увѣренностью, что древнѣйшая и естественная граница языковъ Персо-Европейскихъ съ юга суть Гималайскія Горы; что Санскритскій языкъ занесенъ въ Индію съ сѣвера, и что онъ нѣкогда господствовалъ въ ней посредствомъ правительства и вѣры только такъ, какъ потомъ языкъ ново-Персидскій, введенный туда Магометанскими завоевателями. Это предположеніе, о которомъ намѣкалъ уже Абель-Ремюза, тѣмь правдоподобнѣе, что коренные туземные языки Индѣйскаго полуострова по-сю-пору не имѣютъ ни какого сродства съ Санскритскимъ, хотя и начинались его словами. Въ Европу перешли безъ-сомнѣнія нѣкоторыя Персскія нарѣчія, имѣвшія большое сходство съ Санскритскимъ: да и тутъ должно допуститъ многія ограниченія. Между Малою Азіею и юго восточной Европою нѣтъ такого перешейка для удобнаго прохода народовъ, какъ между Ураломъ и Каспійскимъ Моремъ, и два пролива, которые въ этой сторонѣ раздѣляютъ оба материка, во всякомъ случаѣ дѣлали переселенiя массъ весьма затруднительными. Не должно ли скорѣе Персскіе языки признатъ Европейскими? Многія весьма убѣдительныя доказательства можно привести въ пользу того, что въ глубокой древности разныя Персскія поколѣнія обитали на западныхъ берегахъ Чернаго Моря, въ нынѣшнемъ Новороссійскомъ краю и во Ѳракіи; знаменитая Имперія Скиѳовъ состояла изъ нихъ преимущественно, они окружали Эвксинъ съ запада и съ юга, и въ Азіи первоначально сперты были, кажется, въ сѣверной части Анатоліи, Мидіи и Парѳіи, откуда уже завоеваніями и вѣрою разнесли свои языки по всей полосѣ до Персидскаго Залива и Гималайскихъ Горъ, и бросили одинъ изъ нихъ въ Индію. Несмотря на обще принятое мнѣніе о пришествіи всѣхъ нынѣшнихъ Европейскихъ народовъ изъ Азiи, переселенія племенъ этимъ путемъ изъ Европы въ ту часть Свѣта были, повидимому, чаще и значительнѣе, нежели обратно. Любопытныя открытія въ гробницахъ и чертогахъ Египетскихъ обнаружили фактъ, котораго никто не подразумѣвалъ доселѣ, именно, что Египетъ былъ покоряемъ въ древности племенами Европейской крови, людьми съ бѣлымъ лицемъ, голубыми глазами, орлинымъ носомъ и желтыми, или, какъ Восточные говорятъ красными волосами. Такъ называемые пастушескіе цари Египта, то есть, кочевые его побѣдители, пришедшіе отъ южныхъ береговъ Чернаго и Каспійскаго Моря, принадлежали къ такому поколѣнію, и при изображеніяхъ этихъ людей открыты надписи, въ которыхъ именуютъ ихъ Скиѳами. Все это и многія другія обстоятельства достаточно доказываютъ, что древнѣйшія Персскія поколѣнія, окружавшія Черное Море отъ устья Дона до южныхъ береговъ Каспія, были болѣе Европейскаго племени, чѣмъ Азіятскаго, и что причина сходства нашихъ языковъ съ старымъ и новѣйшимъ Персидскимъ и съ Санскритскимъ, которой искали въ Индіи, лежитъ гораздо ближе, на землѣ собственнаго нашего материка.
Возвратимся къ большой чертѣ, протянутой отъ верхняго угла Персидскаго Залива къ южной оконечности Англіи, и проложимъ отъ этой точки другую черту къ югу, по западному берегу того жъ залива. Часть Азіи, заключенная въ этомъ широкомъ углу, будетъ содержать въ себѣ древнюю Халдею, Месопотамію, Сирію и Аравію. Это отечество народовъ и языковъ Арабскаго колѣна, или такъ называемыхъ Семитическихъ. И здѣсь повторяется тотъ самый удивительный феноменъ, который мы уже отмѣтили въ семьяхъ языковъ Монгольскихъ и Персо-Европейскихъ, на который укажемъ еще въ семьѣ языковъ Китайскихъ, и который неоспоримо доказываетъ, что ихъ основатели, расшедшись послѣ столпотворенія въ четыре различныя стороны Свѣта, создали себѣ каждый порознь слово по особому плану и по другимъ понятіямъ о дѣлѣ; что каждый изъ этихъ первобытныхъ языковъ, отцевъ будущихъ семей, образовался очень далеко другъ отъ друга и безъ сообщенія съ другими, — одинъ у подножія Алтая, другой между Чернымъ и Адріатическимъ Моремъ, третій за Ливанскими Горами, четвертый около нынѣшняго Кантона. Система расположенія звуковъ въ рѣченіяхъ, способъ употребленія органовъ голоса и основная мысль языка въ Семитической семьѣ такъ различны съ тѣмъ, что мы видимъ въ другихъ семьяхъ, что кажутся какъ-бы нарочнымъ усиліемъ ума сдѣлать что-нибудь отнюдь непохожее на все существующее. Но тутъ должно замѣтить другое, еще любопытнѣйшее явленіе: Семитическіе народы, по образованію своихъ череповъ и по чертамъ лицъ своихъ, принадлежатъ вмѣстѣ съ нами къ Кавказскому племени, — и логика ихъ языковъ та же, какъ и Персо-Европейскихъ! (Логикою въ языкознаніи называется порядокъ словъ въ предложеніи, почитаемый въ той семьѣ за естественный. Этотъ предметъ развитъ обширнѣе въ статьѣ Языкознаніе, гдѣ изложена вкратцѣ и теорія образованія языковъ).
Перейдемъ теперь за линію, которую мы провели отъ центра восточной нагорной страны къ Кореѣ. Другая линія, выходящая изъ того же центра къ устьямъ Ганга, составитъ съ нею уголъ, въ которомъ заключаются полуостровъ по-ту-сторону этой знаменитой рѣки и области собственнаго Китая, занятыя народомъ, принадлежащимъ по сложенію головы къ Монгольскому племени. Опять новый, совсѣмъ различный способъ употребленія органовъ голоса! Опять совершенно другая система расположенія звуковъ и движенія ихъ словъ! И опять, — удивительное дѣло! — логика языковъ цѣлой семьи, столь разнообразныхъ, та же, или почти та же, какъ и языковъ Монгольской семьи! Кажется, какъ-будто тотъ или другой порядокъ мыслей составляетъ вопросъ племенной!
Весьма достойно примѣчанія, что почти на всѣхъ второстепенныхъ плоскихъ возвышенностяхъ, или на высотахъ, стоящихъ отдѣльно отъ двухъ главныхъ нагорныхъ странъ Азіи, образовались языки, не имѣющіе ни какого лексикографическаго сходства съ четырьмя большими семьями, но-все-таки слѣдующіе логикѣ того племени, къ которому относятся сами народы, или представляющіе смѣсь двухъ логикъ, если народъ происшелъ отъ помѣси двухъ племенъ. Плоская возвышенность Декана кажется гнѣздомъ коренныхъ языковъ Индіи по-сю-сторону Ганга, и отличается именно этимъ страннымъ смѣшеніемъ двухъ противныхъ порядковъ мыслей, изъ которыхъ каждый называется естественнымъ у своего племени. Впрочемъ то самое существуетъ отчасти въ языкѣ Санскритскомъ, и еще болѣе въ нарѣчіяхъ, происходящихь отъ него. Армяне, поселившіеся на особой плоской возвышенности, имѣютъ тоже свой языкъ, вовсе непохожій на другіе въ лексикографическомъ отношеніи, но подчиненный законамъ логики языковъ Кавказскаго племени, къ которому они принадлежатъ. Въ высокихъ долинахъ Кавказа живутъ четыре поколѣнія Кавказскаго племени, Грузинское, Лезгинское, Мицджехское и Черкесское, говорящія четырьмя совершенно разными языками, которые подраздѣляются еще на множество нарѣчій: ко всѣмъ этимъ языкамъ примѣняется то, что сказано здѣсь объ Армянскомъ. Эти четыре поколѣнія не всѣ туземны: относительно Грузинъ и Лезгинцевъ существуютъ историческія показанія, что они пришли на Кавказъ съ юга; они могутъ быть выходцы древней Гирканіи и Харезма (см. Авары). Предѣлы статьи не позволяютъ вамъ входить въ разсмотрѣніе другихъ отдѣльныхъ языковъ, которыхъ много находится на разныхъ террасахъ восточной нагорной. (См. статьи ; Тангутъ, Тибетъ, Нипаль, Бутанъ и проч.)
Приступимъ къ географическому размѣщенію поколѣній, начиная съ Кавказа.
Грузины составляютъ совершенно отдѣльное племя: они населяютъ Кавказскій перешеекъ, между Кавказомъ и рѣкою Куромъ. Къ собственнымъ Грузинамъ, обитающимъ въ Имеретіи, принадлежатъ еще три народныя отрасли, — Мингрелы, Суаны и Лазы: послѣдніе занимаютъ восточные берега Чернаго Моря. Это преемники древнихъ Колхидянъ.
Другіе природные жители Кавказа дѣлятся на три главныя поколѣнія: на восточныхъ Кавказцевъ, или Лезгинъ, на среднихъ Кавказцевъ, Мицджеховъ, или Чеховъ, и на западныхъ Кавказцевъ, или Черкесовъ, Адиговъ: каждый изъ этихъ народовъ имѣетъ, какъ всѣ горцы, свои подраздѣленія.
