Постъ Меручакъ, расположенный на глубокомъ арыкѣ, около рѣки Мургаба, является въ настоящее время послѣднимъ пунктомъ въ цѣпи постовъ Закаспійской пограничной бригады. Прикрывая собою путь на мѣстечко Тахтабазаръ и на туркменскіе аулы, находящіеся между Тахтабазаромъ и станціей Сары-Язы, онъ имѣетъ особенно важное значеніе въ пограничномъ отношеніи.
Расположившись въ высокихъ, но полутемныхъ отъ закрытыхъ ставнями оконъ комнатахъ, мы рѣшили переждать на посту, пока не спадетъ жара, чтобы съ наступленіемъ вечерней прохлады сдѣлать переѣздъ въ Тахтабазаръ, гдѣ уже насъ ожидали приготовленныя заранѣе почтовыя лошади, которыя должны были доставить насъ на желѣзнодорожную станцію Сары-Язы. Докторъ, пользуясь свободнымъ временемъ, тотчасъ же приступилъ къ исполненію своихъ обязанностей по медицинскому осмотру всѣхъ нижнихъ чиновъ поста, собравшихся для этого въ сосѣдней комнатѣ. Люди раздѣвались, совершенно, видимо чувствуя себя неловко подъ пристальными взглядами врача; одинъ за другимъ подходили къ нему они и подвергались самому тщательному и внимательному осмотру.
— Посмотрите-ка господа!—крикнулъ онъ намъ, отворяя дверь въ нашу комнату.
Есаулъ только отмахнулся рукою, видимо заранѣе зная про что говоритъ докторъ. Я же, не имѣвшій понятія о мѣстныхъ болѣзняхъ, съ удовольствіемъ воспользовался любезнымъ приглашеніемъ и, усѣвшись около стола сталъ наблюдать за подходившими для осмотра людьми.
— Вотъ, не угодно ли полюбопытствовать на здѣшнія мѣстныя болѣзни, — указалъ мнѣ докторъ на высокаго молодцоватаго солдата, у котораго ноги были сплошь покрыты огромными язвами.
— Не бойтесь, это не заразительно,—успокоилъ онъ меня.
— Я самъ еще не вполнѣ освоился съ здѣшними накожными болѣзнями, но могу вамъ сообщить о нихъ, что знаю. Это, такъ называемая пендинская язва, или пендинка, болѣзнь мѣстная, какъ вы усмотрите изъ ея названія. Пендинскій оазисъ и есть ея родоначальникъ. Затѣмъ отсюда язва эта распространялась по всей Закаспійской области и Бухарѣ съ тою только разницею, что здѣсь язва мокнущая, а тамъ сухая, при чемъ по всей области она носитъ названіе пендинки, а иногда и асхабадки. Причины появленія язвы совершенно неизвѣстны. Считаютъ, что явленіе это происходитъ отъ употребленія дурной воды; другіе же объясняютъ укусами особыхъ комаровъ, но всѣ эти предположенія крайне гадательны. Обыкновенно язва появляется въ видѣ прыщика, при чемъ у мужчинъ преимущественно на рукахъ и ногахъ, а у женщинъ на лицѣ; затѣмъ прыщикъ разростается и превращается въ язву иногда значительныхъ размѣровъ. Не смотря на леченіе язва раньше 6—7 мѣсяцевъ, а иногда и года, не заживаетъ. Курьезно одно обстоятельство, которое приходится наблюдать въ этомъ случаѣ. Язва, оставленная безъ всякаго леченія, проходитъ почти безъ послѣдствій, оставляя самые незначительные знаки въ видѣ бѣлыхъ пятенъ; между тѣмъ при леченіи знаки остаются очень большіе и порою прямо досадно становится, когда видишь какъ хорошенькое личико совершенно ею изуродовано. Туземцы, представьте, лечатъ ее замѣчательно удачно и почти всегда безъ послѣдствій. Здѣсь къ пендинкѣ всѣ привыкли, а покажитесь съ такой штукой въ Россіи, такъ всѣхъ въ ужасъ приведете, и даже спеціалисты въ этомъ случаѣ впадаютъ въ ошибку, относясь къ пендинкѣ, какъ къ язвѣ венерическаго происхожденія. Смѣшно еще то, что болѣютъ преимущественно не туземцы, а пріѣзжіе и изъ нихъ въ особенности тѣ, которые начинаютъ принимать противъ пендинки предосторожности въ видѣ умываній кипяченой водою и т. п.; прикосновеніе ея не заразительно. Я знаю одинъ случай, когда хорошенькая женщина даже умывалась содовой водой, чтобы избѣжать пендинку, но результаты получились плачевные: не смотря на всѣ мѣры пендинка все таки сѣла у нея на щекѣ. Вода въ этомъ случаѣ не имѣетъ никакого значенія. Употребленіе