| М. В. Д. | Копія. |
| УПРАВЛЕНІЕ | |
| КОМАНДОРСКИМИ ОСТРОВАМИ | |
| 25 Января 1882 г. | |
| № 19. |
Имѣю честь донести Вашему Превосходительству о новыхъ нападеніяхъ иностранныхъ шкунъ на котовыя лежбища на островахъ Берингѣ и Мѣдномъ, при чемъ на послѣднемъ истреблено шкунами большое по величинѣ лежбище въ Сѣкачинской бухтѣ и только оружіемъ отражено нападеніе на главное лежбище котовъ на «Палатѣ». Шкуны перемѣнили тактику — стали являться осенью, будучи увѣрены не встрѣтить послѣ половины Сентября парохода «Александръ II», тѣмъ болѣе военнаго крейсера, который, какъ они хорошо знали, уже ушелъ[1]. Между шкунами существуетъ какое то соглашеніе: менѣе двухъ шкунъ не подходило къ острову, чаще же болѣе (до пяти). Если принять во вниманіе, что на шкунѣ бываетъ отъ 20—30 человѣкъ команды, которая, какъ это было осенью 1881 года, всегда съѣзжала вооруженною скорострѣльными винтовками (системы Шарпса), то понятно, что жители, въ особенности въ ночное время, будучи отъ природы уже трусами, немогли оказать никакого серьезнаго сопротивленія такому большому количеству людей. И если Правительство не придетъ на помощь — присылкою ли военнаго судна на время отъ Іюля по конецъ Октября, или учрежденіемъ военныхъ постовъ — лежбищамъ на о. Мѣдномъ будетъ нанесенъ серьезный ущербъ, отъ котораго трудно будетъ оправиться. Достаточно припомнить уже изложенный ранѣе мною фактъ, что послѣ истребленія сѣвернаго лежбища въ сороковыхъ годахъ на островѣ Берингъ, оно едва теперь начинаетъ поправляться, хотя условія мѣстоположенія лежбища таковы, что оно должно быть по числу звѣря не менѣе лежбищъ о. Мѣдный.
Я имѣю честь указать на то, что болѣе всего грозитъ опасность лежбищамъ о. Мѣдный, гдѣ они разбросаны на протяженіи 12—15 географ. миль, такъ что охрана такого значительнаго пространства затруднительна сама уже по себѣ; къ этому присоединяется еще то обстоятельство, что жители осенью заняты запасеніемъ себѣ трески, птицы и приготовленіемъ шкуръ сѣкачей для байдарокъ, которыхъ (сѣкачей) берутъ отгонъ, осенью же все это требуетъ пребыванія большинства населенія въ селеніи, которое отдалено отъ лежбищъ самое ближайшее на день хода. Къ этому присоединяется еще то обстоятельство, что ко многимъ мѣстамъ, гдѣ лежатъ коты морскіе, возможенъ доступъ только съ моря, — съ берега же во многихъ мѣстахъ нѣтъ возможности спуститься даже и на веревкѣ. Всѣ лежбища расположены на западной сторонѣ острова, селеніе и лѣтнія мѣсто—обитанія жителей для промысла — на восточной сторонѣ. Часовыхъ постоянныхъ на западной сторонѣ возможно имѣть только въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, что и было лѣтомъ 1881 года, когда устроены были караулы изъ казаковъ Камчатской команды и жителей. Опытъ показалъ, что мѣста были выбраны для карауловъ удобныя, но что казаки для охраны непригодны, какъ по своей трусости, такъ и по нравственнымъ качествамъ, почему въ Августѣ мѣсяцѣ ихъ отвезли обратно въ Петропавловскъ. Караульными остались одни жители съ надзирателемъ. При караулахъ имѣлся вельботъ и байдарки, но выѣзжать къ шкунамъ было болѣе чѣмъ рискованнымъ, такъ какъ наблюденія показали, что шкуны грузили шлюпки людьми и оружіемъ и не задумались бы, какъ уже былъ примѣръ, употребить его въ дѣло; оставалось одно, гдѣ допускали условія мѣстности, гнать съ берега звѣря въ воду, что и дѣлалось; въ мѣстностяхъ, гдѣ нельзя было спуститься,—не допускать шлюпки къ берегу стрѣльбою изъ ружей. На объявленія шкуны не обращали вниманія, но хуже всего то, что шкуны выбирали ночное время. Часовые на горахъ, окутанныхъ почти ежедневно осенью туманомъ, не могли видѣть шкунъ, которыя приходили къ вечеру и становились гдѣ нибудь за мысомъ. Такимъ образомъ ночью удалось шкунамъ истребить лежбище въ Сѣкачинской; тѣже вѣроятно шкуны въ числѣ четырехъ намѣривались сдѣлать нападеніе на главное лежбище, но были отражены силою оружія.
