ст. 3—4, № 410 ст. 4—5, № 417 ст. 10—11, № 418 ст. 14—16.
7. Марьина гора (1848) — прославленіе мѣстной святыни посредствомъ связанного съ ней преданія, однако не безъ выходки протівъ духовенства. О помощи Богородицы въ смертный часъ, говорится и въ народныхъ пѣсняхъ, напр. у Штрекеля № 389 и 390.
8. Ярмо любви (1866) — любовь есть рабство, не смѣющее ждать себѣ никакой награды. Ср. Нѣм. 1, III.
9. Михаилу Кастельцу (1900?) — благодарность за соединеніе литературныхъ силъ для созданія собственной словесности; см. выше стр. XVI.
10. Будь счастливъ жребій твой (1875) — смотря по обращению Юліи съ нимъ и съ его соперникомъ, поэтъ то мечтаетъ о бракѣ съ ней, то готовъ уступить ее ему, но, находя такой раздѣлъ счастья невыносимымъ, просить о выборѣ одного изъ обоихъ, желая ей однако всякаго благополучія равно при томъ или другомъ выходѣ изъ этой неопредѣленности. Это стихотвореніе, очевидно, изъ раннихъ, но позже, чѣмъ Пѣсня 3, заслуживаетъ вниманія, какъ свидѣтельство объ исключительности Преширна въ дѣлѣ любви. Такъ какъ онъ не принялъ его въ свое изданіе, можно думать, что онъ не былъ имъ доволенъ, — вѣроятно, по причинѣ его схе-
ст. 3—4, № 410 ст. 4—5, № 417 ст. 10—11, № 418 ст. 14—16.
7. Марьина гора (1848) — прославление местной святыни посредством связанного с ней предания, однако не без выходки против духовенства. О помощи Богородицы в смертный час, говорится и в народных песнях, напр. у Штрекеля № 389 и 390.
8. Ярмо любви (1866) — любовь есть рабство, не смеющее ждать себе никакой награды. Ср. Нем. 1, III.
9. Михаилу Кастельцу (1900?) — благодарность за соединение литературных сил для создания собственной словесности; см. выше стр. XVI.
10. Будь счастлив жребий твой (1875) — смотря по обращению Юлии с ним и с его соперником, поэт то мечтает о браке с ней, то готов уступить её ему, но, находя такой раздел счастья невыносимым, просить о выборе одного из обоих, желая ей однако всякого благополучия равно при том или другом выходе из этой неопределённости. Это стихотворение, очевидно, из ранних, но позже, чем Песня 3, заслуживает внимания, как свидетельство об исключительности Преширна в деле любви. Так как он не принял его в своё издание, можно думать, что он не был им доволен, — вероятно, по причине его схе-