Народы Турецкаго поколѣнія, одного изъ четырехъ главныхъ отдѣловъ великаго Монгольскаго племени, принадлежатъ къ многочисленнѣйшимъ. Средняя Азія естъ ихъ отечество. Они населяютъ Туркестанъ и нѣкоторые города на Джунгаро-Монгольской террасѣ. На западъ отъ Туркистана ихъ называютъ Джагатайцами, Узбеками и Восточными Турками, а въ степи Киргизцами и Кайсахами; подвигаясь далѣе къ западу, при Аральскомъ Озерѣ они получаютъ названіе Туркменцовъ, при Волгѣ они именуютъ себя Булгарами, а Русскіе зовутъ ихъ Татарами какъ здѣсь, такъ въ Крыму и въ Закавказскомъ краѣ. Въ Малой Азіи и юговосточной Европѣ, Турки принимаютъ имя Османлы, Оттомановъ. Хотя народы этого поколѣнія нынѣ чувствителъно различествуютъ въ физическомъ отношеніи, но всѣ они, отъ Константинополя до Пекина, говорятъ нарѣчіями довольно понятными другъ другу. Туркмены, или Трухменцы, народъ кочующій, раздѣленный на множество отраслей, составляеть главныя основанія народонаселенія сѣверной Персіи, Ширвана, Малой Азіи, Хивы и Бухаріи. Киргизцы, помѣсь Турокъ и Монголовъ, жили прежде по верховью рѣки Енисея и въ Алтайскихъ Горахъ, но были принуждены перейти къ западу, гдѣ теперь населяютъ степи, получившія отъ нихъ названія степей Киргизскихъ Ордъ Большой, Средней и Малой. Башкирцы занимаютъ южныя отрасли Уральскихъ горъ. Сверхъ поименованныхъ народовъ есть еще много другихъ родовъ, называемыхъ вообще народами Турецкими или Сибирскими Татарами. Между ними примѣчательны Ногайцы, на берегахъ Кубани и Кумы, и занимающіе также часть Крымскаго Полуострова; тамъ же Кумыки; Каракалпаки близъ Аральскаго Озера; Барабинцы кочуютъ въ Барабинской степи; Кузны по рѣкѣ Томѣ; Качинцы, Бельтиры и Бирузы въ Горахъ Саянскихъ и по верховьямъ Енисея; Телеуты около Телецкаго Озера, и наконецъ Якуты, составляющіе самую дальнюю на сѣверо-востокъ отрасль Турецкаго племени, занимаютъ берега Лены, отъ средины ея теченія почти до самаго устья.
Народы Финскаго поколѣнія, которыхъ мы назвали Западными Монголами, и изъ которыхъ иные, какъ напримѣръ Маджары (Венгерцы), называли себя Турками, разсѣяны на большомъ пространствѣ и нигдѣ въ Азіи не образуютъ плотной массы населенія. Нѣкоторые изъ нихъ доселѣ живутъ близъ первобытнаго своего отечества. Самоѣды занимаютъ двѣ отдаленныя другъ отъ друга страны, и первое ихъ отдѣленіе, южное, живетъ по верховью Енисея и въ Саянскихъ Горахъ, гдѣ нѣкогда было весьма многочисленно: оно раздѣляется на четыре племени, Уріянкаевъ (называемыхъ Китайцами Сойотами), Моторовъ, Кайбаловъ и Каракашевъ. Второе отдѣленіе, или сѣверное, занимаетъ берегъ Ледовитаго Моря отъ устья Енисея за предѣлы Уральскаго хребта до Бѣлаго Моря въ Европѣ. Между этими двумя отдѣленіями, помѣщаются народы Турецкаго поколѣнія и Енисейцы, составляющіе особый, небольшой родъ, который кочуетъ между Абаканскомъ и Туруханскомъ: прежде они жили въ Саянскихъ и въ Алтайскихъ Горахъ, но были оттуда вытѣснены. Прочіе Финскіе народы большею частію живутъ въ Европѣ. Впрочемъ въ Азіи принадлежатъ къ нимъ еще Вогуличи и Обскіе Остяки. Занимая пространство отъ Уральскихъ Горъ до среднихъ частей Оби, они отдѣляютъ сѣверныхъ Самоѣдовъ отъ народовъ Турецкаго поколѣнія.
Монгольское поколѣніе можно раздѣлить на Монголовъ, Бурятовъ и Ойратовъ, или Калмыковъ, и Джунгаровъ. Собственно такъ называемые Монголы основали свое мѣстопребываніе въ южной сторонѣ пустыни Ша-му: они охраняютъ границы Китайской Имперіи, и тамъ извѣстны подъ именемъ Чахаровъ, между тѣмъ какъ другой народъ ихъ, называемый Халхасцами, населяетъ сѣверную часть той же пустыни. Еще другіе народы далѣе къ югозападу ближе къ Тангуту и Тибету, носятъ общее наименовавіе Шарай-головъ, Хоровъ или Сокбо. Они также зависятъ отъ Китайскаго правительства, и распредѣлены на знамена, или полки. Весьма немногіе, подвластные Россіи, живутъ около Байкала, гдѣ также обитаетъ народъ, составляющій второй отдѣлъ Монгольскаго поколѣнія, Буряты. Третье многочисленное отдѣленіе, Ойраты, разсѣянное по всѣмъ странамъ между озеромъ Хуху-норомъ (въ пустынѣ Гоби) и Волгою, подраздѣляется на четыре Орды, и извѣстно въ Европѣ подъ именемъ Калмыковъ. Важнѣйшимъ изъ четырехъ народовъ были нѣкогда Джунгары: они почти совершенно истреблены войною съ Китайцами (1757), и родная ихъ страна на берегахъ озера Балхаша, къ юго-западу отъ Алтайскихъ Горъ на-время оставалась вовсе безъ жителей, но въ послѣдствіи заселена одною Ойратскою Ордою, Тургутами, жившею до того на Волгѣ и бѣжавшею въ Китай. Третья отрасль Ойратовъ, Кошхоты, не столъ многочисленна и также живетъ около Балхана. Четвертая и послѣдняя, Турботы, кочуетъ далѣе на востокъ по верхнимъ частямъ Хуанъ-ху, или Желтой Рѣки.
Маньджурское, или скорѣе Тунгузское (Свиное) поколѣніе одно изъ многочисленнѣйшихъ въ сѣверовосточномъ краѣ Азіи. Оно занимаетъ земли отъ верховьевъ обѣихъ Тунгузокъ до Ледовитаго Моря и до рѣки Оленека: и отсюда, чрезъ среднія части Лены до Охотскаго Моря къ востоку и до Байкальскаго Озера къ югу. Близъ Охотскаго Моря они называются Ламутами, или жителями. Берега среднихъ частей Амура и Сунтари отъ береговъ Олы до границъ Кореи также заселены Тунгузами. Но ихъ вовсе нѣтъ по берегамъ Восточнаго Океана, которыми обладаетъ особенное племя Айновъ. Тунгузское поколѣніе раздѣляется на множество народовъ, изъ которыхъ впрочемъ только одинъ называетъ себя Маньчжу, Маньджурами (Чистыми), по имени своей династiи: оно занимаетъ восточный край этихъ земель, и извѣстно тѣмъ, что въ половинѣ XVII столѣтія покорило Китай, которымъ понынѣ владѣетъ подъ именемъ династіи Цинъ, что въ Китайскомъ переводѣ значитъ также — Чистые.
Сѣверовосточную часть Азіи, отъ устья Лены до Восточнаго Океана, занимаютъ три народа, которые говоря, совершенно различными языками, живутъ въ сосѣдствѣ другъ отъ друга: это — Юкагиры, по обоимъ берегамъ Индигирки; Коряки, отъ Колымы до Анадыра и около Пенжинской Губы; и Чукчи, въ сѣверовосточномъ углу Азіи. Между послѣдними и Сѣверо-Американскими Эксимосами существуетъ такое сходство, что тѣ и другіе получили общее названіе Полярныхъ Американцевъ. Камчадалы, на полуостровѣ Камчаткѣ, составляютъ особенный народъ, говорящій своимъ языкомъ.
Племена, извѣстныя подъ именемъ Курильцевъ или Айновъ, находятся къ востоку отъ Тунгузовъ, при устьѣ Амура, и по берегу Восточнаго Океана къ югу до Кореи. Сверхъ того они населяютъ острова, названные по имени ихъ Курильскими, и расположенные цѣпью отъ Камчатки до острова Іессо. Хотя эти рыболовныя поколѣнія разсѣяны по большому пространству, но говорятъ однимъ общимъ языкомъ.
Японцы говорятъ собственнымъ своимъ языкомъ, и хотя имѣютъ много сходства съ Китайцами, но успѣхами въ образованности, кажется, обязаны не имъ, а самимъ себѣ. Жители острововъ Лу-чу принадлежатъ къ Японскому племени, но говорятъ особеннымъ языкомъ.
Корейцы, обитатели полуострова Кореи, составляютъ отдѣльное племя, но уже весьма близкое къ Китайскому, даже и по свойствамъ языка: за нѣсколько столѣтій, они населяли хребетъ, составляющій сѣверную границу ихъ полуострова, и назывались тогда Сіанпійцами; сосѣди ихъ Маньджуры втѣснили ихъ въ самый полуостровъ.
Китайцы самый многочисленный и самый образованный народъ Восточной Азіи. Кромѣ самаго Китая, они населяютъ и другія подвластныя ему страны. Они также образовали поселенія на островахъ Формозѣ и Цейланѣ, на островахъ Сондскихъ, въ Сіамѣ и Малаккѣ.
Народы полуострова по-ту-сторону Ганга, какъ напримѣръ жители Анама, т.е. Тонкина и Кохинхины, жители Сіама, Пегу и Авы, или Бирманы, Лолосы, Карайны, Мяо-дзы (въ южномъ Китаѣ), хотя болѣе или менѣе Китайскаго племени, но по-сю-пору мало извѣстны. Тѣ изъ нихъ, которыхъ Европейцы знаютъ лучше прочихъ, именно Малайцы, совсѣмъ другаго происхожденія: прежде, они можетъ быть занимали Малаккскія Горы, но теперь находятся только въ южной части полуострова и на Сондскомъ Архипелагѣ. Они говорятъ особеннымъ, хорошо образованнымъ языкомъ, распространеннымъ къ западу до Мадагаскара, а къ востоку до отдаленнѣйшихъ острововъ Тихаго Океана.
Тибетцы, именующіе себя Ботами, составляютъ многочисленное племя, котораго различныя поколѣнія разсѣяны по восточной нагорной странѣ, къ сѣверу отъ Гималайскихъ Горъ. Эти поколѣнія тоже не довольно еще извѣстны, равно какъ Гоанды въ Декканѣ, Сіагъ-пуши, Афганцы, и прочіе.
Народы Персидскаго племени обитаютъ въ цѣлой Персіи подъ именемъ Ирани, въ Бухаріи и Хивѣ подъ именемъ Таджековь, въ разныхъ степяхъ Азіи подъ названіемъ Курдовъ и Белуджій.