Изъ всего изложеннаго Ваше Превосходительство изволите усмотрѣть, что шкуны, прикрываясь флагомъ по большой части Соединенныхъ Штатовъ, образовали организованный союзъ для разбоя и что для нихъ недолжно быть оказываемо Правительственными судами никакого снисхожденія. Какъ подтвержденіемъ можетъ служить еще и тотъ фактъ, что шкуны являлись съ закрашенными названіями судна. Нѣкоторымъ изъ нихъ я лично въ 1880 г. передавалъ о запрещеніи охоты на морскихъ животныхъ около острововъ; многимъ изъ нихъ нынѣ переданы были объявленія, которыя я имѣлъ честь сообщить Вашему Превосходительству. Всѣ они читали объявленіе, напечатанное россійскимъ генеральнымъ консуломъ въ Сан-Франциско. Увѣренность въ безнаказанности ихъ дѣйствій со стороны русскаго Правительства и надежда на страхъ жителей, придаютъ смѣлость ихъ нападеніямъ.
Позволяю себѣ въ интересахъ дѣла сдѣлать небольшое отступленіе — представить краткую характеристику сихъ судовъ и ихъ команды. На берегахъ Атлантическаго океана существуютъ шкуны отчасти паровыя, занимающіяся контробандой и ловлей устрицъ и рыбы, собственности Штатовъ. На берегахъ Восточнаго Океана, многія шкуны занимаются торговлею съ индѣйцами, при чемъ, не имѣя возможности конкурировать съ компаніями, имѣющими факторіи, они возятъ для продажи крѣпкія напитки и оружіе — предметы, которыми воспрещено торговать; другая часть шкунъ идетъ на промыселъ морскихъ животныхъ (бобровъ, котовъ) къ алеутскимъ островамъ и островамъ Прибылова, отправляясь еще въ Февралѣ мѣсяцѣ. Охота на этихъ животныхъ дозволена только туземцамъ. Торговлею шкуны эти занимаются рѣдко. Путь ихъ съ весны Курильскіе острова, Камчатка и Командорскіе острова послѣдняго времени. Дочего доходитъ ихъ наглость, видно изъ того факта, что шкуна около о. «Павла» не допустила шлюпки съ правительственными чиновниками, угрожая стрѣлять въ нихъ. За то и правительственныя суда (три для береговъ Восточнаго Океана) не стѣсняются ихъ захватомъ и продажею съ аукціона.
Шкуна рѣдко составляетъ собственность одного лица, обыкновенно собственниками являются нѣсколько человѣкъ. Снаряженіе обходится дешево, такъ какъ только штурманъ и человѣка два матросовъ состоятъ на жалованьи, остальныя лица и шкиперъ участвуютъ въ извѣстной долѣ изъ добычи шкуны. Риску, какъ видно немного, такъ какъ каждый владѣлецъ компаньонъ участвуетъ небольшимъ капиталомъ въ дѣлѣ; въ случаѣ же удачи, барыши получаются иногда вдвое больше, чѣмъ онъ затратилъ; много соблазну чтобы рисковать. Команда на такія суда обыкновенно набирается изъ того сорта людей, которыхъ сами американцы обозначаютъ названіемъ состоящихъ «внѣ закона (onllaws)». Въ числѣ ихъ попадаются и русскіе изъ бывшихъ служащихъ въ Россійско-Американской компаніи и ихъ потомство.