же дурной воды вызываетъ другія болѣзни, какъ напримѣръ, ришта, коканка и сартовская болѣзнь. Первая изъ нихъ заключается въ томъ, что подъ кожей заводится особый глистъ,[1], достигающій длины десяти и болѣе аршинъ. Туземные врачи очень удачно его извлекаютъ постепеннымъ наматываніемъ на особую катушку. Болѣзнь во всякомъ случаѣ очень мучительная. Коканка же это зобъ, а сартовская болѣзнь тоже язвы, но огромныя и страшно уродующія. Относительно пендинки чуть не забылъ сообщить вамъ еще такіе курьезы. Иногда человѣкъ живетъ въ области и ни разу не болѣлъ, а уѣхалъ въ Россію — глядишь у него появляется уже тамъ пендинка…
Отъ Меручака до Тахтабазара дорога идетъ частью по теченію Мургаба, а затѣмъ отходитъ немного въ сторону.
— Вотъ обратите вниманіе, господа, на эту гору! крикнулъ есаулъ, указывая на афганскую сторону.
— Какъ видите, эта гора имѣетъ видъ террасы. Здѣсь, какъ гласитъ туркменское преданіе, стоялъ знаменитый мифическій конь Дюль-Дюль, принадлежавшій пророку Али. Конь этотъ интересенъ своими размѣрами. Терраса эта отъ Мургаба саженяхъ въ ста, не меньше, между тѣмъ, какъ говорятъ, стоя на ней, Дюль-Дюль нагнувъ лишь голову могъ свободно пить воду Мургаба. А вонъ тамъ дальше видна другая гора, которая имѣетъ видъ яслей. Это есть ясли Дюль-Дюля, откуда онъ бралъ кормъ, стоя на первой террасѣ. Когда спрашиваешь здѣшнихъ туркменъ о размѣрахъ Дюль-Дюля, то они только разводятъ руками. Вѣдь по ихъ преданіямъ пророкъ Али ѣздилъ на немъ всегда безъ дороги прямо черезъ горы и если нужно было переѣзжать черезъ хребетъ, то онъ вынималъ свой мечъ и разсѣкалъ имъ горы, дѣлая этимъ себѣ новую дорогу.
Мѣстечко Тахтабазаръ, являющееся центромъ Пендинскаго оазиса, имѣетъ огромное торговое значеніе для всей этой части Закаспійской области. Здѣсь существуетъ таможня I-го класса, очищающая пошлиною довольно значительное количество товаровъ, привозимыхъ къ намъ изъ Афганистана. Привозятъ оттуда преимущественно каракулевыя шкурки, кишмишъ и ковры. Не смотря на то, что границы Россіи уже давно соприкасаются съ Афганистаномъ, отношенія наши съ этимъ государствомъ находятся въ крайне ненормальномъ положеніи. Живя бокъ о бокъ на протяженіи болѣе полутора тысячъ верстъ, мы до сихъ поръ не могли вступить въ какія-либо сношенія съ афганскимъ правительствомъ. Причины подобнаго ненормальнаго положенія заключаются съ одной стороны въ особомъ направленіи государственной политики, которой придерживается афганскій эмиръ, ограждающій свою народность отъ какого бы то ни было иноземнаго вліянія, а съ другой стороны—отъ неимѣнія у насъ опредѣленной программы отношеній къ Афганистану, а частью отъ недостатка настойчивости и предпріимчивости нашего торговаго класса, который въ сущности долженъ всегда являться піонеромъ въ дѣлѣ созиданія отношеній между сосѣдними государствами, такъ какъ въ этомъ случаѣ приходится констатировать, что сближеніе различныхъ народовъ живущихъ бокъ-о-бокъ другъ съ другомъ, происходило всегда на почвѣ экономической, при чемъ государство болѣе культурное, съ болѣе развитою промышленностью, постепенно завоевывало торговые рынки сосѣдняго, пріучая жителей къ предметамъ своего производства и дѣлая торговыя сношенія вслѣдствіе этого настолько необходимыми, что даже при временномъ ихъ прекращеніи (по случаю войнъ, карантиновъ и т. п. случаевъ), государство, получавшее значительное количество предметовъ извнѣ, переживало въ это время кризисъ, отражавшійся на большей части его населенія. Между тѣмъ у насъ для развитія нашихъ отношеній съ Афганистаномъ по настоящее время сдѣлано очень мало и наши отношенія съ этой страною находились еще недавно въ худшемъ положеніи, чѣмъ во времена Афанасія Бичурина, путешествовавшаго по Афганистану сто пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ.