Къ народамъ Семитическаго племени принадлежатъ Сиріяне и Халдеяне, сохранившіе доселѣ свои языки въ нѣсколькихъ деревняхъ Сиріи и Месопотаміи; Финикіяне, которые вѣроятно живутъ еще, хотя въ самомъ маломъ числѣ, въ древнемъ своемь отечествѣ; Іудеи, разсыпавшіеся изъ Палестины по всей Азіи до Малабарскаго берега и до сѣверныхь областей Китая, и Аравитяне, многочисленнѣйшее поколѣніе, и населяющіе свой полуостровъ, и разсѣянные по всей Западной Азіи до самой Аму-Дарьи, или кочующіе въ пустыняхъ, подъ именемъ Бедуиновъ.
VIII. Литература и умственное раздѣленіе Азіи. Европейская образованность, основанная на однихъ и тѣхъ же началахъ отъ Гибралтара до Архангельска, исповѣдующая всюду одни и тѣ же философическія понятія, не смотря на различіе языковъ, произвела на цѣломъ пространствѣ занимаемыхъ ею земель только одну Литературу, которую можно назвать «Западною»; но въ Азіи самое образованіе поверхности материка долженствовало породить въ разныхъ странахъ совсѣмъ различныя начала образованностей, совсѣмъ другіе ряды философическихъ понятій, подавшіе поводъ къ особеннымъ Литературамъ. Въ этомъ отношеніи Европа, которая укоряеть Китайскую образованность въ неподвижности, сама столько же неподвижна, какъ и Китай. Она, съ начала построенія системы своихъ философическихъ понятій Греками и донынѣ, обращается все въ одномъ и томъ же кругу идей политическихъ, психологическихъ и естественныхъ, и въ каждомъ вѣкѣ принимаетъ за движеніе впередъ безконечно повторяющіяся ихъ видоизмѣненія. Такъ же и въ Китаѣ: онъ уже четыре тысячи лѣтъ ворочаетъ основныя понятія своей особенной философіи, созданной или приведенной въ порядокъ Конфуціемъ. Обычаи, утварь, удобства домашней и общественной жизни измѣнились совершенно; за всѣмъ тѣмъ Китай XIX вѣка все-таки похожъ на древній Китай, какъ нынѣшняя умственная Европа все еще похожа на Грецію и Римъ; онъ по сю пору развертываетъ идеи первыхъ своихъ учителей, какъ мы развертываемъ идеи нашихъ. Этого обыкновенно никто не примѣчаетъ въ Европѣ, разсуждая о подвижности или неподвижности образованностей.
Физическое устройство Азійскаго материка сдѣлалось издревле началомъ трехъ независимыхъ философическихъ системъ, Сирійской, Индѣйской и Китайской, основанныхъ каждая на своей главной идеѣ. Всѣ эти идеи живутъ тамъ и донынѣ въ разныхъ видахъ. Всѣ Азіятскія религіи возстали изъ ихъ сочетанія.
Сирійская система обладала важнымъ преимуществомъ предъ другими: она заняла идею Единаго Бога у Евреевъ, которые, по неисповѣдимой благости Всемогущаго, удостоились получить непосредственно отъ Неба откровеніе великой истины. Эта идея, значительно помраченная тѣсными понятіями раввиновъ и различныхъ сектъ, существовавшихъ въ Сиріи и Персіи, облеклась въ VII столѣтіи формами Исламизма, и покорила себѣ всю Западную Азію.
Индѣйская система приняла въ основаніе присутствіе двухъ началъ въ мірѣ, добраго и злаго, и эта идея нѣсколько разъ проявлялась въ видѣ религій, окруженная различными догматами и обрядами, въ обѣихъ нагорныхъ странахъ Азіи, откуда вѣроятно она проникла въ Индію вмѣстѣ съ древнѣйшими завоевателями этого полуострова. Нѣтъ ни какихъ доказательствъ тому, чтобы она дѣйствительно родилась въ Индіи, но мы нашли ее тамъ, и потому называемъ ее Индѣйскою. Двѣ главныя его формы, Брахманизмъ и Буддаизмъ, (Далай-Ламская вѣра), особенно послѣдняя, господствуютъ нынче надъ понятіями обоихь Индѣйскихъ полуострововъ и цѣлой восточной нагорной страны, откуда религія Будды распространилась даже по Китайской равнинѣ и достигла Японіи.
Китайская философическая система возникла изъ идеи живущей и разумной Природы, которую она называетъ «Небомъ». Она не имѣетъ яснаго и опредѣленнаго понятія о Всемогущемъ и Единомъ Существѣ, управляющемъ этою Природою; допускаетъ существованіе духовъ, но только какъ предметъ извѣстныхъ государственныхъ обрядовъ, освященныхъ временемъ. Разумъ, который она приписываетъ Природѣ, совершенно физическій, и законъ полагаетъ она его выраженіемъ. Когда Христіане хотѣли перевести по-Китайски слово «Богъ», они принуждены были употребить два слова — Тянь-дзу, Господинъ Неба, то есть Владыка Природы. При этомъ отсутствіи самой животворной идеи, — идеи Всемогущаго Бога, она прибѣгнула къ странному средству, — сдѣлать царствующее лице посредникомъ между разумною Природою и обществомь. Обоготворивъ такимъ образомъ властелина, она поставила его въ нѣкоторую отвѣтственность за всѣ дѣйствія Природы, неблагопріятствующія обществу. Легко примѣтить, что такое ученіе, ничѣмъ не наполняющее сердца, совершенно политическое, долженствовало уступить мѣсто первой духовной религіи, хотя бы и самой нелѣпой, какая только коснется умовъ народа: въ самомъ дѣлѣ, Буддаизмъ уже весьма давно исповѣдуется всѣми классами общества, даже самимъ Императоромъ, хотя Конфуціеву религію, или скорѣе философію, признаютъ доселѣ государственною, и всѣхъ опредѣляемыхъ чиновниковъ подвергаютъ въ ней испытанію. Она составляетъ философію Китайской Литературы.
Такимъ образомъ Азія обладаетъ тремя основными религіозно-философическими идеями, и отдѣльными Литературами, вовсе непохожими другъ на друга, и составившимися каждая въ собственномъ своемъ духѣ, — Магометанскую, Индѣйскую и Китайскую. Индѣйская Литература раздѣляется на двѣ великія отрасли, созданныя двумя очень различными религіями, — Брахманскую и Буддаическую. Въ Магометанской Литературѣ господствующій языкъ Арабскій (второе мѣсто занимаютъ Персидскій и Турецкій); въ Брахманской, главный языкъ Санскритскій; въ Буддаической, Тибетскій; въ Китайской, языкъ хань, природный языкъ Китайцевъ.
Въ Европѣ, занимающіеся Исторіею и Словесностью Востока раздѣляютъ Азію относительно къ Литературѣ на Востокъ Магометанскій, Востокъ Китайскій, Востокъ Буддаическій и Востокъ Брахманскій. Два первые — самые важные и полезные для Европейскихъ наукъ; самый безплодный — Брахманскій, который доселѣ не доставилъ ни одной исторической книги, ни одного хронологическаго показанія.
Въ Энциклопедическомъ Лексиконѣ мы обратили особенное вниманiе на Востокъ Магометанскій, какъ ближайшій къ намъ и самый занимательный для Русскаго по причинѣ безпрерывныхъ сношеній съ нимъ нашего отечества, историческихъ, политическихъ и торговыхъ. Въ статьѣ Магометанскій Востокъ изложенъ порядокъ, по которому Мусульманскія династіи слѣдовали другъ за другомъ. Въ особыхъ статьяхъ, подъ собственнымъ названіемъ каждой династіи, излагается исторія всѣхъ принадлежащихъ ей государей. Сверхъ того, жизнеописанія славнѣйшихъ Восточныхъ Монарховъ помѣщены подъ ихъ именами. Въ статьѣ Магометанская Литература, читатель найдетъ историческiй очеркъ Литературъ Арабской, Персидской и Турецкой, а подъ собственными именами знаменитѣйшихъ писателей, извѣстія объ ихъ жизни и сочиненіяхъ
IX. Политическое раздѣленіе Азіи. Шесть значительныхъ, могущественныхъ государствъ владѣютъ нынѣ всею Азіею. Всѣ прочія или зависятъ отъ нихъ, или раздѣлены ими, и не имѣютъ политической силы. Китайская Имперія составляетъ восточную часть Азіи, сѣверною — обладаетъ Россія, а южная занята Британскими владѣніями. Страны, лежащія между этими тремя пунктами, какъ напримѣръ, Бирманская Имперія, Королевства Сіамъ и Кохинхина, принадлежатъ ко второму, или даже къ третьему разряду. Западная Азія заключаетъ въ себѣ Персію, раздѣленную теперь на собственную или Западную Персію, и Афганистанъ или Восточную Персію; Турцію, къ которой принадлежитъ и Аравія. Нѣкоторыя малозначащія владѣнія въ степныхъ странахъ около Аральскаго Озера, не имѣютъ никакого политическаго вѣса.
По приблизительному исчисленію, Азія содержитъ 908,000 квадратныхъ географическихъ миль, со включеніемъ острововъ, которые занимаютъ болѣе, нежели треть всей поверхности Европы. На этой обшириой площади отъ 450 до 500 милліоновъ жителей. Сравнительно съ Европою это населеніе весьма бѣдно. Европа имѣетъ до 200 милліоновъ жителей, равняясь только одной пятой части Азіи, которой слѣдовало бъ, по этой пропорціи, представлять народонаселеніе въ 1,000 милліоновъ, то есть, по крайней мѣрѣ вдвое противъ нынѣшняго. Сверхъ того, должно замѣтить, что народонаселеніе Азіи распредѣлено весьма неравномѣрно: въ ней есть огромныя, совершенно пустынныя пространства, и есть страны излишествующія людностью. Обстоятельство это полагаетъ величайшее различіе между ними относительно ихъ политическаго вѣса.
Азіятская Россія, почти треть всей Азіи по пространству, заключаетъ въ себѣ 278,000 кв. миль, на которыхъ считается не болѣе одиннадцати милліоновъ жителей, и сюда еще принадлежатъ древнія Татарскія царства, Казанское и Астраханское, Киргизы, которыхъ полагаютъ до 300,000 и Кавказскіе горцы, которыхъ считается до полумилліона.