Вообще берега Восточнаго Океана изобилуютъ такого сорта людьми, прошлое которыхъ болѣе чѣмъ небезупречно.
Осенью шкуны по окончаніи охоты никогда не возвращались въ порта Соединенныхъ Штатовъ, гдѣ ихъ ожидала конфискація, если въ грузѣ были морскіе коты, или слѣдствіе и запрещеніе, если въ грузѣ были бобры; обыкновенно они отправлялись въ одинъ изъ портовъ англійскихъ владѣній (чаще въ Викторію), откуда грузъ отправлялся чрезъ Сан-Франциско въ Лондонъ[2]. Усиленіе надзора за шкунами со стороны правительства Соединенныхъ Штатовъ, упадокъ боброваго промысла на Курильскихъ островахъ и высокія цѣны на шкуры морскихъ котовъ заставили шкуны перенести свою дѣятельность на Командорскіе острова и выбрать мѣстомъ стоянки Японію, какъ самое ближайшее мѣсто къ промыслу морскихъ котовъ. Опытъ предшествующихъ лѣтъ показалъ имъ, что около береговъ русскихъ владѣній они могутъ безпрепятственно заниматься промысломъ морскихъ животныхъ и торговлею, не встрѣтивъ правительственныхъ судовъ, посылка которыхъ производится чрезъ значительные промежутки времени. Сопротивленія со стороны жителей не ожидали. Зная, что инородцы падки до крѣпкихъ напитковъ, они всегда имѣютъ достаточный запасъ и пробовали уже не разъ соблазнять жителей Командорскихъ острововъ; пробовали осенью 1881 г. соблазнять жителей о. Берингъ даже подкупомъ, — предлагали деньги, часы, старались дѣйствовать убѣжденіемъ, что Богъ создалъ не для одной компаніи животныхъ, но соблазнить неудалось и только благодаря присутствію административнаго лица на лежбищѣ (надзирателя); въ умахъ же жителей о‑ва Берингъ толки ихъ возбудили сомнѣніе, раздумье взяло ихъ относительно правъ Компаніи на промыселъ морскихъ котовъ и правъ Правительства стѣснять иностранцевъ. Результатомъ подобнаго сомнѣнія было то, что жители — въ числѣ ихъ и староста допустили шкуны, пробовавшіе уже ранѣе нападать на лежбище въ старой гавани (по С. В. части острова), свезли для похоронъ покойника, продали имъ огородныя овощи и приняли свезенныя крѣпкія напитки (джинъ), — и все это не смотря на запрещеніе сношенія со шкунами. На этотъ разъ необходимо было поступить, по возможности, строго и я принужденъ былъ смѣнить старосту и уничтожить огороды, заставивъ перенести ихъ въ мѣста близкія къ селенію.
Лица, пріѣзжающія на острова только на время, видя жителей одѣтыхъ по европейски, живущихъ въ домахъ, въ обстановкѣ которыхъ могъ бы позавидовать любой европейскій рабочій, дѣлающихъ вечеринки на европейскій ладъ, выносятъ ложное убѣжденіе и даже третируютъ жителей не какъ инородцевъ. Всѣ же, кому удастся прожить среди ихъ, убѣждаются, что вся эта внѣшность ничего не имѣетъ за собою; въ душѣ жители — дикари и въ своихъ убѣжденіяхъ и умственномъ складѣ не идутъ далѣе самыхъ не развитыхъ инородцевъ Амура и Уссури. Способныя на всякаго рода преступныя дѣянія, они не совершаютъ ихъ только потому, что лѣнивы и страшные трусы и боязнь наказанія удерживаетъ ихъ до сихъ поръ отъ того, чтобы за водку не позволить на время похозяйничать иностранцамъ на лежбищѣ. Надѣяться на жителей въ дѣлѣ охраны лежбищъ, въ особенности же на о. Берингъ, нельзя; опытъ осени 1881 г. указалъ, что безъ особеннаго понужденія жители на лежбище, при извѣстіи о подошедшихъ шкунахъ, не отправятся и никакого серьезнаго сопротивленія, хотя бы они были и въ большомъ числѣ и лучше вооружены, не окажутъ, и если бы команда шкунъ были не японцы, напуганные стрѣльбою на о. Мѣдный и они непридали серьезнаго значенія скорострѣльному оружію, которымъ вооружены были жители, то они смѣло могли бы заняться битьемъ звѣря, не встрѣтивъ вооруженнаго сопротивленія.