Въ виду полной невозможности проникнуть внутрь афганскихъ владѣній съ какими бы то ни было мирными цѣлями, бывшимъ начальникомъ Закаспійской области, генералъ-адъютантомъ Куропаткинымъ, былъ выработанъ рядъ мѣръ съ цѣлью понудить пограничныхъ афганцевъ везти въ наши средне-азіатскія владѣнія кишмишъ, зерно и другіе сельскохозяйственные продукты; при этомъ афганцамъ было предоставлено право переѣзжать границу съ товарами въ любомъ пунктѣ, лишь бы товаръ былъ оплоченъ пошлиною въ количествѣ 5% съ объявленной его стоимости, а зерно пропускалось даже безпошлинно. Мѣры эти дали въ скоромъ времени ощутительные результаты, вынудившіе министерство финансовъ въ 1894 году создать рядъ таможенъ по всей афганской границѣ: въ Тахтабазарѣ, Керкахъ, Келифѣ, Чушка-Гузарѣ, Термезѣ, Айваджѣ, Сараѣ и Чубекѣ. Такимъ образомъ, наши торговыя отношенія съ афганцами были завязаны и постепенно годъ за годомъ начали развиваться. Но самъ по себѣ Афганистанъ не богатъ, а Эмиръ его всегда стоитъ на стражѣ государственныхъ интересовъ, поэтому значительный вывозъ зерноваго хлѣба за предѣлы края, тотчасъ же отразившійся на внутреннихъ афганскихъ рынкахъ быстрымъ повышеніемъ цѣнъ, вызвалъ рядъ запретительныхъ мѣръ со стороны Эмира. Выводъ хорошихъ лошадей въ русскія владѣнія и боязнь потерять экземпляры лучшихъ производителей, что могло бы отразиться на коневодствѣ, также вызвалъ въ свое время запрещеніе выводить лошадей изъ афганскихъ предѣловъ. Мало того, афганскіе пограничные ханы, выполняя распоряженія Эмира, употребляютъ всѣ мѣры, чтобы воспрепятствовать вывозу какихъ бы то ни было продуктовъ въ русскіе предѣлы. Афганскіе купцы, въ случаѣ, если будетъ доказано, что они ѣздили съ товарами въ Россію, подвергаются истязаніямъ и тюремному заключенію, а имущество ихъ часто конфискуется.