Китай занимаетъ болѣе четвертой части всей Азіи (268,220 кв. м.), и населеніе его простирается по крайней мѣрѣ до 250 милліоновъ. Если вѣрить табели о населеніи, составленной Китайскимъ правительствомъ и помѣщенной въ «Общей Императорской Географiи», то въ 1813 году жителей въ Китаѣ было всего до 361,703,110 душъ, то есть, слишкомъ сто милліоновъ свыше предположеннаго нами. Китай занимаетъ въ Азіи, уже около двухъ тысячъ лѣтъ первое мѣсто въ политическомъ отношеніи. Китай содержитъ до полутора милліона войска, то есть, столько записано въ книгѣ Военнаго Приказа; но, не смотря на многочисленность арміи и народонаселенія, Держава эта очень слаба и часто не можетъ управиться съ шайкою смѣлыхъ пиратовъ. Воинское ремесло тамъ въ самомъ жалкомъ состояніи, и ненависть, которую природные Китайцы питають къ своимъ побѣдителямъ, дѣлаетъ владычество послѣдннхъ весьма непрочнымъ. Впрочемъ важность разныхъ частей этого огромнаго государства весьма не одинакова. Средина имперіи находится неподалеку отъ Тихаго Океана, въ богатыхъ, плодоносныхъ и тѣсно населенныхъ равнинахъ собственнаго Китая; всѣ прочія области, лежащія къ сѣверу отъ Великой Стѣны и къ западной границѣ, суть только прибавочныя части, которыхъ политическій вѣсъ очень незначителенъ. Связь между этими «внѣшними» частями легко можетъ быть разрушена, что уже и не разъ случалось при перемѣнѣ династій. Внѣшнія области важны для Китайскаго правительства только въ томъ отношеніи, что онѣ препятствуютъ чужестранцамъ вступать въ непосредственныя сношенія съ обитателями Поднебеснаго Государства, и служатъ оплотомъ противу народовъ, живущихъ далѣе на западѣ. Китайская Имперія раздѣляется на пять главныхъ частей, не считая нѣкоторыхъ не столь значительныхъ; но въ политическомъ отношеніи къ ихъ правительству онѣ могутъ быть раздѣлены на три класса. Первый классъ областей составляетъ собственный Китай, съ двумя его столицами, южною, Нанкиномъ и сѣверною, Пекиномъ. Второй образуютъ три большія государства, Маньджурія, отечество нынѣ царствующей династіи; Монголія, колыбель всѣхъ Монгольскихъ племенъ; Хамуль, Турфань, Хотанъ, Яркендъ, Кашгаръ и Малая Бухарія, или Китайскій Туркистанъ. Третій классъ состоитъ изъ странъ, находящихся подъ покровительствомъ Китайской Имперіи и только отчасти принявшихъ ея постановленія: таковый Тибетъ, Бутанъ, Ундесъ, Ладахъ и другія мелкія области, лежащія въ южной и западной частяхъ плоской возвышенности, также Корея и острова Формоза и Лу-чу.
Британскія владѣнія находятся большею частію въ Индіи и на полуостровѣ за Гангомъ, занимаютъ пространство, равняющееся половинѣ цѣлой Европы и въ числѣ жителей уступаютъ ей только четвертью. Чтобъ имѣть надлежащее понятіе объ ихъ политической важности, должно принять въ расчетъ не одну ихъ обширность и людность, но также неимовѣрныя выгоды, представляемыя богатствомъ произведеній и приморскимъ положеніемъ. Владѣнія Англичанъ состоятъ, во первыхъ, изъ Президентствъ, непосредственно имъ принадлежащихъ, — Калькутскаго, Мадрасскаго и Бомбейскаго, которыхъ населеніе отъ 70 до 80 милліоновъ; во вторыхъ, изъ верховной власти надъ туземными владѣтелями, Раджами и Набобами, которыхъ болѣе сорока: принадлежащія имъ земли пространствомъ равны непосредственнымъ владѣніямъ Остъ-Индской Компаніи, и въ нихъ сорокъ милліоновъ жителей. Между ними особенно важны Султаны и Короли Уда, Нагпура, Майсора, Сатары, Траванкора, и Низамъ Голкондскій. Наконецъ островъ Цейланъ. Онъ чрезвычайно важенъ въ томъ отношеніи, что представляетъ удобное и выгодное мѣстопребываніе для флота. Страны,вовсе независящія отъ Британіи, лежатъ на границахъ Индіи, какъ-то: владѣнія Сейковъ и Гористый Нипаль, оба при сѣверныхъ границахъ Британскихъ владѣній. Земли Ренджитъ-Сина простираются отъ Сетледжа до Инда, и отъ Кашмира до Мультана, заключая весь Пенджабъ. Во внутренности Британскихъ владѣній нынѣ одинъ только владѣтель сохраняетъ еще свою независимость: это Магратскій Князь, Магараджа Синдія, котораго земли, со всѣхъ сторонъ окруженныя Англійскими владѣніями, простираются къ сѣверу отъ плоской возвышенности Декана. Но и эти независимыя владѣнія, въ которыхъ до 10 милліоновъ жителей, подчинены вліянію Англичанъ. Въ 1826 году, по окончаніи Бирманской войны, владѣнія Остъ-Индской Компаніи увеличены пріобрѣтеніемъ Аракана, заключающаго до 200,000 жителей, и приморскихъ областей И, Тавой и Мергуи, которыя доставляютъ ей возможность господствовать надъ Заливомъ Бенгальскимъ и надъ проливами Сондскаго Архипелага.
Португальцы имѣли нѣкогда многочисленныя владѣнія на берегахъ и островахъ Индѣйскаго Океана, но теперь имъ принадлежитъ Гоа, Даманъ и небольшая часть полуострова Гузерата, съ крѣпостію Діу. Всѣ эти владѣнія, со включеніемъ острова Макао и нѣкоторыхъ округовъ на островѣ Тиморѣ, имѣютъ не болѣе полумилліона жителей.
Французамъ принадлежатъ въ Остъ-Индіи, на Коромандельскомъ берегу, Пондишери, Карикаль и нѣсколько другихъ мѣстъ. Самое замѣчательное ихъ віадѣніе Шандернагоръ въ Бенгаліи, и Маге на Малабарскомъ берегу. Народонаселеніе 200,000.
Датскія поселенія ограничиваются городомъ Транквебаромъ на Коромандельскомъ берегу, и небольшимъ мѣстечкомъ близъ Серампора, на берегу Ганга.
Владѣнія Голландцевъ, съ 1821 года, ограничиваются одними островами, простираясь отъ Суматры черезъ Яву до Моллукскихъ Острововъ. Жителей можно полагать до пяти милліоновъ. Голландскія владѣнія раздѣляются на семь губерній, — Батавію, Суматру, Амбоину, Банду, Тернатъ, Макасаръ и Тиморъ.
Сверхъ этихъ большихъ Державъ и мелкихъ владѣній Европейцевъ, тамъ находятся еще другія государства, если не довольно могущественныя, чтобъ имѣть вліяніе на политическія дѣла всей Азіи, то довольно значительныя, въ отношеніи къ своимъ сосѣдямъ. Такова Имперія Бирмановъ или Ава, имѣющая около 14 милліоновъ жителей; Королевство Ассамъ съ милліономъ жителей, зависящее однако жъ отъ Англичанъ, и нѣсколько сосѣднихъ съ нимъ горскихъ владѣній, какъ-то: Гарро, Менипоръ, Кашаръ и прочія; далѣе Королевства Сіамъ и Аннамъ, въ которыхъ заключаются прежнія государства Камбожа, Кохинхина и Тонкинъ; нѣкоторыя маловажныя, но независимыя княжества на полуостровѣ Малаккѣ, гдѣ Британцы владѣютъ однимъ только Сингапоромъ съ приписанною къ нему землею, и множество небольшихъ владѣній на Сондскихъ Островахъ. Должно еще упомянуть о Японіи, самомъ восточномъ государствѣ Азіи, состоящемъ изъ нѣсколькихъ острововъ съ 25 милліонами жителей.
Политическія соотношенія Западной Азіи совершенно отличны отъ Восточной. Здѣсь владычествуютъ Державы другаго рода.
Степная полоса, простирающаяся клиномъ между Сибирью и Индіею, Китаемъ и Персіею, обитаемая кочующими племенами и не многими осѣдлыми, но еще полуобразованными, составляетъ какъ бы переходъ отъ Восточной Азін къ Западной. Это отечество древнихъ Массагетовъ, Трансоксіяна Римлянъ, Маверанегръ Арабовъ, Турокъ , Персовъ, Джагатай Монголовъ въ средніе вѣки, а теперь Узбекситанъ, или Бухарія и Хива. Здѣсь еще есть нѣсколько менѣе значительныхъ владѣній, какъ-то: Бадахшанъ, Туркистанъ, Коканъ, Ташкендъ и прочія. Всѣ они должны считаться внѣ круга политическихъ дѣлъ какъ Восточной, такъ и Западной Азіи: они не занимаютъ мѣста между государствами, достигшими постояннаго и опредѣленнаго образа правленія.
На западѣ господствуютъ Персіяне и Турки. Первые, владѣя внутреннею Азіею, имѣли бы, безъ сомнѣнія, рѣшительное вліяніе на политику, если бъ составляли одну Державу. Но, лѣтъ за пятьдесятъ, они раздѣлились на два государства, — на Персію восточную, или Афганистанъ, и на западную, или Иранъ, то есть, собственную Персію: каждая изъ нихъ заключаетъ по 30,000 кв. миль, и первая имѣетъ народонаселенія до 9 милліоновъ, а вторая вѣроятно не болѣе 7 милліоновъ. Сверхъ того, могущество Восточной Персіи уменьшилось отложеніемъ южной ея области, Белучистана, которая равна ей величиною, обладаетъ третью всего ея населенія, и управляется особеннымъ владѣтелемъ; западная область Гератъ, и восточная, Кашмиръ, также почти отъ нея отдѣлились. Западная Персія, по смерти Фетхъ-Али-Шаха (1834), подверглась бѣдствіямъ междоусобной войны: многочисленное потомство покойнаго Шаха, взаимно защищая права свои, вѣроятно доведетъ ее до того, что она долго будетъ оставаться безъ политическаго значенія.