Положеніе сѣвернаго лежбища таково, что пристать шлюпками можно только въ нѣкоторыхъ пунктахъ, путь къ которымъ можетъ быть легко прегражденъ хорошо вооруженными людьми, скрытыми при томъ же за естественными укрѣпленіями, каменьями. Ночью всегда почти можно имѣть караулъ около мѣстъ, гдѣ могутъ пристать шлюпки за исключеніемъ самыхъ дальнихъ камней, занятыхъ матками.
Положеніе полуденнаго лежбища, отстоящаго на 25 географическихъ миль отъ селенія, сообщеніе съ которымъ затруднительно, при томъ доступъ съ моря къ которому удобенъ на значительномъ протяженіи, не безопасно. Шкуны не воспользовались имъ до сихъ поръ только потому, что положеніе его имъ неизвѣстно, такъ какъ до 1881 года на немъ промысла непроисходило и пароходъ, матросы съ котораго замѣчены были на шкунахъ[3], не подходилъ къ нему. Заходила осенью 1880 г. шкуна, но ничего серьезнаго не сдѣлала за позднимъ временемъ; съ текущаго года устроено вблизи полуденнаго лежбища постоянное поселеніе (съ мая по ноябрь обязательно) изъ десяти опытныхъ и смышленныхъ промышленниковъ, при которыхъ будетъ находиться и казакъ. Къ самому мѣсту, гдѣ лежитъ звѣрь, съ берега можетъ быть прегражденъ путь какъ шлюпкамъ, такъ и высадившимся уже на берегъ людямъ изъ за естественныхъ прикрытій.
Затѣмъ имѣю честь изложить Вашему Превосходительству о приходившихъ шкунахъ въ 1881 г. и о ихъ дѣяніяхъ.
Въ Іюлѣ мѣсяцѣ приходила отъ NW къ сѣверному лежбищу шкуна, стала на якорь, но звѣря не промышляла и удалилась послѣ предъявленія объявленія. 26 Августа 1881 года къ сѣверному же лежбищу пришла шкуна отъ NO, стала на якорь, но звѣря не промышляла и удалилась послѣ предъявленія объявленія.
26 Сентября 1881 г. къ сѣверному лежбищу котовъ подошли двѣ шкуны. Пришли отъ NO, бросивъ здѣсь якорь, спустили двѣ шлюпки, которыя пріѣхали къ берегу противъ сарая. У вышедшихъ къ нимъ на встрѣчу часовыхъ спросили — нѣтъ ли доктора и нельзя-ли достать картофеля. Получивъ отрицательный отвѣтъ и прочитавъ предъявленное имъ объявленіе и. д. надзирателя на о. Берингъ — они удалились. Послѣ этого шкуны снялись и отправились по направленію къ Саранной, гдѣ, какъ оказалось впослѣдствіи, не подалеку и стояли до вечера на якорѣ. Около 8‑ми часовъ вечера часовые увидѣли (была луна) снова шкуны и лодки — числомъ шесть, идущіе вдоль берега. Небольшой горсти людей (всего восемь человѣкъ) оставалось только одно согнать звѣря на воду, что ими и было сдѣлано. Вельботы раздѣлились на двѣ партіи, одна отправилась къ дальнему рифу, другая въ бухту у мыса. Промысловаго звѣря ими, высадившимися, не было найдено. Сѣрыхъ котиковъ, которыхъ нельзя было отогнать (неуходя далеко, когда ихъ гонятъ) иностранцы стали бить. Жители мѣшали, на сколько то было имъ возможно, битью котиковъ, отгоняя ихъ, но запуганные иностранцами, грозившими имъ и ругавшимися, немогли оказать серьезнаго сопротивленія. Не снимая шкуръ съ убитыхъ котиковъ (сѣрыхъ) ихъ грузили въ вельботы. Судя по емкости вельботовъ взято не менѣе 300 или даже 350 тушъ. Въ полночь шкуны снялись съ якоря и ушли въ море. Пользуясь NW вѣтромъ они ушли на СВ часть острова, гдѣ и стояли на якорѣ, выжидая новаго удобнаго случая и вѣроятно расчитывая на оплошность жителей на будущее время. 28 числа въ старой гавани они съѣзжали на берегъ, свезли гробъ съ покойникомъ, котораго и похоронили (то былъ японецъ по донесенію старосты, бывшаго тамъ въ то время). 27 числа утромъ на мѣсто происшествія прибылъ управляющій островами. При осмотрѣ мѣста, гдѣ хозяйничали иностранцы, найдено 12 шт. сѣрыхъ котиковъ; кромѣ того въ тотъ же день вечеромъ и на другой день утромъ найдено выкинутыми 14 сѣрыхъ котиковъ и два холостяка и нѣсколько матокъ.