Изъ всего этого можно придти къ заключенію, что привлеченіе афганскихъ купцовъ въ наши предѣлы является для развитія торговыхъ отношеній мѣрою недостаточною. Казалось бы, что въ данномъ случаѣ необходимо всевозможными способами открыть доступъ нашимъ товарамъ на афганскіе рынки. Лишь этимъ путемъ постепенно возможно было бы завязать съ помощью нашихъ торговыхъ фирмъ прочныя отношенія съ Афганистаномъ. При разсмотрѣніи этого важнаго вопроса, обыкновенно указываютъ на сильную конкурренцію, которую пришлось бы выдержать нашимъ товарамъ, такъ какъ въ Афганистанъ привозится значительное количество товаровъ англійскаго происхожденія. Эта основательная съ перваго взгляда причина оказывается, по ближайшемъ разсмотрѣніи, какимъ-то жупеломъ, которымъ себя пугаютъ представители нашихъ крупныхъ торговыхъ фирмъ. Въ дѣйствительности, весь сѣверный Афганистанъ по сю сторону Гиндукуша и его отроговъ является вполнѣ открытымъ рынкомъ для нашихъ товаровъ, ибо товары англійскаго производства, по указанію людей хорошо освѣдомленныхъ, имѣются тамъ въ продажѣ въ самомъ ограниченномъ количествѣ. Поэтому въ данномъ случаѣ необходимы, во-первыхъ, предпріимчивость, а во-вторыхъ, изученіе на мѣстѣ въ пограничной полосѣ вкусовъ и требованій афганскаго населенія. Фарфоровая посуда, галантерейные товары, мѣдныя и стальныя издѣлія, самовары, чугунная посуда и т. п. могутъ имѣть значительный сбытъ въ Афганистанѣ при условіяхъ выдѣлки вещей соотвѣтственно вкусамъ населенія. Нельзя въ этомъ случаѣ не сказать о нѣкоторыхъ неудачныхъ опытахъ, бывшихъ въ этомъ отношеніи, какъ, напримѣръ, на ввозъ фарфоровой посуды московскаго типа, крайне не нравящагося афганцамъ, шведскихъ спичекъ съ портретами не афганскаго эмира, а персидскаго шаха и т. п. Весьма понятно, что такіе товары, не приноровленные ко вкусамъ потребителей, если и покупаются, то лишь въ силу особой необходимости и потому они, конечно, никогда не будутъ въ состояніи выдержать англійскую конкурренцію…
Самъ по себѣ Тахтабазаръ представляетъ небольшое мѣстечко, въ которомъ все интеллигентное общество состоитъ изъ пристава и нѣсколькихъ таможенныхъ и почтово-телеграфныхъ чиновниковъ. Глинобитныя постройки окружаютъ собою небольшую площадь мѣстечка, которая оживаетъ лишь въ тѣ дни, когда бываютъ базары и окрестные жители свозятъ на нихъ свои произведенія. Нѣсколько армянскихъ и персидскихъ лавокъ, стоящихъ на площади, торгуютъ колоніальными и частью мануфактурными товарами, изъ которыхъ въ особенности ходко идетъ продажа хлопчато-бумажныхъ издѣлій.
— Мертвое наше мѣстечко,—словоохотливо сообщалъ намъ одинъ ивъ чиновниковъ таможни свѣдѣнія о Тахтабазарѣ и его жизни. — Здѣсь жить очень трудно — главное, кромѣ служебныхъ никакихъ у насъ интересовъ нѣтъ, ну, мы и скучаемъ. Скука же здѣсь особая—сонная. Цѣлые дни спимъ… Потому—жара томитъ.
— А зимой пойдутъ дожди, такъ тоже никуда не выберешься, грязь такая, что шага нельзя сдѣлать изъ дому. На службу съ трудомъ доберешься. Все только служба. Ничего у насъ больше нѣтъ… Да и то иногда караванное движеніе уменьшается и тогда ужъ совершенно не знаешь куда себя опредѣлить. Здѣсь караваны изъ Афганистана идутъ преимущественно весною, когда везутъ каракулевыя шкурки на нижегородскую ярмарку. Къ тому времени въ Нижній пріѣзжаютъ купцы изъ Лейпцига и Парижа и тамъ скупаютъ каракуль большими партіями. Вѣдь здѣшній афганскій каракуль самаго высокаго сорта, но только къ несчастью его выдѣлывать не умѣютъ и для выдѣлки изъ Нижняго отправляютъ за границу, откуда уже въ выдѣланномъ видѣ каракулевыя шкурки возвращаются къ намъ въ Россію. Здѣсь, несмотря на то, что покупка могла бы быть сдѣлана изъ первыхъ рукъ, шкурки все же очень дороги, отъ 4-хъ до 8-ми рублей каждая. Въ послѣднее время появились скупщики французы, но кажется почему-то дѣло у нихъ это не пошло.
— А у васъ нельзя получить свѣдѣніе о количествѣ ввоза изъ-за границы?—спросилъ кто-то изъ насъ.