Турецкая Имперія составляетъ самую западную изъ большихъ Азіятскихъ Державъ; хотя столица ея въ Европѣ, но могущество ея день ото дня клонится къ упадку. Еще въ началѣ текущаго столѣтія Турція владѣла въ Азіи пространствомъ 81,500 кв. миль. Теперь она имѣетъ здѣсь не болѣе 25,500 кв. миль съ 12 милліонами населенія. Потери ея въ Европѣ не менѣе важны, хотя и не столь обширны: она принуждена была возвратить независнмость Греціи, и отчасти Молдавiи, Валахіи, Сербіи. Столь быстрое разложеніе еще весьма недавно колоссальной и страшной Державы уменьшило вѣсъ ея въ Азіи, болѣе нежели какъ въ Европѣ. Азіятскіе Паши съ трудомъ удерживаютъ народъ въ повиновеніи, и часто сами являются непокорными. Еще болѣе безпокойства причиняютъ живущія на ея предѣлахъ кочевыя племена, — Тюркмены, Кавказцы, Курды и Бедуины. Двѣ огромныя провинціи, Египетъ и Аравія, превратились въ независимыя и враждебныя государства, и одно изъ нихъ еще отторгло отъ нея важную Азіятскую область, Сирію, которой пространство содержитъ въ себѣ 1800 кв. миль. Потерявъ владычество надъ Аравіею, Турція вдругъ лишилась 53,850 кв. миль земли. Аравія состоитъ изъ странъ, заселенныхъ постоянными жителями, и пустынь, наполненныхъ поколѣніями Бедуиновъ. Нѣкоторыя поколѣнія признаютъ еще властъ Порты, но вообще Арабы и Турки враги между собою, и часто вступаютъ во взаимныя распри. Хотя населеніе Аравіи далеко не соотвѣтствуетъ ея пространству, однако отъ 10 до 12 милліоновъ жителей находится въ четырехъ большихъ и нѣсколькихъ малыхъ владѣніяхъ, столь же независимыхъ, какъ Египетъ. Первыя четыре составляютъ политико-религіозное государство Веггабитовъ, въ Недждѣ, занимающемъ середину Аравіи. Въ 1815 году оно было почти уничтожено, но, какъ уже не разъ случалось, оно опять возвысилось и держится твердо, хотя и состоитъ въ нѣкоторой зависимости отъ Египетскаго Паши. Сильнѣйшіе владѣтели послѣ Веггабитовъ суть Іеменскій Имамъ на южномъ берегу, и Маскатскій на юго-восточномъ краю полуострова. Оба они, какъ и Шерифъ Меккскій и множество Бедуинскихъ эмировъ, находятся въ открытой или тайной войнѣ съ Турецкимъ правительствомъ, еще присвоивающимъ себѣ права древнихъ побѣдъ надъ ними; и въ настоящемъ положеніи дѣлъ, можно сказать, что власть Султана въ Аравіи только поименная.
Этотъ краткій обзоръ политическаго состоянія Азіи, обнаруживаетъ странную, но тѣмъ не менѣе положительную истину, — что не смотря на это множество колоссальныхъ государствъ въ Азіи, и на 500 милліоновъ туземнаго населенія, единственная грозная и самостоятельная Держава на томъ материкѣ — Англійская Остъ-Индская Компанія, во владѣніяхъ которой нѣтъ и двухъ сотъ тысячъ Европейцевъ. О. И. С.
X. Минералогiя Азіи. 1. Драгоцѣнные камни. Величайшее разнообразіе горныхъ хрусталей; аметисты въ Алтайскихъ, Уральскихъ и Гималайскихъ Горахъ, сердолики, агаты, въ западномъ полуостровѣ Восточной Индіи и въ степи Гоби; ониксы въ Монголіи; разнаго рода элима въ Алтайскихъ, а берилы въ Байкальскихъ Горахъ; лазуревый камень тамъ же, въ Гинду-кушѣ, и по берегамъ Аму-Дарьи; топазы въ Уральскомъ Хребтѣ; хризобериллъ, сапфиры и рубины на островѣ Цейланѣ; бирюза въ Хорасанѣ; алмазы въ Деканѣ, на островѣ Борнео и въ Горахъ Уральскихъ.
2. Вулканическія произведенія находятся на Сондскихъ Островахъ, въ Японіи, въ Камчаткѣ, около Тавриса, во многихъ мѣстахь Арменіи и въ западной части Анатоліи.
Мыльный камень, азбестъ и тончайшая фарфоровая глина въ Китаѣ и Японіи; талькъ въ Сибири; каменный уголь въ сѣверной части Китая и въ Индостанѣ; каменная соль въ Уральскихъ Горахъ, въ Китаѣ, Пенджабѣ Іеменѣ и Анатоліи; сверхъ того обширные солончаки по степямъ и большія соленыя озера; нашатырь близъ рѣки Илека; селитра въ Индостанѣ; бура въ Тибетѣ; нефть или горное масло, близъ города Баку при Каспійскомъ Морѣ, по берегамъ Эвфрата и близъ Керкука къ востоку отъ Тигра; асфальтъ на Мертвомъ Морѣ, въ Палестинѣ. Горячими ключами изобилуютъ снѣжныя горы Гималаи, верхніе рукава Гангеса и сѣверо-восточная часть Анатоліи. Кавказъ славится также своими минеральными водами.
3. Металлы. Золото въ Японіи, Тибетѣ, Юнь-нанѣ, Кохинхинѣ, Тонкинѣ, Сіамѣ, Малаккѣ, Ассамѣ, Авѣ, на островѣ Борнео и въ Уральскихъ и Алтайскихъ Горахъ. Многія рѣки влекутъ въ пескѣ своемъ частицы того же металла. Серебро есть въ Китаѣ, Японіи, Арменіи, Анатоліи, а наиболѣе въ хребтахъ Уральскомъ и Алтайскомъ. Олово въ Ашамѣ, Бирманскомъ государствѣ, Малаккѣ и на Сондскихъ Островахъ. Ртуть въ Китаѣ, Японіи и Тибетѣ; мѣдь въ Уральскомъ и АлтаЙскомъ хребтѣ, въ Японіи, Китаѣ, Нипалѣ, Адербаеджанѣ, Арменіи и въ Таврскихъ Горахъ. Малахитъ въ Китаѣ и Сибири. Желѣзо, по всему пространству верхней Азіи отъ Уральскаго Хребта, до полуострова по ту сторону Ганга, также въ Японіи и Персіи. Свинецъ въ Дауріи, Китаѣ, Сіамѣ, Японiи, Грузіи и Арменіи.
Обширные пласты окаменѣлыхъ раковинъ лежатъ по высочайшимъ плоскимъ возвышенностямъ Тибета, на 16,000 или 18,000 футовъ надъ моремъ, а слой третичнаго образованія, составляющій почву Сибири, наполненъ костяками мамонтовъ, слоновъ, носороговъ и другихъ животныхъ.
XI. Ботаника Азіи. Разнообразіе Азіятскаго прозябенія заставляеть раздѣлить его на семь полосъ, — Сибирскую, Велико-Татарскую, Кашмирскую, Сирійскую, Гималайскую, Индѣйскую и Малайскую, или Тропическую. Конечно, не разграничены онѣ между собою чертами рѣзкими и опредѣленными, но не менѣе того, служатъ къ показанію отличительнѣйшихъ видовъ Азіятской Флоры и даютъ понятіе о главныхъ различіяхъ климата сей части Свѣта.
1. Сибирская полоса заключаетъ въ себѣ всю сѣверную часть Азіи, отъ Ледовитаго Моря до Великой Татаріи или до 50° ш., съ полуостровомъ Камчаткою на востокѣ, и съ Уральскими и Кавказскими Горами на западѣ. Въ общемъ очертаніи своемъ эта полоса въ западной части сходствуетъ съ Европою, а съ восточной съ западнымъ берегомъ Америки. Сѣверный край ея подверженъ суровымъ зимамъ, лѣто бываетъ краткое, и земля здѣсь никогда не оттаиваетъ ниже верхней почны, способной къ произведенію растеній. Въ особенности замѣтно это около Енисейска. Здѣсь ртуть нерѣдко опускается ниже 72° по Фаренгейту; бывали примѣры, что стужа доходила и до 120°. Птицы, звѣри и люди часто погибають отъ холода: самая кровь мерзнетъ въ ихъ жилахъ. Въ столь суровой странѣ нельзя ожидать богатаго прозябенія. Дѣйствительно, большія пространства покрыты болотами, поросшими негоднымъ тростникомъ, малорослыми березами, ивами, толокнянкою, мелкимъ кустарникомъ и одною сѣверною или двумя породами ежевики (Rubus). Капуста не можетъ расти, и хлѣбопашество вовсе неизвѣстно. Въ нѣкоторыхъ болѣе умѣренныхъ округахъ, гдѣ лучи солнца, послѣ долгихъ, мрачныхъ зимъ, разогрѣваютъ хотя на краткое время землю, она одѣвается необозримыми березовыми, сосновыми и листвяничными лѣсами, между коими величественный Сибирскій кедръ нерѣдко достигаетъ высоты 120 футовъ; къ нимъ должно присоединить Татарскіе клены, душистыя тополи и дикую вишню, вмѣстѣ со многими породами караганы (акаціи), растенія собственно Сибирскаго. Множество горечавокъ (Gentiana), въ особенности G. algida, съ ея голубыми и бѣлыми цвѣтками, желтоцвѣтная кашкара (Rhododendron chrysanthum), и пышная Даурская съ багряными цвѣтами (Rhododendron dauricum), съ великимъ разнообразіемъ красивыхъ полевыхъ цвѣтовъ, покрываютъ луга и равнины. Лилеи разныхъ породъ попадаются въ восточной части Сибири, и луковицы ихъ употребляются въ Камчаткѣ въ пищу; ревень въ особенности Rheum undulatum, равнымъ образомъ тамъ произрастаетъ; но настоящаго аптечнаго ревеня нѣтъ вовсе — онъ не переходитъ за Татарскую полосу. Замѣчательное сходство прозябенія Сибирской полосы съ противоположнымъ берегомъ Америки, состоитъ, между прочимъ, въ обиліи, съ какимъ произрастаютъ въ нихъ обѣихъ разные виды могущика (Potentila). — Хлѣбопашество производится съ успѣхомъ, только въ южной половинѣ Сибирской полосы. Въ Камчаткѣ, подъ 57° ш., хлѣбъ часто не дозрѣваетъ; но юго-западная частъ Сибири довольно хлѣбородна. Къ сѣверу, за Колыванью, ячменъ даеть самъ-двѣнадцать, а овесъ самъ-двадцать. Впрочемъ и здѣсь пшеница родится съ трудомъ, а на мѣсто ея сѣется обыкновенно грѣча различной породы.