На другой же день звѣрь снова легъ на тѣже мѣста, что важно замѣтить, такъ какъ мѣсто, гдѣ хозяйничали иностранцы, занято исключительно матками. Это есть прямое доказательство того, что ихъ (матокъ) сильно не тревожили. Важно при этомъ и то, что на берегу звѣря не пластали, мѣста не загрязнили.
28 числа поднялся свѣжій NO вѣтеръ, перешедшій въ штормъ, продолжавшійся до 1 Октября. Штормомъ этимъ нанесенъ значительный тоже уронъ сѣрымъ котикамъ, которыхъ много буруномъ выбросило на берегъ побитыми о каменья.
3 Октября подходила къ берегу шкуна, но шлюпокъ не спускала. При извѣстіи о появленіи шкуны управляющій островами озаботился посылкою на лежбище возможно большаго числа вооруженныхъ людей, предполагая, что шкуна снова возвратится. Собирать народъ, который разошелся уже по всему острову, было не легко, но всетаки удалось собрать къ 4 Октября на лежбище болѣе тридцати хорошо вооруженныхъ людей со старостою.
Дѣйствительно 4 Октября подошли двѣ шкуны, спустили семь вооруженныхъ вельботовъ съ командою на половину японскою, но при видѣ значительнаго числа вооруженныхъ людей не осмѣлились приступить къ битью звѣря, тѣмъ болѣе что согласно моему приказанію ихъ предварили о томъ, что будутъ стрѣлять. Шкуны простояли до вечера, спустили одну шлюпку, къ которой вышли жители. Шкуна привезла спиртные напитки и пробовала ими соблазнить, но это не удалось; все-таки успѣла всучить нѣсколькимъ лицамъ по штофу джину, который былъ казакомъ отобранъ. Предлагали деньги, часы, уговаривая, — что жителямъ выгоднѣе продавать имъ звѣря, что Богъ создалъ котовъ не для одной компаніи, что Правительство не имѣетъ права стѣснять жителей въ ихъ дѣйствіяхъ и сношеніяхъ съ иностранцами[4]. Съ водкою свезли на берегъ и гармоніи, но послѣ вторичнаго предложенія о томъ, что ихъ арестуютъ, если они не удалятся немедленно, шлюпка удалилась на шкуну. Обѣ шкуны простояли до разсвѣта въ надеждѣ, вѣроятно, что данная ими водка произведетъ свое дѣйствіе и жители, какъ всѣ дикари вообще, выпивъ рюмку, готовы отдать все чтобы получить другую. Но, простоявъ напрасно, удалились къ NO, заходили на стоянку въ старую гавань и здѣсь, какъ я уже имѣлъ честь изложить выше, вступили съ жителями въ торговлю — угощенія, въ старой гавани они пережидали погоду, но усилившійся штормъ заставилъ ихъ удалиться къ о. Мѣдный.