— Можно. Отчего же, но только вѣдь это копаться нужно. Всѣ эти свѣдѣнія лучше всего получить изъ статистическаго отдѣленія департамента. Да, впрочемъ, не знаю, какъ начальство,—замялся онъ, видимо не будучи самъ увѣренъ, можно, или нельзя сообщить эти интересныя статистическія данныя.
Огромное количество распоряженій по каждому вѣдомству, переводящія часто предметы самые невинные въ разрядъ секретныхъ и не подлежащихъ оглашенію, заставляютъ чиновника держаться слишкомъ насторожѣ. Такъ и написано иногда на лицѣ: „батюшки, кажется я проврался. Эхъ, напрасно я про это говорилъ, дѣло-то это секретное“.
И въ большинствѣ случаевъ, эти носители государственныхъ тайнъ не знаютъ, что свѣдѣнія, относимыя ими къ разряду наисекретнѣйшихъ преисправно можно найти даже на страницахъ нашихъ ежедневныхъ изданій.
— А гдѣ же N?—спросилъ кто-то, замѣтивъ отсутствіе эсаула. Да и доктора тоже нѣтъ…
Юркій армянинъ, пристроившійся къ намъ въ качествѣ проводника, почтительно изгибаясь, доложилъ, что они отправились покупать ковры.
— А только, вашимъ благородіемъ, такой большой цѣна теперь. Никакой коверъ купить не можно. Хорошій коверъ есть, очень хорошій,—добавилъ онъ, устремляясь куда-то въ пространство.
Черезъ нѣсколько минутъ онъ уже вынырнулъ изъ какой-то постройки въ сопровожденіи другого армянина и текинца, навьюченнаго цѣлою грудою ковровъ.
— Сматры, пожалуста, какой такой коверъ есть,—засуетился нашъ чичероне, разворачивая ковры тутъ же на землѣ.
Красивые ковры мѣстной пендинской работы, дивной ярко-малиновой и вышневой окраски, съ бѣлыми арабесками и шашками развертывались передъ нашими глазами.
— Не правда ли, какая прелесть?—издали уже зарокоталъ голосъ подходившаго къ намъ эсаула…
Обратите вниманіе, вѣдь это лучшіе ковры во всей Средней Азіи. Коверъ мягкій съ короткою стрижкою, какъ бархатный, а уже о плотности ихъ говорить нечего. Если его подвѣсить за углы и влить ведро воды, то вода не просачивается черезъ ткань. Но только лучшими считаются старые ковры, шерсть для которыхъ окрашивалась растительными красками, приготовлявшимися изъ различныхъ сортовъ марены. Они не линяютъ и не измѣняютъ своихъ цвѣтовъ. Теперь же стали красить шерсть анилиновыми красками, которые крайне не прочны и при томъ боятся воды и свѣта. Такой коверъ черезъ десять лѣтъ превращается въ грязную тряпку, а прежній — другое дѣло; мнѣ приходилось видѣть ковры, сдѣланные сто слишкомъ лѣтъ тому назадъ, и они выглядѣли, какъ будто были только что сдѣланы.
— А какъ цѣна вотъ хотя бы этого? — ткнулъ онъ нагайкою въ небольшой коврикъ, выдѣлявшійся своей особенною красотою.
Армянинъ, подумавши, сказалъ цѣну.
— Ну, вотъ вамъ и цѣна. Это выходитъ чуть не на 16 рублей за квадратный аршинъ и, правда сказать, что въ сущности это не дорого. Такого сорта пендинскіе ковры дѣйствительно стоятъ отъ 10 до 16 рублей за аршинъ и дешевле нигдѣ не найдете. За то если купить, то уже на вѣкъ. Износа имъ не будетъ. Да при всемъ томъ, чѣмъ такой коверъ больше служитъ, тѣмъ стоимость его больше увеличивается. Стрижка стирается и коверъ, какъ здѣсь говорятъ, шлифуется, и благодаря этому пріобрѣтаетъ отливъ и бархатистость, въ силу чего и выглядитъ красивѣе. Но, какъ сами видите, цѣны ихъ здѣсь недоступны. Скупаютъ преимущественно армяне, которые отравляютъ ихъ въ Америку и частью во Францію.
Примѣчанія
править- ↑ Такъ называемый Гвинейскій червь.