2. Велико-Татарская полоса. Флора ея еще мало знакома Европейцамъ; впрочемъ, сколько извѣстно, сѣверная ея часть имѣетъ болъшое сходство съ Сибирскою въ родахъ (genera) прозябеній, между тѣмъ, какъ виды (species) ихъ собственно ей свойственны. Южная часть этой полосы, отдѣляясь отъ равнинъ Индіи высокою стѣною Гималаи, непосредственно связана съ тропическою Флорою, и до послѣднихъ предѣловъ своихъ къ полудню сохраняетъ свой собственный характеръ. Такъ называемый Татарскій кустарникъ состоитъ изъ колючихъ породъ: дрока (Genista), астрагала н караганы. Здѣшняя ива, ревень, смородина и крыжовникъ совершенно отличны отъ тѣхъ, которые растутъ въ Сибири. Сѣверный свѣсъ Гималайскаго Хребта, прилегающій къ Татарской полосѣ, почти вовсе лишенъ прозябенія; впрочемъ, чесночныя растенія и зонтичное растеніе, извѣстное подъ имемемъ пранга (Prangos), составляютъ превосходную пищу для пасущихся здѣсь овецъ. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ этой полосы, сухость атмосферы такова, что тѣла не согниваютъ, а съ теченіемъ времени разсыпаются въ прахъ; поверхность почвы истрескивается и бѣлѣетъ отъ дѣйствія солнечныхъ лучей, такъ что верхи горъ имѣютъ видъ совершенно мертвый. На плоской возвышенности Татаріи, горы въ 18 и 19,000 футовъ вышиною отъ самой подошвы до вершины, обнажены отъ лѣсовъ и кустарниковь; даже снѣгъ не лежитъ на нихъ, и только изсохшія и пожелтѣвшія прозябенія прикрываютъ мѣстами ихъ голые бока; въ другихъ мѣстахъ однако жъ попадаются Татарской породы ясени, кипарисы, тополи, березы, дубы, павіи и орѣшникъ. Родъ сосны: Pinus Gerardiana, сѣмена которой употребляются въ пищу; Индѣйскій кедръ (Abies Deodara), Abies Webbiana и нѣкоторые другіе роды деревъ, взбираются по горамъ со стороны Индіи, и придаютъ величественный видъ нѣкоторымъ мѣстамъ этой печальной страны. Низменныя ея части, гдѣ климатъ не такъ сухъ, производятъ мѣстами, напримѣръ около Балха, превосходнѣйшіе плоды, и прозябеніями подходятъ къ Кашмирской полосѣ. Въ Куннаварѣ ячмень, грѣча и рѣпа поспѣваютъ на высотѣ 13,600 футовь; а нѣсколько ниже ѳиміанъ, шалфей и другія ароматныя травы устилаютъ земию. Въ 7,000 футахъ отъ поверхности моря, растетъ еще Татарскій кустарникъ.
3. Кашмирская полоса. Въ сѣверныхъ частяхъ Персіи и въ областяхъ, между Индіею и Персіею, хотя Природа не производитъ еще многаго того, чѣмъ отличается полоса, лежащая за Гималаею, но впрочемъ, при тепломъ, продолжительномъ и нѣсколько влажномъ лѣтѣ, здѣшнія растенія гораздо красивѣе и разнообразнѣе, чѣмъ тѣ, которыя родятся въ холодномъ Сибирскомъ или въ нестерпимо сухомъ Татарскомъ климатѣ. Померанцовыя, абрикосовыя, персиковыя, оливковыя, гранатовыя, фиговыя, миндальныя деревья и виноградныя лозы, перемѣшаны здѣсь со всѣми родами деревъ, свойственныхъ средней Европѣ. Поля покрыты табачными, хлопчато-бумажными, рисовыми и другими хлѣбными растеніями, шафраномъ, также опійнымъ макомъ. По мѣстамъ растетъ даже сахарный тростникъ. Любопытный предметъ составляють, на озерахъ около города Кашмира, плавающіе сады: это небольшіе острова изъ переплетшихся водяныхъ лилій (Nymphœa), покрытые травою и засѣянные дыняни, арбузами и другими овощами.
4. Сирійская полоса заключаетъ въ себѣ сѣверную часть Аравіи, Сирію, южную Персію и сѣверную Индію до города Дегли. Зной, сухость и безплодіе составляютъ, за исключеніемъ немногихъ мѣстъ, отличительныя черты этой полосы. Деревья, большею частію колючія, рѣдко встрѣчаются и почти обнажены отъ листьевъ. Самыя былія покрыты иглами и длиннымъ волосомъ, помощію котораго онѣ вбираютъ, сколько могутъ, атмосферную влагу. Мѣстами встрѣчаются однако небольшіе оазисы, осѣняемые финиковыми деревьями, и зеленѣющіе пригорки — но эти исключенія рѣдки, и еще болѣе увеличиваютъ печальный видъ общей картины. Въ юговосточныхъ странахъ этой полосы прозябаютъ однако жъ во множествѣ тамариски, тернистыя акаціи, безлистные молочаи, меліи и смоковница.
5. Гималайская полоса. Переходъ оть подобной полосы къ сопредѣльной съ нею богатой и разнообразной полосѣ Гималайской — поразителенъ. Подъ именемъ ея подразумѣваемъ не только весь горный хребеть, извѣстный подъ этимъ названіемъ, но и сѣверныя провинціи Китая и Японіи, ибо прозябеніе ихъ имѣеть большое сходство съ прозябеніемъ Гималайскихъ Горъ. — Нижнія части ихъ и влажныя, плодоносныя равнины, прилегающія къ ихъ подошвамъ, представляютъ совершенно тропическую Флору; но, по мѣрѣ возвышенія горъ, она смѣняется растеніями климатовъ болѣе умѣренныхъ, и наконецъ принимаетъ характеръ совершенно альпійскій. На извѣстной высотѣ, ананасы перестаютъ расти, мангиферы и гуанабаны (анноны), терпятъ отъ недостатка тепла. Изъ пальмъ встрѣчаются тодько два рода финиковыхъ деревъ, а бамбуковый тростникъ становится слабъ и рѣдокъ. Между тѣмъ, за Гималайскимъ Хребтомъ, на высотѣ даже 2,000 футовъ, померанцовыя деревья, анакарды, кассіи, бавгиніи, исполинскія хлопчато-бумажныя деревья, цѣлые лѣса Shoreœ robustœ и кустистые молочаи (Euphorbiœ) возвышаются посреди множества прянокоренныхъ (scitamineœ) и дремликовыхъ (orchideœ) растеній. Явленіе это должно быть приписано тропическимъ дождямъ, необыкновенно благопріятствующимъ прозябенію; впрочемъ и здѣсь, на высотѣ отъ 4 до 5,000 футовъ, деревья жаркаго пояса совершенно исчезаютъ.
Въ среднемъ поясѣ Гималаи, т. е. на высотѣ отъ 5 до 9,000 футовъ, прозябеніе самое пріятное. Въ продолженіе дождей и здѣсь появляются нѣкоторые тропическіе злаки; Scitameneœ, бегоніи, осбекіи и юстиціи разнаго рода перемѣшаны со множествомъ бальзаминъ. Сверхъ того обильно прозябаютъ баданы (saxifragœ), ранункулы, гераніи, генціаны, фіалки, скороспѣлки и зіяющія растенія (Labiatœ). — Изъ деревъ растетъ дубъ, вязъ, букъ и сосна, а изъ кустарниковъ розаны, жимолость, Rhododendron, Camellia.
Третій и верхній поясъ Гималайскаго прозябенія оканчивается тамъ, гдѣ прекращается всякая растительность; а здѣсь она простирается выше, чѣмъ гдѣ либо на всемъ Земномъ Шарѣ. — За предѣлами втораго пояса, во-первыхъ деревья изъ рода рододендроновъ и пушистый дубъ (Quercus lanata) болѣе не встрѣчаются. Ихъ замѣняютъ хвойныя деревья разнаго рода; замѣчательнѣйшія суть: Piuns excelsa, Abies Webbiana, Deodara и Morinda, бодро растущія на высотѣ 11,500 футовъ. Сверхъ того дубы разныхъ другихъ породъ, березы, сикоморы и тополи; также Rhododendron campanulatum, розы, жимолость и калина; за ними слѣдуютъ снѣжныя пространства, поросшія Гималайскимъ бамбукомъ; далѣе дубовые лѣса: Quercus semecarpifolia, и наконецъ царство флоры оканчивается тощимъ можжевельникомъ, ивнякомъ, кое-гдѣ проглядывающими скороспѣлками, малорослыми породами Rhododendron, Andromeda fastigiata и Salix Lindleyana. Любопытно видѣть здѣсь смѣшеніе растеній Китайскихъ съ растеніями Американскими. Такъ напримѣръ: Tricyrlis, Abelia, Camellia и многія другія свойственны Китаю, Triosteum — Америкѣ.
Хлѣбопашество этой полосы Азіи также весьма разнообразно. Пшеница поспѣваетъ на высотѣ 10 и даже 12,000 футовъ; рисъ обильно родится въ долинахъ. Сверхъ того сѣють кукурузу, пшено и разныя другія хлѣбныя сѣмена.
Не смотря на различіе мѣстоположенія и на недостатокъ высокихъ горъ, составляющихъ отличительный характеръ Гималайской полосы, Флора сѣверной части Китая и Японіи должна быть къ ней причислена. — Туда же вѣроятно должны быть отнесены и гористые округи Индѣйскихъ острововъ; но какъ они еще не довольно изслѣдованы, то и не могутъ быть отдѣлены отъ Гималайской полосы, въ которой заключаются.