30 Августа ночью шкунами сдѣлано было нападеніе на Сѣкачинскую бухту. Утромъ часовые, осматривая лежбище, нашли на берегу 380 шт. сѣрыхъ котовъ, 7 взрослыхъ холостяковъ, 11 годовалыхъ котовъ и 7 шт. матокъ — всего 405 штукъ. Со звѣря шкуры небыло снято, оставлены же они вѣроятно потому, что шкуны торопились уйти, боясь въ это время еще встрѣчи съ пароходомъ «Александръ II». Судя по числу оставленнаго на берегу звѣря — приблизительно можно судить о числѣ увезеннаго, которое никакъ не менѣе 600—800 штукъ. Звѣря на столько напугали, что онъ въ незначительномъ только количествѣ вылѣзалъ на берегъ, одни только матки лежали.
16 Сентября пришла шкуна днемъ, спустила шлюпки, приставшія къ берегу въ мѣстѣ гдѣ жители не могли спуститься. Команда начала бить звѣря. Надзиратель и часовые туземцы кричали, но на это не обратили вниманія и пригрозили ружьями. Тогда жители начали стрѣлять по шкунѣ, стоявшей въ предѣлахъ выстрѣла ружей Бердана и Шарпса (1500 шаговъ). Оставшаяся на шкунѣ команда и та что была на берегу начали стрѣлять въ жителей, но безуспѣшно, такъ какъ тѣ были прикрыты каменьями. Шкунѣ и шлюпкамъ нанесенъ значительный вредъ (жители старались не стрѣлять людей). Разстрѣлена каюта, повреждены верхи мачтъ, изодраны паруса и расщеплена шлюпка кормовая (остававшаяся на шкунѣ). Шкуна не показывая своего флага, выкинула бѣлый флагъ; послѣ чего жители перестали стрѣлять. Во время стрѣльбы шлюпки бывшія на берегу, пробираясь вдоль берега, уѣхали къ шкунѣ. Шкуна долго немогла сняться съ якоря и ушла въ море.
18 Сентября были ночью шкуны въ Сѣкачинской бухтѣ; утромъ часовые нашли на берегу 70 штукъ сѣрыхъ котовъ; сколько было шкунъ и сколько убито и увезено звѣря неизвѣстно. Были того-же числа ночью шкуны и на Корабельной, но попали на лежбище сѣкачей (тѣ съ осени лежатъ отдѣльно), которыхъ и убили семь штукъ.
29 Сентября подходили къ Корабельной къ лежбищамъ три шкуны и здѣсь въ мѣстности трехъ столбовъ одна изъ нихъ, не замѣченная жителями, успѣла нагрузить, два вельбота, но усилившійся вѣтеръ заставилъ шкуны уйти въ море.
Съ 29 Сентября не проходило дня, чтобы въ виду острова не показывались шкуны и всегда въ числѣ не менѣе двухъ, направлялись къ главному лежбищу на «Палатѣ», которое болѣе всего и охранялось. Надзиратель и жители — часовые утомились; имъ приходилось по цѣлымъ днямъ голодать карауля шкуны[5], недосыпать ночей. При тѣхъ сырыхъ, холодныхъ погодахъ, которыя бываютъ осенью на островахъ и при сильномъ напряженіи всѣхъ силъ, немудрено что часовые и надзиратель захворали; смѣнившіе ихъ часовые тоже заболѣли. Жители свалили всю вину на шкуны, принесшія повѣтріе[6].
13 Октября, на зарѣ, около главнаго лежбища на Палатѣ въ разстояніи ¼ географ. мили т. е. почти что вплоть къ берегу, стала на якорь шкуна. Въ виду показались еще двѣ шкуны, тоже ставшія на якорь, но дальше отъ берега. Между шкунами велись переговоры шлюпками (Надзиратель и трое часовыхъ наблюдали въ подзорную трубу). Первая шкуна послала вооруженныя три шлюпки на берегъ по семи человѣкъ въ двухъ и въ одной 6 человѣкъ — всего 20; другія шкуны тоже стали готовить къ спуску шлюпки. Имѣя въ виду, что если всѣ шкуны спустятся только по три шлюпки, то на берегу будетъ не менѣе 60 человѣкъ, которые могутъ совершенно истребить лежбище. Въ такомъ положеніи оставалось только одно — не допустить первыхъ трехъ шлюпокъ къ берегу. Жители съ надзирателемъ выпустили по холостому заряду; въ отвѣтъ со шлюпокъ примѣнили пули. Тогда, пропустивъ ближе къ берегу двѣ шлюпки, надзиратель и жители стали стрѣлять по третьей; результатомъ перестрѣлки было нѣсколько человѣкъ убитыхъ на шлюпкахъ и довольно много раненыхъ, такъ что шлюпки съ другихъ шкунъ должны были довести шлюпки первой шкуны и помочь ей сняться съ якоря.