6. Индѣйская полоса. Къ ней принадлежатъ всѣ тѣ страны, которыя производятъ кофе, сахарный тростникъ, индиго, пальмы и другія тропическія растенія, не требующія чрезмѣрной сырости и влаги. Къ этимъ странамъ, поэтому, должны быть причислены: Счастливая Аравія, Бирманъ, Сіамъ, Кохинхина и смежныя съ ними земли. Здѣсь часто встрѣчаются низменныя полосы, наводняемыя періодическими дождями и горными потоками, верѣдко выступающими изъ береговъ, и потому всегда сырыя и топкія, отъ чего и называются турреи, или мокрыя земли. Влажность ихъ совокупно съ зноемъ почти отвѣсныхъ лучей солнца чрезвычайно благопріятствуетъ тропическимъ прозябеніямъ, но вмѣстѣ съ тѣмъ производитъ атмосферу самую вредную для человѣка. — Въ густыхъ здѣшнихъ лѣсахъ, воздухъ такъ убійственъ, что дровосѣки не могутъ оставаться въ нихъ долѣе нѣсколькихъ дней, не подвергаясь злымъ лихорадкамъ, а здѣсь-то именно растутъ драгоцѣннѣйшія Индѣйскія деревья. Сапанъ, извѣстный своею отмѣнною твердостію, прочный тикъ (teak), и вообще лучшія породы строеваго лѣса. По берегамъ горныхъ потоковъ, въ густотѣ тумановъ, надъ ними носящимися, возвышаются древовидные папоротники и разныя чужеядныя дремликовыя растенія Orchideœ epiphylta, которыя, цѣпляясь корнями за вѣтви другихъ деревъ, удивляютъ путешественника своими блестящими красками и странными формами. Въ мѣстахъ открытыхъ, гдѣ земля подвержена дѣйствію солнца и обвѣвается прохладными вѣтрами, произрастаютъ пальмы и замѣчательныя породы вѣчнозеленѣющихъ деревъ. Селенія обсажены мангиферами. Винная пальма (Borassus flabelliformis), кокосовыя и сахарныя пальмы растутъ мѣстами во множествѣ. Особенно замѣчательна Индѣйская смоква (Ficus indica), вѣтви коей, опускаясь къ землѣ, укореняются въ ней и пускаютъ отъ себя новыя вѣтви, которыя, продолжая умножаться, составляютъ безчисленныя аркады. Сорная трава покрываетъ необработанныя пространства; воздѣланныя же поля засѣяны рисомъ, кунжутомъ, хлопчатою бумагою, льномъ, сахарнымъ тростникомъ, ямсомъ, индиго, маисомъ, бетелемъ, другими видами перца и превосходнымъ табакомъ, неуступающимъ Ширазскому. Вмѣсто чужеядныхъ дремликовыхъ, вѣтви деревъ покрыты чужеяднымъ лоранѳомъ (Loranthus). Къ симъ растеніямъ должны быть присоединены: пальмы-ареки, бананы, хлѣбное дерево (Artocarpus integrifolia), гуавы и множество другихъ Индѣйскихъ растеній, исчислить коихъ невозможно въ общемъ обозрѣніи.
Островъ Цейланъ причисляется также къ Индѣйской полосѣ: онъ производитъ корицу, кофе и мускатный орѣхъ; черное и атласное дерево растетъ въ низменной полосѣ близъ Тринкомали; а лѣса состоятъ изъ лучшихъ строевыхъ деревъ.
7. Малайская, или тропическая полоса составляетъ послѣднюю полосу Азіятской Флоры. Простираясь по островамъ, лежащимъ подъ Экваторомъ, средина которыхъ наполнена высокими горами, а берега омываемы Океаномъ, — полоса эта существенно разнится отъ предъидущей, заключающей только твердую землю Индіи. Почва здъсь постоянно влажна, и будучи нагрѣваема отвѣсными солнечными лучами, притомъ такъ густо покрыта прозябеніями, что ни солнце, ни вѣтеръ не могутъ осушить ея. Многіе острова низменны, болотисты и поросли плотными рядами мангиферъ, пускающихъ корни въ топкую, иловатую почву, и окружающихъ высокіе стволы пальмы-нипы, баррингтоній, и кусты мечеобразныхъ драконъ; лѣса эти такъ густы, что лучи солнца никогда не проникаютъ сквозь нихъ, и такъ переплетены и опутаны ползучими и цѣпляющимися растеніями, сорными травами и бамбукомъ, что безъ помощи топора, не возможно проложить по нимъ пути. Здѣсь отечество мускатнаго орѣха, особеннаго камфорнаго дерева (Dipterocarpus Camphora), корицы и другихъ пряныхъ растеній и папоротниковь. Въ глубинѣ лѣсовъ раскидывается иногда огромная раффлезія (Rafflesia), цвѣтокъ исполинской величины, и видомъ похожій на грибъ. На горахъ находятся разнаго рода дубы, даммаровыя сосны, кашкары (Rhododendron) и магноліи; а самыя вершины ихъ покрыты ранункулами, разными видами валеріаны, ежевикою, барбарисомъ, терновникомъ, горечавками, жимолостью и другими извѣстными въ Европѣ растеніями. На открытыхъ пространствахъ этой полосы произрастаютъ плодовыя деревья, свойственныя также и прочимъ частямъ Индіи; между ними мангостины, дуріаны, рамбутаны (Nephelium lappaceum); многоголовыя сосны, хлѣбное дерево и крупные лимоны (shaddock) единственно здѣсь достигаютъ полнаго развитія. Даже и на малыхъ островахъ прозябеніе сохраняетъ ту же бодрость и силу. Всѣ Мальдивскіе острова густо поросли деревьями разнаго рода, въ особенности пальмами, между которыми кокосовая пальма въ особенности важна для жителей своими плодами. Молоко ея, при недостаткѣ прѣсной воды, служитъ спасительнымъ питьемъ для людей и животныхъ.
XII. Зоологія Азіи. Обширность Азіи и разнообразіе ея мѣстоположенія, климата, почвы и произведеній, заставляютъ заключать о многочисленности разныхъ породъ животныхъ, въ ней обитающихъ. Дѣйствительно, она богаче ими другихъ частей Свѣта. И большая часть изъ нихъ суть природные и первоначальные ея уроженцы, а потому и сохранили здѣсь, болѣе чѣмъ гдѣ либо, чистоту породъ, красоту и совершенства физическія и нравственныя.
Изъ 1346 извѣстныхъ четвероногихъ породъ, цѣлая треть ихъ, или 422 породы, водятся въ Азіи; но изъ этого числа только 288 исключительно ей свойственны; прочія же безразлично живутъ и въ Европѣ, и въ Америкѣ. Причиною тому должна быть близость и сходство, особенно сѣверной полосы Азіи съ этими частями Свѣта. Замѣчательно также, что классъ жвачку жующихъ есть здѣсь самый значительный, а классы беззубыхъ и двуутробныхъ самые малочисленные, между тѣмъ, какъ въ Америкѣ мы видимъ совершенно тому противное.
Слонъ, хотя всегда родится въ дикомъ состояніи, но есть главное изъ домашнихъ Азіятскихъ животныхъ. Со временъ Александра Великаго извѣстно, что онъ употребляется въ Азіи какъ въ военномъ дѣлѣ, такъ и при обыкновенныхъ работахъ. Понынѣ, цѣлыя стада этихъ животныхъ водятся на твердой землѣ и на большихъ островахъ Индіи.
Породы обыкновенныхъ домашнихъ животныхъ разнообразнѣе и лучше здѣсь, чѣмъ въ другихъ частяхъ Земнаго Шара. Лошадь, оселъ, верблюдъ и вѣроятно многія другія животныя суть, какъ уже замѣчено, природные уроженцы Средней Азіи. Изъ лошадей, въ особенности славятся Арабскія. Ихъ красота, статность, легкость, сила, проворство и понятливость дѣлаютъ ихъ предметомъ особенныхъ попеченій ихъ хозяевъ. — Пастушескія племена, населяющія степи верхней Азіи, также содержатъ многочисленные конскіе табуны, и употребляютъ этихъ животныхъ не только для ѣзды, но питаются ихъ молокомъ и мясомъ. Нѣкоторые путешественники говорятъ, что во внутренности Татаріи водятся дикія лошади и ослы; но кажется, что джигетай (или куланъ), животное среднее между осломъ и лошадью, и дѣйствительно живущее тамъ въ совершенной дикости, было ими ошибочно принимаемо за одно изъ нихъ.
Азіятскіе ослы отличаются отъ Европейскихъ большимъ ростомъ и красивѣйшею наружностію. Въ Персіи, Сиріи и Левантѣ, животное это даже немногимъ уступаетъ лошади красотою и соразмѣрностію членовъ, благородствомъ вида и быстротою бѣга.
Въ Азіи водятся верблюды двухъ породъ. Двугорбые извѣстны только въ верхней Азіи, между тѣмъ какъ одногорбые, или дромадеры, свойственны Аравіи, Сиріи, Месопотаміи, Персіи, Индіи и даже Китаю. Изъ рогатаго скота четыре породы извѣстны здѣсь съ незапамятныхъ временъ въ домашнемъ состояніи. Индѣйскій быкъ (Bos Indicus) отличается отъ обыкновеннаго Европейскаго быка высокими ногами, большимъ горбомъ между плечами, голосомъ и нѣкоторыми отличіями внутренняго строенія. Стройность и благообразіе этого животнаго снискало ему особенное уваженіе между Индусами. Отличнѣйшіе изъ своей породы, удостоиваются отъ нихъ даже божескихъ почестей, какъ воплощенія божества Вишну, что невольно напоминаетъ поклоненіе Египтянъ Апису. Прочіе употребляются къ перевозкѣ тяжестей и даже къ верховой ѣздѣ. Изъ Индіи, они разведены въ Персіи, Сиріи и даже въ Африкѣ.
Якъ (Bos gruniens), составляетъ другую породу рогатаго скота, извѣстную съ давнихъ временъ въ центральной Азіи. Древніе называли быковъ этого рода Poephagos. Они отличаются своими длинными, бѣлыми, шелковистыми хвостами, изъ которыхъ дѣлаются Турецкіе бунчуки и опахала, употребляемые на Востокѣ. Ими производится довольно значительный торгъ, и нѣкоторые продаются весьма высокою цѣною.
Третья порода быковъ естъ буйволъ (Bos bubalus), водящійся понынѣ въ дикомъ состояніи въ лѣсахъ Индіи и Китая. Дикій буйволъ, называемый Индѣйцами Арни, ростомъ и силою уступаетъ только слону. Бой его съ тигромъ, составлялъ прежде любимое зрѣлище Индѣйскихъ владѣтедей, и по увѣренію очевидцевъ, буйволъ всегда оставался побѣдителемъ. Обширныя стада домашнихъ буйволовъ пасутся по всему Индѣйскому полуострову; замѣчательна ихъ послушливость своимъ пастухамъ, и неустрашимость, съ какою они защищаютъ ихъ отъ нападеній тигровъ и барсовъ. Сами они употребляются для перевозки тяжестей, а молоко ихъ служитъ въ пищу Индѣйцамъ. Въ Западной Азіи также разведены домашніе буйволы.
Наконецъ четвертая и послѣдняя порода Азіятскихъ быковъ есть такъ называемый Гаялъ (Bos gavœus). Въ Бирманской Имперіи, и во всѣхъ гористыхъ округахъ къ сѣверовостоку отъ Британскихъ владѣній, онъ извѣстенъ какъ домашнее животное. Въ дикомъ состояніи водится онъ также въ разныхъ, а наипаче въ гористыхъ частяхъ Индіи и называется Гауръ. Огромное его туловище обыкновенно бываетъ темнобураго цвѣта; ноги короткія и отъ колѣнъ бѣлыя. Лобная кость выдается особеннымъ образомъ, что составляетъ отличительную черту породы Гаяловъ. Рога круглы и закручены неправильно, спираясь концами внутрь и назадъ.
Порода козъ и овецъ въ Азіи разнообразна и многочисленна. Бараны-курдюки, изъ родины своей Аравіи, распространились по всей степной полосѣ. На высотахъ плоскихъ возвышенностей водятся тонкорунныя овцы, но онѣ далеко уступаютъ качествамъ шерсти Кашмирскимъ или Тибетскимъ козамъ, изъ пуха которыхъ ткутъ лучшія въ Свѣтѣ шали. Козы эти видомъ и ростомъ мало разнятся отъ обыкновенныхъ; онѣ водятся въ Кашмирѣ, Тибетѣ, Бутанѣ и вообще вдоль сѣвернаго свѣса Гималайскихъ Горъ; но внѣ этихъ странъ разведены быть не могутъ; даже въ Нипалѣ опытъ разведенія ихъ не удался. Ангорская коза составляетъ низшій разрядъ той же породы. Она отличается развислыми ушами и отмѣнно длинною, но не столь тонкою шерстью, которая по тому самому и не можетъ быть употребляема на выдѣлку лучшихъ шалей. Обыкновеннѣйшая порода Азіятскихъ козъ имѣетъ ноги высокія, уши свислыя, шерсть очень короткую и малые винтообразные рога. Мясо ихъ, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, предпочитается баранинѣ, а обиліе ихъ молока заставляетъ прилагать о нихъ особенное раченіе.
Дикія свиньи находятся въ большой части Азіи, но домашнія только въ Китаѣ; ибо Китайцы столько же уважаютъ ихъ мясо, сколько Магометане и Буддисты имъ гнушаются. Въ Индіи, стада полудикихъ свиней часто бродятъ около деревень; но какъ Браминская Религія воспрещаетъ употребленіе мясной пищи, то жители не обращаютъ на нихъ ни какого вниманія, и не ѣдятъ свинины не no какому либо особенному отвращенію, но по тому, что вообще не ѣдятъ мяса, между темъ какъ извѣстно, что Магометанамъ и Евреямъ закономъ запрещено именно это животное. Китайцы, напротивъ того, большіе до него охотники.
Въ Азіи, какъ и вездѣ, породы собакъ чрезвычайно разнообразны. Въ Индіи собаки-паріи живутъ цѣлыми стадами по деревнямъ; не имѣя особеннаго хозяина, но какъ бы составляя принадлежность всей общины, онѣ знаютъ жителей своей деревни, и защищаютъ ее отъ дикихъ звѣрей и разбойниковъ. Набожные Индусы часто завѣщаютъ значительныя суммы на ихъ содержаніе; а старыя и больныя поступаютъ въ больницы, нарочно для этого заведенныя. Замѣчательны еще: Тибетская гончая и Персидская борзая собаки. Въ Китаѣ, собачье мясо идетъ въ пищу.
Кошки водятся во всей Азіи. Такъ называемая Ангорская кошка отличается длинною, мягкою, красивою шерстью. Онѣ продаются въ Европу иногда весьма дорогою цѣною.
Изъ разряда четверорукихъ животныхъ Азіи свойственны обезьяны разныхъ родовъ, какъ то: орангутангъ и гиббоны, имѣющія наибольшее сходство съ человѣкомъ, также худощавыя (Semnopitheci), въ числѣ коихъ особенно достопримѣчательна великорослая и длинноносая oбeзьяна (Semnopithecus nasutus); отвратительные и злые макаки (macacus), а изъ отдѣленія лемуровъ роды Stenops и Tarsius: всѣ онѣ водятся въ Индіи, въ Китаѣ и no островамъ.
Изъ рукокрылыхъ: вампиры (Pteropi) и такъ называемыя жителями, летучія лисицы (Galeopitheci) водятся тамъ же.
Изъ плотоядныхъ: нѣсколько породъ медвѣдей: Ursus syriacus живетъ въ Ливанскихъ Горахъ; U. labiatus, въ Индіи и Бѣлый или Арктическій по берегамъ Ледовитаго Моря; сверхъ того разныя другія породы въ Гималайскихъ Горахъ и въ иныхъ мѣстахъ. Сибирь изобилуетъ пушными звѣрями, какъ-то: лисицами, бобрами, соболями, куницами, горностаями и многими другими. Тигръ водится единственно въ Азіи. Особенная крупная порода Рима-Дагань (Felis macrocelis), извѣстна въ Сіамѣ и на островѣ Суматрѣ. Барсы и пантеры въ лѣсахь Индіи. Львы на полуостровѣ Гузератъ. Замѣчательно однако жъ, что здѣшніе львы не имѣютъ гривь, и не столь свирѣпы, какъ Африканскіе.
Хотя разрядъ двуутробокъ принадлежитъ собственно Австраліи, во нѣкоторыя породы ихъ водятся и на Азіятскихъ островахъ, служащихъ соединеніемъ между сими двумя частями Свѣта. Здѣшній кангуру (Macropus Bruynii) былъ первый описанъ Европейцами.
Между многочисленными грызунами, не многіе заслуживаютъ вниманіе въ промышленномъ или хозяйственномъ отношеніи. Болѣе извѣстны зайцы трехъ или четырехъ породъ; сурки, барсуки, векши или бѣлки обыкновенныя и летучія (pteromys), и дикообразы двухъ или трехъ породъ.
Разрядъ беззубыхъ ограничивается здѣсь двумя породами панголиновъ (Manis), иначе называемыхъ чешуйчатыми муравьеѣдами. Они дѣйствительно похожи на настоящихъ Американскихъ муравьеѣдовъ, съ тою разницею, что вмѣсто шерсти, покрыты параллельно лежащими одна на другой, широкими чешуями, которыя по произволу животнаго поднимаются и опускаются.
Изъ числа толстокожихъ о слонѣ говорено выше. Три породы носороговъ, двѣ (R. Indicus и R. Javanicus) объ одномъ рогѣ и одна (R. Sumatrensis) о двухъ рогахъ. Два вида изъ рода свиней: обыкновенный кабанъ (Sus scrofa) и бабирусса (Sus babyrussa), исключительно свойственный Индѣйскому Архипелагу, и замѣчательный своими круто загнутыми вверхъ клыками. Еще упомянуть должно о Малайскомъ тапирѣ (T. Indicus), животномъ, водящемся также въ лѣсахъ Южной Америки.
Между жвачку отрыгающими, сверхъ разнаго рода оленей и антилопъ, особеннаго вниманія заслуживаетъ Тибетская кабарга (Moschus moschiferus). Ростомъ онъ не болѣе обыкновенной козы; но роговъ не имѣетъ. Пахучій мускусъ, столь высоко цѣнимый на Востокѣ, содержится въ маленькомъ мѣшечкѣ близъ крайней плоти, у самца. Лучшая порода кабарги водится обыкновенно на высочайшихъ Тибетскихъ Горахъ, рѣдко ниже снѣжной линіи; но четыре или пять мелкихъ породъ ея, величиною немного поболѣе зайца, и вѣроятно меньшія изъ двукопытныхъ четвероногихъ, попадаются и въ низменныхъ частяхъ Индіи и на островахъ.
Около береговъ Азіи водятся разнаго рода киты, вообще свойственные Сѣверному и Восточному Океанамъ. Нѣсколько породъ дельфиновъ живутъ въ тропическихъ водахъ, дюгонгъ или морская дѣва (Halicore), въ водахъ Индѣйскаго Архипелага, а толстокожая ритина около Камчатки и Курильскихъ Острововъ.
Азіятскія пернатыя отличаются живостію и блескомъ цвѣтовъ. Въ особенности разнообразенъ и красивъ куриный разрядъ. Изъ Азіи вѣроятно происходятъ наши домашнія куры и пѣтухн, равно какъ и домашнія четвероногія. Въ Гималайскихъ Горахъ водятся три или четыре породы трагопановъ или рогатыхъ фазановъ, и Импаянскій фазанъ, отличающіеся металлическимъ отливомъ перьевъ. Китай есть отечество золотаго и серебрянаго фазана (Phasianus pictus etnycthemerus), фазана съ ошейникомъ (Ph. torquatus), и новооткрытой породы фазановъ (Ph. Reevesii) съ хвостомъ оть трехъ до четырехъ футовъ длиною; огненный фазанъ (Ph. ignitus) и фазанъ-аргусъ (Ph. argus), свойственные островамъ Борнео и Суматрѣ.
Хотя въ древнія времена страусы водились въ Месопотаміи, но теперь ихъ, кажется, нѣтъ въ Азіи. Впрочемъ, Гербертъ видѣлъ ихъ въ 1627 въ Персіи, между Ларомъ и Ширазомъ, а Ржевускій въ 1819 въ Сирійской пустынѣ, около Пальмиры. Казуаръ (Casuarius) птица, весьма похожая на страуса ростомъ и внутреннимъ строеніемъ, водится на Индѣйскихъ островахъ. Прочія породы Азіятскихъ птицъ не заслуживаютъ особеннаго вниманія. Водящіяся въ Азіи многія и разнообразныя породы амфибій, рыбъ, насѣкомыхъ и другихъ классовъ животныхъ, не могутъ быть здѣсь исчислены подробно.