Не смотря на все, ночью двѣ шкуны успѣли изъ Сѣкачинской бухты похитить значительное опять количество звѣря.
Надзиратели и часовые на столько были утомлены, что немогли обойти всѣхъ лежбищъ. Утромъ на разсвѣтѣ часовые, увидѣвъ шкуны, отогнали шлюпки отъ берега, на которомъ найдено до 300 штукъ матокъ, съ которыхъ шкуры не были сняты и которыхъ и жители за болѣзнію снять не успѣли и немогли.
15 Октября подходили три шкуны, но изъ за погоды держались мористо и должны были удалиться.
Изложенныя событія произвели такое значительное впечатлѣніе на жителей о. Мѣдный, что староста и 12 человѣкъ жителей пріѣхали 8 Ноября на вельботѣ и байдаркахъ на о. Берингъ, не смотря на глухую осень и штормовую погоду, заявить, что они не въ силахъ защитить лежбищъ своихъ и просятъ, чтобы Правительство помогло имъ защитить лежбища — главное ихъ средство существованія.
Представляя изложенное на усмотрѣніе Вашего Превосходительства, считаю своимъ долгомъ присовокупить, что въ текущемъ году сдѣлано будетъ всевозможное для охраны лежбищъ, но что жители не въ состояніи сами одни, безъ помощи Правительства, защищать лежбищъ. Самою вѣрною защитою признается мною устройство военныхъ постовъ, снабженныхъ шлюпками, такъ какъ рѣдкая шкуна осмѣлится стрѣлять по шлюпкѣ подъ военнымъ флагомъ и одновременно посылка военнаго пароваго судна, но не таковаго какъ крейсеръ. Достаточно небольшой паровой шкуны, быстро ходящей (не менѣе 11 узловъ), которая могла бы брать угля дней на десять. Склады угля возможно устроить въ трехъ мѣстахъ о. Берингъ и столькихъ же о. Мѣдный. Шкуна должна находиться въ постоянномъ крейсерствѣ между островами, особенно же осенью съ Августа мѣсяца, когда нѣтъ возможности держать на лежбищахъ большее количество жителей. Въ дурную погоду судно можетъ всегда укрыться по какой либо сторонѣ того или другаго острова, зимовать же судно должно въ Петропавловскѣ, чтобы весною охранять бобровый промыселъ на Лопаткѣ. Подлинное подписалъ Управляющій Командорскими островами Гребницкій. Вѣрно: Управляющій Отдѣленіемъ Херсонскій.
Примѣчанія править
- ↑ Шкуны всѣ имѣютъ сборище нынѣ въ Японіи, клиперъ „Стрѣлокъ“ на обратномъ пути заходилъ въ Хакодате, откуда дано было объ этомъ знать въ Іокогаму, главное мѣсто стоянки шкунъ.
- ↑ Около береговъ Англійскихъ владѣній производится охота на морскихъ котовъ на водѣ осенью и зимою, а также и бобровъ.
- ↑ Команда ежегодно почти мѣнялась.
- ↑ На шкунахъ почти на каждой бываетъ одинъ или два говорящихъ по русски, которые въ судовыхъ бумагахъ записаны какъ ryssian american. Кромѣ того всѣ молодые жители говорятъ по англійски, научаясь во время пребыванія на о. Тюленій.
- ↑ Жилища находятся на сторонѣ противоположной лежбищамъ.
- ↑ Появилась эпидемически Pneumonia (вѣроятно).